Текст книги "Сладострастие. Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: Ева Муньос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)
–Как дела? —приветствую я Саймона.
Он ставит пиво на стол.
–Я сейчас вернусь, —говорит Патрик, направляясь к туалетам.
Я ссорился со всеми, кроме него, потому что он самый спокойный из нас троих, и у меня к нему нет никаких претензий. Он кивает в знак приветствия.
Я киваю и вдыхаю полной грудью. – Ситуация просто смешная. – Я хочу заговорить, но гордость не позволяет.
– Послушай, я... – Я замолкаю, не находя нужных слов... Я...
Он смотрит на меня, приподняв бровь.
–Я хочу или чувствую, что...
Он наклоняется к пиву.
–Я...
–Я прощаю тебя. —Улыбается—. Боюсь, что если ты продолжишь пытаться это сказать, ты умрешь или впадешь в кому.
–Хорошо.
Он похлопывает меня по руке.
–Я все испортил, сильно навредил, будучи честным.
–Да, но главное, что ты раскаялся.
Я нервно ерзаю, но ни о чем не жалею.
– А как идут приготовления к свадьбе? – Я пытаюсь сменить тему.
– Хорошо, осталось считанные часы до прощания с холостой жизнью. Надеюсь увидеть тебя там.
– Не думаю, что это разумно в данный момент.
– Морган, ты думаешь, я пропущу жирный чек, который ты принесешь в качестве свадебного подарка? Как бы ни были сложны обстоятельства, мне нужно увидеть тебя там.
Я качаю головой.
–Это важный день в моей жизни, мне нужно, чтобы все мои друзья были рядом: ты, Братт и тот идиот, который к нам приближается.
–Он уже сказал? —Патрик прислоняется к барной стойке.
–С небольшой помощью. —Саймон заказывает еще пива. —Еще немного, и у него бы рога выросли.
Когда забили первый гол, в баре поднялся шум. Мы пересели за один из столиков, и вечер прошел под комментарии Саймона и Патрика, которые оба считают себя спортивными комментаторами.
Я делаю вид, что слежу за игрой и сосредоточен на экране, но на самом деле я погружен в свои мысли, мучаясь вопросами, на которые нет ответа. Я хочу логического объяснения тому, почему я хочу, чтобы кто-то был одновременно далеко и близко.
Логическое объяснение желанию услышать ее и увидеть снова. Водка плохо на меня подействовала, и я ушел в туалет, чтобы поблевать. Часть тяжести исчезла, когда я прислонился головой к холодной стене, напоминая себе, что я такой и буду терпеть все, что нужно, потому что я не люблю ее, потому что она не моя.
68
ОТКРЫТИЕ ХУДОЖНИКА
Рэйчел
Я задыхаюсь, когда поднимаюсь на последнюю ступеньку третьего этажа. Я бежала с парковки, потому что забыла отправить отчет Паркеру, а он, как всегда, накажет меня за это. Я открываю кабинет своего капитана и срочно ищу компьютер.
– Доброе утро, – радостно приветствует меня Лайла. – Какая ты сегодня сияющая.
Я отрываю взгляд от экрана, давая почте отправить письмо. Не выглядеть как зомби было одной из моих целей на сегодняшнее утро, и я ее достигла.
– Макияж Лулу сотворил чудеса, я превратилась из панды в новорожденного младенца.
Она смеется, опускаясь в кресло.
– Рада, что ты вышла из депрессии после разрыва.
– Тройная депрессия после смерти и двух разрывов подряд, – поправляю я в мыслях. Я стою на ногах, потому что обязанности не позволяют мне оставаться в позе эмбриона и жалеть себя.
– Какие планы на вечер? – спрашиваю я.
– Все готово, я арендовала караоке и купила три больших ведра мороженого.
Все мы хотели бы провести прощальную вечеринку своей мечты, но, учитывая последние события, мы решили ограничиться ужином и пижамной вечеринкой. Ни у кого нет настроения тратить деньги на вечеринку и алкоголь.
– Постараюсь уйти с работы пораньше.
– Я возьму отгул, мне нужно доделать последние приготовления к поездке и сходить в солярий.
–Лайла, на Санторини есть пляжи, если ты не знаешь, а пляжи – это место, где загорают.
