Текст книги "Рута (СИ)"

Автор книги: Элина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Глава 8

Тяжелая карета скрипела и то, и дело вязла в размытой ливнями дороге. Мощные кони храпели и тянули ее с огромным усилием, выдергивая из очередной наполненной жижей лужи. Хлой и Арден грязные с головы до ног, босиком, с засученными до колена штанами, подталкивали ее сзади.

В этот раз Тина соизволила сесть на лошадь Хлоя, но не из жалости к мужчинам и бедным животным, а исключительно, потому что в карете сильно трясло. О чем она поспешила тут же всем сообщить, как бы опасаясь, что ее уличат в чем-то хорошем. Довольно долго она ехала молча, высокомерно поглядывая на ведьмачек, но полное их безразличие к ее важной персоне, наконец, стало раздражать. И как всегда, излить раздражение она решила на брата.

– Вот никак не пойму, Арден, – фыркнула она. – Почему только с тобой всегда случаются такие вещи? У тебя была самая дурацкая лошадь, и украли именно ее! Мне думается, что даже если бы ты ехал на муле, то и его бы утащили. Знаешь почему?

Юноша проигнорировал вопрос, зато Хлой растянув в улыбке, измазанное грязью лицо с интересом спросил:

– И почему?

– Да, потому что он недотепа, размазня и валенок! Всегда был таким, и другим ему уже не быть. У всех моих подруг – братья как братья, у меня же какое-то недоразуменье. Он даже мог сам ее кому-нибудь подарить! Нищему, например, или убогому! Вот как этой оборванной бабе Василе к которой мы зачем-то заезжали, отдал все свои более-менее драгоценные вещи.

Она блаженно подняла глаза к небу и усмехнулась.

– Вот когда я стану королевой Темерии, я прикажу всех попрошаек сечь розгами. Еще я не люблю эльфов, гномов и прочих нелюдей.

Она многозначительно посмотрела на едущих сзади ведьмачек.

Руте стоило огромных усилий, что бы промолчать. Она послала коня вперед, за ней последовала и Цири. Тина победоносно глянула им в след.

– Не понимаю, как в одном гнезде, да еще из одного яйца может вылупиться сокол и ехидна? – возмутилась Цири, когда они отъехали на приличное расстояние. – Глядя на Ардена, создается впечатление, что он вырос в каком-то мне совершенно не известном месте, настолько у него чистая душа и сердце.

– Это место называется «мечты и грезы», – ответила Рута. – Некоторым удается уходить туда полностью, когда окружающая действительность начинает давить, но когда приходит время возвращаться, они растерянно смотрят на мир широко раскрытыми глазами и не могут понять, куда в этой лишенной иллюзий реальности, приложить свои замечательные качества и принципы.

– Ты все про его упрямство?

– А про что же еще? – воскликнула ведьмачка. – Это надо быть полным недотепой, размазней и валенком, да еще и ослом в придачу, что бы так глупо отвергать очевидные факты, и тупо следовать своим глупым принципам. Это же…

Дорога резко повернула, и за поворотом ведьмачки увидели, упитанного неприятного типа на кауром жеребце. Он сидел, перекинув ногу через луку седла, и улыбался так широко, что казалось, будто его и без того круглая физиономия сейчас затрещит по швам.

– Здравствуйте мазели! – елейным голосом проговорил толстяк. – Куда путь держите?

– Прямо, милсдарь хороший, прямо, – ответила Рута, прислушиваясь к слабому шороху за густой стеной молодого ельника, растущего не далеко от дороги. – Так, что будьте любезны, уступить дорогу.

Толстяк наигранно тяжело вздохнул.

– Видите ли, дамы? Вся проблема в том, что я в принципе не могу быть любезен, тем более с теми, кто плетет против меня заговор.

Ведьмачки удивленно переглянулись.

– Да мы вас знать не знаем! – удивленно произнесла Цири.

– Вы не поверите! – усмехнулся он. – До сегодняшнего дня я вообще понятия не имел о вашем существовании, но нашлись добрые люди, просветили.

Он неожиданно ловко перекинул ногу через шею лошади, выпрямился в седле и улыбка на его лице сменилась выражением полного презрения.

