Текст книги "Сладострастие. Книга 2 (ЛП)"

Автор книги: Ева Муньос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

Молчи, он всегда так смотрит, когда я его разочаровываю. Он смотрел на меня так же, каждый раз, когда я втягивал его в новый скандал.

– Простите, что побеспокоил вас в вашей комнате, уважаемый министр, – заканчиваю я. – Я забыл, что у вас нет детей.

Я выхожу из кабинета с комом в горле, чувствуя себя глупым и смешным. – Во что я играл? – спрашиваю я себя. Грудь сжимается от ощущения, что я потерял все: помощь, возможность уехать и ее.

Я сжимаю кулаки в кулаки, прежде чем запереться в своей старой комнате, я чувствую себя запертым, загнанным в угол, и это только ухудшает мое состояние.

Мне тяжело, что все с ней закончилось так плохо, но в то же время я злюсь, потому что меня бесит, что она была такой глупой, скрывая от меня что-то столь опасное. Я ненавижу ее за то, что она играла в героиню, зная, что проиграет.

Они входят в мою комнату и садятся рядом со мной.

– Ты важен для меня, – шепчет Сара, моя мать, – и для него тоже.

–Мне не нужны твои жалкие утешения.

–Со мной тебе не нужно быть сильным, сынок. У всех есть предел, и ты не исключение.

Горло жжет, не знаю почему, я позволяю ей взять мою руку и осмотреть раны, которые я нанес себе об стену. Она идет за аптечкой и чистит мне раны, как когда я был ребенком.

–Готово, —заканчивает он. —Если будешь так разбивать вещи, придется купить тебе стальные перчатки.

–Не притворяйся.

–Что?

–Что мы мать и сын, потому что мы ими не являемся.

–Мой Крис, —она гладит меня по спине, —всегда такой упрямый и гордый. Я ничего не притворяюсь, ты – самое дорогое для меня в жизни.

–Ты дала мне понять другое, когда ушла. —Я падаю на кровать с закрытыми глазами. —Уходи, я хочу побыть один.

Она глубоко вздыхает, прежде чем уйти, и последнее, что я слышу, – это легкий стук двери, когда она закрывается.

24 мая 2009 года

Тоскана, Италия

Шесть лет назад

Собрания Маскерано обычно вызывают страх у всех, настолько, что сотрудники молчат, стараясь не издать ни звука.

Я здесь уже пять месяцев и мне уже все надоело. Думаю, я ошибся, но гордость не позволяет мне признать, что я принял неправильное решение, выбрав клан, который мне не подходит, хотя у меня и нет возможности вернуться. Скорее всего, меня посадят в тюрьму, когда я выеду из Италии.

Я игнорирую крики новых заключенных, сосредоточившись на еде, которую мне только что подали.

– Приятного аппетита, сэр Морган, – говорят они, входя в столовую.

— По правде говоря, я еще не сэр. – Я улыбаюсь женщине напротив меня. – Мне восемнадцать лет.

У нее морщинки вокруг глаз, когда она смеется.

–Дам не поправляют...

–Ты не дама, ты подросток в процессе развития.

–Прости, доисторический окаменелость, ты старше меня на месяц.

–Ты знаешь, когда у меня день рождения... Что дальше? Признаешься, что я тебе нравлюсь? —Я подмигиваю ей.

–Я не помешаю? —Антони входит, испортив мне и своей сестре настроение.

–Нет, – отвечаю я, видя, что она онемела. – Мы просто едим, разве не видишь?

Она не шутит и ничего не говорит, только молча ест, быстро закидывая ложки в рот.

–Помедленнее, Эмили, – говорит ей брат, – ты можешь испортить себе аппетит.

Она бросает на него ненавистный взгляд, прежде чем встать из-за стола. Каждый раз, когда она его видит, она ведет себя одинаково.

–Хорошего вечера.

Антони дергает ее за руку, когда она проходит мимо него.

–Я привез тебе несколько подарков из Милана, зайди ко мне в комнату, когда будет время.

–Ее отец ищет ее. —Фиорелла, одна из служанок, появляется в углу столовой, и итальянка быстро уходит, оставляя меня наедине с ее братом.

Я жевал, пока он наклонял свой бокал. Меня беспокоило многое в нем. Я не люблю конкуренцию, и в FEMF у меня ее нет, но здесь я столкнулся с двумя, и один из них – тот парень, который сидит напротив меня.