–Мы приедем в полдень, и Луиза захочет, чтобы мы были с ней, поэтому у меня не будет времени позагорать. Показаться в белом платье с бледной кожей было бы оскорблением для моего карибского происхождения.
–Хорошо, только постарайся не выглядеть как Ирина, в последний раз, когда она посетила спа, она выглядела как морковка.
Она смеется.
–Увидимся вечером. —Она подмигивает мне перед уходом.
Эллиот сообщил мне, что в последние дни не было подозрительных движений, дела мафии идут своим чередом, но моя ситуация спокойна, и это дает мне основания для предположений:
1. Чем тише, тем страшнее.
2. Тот, кто имеет военных на хвосте, может отвлечь их внимание на что-то другое, что дает мне возможность выйти из поля его зрения.
Я молю небеса о втором варианте.
Я сосредотачиваюсь на плане, который мне предстоит изложить на следующей встрече с министром. Осталось несколько дней, но из-за Луизы я должна все закончить перед отъездом. Я провожу все утро в поисках ключевых моментов и изучении периметра перемещения.
Я несколько часов просматриваю отчеты, пока легкий кашель не заставляет меня отвести взгляд от документов. Напряжение нарастает, так как Братт стоит перед моим столом в полной форме.
–Капитан, – я обращаюсь к нему по званию, – Братт» прозвучало бы слишком натянуто.
–Мои солдаты будут прикрывать Паркера во время спасательной операции. —Он скрещивает руки. —Мне нужны все стратегии и меры, которые вы разработали на данный момент.
–Они еще не одобрены... —Я предпочитаю не произносить его имя. —Не хватает деталей.
–Дайте их мне такими, как есть. Я изучу их со своей командой.
–Как прикажете.
Я открываю ноутбук, а он садится напротив меня.
Момент становится неловким: как бы ни хотелось вести себя нормально, это абсурдно, когда у вас такая долгая история. Мы были друзьями, любовниками и соратниками, поэтому он знает мои страхи так же, как я знаю его. Мы даже планировали совместную жизнь.
Интернет работает медленно, пока он стоит перекрестив руки передо мной, система зависает, и мне хочется бросить этот чертов компьютер.
–Капитан, – говорю я, – я думаю, я задержусь... Интернет не работает и...
–Не называй меня капитаном. —Он встает. —Формальности между нами никогда не сработают.
–Да... Просто... я не знаю, как ты хочешь, чтобы я тебя называла после всего, что произошло.
–Братт – это нормально.
–Я могу принести тебе отчет, когда он будет готов.
Он обходит стол и отталкивает меня от стула.
–Дай я сам, это не займет много времени.
Я слушаюсь, и через пару секунд все уже на его флешке.
–Постарайся не вносить изменения в последнюю минуту, я не хочу подвергать опасности жизнь своих людей.
–Как прикажешь.
Он встает и пытается что-то сказать, но предпочитает промолчать и уходит.
Днем я прошу у Гауны разрешения выйти, и меня забирает Эллиот; я отправляюсь в город, соблюдая необходимые меры предосторожности.
–Ничего нового, —сообщает он мне, – все указывает на то, что слежку сняли.
Остается только надеяться, что на этот раз жизнь улыбнется мне. Я прощаюсь с ним, когда он подвозит меня к дому. Чемоданы Луизы стоят в гостиной, я вздыхаю, осознавая, что это официально наша последняя ночь, которую мы проводим вместе.
–Мы здесь! —кричат из моей комнаты.
Они заканчивают паковать мой чемодан.
–Мы позаботились и выбрали, что тебе взять, – говорит Лулу, примеряя одно из моих сережек. – Завтра утром заберут багаж.
–Ты уверена, что хочешь замуж? – спрашиваю я Луизу. – На твоем месте я бы подумала еще, может, пять-шесть лет.
–Ты только что заговорила как Рик, —дразнит она. – Иди сюда, я хочу показать тебе все, что нашла в глубине своего шкафа.
Я бросаюсь на кровать, а она берет полотняную сумку и высыпает ее содержимое на простыни.
–Это ты? —Лулу поднимает фотографию с моего двенадцатого дня рождения. – У тебя был двойной подбородок?
– Я ненавижу эту фотографию. – Я бросаю ей одну из подушек. – Сожги ее на кухне.
– У тебя не было груди. – Она хватает меня за грудь. – Ты уверена, что они натуральные?
