Текст книги "Рута (СИ)"

Автор книги: Элина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Глава 10

Море, словно живое существо медленно и лениво находило волнами на песчаный пляж и снова отступало, шурша и плескаясь. И хоть Ламмас подходил уже к концу, здесь на побережье погода стояла еще солнечная и теплая. С пляжа хорошо был виден королевский замок с недавних пор ставший постоянной резиденцией короля Фольтеста, отказавшегося от трона Темерии. С противоположной стороны от замка, можно было различить среди деревьев белые стены Горе Велена, а в море виднелся остров Танедд с воздушными арками Аретузы.

Король задумчиво прогуливался вдоль полосы прибоя и размышлял над найденным сегодня в кухне письмом. Отдав трон своему внуку, Фольтест полностью отошел от дел. Он решил остаток жизни провести вдали от государственных проблем и интриг, в обществе своей молодой красавицы любовницы Альбины. Он хотел, что бы все его помыслы отныне были заняты только ей и их совместными скромными радостями и поэтому строго настрого запретил всей прислуге, даже малейшее упоминание о происходящих в стране и за ее пределами событиях. Но, как не старался он оградить себя от слухов извне, они все равно, так или иначе просачивались сквозь толстые стены замка, каждый раз приводя его в не лучшее расположение духа.

Вот и сейчас, случайно обнаруженное письмо племянника повара своему дядюшке, повергло его в уныние и тревогу. Молодой человек живущий в Вызиме и служивший конюхом в королевской конюшне, описывал ужасные события, породившие волну недовольства среди народа и осуждение знати.

Новый король Троян Адский, так его теперь величали в народе, видимо сперва взяв за основу этого прозвища имя его матери королевы Адды, но потом придав уже совсем иной смысл, гораздо более подходящий его натуре, поражал своей жестокостью даже видавших виды старых ветеранов войны с Нильфгаардом. За недолгий срок его правления государство наполнилось кровью и стонами людей, обвиненных в заговорах против королевской власти. Глядя на не прерывно и повсеместно проводимые показательные казни, отличающиеся особой жестокостью и изощренностью, создавалось впечатление будто все население страны только и делало, что вынашивало крамольные планы.

Королевский двор, как писал молодой человек, превратился в сборище отъявленных негодяев, словно мухи на мед слетевшихся со всех городов и весей, в то время как порядочные и честные вельможи спешили покинуть не только пределы Вызимы, но границы Темерии. Здесь становилось опасно для любого жителя любого сословия.

Если новый король более-менее уважительно относился к знатному происхождению, то его особо приближенные и пользующиеся безграничным доверием и поощрением, начальник тайной службы граф Гинваэл и главный советник граф Дилон, хватали и пытали в подземельях всех не зависимо от чинов и титулов по любому обвинению, даже если оно исходило от умалишенных или явных завистников. Земли и имущество казненных дворян переходили в собственность короля, но что-то конечно оседало и в карманах обоих графов. Благодаря этому казна не истощалась полностью, не смотря на то, что постоянно устраиваемые королевой Инептиной балы, маскарады и прочие торжества вытягивали из нее огромные суммы.

По поводу своей невестки, Фольтест давно уже начал проявлять беспокойство. Еще на свадьбе она произвела на него не лучшее впечатление и дело было вовсе не в ее отталкивающей внешности. Ему много пришлось повидать на своем веку завистливых, льстивых, подлых, властолюбивых, алчных, сварливых и жестоких женщин, поэтому он без труда распознал в новой королеве всю эту смесь, причем в самой сильной концентрации. И теперь доходившие до него слухи, каждый раз подтверждали его правоту. Случай описанный в письме был прекрасной этому иллюстрацией.

