Текст книги "История города Рима в Средние века"

Автор книги: Фердинанд Грегоровиус

3. Сергий отвергает постановления Трулланского собора. – Спатар Захарий посылается в Рим, чтобы захватить папу. – Равеннаты появляются в Риме. – Отношение Равенны к Риму и к Византии. – Иоанникий из Равенны

Сергий по происхождению был также сирийцем, но родился в Палермо, куда переселился из Антиохии его отец Тиберий. В Рим Сергий попал еще юношей при папе Деодате; здесь он успел обратить на себя внимание своими познаниями и, переходя от одной должности к другой, высшей, достиг сана пресвитера. С такой же решимостью, как и его предшественники, выступил он противником византийских доктрин, так как во всех папах жил один и тот же дух неизменного стремления к владычеству, унаследованный церковью от древних римлян. Своей софистикой, неистощимой в порождении новых теологических учений, ничего, правда, не прибавлявших к славе человечества и не обогащавших его умственно, но все-таки поддерживавших в людях некоторый научный интерес, греки тщетно старались поколебать престол св. Петра. Все эти софистические ухищрения разбивались о здравый практический смысл Рима и только еще более содействовали папам в их стремлении объединить Запад.

Сам город уже привык видеть своего защитника только в папе. И в ком другом мог искать несчастный римский народ защиты для себя, как не в святом епископе, который в силу своего положения являлся могущественным главой Италии? Время вскоре же должно было показать, мог ли папа рассчитывать на поддержку римлян. Несколько лет спустя после избрания Сергия папой, в Константинополе происходил Трулланский собор. Византийские теологи выяснили, что ни пятым, ни шестым собором не было установлено дисциплинарного канона; поэтому и был созван собор для установления такого канона. Было проектировано и затем принято сто два закона; они были одобрены также и папскими нунциями, но зоркий глаз Сергия, которому все постановления были посланы в Рим на утверждение, усмотрел, что некоторые из них представляют опасность, как, например, отмена безбрачия духовенства, запрещение поста в субботу и упразднение других предписаний, считавшихся тогда важными.

Поэтому Сергий отказался подписать постановления собора и запретил обнародование их. Тогда император послал в Рим одного из своих высших чиновников и приказал ему доставить в Константинополь двух прелатов из числа наиболее уважаемых, Так как римляне не оказали этому распоряжению никакого сопротивления, то Юстиниан решил, что он может отважиться на нечто большее: он отправил в Рим своего протоспатара Захария с приказом взять пленником самого папу. Но времена Мартина миновали безвозвратно, и византийское правительство потерпело нравственное поражение не только в Риме, но и в Италии; тогда стало очевидно, что правительство это уже недолго может продержаться здесь. Когда императорский посол проследовал в Рим, чтобы исполнить приказание своего государя, туда же для спасения папы направилось не только все войско Равенны, но и войска герцогства Петаполиса и всех тех местностей, которые лежали на пути между Равенной и Римом. В этом случае в первый раз отмечается особо войско (exercitus) Равенны, и мы видим в нем уже не греческих наемников, а гражданскую милицию, воодушевленную национальным чувством; точно так же в первый раз называется здесь по имени Пентаполис, т. е. местность пяти приморских городов: Анконы, Синигалии, Фано, Пезаро и Римини.

И так милиция всех названных местностей двинулась к Риму; протоспатар уже находился здесь. Он отдал смешное приказание затворить городские ворота, а сам бросился искать спасения в опочивальне папы. Вступив в Рим, равеннаты окружили Латеран и с криками стали требовать возвращения им папы, так как прошел слух, что он ночью был схвачен и посажен на корабль. Дворец был заперт, и папа находился в нем; тут же был и византиец, спрятавшийся под кроватью папы. При виде такого унижения Сергий мог вспомнить своего предшественника Мартина I и найти, что он достаточно отомщен. Уверив спатара, что его никто не тронет, Сергий вышел к народу, встретившему его ликованием, благословил своих освободителей и успокоил их раздражение, после чего императорский посол, провожаемый насмешками народа, покинул город.

День, в который происходило это событие, был одним из самых знаменательных во всей предшествовавшей истории пап. Этот день сразу показал, что власть пап стала велика и получила национальное значение. Эта власть была незримо нараставшим результатом тех усилий, которые были положены папами на то, чтобы дать провинциям Италии церковное объединение и подчинить их папскому престолу в Риме, точно так же как эта власть была и последствием долгой догматической борьбы Запада с Востоком и вмешательств византийских императоров в дела римской церкви. Поход равеннатов в Рим все-таки едва ли мог бы быть вполне объяснен, если б для него не существовало особых условий; наиболее важным из этих условий было достигнутое Львом II подчинение архиепископа Равенны воле папы. Во время описанных событий (692 или 694 г.) епископом в Равенне был миролюбивый Дамиан. Кроме того, народ Равенны был недоволен владычеством византийцев и замышлял об отпадении.

