Текст книги "Сладострастие. Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: Ева Муньос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)
Мои подруги, Патрик, Братт и Кристофер уже заняли свои места. Официант добавляет стул для Анжелы. – Боже, чем я перед тобой так провинилась?
–Ты прекрасна, —говорит мне Анжела, садясь.
–Ты тоже, —отвечаю я.
Я изо всех сил стараюсь подавить мучительные чувства. Я пообещала себе насладиться этим моментом, ведь Луиза должна хорошо выглядеть перед своей лучшей подругой.
– Я просто буду делать вид, что его нет.
Когда я сажусь, мой взгляд встречается с полковником, и он первым отворачивается, когда Анджела берет его за подбородок, чтобы поцеловать. Я сразу же чувствую, как меня обжигает, и с трудом сдерживаюсь.
–Ну ладно, —Лулу убирает блеск для губ, – я готова к греческим шоколадным конфеткам.
–Я с тобой, – Лайла делает глоток.
Братт сидит справа от меня, я хочу верить, что Луиза забыла попросить переставить столы.
Напряжение между парой, сидящей напротив, можно резать ножом, даже я чувствую гнев моего бывшего, как и ярость полковника. На мгновение я подумываю собрать все столовые приборы.
Высказываются благодарности, родители произносят соответствующие речи, и мы поднимаем бокалы для тоста.
Приносят ужин, и я заставляю себя есть. Шея болит от того, что я все время смотрю на Лулу, потому что куда бы я ни посмотрела, мне не понравится то, что я увижу.
–Я пойду в туалет, – говорит Лулу, лишая меня повода отвлечься.
Я делаю глоток из бокала.
–Ты хорошо выглядишь, – тихо говорит Братт.
Эта фраза застает меня врасплох.
– Прости?
– С твоей шеей все в порядке? – Он делает глоток из своего бокала. – Я на мгновение испугался, что она сломана или что-то в этом роде.
Я улыбаюсь в ответ на его комментарий.
– Ты тоже хорошо выглядишь.
– Все встать, пожалуйста! – просят они. – Жених и невеста исполнят свой первый танец.
Мы продвигаемся к танцполу, пока жених и невеста пробираются сквозь толпу, держась за руки. Световое шоу не заставляет себя ждать, и Саймон целует Луизу в губы, прежде чем начать.
Они двигаются по танцполу, он улыбается, а Луиза прижимается головой к его груди. Ее щеки блестят от слез, а ноты All Of наполняют ночь.
– Такие вещи дают мне надежду на любовь, – говорит Лулу, стоящая рядом со мной. – Они прекрасная пара.
Я прислоняюсь головой к ее плечу.
– Да, это правда.
Не все любовные отношения разрывают душу, они могут проходить через трудные моменты, но не обязательно должны разбивать сердце и вызывать слезы.
Возможно, страдания в любви стоят того, ведь боль обычно делает тебя сильнее. Однако полноценные и спокойные отношения также укрепляются с той же силой и интенсивностью, и не всегда нужно страдать, чтобы понять, что ты любишь.
Можно иметь такую любовь, как у моей подруги, полную доверия, терпения и терпимости. Единственная серьезная ссора у них была по моей вине, все остальное было пустяками, которые заканчивались шумными примирениями в ее комнате.
–Твой босс на тебя смотрит, – пробормотала Лулу. – Он очень сексуальный.
Глаза жгло от желания посмотреть на него, но его вид только напоминал мне о том, что я чувствую, и что это невозможно.
–Родители и крестные, присоединяйтесь к жениху и невесте во второй песне.
Рука Братта находится в нескольких сантиметрах от моей, но я не решаюсь сделать первый шаг.
–Это твой бывший парень, не сомневайся, – подбадривает меня Лулу.
Я делаю шаг к нему, протягивая ему руку. Я знаю его много лет, не стоит быть такой «сложной.
Мы медленно двигаемся по середине танцпола, что-то пережимает мне горло, когда на мгновение мы снова становимся той парой, которой были пять лет назад.
Глубоко в душе я подумываю о том, чтобы восстановить все, но когда я закрываю глаза, появляется он, Кристофер, занимающий каждое уголок моего сознания. Что-то подсказывает мне, что, как бы я ни старалась, полковника я никогда не смогу забыть.
Танец заканчивается, молодожены ходят между столами, приветствуя гостей и общаясь с ними. Хорошая музыка наполняет зал, а Лулу, Лайла, Патрик и Александра пользуются моментом, прыгая и танцуя на танцполе.
