Текст книги "Рута (СИ)"

Автор книги: Элина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

– Ты о чем?

Он потупил взгляд.

– Не опускай глаза, прошу тебя, – она взяла его за руку. – Смотри на меня. Вот так.

– Цири.

Она вдруг почувствовала, будто парит над землей и видит, как красивый юноша с длинными каштановыми волосами, страстно ее целует, а она отвечает и ей хорошо так, как не было никогда. Даже тогда с…да неважно с кем!

* * *

Не сразу ведьмак узнал в полном неловком человеке, своего старого приятеля. Когда же он подошел уж совсем близко к беседке, только тогда Геральт согласился поверить своим глазам и признать, что этот толстый увалень и есть Лютик. Радость встречи была на столько велика, что поэт не обратил внимание на удивленно-растерянное лицо ведьмака, осматривающего его с ног до головы.

– Геральт! Ты не представляешь как долго я тебя искал, – вскричал Лютик, бросаясь к другу в объятия. – С тех пор как ты женился и осел в Хакланде, я чувствовал себя осиротевшим. Хоть и раньше мы с тобой частенько шли каждый своей дорогой, но я всегда знал, что где угодно могу встретить тебя. Мне было страшно не уютно в этом мире, зная что единственное место где можно тебя найти, это та мрачная дыра, куда вы забрались с Йеннифэр.

Высвободившись из объятий Лютика Геральт наклонился и поднял сползший на пол вязаный плед, и снова укрыл им ноги.

– Я тоже очень рад тебя видеть, – сказал он улыбнувшись. – Хотя надо сказать, ты несколько изменился.

– Ты имеешь в виду мою комплекцию? – хохотнул поэт. – Это я еще малость сбросил вес, видел бы ты меня в начале весны.

Лютик уселся на лавку, снял и положил рядом бархатную шапочку с полу обглоданным, некогда длинным пером цапли.

– По дороге сюда барон рассказал мне эту страшную историю с принцем. Надеюсь у Трисс получится поставить тебя на ноги. Кстати, где она?

– Наверное в доме, вместе с Цири, – ответил ведьмак, только теперь удивившись отсутствию чародейки, не смотря на то, что наступило уже обеденное время.

– Надо же и Цири здесь! – обрадовался Лютик. – Первый раз за последнее время, я где-то появился во время и мне, действительно рады. В отличии от твоей супруги, которая вытолкала меня взашей…

– Ты видел Йеннифэр!? – ведьмак если бы мог, то наверняка бы подпрыгнул на месте. – Где?

– Последний раз я видел ее в Венгеберге в обществе какого-то полуэльфа, – поэт немного замялся. – Не хотел я тебе этого говорить, но похоже у нее с ним был серьезный роман, и…

– Она что-нибудь тебе сказала…то есть передавала для меня? – в нетерпении перебил его ведьмак.

– Да, в общем-то ничего особенного. Сказала, что осенью преподнесет тебе шикарный подарок, а пока мол, идите вы все лесом.

Геральт задумался, поглаживая подбородок. Лютик встал, окинул взглядом величественный пейзаж, осмотрел сад, вздохнул полной грудью и изрек:

– Превосходно! Так всю жизнь и любовался бы этим великолепием!

– Когда точно ты ее видел? – задумчиво спросил ведьмак.

– Кого? Ах, Йеннифэр! Сразу после Саовины.

– Сходи в дом и позови всех и прошу тебя, быстрее.

Лютик пожал плечами и надулся, но посмотрев в сияющие решимостью глаза Геральта, шмыгнув носом отправился выполнять поручение.

* * *

Очень скоро в беседку вбежали Цири, Трисс и барон с Лютиком. Поэт так всех торопил, ничего толком не объясняя, что они уж подумали, будто с ведьмаком произошло какое-то несчастье. Увидев, что с ним все в порядке, женщины набросились на поэта, но Геральт остановил их, движением руки указав на лавку напротив себя. Все послушно уселись.

Дождь забарабанил по крыше беседки. Молодые листочки на ветках вишен затрепыхались под ударами тяжелых капель. Играющие в саду дети с визгом и хохотом побежали в дом, из глубины сада показались спешащие в беседку Арден с Ратиолом. Заметив серьезные лица присутствующих Ратиол, удивленно спросил:

– Вы чего сидите, как на похоронах? Случилось чего?

