Текст книги "Вершина мира(СИ)"

Автор книги: Евгения Прокопович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 69 страниц)

– Так! Я даю вам пять секунд, чтоб убраться отсюда, – подпустив в голос строгости, отчеканила я, – иначе вашу психику расстрою я!

– Влад, она всегда такая грозная? – полюбопытствовал Эжен.

– Нет, только когда в мой кабинет вламываются без спроса, – ласково промурлыкала я. Эжен благоразумно отступил.

– Так Ань... того... открыто ж было!

– Воон!!!

Но Эжен не был бы Эженом, уберись он молча.

– Мы подождем вас в кухне, – великосветским тоном объявил он, галантно предлагая Нике руку, – мадмуазель...

Девчонка с полутона подхватила его игру. Плечи распрямились, пальчики невесомо легли в мужскую ладонь, легкий кивок кавалеру и Ника в сопровождении Эжа грациозно покинула кабинет, свободной рукой подхватив волочащийся хвост пледа, мигом превратив клетчатое покрывало в подол вечернего платья.

– Боже, боже! И за что мне такое наказание? – проворчала я в закрывшуюся дверь.

– Какое? – полюбопытствовал Влад, стаскивая с головы подушку и пристраивая ее под щеку.

– Я живу в дурдоме!

– В смысле? – Влад приподнялся на локтях, оглядываясь.

– Меня окружают клоуны.

– А! Так без нас тебе жить будет скучно!

– Угу.

Да уж, скучно, с раздражением подумала я, убирая лампу, зато как спокойно! Как-то за столько лет со скуки не померла.

– Я опущу стол, и ты аккуратно поднимешься. Слышишь? Аккуратно!

Едва слышно вздохнула гидравлика, выбирая высоту, и стол пополз вниз. Не доверяя Владу, помогла сползти со стола, вызвав молчаливую волну недовольства, мало меня, впрочем, тронувшую. Ничего, перетерпит. Наложив тугую повязку и приказав стоять смирно, принесла халат. Парень посмотрел на меня несчастными глазами, но безропотно просунул руки в рукава. Ну, конечно! Мы же герои! Дай нам волю, так мы штаны на себя напрем и плевать, что через полчаса спать укладываться, а значит, снова раздеваться. Мы же не ищем легких путей! Как можно? Нам бы пострадать, преодолевая ненужные трудности, а то вдруг кто заподозрит нас, в чем предосудительном. Слабости, например. Тьфу, черт! Какие стервозности в голову лезут. Вот сейчас как пойду, как завалюсь спать! Я зевнула, не разжимая челюстей, и тряхнула головой. Только сперва гостя выпровожу.

Тот, кто завсегда хуже татарина, вовсю хозяйничал на кухне, доваривая брошенный Владом кофе, попутно изобретая горячие бутерброды и изо всех сил веселя Нику.

– О, Анька! – обрадовался Эжен, будто не видел меня полгода. – Чего-нибудь хочешь?

– Кофе и... – буркнула я и уже хотела добавить 'сигарету', но вовремя тормознула.

– И? – подбодрил майор.

– И кофе! Ты чего пришел-то, на ночь глядя? – поинтересовалась я, прихлебывая из чашки.

– Подчиненного своего проведать. Он уже две недели у меня числится, а я его еще ни разу на рабочем месте не видел. Кстати, где он?

– Здесь я, – недовольно буркнул Влад, – я не виноват, что не могу выйти на работу, меня Аня не пускает.

– Начинается! – взвыла я, – Эжен, шел бы ты домой, а?

– Сейчас пойду, – усмехнувшись, пообещал Эж, и, повернувшись к Владу, – а ты перестань доктору по нервам ездить. Больного к работе не допущу, но и бездельничать больше не дам.

– В смысле?

– В самом прямом, – хмыкнул Эж и ненадолго вышел из кухни, а когда вернулся, в руках у него был небольшой рюкзак, который бросил Владу.

– Что здесь?

– Диктофоны и ноутбук. Ты должен прослушать записи, рассортировать их, оформить протоколы и сформировать дела. Короче, провести подготовку дел для передачи в суд.

– Но я не могу... – растерянно пробормотал Влад.