Произошло это на балу в честь именин королевы. Во время бала король проявил слишком много внимания одной молоденькой очаровательной фрейлине, Тина решив отомстить тут же попыталась обольстить юного красавца виконта, но молодой человек так испугался, что лишился чувств, дав повод королю потешаться над своей женой несколько последующих дней. Разъяренная коро-ва Ти, как стали называть располневшую королеву придворные после этого случая, разумеется шепотом, выкрала у короля королевскую печать и собственноручно написала приказ казнить несчастную фрейлину и чувствительного виконта, через повешение и четвертование одновременно, за участие в заговоре против короля. Скрепив приговор печатью, она положила его на стол графу Гинваэл, а тот даже не читая отправил палачам.

Молодых людей схватили и тут же суд объявил их виновными, даже не дав оправдательного слова. Казнь должна была состояться на следующий день. Родители обоих обвиненных упали в ноги королю с просьбой помиловать их не в чем неповинных детей. Король сперва пришел в недоумение, но потом понял чьих рук это дело. Вечером он поколотил королеву так, что предстоящий через три дня бал пришлось срочно переделать в маскарад, на котором королева так и не сняла маску. Но, тем не менее казнь отменять не стал, а лишь отложил на несколько дней.

Отцы молодых людей снова отправились с мольбами к королю, но их не допустили к его величеству, а отправили к всесильным графам. Те не долго ломаясь согласились помочь за вознаграждение, соответствующее почти всем средствам имеющимся у обоих родителей. Такие разбойничьи методы повергли баронов в ужас, но делать было нечего и они согласились. Как только бумаги были подписаны, обвинение сразу же сняли и молодых людей выпустили из застенков целыми и невредимыми.

Это событие повлекло за собой очень печальные последствия. Бароны не собирались оставлять это безнаказанным. Быстро собравшись, они покинули пределы страны и попросили защиты и покровительства у Демавенда короля Аэдирна, тот не отказал и бароны, поселившись в Хагге, стали подстрекать оставшуюся, и без того недовольную знать к мятежу.

Помимо всего прочего, постоянно увеличивающиеся расходы требовали не менее постоянных доходов в казну, поэтому король ввел несколько новых налогов и податей и увеличил уже существующие. Таким образом, торговые пошлины стали не выгодны иностранным купцам, а плата за транзит просто немыслимая, но совершенно не гарантирующая безопасного продвижения по стране, в которой безнаказанно промышляли разбоем и разорившиеся дворяне, и сбежавшие от господ кметы. Поэтому торговля пошла на убыль, а купцы выбирали более безопасные и дешевые дороги, хоть и в объезд. Соответственно на многие заграничные товары цены выросли вдвое, а то и втрое, притом что возросшие налоги заставили народ крепко затянуть поясок. От чего общая обстановка стала еще более напряженной и опасной, и все может быть еще как-то уладилось бы, но король Троян совершил еще одну непростительную ошибку. Он приказал казнить трех священников храма Двух Стихий, разорив и превратив сами храмы в пепелища. И опять этому виной стала его неугомонная супруга, которая узнав о том, что ее брат герцог Арден Флокс публично вступил в ряды верующих, решила таким образом ему отомстить.

Тут же эти трое были возведены в святые, а король превратился для верующих во врага человечества. Недовольные бароны воспользовавшись ситуацией, поспешили принять истинную веру и собрали под свои знамена огромное войско с боевых штандартов которого, грозно смотрели лица замученных королем страдальцев за веру.

Троян не на шутку испугавшись, попросил помощи у Ложи, Дамы и так обеспокоенные масштабами разросшегося враждебно настроенного к ним движения, разумеется в поддержке королю отказали. Тогда он принял единственное правильное решение: всенародно покаялся и приняв торжественно веру, поклялся построить десять храмов и монастырей, а «виновных» в смерти священников, отдал толпе на растерзание.

Народ, конечно, можно было провести и успокоить таким простым способом, но бароны не прослезились от умиления и продолжали готовить войско к свержению ненавистного «упыреныша». Королю ничего не оставалось делать, как начать собирать свое войско для защиты.

Фольтест тяжело вздохнул. Не такого будущего он желал Темерии! Увы! Легкомысленные мечты короля о тихом семейном счастье и свободе, и желание сохранить династию любой ценой неминуемо должны были закончиться трагедией.