– Где моя невеста? – зловеще спросил он.

– Ах, вот оно что, – улыбнулась Рута. – Принц Троян собственной персоной!

– Я задал вопрос!

– Едет следом, в целости и сохранности.

Принц махнул рукой, и из ельника выехала его дружина. Все рослые и мускулистые, как будто подобранные по одному трафарету.

– Гвинод, тащи его сюда! – приказал принц, одному из своих людей.

Вперед выехал черноволосый тип, и скинул с седла большой мешок, из которого тут же появилась плаксивая физиономия Нобижона. Всего избитого, с огромной красной шишкой на блестящей лысине. Он взвыл подобно бабе на похоронах и бросился к принцу, пытаясь поцеловать его сапог.

– Пошел прочь, скотина! – брезгливо фыркнул Троян. – Говори: эти или нет?

– Эти, точно, эти! – затараторил Нобижон. – Еще с ними какой-то Арден, это он хочет вас убить, а их нанял специально для этого, а вот та темная говорила, что не хочет и называла его ослом!

– Ну, это не важно, – усмехнулся принц. – Одно не пойму: сопляк совсем, что ли спятил? Нанять против меня каких-то тщедушных бабенок! Да, это прямое мне оскорбление! Ну ладно, с ним я еще разберусь по-свойски, все-таки как никак родственник, а этих…

Он провел рукой по горлу, отдавая дружине не двусмысленный приказ, пришпорил коня и поскакал на встречу невесте.

Ведьмачки спешились. Встав спиной, друг к другу достали мечи и кинжалы.

– Ну, что подружка? – спросила Рута, внимательно наблюдая за окружающими их здоровяками. – Приходилось ли тебе сражаться с дюжинной отожравшихся падалью гулей? Думаю, нет. Ну, так запоминай все как следует, чтобы рассказать потом мальчишкам.

Голос ее стал хриплым, и Цири поняла, что ведьмачка вошла в «боевое» состояние.

Окружившие их воины, достали из-за поясов свои странные кинжалы. Молча, с каменными ничего не выражающими лицами, стали медленно ссужать круг, спрятав руки за спину. На расстоянии пяти шагов, они, рявкнув что-то не ясное, бросились на ведьмачек неистово размахивая своим оружием.

Первых двух достала Рута, ткнув одного кончиком меча в висок, а другому, всадив кинжал в кадык. Оба рухнули к ее ногам, заливая все вокруг потоком крови.

Цири присела, уклоняясь от непривычных ударов, и рубанула снизу распоров одному живот, а Гвиноду прорезав бедро до кости. Хрип умирающих и стоны раненого смешались с испуганными воплями Нобижона и звоном оружия.

Остальные отступили, двое метнулись к лошадям за арбалетами. Ведьмачки как по команде схватили истекающего кровью Гвинода и выставили перед собой, приставив кинжалы к его горлу.

Прицелившись, стрелки выстрелили в бешено захохотавшего приятеля. Оба бельта попали ему в грудь, он обмяк, и всей тушей навалился на Цири. Не в состоянии его удержать ведьмачки отпустили тело, и оно рухнуло рядом с другими трупами.

В руках стрелявших блеснули новые бельты, не успели они прицелиться, как один упал, держась за горло, из которого торчал кинжал Руты. Другой выстрелил, Цири отбила бельт мечом, и он отлетел в кусты, где прятался Нобижон. Очередной вопль страха прорезал округу.

Рута выхватила из-за пояса другой кинжал, сделав мельницу мечом, перешла в наступление на опешивших дружинников, Цири последовала ее примеру. Мужчины яростно отбивались, изумленно глядя на двух «тщедушных бабенок» с невероятной скоростью и ловкостью орудующих мечами и кинжалами.

– Осторожно, Цири! – крикнула Рута, слух которой был обострен до предела. – Принц возвращается и не один!

Цири стала медленно уходить от поворота, к которому ее увлекла битва. Когда принц показался из-за него в сопровождении Хлоя, ведьмачки снова стояли спина к спине, а обступившие их со всех сторон войны, не спешили снова нападать, пытаясь отдышаться от непривычно быстрого ритма боя.

