Текст книги "Ах ты... дракон! (СИ)"

Автор книги: Елена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 46 страниц)

       – О-о... как это тебя угораздило? Эта дрянь не отмывается же...

       – Серьезно?

       – Ну, в общем, да. Их потом для покраски используют, когда они перестают светиться.

       – И что теперь?

       – Будешь ходить с фонариком на хвосте. Разве плохо? – тягомотный разговор "про отношения" остался позади, и настроение снова поползло кверху. – Скажешь, новая мода.

       – Мода?

       – Мода... – я на всякий случай отступил.

       – Новая...

       – Ага...

       – Так давай тебе хвост в модный вид приведем! Куда? А ну стой! Ммммодник!

Резиденция Нойта-вельхо.

       – Вы оторвали меня от весьма важных дел, достойный собрат.

       – Милость Пяти да засвидетельствует, что не было в моих мыслях дурного, достойнейший. Все ваши дела воистину важны... в том числе и те, коим посвящена наша беседа. Так что вы ничего не потеряете, а если и потеряете, то обретете бесценное сокровище, имя которому – опыт. А ведь именно он, как учит нас мудрость...

       – Нельзя ли покороче? Я и правда спешу.

       – Воистину стоит позавидовать вам, достойнейший. Ибо хоть мы почти равны в годах, а пылкость юности и нетерпение сохранены вами в полной мере. Чем я, увы, похвастать не могу.

       – Достойный собрат. Ваши слова...

       – Что мои слова? Я ведь веду речь всего лишь о нетерпении, о мой достойный собрат! И слова пока не сказал ни о дерзости, ни о печальной нерасчетливости, также свойственной юности. И уж тем более не поминал неосторожность, даже глупость, присущую неким нашим... достойнейшим собратьям!

       – Следует ли мне расценивать ваши речи как оскорбление?

       – А это как на то будет ваше желание, о достойнейший. Вы слишком часто потворствуете своим желаниям... а посему, думаю, и сейчас пренебрежете всем, дабы их исполнить... в ущерб остальному.

       – Вы не смеете упрекать меня в подобном!

       – Смею! Хотите, я скажу вам, куда вы так торопитесь, мой достойнейший собрат?! Не значится ли в перечне ваших неотложных дел Пограничье? А в особенности некий город и некий маг, преступивший свои Зароки?

       – Я не позволю разговаривать с собой, как с мальчишкой!

       – А как с вами разговаривать? Вы заигрались, мой достойнейший собрат! Мы смотрели в сторону, когда вы связались с этим осколком прошлого – Бира Майке! В конце концов, что плохого в том, чтобы оказать внимание престарелому вельхо, герою прошлых лет? Мы не обращали внимания на ваши игры с драконоловами! Мы не ставили вам в укор ваши чересчур смелые эксперименты с разведением драконов!

       – Я не...

       – Если вы и впрямь думали, что все это остается незамеченным, беру назад свою оценку вашего ума! Это попросту глупо, полагать, что если вы следите за правящим кругом, то никто не проследит за вами! Но пока вы вели себя осторожно, и у нас не было повода укорять вас в нарушении долга. А вот сейчас...

       Зачем, зачем, во имя Пяти, вам потребовалось связываться еще и с преступившими?! Вы понимаете, к чему это привело?!

       – Я... я должно быть не в курсе о новостях?

       – О, ну разумеется, вы еще не в курсе! Извольте, я введу вас в курс. Итак. Осененный вашим вниманием город, о мой достойный собрат – тот самый город, из которого по какой-то невероятной случайности сбежали некое время назад три дракона – сегодня будет обсуждаться на совете. Поводы весьма достойные. Первое: драконы вновь навестили город. Второе: их действия привели к тому, что три четверти городских жителей ныне стали латентами.

       – Нет...

       – И третье: все это наблюдала Рука Нойта-вельхо, где, как вы знаете, были представители от всех групп заинтересованных лиц. Так что скрыть это невозможно. Гонец от них прибыл сегодня. Так что вы мне теперь скажете,

достойнейший собрат

?

Гнездо.

       Утихомирившийся Славка внезапно вспомнил, что обед сейчас есть, а нас за этим обедом нет, и потащил меня в южную "ветвь".

       – Ритха тебя нашла?

