Текст книги "Ах ты... дракон! (СИ)"

Автор книги: Елена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 46 страниц)

      – Дра-конье дерь-мо! Вот что у вас в тех шарах, что вы таскаете на плечах! Какие это, к драконам головы, в любой голове – даже самого тупого сельчанского быка – мозги есть какие-никакие! Нет, ты морду не отворачивай, ты слушай! У быка – голова! У барана под его рогами – голова! У муравья – и то голова! А у вас там рай для... для мух! А что? Светло, просторно, пусто! Знай себе летай, ни за что не зацепишься! Мозгов-то нету! Потерять дракона! Дра-ко-на! В королевских землях!

      – Господин Рит, мы ж его нашли...

      – Кого?! – взвыл Рит, таки швырнув в бестолковых подчиненных попавшийся под руку предмет. К счастью, всего лишь кружку. – Да вам только хрен искать с такими способностями! Причем не тот, что в огороде – тот с вашими великими талантами не отыскать! Да вы и другой не найдете, если его не подсветить магией! Кого вы там нашли, несчастные жертвы божьей шутки?! Сколько ж интересно, боги выпили, когда вас творили... Нет, это уму непостижимо! Заявиться в поселок, когда у драконов след еще не остыл! И вместо того чтобы тут же кинуться на поиски, ввязаться в разборки с тупыми сельчанами! Чем они вас приголубили, отважные воители? Вилами?

      – Граблями... – голос мага был все столь же виноватым, но внутренне облегченно вздохнул: кажется, начальство прокричалось, можно заканчивать представление. Боги, как же все-таки унизительно изображать слабость перед этим бывшим воякой.

      Рит глянул на непутевых подчиненных, поморщился. Поискал кружку, досадливо нахмурился, углядев ее на полу и подтянул к себе сразу кувшин. Горячее питье немного успокоило его воинственный настрой.

      – А, может, кузнечным молотом? – уже не так злобно спросил он. – По этим вашим головам без мозгов!

      – Господин, вы же изволили слышать, что жители поселка оказались под воздействием некой дурманящей смеси. Мы не были уверены, насколько их показания соотносятся с реальностью. Но большинство сходится на одном: в поселок пришло трое. А потом появился дракон, а молодых людей стало двое.

      И если бы не он, никто бы и не обратил внимания! А ему вместо благодарности – крики и швыряние кружек. Все этот вояка недобитый, чтоб его. Ничего, нашлись в Вышнем Круге вельхо, которые больше умеют ценить талантливых подчиненных...

      – Так, может, третьего дракон попросту сожрал?

      Идиот.

      И почему именно этот придурок – его Властвующий?

      Не успев додумать столь крамольную мысль, подчиненный поднял глаза – и похолодел. Властвующий смотрел на него с нехорошей, понимающей и очень недоброй улыбочкой.

      Как мысли читает...

      – Значит, оборотень? – пророкотал Рит.

      – Да, господин... Я... мы... думаю, что это очередной подсыл от драконов. И...

      – Короче, идите. С этим драконом-парнем я сам разберусь. Драконом-парнем. Хм...– и он резко взмахнул рукой.

      Подчиненные отшатнулись.

      Все трое.

      То, что они ощутили... и увидели.

      Штаны светились. Зимний день клонился к закату, и в полумраке комнаты тусклое сияние на ладонь пониже пояса – нежное, лилово-синее, пульсирующее – было хорошо заметно.

      – Что гнездо дымоглотов нашли – то добро, – продолжал улыбаться Рит. – То, что про дракона выспросили – тоже. Неясно, правда, почему так поздно. Коли по недомыслию, то ладно. Но все одно лечить надо. Плохо, коли мозгов недостает.

      – А... – три взгляда сошлись на "источнике сияния". Какие мозги могут быть в этом месте?!

      – А посему вам напоминание. Дабы думали в следующий раз головой, а не тем, на что штаны надевают. Идите. И помните: еще раз надурите – и засветится еще кое-что.

      Лес близ несостоявшегося Вельхограда.

      Славка.