Поглощенный этими тревожными и мрачными мыслями, король добрел до ворот замка. Увидев, в окне счастливое лицо своей возлюбленной, душу Фольтеста и вовсе сковало отчаяние. Вчера она сообщила ему о том, что беременна. Многие годы судьба не давала ему наследников, о которых он мечтал. И вот теперь, когда отчаявишь, он отдал Темерию в кровавые руки внука, его мечта исполнилась. Какое будущее ждет этого ребенка? Узнай Троян о беременности Альбины, и вряд ли мать и дитя доживут до родов.

Медленно поднимаясь по каменным ступеням, король заметил прогуливающегося по открытой галерее замка, рыцаря Атера Сигни, брата его ненаглядной Альбины. С каждой ступенькой, план внезапно возникший в голове Фольтеста, начинал принимать все более четкие очертания.

* * *

На этот раз заседание Ложи было решено провести на открытом воздухе. Шеала де Танкарвилль предложила свой небольшой домик на побережье залива Праксены. Дамы с радостью приняли предложение, всем хотелось насладиться теплыми деньками уходящего лета. К тому же в Монтекальво последнее время становилось не спокойно. Находящиеся долгое время в тени мужчины-чародеи, похоже решили изменить ситуацию. Многие из них приняв истинную веру, стали активно помогать священникам в создании помех деятельности Ложи и только то, что в силу своего честолюбия и высокомерия они не могли договориться между собой и действовали каждый сам по себе, не давало им возможности серьезно влиять на планы Дам.

На большой открытой террасе, увитой виноградом, созревшие грозди которого свисали отовсюду, источая чудесный аромат, за простым деревянным столом, накрытым вышитой скатертью расположились десять самых влиятельных женщин в мире. В этот раз их наряды были более чем простые и спокойные. Казалось бы, теплая ясная погода и красота окружающей природы, должны были положительно повлиять на настроение собравшихся, но лица их были мрачными и хмурыми.

– Ну, что – приступим? – начала заседание Филиппа.

Мужской костюм из белого льна сидел на ней безупречно. Полное отсутствие драгоценностей в ее туалете, делало этот простой костюм очень элегантным.

– Дел у нас с вами накопилось очень много, – продолжила она. – Предлагаю, начать с выземской проблемы.

– Я помню, Филиппа, ты утверждала будто эту проблему можно будет решить без особых усилий, – мрачно улыбнулась Фрингилья Виго. – А я ведь предвидела тогда…

– Давай обойдемся от взаимных упреков и обвинений, – резко оборвала ее Сабрина. – У тебя есть конкретные предложения?

Фрингилья ничего не ответила, спокойно поправив воротник блузки из тончайшего шелка фисташкового цвета, украшенной только воздушным кружевом.

– Не надо было отказывать ему в поддержке, – возмутилась Шеала де Танкарвилль, на прошлом заседании настаивающая именно на таком решении.

– И начать войну с толпой религиозных фанатиков? – усмехнулась Ассирэ вар Анагыд.

– Мы сейчас находимся в таком положении, что нам надо либо принять истинную веру, либо открыто выступить против нее, таким образом разделив мир на два лагеря, – снова высказалась Шеала. – Иначе скоро нечего будет делить, судя по тому как эта зараза распространяется. Можно было поставить во главе нашего движения короля Трояна, но мы упустили эту возможность, проявив трусость и получили еще одного противника.

– Да, какой он противник? – фыркнула Сабрина. – Ему самому бы сейчас удержаться на троне.

– Тем не менее у него собрана довольно сильная армия и примар Вельмериус, этот главный святоша изо всех сил пытается примирить две пока что только угрожающие друг другу армии, – возразила Францеска Финдабаир. – А что если ему удастся? Тогда они совместно примутся за нас?

Маргаритка из Долин как всегда была просто очаровательна, яркое но очень простое платье цвета фуксии, подчеркивало и ее безупречную фигуру и вкус.

– В том то и дело, что непременно примутся, – поддержала ее Шеала. – Если еще у этих магиков неудачников, хватит ума примкнуть к ним, то шансов на победу у нас совсем не останется!