–Как ты себя чувствуешь? —спрашивает он.

– Как дерьмо.

–Хорошо, —лгу я, – надеюсь, со временем привыкну.

–Надеюсь. На следующей неделе мы едем в Латинскую Америку, там хороший товар, и я многому тебя научу...

–Я думал, этим займется Брэндон. —Я его не люблю, и знаю, что он меня тоже.

–Брэндон должен готовиться занять место моего отца.

Я не отвечаю и сосредотачиваюсь на мясе в тарелке.

– О чем ты разговаривал с Эмили?

– А тебе-то какое дело? – отвечаю я высокомерно и бросаю столовые приборы на тарелку.

– Не делай так больше, потому что твой отец этого не любит.

– Твой отец или ты?

Не знаю, кого он пытается обмануть, очевидно, что ему не нравится, что я разговариваю с его сестрой.

– Так не отвечают своему начальнику, Кристофер.

– Ты не мой начальник, мы партнеры, и поэтому я согласился приехать. Иначе я бы остался в Лондоне и терпел контроль Алекса.

Он расслабляет плечи, набираясь терпения.

– Ты прав, мы партнеры. – Его лицо мрачнеет. – Умение уклоняться от правосудия делает нас партнерами.

Браулио Маскерано приходит в сопровождении Изабель Ринальди, и они садятся рядом друг с другом. Старик не заботится о том, что его жена умирает, он выставляет напоказ свою любовницу при каждом удобном случае.

– Кристофер, рад тебя видеть. – Он наливает себе бокал вина.

Я встаю. Эта семья мне не нравится, и я не настроен на лицемерие.

–Ты не присоединишься к нам?

–Нет, я уже поужинал и хочу уйти.

Я беру пачку сигарет из мини-бара, прежде чем выйти. Достаю свой мобильный телефон с антитрекером. Парой движений открываю страницу газеты FEMF.

Генерал Алекс Морган возглавляет поиски своего пропавшего сына.

Прошло уже пять месяцев, и нет никаких следов наследника рода Морганов. Ходят слухи, что он примкнул к итальянской мафии, так как его видели с Антони Маскерано, вторым сыном лидера клана Маскерано.

Есть также множество сообщений от Сары, Алекса и Братта, в том числе:

Слышны крики, я прячу аппарат, когда Брэндон Маскерано подходит ко мне.

–Блудный сын тоскует, – говорит он мне.

–Вовсе нет. —Я тушу сигарету. —Я просто дышу, нельзя?

–Пойдем со мной, я хочу тебе кое-что показать.

Я следую за ним вглубь поместья, где находятся камеры.

За то короткое время, что я здесь, я понемногу познакомился с ними. У них большие особняки по всей Италии, потому что каждый раз, когда они побеждают врага, они отбирают его имущество. Тот факт, что их укрытия не принадлежат им, затрудняет задачу властей по их поиску, следовательно, они умеют прятаться. Их владения обычно находятся в укромных местах, и они пользуются поддержкой итальянских властей.

–Охота оказалась плодотворной, —комментирует Брэндон. —Мы похитили двести двадцать человек.

Я смотрю на камеры, они полны женщин и детей, которых они отправят в публичные дома.

–Латиноамериканки очень востребованы, и у нас их достаточно, —объясняет он. —Так что на этот раз я устрою аукцион, чтобы увеличить прибыль.

Дети плачут, женщины молят о помощи, а Брэндон продолжает смеяться. Мне это надоело, я не нуждаюсь в том, чтобы продавать кого-то, чтобы жить так, как мне хочется.

–Иди со мной, – приглашает Брэндон, – партнеры скоро прибудут.

Мы переходим в зал, оборудованный для аукционов, который заполнен преступниками.

–Есть новые клиенты, – продолжает Брэндон, протягивая мне блокнот. – Спроси имена, что они хотят, чтобы мы знали, что предлагать в первую очередь, – указывает он. – Надо дать людям то, что они хотят, чтобы они не скучали, и, заодно, ты их узнаешь.

Я продвигаюсь вперед. Он уходит отдавать приказы, а я, честно говоря, не хочу ни с кем разговаривать, так как мне не интересно никого узнавать и чтобы меня знали. Я достаю еще одну сигарету и остаюсь между ними, пока Брэндон продолжает отдавать приказы. Я начинаю задаваться вопросом, кто он такой, чтобы думать, что я его посыльный.