– Не канючь! – резко оборвал его Эж. – Все ты можешь. Протоколы набираются, насколько я помню, руками, а не задницей. В ноутбуке есть пример протоколов и дела, а ты парень неглупый и сумеешь разобраться самостоятельно. Тем более все равно нужно учиться, ты из-за своей безалаберности и так потерял целых две недели.

– Но я не... – попытался защититься Влад.

– Молчать! Потрудись не разевать рта, когда начальство изволит устраивать тебе выволочку. Не терплю!

Две пары глаз уставились на Эжена с удивленной настороженностью, впервые сталкиваясь с майором в начальственной ипостаси. А посмотреть было на что – Эж грозно сверкал глазами и на человека неподготовленного производил устрашающее впечатление. Я едва удержалась от глупого хихиканья, слушая красноречивые паузы в речи полицейского – непривычно бедняге гневаясь подбирать приличные слова. Никак о нас с Никой печется, будь он с Владом наедине, слова были бы несколько другими. Эжен бросил на меня предостерегающий взгляд.

– Да, майор, – смиренно отозвался Влад, всем видом демонстрируя угрызения совести.

– А за подобный цирк и по роже отоварить могу, – предупредил Эжен, немного смягчаясь. – Ты должен отвечать четко и ровно. Понял? Вот и хорошо. Можешь приступать к выполнению. Времени тебе даю трое суток. Ясно?

– Да, майор! – вполголоса рявкнул Влад.

– Вот так-то лучше. А то – не могу, не могу! – и уже обращаясь ко мне с Никой. – Ладно, девушки, пойду я, не то Вика меня из дому выгонит.

...Влад выключил диктофон и, захлопнув крышку ноутбука, ткнулся лицом в подушку, наслаждаясь минутами одиночества. За последние дни их можно пересчитать по пальцам. Ника не шутила, обещая, что станет с ним сидеть. Маленькая поганка не отходила ни на шаг, рыкая всякий раз, когда Влад пытался двигаться. По первости за каждый поход по нужде приходилось сражаться. А тут еще Эжен со своим заданием. Нет, конечно, майор прав, утверждая, что протоколы набираются не задницей, но лежа на животе это делать все же затруднительно. Влад встряхнул руки, пару раз сжал и разжал пальцы. Повозился, пристраивая под грудь подушку, и открыл опостылевший ноутбук. Отдых закончился. Хорошо еще, начальство укатило в командировку и не требует немедленно предъявить выполненную работу. Итак, дело номер... протокол осмотра места происшествия...

– Влад! Влад, черт бы тебя побрал! Вынь бананы из ушей! – От неожиданности мужчина дернулся, и наушники выпали на подушку. Он ошалело оглянулся на девчонку.

– Чего тебе? – буркнул Влад, дергая за проводок застрявший наушник.

– Эжен, говорю, приехал, тебя требует.

– Черт, черт, черт! – он заспешил, безбожно путаясь в пальцах, добирая остаток текста. – Ника, займи его чем-нибудь, а?

– Чем? Сказку рассказать?

– Кофе ему свари, что ли... Я почти закончил. Ника, ну придумай что-нибудь! Пятнадцать минут.

– Хорошо, – задумчиво протянула она, – пятнадцать минут я его придержу, но ты мне будешь должен.

– Как скажешь, – поморщился Влад, заранее представляя, размер счета.

Ника погрозила ему пальцем и вышла из комнаты, почти сразу послышался ее щебет, Эжен что-то протестующе бубнил в ответ. Но от Ники так просто не отделаешься. Влад послушал удаляющиеся голоса, удовлетворенно кивнул и вернулся к прерванной работе.

Он только поставил последнюю точку, как дверь широко распахнулась, даже голову в плечи втянул, ожидая увидеть разгневанного Эжена. Но все оказалось гораздо хуже – в комнату влетела Аня в сопровождении коллеги хирурга.

– Пашка, посмотри, чего тебе стоит? Мне консилиум нужен.

– Да ничего не стоит! Вот уж где банный лист! Привет, Влад, чего лежишь?

– Привет, Паш, – мужчина приподнялся и пожал протянутую ладонь. – Да вот – вставать не дают.

– Бывает. Давай, показывай, что там у тебя, – и, не дожидаясь, сам задрал халат. – Ну, парень, тебя и затянули! Ань, разве ж можно так?