       Я споткнулся.

       – Нет. А что, она тоже от Бережителя сбежала?

       – Ну, вы с ней недаром родственники...

       Это еще что за наезды?

       – Сам ты родственник! Что ей опять в голову взбрело?

       – Так ты же пропал!

       – Блин...

       Из нас троих Ритха влипла круче всех. Славку вылечить было довольно просто – ну, по драконьим меркам. С моей "инвалидностью" похуже, но она, если верить Бережителям, вроде ничем особо серьезным не грозила – в смысле, помереть в сжатые сроки мне не светит. Остаться без рук-ног-крыльев-хвоста тоже. Язык и мозги точно при мне останутся, причем эти мозги Славка уже неплохо проветрил на тему "Кто-именно-тут-инвалид-и-нефиг-угрызаться-на-пустом-месте!"

       Так что главный пострадавший тут, похоже, только моя самооценка. Ну да кто только по ней не топтался, переживем и на этот раз. Наверное...

       А вот Ритха летела в Гнездо, кажется, на одной гордости и поддержке родичей. Долгая голодовка, плен, бандиты. Она ведь и правда почти умирала, когда мы с ней пересеклись. И потом долгий путь плюс волнение-напряжение. Добравшись до своих, она, как только нас разделили, ударилась в истерику, а потом, когда ее кое-как успокоили и затащили на обследование... Вобщем, там не слишком веселые дела, и лежали мы рядышком. Только если мне обещали, что вот-вот выпустят, буквально через пару-тройку дней, то ей светила тоже пара-тройка, но уже недель. А она еще жутко переживала за нас и особенно почему-то за меня, и постоянно рвалась на помощь.

       – Кто ей сказал-то?

       – А к ней сегодня очередная подруга пришла, – с непередаваемой интонацией проговорил бывший сосед. – Поговорить.

       – Блин!

       Да сколько у нее подруг?! За последние три дня это уже пятая! И все приходят поговорить, и всем-то надо обязательно познакомиться с новыми родственниками дорогой подруженьки, и подарочек ему преподнести, "по традиции". И разговор обязательно переключается на мой героизм и доблесть при спасении соплеменницы, мол, отважный герой с цветком снежника в зубах преодолел все преграды и нашел-таки подземелье, где томилась несчастная пленница (это я-то герой... точнее, моя жаба, которая не пожелала с цветочком расстаться... держите меня семеро!). И все девицы (как на подбор, "девушки из хорошей семьи"!) смотрят, как наши красотки на "Мазератти", а Ритха строит жалобные глаза, чтоб жерт... тьфу ты, отважный герой... никуда не смылся.

       – Блин! – в третий раз повторил я. – Ну почему они с тобой разговаривать не хотят?

       – Так я же не герой, – фыркнул бессовестный сосед.

       Все-таки услышал!

       – А по шее?

       – О? Сразу в драку? Точно – герой!

       – Вот зараза... осторожней!

       По стенкам замерцали желтые точки – навстречу кто-то летел. Мы пригнули шеи – на всякий случай, запас высоты тут приличный. Темная масса стремительно надвинулась, разделилась на три силуэта...

       – Поверх!– обозначил свои намерения голос. – Поверх!

       – Низом! – откликнулся Славка.

       – Принято! Девочки, поверх!

       Несколько ударов крыльев, девичий смех, блеск голубой в этом свете чешуи... пахнуло душистым ветерком от натертых пахучей травкой крыльев... я невольно оглянулся. Серебряные силуэты миновали вход – и растворились в дневном свете. Надо поприбавить шагу. Обед, похоже, кончается, сейчас народ полетит на прогулку, в коридоре станет тесновато.

       – Слав, а полетели наперегонки?

       – Рехнулся?

       – Неа! Полетели? До скрестка!

       Гнездо было трехуровневое, назывались уровни сложно-закрученно, на радость возможным шпионам: Низовой, Срединный и Верхушка. Хотя если учесть уровень изучения драконьего языка – вряд ли возможному шпиону что-то светит.