– Говорю же: это ведьмачки! – бубнил Хлой, удивленно поглядывая на кровавую картину. – Я сам их нанял, что бы обеспечить безопасность невесте Вашего величества. Сами знаете, сколько в окрестностях шастает тварей… Мальчишка тоже не мог с ними сговориться, потому как я глаз с него не спускал.

По приказу Трояна из кустов извлекли до смерти перепуганного Нобижона.

– А вот он говорит, что слышал, как они сговаривались меня убить, – сказал принц, переводя свои прищуренные поросячьи глазки от Хлоя к лысому хромому оборванцу.

– Да это ж он пялился на нас на постоялом дворе! – воскликнул Хлой. – И даю сто к одному, что это он спер кобылу Ардена!

– Вот эти… Они… Хотели… Я слышал… – зарыдал Нобижон. – Может, я и ошибся, но хотел спасти Ваше величество.

Принц зло усмехнулся.

– Твоя ошибка стола жизни пятерым моим людям, – грозно произнес он. – Отвечай, кто ты и я на эшафоте воздам тебе почести, соответственно твоему происхождению.

Нобижон опять завыл, но державший его дружинник схватил за шиворот и несколько раз хорошенько тряхнул.

– Я граф, граф, – зарыдал он. – Граф Нобижон Гинваэл! Наш род с древних времен выращивал маллеорских рысаков для королевских конюшен!

Принц нахмурил брови, пытаясь вспомнить, где он слышал, нечто похожее.

– Гинваэл…Гинваэл… Сосулька в жопе! – вспомнил он. – Это, про тебя что ли?

– Нет, это про моего брата! Он подлый преступник, выступил против нашего короля Недомира! А я служил королю верой и правдой, но не смог оправдать его надежд и он изгнал меня из Каингорна, лишив всего, что у меня было.

Троян презрительно окинул взглядом нищего и хромого графа.

– Ну ладно! Раз так дайте графу лошадь! Пускай последний путь проделает достойно своего титула. А вас дамы, прошу извинить нас за это небольшое недоразумение, – обратился он к убравшим мечи в ножны женщинам. – И быть моими почетными гостями, только оружие вам придется сдать.

Рута кокетливо поправила свою белую прядь, распахнула на принца огромные шоколадные глаза и тихо произнесла:

– К сожалению, нам придется отклонить Ваше любезное приглашение. Да и где это видано, что бы почетным гостям так не доверяли и разоружали, как преступников. Да еще и слабых женщин!

Она улыбнулась так обворожительно, что принц заерзал в седле.

– Хорошо. Пусть ваше оружие останется при вас.

– Ваше величество, – обратился к нему, один из его дружинников. – Это очень не осмотрительно, если бы не вы эти «слабые женщины» порубили бы нас на котлеты!

Принц серьезно взглянул на Руту, но ее открытый, многообещающий взгляд, заставил снова его заерзать.

– Люблю, когда кромсают на куски, особенно, когда это делаю женщины, – усмехнулся он. – Хотя я и почти женатый человек, но все же…

Сделав ударение на слове «почти», он сладострастно уставился на Руту. Она ответила ему кокетливой улыбкой.

Сзади послышался скрип, приближающийся кареты, а вскоре и она сама появилась из-за поворота, из окна которой торчало, искаженное нетерпеливой гримасой, лицо Тины. Посмотрев на обезьянью мину будущей супруги и на грациозно взлетевшую в седло, темноволосую красавицу, принц тяжело вздохнул, и тронул шпорами каурого жеребца на встречу своему семейному счастью и трону Темерии.

* * *

В поместье принца все изменилось до неузнаваемости: изо рва выловили все черепа и кости; частокол выкрасили в какой-то непонятный веселенький цвет, а двор вымыли и вычистили так, что нигде не осталось ни грязи, ни капли крови; эшафот накрыли огромным черным полотном расшитым серебреными лилиями. В замке все осталось по-прежнему, и все те же начищенные и полированные херувимчики, сверкали в свете заходящего солнца и отражали искаженное изображение лиц гостей и хозяина дома.