По-видимому, главой заговорщиков был в то время один знатный равеннат, по имени Иоанникий. Своими способностями и знаниями, в особенности знакомством с греческим языком, он некогда обратил на себя внимание экзарха Феодора, сделался его секретарем и затем был послан к византийскому двору. Ко времени описываемых событий Иоанникий уже снова был в Равенне, и мы увидим дальше, что под предводительством его сына Георга произошло восстание в Равенне. Этому восстанию предшествовало возмущение в Константинополе; в 695 г. жестокий Юстиниан был свергнут с престола Леонтием. Юстиниана выволокли на ипподром и здесь с свойственным византийцам варварством отрезали ему нос и уши. Граждане Равенны воспользовались этим возмущением солдат, но впоследствии Юстиниан вспомнил эту измену Равенны и жестоко отплатил за нее.

Глава VII
1. Св. Петр. – Паломничество в Рим. – Король Кадвалла принимает крещение в 689 г. – Короли Конрад и Оффа принимают монашество. – Приношения, сделанные Сергием, ради украшения церквей. – Гробница Льва I в базилике Св. Петра

Благоговение к Риму как к главе церкви и почитание апостола Петра так же. как и его преемников на римском престоле, все более и более росли на Западе. Легендарная гробница простого рыбака из Галилеи в сверкающей золотом базилике мало-помалу стала для Запада святыней. Во времена Пруденция еще никто из варваров не предпринимал путешествия через Альпы и моря, чтобы поклониться в Риме могилам, но с федины VII века город уже посещали тысячи паломников из Галлии, Испании и Британии. Таким образом, Рим снова сосредоточил на себе помыслы народов; но эти помыслы уже не имели ничего общего с той демонической притягательной силой, которую оказывал на человечество вечный город в древности которую так художественно воспроизвел Сенека. Останки почивших в вере и признанных святыми были теперь тем магнитом, который привлекал бесчисленное множество чужеземцев, приходивших в Рим из самых отдаленных стран и подвергавшихся на пути самым тягостным лишениям; единственной целью, к которой стремились эти паломники, была могила апостола, их наградой – молитва у этой могилы, какие-нибудь мощи и надежда на спасение в будущей жизни. Увидев Рим, паломники бросались перед ним на колени, как перед каким-нибудь открывшимся им раем, затем с пением гимнов вступали в город и разыскивали странноприимные дома; здесь они находили и кров, и своих соотечественников, которые могли служить им проводниками в их странствованиях по церквям и катакомбам. Вернувшись к себе на родину, многие из паломников становились миссионерами Рима; они рассказывали чудеса о красоте святого города и возбуждали в людях страстное желание видеть этот город. Таким образом благодаря паломникам между городом с одной стороны, и Западом и Севером – с другой, устанавливалась живая связь, и эта связь народов с «матерью человечества» была более действенной, чем та, которая могла быть достигнута какими-нибудь политическими условиями.

Ревность в вере влекла в Рим прежде всего англов, которые только что были присоединены к церкви. В 689 г. Рим был изумлен появлением в нем Кадваллы, короля западных саксов. После кровавых битв с шотландцами этот юный герой вложил свой меч в ножны и отплыл на корабле в далекий Рим, чтобы принять крещение от собственной руки папы. Некогда для римлян было привычным зрелищем видеть королей далеких стран, и они появлялись тогда в Риме или как пленники, шествовавшие в торжественной процессии, или как покорные вассалы, призванные трибуналом; теперь римляне впервые снова увидели в своем городе короля варваров, но король этот следовал за папой и направлялся к латеранской крещальне. Здесь Кадвалла, одетый в белую одежду, с длинными распущенными волосами, с зажженной свечой в руке, принял в Великую Субботу крещение из легендарной порфировой купели Константина и получил имя Петра. Произвело ли на саксонского героя слишком сильное впечатление все это необычное торжество, или климат Италии оказался для него губительным, но уже 20 апреля, в Воскресение in Albis, он Умер. Римляне похоронили его в атриуме Св. Петра и поставили над его гробницей пышную надпись, которая сохранилась до наших дней. В этой надписи говорится, что Кадвалла пришел в город Ромула из дальних краев Британии; что он шел через моря и земли разных народов и явился в почитаемый храм Петра, чтобы принести апостолу таинственный дар; что из любви к Богу он покинул свои богатства и трон, свое могущественное королевство, своих детей, свою воинскую добычу, своих предков, свои города, замки и своих богов, покинул все это, чтобы узреть престол Петра и, наконец, чтобы получить царство небесное, отдал все земное.