– Вот поэтому, надо сейчас хорошенько продумать наши дальнейшие действия, – прекратила споры Филиппа. – Так что бы в будущем больше не допускать подобных ошибок. Прошу, Фрингилья, поскольку ты давно изучаешь эту проблему и пристально следишь за всеми событиями, обрисуй нам сложившуюся в мире ситуацию…подробно.

Чародейка кивнула и немного подумав, начала:

– В первую очередь, хочу обратить ваше внимание на Хаггу. Именно там построен огромный храм, который назван «Примариальным». Именно там находиться резиденция примара Вельмериуса, не известно когда и кем возведенного в Высший духовный сан. Туда сейчас стекаются все верующие на праздник черного аконита, дабы увидеть глаза Творителя, то есть светящиеся в темноте цветы, специально для этого привезенные из самого сердца Синих гор. В дни этого праздника, как мне кажется, планируется что-то еще, мои люди сейчас пытаются это выяснить.

Так же по моим сведениям, где-то между Аэдирном и Каэдвеном находится школа, в которой готовят будущих священников. Остается только догадываться на чьи средства она существует.

Как известно в северных королевствах: Ковире, Повисе и Каигорне, уже довольно давно существуют храмы и монастыри исповедующие истинную веру, но активно распространяться она и там начала сравнительно недавно. В северных храмах истинная вера имеет совсем иной смысл нежели чем в наших, видимо потому, что здесь они стали формироваться самостоятельно и независимо от основного учения, под воздействием «Толкований», которые полностью заменили собой Священную Книгу. Говорят так же, что святой монах Борисий наставляет на путь истинный священников, читающих проповеди в храмах королевств Хенгфорсской Лиги, которые даже по своему внешнему виду отличаются от своих южных собратьев, и в первую очередь отсутствием роскоши, что свидетельствует об отсутствии чьей-то серьезной финансовой поддержки.

Северяне очень не довольны тем, как в Хагге искажают истинную веру. Книгу «Толкований» считают вреднейшим писанием и публично сжигают попавшиеся экземпляры, призывая всех истинно верующих поступать точно так же. Постоянная критика в адрес примара и прочих «самозванцев-засранцев», как они величают священников Аэдирна и Каэдвена, привела к тому, что все верующие северных стран стали очень нетерпимо относиться к тем, кто исповедует вельмерианское направление истинной веры, в то же время южане ратуют за свои убеждения и называют противников бориситами.

Примечательно, так же и то, что в числе бориситов не мало эльфов, так как основа этого учения им близка и понятна, в то время, как в вельмерианском храме не ступала нога Старшего народа, не смотря на то, что примар из сил выбивается дабы привлечь туда нелюдей.

Интересно, и то что в трактовке Борисия чародейки не выглядят такими уж монстрами, а даже напротив, имея дарованную нам Творителями силу, используем ее «во благо человеков и нелюдей, добра и порядка». Хотя, конечно, среди нас встречаются и самые настоящие «предатели господни», которые «творят всякие пакости и мерзости, напуская порчи, болезни, убийства и прочее…»

Честно говоря, я даже не знаю к какой на самом деле категории нас с вами отнести… – она грустно усмехнулась, и окинув взглядом внимательно слушающих ее чародеек, продолжила. – Я считаю, что это наш с вами шанс выстоять и сохранить власть. Надо поддержать Борисия и именно в его храме расположенном недалеко от Голополья, вступить в истинную веру и оказать финансовую помощь. Так же уговорить монархов северных государств вступить ряды бориситов, а потом начать уже здесь в Редании и Темерии способствовать развитию этого направления, построить храмы и так далее.

Она закончила и отпив из кубка белого цедарийского вина, в ожидании вопросов снова оглядела присутствующих.

– Жаль, что Троян уже принял веру в вельмерианском храме, было бы не плохо сделать из него борисита и тогда противостояние его и баронов, приняло было совершенно иную окраску, – задумчиво произнесла Шеала.