      Макс был живой иллюстрацией к утверждению о многогранности человеческой натуры. Славка успел насмотреться и на колюче-равнодушного Макса-мошенника, и на ехидно-веселого Макса-дракона, постоянно устраивающего Старшим всякие каверзы, и на непрошибаемого торговца, сметающего препятствия с неукротимостью бульдозера... и даже на Макса в его редкой откровенной ипостаси. Вспомнить только тот подвал, Ритхино пламя и усталый голос напарника. Когда думаешь, что до конца жизни осталось чуть-чуть, секретничать не тянет...

      Но, оказывается, и это был не последний слой в копилочке той самой многогранности. Сейчас оба напарника имели счастье наслаждаться новой стороной Макса – Максом-влюбленным.

      И впечатляющая, надо сказать, получилась картинка. Кто бы сомневался.

      Макс то надолго замолкал, погружаясь в свои мысли. (Терхо Этку, завидев у костра напарника с мечтательной улыбкой на лице, споткнулся, рассыпал хворост и тайком бросил на Макса какое-то заклинание. А потом шепотом допытывался у Славки, отыскали они травку тут или принесли с собой. Нет? А почему тогда Макс так улыбается?) То что-то писал в своих листочках – Славка было подумал, что стихи, тем более речь шла о каких-то "кувшинках", но Макс и стихи? Несовместимо. Макс он не романтик, он... практик. Янке, к примеру, вместо красивых слов достались шубка и муфта, бабушке – золото и письмо. Драконята из убежища получили вымечтанный сыр и сладости...

      Макс деятельный.

      И сейчас его деятельность нашла новое поле.

      Сначала он вцепился в Терхо. Тот растерянно отговаривался сначала незнанием и отсутствием источников, а потом и бестолковостью, но это ему не помогло. Макс тряс его как грушу, выспрашивая про расстановку сил в Нойта-вельхо, про Вышний Круг, про сплетни, которые ходят про "самых лучших и достойнейших". Да не завелось ли у них, к примеру, каких-нибудь друзей необычных или знакомств. Данные заносил в свои записки, причем щурился при этом не по-хорошему.

      – Про всех? – возопил Терхо, услышав очередное требование – поведать о родственниках "достойнейших".

      – Ну да. Про кого знаешь. И, знаешь, не фильтруй материал. Правда или нет – мы потом разберемся. Тут все интересно. Любая мелочь. Даже если младший племянник цветочки на лысине дядюшки нарисовал или, скажем, летучих мышей нежно любит...

      – Да это тебе зачем?!

      – Компромат, – объяснил Макс, не поднимая глаз от записок.

      – Что?

      – Полезная такая штука. Бесконтактная техника выкручивания... э-э... рук.

      – С помощью мышей?

      – Да какая разница. Сплетни, конечно, врут, но пословица про дым и огонь не так просто появилась. А что, летучие мыши и правда кого-то сильно волнуют?

      Терхо вздохнул и снова изобразил из себя Шехерезаду...

      Следом пришла моя очередь.

      Компромат на драконов Макса, к счастью, не интересовал – зато он мертвой хваткой вцепился в уроки Старших, разбираясь с тем, какие они – драконы жизни, как ощущаются в энергии и как бы их найти...

      Словом, Макс-влюбленный Славке скорее понравился, чем нет. И вообще... изменился он. Стал серьезнее и даже как будто взрослее. Ушло, будто окончательно растворилось, дурашливое стремление во что бы то ни стало выглядеть круто, перестали прятаться-маскироваться внимание и сосредоточенность. Даже взгляд изменился – стал острей и пристальней. И спокойнее. Словно Макс наконец обрел какое-то внутреннее равновесие, и все его маски стали сливаться воедино, придавая характеру целостность.

      Хорошо.

      Такой Макс был надежнее. Нет, он по-прежнему мог сорваться с места в любой момент и выкинуть что-то такое, в чем не разберешься без, как говаривал отец, "без ста граммов". Но на этого Макса можно было положиться целиком и полностью.