Появление Кадваллы в Риме доказало то, что несло с собой будущее, а именно – подчинение германского Запада духовной власти папы. Благочестие Кадваллы нашло себе подражателей; всего двадцать лет спустя в Рим явились два других англосаксонских короля, Конрад из Мерсии и Оффа из Эссекса. Пренебрегши почестям и богатствами мира, подобно первым последователям Христа, эти юные государи пришли в Рим не для того, чтобы креститься, так как они уже были христианами, а для того, чтоб сменить свой королевский титул на монашескую рясу Риму доводилось еще в первый раз видеть королей, которые у ног св. Петра молили о даровании им рясы. Их развевающиеся волосы были обрезаны и посвящены апостолу, и царственная юность была погребена под белым монашеским одеянием Государи геройского острова Артура были счастливы тем, что могли замешаться в толпу неизвестных монахов какого-нибудь из монастырей Св. Петра, а по смерти быть погребенными в атриуме базилики и обрести на небесах место среди праведных. Так воспринимала в себя церковь порывы юных чувств Севера; это отречение королей она ставила как пример другим государям, и мало-помалу в Риме, поблизости Ватикана, создалась колония саксов.

Такие кающиеся короли приходили в Рим не с пустыми руками и, кроме своей покаявшейся души, приносили в дар св. Петру немало золота; приношения пилигримов Запада становились в Риме вообще с каждым годом все обильнее и служили для пап источником, из которого они черпали средства, чтоб придать римским церквям все большее великолепие. Сергий прилагал много забот и стараний, чтоб поддержать блеск церквей. В большей части из них он завел драгоценную утварь. Искусство, по крайней мере в лице мозаистов и литейщиков, продолжало развиваться, и соревнование в усердии и тяжелом труде между этими римскими художниками и константинопольскими не прекращалось. Даже золотые кадильницы (thymiamateria) украшались колонками, а дароносицам и скиниям над алтарями, где ставилась чаша, придавалась форма храма, сделанного из порфира и увенчанного куполом, который покрывался золотом и украшался драгоценными камнями.

Сергий был кардиналом церкви Св. Сусанны на Квиринале и потому одарил эту церковь многими пожертвованиями. Об этом свидетельствует его дарственный диплом на имя Иоанна, кардинала-пресвитера этой церкви, начертанный на мраморе. Затем Сергий воздвиг Льву I гробницу, надпись на которой сохранилась, и это была первая гробница, устроенная внутри базилики Св. Петра. До этого времени пап хоронили или на кладбищах за воротами города, или в атриуме ватиканской базилики. Но с тех пор как Сергий в 688 г. предал погребению тело Льва Великого в крестовом корабле названной базилики и воздвиг над этой могилой его алтарь, наиболее почитаемых пап стали хоронить и поклоняться им в самой базилике Св. Петра; таким образом древний христианский принцип, допускавший в церквях только один алтарь, был нарушен.

2. Иоанн VI, папа, 701 г. – Приезд в Рим экзарха Феофилакта. – Итальянские милиции идут к Риму. – Восстановление монастыря Фарфы. – Гизульф II из Беневента вторгается в Кампанью. – Иоанн VII, папа, 705 г. – Юстиниан II снова вступает на Византийский престол. – Часовня Иоанна VII в базилике Св. Петра. – Пелена Вероники. – Восстановление Субиако

Сергий умер 7 сентября 701 г., а 30 октября того же года на престол св. Петра уже вступил грек Иоанн VI. В то время императором был Тиберий Апсимар, четыре года тому назад свергнувший с трона узурпатора Леонтия. От чего зависело враждебное отношение к Риму этого императора, мы не знаем; нам известно только, что он приказал экзарху Феофилакту идти из Сицилии в Рим, куда тотчас же на защиту города двинули свою милицию и итальянские провинции. Национальное сознание латинян было уже пробуждено, а владычество византийцев было близко к падению. Милиция расположилась перед стенами города, но и здесь в самом населении происходили большие волнения; папа, однако, спас экзарха, приказав затворить ворота, итальянскую же милицию он через своих посланных уговорил отступить. Такое сдержанное поведение папы говорит, что он был умным и осторожным человеком. Папы того времени еще совсем не имели в своих руках светской власти, хотя в делах Италии они уже пользовались гораздо большим влиянием, чем экзархи. Все время папы не переставали признавать себя подданными императора, являлись при каждом восстании мудрыми посредниками и твердо стояли за законный авторитет империи. Преждевременный разрыв Италии с Константинополем, в котором была сосредоточена тогда римская имперская власть, был бы выгоден только лангобардам, в то время снова начинавшим угрожать Риму.

