Текст книги "Вход для посторонних (СИ)"

Автор книги: Евгения Бор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)

Вот тогда я и обратилась за помощью к своему гримуару.

Подготовка заняла не дольше недели, но за это время мне пришлось многому научится. Пелин начал за мной ухаживать, и мне приходилось ему улыбаться, хотя очень хотелось вцепится когтями в самодовольную смазливость его мерзкой рожи. Тётушка стала ко мне необычайно добра и баловала обновками, на зависть Лоне. Я попыталась поговорить с дядей, но он меня не понял, или не захотел понять. Результатом этой беседы стали только более откровенные ухаживанья Пелина, сочувствующие вздохи тётушки и шёпот сплетен за спиной.

Единственный кого беспокоило происходящее был Дев. Мой единственный и бесполезный друг Дев. Я не могла доверить ему всю правду, ведь это была его семья. Я не знала кому он отдаст свою лояльность и не хотела ставить его перед выбором. Ему я сказала, что мне снился сон.

Да, я сказала, что мне снился сон, что я оставила своё тело. Я сказала, что мне снилось, что я лежу мёртвой, а мой дух кружит над телом и хочет вернуться, но не знает как. Я сказала ему почти правду. Мне нужен был кто-то, кто не допустит погребения моего тела. Моему телу нужна была защита. Я доверила её Девиану. Кроме того я была уверенна, что моя тётушка ухватится за малейшую надежду и не объявит о моей смерти.

Как видишь я была права.

Я избежала позора вынужденного брака. Я сохранила свою честь. Я спасла себе жизнь. Я вернулась. Осталось только вернуть себе себя.

Мелина громко высморкалась Алькиным носом в мокрые кружева и затихла, ожидая сочувствия.

глава 25 В глазах смотрящего

Алька рассматривала своё отражение в окне на фоне ночного неба и думала о бестолковой ведьме с которой её свёл случай, или судьба – не суть важно. Важно только, что сочувствия не было. Но и равнодушием её чувства не назовёшь.

Была злость на корыстную родню, была досада из-за неудачи и сложностей, было даже раздражение, но сочувствия, которого от неё ждали она не испытывала.

– Да, тебе действительно подфартило, что ты этот разговор подслушала, – не выходя из состояния задумчивости, протянула Алька, – могла ведь так и хлопать ушами до самого конца.

– Я и сама это понимаю. Но знаешь, что самое смешное – я бы наверно была бы вполне себе счастлива. Как баран на заклании. Радостно бы подпрыгивала и виляла хвостиком до самой последней минуты, уверенная во всеобщей любви и обожании.

– И как дурой жила, так бы ею и померла… – подвела жирную черту Алька.

– Я думала, у нас с тобой взаимопонимание… – шмыгнула носом жертва коварства.

– У нас ещё и взаимовыручка. Правда вынужденная, но тем не менее, надёжная основа для обоюдовыгодных дружеских отношений. Поверь мне, часто, слишком часто, сочувствие и жалость гроша ломаного не стоят. Зачем мне тебя жалеть? Ты и сама с успехом это делаешь. У нас говорят: „что нас не убивает, делает нас сильнее“ так что радуйся – ты стала сильнее и, будем надеяться, мудрее.

– По-моему я стала злее.

– Злость иногда полезна. Она тебе ещё пригодится при встречи с родственничками.

– Можешь не сомневаться, тётушка и Пелин ещё ни раз пожалеют, что со мной связались.

– Вот в этом я тебя полностью поддерживаю. Месть, это сладкий десерт, от которого нельзя отказываться, – Алька закончила свою пламенную речь широким зевком, – будем считать программу сегодняшнего дня выполненной. Я к себе, а ты, перед тем как завалишься, не забудь зубы почистить и волосы расчесать, а то завтра будут похожи на стог сена.

– Пусть ночь обещает удачу, а утро её принесёт, – покорно согласилась Мелина хотя без слов было понятно, что поболтать ей хотелось бы больше.