– Мы не можем принять эту веру, – возразили Францеска и Ида Эмеан аэп Сивней. – Если мы решим разделить мир на два религиозных лагеря, то Доль Блатанна окажется в самом сердце противоборствующей стороны. Если учесть и без того натянутые отношения людей с эльфами, не трудно догадаться, кто станет козлом отпущения.

– От вас этого и не требуется, – улыбнулась им Филиппа. – К тому же, я слышала, что Демавенд издал указ, что бы все подданные королевства приняли участие в намечающемся праздновании, поэтому считаю необходимым вам во главе всех эльфов Доль Блатанна, отправиться в Хаггу с какими-нибудь дарами и проявить храму максимум уважения и почтения. Параллельно попытаться узнать слабые стороны.

– В качестве даров можно избрать, например, семена горчицы, – подхватила Фрингилья. – Это растение считается священным и потому его семенами будут посыпать головы верующих.

– Этого добра в Долине Цветов хоть отбавляй, – улыбнулась Францеска. – Тогда мы сегодня же отправимся домой и начнем подготовку к празднику.

Филиппа одобрительно кивнула и снова обратилась к Фрингильи:

– Как и когда мы сможем встретиться с Борисием?

– Вот с этим как раз могут возникнуть проблемы, – вздохнула чародейка. – Борисий очень не охотно принимает посетителей.

– Может попросить помочь Недомира? – предложила Кейра Мерц.

– Только не его, – махнула рукой Фрингилья. – Он терпит Борисия в своих владениях, только из боязни настроить народ против себя, но не скрывает своего презрения к нему. Если у кого и просить протеже, то скорее у Ледяного Марата, он помогает храму и тесно общается со священником.

– У разбойника? – удивилась Ассирэ.

– Именно, – подтвердила Филиппа. – А уж к нему мы как-нибудь сумеем найти дорогу.

Чародейки как по команде обратили взгляды на Маргариту Ло-Антиль, ставшую под стать, молочному цвету своего платья.

– Я не… – хотела она возразить.

– Марго, у тебя нет выбора, – перебила ее молчавшая до сих пор Трисс.

Удивленно насмешливый взгляд Сабрины не ускользнул от ее внимания. Она ответила взглядом полным смелого вызова, заставив ту насторожиться.

– Хорошо, – согласилась Маргарита, быстро сообразившая как можно использовать ситуацию. – Я поговорю с Вадилимом, но уверенна, что он потребует кое-что взамен.

– Не в нашем положении, сейчас торговаться, – ответила Филиппа.

– В таком случае, завтра же он предстанет перед нами, и если мы будем с ним любезны, то и он не откажет нам в помощи.

– Он разве, здесь? – еле скрывая душившую ее злобу спросила Сабрина.

Сама не умеющая любить, да пожалуй и не способная в ком-то вызвать искреннее высокое чувство, она лютой ненавистью ненавидела всех, кто в этом от нее отличался.

– Он в Монтекальво, – ответила Маргарита, улыбнувшись так мило, что Сабрине пришлось опустить пылающий ненавистью взгляд и поджать губы.

– Вот и отлично, – сказала Филиппа, поглядывая на них. – Как только договоримся с Вадилимом – Ассирэ, Фрингилья, Маргарита, Трисс и я, тут же отправимся в Голополье и начнем приводить в действие наш план. А сейчас давайте перейдем к другим вопросам.

– Позвольте, мне, – попросила Трисс и получив одобрение продолжила. – После того как мы активно помогали справиться с начатыми нами же эпидемиями, люди стали гораздо лучше и уважительнее к нам относиться. Предлагаю, оставить больницы для бедных и продолжить их финансирование. Думаю, что сейчас нам это необходимо.

Все ободрительно закивали.

– Этот вопрос решен, – подтвердила Филиппа. – Меня интересует, что там с Йеннифэр?

Сабрина встрепенулась.