–Из сына генерала в мафиози итальянской мафии, —комментируют рядом со мной с русским акцентом, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на другого ублюдка, который мне не нравится: подручный главаря Братвы.

Мы стоим лицом к лицу, когда я поворачиваюсь к нему. Иленко Романов – такой же варвар, как и я, когда дело доходит до драк, и он будет следующим большим боссом русской мафии и прямым партнером итальянцев. Я видел его в смертельных клетках, и меня бесит, что люди кричат его имя так же, как кричат мое.

–Где тебя купили? Мне тоже нужен кто-то, кто будет считать всех моих пленников, – бросает он, и я сжимаю кулак.

–Я что, похож на слугу? – отвечаю я.

–Не похож, но положение у тебя похоже, – отвечает он легко, и я пытаюсь толкнуть его, но его люди сразу же отталкивают меня.

Он поворачивается ко мне спиной, считая себя большим шишкой, и я запоминаю его лицо, чтобы потом наполнить его задницу пулями. Это оскорбляет мое самолюбие, я никому не раб и не слуга, поэтому я выхожу из толпы и остаюсь в углу, позволяя аукциону начаться.

Звучат купюры, все кричат, а я остаюсь на месте, пока Брэндон поднимается на импровизированную трибуну. Я снова убеждаюсь, что мне это скучно – смотреть, как люди покупают людей. Мне больше по душе перестрелки, власть и подпольные драки.

– Залезай, сука! – Один из темнокожих мужчин дерётся с одной из женщин.

– Мама! – Девочка цепляется за ее икру, а женщина поднимает ее на руки, умоляя отпустить.

– Пожалуйста! – умоляет она. – Отпустите ее со мной.

– Персонал продается отдельно! – восклицает мужчина.

– Я вас умоляю! – настаивает она.

–Убей ее! —Изабель выходит из полутени.

Охранник приставляет пистолет к голове женщины. Изабель Ринальди мне неприятна, как удар в живот, она чувствует себя важной, а на самом деле она просто шлюха.

–Не ее, идиот, – ругает он чернокожего, – девочку. Бордели платят больше всех.

Итальянка вытаскивает нож, в то время как женщина умоляет ее на коленях, вырывая у нее девочку. Я слышу бесконечные крики, которые вызывают у меня стресс и заставляют меня двигаться, когда она заносит нож, попадает в живот девочки, и я успеваю схватить ее руку, прежде чем она вонзит нож.

– Идеальный шанс прикончить ее. – Моя рука летит к ее горлу, и я прижимаю ее к стене. Она бесполезно брыкается, ее сила не идет ни в какое сравнение с моей; к тому же я такой же убийца, как и она.

– Отпусти ее, – приказывает мне мужчина в черном, приставляя пистолет к моей голове. Пусть убьет меня, если хочет, мне все равно, просто потому, что я получу удовольствие от того, что отправлю эту отвратительную тварь в ад, поэтому я прикладываю еще больше силы. – Отпусти ее! – снова требует мужчина. Изабель указывает на Брэндона с последними силами.

–Сэр! —кричит телохранитель, привлекая внимание Брэндона.

Я хочу задушить ее своими руками, но через несколько секунд пять человек заставляют меня ослабить хватку, и я наконец отпускаю ее.

–Она воспротивилась убийству девочки, —выпаливает человек в черном.

Брэндон смотрит на меня в поисках объяснения.

– Он один из них, – выпаливает Изабель, лежа на полу. – В этом клане это не сработает.

Явно у меня проблемы, потому что Брэндон продолжает смотреть на меня, как будто хочет убить.

– Не стоит портить товар, – лгу я. – Какой смысл похищать столько людей, если твои люди убивают половину из них, прежде чем ты успеваешь их продать?

– И поэтому ты пытался убить ее. – Он указывает на Изабель.

– Она мне не нравится. – Я пожимаю плечами. – И если она будет не осторожна, я ее убью.

Он смеется.

– Мой отец застрелит тебя, если ты ее тронешь, – объясняет он. – Уходи, одумайся и подумай, какое объяснение ты ему дашь завтра.

– Объяснение? Я?

Они устраивают судебные процессы, как будто они королевские особы, и «нет, спасибо. – Мне это не настолько интересно, чтобы просить здесь должность. Я уже налажал с FEMF, так что я уйду, сделаю это завтра с утра пораньше. Я возвращаюсь в особняк в темноте, осторожно входя, так как никто не может гарантировать, что Браулио не ждет меня, готовый убить.