      Если бы еще он при это не изображал из себя дятла! Такую умную, полезную и целеустремленную до предела птицу, которая при должном старании всех задол... ну да ладно. Азарт из приятеля никуда не делся, и, раз загоревшись, он полыхал ярким пламенем, отчего у окружающих наблюдались заметные проблемы. Славка знал о чем говорил. В свое время его собственные друзья-соратники, намаявшись с целеустремленным и упертым парнем, не раз обзывали "наследником Вуди" самого Зимина. Только он при планировании "операции" мог висеть над душой часами, выверяя каждую деталь будущего маршрута и каждую мелочь в костюме и поведении "манка". Только он разрабатывал пути отхода с каждой акции в пропорции один основной на три запасных. И только их группе из всех известных удалось ни разу не засветиться ни перед милицией, ни перед "клиентами", чтоб им повальное нестояние...

      Так что новая серьезность-обстоятельность напарника пришлась Зимину по душе. Но наблюдать за таким "дятлом" со стороны оказалось... познавательно. Дело в том, что Макс, как и сам Славка вообще-то, не признавал ответа "не знаю". Но если Славка, получив такой ответ, переходил на уточнения и "проверочные" вопросы (всегда есть вероятность, что сведения у собеседника есть, но он либо не уверен в информации, либо не хочет ею делиться... по каким-то причинам), то Макс становился стихийным бедствием. Нет, он не воспринимал отсутствие сведений как кровное оскорбление, но легче от этого не было. Он не просто доставал жертву контрольными вопросами – его еще интересовали неуточненные факты, слухи, догадки, даже сплетни. И не отцеплялся, пока не получал искомого... или не доводил несчастную жертву до полного оцепенения.

      – Так. Поправь меня, если я ошибаюсь. Драконы осуществляли эту самую мировую гармонию, так?

      – Мировое равновесие. Понимаешь, равновесие это неподвижность, а гармония – согласованность... Хотя ты прав, вообще-то гармония – действительно ближе...

      – Славка!

      – Ладно, это не важно.

      – Для любого равновесия нужно взаимодействие его частей. Так?

      – Да.

      – И у драконов нет способа эти части отыскать? Не верю. Ты с ними общался ближе всех, должен же быть способ! Слав, ну даже если это какой-то страшный секрет – сейчас не до него. Если эти самые драконы жизни не вымерли, а их просто спрятали в какую-то задницу мира, то, может, где-то в этом схроне сидят и другие? И Старшие смогут восстановить эту чертову гармонию. Разве это того не стоит?

      Ну вот, уже и подозрений дошло. Макс, ты, интересно, дома на допросах побывать успел? Что-то методика знакомая. Прижать, высказать подозрение – и, выпутываясь, жертва расскажет и то, что не собиралась.

      Славка вздохнул.

      – Стоит. Только это никакой не секрет на самом деле. Ты, кстати, на уроке был, когда нам это рассказывали. Не помнишь? Только думал о чем-то своем тогда – про драконью косметику, что ли... Есть такой метод. Можно и наличие драконов каждого вида узнать, и количество. А подстроишь правильно – так и направление. Только, боюсь, нам это ничего не даст – по крайней мере теперь.

      – Почему?!

      – Во-первых, строить нужный контур должен очень опытный дракон. А во-вторых, для этого подойдет не каждое место. Горы, например – это ведь всего лишь убежище. Основные драконьи сокровища, в смысле, наработки, аппаратура и все такое – хранились в совсем другом месте. В так называемом средоточии. Таких средоточий по одному на каждом континенте.

      – И где оно? На нашем континенте оно ведь есть?

      – Есть. Но...

      – Где?

      – А это самое веселое. Драконов оттуда вытеснили давным-давно, и появляться там они рискуют нечасто. Это нынешняя столица.

      В комнате так резко стало холодно, что вельхо нервно отодвинулся от вдруг заледеневшей стенки.