Во главе торжественной процессии вошедшей в главную залу, шествовал принц, ведя под руку свою невесту. Тина до того вошла в роль, что даже двигалась так, как будто шлейф ее платья был непомерно длинным и его несли десяток сгорбленных в поклоне пажей. Она высокомерно взирала на всех и вся и с удовольствием рассматривала отраженные в округлых формах золотых статуй, вытянутые или раздутые силуэты коронованных и почти коронованных особ.

За ними следом на почтительном расстоянии шли ведьмачки, с интересом разглядывая развешенное по стенам оружие.

– Даже если бы нам не оставили наши мечи, – усмехнулась Цири, – здесь можно было бы выбрать себе другие.

– Не получиться, – прошептал ей на ухо, шедший сзади Арден. – Они так приделаны к стене, что их не оторвать. Я уже пробовал.

– У меня ощущение, – сказала Рута, глядя на огромную, массивную золотую люстру, выполненную в виде короны и всю увешанную хрустальными висюльками. – Что я снова нахожусь в лавке на Выземском базаре под названием «Сверкающий блеск» или «Блестящее сверкание»… не помню.

Процессия остановилась. Принц с невестой взошли на установленный в середине зала подиум. На нем располагались три трона с высокими спинками, искусно выполненные из черного дерева и серебра. Усевшись, сам и церемонно усадив Тину, принц предложил всем остальным занять места за расположенными вдоль стен столами. Не успели гости и дружина сесть, как тяжелые дубовые двери распахнулись, и в залу влетел герольд. Дунув, что есть мочи в свою длинную трубу, он зычным голосом оповестил:

– Королева Адда и главный советник нашего милостивого короля Фольтеста граф Лита!

Вошедшая в залу маленькая, худенькая и бледная женщина с впалыми огромными грустными коровьими глазами, меньше всего походила на королеву, но украшающая ее головку королевская диадема, говорила об обратном. Ее маленькая, унизанная перстнями ручка, грациозно возлежала на ладони не высокого, но крепкого мужчины, мужественное лицо которого выражало тоску и отвращение всем, что находилось в данный момент в поле его зрения. Он подвел Адду к подиуму и помог подняться, сам же с достоинством поклонившись Трояну, отправился занимать указанное ему величественным жестом руки принца место за столом.

Королева раскрыла объятья и с блаженным видом счастливой матери заключила в них сперва поднявшегося со своего трона сына, а затем и его невесту. После чего глаза ее снова наполнились грустью, и она уселась на явно, для нее высоковатый трон.

Троян дал знак герольду, тот подскочил к подиуму и снова дунул в свой инструмент, труба протяжно завыла, в зале воцарилась полная тишина. Выдержав паузу, герольд упер трубу в бедро и провозгласил:

– Его величество принц Темерии Троян, желает сделать официальное заявление!

Принц встал. Гости тоже поднялись со своих мест. Сидящие в дальнем углу залы писцы со своими писчими дощечками, обмакнули в чернила перья.

– Я принц Троян, в присутствии моей матери королевы Адды, главного советника короля Темерии и других гостей, предлагаю герцогине Инептине Флокс стать моей законной супругой! Прошу вас граф!

Граф Лита снова подошел к подиуму. Выражение его лица оставалось прежним, но в глазах засветилась надежда.

– Герцогиня Флокс! – обратился он к Тине. – Согласны ли вы, стать законной супругой принца Трояна?

– Да! – поспешно ответила она, вцепившись в подлокотник трона, выполненный из серебра в виде трех гербовых лилий. – Согласна!

Принц, зло, усмехнувшись, победоносно уставился в опять наполнившиеся тоской глаза советника.

– Присутствуют ли здесь родственники невесты? – продолжил ритуал граф.

– Да! – подошел к нему Арден. – Я брат невесты, герцог Арден Флокс!

– Не имеете ли вы и ваш род возражений против сегодняшней помолвки и последующей через месяц свадьбы принца Темерии и герцогини Флокс?

Арден молчал. В наступившей тишине было слышно, как хрустнули суставы на руках Тины, вцепившейся в подлокотник и сверлящей брата ненавидящим взглядом.

– Я и мой род не против этого брака, – произнес Арден, после очень долгой паузы. – Но при одном условии.

– Условии? – оживился граф.

– Говори! – глаза принца опасно сверкнули.