Тень шевелится, и я хватаюсь за оружие. – Они меня убьют. – Тень спешит по лестнице, оглядываясь по сторонам.

Я быстро поднимаюсь и прячусь в углу, это не Браулио, а Антони. Он продолжает оглядываться по сторонам, прежде чем войти в комнату Эмили Маскерано.

– Почему он как психопат входит в комнату своей собственной сестры?, – думаю я. Он закрывает дверь, и я прохожу мимо, направляясь в свою спальню, но шум из комнаты останавливает меня.

– Я устала от того, что ты приезжаешь, донимаешь меня и не даешь мне принимать собственные решения! – кричит итальянка. – Ты не даешь мне выйти, не даешь мне жить спокойно...

– Заткнись! – отвечает он. – Пойми, я не могу этого избежать, мне это нужно.

– Уходи, – требует она. – Не думаю, что папе понравится узнать, что у меня и что ты мне сделал.

Я слышу шаги внутри.

–Прекрасная Эмили, —говорит он, – тебе это не понравится, но ты должна понять нас, ведь через несколько месяцев беременность станет заметной.

Я застыл на месте. Беременность? То есть... Я готов поклясться, что она – целомудренная девственница, а на самом деле она беременна.

–Уйди, —просит она. – Ты во всем виноват.

–Никто не виноват. Ты все еще не понимаешь меня, не понимаешь, что я не могу уйти, не могу быть далеко от тебя, потому что ты моя сестра, и я люблю видеть тебя каждый день, быть рядом, наблюдать, как ты просыпаешься, заботиться о тебе, – отвечает он. – Это твой дом. Зачем тебе уходить? Почему ты так хочешь уйти? Что ты хочешь увидеть?

–Ты сошел с ума!

–Пойми меня...

Она кричит на него. Я слышу звук пощечины и его мольбы, чтобы она позволила ему подойти, чтобы все было как раньше.

–Так ты только вызываешь моих демонов, Эмили. —Его тон зловещий, и я так хочу убить его, что поворачиваю ручку, пытаясь войти, но она не поддается, и я отступаю, ища способ выломать дверь.

Я готовлюсь, но они набрасываются на меня и прижимают к стене.

–Тише. —Фиорелла кладет мне руку на рот.

Если она войдет туда, он его убьет.

Кто-то говорит внизу, начинают подниматься по лестнице, и служанка уводит меня в мою спальню. Я определенно не терплю этих людей и поэтому ухожу прямо сейчас. Я ищу чемодан и начинаю собирать вещи.

–Что ты будешь делать? —спрашивает Фиорелла.

– Разве не видишь? – отвечаю я. – Я ухожу.

– Нет! Послушайте меня. – Она встает между нами. – Вы не можете уйти, – она понижает голос. – Она ждет ребенка и нуждается в помощи.

– В помощи?! Она беременна, ей нужно было попросить о помощи давно.

– Не судите ее, ей нелегко в ее положении.

Я глубоко вздыхаю, любой человек с головой на плечах может догадаться, что ребенок от Антони, и плохо ей, но проблемы других меня не касаются.

– Помогите ей, она не выдержит, если останется.

Я отказываюсь, в голове кружится. Я хочу уйти, но итальянка продолжает умолять меня и объяснять вещи, которые я не хочу слышать. Я собираю все и она следует за мной, куда бы я ни пошел.

–Он расскажет все, что знает о вашей семье, если вы ее заберете, – умоляет она. – Вам будет легче покончить с кланом.

Я провожу рукой по лицу, столько мольбы меня раздражает, и то, что она права в некоторых вопросах, не дает мне принять решение.

–У тебя пять минут, чтобы привести ее, или она останется, – говорю я, и она быстро уходит.

Мне нужен билет, чтобы быстро попасть в FEMF, потому что первое, что сделает итальянский клан, – это будет искать меня, чтобы достать. Я заканчиваю то, что осталось, и, когда направляюсь к выходу, Фиорелла уже стоит у двери.

– Антони уже ушел, – сообщает она, с рюкзаком за спиной.

Я быстро направляюсь в комнату итальянки, у которой лицо покраснело от слез. Она собирается так быстро, как может. Я не разговариваю с ней, только ищу способ уйти, чтобы никто не заметил.