– Я знаю, что нам надо делать, – произнес ведьмак. – Для всех из нас найдется работа, возможно очень опасная. Подумайте хорошенько, сейчас самое время уйти.

– Не начинай Геральт, – раздраженно фыркнула Трисс. – Все только и ждали когда появиться возможность действовать. Давай выкладывай что надумал!

Ведьмак внимательно осмотрел присутствующих и остановил взгляд на поэте с интересом рассматривающем какую-то веточку.

– Лютик, как быстро ты сможешь написать балладу? – обратился он к нему.

– Ну, не знаю. Все зависит от вдохновения и от того насколько тема будет мне близка и интересна, – ответил поэт, приняв важный вид. – Зачем тебе это?

– Надо, что бы в самый кратчайший срок, ты написал очень хорошую балладу…о любви…старого белоголового ведьмака и молодой красивой ведьмачки. Сможешь?

Лютик недоуменно уставился на Геральта. Остальные тоже удивленно переглянулись.

– Я постараюсь, – растерянно пообещал поэт. – Если ты дашь мне немного больше материала…

– Ты напишешь, что я без памяти влюбился в Руту Белую Прядь, забыв свою жену и все на свете, но Цири порвав дружбу с вышеупомянутой ведьмачкой, потребовала ее уйти и дать клятву забыть ведьмака и все, что с ним связано.

– Что за бред? – усмехнулась Цири.

– Этот бред, красочно описанный Лютиком в красивой песне, должен обязательно дойти до ушей Дам Ложи. И не просто дойти, но и плотно осесть в сознание, так что бы им и в голову не пришло, подозревать Руту в сговоре с нами.

Дождь барабанил все сильнее, вдали слышались раскаты грома. Трисс встала, задумчиво прошлась по беседке.

– Ты хочешь ее отправить в храм? А ты не думал, что Йеннифэр с ней сделает если слухи дойдут и до нее?

– Думал, – ответил ведьмак. – Я хорошо знаю Йен. Она сперва постарается размазать соперницу морально, так что у Руты будет время все ей объяснить.

– Было бы хорошо, что бы Цири написала матери письмо, – предложил Ратиол.

– Точно, – согласилась Трисс.

Барон кашлянул привлекая к себе внимание. Все посмотрели в его сторону.

– Вы все прекрасно придумали, но Руты-то здесь нет, и до моря не рукой подать.

– У нас есть в запасе два-три месяца. Цири ты должна будешь отправиться к Руте на встречу, – продолжил ведьмак. – За тобой наверняка будут следить, как впрочем и за всеми нами. Поэтому если она уже покинула Каэр Морхен, надо постараться тайно ее ввести в курс дела.

– Сориентируюсь по ситуации, – с готовностью произнесла девушка.

Геральт кивнул ей и улыбнулся. У Цири сжалось сердце – отец стал прежним. Таким, как тогда, когда они спускались по залитым кровью ступеням. Трисс права: теперь он действительно, пойдет на поправку!

– Пока Рута, будет двигаться в сторону Скеллиге, а Лютик везде где возможно распевать свою балладу, – поставил задачу Геральт, – мы должны будем постараться отвлечь от нее внимание чародеек и еще надо найти безопасное место для ребенка…Йеннифэр.

– Ребенка Йеннифэр? – переспросила Цири, в надежде, что он оговорился, но ведьмак отвернулся ничего не сказав в ответ.

Трисс показала ей взглядом, что лучше сейчас с этим к нему лезть. Все молчали. Дождь почти совсем закончился, небо снова стало ясным, запахло свежестью и над домом, словно яркая дорожка к мечтам и грезам, появилась разноцветная радуга.

– Я слышал, принц Ветслав очень резко высказывается о вмешательстве Ложи в личные дела королевских семейств, – нарушил тишину Арден. – Говорят, что он связан с храмом Двух Стихий. Я бы мог встретиться с ним, все-таки он мой троюродный брат, и объяснив, кому на самом деле он обязан своим счастьем, попросить помощи. Я знаю, что принц благородный и честный человек, узнав, что Йеннифэр может пострадать, постарается найти способ выполнить нашу просьбу.