– Пусть приносит, – согласилась Алька, зевнула ещё раз и отправилась, как обещала, в свою кровать, под своё одеяло.

Засыпалось ей, на удивление, тяжело. В голову лезли дурацкие мысли, украшенные иллюстрациями к авантюрному роману под названием „жизнь и приключения богатой сироты, рассказанная ею самой“.

Конечно Мелина дура, но дура не по сути своей, а по воспитанию. Мелину мать вот только жалко. Все её усилия коту под хвост. Даже если её непутёвая дочь вернёт себе свои права, сумеет ли она Пилонство сохранить? Ведь именно за него её мать боролась всю свою жизнь. Именно его хотят присвоить родственнички. Да и Король руки тянет… А Мелина, наивная душа, думает, что вернётся в своё тело и всё на свои места само собой встанет.

И её, Альки, рядом уже не будет…

Разбудил её Мелинин вопль.

Алька даже не поняла как она оказалась рядом со взволнованной девушкой.

– Ты чего? Что случилось? – сообразив, что своим беспокойством только усиливает панику, Алька взяла себя в руки и, как можно спокойнее, спросила, – Я спрашиваю, чего ты разоралась?

– Я видела! Я себя видела, – Мелина дрожащими руками обтирала пот с Алькиного лба, – понимаешь, сама себя видела…

– Во сне что ли?

– Ну как бы во сне, – Мелина взлохматила и без того лохматые Алькины патлы, – но не сон это был. Не сон. Я знаю.

– А теперь тоже самое, но спокойно.

Мелина глубоко вздохнула, выровнила спину и, прижимая к груди смятое одеяло, сообщила старательно ровно: «Я видела своё собственное тело, и это был не сон.»

– А орала чего? Плохо выглядишь? – не удержалась от сарказма Алька.

– Я в гробу лежала! – в ужасе воскликнула ведьма, – представляешь, они меня в гроб положили. Сволочи!

– Не кипятись подруга. Как я понимаю, ты сейчас в дороге. Тебя в столицу везут.

– Ну да, везут. В гробу! – продолжала негодовать Мелина.

– А как ты хотела? Что бы тебя в мешок упаковали?

– Почему в мешок? – растерялась девушка.

– А как ещё трупы перевозить?

– Я не труп, – обиделась Мелина.

– Это мы с тобой знаем, а для всех ты выглядишь как труп и ведёшь себя как труп. Значит и отношение к тебе трупное. Скажи спасибо, что не на пол бросили. Сама знаешь какие здесь дороги. Из гроба хоть не выкатишься…

– Ты совершенно невозможный человек! Нет в тебе и капли деликатности.

– Зачем тебе моя деликатность, если я здесь для того что бы помочь, а не для того что бы сопли утирать.

– Могла бы как-нибудь по-другому, другими словами… Я знаешь как испугалась.

– Это у тебя от неожиданности. Как я понимаю, ты впервые своё тело увидела?

– Ну да. Как думаешь, к чему бы это?

– Тут и думать нечего. Итак всё ясно – к скорой встречи, к чему же ещё…

– Хорошо, если так… Фу… у меня чуть сердце из груди не выскочило…

– Ты с ним полегче, не твоё всё-таки.

– Это я образно…

– Я тоже. Рассказывай теперь, что видела. В подробностях рассказывай.

– В подробностях… Зубы я почистила. Волосы, честное слово, пыталась расчесать, но у меня на них терпения не хватает. Как ты с такой копной живёшь?

– Скоро узнаешь, – со злорадством обрадовала Алька, представив как будет распутывать свою гриву после ночи с Мелиной.