Бренда ушла рано под предлогом тошноты. Я хочу верить, что это действительно так, а не то, что ей больно переживать все это без Гарри. Я остаюсь одна за столом, так как все танцуют. Вдобавок ко всему, у солдат все еще есть табличка, оставленная Браттом, на которой написано: – Не смотрите на нее, не трогайте ее, – поэтому никто не подходит ко мне.
– Все найдите себе пару! – объявляют по микрофонам. – Пришло время для романтики.
Публика замедляет ритм, некоторые просят разрешения, другие берутся за руки, и моя грудь сжимается, когда Forever Young становится главной песней в исполнении солиста.
– Братт сделал мне предложение, исполнив кавер на эту песню, – говорю я себе. Я возвращаю взгляд к столу, переполненная чувствами. Тень падает на меня и заполняет все мое поле зрения.
– Моя очередь проявлять инициативу.
Я вдыхаю воздух, готовая отказаться, но...
– Это наша песня. – Он продолжает, протягивая руку.
Я принимаю приглашение, позволяя ему вести меня на танцпол, его рука ложится на середину моей спины, а моя – на его плечо.
– Ненавижу, когда ты ведешь себя, как будто я тебе незнакомец, – шепчет он. – Я все, что угодно, только не это, Рэйчел.
–Я не вижу тебя таким, Братт... Просто... —Я не могу найти слова.
–Ты думаешь, что я сойду с ума и снова буду угрожать тебе револьвером.
Я не боюсь тебя, я понимаю, что в гневе мы не поступаем правильно.
–Мне некомфортно смотреть тебе в глаза после всего, что мы пережили, вот и все, —признаюсь я.
Он глубоко вздыхает, ища мой взгляд.
– Я готов бросить все и начать с нуля.
Он задевает то, что я хочу похоронить.
– Я люблю тебя. – Он откидывает волосы с моих плеч. – В моей голове полный беспорядок, может, я поступил неправильно, но, несмотря на это, я по-прежнему ясно понимаю, как сильно я тебя люблю.
– Любить меня после всего, что я с ним сделала?, – думаю я.
–Я...
–Не говори ничего, – он заставляет меня замолчать. – Я просто хотел, чтобы ты знала, чтобы ты помнила, что, несмотря ни на что, я все еще рядом с тобой, что я готов бросить и забыть все, чтобы быть счастливым рядом с тобой.
–Я предала тебя.
–Любовь сильнее гнева и недоверия. Я снова и снова возвращаюсь к этой мысли и всегда прихожу к одному и тому же выводу: я не хочу жить без тебя.
Я глажу его лицо, прослеживая черты его лица. Я хотела бы любить его так, как он того заслуживает, но это невозможно, потому что мое сердце принадлежит другому, который оставил след в моей душе, когда я была влюблена в Братта. В этом и была вся проблема, что страсть была сильнее любви.
Он медленно приближается к моим губам, я успеваю отвернуться, позволяя ему поцеловать меня в щеку.
–Я...
–Перестань, —он снова заставляет меня замолчать. – Просто подумай и стань прежней.
Музыка заканчивается, и мы остаемся единственными на танцполе.
–Вернемся к столу, —он берет меня за руку.
–Луиза собирается бросить букет! —Лайла берет меня за руку, освобождая от его захвата.
Она ведет меня к группе женщин, которые не перестают кричать. Луиза забирается на стул, все готовятся, и букет случайно попадает мне в руки.
–Вот и следующая невеста! —кричит Лулу, и все аплодируют.
–Подозреваю, что разговор, который я только что слышала, принесет свои плоды. —Лайла обнимает меня сзади.
Я поднимаю букет. – Выйти замуж..., – я слишком далека от этого.
70
СЕЛЕСТЕ
Рэйчел
Свадьба была неделю назад, и отсутствие Луизы чувствуется даже в Лондоне. Столько лет, прожитых вместе, создают привычку, как когда живешь с родителями или партнером. Я подумываю о возвращении в Америку, но чувствую, что центр Аризоны для меня слишком мал.
Это будет как сойти с яхты и сесть в каноэ. Остаться в Лондоне требует усилий, самоотдачи и дисциплины, ведь это один из лучших центров в мире. – Кроме того, работа в элитном подразделении приносит очень хороший доход, когда есть специальные операции.