– Они появились в одночасье, – насмешливо отвечает Луиза.
– О, Боже! – восклицаю я, беря старый дневник подруги. Не могу поверить, что ты сохранила все письма, которые писала мальчикам, в которых, как ты думала, была влюблена.
Я достаю конверты из секретного отсека, Лулу бросается на кровать и берет один наугад.
–Дорогой Николас, —читает она вслух, —пишу тебе эти несколько строк...
Я смеюсь, вспомнив, как моя подруга писала на своем фосфоресцирующем желтом ковре.
–Смейтесь сколько хотите, – отвечает Лу. – Я не стыжусь своего прошлого.
–... чтобы выразить все, что ты вдохновляешь и пробуждаешь во мне, – продолжает Лулу. – Твои шелковистые волосы, золотистые, как пшеница и солнце...
–Мне было одиннадцать лет!
–Твои карие глаза...
Я падаю на пол, умирая от смеха.
–... Ты мой крутой, мой принц, мой...
–Хватит! —Она бросается на Лулу.
Я продолжаю валяться на полу, катаясь от смеха. – Мне это было нужно!, – думаю я. Я уже забыла, каково это – быть счастливой на мгновение.
–Вставай, Рэйчел! – ругает она меня.
Я встаю, вытирая слезы.
–Я сделаю бутерброды, —объявляет Лулу и уходит.
Луиза обнимает одну из наших старых фоторамок, пока я возвращаюсь в постель.
–Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой, когда я уеду. —Присядь рядом со мной.
–Ты просто переезжаешь в другой район, Лу, —я пытаюсь не придавать этому значения, не хочу, чтобы она сомневалась, когда придет время уезжать. Мы будем постоянно на связи.
–Я вставила эту фотографию в рамку, – она глубоко вздыхает, – чтобы, когда ты будешь чувствовать себя одинокой, ты смотрела на нее и помнила, что мы всегда будем рядом.
Она протягивает мне серебряную рамку, и мои глаза сразу наполняются слезами. – Гарри, Луиза и я улыбаемся в камеру, – думаю я. Боль от ухода моего друга снова пронзает меня до глубины души.
Фотография была сделана в день нашего отъезда из Феникса. Мы были в аэропорту, и Гарри был самым взволнованным. Семья Луизы стояла рядом с моей и семьей Скотта, осыпая нас поцелуями.
Мне не нравилось видеть его в такой ситуации, как на фотографии, потому что я чувствовала, что Гарри вспоминает о своем одиночестве. Я отбросила эту абсурдную мысль, когда увидела, как он подошел к моим родителям и бросился в объятия моей матери, а они крепко обняли его. В тот момент я поняла, что у него уже есть семья. Это не были родители, о которых он мечтал, но это были два человека, которые любили его как сына, а он любил их как своих родителей. Он был не моим другом: он был моим братом.
Перед посадкой в самолет Луиза достала фотоаппарат и попросила сфотографировать нас троих, обнявшихся в аэропорту. Он был посередине, Луиза и я – под его руками.
– Я сделала снимок для себя. – Положи фотографию на столик. – Я тоже поставлю ее рядом с кроватью.
Я киваю, и она поворачивается, чтобы вытереть мои слезы.
–Это был тяжелый год, но будут и лучшие времена. —Она обнимает меня. —У меня есть еще кое-что для тебя.
Она роется на дне сумки.
–Ежегодник нашего первого года в FEMF. —Она протягивает мне тяжелую книгу. —В ней было место для новых фотографий, так что я вклеила несколько из тех, что были у меня.
Я улыбаюсь, глядя на наши лучшие фотографии.
Есть фотографии нашего возвращения в Феникс на Рождество, когда мы разбили палатки с Лейлой и Брендой, наши туры по Лондону... Есть даже фотографии наших первых пьянок.
–Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой ни на секунду, Рэйчил, потому что у тебя есть я, девочки и Гарри, который смотрит на нас с небес.
Я обнимаю ее.
– Спасибо.
– Я люблю тебя. – Она целует меня в лоб. – Прими душ и надень что-нибудь удобное, девочки скоро придут.
Она уходит.
Я просматриваю записи своего первого года здесь, когда я была всего лишь простой курсантом в учебном центре. Моей единственной целью и заботой было стать лучшей в своей группе. В этой школе я познакомилась с Брендой, Ириной и Лайлой.