       Каждый уровень имел четыре ветви, названные опять-таки просто и понятно, по сторонам света. Каждая ветвь отвечала за свое дело – от тех самых грибных огородов до сушилок. Думаю, что и каждый уровень тоже, но проверить у нас шансов нет – до прибытия Старших подозрительным чужакам, несмотря на все родственные связи, не было хода никуда, кроме Срединного. Мотивировалось это очень просто, нашим слабым здоровьем и острой необходимостью в присмотре со стороны Бережителя. А тот и рад стараться. Он не у нас в России медицине учился, интересно? Нет, слово "Москва" ни разу не прозвучало, но высказывания... Выражение "здоровых нет, есть недообследованные" мне почему-то кажется очень знакомым.

       И ладно бы он еще просто обследовал, так он еще и рассказывал, что именно ищет и какие хвори в нас могут гнездиться. После лекции о паразитах мы со Славкой абсолютно добровольно полезли в серные пруды (пахучие до жути!), и даже после этого мне потом "сверлильные червячки" во сне мерещились пополам с "стригучей плесенью". А последним извращением было дополнительное обследование на отклонения в структуре внутренней сферы, порождающие искажения с пламенем...

       Словом, понятно, почему я удрал?

       Но я опять не о том. Так вот, уровни. Самое интересное было в центре, где предполагаемые "веточки" соединялись. Такой центр на каждом уровне именовался скрестком, по вполне понятным причинам. Но он же назывался и "стволом" – потому что именно здесь, в центре, можно было слететь с одного Уровня на другой. Теоретически.

       Практически я проверять не рвался. Пока сохранялись хоть какие-то шансы слинять от новоявленных родичей. Опять-таки теоретически. Но чужаков, узнавших местные тайны, никто никуда – и никогда – не отпустит.

       – Макс, что на тебя нашло?

       А ничего. Не знаю, но эта короткая возня в снегу почему-то прояснила мозги. И... если совсем честно: разговор со Славкой тоже помог. Вообще я, конечно, не слабак, защищать меня и тем более указывать, что делать. Но ведь напарник же. Не для понтов говорил, а просто – потому что такой.

И потому что не чужие

уже.

       – Да ладно тебе, сам говорил, этот коридор в обеденное время пустой. Догоняй!

       Золотые глаза несколько секунд провожали взглядом две стремительные фигуры.

       – Переключить на другой вид?

       – Не стоит. Дальше обеденный зал. Как впечатления?

       – Они очень... необычные – наши новые родственники.

       – Другой мир.

       – Уникальный шанс.

       – Значит, верим?

       – На такое у вельхо просто не хватило бы фантазии. Что с императивами?

       – Закладок не найдено.

       – Ну а Бережители уже поведали все, что заметили. Что ж, думаю, мы слышали достаточно. Позовем молодых людей? Пора пообщаться лично.

Глава 2

2

.

А тем временем в городе...

       – Пало!

       Вельхо с трудом сдержал раздражение. Чувство непривычное и для него совершенно нехарактерное. Но пятеро богов, существуют же границы человеческой выносливости. Сейчас вельхо, похоже, подошел к ним вплотную.

       За всю свою не такую уж долгую жизнь он не мог припомнить времени, когда еще так уставал. Проблемы прочно оккупировали осененный визитом драконов город, но – в отличие от Крылатых – ни в какую не желали его покидать. Более того, они плодились так, что скорости их размножения позавидовали бы зачарованные на плодовитость зайцы.

       Шесть дней назад, стоя на площади и провожая взглядом улетающих "кровавых тварей", он думал, что большая часть трудностей, хвала Пяти, позади.

       Непростительная для мага наивность!

       Убедился уже пять минут спустя, когда расшалившийся малыш (чтоб его родителям Жива явилась с откровением о должном воспитании детей!) потребовал возвращения «чудесных летучих ящерок». А убедившись, что его никто не слушает, обиделся и пнул ножкой ближайший приготовленный к раздаче населению бочонок с вином. Счастье еще, что рядом сторожа стояла. Правда, если бы спросили саму сторожу, то она лично вряд ли посчитала этот случай счастьем. Но так или иначе, несчастный бочонок сначала вмялся от удара, будто сделанный не из дерева, а из обычной тканины, а потом подпрыгнул, лихо отбросил крышку и щедро окатил всех стоящих поблизости своим содержимым.