– Я хочу, что бы этот месяц от помолвки до свадьбы моя сестра провела дома, и наш отец сам лично приведет ее в положенный срок к алтарю.

– К сожалению, это невозможно! – наигранно расстроился главный советник. – По законам Темерии, невеста или жених коронованной особы, время от помолвки до свадьбы должен находиться на территории Тимерии, в королевском замке. А вы что, не доверяете принцу?

– Принцу я доверяю, – соврал Арден. – Но я знаю, что почти вся знать двора короля Фольтеста не желает этого брака. Я боюсь за безопасность моей сестры!

Граф опустил глаза и погладил усы, что бы скрыть спрятавшуюся в них усмешку.

– Со мной она будет в полной безопасности! – зло проговорил принц.

– Позвольте мне поговорить братом! – встала со своего трона Тина.

Троян кивнул в знак согласия.

– Не возражаю, – ответил граф Лита.

Тина гордо сошла с подиума и продефилировала к выходу, за ней отправился и Арден.

– Послушай-ка меня внимательно братец! – прошипела она, когда он вышли в коридор. – Я не желаю сидеть целый месяц дома, я вообще не желаю туда возвращаться! И если тебе все-таки удастся добиться своего, то я клянусь тебе своей будущей короной, что устрою дома самый настоящий ад. Мне ничего не стоит довести мать до сумасшествия, отца до могилы, твоего прислужника велю каждый день сечь розгами, или пожалуй сделаю это сама, а с тобой… Что делать с тобой подскажет Наира. И вот когда у меня не останется ни кого, что бы помешать моим планам я вернусь сюда и стану королевой Темерии, чего бы мне это не стоило. Понял!

– Тина! Ты что не понимаешь, что вся знать Темерии против тебя. Они постараются тебя убить любым способом.

– Они могут меня убить и в Хагге! Там даже удобнее. Только с принцем я буду в безопасности и добьюсь того чего хочу.

– Ты что слепа? Ты что не видишь, что он чудовище? – воскликнул в отчаянии Арден.

– А, по-моему, это ты чудовище! Завистливая, злая и гундосая тварь, испортившая мне всю жизнь, изгадившая мне все мои надежды. Я ненавижу тебя братец, но идти мне наперекор больше не позволю. Встанешь у меня на пути я не задумываясь, с радостью тебя уничтожу!

– Ну ладно! Ты сама этого хотела. Оставайся, но знай, я больше не стану о тебе заботиться! – в сердцах выкрикнул он.

– Вот и славно!

* * *

После того как все формальности были улажены, правила и обычаи соблюдены, помолвку провозгласили состоявшейся. Принц распорядился приступать к празднованию сего радостного события. Гости оживились. В дверях проявились слуги с подносами в руках, запахло жареным мясом и приправами.

– А чего ты ждал? – спросила Рута у возмущенного и расстроенного Адена, жестом остановив слугу наполняющего ее кубок вином. – Что она поблагодарит тебя за заботу? Хорошо то, что хорошо кончается! Спокойно заберем твоего друга с девицей, и ни с кем не будем ссориться!

– Кстати, ты не знаешь где они? – спросила Цири.

– Нет, – закачал головой Арден. – Чуть позже пойду поищу.

* * *

– Рута, – позвала Цири.

– Мм.

– Ты когда-нибудь любила?

Они стояли на балконе замка, выходящем на противоположную сторону от ворот. Кромешная тьма окутывала все вокруг плотной шалью, и только иногда вынырнувшая на мгновение из-за туч луна бросала свой скудный свет на окружающий замок зловещий простор. Ведьмачка сосредоточенно всматривающаяся в темноту в ожидании очередного просвета, сразу не поняла заданный ей вопрос.

– Что?

– Ты любила?… Марат и подобные ему не счет. Глубоко? Всем сердцем?

Рута какое-то время молча смотрела на нее. Потом вздохнула.

– Понимаешь, подружка, любовь это очень сложно. Это труд и удовольствие, жертва и обязательства. Я не могу себе этого позволить, да и не хочу.

– Это ответ человека познавшего только теорию, – послышался сзади голос.