Однако, несмотря на то, что все хорошо, я чувствую, что мне нужен новый старт, смешивать личную жизнь с работой очень сложно. Анджела снова и снова подходит ко мне в поисках доверенного лица, не зная, что ее признания являются для меня душевной пыткой. Он не равнодушен к ней, в отличие от Сабрины. С ней он проводит свободное время.
Нет никаких признаков того, что итальянцы продолжают преследовать меня, и это позволяет мне дышать немного спокойнее.
С другой стороны, есть Братт, мы были близки на протяжении всей недели, и то, что наши подразделения работают вместе, заставляет нас постоянно участвовать в закрытых совещаниях. – Еще одна вещь, от которой я хочу избавиться, – думаю я. Неприятно видеть бывшего, которому я изменила, потому что, когда мы стоим лицом к лицу, в голову приходят воспоминания о том, что я сделала с его лучшим другом.
–Ты не могла бы меня покормить? —спрашивает Лулу из-за двери. —Я голодна, а в кладовой ничего нет.
Я откладываю чемодан, который уже несколько дней пытаюсь распаковать.
–Э... Да. —Я ищу пальто. Нужно чем-нибудь отвлечься.
– Звучит отлично, – восклицает она, хлопая в ладоши. – Я приму душ.
Я готовлю себе чашку кофе, пока Лулу собирается. Я ищу в Интернете, чем бы заняться, в кино я уже три раза ходила, в театр – два. Могла бы встретиться с подругами, но Лайла у своей мамы, которая приехала к ней в гости, а Бренда в Пуэрто-Рико.
В конце концов я натыкаюсь на альбом, который дала мне Луиза, и вспоминаю рисунок Паркера. Что Бренда говорила о том, что он выставляет свои работы в галерее? Я набираю его имя и нахожу несколько статей о его творчестве.
– Что только не узнаешь..., – размышляю я. Я делаю глоток кофе, прежде чем записать адрес, где он выставляет свои работы.
–Я готова. —Лулу появляется в пальто и утепленных сапогах.
–Мне нужно, чтобы ты меня куда-нибудь отвезла, —говорю я, беря ключи от машины.
–Если это будет весело.
Мы обедаем в небольшом ресторанчике недалеко от здания и отправляемся в Сохо. Этот район часто появляется в кино, так как здесь много мест, где преобладает искусство.
Я паркуюсь напротив небольшой галереи из коричневого кирпича с флуоресцентными дверями.
–Галерея? —жалуется Лулу—. Не было ничего получше?
–Не жалуйся. —Я выхожу из машины—. Я хочу посмотреть, а потом сделаем то, что хочешь ты.
– Запиши, что мы будем делать то, что я хочу. – Она следует за мной. – Я только что сняла тебя на телефон.
– Но тебе запрещено жаловаться... – Я затаскиваю ее внутрь.
Место небольшое, с деревянными полами и лампами, свисающими с потолка. Несмотря на неприметный фасад, здесь довольно много посетителей, которые ходят туда-сюда.
– Что это такое? – Лулу указывает на одну из абстрактных работ. – Кто, черт возьми, выставляет на обозрение кучу треугольников и прямоугольников?
– Это искусство, – бормочу я, видя, что она привлекла внимание нескольких человек.
– Да ладно тебе! – Она закатывает глаза. – Мои рисунки из начальной школы сделали бы меня миллионершей.
–Ты обещала не жаловаться.
–Могу я вам чем-нибудь помочь? —приветствует нас один из сотрудников.
–Да, я ищу работы Доминика Паркера.
–Они на втором этаже, прошу вас за мной.
–Иди сама, —говорит Лулу. —Я куплю булочки на улице.
Я следую за парнем, который комментирует окружающие нас работы.
–С чего хотите начать? —спрашивает он, когда мы поднимаемся наверх. —Искусство в войне? Пустыня?… Небесная?
Я не знаю, какая лучше, поэтому просто отвечаю:
–Все.
–Хорошо. —Он улыбается с некоторым волнением. —Начнем.
Мой капитан определенно талантлив, работы перед мной отражают реальность, с которой мы сталкиваемся каждый день. В первых двух картинах он использует не более двух цветов. – Искусство в войне» выполнено в белом и красном, с изображением зданий и людей, ведущих физические, умственные и эмоциональные сражения; в «Пустыне» он использовал черный и желтый, сочетая день и ночь в одном произведении.