– Отлично, – подержал его ведьмак. – Тогда вы с Ратиолом отправитесь в Хаггу. А ты Трисс вернешься в Монтекальво и будешь делать вид, будто пытаешься выведать место нахождения Йен.

– Сперва я перетащу тебя в Брокилон, – возразила чародейка. – Дриады уже однажды поставили тебя на ноги, хотя дело тогда обстояло гораздо хуже – поднимут и теперь. Даже если ты быстро пойдешь на поправку, не спеши покидать лес, что бы прикрыть отход Руты если понадобится.

– А я могла бы поехать к Марату и попросить помощи у него, – предложила Цири. – Он найдет способ привлечь внимание чародеек.

– Ты думаешь, он согласится, – засомневалась Трисс. – Зачем ему рисковать своей головой? Ни кому из нас он ничем не обязан.

– Что бы помочь Руте, – усмехнулась девушка, – я уверена Марат пойдет на все что угодно!

Чародейка опять прошлась по беседке, не заметно поглядывая на ведьмака. Не надо было даже читать мысли, что бы понять, что ему не приятно, упоминание о знаменитом разбойнике, которого молва прочила Руте в возлюбленные.

– А что делать мне? – оторвал ее от наблюдений барон.

– У вас будет самое ответственное задание, Максиль, – опередил ее Геральт. – Через вас мы будем держать связь друг с другом.

Барон очень серьезно понимающе кивнул. Если бы ему поручили идти на край света сражаться с драконом, он не раздумывая отправился бы, но то что важную роль в этом сложном действии придется играть дома, внесло в его душу радость и успокоение. Причиной этому служило не только не желание покидать супругу, но и донимавший ревматизм. Просить Трисс подлечить его, он даже не мог подумать, видя сколько сил она тратит на восстановление Геральта.

– Давайте теперь продумаем до мельчайших подробностей наши общие действия и каждого в отдельности, – сказал ведьмак. – А ты Лютик, найди местечко поудобней и прямо сейчас начинай кропать стихи, от тебя зависит начало воплощения нашего плана.

* * *

В Нижней Мархии к дельте Понтара, по ухабистой разбитой дороге, покачиваясь и скрипя, двигалась почтовая карета. Из окна кареты, вздыхая и почесывая бороду осматривал окрестности Хенсельт, король Каэдвена. Рядом с ним томясь от скуки и монотонной тряски полулежали на подушках два крепких парня.

– Когда-нибудь эти земли снова станут нашими, – уже пятый раз за всю дорогу, пообещал король внукам.

– Ты лучше скажи долго нам еще трястись в этом ящике? – в который раз спросил Гензельт. – Обратно-то хоть можно будет ехать верхом?

– Нет, нельзя! – раздраженно рявкнул Хенсельт, снова выглянув в окно с радостью добавил. – Приехали, на конец-то!

Карета въехала в большие резные ворота, на одной створке которых был изображен крылатый конь, а на другой саламандра. Над воротами красовалась эмблема из двух треугольников – красного и нижнего желтого.

Проехав по длинной алее еще совсем молоденьких лип, карета остановилась перед большим, сияющем новизной домом, фронтоны которого повторяли символ над воротами. На широком крыльце дома стоял высокий благовидный седовласый мужчина, одетый в желто-красную рясу.

– Добрый день ваше величество, – церемонно поклонился мужчина королю, затем принцам. – Ваши высочества.

– Здорово, Патий, – рявкнул в ответ король. – Я – первый?

– Нет, ваше величество, – снова поклонился священник. – Все уже давно ждут вас.

Хенсельт довольно крякнув, указал внукам следовать за ним. Юноши, закатив глаза и состроив скучающие физиономии, послушно последовали за королем. Священник поспешно открыл дверь перед королевской семьей, пропустив их, зашел сам, предварительно оглянувшись по сторонам.

В храме на выбеленных стенах, располагались красочные картины, изображающие различные сцены из «Толкований». В центре просторного зала на высоком подиуме, на красно-желтом алтаре лежала покрытая золотым узором большая раскрытая книга. Вокруг подиума стояло несколько рядов лавок, проходы между рядами застланы яркими коврами.