– Можно! – огрызнулась девушка, подавая ножницы. – Когда две недели ни черта не заживает, то только так и можно. Я б его и к кровати еще привязала!

– Что это вы больной доктора не слушаетесь? – попенял Пашка Владу, споро срезая повязку. – Так, что тут у нас?

Паша с присущей всем хирургам безжалостностью помял так оберегаемую часть тела. Влад настороженно затих, прислушиваясь к ощущениям. К его великой радости боли почти не было – так, в пределах нормы.

– И? – поторопила его Аня.

– Я считаю, что пациент практически здоров, – пожал широченными плечами Паша, одергивая задранный халат.

– Не вскроется?

– Не должно. Ранки затянулись хорошо, так что вполне можно выписывать. Нет, если ты сомневаешься, можешь подождать еще дня два, но, на мой взгляд, все в норме. Где там документы – давай подпишу.

Влад, косясь через плечо, переводил взгляд с одного на другую, с беспокойством прислушиваясь к их разговору. Значит, он свободен и может выходить на работу? Как – уже?! Сразу всколыхнулись все прошлые сомнения – а сможет ли? а справится? – и захотелось поболеть еще несколько дней.

– Эй, а мне что делать? – остановил Влад направившуюся к выходу парочку и уже обсуждающую какого-то другого пациента.

– А? – Аня обернулась, недовольно нахмурившись.

– Первое – отучиться перебивать, – наставительно проговорил Паша, – а второе – прекращать симулировать, вставать и одеваться!

– Когда он сможет выйти на работу? – на пороге возник Эжен. Будто стоял под дверью и подслушивал!

– Да хоть сегодня. Но лучше завтра.

– Завтра к восьми утра, что б был в участке, – Эжен ткнул пальцем во Влада, будто тот пытался возражать.

– Эжен, а дела? – Влад, успевший усесться на кровати, протягивал начальнику ноутбук.

– Завтра! Я слишком долго ждал твоей аудиенции, – желчно заметил майор.

Оставшись в одиночестве, Влад задумчиво почесал бровь, да уж, с Эженом неловко вышло. Пойти, что ль повеситься для разнообразия? Но вместо этого сполз с кровати и, вытянув из шкафа чистое полотенце, поплелся в душ...

Глава 19.

Я выключила душ, смахнула лишнюю воду с волос и, выйдя из кабинки, встала под фен. На работе придется задержаться, но страшного в этом ничего нет – Влад заступил на дежурство, и сутки будет безвылазно сидеть в отделе, так что на сегодня я освобождена от приготовления ужина.

Я блаженно потянулась, подставляя другой бок под ласковые воздушные струи. Эжен подчиненным доволен, отец к Владу так же не имел претензий, а раз довольны они, то и мне грех жаловаться. В бригаде к Владу отнеслись с пониманием, особенно те, кто участвовал в операции на Леоне.

Единственный, кто вызывал глухое раздражение это Водопьянов. Не нравилось ему, что приходится работать с рабом! Да и испорченные ботинки он Владу никак забыть не мог, а скорее не столько ботинки, сколько мою трепку. И теперь Гена искал малейший повод, чтоб задеть Влада, я же никак не могла повлиять на ситуацию и немного дергалась от этого. А еще беспокоило, что Влад стал невольной причиной раскола в бригаде. С Геной и раньше-то не очень общались из-за его излишней заносчивости, а как появился Влад, так и вовсе сторониться стали. От понимания, что проигрывает рабу Гена, бесился все больше, и от придирок перешел к прямым оскорблениям, правда, сказанным исподтишка и в спину. Влад приученный сносить и не такое на конфликт не шел. А менее терпеливый Никита, услышавший оброненное Геной замечание о наших с Владом отношениях, попытался поговорить, но разговор как-то быстро переместился из коридора в уборную, где капитан прижал Водопьянова в углу и от всей души разъяснил товарищу, о чем не следует говорить.

За тот разговор Никита получил от Эжена выговор, Гена строгое предупреждение 'фильтровать базар', а я, узнавшая обо всем от Ники, и прилетевшая к майору за советом, не менее категоричный совет не совать свой нос в чисто мужские дела! 'Ты хочешь, чтоб Влад мужиком остался и стал самостоятельным или тряпку из него сотворить? – жестко поинтересовался у меня Эжен. – Молчишь? Вот и не лезь, куда не просят. Мужики сами разберутся!' Так что пришлось отступиться и наблюдать со стороны и молча мучиться от невозможности не то, что помочь, просто подстраховать.