–Перейдем к моей любимой: – Celeste.
Он ведет меня на другой конец зала и ошеломляет произведением, занимающим половину стены. – Кроме как слепая, глупая и тупая, – это единственное, чем я могу объяснить, почему не заметила чудо, которое стоит передо мной.
Только глупая не заметила бы, насколько она прекрасна в глазах Паркера.
–Celeste была написана в середине 2012 года и изображает красоту, нежность и женский порыв, подчеркивая смертельный шарм, который отличает женщин.
Он смеется над последней фразой.
Я любуюсь работой, проводя рукой по холсту, прослеживая нарисованные линии. Мне нужно отойти, потому что картина огромная... Я не знала, что бывают такие большие холсты. Он использовал только четыре цвета: коричневый, черный, красный и синий. Синий, как мои глаза.
Я отступаю, улыбаясь: – Это я, – говорю себе. Он нарисовал каждую черту моего лица. Это мое лицо, окруженное каскадом черных волос и подчеркнутое красной помадой, которая делает картину чем-то необыкновенным.
– Если бы ты видела, какая ты красивая для всего мира, ты не пролила бы ни одной слезы за того, кто этого не заслуживает, – мысленно цитирую слова отца.
– Здесь есть посвящение, – продолжает парень, показывая мне строки, написанные сбоку от картины.
Она имеет соблазнительную внешность и небесные глаза.
Она обладает уникальной красотой и неотразимым взглядом.
У нее черные волосы, фарфоровая кожа и румяные щеки. Женщина с гипнотическим ореолом, смелая и захватывающая.
Она – мечта всех и погибель одного.
Это персонаж сказки, ставший реальностью, фантазия из плоти и крови, с глазами цвета неба и губами, маскирующими изысканное искушение.
Солдат, ангел, нимфа, красивая, злая, драгоценная... Одним словом: Р. Дж.
Я не знаю, что сказать, легкое жжение охватывает мои глаза, когда я снова вижу себя на этом полотне.
Мне вспоминаются моменты, когда он пытался проявить ко мне сочувствие, как он подошел ко мне в шкафчике и предложил научить меня считать, потому что я была и остаюсь в этом ужасна.
–Это ты? —спрашивает Лулу, стоя рядом со мной.
Парень смотрит на холст и на мое лицо.
–Нет... —отвечаю я, прежде чем Лулу начинает задавать вопросы.
–Вы очень похожи... —утверждает парень, вынимая очки из кармана. —На самом деле...
–Это не я, —прерываю я его, беря Лулу за руку.
–Но...
–Спасибо за помощь, —я прощаюсь, не давая ему закончить.
–Скажи правду, у тебя двойная жизнь, как у Ханны Монтаны, да?
–Конечно, нет. —Мы спускаемся по лестнице.
–Тогда как ты объяснишь, что тебя изобразили в галерее?
–У меня обычное лицо, любой мог его придумать.
–Да, какое совпадение. —Она скрещивает руки. – Не рассказывай, если не хочешь, но я договорился о двух свиданиях, нас ждут снаружи.
–Свидания?
–Да, как слышишь. —Она вытаскивает меня на улицу. – Они странные, но кажутся интересными.
Двое мужчин с бородами и пашминами ждут нас на тротуаре. Вот что бывает, когда даешь волю кому-то вроде Лулу.
Остаток дня я провожу в разговорах о потребительстве, анархии, иллюминатах и правительственных заговорах, попивая холодный чай в одном из баров Сохо и делая мысленную заметку, что больше никогда не буду слушать свою домработницу.
Наступает полночь, и я собираю вещи, которые возьму с собой в Мексику. Не думаю, что вернусь домой в ближайшие две недели, так как буду участвовать в спасательной операции.
Я пью бокал вина на подоконнике, пытаясь отвлечься от бессонницы, которая не дает мне спать с тех пор, как я вернулась из Феникса. В один день ты думаешь, что жизнь улыбается тебе, а на следующий сидишь и смотришь на восход солнца с разбитым сердцем, будучи мишенью высокопоставленного преступника, который, я уже не знаю, преследует меня или нет.
Я вспоминаю картину, улыбаясь с ногами, прижатыми к груди. У нас всегда есть альтернативные возможности, и я никогда не задумывалась, какой была бы моя жизнь с другим мужчиной, не Браттом.