Перечитываю страницы, заполненные благодарностями, наградами и фотографиями лучших за год, среди которых Братт и Паркер, которые попали в новости за свою отличную работу в том году.
Любопытно, в каком порядке Луиза разместила их фотографии: одна напротив другой в одном разделе, ведь в то время она и понятия не имела, что они ненавидят друг друга до смерти.
Перечитываю небольшую надпись внизу.
Сержант: Братт Льюис Фрей.
Англичанин. Сын генерала Джозета Льюиса и Марты Фрей. Пять наград за: храбрость, стратегическое мышление, планирование, боевые навыки и военные операции. Благодарность за участие в международной команде по хоккею и регби.
На другой стороне – фотография Паркера.
Сержант: Доминик Паркер Вебер.
Немецкого происхождения. Сын командира Райана Паркера и Элоизы Вебер. Второй лидер своей группы, четыре награды за: храбрость, меткость, навыки поиска и солидарность. Благодарность за вклад в группу солдат, поддерживающих искусство. Обладатель премии за лучший рисунок в номинации «Художественные таланты.
Я просматриваю информацию о Паркере... Медаль за солидарность? Художник? Не могу поверить, что это тот же ворчливый тип, с которым я сталкиваюсь каждый день. Меня заинтриговало, и я решила поискать этот самый рисунок-победитель. Нашла его в конце, там была фотография, на которой он лежал рядом с холстом. Я присмотрелась к фотографии, в то время он мне нравился, и было приятно слышать, как он произносит мое имя по-немецки; конечно, он был совсем не таким, каким является сейчас. Я сосредоточиваюсь на портрете, его не видно ясно, но в нем есть кое-что знакомое. Единственное, что можно разглядеть, – это название работы: – Селеста.
–Ты еще не переоделась? —спрашивает Бренда, прислонившись к дверному косяку.
–Я как раз собиралась. —Я закрываю альбом.
Она опускается рядом со мной, ее беременность уже заметна.
–Ты знала, что Паркер художник? —спрашиваю я по дороге в ванную.
–Да, он преподает на альтернативных курсах.
–Я представляла его всем, кроме художника. —Я снимаю футболку. —Когда он вернулся, он вел себя как диктатор, и я не могла не сравнивать его с Гитлером.
–Все в отряде видят его так же, хотя нельзя отрицать, что он очень хороший солдат и художник. У него даже две картины выставлены в небольшой галерее.
–Откуда ты это знаешь?
–Однажды он уронил брошюру, и я всегда вижу такие же листовки, когда бываю в его офисе.
– Иногда я вижу только то, что мне выгодно.
– Иди в душ, – говорит она, включая телевизор, – потому что мы скоро начнем.
После душа я присоединяюсь к группе женщин, которые порхают и болтают по всей комнате: Лайла, Ирина, Бренда, Лоренс, Лулу, Александра и... Анджела.
Я приветствую ее небольшой улыбкой. Сказать, что я не ревную, все равно что сказать, что слоны розовые. Ее отношения с Кристофером более чем подтверждены, это тема, которую все обсуждают в коридорах и кафе.
–Девочки, —Лайла забирается на диван,– сегодня мы собираемся проститься с девичьей жизнью Луизы. В связи с последними событиями алкоголя не будет, но веселья будет много.
Все в один голос кричат.
–Давайте поприветствуем самую сексуальную девушку из всех!
Луиза выходит в пижаме с очками в форме звезд и кучей пушистых пашмин вокруг шеи, напоминающих мне о моих подростковых годах.
–Я не смогла отделаться от Анжелы, —комментирует Александра, стоя рядом со мной, – Ирина настояла, чтобы я привела ее.
–Неважно, —отвечаю я. —Она не виновата в том, что происходит, просто пытается завести друзей.
Вечер начинается с шуток, еды и веселья. Я стараюсь насладиться моментом, ведь такие моменты бывают редко, но остаются в памяти на всю жизнь.
Мы поем караоке, жарим маршмеллоу и подглядываем за соседом Луизы, который, по словам Лулу, является тренером в спортзале.
Я стараюсь, чтобы Луиза наслаждалась каждой секундой. Я был ужасной опорой для нее, и, несмотря на то, что у меня сейчас все плохо, я не могу быть эгоисткой и отказывать ей в счастье.