–Я помогу, – уверяет она, а я ничего не говорю. – Я сделаю все, что нужно, если ты вытащишь меня отсюда вместе с Фиореллой.

Я связываю все простыни, которые нахожу, чтобы использовать их для спуска, проверяю, что никого нет, и женщины спускаются первыми.

Мы ускользаем в тени, и, дойдя до парковки, я ищу машину, которую легче всего угнать: – Спортивную машину Алессандро, – который является подростком в период полового созревания. Он всегда оставляет ее брошенной, как игрушку.

Я не ошибаюсь, когда пытаюсь открыть дверь. Обе женщины садятся, пока я сажусь за руль, и двигатель рычит, когда я запускаю его, направляя машину к выезду.

– Спрячьтесь, – прошу я тех, кто со мной. Алессандро обычно выходит поздно ночью, поэтому никто не запомнит машину, подъезжающую к воротам.

Я ускоряюсь, приближаясь к воротам, охранник направляет на нас фонарик, но тонированные стекла не дают ему хорошо видеть, поэтому он открывает ворота, и я ускоряюсь. В мгновение ока мы на шоссе. Главное – не дать себя догнать, потому что если меня поймают, меня убьют.

–Высади меня на первой остановке, – говорит Фиорелла.

–Я не могу остановиться.

Я смотрю на нее в зеркало заднего вида.

–Я не уеду с вами. Меня ждут в Кортоне.

Теперь я понимаю, почему она так быстро собрала чемодан, она все равно собиралась сбежать. Я еду молча, часы идут, и я добираюсь до деревни до рассвета.

–Выходи быстро, – приказываю я Фиорелле.

Эмили Маскерано прощается с помощницей.

–Я позвоню, когда смогу, – это последнее, что говорит Фиорелла.

Я меняю машину, прежде чем выехать из деревни в направлении Флоренции. Это мой лучший вариант на данный момент: город большой, и я могу спрятаться, пока буду думать, как выбраться из страны.

Спортивная машина брошена, и старый пикап – самое незаметное, что я нахожу.

Она не отрывает взгляда от окна, тишина неловкая, но я ничего не спрашиваю и не говорю, так как я из тех, кто ни на что не дает объяснений, а значит, и не просит их.

–Я жду ребенка от Антони...

–Я не прошу объяснений, —перебиваю я ее.

–Я хочу забрать его и чтобы они поняли, что то, что он со мной делает, ненормально и нездорово, —настаивает она. —У него проблема, которую моя семья отказывается видеть. Он не заботится обо мне и не защищает меня, он разрушает мою жизнь.

Она глубоко вздыхает, прежде чем продолжить.

–Антони был моим любимым братом, в то время Брэндон защищал моего отца, а Алессандро все время пропадал, а Филипп... Ну, Филипп всегда сидел запертый в своей комнате, а мы с Антони были неразлучны. Он всегда заботился обо мне, я не видела в этом ничего плохого, пока...

Она предпочитает замолчать, задыхаясь от объяснений, о которых никто ее не просил.

–Он скажет, что это была ошибка обоих, но это его вина, и с тех пор он перестал быть братом, которого я обожала, – продолжает она. Он убил бы меня, если бы я ему возразила, для него никто не достаточно хорош для меня, он вмешивается во все, что касается меня, включая мою единственную надежду уехать одной из Махала, он не хочет, чтобы я вышла замуж, не хочет, чтобы я уехала, – продолжает она в ярости, – он не разрешает мне выходить с территории, сходит с ума из-за каждой мелочи и отказывается понять, что я его ненавижу...

Она замолкает, не в силах продолжать, и я продолжаю ехать, позволяя тишине затянуться, часам проходить и ночи наступать.

Я въезжаю на мощеные улицы, уже поздно, и на улице мало людей. Я останавливаю машину, ноги онемели, а в животе урчит от голода. Я паркуюсь у небольшого отделения банка в поисках банкомата, мысленно моля, чтобы Сара не заблокировала мои карты. Это мой единственный вариант, зная Алекса, он наверняка оставил меня без гроша.

Облегчение приходит, когда банкомат выдает мне пачку евро, достаточно для билетов на самолет, еды, гостиниц и бензина. Я продолжаю ехать в Флоренцию с включенным радио, и сообщение о пропаже Эмили Маскерано заставляет меня нажать на газ. Я останавливаюсь на заправке и, пока заправляют машину, проверяю Palm, который показывает мне последние новости; сообщения от Алекса появляются первыми.