На следующий день я возвращаюсь в штаб. Из-за отсутствия Гауны все солдаты собрались на поле и выполняют ежедневную тренировку. Пахнет потом, и я раздаю приказы по всему залу, опираясь на Алексу, Ирину, Скотта, Лайлу и Анжелу.
– Вы все ленивы! – резко говорю я.
Если мы не улучшим результаты, мы не будем ловкими в операциях и в каждой миссии. Время – наш злейший враг...
– Доброе утро! – приветствуют они, и мой взгляд переходит на Сабрину, которая входит в зал. Курсанты отвечают, и она направляется к посту Анжелы, которая с хронометром в руках контролирует выполнение рутинных обязанностей офицера.
–Это частная тренировка, мисс Льюис, – говорит немка, и я подгоняю солдат, чтобы они продолжали тренироваться. – Нужно уважать правила.
– Так же, как ты уважаешь мой брак? – начинает она.
– Сабрина... – вмешивается Лайла, но та не обращает на нее внимания.
– За все время моего брака, – признается она, – я сталкивалась с француженками, англичанками, латиноамериканками, но никогда с немками! На этот раз мой муж нашел себе новую игрушку!
Она хочет подорвать моральный дух и репутацию лейтенанта Кляйн, поэтому я прошу Скотта отправить новобранцев на пробежку.
– Ты же знаешь, что он тебя бросит, как только ты ему наскучишь?
Анжела не отвечает и пытается отвернуться, но он снова поворачивается к ней.
– Он уже водил тебя в дорогие отели и трахал в переулках?
– Хватит, Сабрина, убирайся, тебе не место в спецназе! – говорю я.
– Это не место для шлюх! – кричит она немке. – Возвращайся в бордель, где тебя воспитали!
Она говорит громко и четко, чтобы слышали все, кто бегает мимо, а немка замолкает, глядя на оставшихся женщин.
– О, прости, я забыла, что это секретная информация! – кричит она. – Я забыла, что никто не знает, что ты выросла в дешевом борделе, пока твоя мать продавала себя тому, кто больше заплатит.
– Ты не имеешь права разглашать это! – отвечает Анжела.
– Так же, как ты не имеешь права валяться с моим мужем! Но чего можно ожидать от дешевой шлюхи?!
Лейтенант толкает ее, пробиваясь вперед, но Сабрина отвечает на атаку, и немка поворачивается, давая ей то, что она хочет: удар левой рукой, который бросает ее на траву с окровавленным ртом.
Она пытается наброситься на нее, но я не позволяю, так как с тренировкой Анжелы это была бы неравная борьба. – Эй, нет! – Я хватаю ее. – Это то, чего она хочет, ее семья принадлежит Совету, и тебя могут уволить.
Она дрожит от ярости, и я цепляюсь за ее руку. Сабрина не глупа и готова на все, чтобы добиться своего.
–Уходи. —Я передаю ее Лайле. —Не порти себе карьеру из-за глупых споров.
Она кивает в знак согласия и предпочитает уйти с моими коллегами, пока блондинка встает на ноги.
–Не позорься, – предупреждаю я. – Она лейтенант, Сабрина, ты хоть представляешь, какую подготовку мы проходим? Какие риски несет один неверно нанесенный удар в порыве ярости?
–Если ты пытаешься помочь мне заработать очки у моего брата, то зря тратишь время. – Она смотрит на меня. – Он не вернется к тебе.
–Слово «спасибо» никогда не лишне, когда тебя спасают от побоев.
–Мне не за что тебя благодарить! Ты такая же, как Анжела, если не хуже, раз дружишь со всеми, кто хочет переспать с моим мужем.
Мне приходит в голову сказать ей правду, но я решаю, что удара моей коллеги было достаточно, и ухожу, оставив ее одну.
–Не пытайся понравиться моей семье, уже слишком поздно. Бессмысленно пытаться исправить пренебрежение, – продолжает она, – оскорбления и плохие манеры, которые ты проявила, когда мы дали тебе шанс стать членом нашего рода.
– Шансы, о которых я никогда не просила и которые мне никогда не были нужны.
Я получаю сообщение от Паркера с просьбой встретиться с ним на взлетной полосе, и впервые я рада, что он хочет меня видеть; на самом деле, я сама хотела с ним встретиться. Я ищу то, что он просил меня принести, и поднимаю воротник пиджака, выходя на улицу. Холодно, моросит дождь, и над взлетной полосой висит туман.