– Анна Дмитриевна, подойдите в реанимацию, – из-под потолка голосом Инго попросил динамик, обрывая мои безрадостные мысли.

– Уже бегу, – отозвалась я, выключая фен и на ходу натягивая свежую форму.

...Работа, в которую окунулся Влад, придя в бригаду, на удивление оказалась не такой уж кровавой, как он себе представлял. Скорей уж рутина, омутом втянувшая в себя глупого человечишку. Работать в основном приходилось головой и ногами. Почти с первого дня Эжен поставил стажера на вылет за пределы станции.

Уже сидя в транспорте с группой из трех человек, Влад как-то вяло подивился, что никаких маячков на него не нацепили. Откинувшись на высокую спинку кресла, мужчина ненадолго задумался, осмысливая происходящее, и едва не свалился, бессознательно подавшись вперед от пришедшей догадки. Никита, сидящий справа, понимающе усмехнулся и, толкнув Влада на подушки, посоветовал пристегнуться.

Выходило, дело совсем не в том, что вокруг были полицейские, от которых не сбежишь. Владу доверяли. И это уже не его собственная хозяйка, чьи поступки порой граничили с безумством и ставили несчастного раба в непроходимые тупики. Это нечто другое, отчего приятно теплеет в груди и голову кружит неуместное в его возрасте счастье. На него надеются. В нем уверены. Он свой! Неотличимый от ребят в соседних креслах, ни о каком втором сорте и речи не идет и становится кристально, доподлинно и совершенно твердо понятно, что за этих людей Влад порвет любого. Вытащит на горбу из передряги, а возникни в том необходимость, то прикроет собой. За одно лишь это чувство причастности!

И Влад делал все возможное, чтоб люди, принявшие его в свой круг, ни на секунду об этом не пожалели. Надо – осматривал трупы разной степени давности, надо – копался в помойках в поисках улик, забираясь в такие уголки, куда не каждый полезет. Рабская жизнь быстро отучает от брезгливости, так что прошлый опыт здорово выручал. Хорошо хоть с трупами, встречались редко, в самом начале расследования. В основном же он имел дело с уликами и свидетелями. Впрочем, к последним стажера не очень-то подпускали, позволяя наблюдать работу следователей издалека. Из-за стекла Гизела, зеркального со стороны, допросной и прозрачного у наблюдателей.

Владу нравилось приходить в участок одним из первых и брести по длинному полутемному залу, беспорядочно заставленному столами с темными, выключенными экранами компьютеров, за которыми обычно сидели его теперешние коллеги. Влад приветливо кивал дежурным, а после усаживался за свой стол и принимался по мере сил и возможностей помогать своей группе.

Единственным минусом, но весьма жирным, в теперешнем существовании был Гена. Водопьянов представлялся Владу жирной навозной мухой, назойливо жужжащей под ухом без возможности от нее отмахнуться. Гена не упускал возможности задеть, всячески напоминая, что Влад никакой не человек, а вещь, по недоразумению забывшая свое место и как не старался держаться подальше, пакостник все равно оказывался рядом. Влад встречал все выпады со вселенским спокойствием, уговаривая себя, что рано или поздно Водопьянову попросту надоест цепляться, и он отстанет. Единственный раз Влад взбесился по-настоящему. Когда придя на работу позже обычного, обнаружил на своем столе ошейник с металлической цепочкой. Это почему-то сильно задело и внутри все перевернулось, всколыхнув то, что забывалось с таким трудом. Личность, с такими усилиями вытащенная Аней из глубин, взбунтовалась, ударив в голову горячей волной ненависти, руки сами с собой сжались в кулаки, но Влад усилием воли заставил себя успокоиться и, до ломоты, сжав зубы, спрятал ошейник в стол – конфликты ему сейчас совсем не к чему, а уж драка тем более. Затолкнув поглубже бешенство, мужчина попытался заняться текущей работой. Проходивший мимо Эжен, низко наклонившись к Владу, тихо посоветовал: 'Набил бы ты ему морду, сразу отстанет'. Влад попытался пропустить этот совет друга мимо ушей, памятуя об отношении Ани к дракам. Но чем дальше, тем все труднее было держать себя в руках.