      Макс просверлил взглядом пол, украсившийся сосульками, и с размаху смахнул десяток ближайших ударом ладони. Те жалобно захрустели, по полу рассыпалось ледяное крошево... ближайший излом сверкнул красным. Напарник стиснул кулаки, не замечая капнувшей крови, диковато обозрел вжавшегося в угол вельхо и криво улыбнулся. Испарил сотворенный северный полюс и выдохнул:

      – ****.

      Опыт в успокоении нервных и депрессивных у Славки был солидный. Начиная с себя и заканчивая ребят, которых притаскивали парни из группы. С решительностью в его применении тоже проблем не было. Так что Максу в кратчайшие сроки было было разъяснено, что сопоров здесь нет, а драконоловы вполне могут быть – поэтому чувства стоит придержать; а до Терхо доведено, что психов тут нет и быть не может – Макс, мол, по крайней мере не запрыгивал верхом на незнакомого дракона, требуя его голову... подумаешь, немножко расстроился! Правда, после такого своеобразного утешения оба товарища уставились на утешителя странноватыми взглядами, явно размышляя, не записать ли в психи его самого. Ничего, общность мыслей – это то что им сейчас надо. И еще чай. Точно.

      Но, оказывается, напарников он слегка недооценил. Пока Славка спускался к хозяину гостильни и добывал для разнервированных напарников кипятку для успокоительного отвара (зря, что ли, травки с собой от самого Убежища таскал?), обе жертвы плохого настроения успели прийти в себя и продолжили беседу:

      – И?

      – Что?

      – Ты сказал, что они если "живники" говорят "за", то "краповые" костьми лягут, но выскажутся против. Такие порядочки в вашем Нойта-вельхо.

      – В Круге Нойта-вельхо.

      – Да хоть в квадра... ладно, неважно. И?

      – Что?

      – Терррхо!

      – Да что? Они все время цапаются! Живники с краповыми, шипуны с научниками, болото топит всех, до кого дотянется! Каждое событие разбирают по три декады вместо того, чтоб сделать сразу то, что надо! В прошлом году ураган прошел по северному побережью, по всему полуострову. Так вместо того, чтоб помощь прислать, они неделю обсуждали, кто виноват, что погода вышла из-под надзора. Спохватились прислать целителей, когда большинство раненых уже или умерли, или сами выздоровели, без помощи!

      – Какая милая картинка... – фыркнул ничуть не впечатленный Мак. – А главное, какая знакомая, а, Слав?

      – Пей чай, – Славка сунул в руки Макса чашку. – Знакомая. К сожалению. Неудивительно, что тут наркоманские притоны прямо у дорог стоят. Но есть тут и плюсы.

      – Ага, для нас. При таком подходе долго ловить будут.

      – А потом делить...

      – Это еще дольше, – отмахнулся напарник. – Слав, нам бы туда хоть коготок просунуть... хоть краешек.

      – Думаешь, получится усилить эту враждебность?

      – А что? Эх и разворошили б это змеиное болото!

      – Зачем? – возмутился Терхо. – Они и так еле договариваются.

      Макс недобро улыбнулся:

      – А чтоб не договаривались. Понимаешь, Терхо, расклад у вас очень уж пакостный. Если ничего не трогать, лучше не будет. Будет только хуже, хуже и хуже. Помощи и толку все меньше. Жадности вреда все больше. А еще грызня и цапанье, склоки да разборки. Без конца и даже без заметного перерыва. Большие люди, знаешь ли, всегда дуреют... если над ними нет никого побольше и погрознее.

      Маг посмотрел хмуро. Максу он привык верить. Потихонечку, незаметно, но хитроватый вельхо-дракононенавистник научился этим самым драконам доверять. И сейчас верность своим, магам, вошла в противоречие с верностью друзьям. Драконы не должны вмешиваться в дела магов, это императив, который был непререкаем. Но и маги-наставники Круга не должны вести себя подобны жадным ловчим паукам!

      Ему не хотелось соглашаться... но с аргументами "против" пока было плохо.

      – Но не все ведь, – наконец буркнул он. – И если...

      – Если и придет в эту крысиную стаю приличный человек, ну пробьется как-то... долго он там протянет? Ну скажи.