– С ней все в порядке. Она родила здорового и крепкого мальчика. Пока он еще не проявлял признаков оборотня, но в скором времени может…

– Послушай, Филиппа, – перебила ее Трисс. – Не пора ли уже прекратить это безумие. Йеннифэр чародейка, она одна из нас, возможно скоро нам понадобиться и ее помощь тоже. Может пора забыть все обиды и оставить ее в покое? Какой прок нам сейчас в ее смерти?

Сабрина взвилась, так как и рассчитывала Трисс.

– Ты что совсем свихнулась, Меригольд? – завопила она. – Думаешь я не вижу, как ты все вынюхиваешь, где я прячу твою подружку? Или кто-то считает, что твои шашни с ведьмаком и недоделанной ведьмачкой, просто дань старой дружбе? Хотя, что еще может быть между вами, ведь он в свое время отверг тебя, а сейчас даже предал свою женушку, распустив слюни в сторону этой мало разборчивой Руты. Думаешь, я не знаю, что ты перетащила его в Брокилон, а сама задумала помешать мне уничтожить Йеннифэр?

– Ты так осведомлена о моих делах? Сдается мне, ты следишь за мной! – тоже встала со своего места и выпрямилась Трисс, с вызовом глядя на Сабрину.

Воздух на террасе стал тяжелым от магии.

– Прекратите немедленно! – закричала Филиппа, ударив кулаком по столу. – Вы обе, по-моему, сошли с ума. Я смотрю, что не одной из вас не хватает холодного и трезвого похода к этому делу, поэтому считаю целесообразным настаивать передать все Шеале, а вас обеих держаться от этого на расстоянии.

– Но, Филиппа… – увидев победную улыбку на лице Трисс, и поняв свою ошибку, попыталась возразить Сабрина.

– Тема закрыта!

Сабрина села на свое место, красная от злобы. Когда, через несколько минут она подняла свой взгляд, в нем было столько угрозы, что у Трисс побежали мурашки по спине.

– Вчера мне донесли, что в Гесо видели человека очень похожего на… – Филиппа сделала несколько глотков вина. – …Дийкстру. Этот человек имеет несколько алмазных приисков в горах Тир Тохаир. Он богат и влиятелен, если вдруг окажется, что это наш пропавший супершпион, то надо будет немедленно принимать соответствующие меры. Я думаю, вам не надо объяснять насколько, он может быть для нас опасен.

– И давно он там обосновался? – удивленно спросила Кейра, накручивая на палец локон своих длинных, светлых волос.

– Говорят, давно. Но раньше он сидел тихо, а сейчас накопив приличное состояние и войдя в доверие к королю, пытается так или иначе влиять на политику. Поэтому прошу тебя Кейра, и тебя Сабрина, как можно быстрее заняться этим господином. Если информация подтвердиться, немедленно свяжитесь с Двумя Сестрами. Все должно выглядеть…ну, в общем не мне вас учить.

– Я останусь в Монтекальво, – твердо возразила Сабрина. – С Дийкстрой Кейра справиться и без меня, а вот Шеале вполне может потребоваться моя помощь. Вдруг у кого-нибудь не выдержат нервы…

Филиппа бессильно махнула рукой.

– Делай, как знаешь.

– В таком случае я тоже останусь, – не менее твердо произнесла Трисс.

* * *

Все шло по плану. Эльфки отправились в Аэдирн на праздник, планируя вернуться через три дня, но это им вряд ли удастся сделать. Назначенные после праздника обряд Сплетения Душ, посвящение маленького принца в веру и провозглашение его наместником Бога на земле, должны будут занять, как минимум десять дней. Ветслав обещал сделать все возможное, что бы чародейки задержались там как можно дольше.

Филиппа, Ассирэ, Фрингилья, Маргарита и Вадилим, отбыли в Голополье. Трисс была уверенна, что Марат промурыжит их столько, сколько будет необходимо.

Так удачно подвернувшийся Дийкстра, на некоторое время вывел из игры Кейру. Зная способности бывшего шпиона, можно быть уверенной, что время это будет весьма продолжительным.

Теперь был ее выход. И эта роль была настолько сложной и мучительной, что от одной мысли, что ей предстоит сделать, ком подкатывал к горлу, мешая дышать.