Пройдя вдоль зала, священнослужитель подошел к гобелену на котором, крылатый конь пытался раздробить копытами панцирь черной черепахи, из ее пасти почему-то торчал длинный раздвоенный язык. Отодвинув гобелен, отворил потайную дверь.

– Ну знаешь, Хенсельт, – поднялся на встречу королю Каэдвена, дородный мужчина и протянул руку для рукопожатия. – Мог бы хоть раз приехать во время.

– Приветствую тебя, брат мой, – пожав руку, торжественно произнес Хенсельт, оставив упрек без внимания. – Здравствуй, Ветслав!

Сидящий за большим столом приятный молодой человек, встал и поклонился, положив руку на грудь.

– Давайте уже начнем, – нетерпеливо произнес Демавенд, снова усаживаясь на свое место.

– Есть чем горло промочить? – садясь на предложенный стул, спросил король Каэдвена.

Священник разлил по кубкам, рубиновое вино, подобострастно улыбаясь.

– Да, садись ты уже не маячь, – приказал ему Демавенд.

– Перейдем сразу к делу, – предложил Патий садясь напротив королей. – В связи с обрушившимися на ваши земли эпидемиями, наша вера потеряла множество преданных сынов. В некоторых храмах даже не кому вести проповеди, люди приходят и просто сидят мысленно обращаясь к Творителю. Воспитывающиеся в нашей школе священнослужители пока еще не готовы занять место погибших от болезней и рук наемных убийц братьев. Ваша финансовая помощь просто неоценима для нас, но в силу сложившихся обстоятельств, мы пока не можем в полной мере осуществлять все поставленные перед нами задачи.

Хенсельт так резко с грохотом поставил пустой кубок на стол, что священник подпрыгнул от неожиданности.

– Какие на хрен обстоятельства? – взревел он, нависая над скукожившимся Патием. – На те деньги, что я регулярно высылаю тебе, можно было уже создать целую армию святош. И что значит: еще не готовы? Читать умеют, писать умеют – уже достаточно! Люди приходят в ваши храмы, что бы услышать слова утешения и узнать, кто виноват в их бедах, а вместо этого упираются в закрытые двери.

– Но поймите же, на все воля Творителя… – взмолился священник.

– Не желаю ни чего понимать? – продолжал орать Хенсельт. – Где ты был совсем недавно со своим Творителем? Сидел в полуразрушенном сарае и вешая лапшу на уши десятку задрипанных кметов, собирал их жалкие подаяния. А сейчас жрешь на золоте, ходишь в шелках, да я слышал всех местных баб перетрахал. Святоша, поиметый!

Патий совсем сник, трясущимися руками теребя шелковую ленту на рясе. Король довольный эффектом, уселся опять на свое место и взялся за кубок.

– Давай, наливай еще, – приказал он.

Священник вскочил, схватил графин с вином и принялся старательно разливать его по кубкам.

– Сколько еще тебе надо время на подготовку новых людей? – спокойно спросил его Демавенд.

– Дней десять, не больше, – заверил его Патий.

– Десять дней!? – снова вскричал король Каэдвена.

– Подожди, Хенсельт, не кричи, – сморщившись и хватаясь за висок, попросил его Демавенд. – Срок не так уж и велик. Подождем. Я бы хотел обсудить другое. Расскажи, о своих намерениях, Ветслав.

Юноша кивнул отцу, поставил кубок и откашлявшись начал:

– Я и моя супруга, пред отъездом в наши владения, решили еще раз провести свадьбу по всем обрядам храма Двух Стихий. Публично принять эту веру и тем самым подать личный пример, как простым людям так другим монархам. Затем посвятить в веру нашего сына.

– Что-то я не понял, – удивился Хенсельт. – Куда это вы собираетесь уезжать из Хагги?

– К тебе поближе, – улыбнулся Демавенд. – Не далее как вчера я издал указ, который уже сегодня огласили на всех площадях Аэдирна. В нем говорится, что я объявляю Нижнюю Мархию герцогством и отдаю ее во владения своему сыну. Отныне Мархийское герцогство будет наследоваться как по мужской, так и по женской линии, и как только Ветслав взойдет на трон Аэдирна, герцогство перейдет к Авеллане, а от нее их детям любого пола, то есть твоим правнукам. Таким образом сбудется, наконец, твоя мечта и твои потомки будут владеть Нижней Мархией, а наши государства смогут жить в мире и согласии веки вечные.