      Маг дернул плечом.

      – Вот. Выживут его. Подставят, спровоцируют, подкупят потихоньку. Или прикончат. И так долго может быть... – в голос Макса неожиданно пробилась тоска. – Очень долго...

      Повисло молчание.

      Макс потрогал стенку (комната в гостильне, куда нас заселили, собственной печки не имела, печь находилась в коридоре, так что единственное тепло, которое мы могли получить, шло от беленой стены), машинально придвинулся к ней и затих. Славка проглотил просившиеся на язык слова. Он тоже многое мог бы сказать – но в этот разговор вмешиваться не стоило.

      Они понимают друг друга лучше...

      И поняли же.

      – Ты так говоришь, потому что...

      – Угадал.

      – У вас тоже?

      – У нас по-разному...И так – тоже. Пословицу про "огурец и рассол" все еще в ходу. В детдоме, к примеру, бывали же иногда приличные... но не задерживались.

      Помолчав, вельхо тоже придвинулся к теплу.

      – Ну хорошо, – проговорил он, не глядя на Макса. – Допустим так, как есть, нельзя. Допустим... что ты сделать хочешь?

      Славка подавил улыбку. Нет, все-таки с пониманием у Терхо Этку не так хорошо, как казалось. Допытываться у Макса о его планах... мягко говоря, неразумно. Ну, сейчас напарник ему выдаст.

      И выдал. Макс прищурился, рассматривая вельхо так, словно перед ним был не слишком платежеспособный клиент.

      – Я? Ты что-то путаешь, друг. Здешний у нас ты. И вельхо – вот совпадение! – тоже ты. И если что-то не устраивает тебя в твоих драгоценных наставниках, то ты ими и займешься. А я – дракон, кровавая тварь и все такое – буду тихо сидеть в горах и заниматься своими драконьими делами. И буду просто счастлив, если Круг будет грызться дальше и дольше – меньше шансов, что они сунут в наши дела свои загребущие лапы.

      Понял?

      Терхо застыл.

      Ну, понятно. Круг был одной из констант мира, привычным и знакомым злом, чем-то вроде налогов в Америке и бюрократов в России – чем-то, на что можно поворчать при случае, но необходимости слушаться это не отменяло. И, оказывается, с ним можно что-то сделать?! Новая и интересная перспектива!

      Вот только воспринять себя в роли ниспровергателя основ Терхо был не в состоянии. Пока.

      – Понял... – наконец медленно проговорил он. – Почти. Только...

      – Что?

      – Что такое рассол?

      Макс поперхнулся чаем.

Город, который, возможно, назовут Драконоградом...

Пало

      Наверное, это было самонадеянно – ко всему прочему взваливать на себя заботу еще о нескольких десятках больных и голодных. Город и так лихорадило. С магией до сих пор случались неприятности. Новоявленные маги кое-как притерпелись к и к ней, и необходимости самоконтроля, но время от времени случалось все-таки. Жена решила выразить недовольство загулявшим мужем – не удержала эмоций, и супруга пришлось высекать из окаменевшей одежды (и спиливать половину волос, но это уже мелочи). Поругались два брата (десять лет им на двоих) – и щенок, которого они не могли поделить, стал невидимым...

      Волнения добавляли и драконыши – буквально вчера на подходах к полигону отловили троих придурков, жаждущих славы драконоловов. С чего они решили, что им кто-то разрешит сражаться "с тварями", а уж тем более, по какой причине в дурные головы взбрела мысль о связанной с этим "подвигом" славе, которая просто обязана была осенить их своим крылом, компания объяснить не могла.

      С мозгами у троицы было туговато, магии им тоже не перепало – квартал кожевников хулиганистый дракон своим вниманием обошел. Словом, сплошная скука и невезение. Вот и возжаждали они приключений. Как именно они собирались сражаться с драконами, тоже осталось неизвестным, потому что всех троих отважных воителей заборола одна поварша (правда при активной поддержке боевого оружия – черпака для разливания супа). Они знали одно: что было скучно и хотелось, чтоб заметили и зауважали.