«Прости, меня, Эскель, – непрерывно повторяла она, словно мантру, – прошу, прости!»

Она ехала не спеша по дороге ведущей в Пальяту. Монтекальво уже давно скрылся из вида и ехать осталось не больше трех стае. Трисс знала, что Шеала и Сабрина уже находятся там, где она планировала встретиться с ведьмаком. Верная ей служанка, за большое вознаграждение продала эти сведения Сабрине, разумеется с подачи самой Трисс.

Это был единственный способ привлечь к себе внимание двух оставшихся в Монтекальво Дам. Желающая отомстить Сабрина и всегда интересующаяся принадлежащими подругам мужчинами Шеала, получив от служанки информацию тут же отправились в Пальяту, каждая со своей целью. Только бы Рута не подвела! Вчера кристалл показал, что она въехала в Цинтру, значит сегодня баркас доставит ее на острова. Сердце Трисс забилось еще чаще, но она взяв себя в руки пришпорила коня.

* * *

Выдолбленные в скале ступени, круто уходили вверх. Полусгнивший и в некоторых местах, развалившийся поручень, делал подъем очень опасным, тем более что сильные порывы ветра буквально сбивали с ног. Потратив много сил и времени, Руте все же удалось подняться на самый верх. Здесь перед глазами открывалась удивительная картина.

Храм Великой Матери был частью скалы. Величественные стены, украшенные высоко расположенными витражами, были полностью выделаны из камня, а крышу заменяла нависающая над стенами глыба, поросшая мхом и кустарником. Снаружи храм казался не очень большим, но насколько далеко его помещения уходили в глубь, знали пожалуй, только живущие здесь жрицы.

Рута постучала в двери деревянным молотком, через несколько минут, вделанное в створку маленькое окошко распахнулось и в нем показалась пара голубых наивных глаз.

– Кто вы? – спросила девушка, хлопнув ресницами. – И для чего здесь?

– Мне срочно надо видеть госпожу Йеннифэр, – ответила ведьмачка.

– Вы верно ошиблись. Здесь такой госпожи нет.

– Прошу тебя, милая. Передай ей, что Рута привезла ей письмо от дочери.

Окошко захлопнулось и за дверями послышались торопливые удаляющиеся шаги. Не успела Рута как следует осмотреться, как двери распахнулись сами собой. Ведьмачка вошла. В большом, украшенном колоннадой зале, было темно и зябко.

Вдруг на стенах вспыхнули факелы, осветив стоящую на лестнице невысокую женщину, с гривой непослушных черных завитков.

– Так вот, значит, как выглядит новая пассия моего благоверного супруга! – холодно усмехнулась Йеннифэр, презрительно осматривая Руту с головы до ног и обратно. – Ну, что ж не плохая мордашка! Обычно он не очень-то разборчив.

Ведьмачка облокотилась на косяк и скрестила на груди руки. Она спокойно смотрела в мечущие фиолетовые молнии глаза чародейки.

– Только, видимо, ума-то у тебя маловато. Глупее не куда, явиться сюда и нагло пялиться на меня! Глупо и не безопасно!

Вокруг ладоней Йеннифэр появилось искрящееся сияние.

– Я проделала долгий путь, вовсе не для того, что бы вцепиться тебе в волосы, – голос Руты звучал спокойно и ровно, она не опустила глаз и не поменяла позы. – Обсуждать свои отношения с кем бы то ни было, я тоже не намерена.

– Вот как…? И зачем же, позволь спросить, ты явилась сюда? Думаешь мы станем подружками? Одно то, что ты переступила этот порог – уже вызов!

– Послушай, Йеннифэр. Мне все это нравится еще меньше, чем тебе, но я пообещала Цири, что выполню ее просьбу и передам письмо, и если тебе хватит здравого смысла последовать ее совету, то окажу посильную помощь.

– Помощь!? Ты шутишь? – зло хохотнула чародейка. – Даже если бы я нуждалась в чьей-то помощи, то твоей бы не приняла. Это точно! Давай письмо и проваливай отсюда! Я сегодня добрая.