Мало-помалу дикость этого народа была побеждена мягкостью природы Италии и ее культурой. Покинув арианство и став ортодоксальными католиками лангобардские государи и епископы сделались самыми ревностными поборниками римского культа. Они строили церкви и монастыри, где лангобардские монахи отдавались изучению наук. В конце VII века было восстановлено аббатство Фарфа, некогда разделившее участь Монте-Касино. Герцог Фароальд из Сполето был самым деятельным участником в восстановлении этого аббатства, которое, хотя и находилось в римской Сабине, но принадлежало лангобардскому герцогству Сполето. Герцоги Сполето были вообще менее опасны для Рима, чем герцоги Беневента.

Нам неизвестно, что побудило могущественного Гизульфа II, во втором или третьем году правления Иоанна VI, вторгнуться в римскую область. Этот герцог занял Сору, Арпинум и Арке, опустошил огнем и мечом земли по р. Лире и расположился лагерем при Горрее. Богатым выкупом Иоанну удалось, однако, склонить Гизульфа к отступлению. Названные города были спорными пограничными владениями, и позднее их также, по-видимому, не причисляли к герцогству Беневентскому. В то время когда ими овладел Гизульф, они, вероятно, находились под управлением или римского наместника, или, как Террачина и Гаэта, патриция Сицилии. Павел Диакон вполне определенно называет Сору городом римлян, под последними же он так же, как и Прокопий, всегда подразумевает греков. Древний Лациум по левому берегу Тибра простирался до р. Лира, а за нею до вышеназванных пограничных городов и к морю до Террачины.

В этом случае мы опять не встречаем решительно никаких указаний ни на герцога Рима, ни на сенаторов; все тот же папа, а не греческий наместник, руководит делами, ведет через подведомственных ему духовных лиц переговоры о мире и заключает его за счет средств церкви. Иоанн VI умер в январе 705 г., и престол Петра занял Иоанн VII, сын грека Платона.

При этом папе мирные отношения с лангобардами снова были восстановлены, Король Ариберт даже возвратил римской церкви захваченные его предшественниками имения в Коттийских Альпах и удостоверил этот дар хартией. Написанная золотыми буквами эта дарственная хартия, одна из самых древних грамот этого рода, была отослана в Рим. Напротив, отношения к Константинополю не обещали ничего хорошего, так как осенью 705 г. Юстиниану II удалось снова занять трон. Бежав из Херсонеса, где он находился в изгнании, Юстиниан обратился к болгарскому королю и с его помощью овладел Константинополем. Тут Юстиниан стал целыми потоками лить кровь своих врагов, приказывая тысячами сажать их на кол, обезглавливать и ослеплять. Жестокий Ринотмет – так прозвали греки Юстиниана после того, как ему был отрезан нос, – едва успел вернуть себе власть, как вспомнил о решениях Трулланского собора и приказал двум митрополитам отвезти их папе, который должен был подписать их. Иоанн отказал в своей подписи, но тем не менее с ортодоксальной точки зрения заслужил порицание, так как не имел мужества предать проклятию решения Трулланского собора, противоречившие каноническим установлениям. Биограф Иоанна усмотрел даже, что это прегрешение было причиной смерти Иоанна, последовавшей в октябре 707 г.

Иоанну VII приписываются некоторые постройки в Риме, которые отчасти стоят в связи с замечательными местными преданиями. Им воздвигнута капелла в базилике Св. Петра, украшенная мозаикой. Эта мозаика возбуждала к себе тогда большой интерес, считалась лучшим украшением храма и действительно была высшим проявлением искусства того времени. Середину занимало изображение Девы Марии. Справа от Богоматери стоял папа с четырехугольным ореолом вокруг головы и с изображением часовни в руках. Остатки этой фигуры и древнюю надпись еще можно видеть в настоящее время в гротах Ватикана. Стены капеллы были также покрыты мозаикой, изображавшей ап. Петра, проповедующего в Иерусалиме, Антиохии и Риме, поражение волхва Симона, кончину ап. Петра и Павла, и затем земную жизнь Христа, начиная от Рождества и до сошествия Его в ад. Техническая сторона этих мозаик уже свидетельствовала об очень глубоком упадке искусства, но идея украсить всю капеллу мозаикой и воспроизвести последовательно всю драму христианства была столь смелой для того варварского времени, что уже сама по себе заслуживает полного внимания. Когда в 1639 г. капелла Иоанна VII, просуществовавшая 900 лет, была уничтожена, часть ее мозаики была перенесена в церковь S. – Maria in Cosmedin, и здесь этот замечательный памятник древности, которому насчитывается более одиннадцати столетий, был вделан в стену ризницы. Как ни груба эта мозаика, она носит на себе черты той, едва ли уже понятной для нас, эпохи благочестия, наивности и детской веры.