      Тьфу!

      Не сговариваясь, мстительная Ерина Архиповна и практичный драконовер-градоправитель, решили доказать горе-охотничкам, что мечты сбываются, но не у всех, не всегда, а еще с существенными коррективами. ИПриключенцев доставили на место несостоявшейся славы и приставили делу – смене подстилки, доставке воды для котлов и уборке.

      А что будет в этом странном городе с несколькими десятками магов-подростков, обмороженных, больных, голодных и порядком расшатанной психикой, не хотелось и думать. Тем более, что юная посланница, тихонько, оглядываясь по сторонам, шепнула про подозрения своих товарищей по беде: обреченные малчишки и девчонки подозревали, что среди них есть пара "наблюдающих" от Нойта-вельхо. Скрытых.

      Тащить сюда таких гостей было неразумно вдвойне. Но куда деваться? Возможно, каждый день отсрочки – чья-то жизнь. Пало не хотелось отягощать свою совесть подобным грузом.

      К тому же что-то словно подгоняло его последние дни: скорее, скрее, скорее...

      Подтянуть в город все продовольственные запасы. Вытащить драконышей. Сговориться с друзьями-знакомыми Ветерка (тот был не одинок в желании уйти из-под пригляда Круга). Скорее. Скорее...

      Скорей проверить, что там с доставкой оружия для Виды. Скорей прочитать драгоценные книги, сбереженные драконоверами и с превеликими предосторожностями выданные магам. Скорей сговориться с Ериной Архиповной и приготовить все необходимое для нового пополнения...

      Скорее. Скорее.

      На этот раз спасательный отряд отправлялся не с полигона. И не с центральной площади. Просто со двора близ лечебницы. Шаг – он такой, если не задавать специально контуров перехода, то вернуться легче всего туда, откуда пришел. Ну и куда тащить подростков, как не сюда?

      Время истекает – точно выдохнул в сознании кто-то невидимый. – Скорее...

Петсо, поселок на краю Соленой пустыни

      Девочки перебирали вещи. Светлое платье, кожаная накидка от дождя, несколько головных повязок, два тонких, красивых, шитых серебром шарфа – дорогие шарфики, видно, чей-то подарок. Не сдержавшись, старшая прижала нежную ткань к лицу, вдохнула еще сохранившийся слабый запах душистой воды... Как привет из прошлой жизни. Младшая посмотрела с недоумением, и девушка отложила чужую вещь.

      Они не для того сюда пришли.

      Хозяйка этих вещей – пока хозяйка – не сказала бы ничего против, наверное. Она и сама сидела так: перебирая чужие вещи, отбирая нужное для будущих похорон. А то, что она пока жива, так это как разрешение... Сегодняшнюю ночь больной не пережить.

      Вещи нужны общине. Такой здесь закон – жестокий, но признанный всеми. С собой к богам человек может унести только то, что оговорил заранее. Или то, что отберут для похорон его друзья. Все остальное пойдет тем, кому нужно...

      А Ринка, певунья и мастерица Ринка, завещания не оставляла. Она никогда не болела, она не думала, что заболеет...

      Старшая девочка вытерла слезы.

      – Платье.

      – Такое красивое...

      – Платье, – голос был чужим и хриплым. – И этот шарфик. Нам тут красоваться незачем, а Ринка... пусть уйдет к богам красивой. Она заслужила...

      Выбранный наряд лег на стол. Старшая девушка осмотрела хижину: постель, откуда слышится хриплый клекот больного дыхания, еще две пустых, убогий стол, обмывочная лохань, спрятанная от взгляда больной за дверью... И невыносимый, тоскливый вой ветра за крохотным окошком...

      – ииите...

      – Что это?

      Непонятный звук вплелся в вой за окном, влетел в щели под дверью...

      – ииииите!

      – Кто-то кричит!

      – Снаружи? В бурю?! Не может...

      – Выходиииииииииииииииииите! – тут же послышалось за дверью. – Помощь! Пришла помощь!

Глава 34

      – Что?

      – Выходите! Все выходите!