Рута достала из-за отворота перчатки письмо и протянула его, не сдвинувшись с места. Выждав несколько секунд, Йеннифэр взмахнула рукой и письмо вырвавшись из рук ведьмачки, подлетело и легло на ее раскрытую ладонь. Она неторопливо распечатала конверт, достала письмо и, презрительно глянув на Руту, принялась читать:

«Мамочка!

Ты и твой ребенок в огромной опасности. Дамы Ложи злы на тебя за непослушание и вознамерились наказать. Они следили за каждым твоим шагом и знают, где ты находишься. Прошу, забудь сейчас, все свои обиды и прими помощь Руты. Выслушай ее и поверь. И пожалуйста, как можно быстрее прими решение. Трисс, возможно, ценою жизни отвлекает от вас внимание чародеек, надолго ли хватит ее сил я не знаю.

Твоя Цири.

Прости…

Геральт.»

Лицо Йеннифэр исказил гнев. Она швырнула письмо на пол, и подняла на Руту, горящие пламенем глаза.

– Почему он сам не явился сюда!? Мне угрожает опасность, и вместо того, что бы бежать на помощь, он присылает тебя! Зная, что я скорее сдохну…

– Именно это и произойдет, если ты не успокоишься и не перестанешь злиться. Если бы он мог, пришел бы сам, но он… Дорога каждая минута, мы все рискуем жизнью, что бы помочь тебе. Давай наши отношения выясним позже, а сейчас ты спокойно выслушаешь меня и сделаешь выводы.

Йеннифэр долго пристально смотрела на ведьмачку, но не нашла в ее лице ни высокомерия, ни насмешки.

– Говори.

Рута выпрямилась, отошла от двери, рукой придерживая дергающийся медальон. Рассказав все что знала, застыла в ожидании. Было видно, что по мере продолжения рассказа, чародейку охватывает паника.

– Им нужен мой сын, что бы сделать из него чудовище? – переспросила она растерянно, страшный смысл этих слов отразился ужасом на ее лице.

– Ты не поняла. Его отец чудовище…он уже родился не человеком, и это может проявиться в любую минуту…если жрицы узнают…

– Какой у вас план? – в момент все сообразив, решительно спросила Йеннифэр.

– Нам с тобой не справиться с ними. Надо уходить и спрятать тебя и мальчика, как можно дальше. Цири нашла место, где они никогда вас не найдут, но надо еще добраться до нее. Надо действовать очень быстро, возможно, что уже поздно.

Подумав несколько мгновений, Йеннифэр быстро открыла дверь и вошла в комнату, где в люльке сладко спал малыш. Она бережно вынула его и переложила в корзину. Малыш не открывая глазок скуксился готовый расплакаться, но она провела над ним ладонью и он снова заснул. Чародейка тяжело вздохнула, любовь и теплоту струящиеся из ее глаз, сменила боль и мука.

– Береги его, – произнесла она, дрогнувшим голосом. – Ты должна защитить моего сына, любой ценой. Ты мне должна!

– А ты?

– Я останусь здесь и буду изображать, что ничего не произошло, до тех пор пока они не поймут, что ребенка здесь нет. Это даст тебе время выполнить задуманное.

– Они убьют тебя.

– Это мы еще посмотрим.

– Йеннифэр, не дури! Уйдем вместе! В крайнем случае, вдвоем больше шансов отбиться!

Чародейка вложила в руки Руты корзину и слегка подтолкнула к двери.

– Что ты о себе возомнила? Что ты можешь против могущества магии со своим жалким оружием? Уходи. Но что бы со мной не произошло, мой сын должен быть в безопасности.

* * *

Еще утром миновав Третогор, Атер Сигни был на пол пути в Монтекальво. Получив, от Фольтеста письмо к Дамам Ложи и запомнив все, что надо было передать на словах, он сразу же отправился в дорогу. Тем более, что план задуманный королем, был ему самому, очень даже по душе.