– Легла, – продолжила ведьма, не обратив внимания на угрозу, – почти сразу заснула. День был хлопотный. Устала. Сперва было чувство полёта. Мне даже понравилось. Потом дорогу увидела. Такую же как та по которой мы с тобой путешествовали. По дороге обоз тянется. Грязью весь заляпанный. Медленно так катится, неспеша. В обозе две кареты и фургонов штук пять, кажется. Точно не знаю, не считала. Ещё верховые по сторонам скачут. Мне любопытно стало. Я в каретное окно заглянула, а там ворох какого-то шмотья и больше ничего не видно. Я ещё полетала, а потом смотрю – знакомая лошадка. Присмотрелась, и вправду моя Заноза. Это мою лошадку Занозой зовут. Так вот, идёт моя Заноза к фургону одному привязанная и без седла. Ели её узнала – такая вся грязная… Потом смотрю, один из наездников ведёт под уздцы Девинова Павлина, а самого Дева не видно. Нет, думаю я, Дев своего Павлина надолго не бросит. Должен где-то рядом быть. Начала искать и нашла. Сидит мой кузен в фургоне у гроба и книжку вслух читает. Мне даже смешно стало. Дев вообще не большой любитель чтения, тем более вслух, тем более у гроба. Решила послушать. Книжка о морских походах – хоть в этом Девиан верен себе остался. Его всегда только море и интересовало. А у него, между прочим, довольно сильный дар Созидателя. Да он и сам понимает, что моря ему не видать, как собственных ушей, но историей мореплаванья всё равно увлекается. Посидела я, послушала, а потом на гроб посмотрела. Деревянный, с ручками, но без крышки. Взглянула я вовнутрь и даже не сразу поняла, что это я там лежу вся подушками обложенная. Как заору… Ну а дальше уже ты и сама знаешь.

– А орала то за чем?

– Они мне голову одеялом обмотали и платье старое напялили. Ты бы тоже заорала, если бы увидела.

– Так это ты от возмущения орала? – удивилась Алька.

– Нет, орала я от неожиданности. Про одеяло это я сейчас вспомнила.

– Как вспомнила, так и забудь. Главное, что тебя довезут в целости и сохранности. Вон, подушками обложили. Наверно не хотят чтобы ты себе синяков наставила от дорожной тряски. И одеялом обмотали для того же, наверно.

– Меня во дворец на королевскую аудиенцию везут! А вид у меня…

– В гроб краше кладут… – развеселилась Алька, – какая разница, перед аудиенцией переоденешься… Или тебя переоденут, – закончила, подумав, Алька.

– А может?…

– Что может? Договаривай уже, раз начала.

– А может нападём на обоз и меня похитим? – с сомнением и надеждой спросила Мелина.

– И как ты себе это представляешь? – Альке смешно уже не было. Она об этом тоже подумала, но услышав подобное предложение от Мелины, поняла всю его абсурдность.

– Я нет, но может ты…

– А что я одна могу сделать? Ты сама сказала, что там конная охрана.

– Но может как-нибудь хитростью… Если бы можно было так сделать, то кучи проблем удалось бы избежать.

– Одних избежать, в другие влипнуть… Ладно, давай вставать. За завтраком ещё подумаем. Одно знаю точно – надо этот обоз встретить.

Завтрак начался спором и спором же закончился.

Всё началось с того, что Алька предложила отправится на встречу каравана в мужской одежде, мол так будет удобней в толпе затеряться. Мелина же уверяла, что пора Астре Ирбис выйти в свет и начать знакомится с соседями.

Алька подозревала, что под соседями Мелина подразумевает мамашу их общего знакомого, но Мелина с негодованием опровергла подобные инсинуации. Она уверяла, что при встречи с обозом может случится ситуация при которой у них будет возможность сократить дистанцию, а женщине это проще.

Алька твердила, что обозная грязь табу для любой уважающей себя женщине, а их излишнее любопытство вызовет только подозрение. В то время, как молодой парень может предложить свои услуги в виде рабочей силы.

– Ну наймут они нас на какую-нибудь грязную работу, но ко мне мы ближе не станем. Уж поверь мне. Только испачкаемся.

– Так ты испачкаться боишься?