Я просматриваю новости FEMF.

Кристофер Морган творит свои делишки в Италии. Источники подтверждают, что он нажил себе врагов в клане Маскерано.

Генерал Алекс Морган развернул интенсивные поиски по Италии. Похоже, уважаемый генерал готов найти своего сына любой ценой.

Отключаю ноутбук. Алекс в Италии, значит, я могу заставить его найти меня одним нажатием кнопки.

Возобновляю путь и наконец добираюсь до Флоренции. Я измотан, начиная с того, что мне пришлось драться за новую машину, поскольку пикап, на котором мы ехали, сломался по дороге.

Мы поели, помылись и переоделись в гостинице. Теперь мы блуждаем по улицам в поисках места, где можно спрятаться, так как мы главная новость во всех средствах массовой информации: станции, вокзалы и улицы завешаны плакатами с объявлением об исчезновении итальянки.

Я должен найти место, я уже часами хожу кругами, а моя спутница не очень хорошо знает свою родную страну. Я должен быть осторожен, место, которое я ищу, должно быть незаметным, так как я не могу показать свои документы и отвечать на вопросы.

Я выезжаю из городской черты, улицы, которые открываются перед нами, узкие и сырые. Продавцы предлагают фрукты, хлеб и мясо на небольших прилавках на тротуаре. В конце переулка висит маленькая красная вывеска с надписью «хостел.

–Добро пожаловать, —приветствует нас пожилой мужчина, который, судя по всему, находится на излечении.

Окружение вполне мне подходит, вряд ли этот человек смотрит новости или читает газеты, поскольку он даже не может на нас сфокусировать взгляд.

–Номер на двоих. —Я кладу деньги на стол, он подносит их к глазам и сразу же встает. Не знаю, переплатил я или недоплатил, в данный момент мне не до этого, чтобы считать иностранную валюту.

Он проводит меня в комнату, прежде чем дать мне ключ.

–Уходите...

–Завтрак...

–Уходите! —перебиваю я, закрывая дверь на засов.

До шести осталось четверть часа, солнце начинает садиться, и торговцы начинают собираться. – Все готово, – я не могу больше об этом думать, поэтому достаю мобильный и включаю геолокацию.

–Я приму ванну, —говорит итальянка. – Думаю, я засну, как только коснусь подушки.

Я соглашаюсь, на самом деле я тоже умираю от усталости, но, в отличие от нее, я должен остаться на страже.

Что-то падает в ванной, я поднимаюсь и замечаю, что дверь не закрыта полностью, а есть небольшая щель, через которую я вижу ее перед зеркалом, и то, что она делает, оставляет меня без слов: белые повязки обернуты вокруг ее спины, и она снимает их перед зеркалом. „Завязанная, – говорю я себе. Она скрывает продвижение беременности повязками вокруг живота.

Я перехожу на диван, когда она выходит. Ночь проходит в раздумьях о том, что меня ждет, ведь мне придется подвергнуться куче допросов и приказов со стороны Алекса.

У меня есть два варианта: спрятаться от Маскерано или противостоять им и сражаться с ними до конца. Первый вариант исключен, потому что я не буду прятаться, как крыса в канализации; второй, напротив, имеет основания: кто-то должен их уничтожить, и этим кем-то буду я.

Наступает утро, и Эмили Маскерано встает, чтобы найти немного еды, которую мы взяли с собой в рюкзаке.

– Ничего нет, – говорю я, – я съел все, что было.

– Понимаю. – Ложись обратно в постель.

– Я принесу что-нибудь.

– Не нужно, я могу подождать до завтрака.

–Нужно, – отвечаю я и иду в ванную. Мы не ели ничего приличного уже более суток. —Переоденься, скоро нужно выходить.

–Выходить? Мы же не можем выехать из страны, нас поймают, если мы подойдем к аэропорту.

–Мы не будем уезжать через аэропорт.

Я принимаю душ и выхожу купить еды. На улице все так же, как и вчера, полно людей из низших слоев общества, торгующихся за еду. Без лишних слов я захожу в первый попавшийся ресторан, женщина дольше обычного подает мне то, что я заказал, но я молчу, так как не могу привлекать к себе внимание.

Выйдя на улицу, я замедляю шаг, приближаясь к гостинице. Торговцев нет, а перед входом стоят два фургона. Я роняю все, что держу в руках, и кровь течет по ногам, когда я наступаю в лужу алого цвета, а управляющий лежит на полу с пулевым отверстием в голове. Я готовлю оружие, бегу наверх и сталкиваюсь с очевидным.