      – Рехнулся? Ветер же! Прям как дубинкой бьет.

      – Они пришлииииииииииииииии!

      – Кто?

      – Новичков доставили? Не время же...

      – Нет.

      – Выходите! Ребята, выходите!

      – Нет новичков...

      – Это не те...

      – Все они одинакие. Твари.

      – Нет... это совсем не те... Ты посмотри, Дарик! Ты как следует на них посмотри!

      – Это... это же...

      – Все выходите! – голос Митаса, самого юного из жителей поселка, дрогнул и сорвался. – Они пришли, слышите? Они все-таки пришли...

      Поверить в это было трудно. Пережить крушение надежд и будущего, месяц за месяцем выживать в холодном соленом аду, перетерпеть столько потерь, столько боли и отчаяния! Смириться, наконец, с тем, что будущего больше нет, что все, что у тебя осталось – те несколько недель, месяцев или лет, пока холод, отравленный солью воздух или какая-нибудь хворь не дотянутся цепкими лапами и не загонят на кладбище.

      На встречу с богами.

      Хотя в этом маленьком поселке с большим кладбищем в богов давно уже никто не верил.

      И в помощь и доброту со стороны – тоже. Почти.

      Но сейчас-то, сейчас...

      Они шли с восточного края поселка, и ветер дул им в спину, кружа в стылом воздухе пыль и песок пополам с горькой солью. И было их не пятеро, а куда больше, и разномастные теплые одежки ничуть не походили на прекрасные "покровы". И лица были у них самые обычные, без того сияющего ореола, про который вещали молитвословы. Но мальчишкам и девчонкам полумертвого поселка нежданные гости показались только что шагнувшими с небес! И грязноватая соль казалась сияющей оболочкой, и лица с одинаково-потрясенным выражением – самыми прекрасными в мире!

      Они все-таки пришли.

      Девчонка все же добралась, и они пришли...

      И, кажется, не собираются просто развернуться и уйти...

      Неужели их заберут отсюда? Неужели выжившие ребята еще увидят что-то, кроме серого камня и желто-бурых туч, перегоняемых с места на место злобно-неугомонным ветром? Неужели будет еще что-то, кроме сухих лепешек и порции вечно пересоленной каши? Неужели можно будет потрогать зеленые листья, вдохнуть аромат распустившегося цветка?

      Неужели...

      Поселок встал на дыбы. Распахивались окна. Появлялись и в шоке застывали на пороге тощие фигурки в буроватом бесформенном тряпье. Нерешительно тявкнула собачка, которую одна девчушка из последнего набора новичков ухитрилась притащить с собой и каким-то чудом выкормить, деля с ней свою порцию... Заворочалась на постели в полубреду больная Ринка. Зажала рукой рот, чтобы не вскрикнуть, ее подруга, так и сжимавшая в руке выбранное для похорон платье. Обессилено привалился к стене Тари, самый старый в этом поселке – ему уже было двадцать четыре. В этом солено-ледяном кошмаре он продержался семь лет. И сейчас, в этот момент, он почему-то больше всего был рад тому, что тряпка, замотавшая его лицо по самые глаза, скрывает мокрые щеки. Здесь только девочки могут позволить себе плакать, девочки и новички (сколько он в свое время утешил таких мальчиков и девочек... и у скольких постелей потом стоял, не в силах помочь, и скольких похоронил). Ему нельзя.

      Но сейчас, вот сейчас, в эти несколько мгновений, он мог позволить себе слезы. Их все равно никто не увидит.

      И все же поверили не сразу.

      Только когда из группы пришедших вырвалась девчонка в длинной плотной юбке и теплом, ловко скроенном полушубке – та самая, их девчонка, которая неделю назад на свой страх и риск ушла в Шаг.

      – Ребята, мы за вами! Там снег в городе, там... там хорошо, нам помогут...

      – Снег? – по темному от голода и вечного ветра лицу Митаса поползла недоверчивая улыбка.