Гена же, решив, что над Владом можно издеваться бесконечно и не получать при этом должного отпора в наглую нарывался на кулак. Не соображал блаженный, насколько близок Влад к тому, чтоб начистить обидчику морду. Усевшись на стол Влада, Водопьянов сдвинул бумаги, в которых пытался разобраться стажер, смешав их при этом.

– Гена, слезь с моего стола, пожалуйста, – с вежливым металлом в голосе попросил Влад, умело скрывая раздражение.

– Ага, сейчас, только ответь мне на один вопрос, – нацепив гадкую ухмылку на лицо, проговорил Водопьянов.

– Хорошо, задавай свой вопрос, – смирился Влад с неизбежным.

Он откинулся на спинку стула и, закинув руки за голову, для пущей безопасности собеседника, приготовился смиренно выслушать очередную гадость, надеясь поскорее отделаться от неприятного человека. Но то, что он услышал, превзошло все допустимые границы.

– Ты мне ответь, – допытывался Гена, – когда тебя хозяйка имеет, накладной член использует или у нее свой собственный имеется?

Ну, все! Точка невозврата. Влад медленно опустил руки, примериваясь половчее зацепить придурка за шею и со всем прилежанием познакомить со столешницей. Да так, чтоб хрустнули, сминаясь, нежные хрящики переносицы.

В отделе воцарилась гнетущая тишина, и все повернулись к ним, с неприкрытой враждебностью глядя на Водопьянова. Влад подался вперед, вцепившись в край стола с такой силой, что пальцы побелели. Неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы ни голос Ники, громом разорвавший тишину.

– Сидеть на столе неприлично, – упрекнула Гену девочка.

– Что ты сказала? – то ли не понял, то ли не расслышал он.

– Убери жопу со стола, говорю, – ласково проворковала она, – гиена ты тифозная, документы важные загадишь!

– Как ты меня назвала? – пораженный Гена повернулся к Нике, недоверчиво уставившись на девочку.

– Гиена тифозная! – громко сообщила она, сияя широкой улыбкой, по комнате прошелестел выдох облегчения и смешки.

– Да я тебя... – задохнулся Гена от злобы, осознав, что все смеются над ним, но не до конца понимая, что Ника только что не много ни мало жизнь ему спасла.

– Что ты меня? – склонив голову на бок, поинтересовалась Ника, извлекая из кармана большой пистолет, картинно сняла с предохранителя и направила Водопьянову прямо в грудь. Твою мать и всех богов вселенной!!! Откуда у девчонки пистолет, про себя возопил Влад. Те же мысли, судя по вытянувшимся лицам и округлившимся глазам, занимали и окружающих полицейских. Ребята подобрались, стараясь не делать лишних движений, чтоб не спугнуть вооруженного подростка.

– Влад, можно я его пристрелю? – капризно попросила Ника, будто клянчила десятую порцию мороженного.

– Ника, не надо, – облизнув вмиг пересохшие губы, попросил Влад, лихорадочно соображая, как без потерь отобрать у нее пистолет.

– Надо, надо! – настаивала на своем Ника. – Он придурок и мне надоел!

– Ника, девочка, послушай... – Влад начал медленно подниматься из-за стола.

– Эй! Вы мне все испортите! – вскричала бандитка и дернула курок.

Из ствола, вылетела темно красная струя и попав на рубашку обидчика, превратилась в жуткое пятно. Водопьянов расширенными глазами уставился на свою грудь, удивляясь, отчего совершенно не чувствует боли, ведь его пристрелили? Тут же по комнате разнеслась отвратительная вонь, чем-то напоминающая сероводород и навевающая определенные мысли по поводу выделений организма.

– Фу, – Ника скривилась, и картинно зажав нос, прогнусавила, – ты ж мужик, а так обделался! Это же всего лишь шутка дебильного ребенка! А вы чего так смотрите? Он же водяной!

– Ника, я тебя убью! – пробормотал Влад, без сил падая обратно на стул.

– Я первый! – рявкнул из-за соседнего стола Игорь.