–Кристофер, —приветствует Антони Маскерано, обнимая сестру за шею.

Брэндон, Изабель и Браулио сопровождают его, охраняемые четырьмя мужчинами, и все они твердо нацелены на меня. Я тоже поднимаю оружие: если я умру, то унесу с собой хотя бы двоих.

–Нет! —плачет Эмили. —Не делайте ему больно, он взял меня с собой, потому что я его попросила.

–Не защищай его, sorella, – говорит Антони.

–Я открыл тебе двери своего дома, а ты украл мою дочь! —восклицает Браулио. —Что ты за мразь?

–Я не крал ее, —отвечаю я. —Я вытащил ее из ада, в котором она жила.

–Он лжет! —вмешивается Брэндон.

–Объясни ей, Антони. —Я смотрю на него. —Объясни ей, почему твоя сестра так от тебя убегает.

–Не пытайся навредить моему сыну, —перебивает Браулио.

–Он не лжет, папа, —говорит Эмили. —Меня никто не похищал, я сбежала, потому что не могу терпеть, что ты не видишь реальность.

– Заткнись! – требует Брэндон. – Не оправдывай свое поведение выдуманными историями. Ты хочешь уйти с этим, и все.

Брэндон готовит свое оружие, а я не опускаю свое. Ни один из них меня не пугает, я кладу палец на курок, но Браулио встает между нами, глядя на меня с яростью.

–Уходи, – приказывает он.

–Но отец! – возражает Антони.

–Я не собираюсь начинать войну из-за глупой влюбленности.

–Он нас оскорбил! – кричит Брэндон.

–Я не буду объяснять это FEMF, – поясняет Браулио. – Я не скажу им, что убил сына генерала, потому что моя дочь решила сбежать с ним, как отчаявшаяся подросток.

–Он воспользовался ею! —возражает Антони. —Хотя я предупреждал его держаться подальше.

–Мы уходим! —приказывает Браулио.

Я не опускаю оружие, потому что ужас на лице Эмили Маскерано не позволяет мне этого сделать.

–Опусти оружие! —требуют они.

Я отказываюсь, не отрывая от нее взгляда.

–Опусти! —рыдает она. —Ничего не поделаешь.

Мои руки дрожат, прежде чем я сдаюсь. Мне хочется разнести в щепки этого кусок дерьма, который бросает мне вызов взглядом, когда Браулио вырывает Эмили из моих рук.

–Спасибо, —шепчет она, проходя мимо меня.

Они выходят в ряд, все, кроме Антони.

– Я отвлекся на секунду, а ты забрался в кровать моей сестры. – Он смотрит на меня. – Хоть мой отец и говорит, что нет, я найду тебя и убью, как животное, которым ты и являешься.

– Это будет задачей обеих сторон. Я испытываю отвращение к таким мерзким подонкам, как ты.

Он хватает свое оружие, и я готовлюсь сделать то же самое со своим.

–Не ищи меня. —Он толкает меня, и я направляю на него оружие.

–Антони, —останавливает его Браулио, – пора уходить!

Братья Антони уводят его, а я в конце концов бью оружием об стену.

Снаружи скрипят шины грузовиков, и я чувствую себя идиотом. Из-за таких вещей я предпочитаю отвернуться от мира, мне не нравятся чувства, которые возникают, когда чего-то не достигаешь, мне не нравятся угрызения совести, поэтому я стараюсь не обращать на ничего внимания и отвернуться от всех.

Дверь передо мной выбивают, я не достаю оружие, не шевелюсь с места, а сижу и смотрю, как люди из FEMF занимают комнату, как будто имеют дело с преступником. Братт и Джозеф Льюис входят вслед за генералом Алексом Морганом.

Сказать нечего. Меня увезли в Лондон, подвергли бесконечным расспросам и допросам, пресса разнесла меня в пух и прах, а Совет выдвинул тысячу условий для зачисления в секретную армию.

Четыре месяца спустя я узнал, что Эмили Маскерано бросилась с утеса после родов. Моя обида на Маскерано не ушла и со временем усилилась, жажда власти, которая всегда сопровождала меня, стала еще сильнее, и я сосредоточился на том, чтобы стать следующим главой Специального военного подразделения ФБР.