Некоторое время Хенсельт сидел словно пораженный молнией и немигающим взглядом смотрел в улыбающиеся лицо Демавенда. Затем совладав с собой изобразил, что-то похожее на улыбку и кашлянув, хрипло изрек:

– Отлично.

– Я знал, что ты будешь рад услышать эту новость, – без тени издевки, сказал король Аэдирна, хотя в глазах его играли веселые огоньки.

– Где бы вы хотели устроить обряд Сплетения Душ? – спросил Патий, немного разрядив обстановку.

– Сплетение Душ! – зло усмехнулся Хенсельт. – Небось только что, сам придумал.

– А мне нравиться это название, – одобрил Ветслав. – Мы хотим провести этот обряд в Хагге, в главном храме, его отделку закончат в ближайшие дни. Обряд надо продумать до мельчайших деталей, как что бы он произвел огромное впечатление на всех людей и нелюдей, кстати тоже.

– Это еще зачем? – удивленно воскликнул Венсельт, один из внуков короля Каэдвена.

– Чем больше у нас приверженцев, тем больше шансов на победу.

Хенсельт встал, потянул затекшею спину, задумчиво прошелся и спросил:

– А ты не боишься, зятек, открыто выступать против Дам? Они ведь не оставят этого без внимания, уж будь уверен. Так бы, конечно, все ничего, но мальчик еще очень мал. Мало ли что…

– Именно это я хотел обсудить с вами, – тяжело вздохнул принц.

Демавенд в ожидании поглядывал то на священника, то на Хенсельта. Тот подперев кулаком щеку, ухмыляясь покачивал головой. Молчание нарушил Патий.

– Я думаю, – робко произнес он. – Во время обряда посвящения в веру, примар объявит о том, что младенец находиться под покровительством Творителя, и провозгласит его наместником Бога на земле. И единственные мол, кто сможет теперь нанести ему вред, это предатели Господни. После чего, призвать всех честных детей Творителя, если вдруг такое произойдет, не оставить виновных безнаказанными.

– Нет, Патий, все-таки не зря мы платим тебе деньги, – обрадовано воскликнул принц. – Тогда они не посмеют его тронуть, иначе весь народ поднимется против них.

– Ну, не знаю… – засомневался Хенсельт. – Хотя, другого пути, пожалуй и нет.

* * *

В карете было нестерпимо душно. Внуки по очереди донимали короля просьбами то поехать верхом, то пойти пешком. Хенсельт был невероятно зол, поэтому орал так, что впряженные в карету белоснежные маллеорские рысаки, пугаясь пряли ушами.

– Вот переправимся через Понтар, тогда езжайте хоть на…козе галопом!

– Дед, ну чего ты такой злой-то? – обиженно спрашивали они.

– Перемудрил меня, Демавенд собака, – скрипя зубами и сопя цедил король. – Не видеть нам теперь Нижней Мархии, как своих ушей! Никогда! И вызвали-то меня сюда, только для того, что бы сообщить об этом.

– Почему? Ведь наша сестра теперь будет там хозяйкой?

– Вот именно, – стукнул по колену король. – Вот то-то и оно!

* * *

Лес наполненный ароматом цветущих трав, песней птиц и жужжанием мохнатых шмелей, казался ему воплощением счастья и радости. Хотелось вдохнуть как можно глубже и не отпускать эти прекрасные ощущения, пропитаться ими полностью, наслаждаться вечно, покоем и праздником, наконец-то, поселившимся в измученной душе. Он ехал медленно, отпустив поводья, предоставив своей игреневой кобыле двигаться свободно.

Старая просека с каждым годом становилась все уже, зарастая подлеском и кустарником. В одном месте малинник и вовсе преграждал дорогу. Кобыла остановилась. Всадник спешился и достав из-за спины меч принялся расчищать дорогу.

– Давай Малышка, не отставай! – крикнул он кобыле.