Из темноты коридора бесшумно, словно приведение возник граф Лита. Свеча в его руке освещала расстегнутый черный кафтан с серебряными галунами, белое жабо и возвышающееся над ним раскрасневшееся от вина лицо графа, полностью сменившее выражение тоски и отвращения на благодушную мину.

– Прошу прощения за мое наглое вторжение в вашу откровенную беседу. Мне, так же как и вам потребовался глоток свежего воздуха.

– Присоединяйтесь, – улыбнулась в ответ Цири.

Граф подошел ближе, поставил свечу на балюстраду балкона, кашлянул, погладил усы.

– Позвольте спросить, – улыбнулся он. – Разве любовь не возникает порой неожиданно и накрывает с головой, не зависимо от наших желаний и позволений?

– Конечно, бывает и такое, но только если ты настроен на соответствующий лад, находишься в поиске и хочешь этого. А если ты закрыт и не позволяешь разгораться чувству в сердце больше чем до небольшой искорки, то неожиданных лавин любви произойти просто не может.

– Ну не знаю. А может вам, просто не встретился тот единственный?… или правда, говорят, что ведьмаки лишены?…но да ладно.

Рута хотела возразить, но не нашла слов.

– Кстати! На сколько мне известно, – начал он, после недолгого молчания, внимательно вглядываясь в лица женщин, – вас наняли охранять герцогиню.

Ведьмачки не ответили, к тому же это был не вопрос, а утверждение.

– И сколько же, простите за любопытство, вам заплатили за эту работу?

– Ровно столько, во сколько мы ее оценили, – ответила Рута. – А почему вас так это интересует? Хотите добавить?

Граф снова кашлянул и погладил усы.

– Да. Что-то в этом роде.

– У вас есть для нас работа?

– Скорее предложение. Я бы хотел, что бы вы покинули это место сразу же после бала.

– Бала?

– Ах, вы не знаете. Завтра назначен бал. Обычно бал устраивают в день помолвки, но принц так спешил ее объявить, что на это мероприятие сегодня уже не останется ни времени, ни сил. Вообще, надо сказать, это не мыслимо было устроить помолвку прямо с дороги.

Помолчав немного, он снял с пояса наполненный монетами мешочек, подбросил его на ладони и, переводя взгляд от одной ведьмачке к другой, спросил:

– Ну, так как?

– Мы согласны.

– Отлично. За расчетом придете ко мне в канцелярию в Вызиме, – он поспешно убрал деньги обратно.

Луна снова выглянула из-за туч и задержалась несколько дольше, чем в прошлый раз. Этого хватило, что бы даже граф заметил какое-то движение у небольшого кургана, словно еж ощерившегося высохшими стеблями прошлогодних трав.

– Что это было? – бледнея, слабым голосом спросил он.

– Не может быть, – Рута пыталась рассмотреть что-либо в снова наступившей непроглядной мгле.

– Что не может быть?

– Ничего. Это, скорее всего мантикора.

– Манти… Что простите?

– Мантикора, – ответила Цири. – Нас предупреждали, что по ночам вокруг замка бродит целый бестиарий.

Граф съежился и, так же как и Рута принялся вглядываться в темноту.

– Говорят: некоторые твари летают? – шепотом спросил он.

– Есть и такие.

– Я, пожалуй, пойду. Не хотите ли присоединиться?

– Мы придем немного позже.

Граф церемонно поклонился, придерживая левой рукой свое пышное жабо, и вышел в коридор, унося с собой единственный источник света.

Вдруг темноту прорезал страшный рык, а затем протяжный вой перешедший в глухое ворчание. Оба звука слились, и луна снова кинула мгновенный свет на дерущихся друг с другом чудовищ. Охраняющие двор огромные псы, отреагировали на драку грозным лаем и рычанием.

– Я думаю, надо поскорее выбираться отсюда. От бала нам вряд ли отвертеться, а после завтра утром мы должны быть уже в седле, тем более что нам за это еще и заплатят, – сказала Рута.

– Да что это за бал? Даже смешно. На полторы дюжины мужчин, четыре женщины, из них одна королева, другая невеста принца и две ведьмачки. Интересно, зачем Лите надо, что бы мы уехали?

– Вот именно! Сдается мне, что ничего мы не получим, еще и всех собак на нас потом повесят.