69
«ЖИВУЩИ СЧАСТЛИВО ВМЕСТЕ»
Братт
Морской бриз проникает сквозь мою футболку, солнце светит, а Средиземное море сверкает, разбиваясь о волны. Я тащу чемодан, а Саймон идет рядом.
– Приятно вернуться домой, – говорит он.
Я похлопываю его по плечу. С тех пор, как мы сели в самолет, он стал немного бледноватым и потеет больше обычного.
– Постарайся успокоиться. Ты испугаешь Луизу.
– Я знаю, просто я... я нервничаю и мне нужно немного дезодоранта.
– Саймон! – кричат вдали.
Девушка с черными волосами машет руками, привлекая внимание.
–Аура! —Он бежит к ней и обнимает ее. —Я уезжаю на месяц, а ты становишься гигантом.
–Братт, давно не виделись... —приветствует она меня.
Я улыбаюсь, это младшая сестра Саймона. Я видел ее два или три раза за все время, что знаю его.
–Как все? —спрашивает Саймон, садясь в маленькую машину.
–Сумасшедшие и отчаянные, —отвечает девушка, садясь за руль.
Я изо всех сил стараюсь не сломать ноги, устраиваясь на сиденье.
–Подруги Луизы приехали час назад. —Она заводит машину. —Она похожа на курицу-маму, бегает туда-сюда, организуя все необходимое.
–Одного года им не хватило, чтобы все подготовить?
–Не будь неблагодарным. —Она ударяет брата кулаком. —Мы просто хотим, чтобы это был лучший день в их жизни.
Они разговаривают между собой, а я любуюсь прекрасным пейзажем острова. Улицы находятся всего в нескольких метрах от моря, ветер приносит с собой запах и влажность океана. Путь занимает недолго, и мы останавливаемся у дома Саймона. Его отец ждет его на тротуаре.
Я знаю его много лет, так как он несколько раз бывал в Лондоне. Я приветствую его рукопожатием и отступаю, позволяя ему обнять сына.
– Давайте быстро пообедаем, – приглашает он нас в столовую, – потому что мама Саймона ждет нас в отеле.
Он совсем не похож на своего сына: у Саймона черные волосы и голубые глаза, не такие, как у Рэйчел, его глаза более темные, настолько, что иногда кажутся черными, а у его отца каштановые волосы и карие глаза.
Я несколько раз пытался найти в нем сходство с матерью, но не нашел. На самом деле, он не похож и на своих сестер, у которых азиатские черты лица.
Однажды я случайно увидел его документы, где было написано, что в двухлетнем возрасте он сменил фамилию. Я не стал вникать в эту тему, он доверял мне, и я не имел права лезть в его личную жизнь.
После обеда нас принимают в отеле Mystique Vahiar, где будет проходить торжество. Я прошу отнести мой чемодан в спальню, пока сестра Саймона проверяет, что еще нужно сделать.
– Помогите с тем, что нужно в зале на открытом воздухе, – просит девушка. – Саймон, ты не можешь видеться с невестой до завтра.
Группа женщин спускается по главной лестнице, среди них Рэйчел и Александра, которые приветствуют Саймона издалека. Рэйчел – единственная, кто привлекает мое внимание, она и то, что я к ней чувствую, несмотря на то, что она меня обманула.
Я снова и снова обдумываю нашу ситуацию и всегда прихожу к одному и тому же: я не хочу ее потерять. Да, я мазохист, я знаю. Я пытался убедить себя, что, возможно, это плохая идея, но мой разум отказывается это принять.
Я слишком сильно люблю ее, и, несмотря на все, что произошло, она глубоко в моем сердце, потому что для меня никогда не будет другой женщины, кроме нее. В глубине души я верю, что, если она снова будет рядом со мной, мы забудем тот ад, который возник из ниоткуда.
Я надеюсь и убежден, что все будет как раньше.
Поэтому я решил промолчать о том, что произошло, потому что хочу верить, что этого никогда не было, что это был всего лишь кризис в наших отношениях. В последнее время я предпочитаю лгать себе, потому что это лучше, чем смотреть в глаза суровой реальности.Иногда, когда я один, я вспоминаю то, что видел в тот день в ее квартире, и меня охватывает ярость, и я хочу снова встретиться с Кристофером, взять оружие и навсегда удалить его из нашей жизни. Что-то подсказывает мне, что это единственный способ стереть след, который он оставил на ее коже. Однако я знаю, что я не такой, и убив его, я стану таким же, как он.