      Девчонка протянула к нему раскрытую ладонь:

      – Вот, снежок, видишь? Снежок! Я слепила, я с собой взяла. Там снег, там нет песка, там теплый дом для всех...

      – Снег... – слушал и не слышал южанин Митас. – Пожалуйста... можно потрогать?

      Кто-то из пришельцев, как-то сдавленно прошипев сквозь зубы нечто невнятное, уже тянул со спины мешок и дергал завязки. Из домиков, несмотря на бурю, выходили и выбегали, забыв закутаться, ссыльные ребята. И Тари собрался с силами и отлепился наконец от стены, чтобы напомнить бестолковым младшим про одежду, про хвори... и про осторожность, пятеро богов, при появлении незнакомцев.

      Он должен. Даже если это действительно пришли за ними, если помогут и заберут отсюда в безопасное место... даже если... Все равно, потерять кого-то из-за обычной "грудницы" или "горькой простуды", подхваченной буквально в последний миг, не хотелось.

      Так что он должен позаботиться о своих.

      Он тут старший.

      Более-менее оглядевшись, пришельцы-спасители схватились за головы.

      – Восемьдесят семь человек?! Речь шла о пятидесяти семи...

      – Было пополнение. Но забрать можно восемьдесят два.

      Пало остро взглянул на говорящий... как назвать этого парня и с чем его сравнить, северянин затруднялся подобрать слова. Костяк? Скелет? Высохшее тело? Здесь все были такие: на первый погляд вполне упитанные, да. Пока не размотаешь эти их жуткие тряпки, в которые ребята были закутаны по самые брови. А без тряпок оставалось то самое – которое Пало Северянин затруднялся назвать словом. Даже вежливым.

      Тощее тело, точно составленное из костей, жил и кое-как натянутой на все это буровато-серой, точно плохо выделанный пергамент, кожи. Запавшие щеки, большие глаза с вечно опухшими, красными веками. Странно тонкие губы. И эта их походка...

      Когда отбушевали первые страсти, когда нежданных спасителей уже наобнимали до синяков на плечах, когда иссяк, казалось бы, бесконечный поток вопросов: как, куда и вообще, а что теперь будет? Когда из негустой толпы протолкался скелетик повыше остальных, наскоро представился как Тари и принялся распихивать неодетых по хижинам, радостное оживление чуть приугасло, и маги обратили внимание на то, как двигаются подростки. Чуть замедленная, шаркающая походка напоминала стариковскую. Старички, маленькие старички... да что же это такое?!

      – Нам не всегда доставляют еду вовремя, – заметил его недоумение Тари. – Ни пополнение, ни еду. Боятся.

      – Чего? Что вы устроите им засаду? Что... правда боятся?

      – Наверное.

      – Вы? Без оружие и слабые, как...

      – Слабые, – хрипловато согласился перевитый жилами скелет. – Может быть, поэтому еды

всегда

недостаточно. Даже если была вспышка хвори, заразной, и умерло больше, чем обычно... Сколько бы нас ни было – но порций

всегда

меньше, чем нас.

      Многозначительно.

      – Поэтому вы и заподозрили, что у вас кое-кто... хм... скорее сторожа, чем преступивший?

      – Скорее шпион, – поправил Тари. – Да.

      – Не хотелось бы приводить их в... минуту. Вы не просто их заподозрили. Вы их отыскали?

      – Я здесь самый старший. Дольше всех прожил. Я вижу, кто и когда ведет себя неправильно. Кто меньше голоден, чем другие, хотя получил такую же порцию. У кого появляются новые вещи – на первый взгляд не отличишь от старых, но если знаешь, куда смотреть... словом, их четверо. Одна девушка, трое парней. Они все здесь, в дом никто не заходил. Видно, ждут, пока вы что-то определенное скажете. И стоит обезвредить их до того, как здесь что-то начнется.

      – Ты прав. А сейчас они не могли успеть предупредить?

      – Вряд ли они держат говорящие шкатулки при себе. Это вещь не мелкая. И если бы такое увидели... Нет, они держат свое приспособление для доносов где-то в тайнике. И достанут, когда все узнают.