– Вот ещё. Я просто пытаюсь тебе объяснить, что женщиной у нас будет возможность оказаться совсем близко.

– Горничной наняться?

– Не знаю. Может быть. Сама говорила – по обстоятельствам.

– У вас здесь для женщин никаких обстоятельств не случается. Напялим на себя твои наряды и только то и сможем, что ручкой помахать.

– Дама, помахавшая ручкой, может оказаться полезной знакомой.

– Ой, не смешите меня. У Аля больше знакомых, чем у твоей Астры.

– Вот я и говорю, пора знакомится с соседями.

Алька опять помянула несчастного инспектора и спор пошёл по второму кругу.

Но самое забавное случилось тогда, когда оказалось, что Мелина понятия не имеет где и когда нужно ждать прибытия обоза.

– Хорошо, я могу понять, что ты не знаешь когда, но по какой дороге – это то ты должна знать.

– Ничего я не должна. Я в столице никогда не была. Это мой первый раз. Вот ты знаешь? Нет? А ведь ты знаешь не меньше моего, но я же на тебя не ору.

– Но хоть название своей провинции ты знаешь?

– Знаю. Талезор. И что это меняет?

– По крайней мере мы можем узнать в какой стороне твой Талезор и какая дорога в него ведёт.

– Но мы же даже не знаем когда. Может быть завтра, а может через неделю, а может быть они уже проехали, пока мы с тобой тут спорили.

– Я всегда знала, что толку от тебя…

– От меня толка много, но только ведь ты моих советов не слушаешь. Ты же себя самой умной считаешь. Как же, университет закончила. А то, что твой университет на другой стороне мироздания тебе, в твою умную голову, не приходило?

– Приходило и сидит там, не выгонишь…

– Опять начинаешь?

– Я не начинаю, я продолжаю.

– Ну и сиди здесь. Может когда подушки проешь, найдёшь себе почётную должность младшего конюха. Уверена, лошади твоё образование оценят.

– Да иди ты…

– Я бы пошла, да балласт деть некуда.

– Это я балласт?

– Ты, а кто же ещё. Ты только газетной информации доверяешь, а я знаю, что она меня за порогом ждёт.

– Эта та информация которую у нас сарафанным радио называют? Флаг тебе в руки. Только хочу предупредить, что если у местных дам знания с твоими схожи, то лучше сразу иди в конюшни. Кучера точно географию лучше знают.

Мелина только пренебрежительно хмыкнула и потащила равнодушную Альку одеваться.

С одеванием Мелина справилась довольно споро. Алька бы так не сумела.

Поверх нательной рубахи Мелина одела широкий пояс и, ловко зашнуровав, подтянула под грудь, закрепив, не понятно от куда взявшимися бретельками. Потом натянула на себя бесформенное платье из тяжёлой парчи, а на него ещё одно, похожее на халат. Поколдовала с ленточками и булавками, и Алька в зеркале увидела средневековую деву. Цвет правда был мрачноват, но вышивка, переливаясь интригующим узором, освежала немного эту унылую пародию на карнавальный костюм.

– Так-то лучше, – с удовлетворением решила Мелина, крутясь перед зеркалом.

Алька должна была бы согласится, но промолчала, из принципа. Зато ей удалось слегка позлорадствовать, когда ведьма пыхтя и ругаясь, занялась причёской. Алька может быть и дольше выдержала бы это издевательство, но клоки волос всё-таки были из её головы. Плюнув на принципы, она отобрала гребень и, расчесавшись завязала короткий хвост. Волосы у Альки длинными никогда не были. Плести косы из рыжих барашков ни у кого не хватало терпения, даже у бабушки. Приходилось Альке самой вязать себе задорные хвостики. Не ходить же с головой похожей на созревший одуванчик. Только последнее время отрастила себе Алька гриву до плеч и, часами её чесала, с выпрямителями и муссами, стараясь добиться желанного результата. Ей даже это удавалось последнее время, но здесь, без должного ухода, волосы вспомнили былое и встали дыбом.