– Да лааадно вам! – легкомысленно отмахнулась Ника от жаждущих ее крови мужиков. – Это ж шутка была. Плоская, правда.

– И вонючая к тому же, – из-за дальнего стола флегматично заметил Ланс.

По залу пронеслись одиночные смешки, а Водопьянов, наливаясь густой краской, бросился в сторону уборных, сопровождаемый уже общим хохотом. Ника проводила его презрительным взглядом, и хитро подмигнув Владу, принялась отлеплять его пальцы от стола.

– Пошли обедать, это теперь надолго, – девчонка потянула его за руку, заставляя подняться, – Лешка такой классный составчик сварганил – этот придурок теперь неделю не отмоется, – и, мечтательно закатив глаза, протянула, – вонять будет!..

Во время обеда хмурый Влад ковырял вилкой в салате. Решив следовать совету Эжена и не показывать своей осведомленности о проблемах моего подопечного, все же не удержавшись, спросила:

– У тебя все в порядке?

– Трудное дело, – попытался улыбнуться он.

– Может, я могу чем-нибудь помочь? – осторожно спросила я.

– Сам разберусь! – невпопад буркнул он и, так и не попробовав салат, поспешно ушел на работу.

– Ну и как с ним разговаривать? – спросила я у Ники, – Думает, я не вижу, что происходит, конспиратор хренов.

– Он просто не хочет тебя расстраивать, – ответила она, убирая со стола посуду, – он же видит, что у тебя неприятности с твоим исследованием, вот и не желает прибавлять тебе еще и свои проблемы.

Ника была права, Геннадий Васильевич уже неоднократно намекал, что пора бы сдать нетленку, но засесть за труд как-то не получалось. Пациенты точно взбесились – шли нескончаемым потоком. У Ники наклевывались экзамены. Отцу спихнули дело маньяка, и за генералом надо следить, чтоб он ел, хотя бы раз в сутки. Когда он ведет такого рода дела, то становится рассеян, ко всему, что напрямую не касается работы. А теперь еще и у Влада неприятности из-за какого-то недоделка. Ну и как в таких условиях ваять бессмертный труд? И кого вы пытаетесь убедить, доктор? Да лениво вам и все тут! А за Владом все же стоит приглядывать, не ровен час сорвется парень.

...Разъяренный Влад стоял посреди главного зала отделения. Все, присутствующие полицейские покинули свои места и с интересом подтянулись к месту разгорающейся ссоры. Прав был Эжен – не понимает Гена слов, и намеков прямых не понимает! Что окончательно допекло Влада, точно припомнить не мог, но прозвучавшая фраза касалась теперь уже не только Ани, но и Ники.

Водопьянов, не ожидавший от своей, обычно спокойной, жертвы такой бурной реакции немного опешил, но рот прикрыть даже не подумал. Лицо Влада окаменело и он, почти не размахиваясь, нанес короткий удар обидчику в солнечное сплетение. Гена согнулся пополам, с усилием проталкивая в легкие воздух.

– Ах, ты сука! – прохрипел не желающий успокаиваться Водопьянов и головой вперед кинулся на ненавистного раба, собираясь сбить того с ног. Влад сделал плавный шаг в сторону и пинком придал свободному ускорение. Не совладав с инерцией, Гена со всего маху врезался брюхом в пол. Считая, что на этом можно заканчивать Влад нагнулся поднять опрокинутый во время потасовки стул и на секунду выпустил противника из виду.

Тень, замеченная краем глаза, заставила Влада отклониться, и только это спасло от серьезных увечий, носок тяжелого ботинка, метивший в глаз, прошел по касательной, вызвав резкую вспышку боли в скуле. Зарычав, Влад отбросил стул, разворачиваясь к противнику. Шутки кончились. Пришедший к тому же выводу Гена с кривым оскалом выхватил пистолет. Будь свободный чуть быстрее и выстрели сразу, Владу пришлось бы худо, но противник замешкался, а когда понял, что противник не собирается застывать в ужасе, было поздно. Влад пригнулся и стремительно перетек вперед, оказавшись как раз под локтем руки, державшей пистолет. Простенький захват на скрещенные руки, рывок, сухой треск ломаемых костей и сдавленный вой, лишь подхлестнули сорвавшееся с цепи бешенство. Несколько коротких ударов локтем в лицо, придерживая за увечную конечность, подсечка, а теперь размазать скотину по полу. Влад вкладывал в драку всю душу и умение, успевшее накопиться за нелегкую жизнь раба, и вскоре драка переросла в самое вульгарное избиение.