В коридоре послышались торопливые шаги, а вскоре показался и Арден, освещенный факелом. Лицо его было взволнованным и растерянным.

– Их нигде нет! – задыхаясь, сообщил он. – Понимаете – нигде!.. Этот живодер сотворил с ними, что-то ужасное… Я догадывался… О, какой же я дурак!

– Прекрати панику, – жестко приказала Рута. – Ты спрашивал у кого-нибудь?

– Конечно! Но все словно воды в рот набрали, включая Хлоя, а принц делает вид, словно меня вообще нет.

– Успокойся и возьми себя в руки. Завтра я сама попробую разузнать все у принца.

– Почему завтра? Почему не прямо сейчас?

– Если я подойду к Трояну сейчас, то ночью мне придется пришпилить его к стене где-нибудь подальше от моей постели, и тогда если дружина не сможет разделаться с нами, это сделает твоя сестра, – усмехнулась Рута. – И первым кому она перегрызет горло, будешь, конечно же, ты.

Арден в отчаянии хватил кулаком по перилам балкона. Его большие, мягкие глаза блестели в свете факела и выражали муку. Цири стало жаль его. Она подошла и погладила его по густым вьющимся волосам.

– Не переживай ты так. Мы обязательно найдем их. Обязательно.

Он посмотрел на нее с благодарностью, поймал ее руку, ладонью прижал к щеке, губам. Цири охватила дрожь. Приятная и пугающая одновременно, она медленно убрала руку.

– Надо возвращаться в зал, – сказала она голосом человека, страдающего ангиной. – Мы с Рутой уйдем первые, потом ты Арден.

* * *

Цири ошиблась. Утром на бал со всей округи начали съезжаться гости. Все самые знатные семьи Каррераса спешили поздравить с помолвкой будущего короля. Титулованные папаши, еще недавно прятавшие от принца своих дочерей, теперь спешили представить их будущей королеве.

Замок гудел. Гости мгновенно заполнили собой почти все помещения. По коридорам бегали слуги с подносами в руках, ловко лавируя между прогуливающимися в поисках знакомых гостями. Тут и там пестрые стайки нарядных девиц, хихикали и разглядывали не менее нарядных парней, особенно рослых и крепких дружинников принца.

Торжественный обед был назначен на полдень. До него оставалась еще уйма времени, и ведьмачки решили пройтись и осмотреться. Воспользовавшись черным ходом, они вышли во двор, а за тем и за частокол и, обойдя замок, подошли к кургану, тому что Рута пыталась рассмотреть в темноте.

– Такие следы оставляют только два известных мне существа, – присев на корточки и водя пальцем по большому и глубокому следу на земле, очень напоминающему кошачий, сказала она. – Мантикора и аниот. Два этих существа в одном месте, так же не мыслимы, как и две мантикоры на одной территории, а про аниотов, которые до недавнего времени считались вымершими и говорить нечего.

Цири исследовала курган с другой стороны.

– Я, вообще, про аниотов раньше не слыхала, а вот с мантикорой пришлось встретиться, – ответила она, выглядывая из-за кургана. – Паршивая, надо сказать зверюга. Охотиться на все, что движется и конкурентов не терпит. Судя по следам, одна тварь сидела вот здесь в засаде, а другая кралась со стороны леса. Вот здесь они сцепились. Видишь кровь?

– Угу. И клоки шерсти, палевые. Вроде бы в них не видно черных волосков.

– Вряд ли, Рута, это аниот. Я думаю, ты убила последнего в Хагге.

– Хотелось бы верить.

С балкона послышался визгливый женский смех и чье-то монотонное бурчание. Хлой одной рукой обняв за талию такую же рыжую, как и он девицу, что-то бубнил ей на ухо, а другой указывал на стоящих внизу ведьмачек. Девица хохотала, задрав к верху голову, и все теснее прижималась к своему партнеру. Он воодушевленный ее реакцией, повысил голос.

– Посмотри на них, дорогуша! Еще немного и они сами встанут на четыре точки и возьмут след, словно две гончие. Я слышал, что их так же как собак натаскивают на разных страховидл. Говорят, они их за версту чуют.