Мелине хвост не понравился, но переделывать она не стала. Нацепила на голову тряпку из той же ткани что и верхний халат, лентой под цвет нижнего платья обвязала и осталась очень довольна делом своих рук.

Алька её удовлетворения не разделяла. Она смотрела на себя в мутное зеркало и видела совершенно незнакомого человека.

Её тёмные глаза и ресницы, неожиданно светлые, словно выгоревшие на солнце брови. Её, немного вздёрнутый нос, круглые щёки с намёком на ямочки и губы ярким пятном. Вроде бы она. Вот и привычные веснушки рассыпаны по носу и щекам… Но не она это. Совсем не она. Даже с учётом того, что Алька, похудев, сломя голову кидалась от одной крайности в другую, такого неузнавания она ещё не испытывала.

– Ну, что скажешь? – Мелина рассчитывала на восторг, а в ответ получила только неразборчивое мычание, – А по-моему очень хорошо получилось.

– Красота – понятие относительное, – философски заметила Алька, – У каждой эпохи свои каноны, а тут вообще другой мир. Может по местному это и неплохо, а по мне так как-то странно получилось. Вся из себя такая тёмненькая и скромненькая, а рожа сияет, как медный пятак…

– Так ведь красиво же.

– Ты уверена?

– Ну я не особый ценитель, но мне нравится.

– Главное, что тебе нравится, – с тоской вздохнула Алька и решила провести сегодняшний день в своём убежище.

Глава 26 Полезные советы и бесполезные сожаления

Алька валялась на застеленной кровати с книгой в руках, и жалела о своём решении остаться дома. Ей было скучно. Даже любимая книга не развлекала.

Сколько раз она перечитывала „Графа Монте Кристо“! Она могла открыть книгу на любой странице и продолжить чтение с тем же интересом, что и в первый раз. Но в этот раз увлечься не удавалось.

Она держала в руках старенький том и думала о том, что графу было значительно легче чем ей. У него были и возможности, и средства, да и месть его была не жизненно важна. Просто желание восстановить справедливость.

У неё, у Альки, в целях не какая-то эфемерная справедливость, а самая настоящая жизнь, и не одна…

А у неё ни средств, ни возможностей…

И помощи ждать неоткуда.

Да, не судьба ей стать героиней увлекательного романа. Не судьба.

Подумав о судьбе, Алька вспомнила многозначительные намёки храмовника и только ещё больше расстроилась.

Он ведь намекал на благосклонность высших сил. Даже не намекал, а открытым текстом говорил. И где, хотелось бы знать, эта благосклонность? Где её аббат Фариа? Где её миллионы?

И тут Алька вспомнила о сокровищах которые она держала в руках.

Это же были её сокровища!

Как она могла отказаться от подарка судьбы?

Какая же она дура!

Ей, видите ли, не понравилось, что сокровища свалились как снег на голову.

Ей, видите ли, надо было землю рыть и клады искать…

Алька застонала, схватившись за голову.

А теперь, что делать?

Надеяться на то, что судьба даст второй шанс? Или начать поиски клада прямо сейчас? А что? Если Высшие Силы всё ещё благосклонны, то подсуетятся и организуют клад в любом, подходящем для кладоискания месте.

А если нет?

Она, как дура, будет клады искать и другие возможности упускать?

Нет, такого допустить нельзя. Как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай.

Что же делать?

Что делать?

Алька в смятении заметалась по комнате и очень удивилась, когда обнаружила себя рядом с Мелиной. Та, увлечённая беседой с миловидной старушкой, на Альку даже внимания не обратила.

– Ах! – трогательно прижимая к груди сухонькие ручки в старческих пигментных пятнах, вздыхала старушка, – дворцовые балы это совершенно незабываемо. Воспоминание о моём дебюте я унесу с собой в могилу. Кстати сказать, там я и познакомилась со своим первым мужем.