На плечи будто кинули по мешку с песком, а руки словно сжали чьи-то медвежьи объятья, рывок и Влад уже стоит на ногах. Выплюнув что-то матерное, мужчина попытался извернуться, где-то на грани сознания кляня себя, что позволил ярости взять верх и перестал контролировать окружающих. Ну, ничего! Он сейчас... Влад резко дернулся вперед, чтобы тут же с силой откинуться назад, нанося сокрушительный удар головой. По лицу не попал. Затылок наткнулся на что-то твердое, почти каменное, в глазах вспыхнул самый натуральный фейерверк.

– Отставить! – рявкнули над ухом, мигом приводя распаленного раба в чувство.

– Ну, все, все! Побаловался и хватит, успокойся, – добродушно пророкотал генерал, для надежности перехватывая ошеломленного подчиненного поперек груди и придерживая в таком положении пару секунд. – Успокоился? Пойди лицо умой, в мозгах сразу прояснится, а ребята здесь пока приберут. Я тебя отпускаю?

Влад невразумительно замычал и почти сразу тиски исчезли, заставив пошатнуться без поддержки.

– Марш умываться, я кому сказал!

Мужчина только мотнул головой, говорить пока сил не хватало, и, пошатываясь, побрел в сторону уборной. Сперва помыл руки со сбитыми в кровь костяшками, а потом, пустив холодную воду, сунул голову под тугую струю. В мозгах действительно прояснилось и до Влада только сейчас в полной мере дошло, что он сотворил. Он только что, при попустительстве окружающих и начальства избил человека, мало того, так еще и генерала боднул. Звучало это более чем отвратительно, не смотря на благие намерения, коими Влад руководствовался.

Выключив воду, потряс головой, стряхивая с волос излишки влаги. Болезненно морщась, сполз по стене, раздумывая, что делать дальше. Выходить не хотелось, ребятам в глаза смотреть стыдно, а генералу так и вовсе боязно. И сколько не пытался убедить себя, что всего лишь защищал честь хозяйки и Ники, которые совсем не заслужили, чтобы чей-то поганый язык трепал их имена, ничего из этого не выходило. Все звучало неубедительно, а от этого становилось только хуже.

Влад длинно выматерился и от избытка чувств стукнулся головой о переборку. Ушибленный генеральским плечом затылок протестующее заныл. Что он скажет Ане? Как объяснит? Она не поймет подобного способа решать спор и никаких оправданий слушать не станет. Накажет и вся недолга! Ведь предупреждала несколько раз, как относится к подобным вещам, тем более в его авторстве и эта выходка ему уж точно с рук не сойдет. Как же быть? Не то, чтобы Влад боялся наказания, да ни черта он не боялся и готов вытерпеть любое, страшно лишь по собственной глупости разрушить тот хрупкий мир, который только восстановился после его последнего проступка.

Ему приглянулась коллекция камушков в небольшой лавке сувениров на одной из планет, куда летал в командировку. Камушки были особенные ровного изумрудного цвета с золотистыми искорками. Если их долго и медленно нагревать, а потом резко охладить, то минерал становился прозрачным, а золотистые искорки начинали испускать мягкое теплое свечение. Влад знал об этом, потому что сам добывал подобные камушки в каменных лабиринтах рудника. И не дай боги, испортить камушек или расколоть! За это не то, что шкуру, голову сдернут. Заполучить коллекцию хотелось, аж зубы сводило, но она стоила дорого – целых двести кредов, когда как за него самого заплатили всего пятнадцать. У Влада таких денег, естественно не было, впрочем, у него никаких не было, Аня не считала нужным снабжать его наличными (да и к чему они рабу, что живет на всем готовом!?). Но у него была ее пластиковая карта, которой расплачивался на станции за продукты. И денег на ней было более чем достаточно, но потратить их без спросу означало не много, ни мало – своровать. Все два дня, что он был на планете Влад ходил вокруг коллекции, как кот у крынки со сметаною – и хочется и взять нельзя. А потом, перед самым вылетом решился и купил. И весь перелет домой уговаривал себя, что Аня вполне возможно и не заметит его покупки. Он ни разу не видел, что б она просматривала детализацию счета. Влад не учел одного – отчет о покупках вне станции тут же поступают владельцу карточки. Как потом разъяснил честивший его на все лады Никита, это делалось, чтоб свести к минимуму кражи с электронных счетов.