В этой же капелле, по преданию, Иоанн VII положил пелену Вероники, так почитавшуюся в X веке, но пользовавшуюся поклонением, конечно, уже с давних пор. В настоящее время в гротах Ватикана можно также увидеть надпись, принадлежащую Иоанну VII и относящуюся к Веронике. Так как в Средние века пелена Вероники и мела значение святыни города, то мы приведем здесь легенду об этой пелене.

Страдая неизлечимой болезнью. Тиберий объявил сенаторам, что он решил искать милости у Бога, так как люди уже не могут ему помочь. Он слышал, что в Иерусалиме живет божественный чудотворец по имени Иисус, и он, император, желает, чтобы этот чудотворец был привезен в Рим. Патрицию Волузиану было приказано отправиться в Иерусалим и убедительно просить великого врачевателя Иисуса прибыть ко двору императора. На пути бури задержали посланного, и он прибыл в Иерусалим только через год, когда Христос уже был распят иудеями, о чем Пилат и объявил Волузиану, выражая сожаление, что не знал раньше намерений императора. Не имея возможности таким образом исполнить приказание императора, Волузиан был рад получить по крайней мере хотя изображение Иисуса. Когда Искупитель шел на Голгофу, неся свой крест и изнемогая под его тяжестью, одна благочестивая матрона Вероника подошла к Христу и обтерла Ему лик своей пеленой; в благодарность за это Христос оставил на пелене свое изображение. Волузиан повез в Рим Веронику и принадлежавшее ей изображение; с собой же он взял и Пилата, закованного в цепи. По прибытии их в Рим император приказал правителя Иудеи сослать в вечное изгнание в город Америю; пелену же с изображением император велел доставить ему, и едва он взглянул на лик Христа, как залился слезами и с молитвой опустился перед Ним на колени; тотчас вслед затем прекратилась и болезнь императора. Вероника получила богатые награды, а пелена с изображением Христа, по приказанию императора, была вделана в золото, украшена драгоценными камнями и помещена во дворце. Те девять месяцев, которые после того еще прожил Тиберий, он провел постоянно воссылая молитвы ко Христу и поклоняясь Его святому образу.

Эта легенда принадлежит к числу тех, которыми устанавливается связь между вескими императорами Рима и христианством. Об Августе, при котором Христос родился, сложилась одна из прекраснейших римских легенд, и дальше мы приведем ее; таким же образом создалась легенда об ужасном преемнике Августа, Тиберии, при котором Христос был распят. Эта легенда сложилась раньше легенды об Августе и была известна в главных ее чертах уже при Евсевии и Тертуллиане. Неизвестно, когда возникло предание о том, что Тиберий, пораженный чудесным исцелением, приказал включить Христа в число богов. Сенат – так говорит это предание – отказался повиноваться императору и повелел изгнать всех христиан из города; такое неповиновение привело Тиберия в ярость, и он приказал придать смерти многих сенаторов. Эта легенда могла бы относиться к XII веку; но уже в начале V века епископ Орозий, которому ничего не было известно о пелене Вероники писал, что сопротивление сената, не желавшего объявить Христа Богом, превратило Тиберия из кроткого государя в жестокого тирана.

Римская легенда продолжает дальше историю платка. По смерти Тиберия Вероника снова стала обладательницей своего сокровища, а когда она умерла, имея сто лет от роду, это сокровище наследовал епископ Климент; затем оно хранилось преемниками Климента как святыня, и Бонифацием IV было помещено в Пантеоне. Наконец, Иоанн VII положил этот платок в своей часовне, в мраморном ковчеге. Неоспоримые заслуги Иоанна VII перед церковью заключаются во всяком случае в том, что он восстановил в Кампаньи монастырь, известный всему миру. Бенедиктинское аббатство Субиако, самое древнее учреждение Бенедикта, разделило участь своей колонии Монте-Касино. В 601 г. оно было разрушено лангобардами, а монахи бежали в монастырь Св. Эразма на Целии. Сто лет аббатство оставалось разоренным, пока наконец не было восстановлено Иоанном VII.