Девица снова залилась смехом, а Хлой опустил руку чуть ниже ее талии.

– Ты абсолютно прав, – серьезно ответила Рута. – В данный момент я тоже чую и гораздо ближе, чем за версту – кикимору и лешего, характерной для них рыжей масти.

– Где леший? – испуганно взвизгнула девица.

– Пойдем отсюда, дорогуша! – Хлой зло зыркнул на ведьмачек. – Что еще можно ожидать от этих нелюдей.

– Они нелюди? Фи! – брезгливо фыркнула рыжая, и жеманно удалилась с балкона увлекая за собой здоровяка.

– Глядя на них, – усмехнулась Цири. – Слово «нелюдь» звучит чертовски привлекательно!

Еще немного побродив по окрестностям, ведьмачки отправились обратно в замок, что бы привести себя в порядок и переодеться. Мимоходом заглянули в конюшню, удостоверившись, что с лошадьми все в порядке, отправились к выходу.

– Вон та рыжая кобылка, – сказала Цири, указывая на стоящую в крайнем стойле лошадь. – Поразительно похожа на Плотву, моего отца.

Кобыла, услышав свое имя, радостно заржала, и заплясала.

– Плотва!? О боги, это и впрямь лошадь Геральта!

Цири оперлась спиной о стену с широко раскрытыми ничего не понимающими глазами.

– Ты уверена, что это именно она? – спросила Рута.

– Я сама подарила ее ему. Ты понимаешь, что это значит? С ним произошло что-то страшное.

– Так, спокойно. Возможно, он приехал в числе охраны какого-нибудь вельможи. Если и ты начнешь паниковать по каждому поводу, как Арден, то с нами самими произойдет что-то страшное. Я постараюсь на балу выведать у принца все что нужно, а пока успокойся, и не подавай вида.

* * *

Торжественный обед подошел к концу. Граф Литта выйдя на середину, оповестил об этом собравшихся и объявил начало бала. Гости, в основном молодежь, только и ожидавшие этого, принялись вытирать рты салфетками, допивать вино, поправлять парики, платья, жабо и кружева. Музыканты настраивали свои инструменты, а принц с невестой и матерью вышли из-за стола и направились к подиуму.

Тяжелые дубовые двери медленно и со скрипом раскрылись и в зал вошли они. Рута, в белом шелковом платье, отделанном коричневыми лентами и вышивкой. На не очень глубокое, но притягивающее взгляды декольте и обнаженные плечи спадали кольца темно-коричневых волос, на их фоне белая спиралька пряди, казалась продолжением волнообразной вышивки на платье. Ведьмачий медальон сменило колье из «Кошачьего глаза», обработанного в форме кабошонов.

Цири в изумрудного цвета струящемся платье с глубоким вырезом спереди, на шее колье из мелких изумрудов выполненное в виде сетки. Пепельные длинные волосы убраны в высокую прическу и только завитый спиралькой локон прикрывает правую щеку. Волшебная мазь Йеннифэр, так же сделала свое дело, придав им вид сказочных красавиц.

Эффект получился такой, на какой они и рассчитывали. В зале на мгновение воцарилась полная тишина, и в ней послышался протяжный восхищенный вздох, какого-то очень впечатлительного юноши. Принц замер как вкопанный, уперев немигающий взгляд, своих поросячий глаз во вздымающееся декольте Руты. Все усилия Тины сдвинуть его с места оказались совершенно напрасны. Она одарила ведьмачку взглядом полным злобы и ненависти, гордо поднялась на подиум и уселась на трон.

Музыканты заиграли. Принц не раздумывая ни минуты, направился к Руте и, протянув ей руку пригласил на первый танец, который по обычаю он должен был танцевать с невестой. Гости шептались и хихикали, поглядывая на покрытое бурыми пятнами и похожее на статую со стеклянными глазами, лицо Тины. Цири окружили юноши и кавалеры более зрелого возраста, на перебой, приглашая ее на второй, пятый, десятый и так далее танец. Она же искала глазами одного единственного, о ком болело ее сердце. В слабой надежде Арден поймал ее взгляд, но она не остановила его на нем. Он тяжело вздохнул и, сутулясь, вышел из зала.