Мы заканчиваем последние приготовления, и я ухожу в свою комнату. До церемонии, которая состоится на закате, осталось несколько часов.
Я пью бокал вина, поправляя прическу перед зеркалом.
Несколько дней назад я был готов сделать первый шаг и попытаться поговорить с моей девушкой. Но я не смог, воспоминания о том роковом дне, ярость и ревность лишили меня дара речи и желания высказать все, что накопилось. Это как глубокая рана, которая болит, жжет и никогда не перестанет кровоточить.
Я выхожу, уже в коридорах видны знакомые лица. Саймон – капитан, уважаемый всеми своими солдатами, поэтому никто не сомневался, принимая приглашение.
Ирина, Лоуренс и Алан – вот некоторые из тех, кого я вижу.
– Готов к гильотине? – шучу я, заглядывая в комнату моего друга.
Он стоит перед зеркалом, пытаясь завязать галстук, а стилист гладит спинку смокинга.
–Если будешь еще шевелиться, – ругает он моего друга, – то закончишь с больше складками, чем шотландская юбка.
– Не выношу эту горячую штуку. – Он отталкивает ее. – Оставь нас, ты уже выполнил свою работу.
Мужчина уходит, не забыв забрать все, что принес.
–Через сорок пять минут я буду женатым человеком, – дрожит его голос. – Женатым... Черт, я так боюсь.
–Расслабься. —Я помогаю ему с галстуком.
–А что, если я буду плохим отцом? Или плохим мужем?
–Такие вопросы задают до предложения. Баннер убьет тебя, если ты начнешь нести такую чушь на таком этапе отношений.
Патрик входит с бутылкой шампанского, и мое настроение портится, когда я вижу, что с ним пришел Кристофер. Моя кровь закипает, я не могу на него смотреть, желание броситься на него и убить пробуждает в мне инстинкт убийцы.
– Боже, ты самый ужасный жених, которого я видел в жизни! – восклицает Патрик, направляясь к мини-бару.
–Что он здесь делает? —сдерживая гнев, спрашиваю я.
–Ответ очевиден, Льюис, —высокомерно отрезает он. —Я был приглашен, как и ты.
Я смотрю на Саймона, он знает, что я его ненавижу. Это неуважение, слишком подлый ход.
–Он тоже мой друг, —тихо отвечает он. —Я хочу, чтобы все были здесь.
–На меня не рассчитывай.
– Эй, – прервал Патрик. – Сегодня день Симона, давайте не будем его портить. – Он предложил бокалы с шампанским. – Давайте успокоимся и выпьем за нашего идиота.
Он и Саймон первыми подняли бокалы.
– За Саймона и его новую жизнь! – воскликнул Патрик.
Я выпиваю все одним глотком, но гнев не сдерживается, когда он стоит передо мной с маской спокойствия, и мне все равно на все. Я бросаю бокал, прежде чем посмотреть на него...
–Убирайся! —требую я.
–Нет! —выпаливает он.
–Зачем ты пришел? Чтобы снова испортить мне жизнь?
–Ха! Ты себя таким важным возомнил?
–Хватит! —вмешивается Патрик—. Сейчас не время для ссор.
–Ты хочешь испортить нам всю жизнь! Сделай нам одолжение и свали отсюда.
–Братт, хватит! —перебивает его Саймон.
–Дай ему выпустить пар, —говорит Кристофер, опуская стакан. – Иначе он не перестанет капризничать, как сучка.
–Ты пришел за ней, да? —Я накидываюсь на него. —Несмотря на предупреждения, ты осмелился прийти.
–Мне плевать на твои предупреждения! —Он толкает меня. —И не смей меня трогать, или я размозжу тебе башку!
Я не знаю, что в нем изменилось, но он уже не тот Кристофер, которого я знаю, и это меня пугает.
В моей голове крутится один и тот же вопрос. Вопрос, который не дает мне спать ночами, потому что если когда-нибудь ответ будет утвердительным, я потеряю все.
–Я подожду снаружи. —Он поправляет костюм.
–Ты ее любишь? —спрашиваю я, прежде чем он уходит.