Аня, конечно же, в тот же день все узнала и после ужина велела придти к ней в комнату. Влад, прекрасно зная, зачем его зовут, пошел на негнущихся ногах, чувствуя, как предательский, унизительный пот выступает на виске. Каким-то шестым чувством он понимал, бить его не станут, но от этого было не менее страшно. Прожив с Аней под одной крышей достаточно долго, по крайней мере, дольше, чем с кем другим, Влад твердо усвоил – можно жестоко наказать, не прибегая при этом к плетке.

В ее комнате все было как всегда – приглушенный свет, легкий беспорядок на столе. Сама она сидела за компьютером, и что-то быстро печатала. Влад тихонько постучался в открытую дверь.

– Заходи и закрой дверь, – не отрываясь от своего занятия, спокойно приказала она. Влад тихо прикрыл дверь и нерешительно топтался на пороге, ожидая справедливого хозяйского гнева, – садись.

Все больше недоумевающий Влад осторожно опустился на краешек стоящего рядом стула, он-то ожидал крика или еще чего-нибудь в этом роде. Анино спокойствие пугало больше, чем все возможные военные действия. Внутри все противно дрожало, готовое вот-вот разорваться. Она допечатала, резко поднялась, шагнула к нему и протянула руку, так, что Влад даже отшатнулся от этой руки. В протянутой к нему ладони была всего лишь кредитная карта, Влад удивленно посмотрел на нее снизу вверх.

– Возьми, и больше не воруй, – усталым голосом тихо попросила Аня, вкладывая в его ладонь прохладный пластиковый прямоугольник, – это не хорошо и мне это не нравится. Каждый месяц твой счет будет пополняться до определенной суммы, это только твои деньги и ты волен делать с ними, что посчитаешь нужным, отчета в этом я спрашивать не буду. Кстати, воровать было не обязательно, достаточно было просто попросить. Ты все понял?

Влад, молча, кивнул, стискивая в кулаке ставшую скользкой от пота карточку, чувствуя, как уши и шея покрываются огненно-красным румянцем. Стыдно было невыносимо, а еще хотелось, чтобы она закричала или ударила его, он это заслужил, но только не так, почти молча. Аня удостоверилась, что ее слова дошли до него в полной мере, и продолжила все тем же ровным и каким-то тусклым голосом:

– А теперь уйди отсюда, видеть тебя не могу, – это было все, что она сказала, Аня вернулась за свой компьютер и продолжила работать.

Влад выскочил из ее комнаты, чувствуя, что еще немного и из глаз его польются самые настоящие слезы. Аня не разговаривала тогда с ним неделю или больше, сейчас он этого точно сказать не мог. Нет, она не просто с ним не разговаривала, она его не видела, так, будто никакого Влада и не существовало в природе. Парень впервые за свою жизнь почувствовал, что такое, когда тебя нет! Ты не вещь, которую можно переставить с места на место или обойти при надобности, ты пустота! Тебя не существует. А он ходил за ней тенью, не зная, как можно помириться, если она его не видит. Он не мог есть, не мог спать и, вконец измучившись, предложил ей выпороть его, вот так подошел и прямо предложил, не сумев придумать ничего лучшего, чтобы прекратить эту пытку. Она посмотрела на него, впервые за неделю, покачала головой и ушла в свою комнату, но потом все же стала постепенно с ним разговаривать. И вот теперь эта драка. Что же делать? А если дать Ане пару дней, ну, что б успокоилась? Спасет ли это положение? Надо поговорить об этом с генералом, пусть запрет в камере, а Ане скажет, что Влад арестован за потасовку. А что? Вполне может выгореть! Получится, что Влад уже наказан, а два раза за одну вину не наказывают. Вон даже в законах прописано! От ворчания это, конечно же, не убережет, но это мелочи.