–Капитан, —приветствую я его.
–Ты опоздала.
На что? Он просто прислал короткое сообщение с просьбой принести ему документы.
–Генерал в Мексике, я буду ждать там прибытия военных подразделений.
Он прячется под крылом самолета, когда дождь усиливается.
–Ты отвечаешь за моих солдат и невыполненные задачи, я не успел объявить о смене.
–Как прикажете.
–Без ошибок, Джеймс, покажите Морган окончательный план и пришлите его мне, чтобы я мог его изучить.
–Конечно.
–И не смей пропустить завтрашнее совещание.
–Я все улажу, не беспокойтесь.
–Документы, которые я просил, мне нужно подписать перед отъездом.
Я протягиваю ему список разрешений со всеми солдатами, которых мы возьмем с собой. Он просматривает его, пока я прочищаю горло перед тем, как заговорить. Я репетировала, как поблагодарить его за картину.
– Вчера я ходила по галереям с моей подругой Лулу... пока Луиза в отъезде.
– Мне не интересно твое расписание, Джеймс, – отвечает он, просматривая документы.
– Да, я знаю.
Просто я слышала, что ты... – Я собираюсь с мыслями, прежде чем продолжить. – Ты очень хороший художник, и я решила...
Он поднимает лицо и бросает на меня один из своих убийственных взглядов.
– Я прошу тебя не совать нос в мою личную жизнь, хорошо?
– Но мне показалось хорошей идеей пойти посмотреть одну из твоих работ...
– Так забудь об этом! – Он возвращает мне документы.
Такими вещами я делюсь только с людьми, которые мне нравятся, а ты не в их числе.
–Ну, не нервничай. Не нужно волноваться.
–Я волнуюсь, потому что меня раздражает, когда люди суют свой нос не в свое дело! Займись своей работой или верни того придурка, который тебя так угнетает, – он злится. – Не лезь в мои дела, солдат!
Он направляется к трапу самолета. Меня это не злит, а смешит. Столько гнева из-за того, что я уже видела.
–Я позвоню тебе завтра утром, – предупреждает он. – Мне нужен отчет о работе отряда.
–Как скажете, капитан.
Я улыбаюсь ему и закатываю глаза, прежде чем сесть в самолет.
Хотеть поговорить с ним – все равно что пытаться взять смазанную шайбу, у нее нет правильной стороны, за которую можно взяться.
Я возвращаюсь в штаб с опущенной головой. Дождь усилился, когда я дошла до середины пути; к счастью, документы под моей курткой не промокли. Я оставляю их в офисе, прежде чем идти в свою комнату, и, к моему несчастью, дождь переходит в град.
Я жду в коридоре, обдумывая идею бежать в здание.
– Простудишься, – говорят мне в спину.
Я оборачиваюсь: это Братт с зонтиком.
– Если будешь бегать туда-сюда, пролежишь в постели несколько дней.
Его ботинки в грязи, наверное, он был у своей сестры в медпункте.
–Как дела у Сабрины, ушиб?
–У нее синяк на подбородке. —Раскрой зонтик.
–Прости.
–Не извиняйся, она сама напросилась. —Он предлагает мне руку. —Пойдем, я провожу тебя до башни.
Я цепляюсь за его руку и позволяю ему проводить меня до моего здания, мы переходим от многословности к полной бессвязности.
– Спасибо, что успокоила Анжелу. Ирина рассказала мне о ссоре, – говорит он. – Несмотря на то, что она тебе не нравится, ты не смогла отвернуться от нее.
– Может, она мне и не нравится, но она твоя сестра, и ты ее любишь, это достаточная причина, чтобы протянуть ей руку.
–Ты все еще что-то делаешь для меня. —Он улыбается.
Гром и молнии эхом раздаются вдали.
–Можем поговорить? Я не отниму у тебя много времени.
Я немного нерешительно киваю, настаивая, что все уже сказано. Мы заходим внутрь, я снимаю куртку, а он откладывает зонтик и садится на диван.
–У меня нет ничего горячего. —Я открываю мини-холодильник. —Хочешь колу?
–Нет, спасибо.
Я сажусь рядом с ним.
–Как жизнь без Луизы?
–Немного грустная, невозможно не чувствовать себя одинокой.
–Ты могла бы покончить с этим одиночеством, если бы захотела.
Я никогда не умела вести себя в неловких ситуациях, когда тебе говорят слова, требующие лаконичного ответа.