Лошадь послушно поплелась за ним. Закончив, он не спешил снова садиться в седло, а весело насвистывая пошел дальше по просеке, поглаживая рукой спрятанное за пазухой письмо.

Письмо было от Трисс. Она писала, что очень хочет его увидеть и ждет к началу Велена в местечке Польята, что недалеко от Монтекальво. Трисс! Милая Трисс! Сердце в груди плясало от радости, готовое вырваться наружу.

«Дорогой мой Эскель… любимый…» – слова из письма не покидали его мысли ни на минуту. И конечно, он не мог ждать ни дня, поэтому сразу же отправился в путь. Лучше медленно двигаться вперед, чем умирать от ожидания сидя на месте! Вот если бы письмо пришло на три дня раньше, он мог бы выехать вместе с Рутой и Цири. В компании все-таки веселее, да и есть с кем поделиться своим счастьем. Хотя Рута вряд ли разделила бы его радость, она приехала в Каэр Морхен разбитой и подавленной, а уезжала еще больше расстроенной и растерянной.

Он вспомнил, как по приезду Рута просила у Весимира зелье для Геральта, способное победить паралич, но старик только качал головой и повторял, что он бессилен что-либо сделать. Она закрылась в своей комнате в башне и несколько дней не выходила оттуда, ночью он слышал как она всхлипывает там. Не известно сколько бы это продолжалось, но мальчишки все свое свободное время проводили у ее дверей, успокаивая и уговаривая выйти.

И вот на четвертый день она вышла к обеду. Никогда еще Эскель не видел ее такой. С потухшим взглядом, черными кругами вокруг глаз и серым лицом. Мальчишки старались ее развлечь, как могли и она толи действительно успокоилась, толи взяла себя в руки, но начала улыбаться, а позже приступила к тренировкам.

Прошло несколько дней и в крепость приехала Цири. Рута почему-то выглядела виноватой. Они заперлись в библиотеке и долго оживленно о чем-то спорили, а вечером напились «Белой чайки» и обнимаясь горько плакали за столом, как будто прощались. На следующее утро, расцеловав пацанов, обняв его и Весимира, отправились в дорогу, так и не сказав, куда направляются.

– Прощай, Эскель, – сказала она ему перед отъездом, – и прости. Я была не права…просто не знала какая это боль…теперь знаю…прости.

Эскель остановился. Прислушался. Его тонкий слух уловил треск веток и храп лошади. Всадник, один, в пятидесяти шагах с правой стороны леса. Ведьмак вскочил в седло и медленно поехал дальше, пытаясь разглядеть что-нибудь между деревьев. Вскоре он увидел, черного всадника на белом коне. Человек был одет во все черное, длинные черные волосы спадали ниже плеч, черная шляпа с большими полями была украшена пером черного аиста и только синие, как море глаза смотрели на него недоверчивым взглядом. Эскель почувствовал покалывание в области виска, медальон дернулся.

– Добрый день, господин чародей, – усмехнулся он. – Нашли что-нибудь интересное в моей голове?

– Ведьмак? – толи удивился, толи спросил чародей.

– А кого вы еще ожидали здесь встретить? Ледяного Марата? – расхохотался Эскель.

Всадник насмешливо глянул на него, и тронув коня пятками направился дальше по просеке.

– Подождите уважаемый! – ведьмак поторопил кобылу. – Раз уж нам выпала одна дорога. Будем знакомы…Эскель.

– Вадилим.

– Очень приятно. Куда путь держите?

Чародей еще раз оценивающе взглянул на ведьмака, и видимо решив, что его можно не опасаться, ответил:

– Я еду в сторону моря и очень…очень медленно.

– Какая удача! – обрадовался Эскель. – Нам не только по пути, но по времени.

Он снова провел рукой по заветному письму. Это движение не ускользнуло от внимания чародея. Заметив это ведьмак улыбнулся.

– Долгожданное письмо от любимой женщины, – объяснил он, его так и распирало от счастья. – Наконец-то она позвала меня!

– Вот как!? – удивился Вадилим. – Количество совпадений перестает быть реальным. Надеюсь вашу возлюбленную зовут не Маргарита.

– Нет, – успокоил его ведьмак. – У нее совершенно другое имя.