Он поворачивается ко мне и смотрит на меня с яростью.
Старый Кристофер не любит даже себя, и на этой теории основаны все мои надежды.
–Нет, я не знаю... —он замялся. —Надеюсь, что нет.
Он уходит, оставив меня с сжатыми в кулаки руками.
–Он говорит это только чтобы тебя раздражать, —вмешивается Патрик. —Мы все знаем, что ему плевать на Рэйчел, просто продолжай свои попытки завоевать ее и все.
–Ты не мог бы успокоиться и не создавать проблем? —раздраженно спрашивает Саймон. —Или мне отложить все, чтобы спокойно жениться?
Я прижимаюсь к окну, не отвечая ему, глотаю воздух и пытаюсь успокоиться. Возможно, Патрик прав, и он просто хочет подставить меня.
–Кто, черт возьми, тебя стриг? —Патрик шутит с Саймоном.
Твоя бабушка? Мой свадебный подарок будет в том, чтобы привести тебя в приличный вид, потому что ты похож на одного из трех дураков.
Гости рассаживаются на белых стульях перед алтарем. Наступил вечер, и ветер поднимает золотые занавески алтаря. Путь, по которому пройдет Луиза, украшен красными лепестками.
Священник готовит отрывки из Библии, музыканты проводят репетицию.
В первом ряду сидят ближайшие родственники жениха и невесты: родители, бабушки и дедушки, братья и сестры и другие. Патрик сидит в третьем ряду рядом с Лулу, Кристофером и Анджелой. Я не вижу родителей Рэйчел, наверное, они все еще скорбят о смерти Гарри.
Анджела встает, чтобы поздороваться, на ней фиолетовое платье с очень смелым вырезом для свадьбы. Чернила татуировок выделяются на фоне ткани. В последние дни она старалась меня утешить, так как ей тяжело спать с мужем моей сестры.
Саймон стоит перед алтарем, он потеет еще больше, чем раньше, и не перестает причесывать волосы руками.
–Успокойся, —шепчу я ему.
–Не могу. —Вдохни. —Я чувствую, что сейчас обмочу штаны.
Священник встает перед амвоном.
–Дамы и господа, давайте приготовимся встретить невесту, —просит ведущий церемонии.
Все занимают свои места, музыка начинает играть, наполняя помещение звуками скрипки. Затем гости встают, и мой друг краснеет как рак.
Рэйчел первая появляется, элегантно шагая по красным лепесткам, а Бренда, Лайла и Алекса следуют за ней в нескольких шагах. Она прекрасна, всегда была и будет прекрасна, всегда и везде. Даже когда она не старается, ведь невозможно пройти мимо нее и не полюбоваться ее сапфировыми глазами. Она естественно растапливает любого, но в такие моменты, когда ее красота особенно ярко проявляется, она способна положить весь мир к своим ногам. Розовое платье облегает ее фигуру, подчеркивая ее чувственность, волосы ниспадают на плечи каскадом черных локонов. Она улыбается, идя с небольшим букетом в руках.
Глаза Кристофера прикованы к ней, он нескрываемо разглядывает ее, заставляя мою кровь застыть, потому что он смотрит на нее не равнодушно: он смотрит на нее так, как я хотел бы, чтобы он смотрел на Сабрину.
Страх возвращается. Я реалист: если он подойдет, я проиграю, а я не готов к этому.
Рэйчел
Оранжевое солнце начинает опускаться, скрываясь за океаном, а музыкальные ноты щекочут мою кожу. Я пропускаю вперед свою подругу с самой широкой улыбкой, ведь сегодня ее день.
Саймон и Братт стоят у алтаря, второй смотрит на меня так же, как в день, когда мы познакомились, а первый выглядит так, будто сейчас упадет в обморок. Луиза идет сзади, держась за руку отца, я занимаю свое место, и мое сердце наполняется радостью, когда я вижу, как моя подруга идет к алтарю, а вокруг ее глаз появляются морщинки от улыбки.
Они останавливаются перед Саймоном, Братт толкает его локтем, пытаясь вывести из шока. Тот не реагирует, и отец Луизы кладет руку на талию, показывая револьвер, который носит за поясом.
Саймон наконец реагирует и берет руку своей невесты, но тесть не дает ему.
– Я еще не сказал своих слов, – бормочет он. – Я отдаю тебе одно из самых ценных сокровищ семьи Баннер, – начинает он, – береги ее, уважай и люби.