– Не молчи, я ненавижу твое молчание.
– Я не знаю, что сказать.
– Так ты никогда ничего не скажешь.
Он сокращает расстояние между нами.
– Дорогая, ты должна опомниться. Не позволяй путанице сбить тебя с пути.
– Нет, это ты должен понять, что ты пытаешься сделать. Ты хочешь вернуть меня, зная, что я подвела тебя, что между нами все кончено.
– Не для меня, я все так же люблю тебя.
– Братт, ты не можешь так говорить, я спала с другим мужчиной. Я влюблена...
–Не говори так, – прерывает она меня, – потому что это не так. Если бы ты только позволила мне доказать, как ты ошибаешься. —Он наклоняется, положив руки мне на шею. —Тебе нужно только посмотреть на меня и вспомнить, как мы были счастливы до его появления.
Он соединяет наши губы легким поцелуем.
–Нет...
–Это меня ты любишь, – настаивает он.
–Подожди...
Он крепко берет меня, притягивает к своим губам и продлевает момент. На мгновение я закрываю глаза, но все это кажется мне неудобным и натянутым, просто потому что его губы больше не имеют для меня никакого вкуса.
–Братт. —Я ищу способ оттолкнуть его, но его сила ограничивает мои движения.
–Просто расслабься... Я тоже могу быть грубым, если захочу.
Он набрасывается на меня, прижимая к дивану.
–Отпусти меня.
–Ты отвергаешь меня, потому что я не он, верно? Теперь тебе нравится, когда с тобой грубо обращаются.
–Отпусти меня! Ты ничего этим не добьешься.
Он пытается поцеловать меня силой, и я отталкиваю его, заставляя встать.
–Не веди себя не так, как ты есть на самом деле, – прошу я.
Он приглаживает волосы руками и напрягает челюсть.
– Я просто пытаюсь быть тем мужчиной, который тебе сейчас нравится. Что я получил, будучи тем мужчиной, которого ты всегда хотела? – выпаливает он. – Как ты мне отплатила, Рэйчел? Ты хотела чего-то совершенно другого и никогда мне об этом не говорила.
– Я никогда не смогла бы полюбить Братта, в которого ты превращаешься. Я любила тебя пять лет таким, какой ты есть, а не другим.
–Тогда почему ты выбрала его, а не меня?
–Я не выбирала, это просто случилось. Ты не можешь пытаться быть похожим на него, потому что вы очень разные люди.
Он возвращается на диван.
–Я очень люблю тебя, больше, чем ты думаешь, – поясняю я, – но мы не можем закрывать глаза и делать вид, что ничего не произошло.
–Я не хочу тебя потерять. Я хочу, чтобы ты это поняла.
–Ты не потеряешь меня, я всегда буду рядом с тобой. Не как девушка, но как друг.
Он разочарованно качает головой.
–Никто не будет любить меня так, как ты, – говорю я, – я это понимаю, но ты должен принять, что я ранила тебя, и раны, которые я нанесла, непростительны, как бы сильно ты ни был влюблен.
Он снова встает, засунув руку в карман. Обручальное кольцо снова появляется, усугубляя ситуацию.
–Я купил его для тебя, ты должна его взять.
–Это не хорошая идея...
–Прими его, —настаивает он. —Для меня важно, чтобы у тебя было что-то, что напоминало бы тебе о том, как сильно я тебя люблю.
Он надевает его мне на палец. Голубой камень вновь блестит между моими пальцами, пока он целует тыльную сторону моей ладони.
– Когда ты любишь кого-то, тебе не важно его прошлое, настоящее или будущее, ты просто любишь и все. Мне не важно, что тебя трогал другой или что ты любила его. Я готов влюбить тебя в себя заново.
Сердце сжимается, когда я смотрю на него, я хочу оттолкнуть его, потому что мне больно, что, когда он рядом или далеко, я причиняю ему одинаковое страдание.
– Придет кто-то, кто ответит на всю твою любовь.
– Ты однажды ответила, – он ласкает мое лицо. – Ты смотрела на меня так же, как сейчас смотришь на него, только не замечаешь, что живешь иллюзией.
–Ты же не сдашься, правда?
–Никогда.
Это «никогда» означает, что пока я здесь, я буду давать ему надежду, которой нет. Уехать из Лондона больше не возможность, а обязанность, и, честно говоря, этот город уже давно кричит мне, что лучше уехать.