– Так господин Ласки ваш второй муж.

– Нет, третий, но уверяю тебя, что он до сих пор жалеет о том, что отказался от приглашения на мой дебют, – хихикнула пожилая дама.

– А вы? Вы жалеете?

Альке тоже стало интересно.

– Я нет. Но пусть это останется между нами.

– Вы любили своего первого мужа?

– Я любила всех своих мужей. И господина Ласки я люблю не меньше, чем двух других, но я бы не хотела на старости лет остаться без своих воспоминаний и жизненного опыта. У меня есть, о чём рассказать внучкам.

– Как бы и мне хотелось услышать рассказы своей бабушки, но увы, – вздохнула Мелина.

– Не огорчайтесь, дитя моё, я с удовольствием расскажу свои истории вам, потому, что своих внучек у меня до сих пор нет.

– Уверена, что это вопрос времени, – ободряюще улыбнулась девушка.

– Я на это тоже надеюсь, – призналась старушка и пожаловалась, – У меня три сына, по одному от каждого брака, и ни один из них ещё не обеспечил меня внучкой. Мои невестки заняты исключительно собой и не понимают моего нетерпения. Мне кажется, что свои надежды я должна перенести на внуков.

– Я уверена, что вы обязательно дождётесь своей аудитории.

– Да услышит Всевидящий…

Альке надоел обмен любезностями и она оглянулась по сторонам, стараясь остаться незамеченной.

Они находились в небольшой уютной гостиной и, судя по столу, уставленному разнообразными сладостями, визит грозил затянутся.

Кроме Мелины и её собеседницы в комнате присутствовала ещё одна дама, сосредоточенно щёлкающая вязальными спицами. В разговоре она участия не принимала и, судя по поджатым губам, не одобряла, правда что именно понять было сложно.

– Уже совсем скоро и я пойду на бал дебютанткой, а мне и совета спросить не у кого, – с сиротской тоской пролепетала Мелина и поднесла к глазам кружевной лоскуток.

– Совет совету рознь, моя дорогая. Помнится моя матушка советовала мне держатся с гордым достоинством. Тоже самое мне тётушки советовали. И где бы я была, если бы их советов слушалась?

– Где? – Мелина аж шею вытянула.

– У стеночки бы стояла. Вот как Пирея, – и старушка кивнула головой в сторону вязальщицы, – может до сих пор так бы там и стояла.

– Но как же…

– Была у моего брата жена. Умница и красавица. Она то мне и дала дельный совет, – старушка многозначительно помолчала, – Дебютанток всегда хватает. Все молодые, родовитые – как тут выбрать. И посоветовала мне моя невестка сделать что-нибудь такое, чтобы из толпы выделится.

– Как это? – удивилась Мелина.

– Ну это уже как кто может. Лет этак двадцать назад девица одна яркокрасную нижнюю юбку надела. Вроде бы и ерунда. Кто ту нижнюю юбку видит. Но ведь увидели… Девица эта через месяц уже женой стала и не кого-нибудь, а наследника самого большого Донованского Пилонства. На следующий год уже одна треть дебютанток красными юбками сверкали, а сегодня каждая вторая горожанка в такой же разгуливает.

– И вы тоже? – поразилась Мелина.

– Ну что ты, милая. Будучи уже тогда почтенной матроной, я просто наблюдала, забавляясь.

– А как вы сумели выделится? Если я понимаю правильно – вам это удалось.

– Правильно понимаешь, детка. Я просто недостаточно надёжно закрепила вуаль, – старая дама, улыбнулась своим воспоминаниям, – во время танца она слетела и косы мои рассыпались по спине. Я конечно очень смутилась, – она хихикнула, словно девчонка, – но этот досадный случай произвёл очень сильное впечатление. Ещё до конца сезона я стала женой.

– Это удивительная история. Вы очень смелая женщина. Я бы так не смогла, – призналась Мелина.