Саймон нервно кивает. Маркус отпускает дочь и пытается уйти, но в конце концов возвращается.
–Я знаю, как пользоваться оружием, —добавляет он. —Я был снайпером.
–Папа! —сжимая зубы, ругает его Луиза.
Саймон тянет ее к себе и ставит перед собой. Она счастлива до немочи, а он выглядит так, будто его пронзили копьем. Я оглядываю всех гостей, жаль, что моя семья не приехала.
Скотт, Лоренс, Ирина и Алан улыбаются, я останавливаю взгляд на Кристофере и Анджеле. Она выглядит сексуально в фиолетовом платье, а он, как всегда, безупречен в черном костюме, сшитом на заказ. У меня сжимается желудок, поэтому я предпочитаю отвести взгляд.
Свадьба начинается. Мы проходим через обряд обмена клятвами, согласия, благословения и передачи колец. Далее следует причастие, после которого мы оба становимся на колени, чтобы получить благословение.
Саймон дрожит, произнося клятвы и надевая кольцо.
– Эй, Саймон всегда был немного идиотом, – шепчет Бренда рядом со мной. – Но сегодня он переходит все границы, как будто у него вибратор в заднице.
– Нормально, что он нервничает.
Все встают, когда наступает момент сказать «да.
– Луиза Баннер, – начинает священник, – принимаете ли вы Саймона Миллера в качестве своего мужа, чтобы любить его, уважать и беречь в болезни и здравии, в богатстве и бедности, в печали и в радости, пока смерть не разлучит вас?
Ее лицо озаряется.
– Да!, – отвечает она без колебаний.
Священник поворачивается к Саймону.
– Саймон Миллер, – продолжает священник, – принимаете ли вы Луизу Баннер в качестве своей жены, чтобы любить ее, уважать и беречь в болезни и здравии, в богатстве и бедности, в радости и горе, пока смерть не разлучит вас?
Он отпускает руки моей подруги, смотрит в небо и остается так в течение нескольких секунд, которые кажутся вечностью. Луиза неловко шевелится, и Братт кашляет, возвращая его к реальности.
Священник повторяет вопрос, как будто ничего не произошло, и от него снова нет ответа. Лица всех присутствующих мрачнеют, когда он спускается с двух маленьких ступенек алтаря.
–Черт! —Лайла задыхается рядом со мной.
Маркус тянет руку к оружию, пока все смотрят на идиота, который собирается бросить мою подругу. Он идет по дорожке, усыпанной лепестками, а я не смею посмотреть на Луизу. Единственное, о чем я могу думать, – это как я отрежу ему член.
Он останавливается на середине дорожки и поворачивается к моей подруге.
–Ты же поверила? —смеется он. —Королева, конечно, я хочу жениться на тебе!
Он повышает голос.
–Я сейчас обосрусь в штаны, —он возвращается к алтарю, —но не могу представить будущее без тебя.
Я снова начинаю дышать, а Луиза бросает букет и спускается вниз в ярости.
– Я чуть не описалась в платье! – плачет она.
– А я в штаны.
– Я люблю тебя.
– Я больше.
Они соединяют губы в страстном поцелуе, и все вокруг взрываются аплодисментами.
– Он идиот, – восклицает Бренда, смеясь.
– Я приму поцелуй как «да, – заявляет священник.
–Простите! —Саймон успокаивает толпу.– Но я должен был добавить немного эмоций.
Они обнимаются. Когда Луиза была девушкой Скотта, она жила в неопределенности и страхе, что он может ее ранить. С Саймоном я никогда не чувствовала этого, он самый благородный и любящий человек, которого я знаю. Я знаю, что с ним у нее будет все: друг, доверенное лицо и любовник.
Празднование проходит в западном крыле отеля, ткани навесов колышутся на ветру, а небо – это зрелище, полное звезд и огней. Луиза и Саймон подходят, держась за руки, а ведущий церемонии расставляет всех по местам.
–Рэйчел, подойди, пожалуйста! – зовет меня ведущий.
Он кладет руку мне на спину и ведет к столу.
–Жених и невеста хотели, чтобы их ближайшие друзья сидели за одним столом, —объясняет он. —Вы будете сидеть поочередно за этим столом и за столом своих родителей.