– А тебе такая уловка и не поможет. Сегодняшние дебютантки волосы под вуалью не прячут.

– Как? Совсем? – удивилась девушка.

– Нет, конечно головы они прикрывают, но так чтобы волосы видны были. Моя золовка считает это абсолютным бесстыдством. Многие с ней согласны. Но я считаю, что красивые волосы украшают молодую женщину не хуже гордого достоинства.

– Эти профурсетки такое себе на головы наматывают, – вступила в разговор до сих пор молчащая женщина, – я слышала, что королева была просто в шоке.

– Ну это и понятно, когда самой нечем похвастать…

– Таяна! Что ты такое говоришь! – ужаснулась вяжущая дама.

– Ах, Пирея, оставь уже свои фарисейские суждения. О том, что у Королевы под вуалью не густо, знают абсолютно все.

– Но Таяна…

– Я достаточно стара чтобы говорить то, что хочу. И ты тоже. Так что давай обойдёмся без охов и ахов. Девочка только приехала из провинции. Мы с тобой просто обязаны ввести её в курс дела.

– Но Таяна…

– Что ты завелась со своими „но“. Девочке помочь надо. Если бы в своё время тебе помогли, ты бы не сидела сейчас в бедных родственниках…

Бедная родственница, как рыба, открыла рот, но так ничего не сказав, закрыла его и вернулась к своему вязанию.

Мелина чувствовала себя неловко. Даже в Альке шевельнулось сочувствие. И только госпожа Ласки не заметила, что была жестока к своей компаньонке.

– Тебе обязательно следует посетить салон Мадам Жоше. Советую с этим не затягивать. Сезон не за горами, и чем дольше ты будешь тянуть с визитом, тем дороже он тебе обойдётся.

– Да, непременно. Спасибо что предупредили.

– И не забудь об обуви. Это важно. Тебе предстоит провести долгие часы на ногах и, если обувь будет неудобной, ты испортишь себе всё торжество.

– Спасибо. Обязательно займусь обувью.

Госпожа Ласки замолчала, видимо вспоминая свой первый бал. Мелина потянулась за пирожным, а Алька решила задать свой вопрос не дающий ей покоя достаточно долго.

– А почему мы всегда одеты в тёмное?

– Прости, не поняла, – старушка сфокусировала тусклый взгляд на Мелине.

– Я подумала, а почему бы не одеть чёрную нижнюю юбку, а сверху красное платье. Тогда ведь точно заметной буду, – Альке хотелось услышать ответ и Мелине только то и оставалось, что смущённо улыбаться с видом провинциальной дурочки.

– Ха! Ха! Ха, – рассмеялась, неожиданно звонко, стареющая дама, – Я задала похожий вопрос своей матери задолго до дебюта. Это так трогательно. Я словно себя увидела в дни своей молодости. Я отвечу тебе на этот вопрос так же, как ответила на мой моя мать. Мы женщины. Для нас главное сохранить семью и род. Это мужчины одеваются в яркие цвета чтобы на поле брани различить кто друг, а кто враг, а для нас, для женщин, самое главное надёжное убежище. У нас нет врагов, у нас есть только дети. Так было, так есть и так будет.

– Но ведь мы уже давно не воюем, – Алька не понимала, – мы вышли из пещер и подземелий. Мы ходим под голубым небом, по зелёной траве. Вокруг столько цветов и света, а нас от собственной тени не отличишь.

– Вот ты и сама ответила на свой вопрос, – обрадовалась старушка, – в тени Всевидящего наше спасение.

«Это строка из Завета.» – пояснила Мелина, удерживая Альку от следующего вопроса. – «С Заветом не спорят.»

«Тогда понятно. Религиозная догма значит. Ладно, заканчивай с визитом. У меня идея появилась.»

«Попробуй пироженку. Вкусно…»

«Пирожные вредно.» – Сообщила Алька наставительно, но подумав, закончила, – «Одно, последнее, и домой.»