       Шесть суток прошло, а содержимое кончаться и не думает... чтоб его, это юное дарование! Более того, глоток красной жидкости, как оказалось, был совсем не безобидным – вкусный и ароматный, напиток валил с ног и отправлял в спячку на двое суток! На вино теперь даже городские пропойцы смотрят без жадности. А с тех пор, как городской правитель распорядился обнести нежданный "фонтан" подобающим барьерчиком и распорядился купать в нем тех, кто превышает меру, на красную струю и вовсе глядят с неприязнью (сторожа тут была старательная, приказы начальства исполняла от души, купать – так с головой). А правитель уже третий раз вежливо спрашивает, нельзя ли убрать нежданную достопримечательность с городской площади... пока вежливо.

       А попробуй убери "отпечаток" юного дарования, приложенный во всю мощь детской энергии! С полным отпечатком не всегда рискует связываться даже высший маг. Это ведь не приложение знаков, не результат точного расчета при испытании новых чар. Отпечатки – это "сырая энергия", хаотичный неупорядоченный всплеск. Не справишься – отдачей приложит так, что костей не соберешь! Бывало, и не собирали. Недаром же личинки предпочитают селить в глухих местах – там на их отпечатки можно плюнуть и не рисковать жизнью.

       Нет, похоже городу Рейсину предстоит не одно десятилетие терпеть на площади достопримечательность в виде винного фонтана.

       Хотя бочонок в свете дальнейшего – это так, мелочь, детская шалость, не стоящая особого внимания.

       Далее на Руку Нойта-вельхо рухнул город.

       Сортировка латентов по дарам и уровню магии (и восемь скандалов по поводу "неправильного измерения, ить я всегда, всегда лучше ее была! Мы ж лучшие гадюки... в смысле, лучшие подруги, только я красивше, умнее и вообще. Я сильней быть должна, я!").

       Распределение наставников (и двенадцать скандалов, поскольку ни один из новеньких латентов и не подозревал, что наставник – это первый после пяти богов, и его надо слушаться! И нельзя его лупить скалкой. Да, нельзя, даже если тебе показалось, что он на тебя смотрит... куда он смотрит? Да ему девяносто два года! Ну да, глаза при нем... Все равно нельзя! Скалка конфискуется. И отбивалка для мяса. И сковородка. И... тьфу ты! Будет тебе новый наставник, добрая женщина!)

       Расселение новичков по кварталам. Скандалы уже не считал. Бесполезно. Они не стихают и по сей день, ибо разослать по приютам молоденьких латентов – совсем не то, что расселять по комнатам семьи. Пало подозревал, что долго не захочет жениться (ибо узнал о тонкостях семейных отношений куда больше, чем планировал), а детей ему и вовсе не захочется заводить – по крайней мере, в ближайшие пять лет!

       А еще была проблема с постоянно растущим излишком магии (первый раз в жизни!), с переполненными копями (две из них от избытка закачанной энергии просто взорвались, едва не угробив Руку Нойта-вельхо при исполнении служебного долга), с нехваткой наставников (хоть выгребли подчистую всех более-менее годных из ближайших учебных заведений). А самое главное – дикие сложности с банальными человеческими истериками и их отнюдь не банальными последствиями. Оказавшись в новых условиях, люди нервничали и переживали за свое неизвестное будущее, и, непривычные к самодисциплине, то и дело срывались. Тем самым порождая отпечаток за отпечатком. На настоящий момент в городе наличествовали:

       1. Покрытый зеленой травой (в разгар зимы!) участок мостовой – память об истерике, устроенной старушкой-знахаркой, не желающей оставлять свой дом и "отправляться на старости лет в ученье". Травы упорно колосились, игнорируя морозы, внимание птиц и человеческие попытки искоренения. Зелень пахла лекарственной спокойницей, поддавалась рукам и довольно легко срывалась. Но вот искореняться не желала категорически, моментально отрастая сразу после жатвы.

       2. Комната тысячи глаз – свидетельство кошмара, навестившего одну из новеньких "наставниц". Глаз в комнате, где она спала (и проснулась), было, правда, не тысяча, а шестьсот сорок четыре, но это дела не меняет – нанесенные неведомым способом на стену глаза выглядели нарисованными, но при этом открывались-закрывались, подмигивали зрителям и смотрели весьма укоризненно на попытку их коснуться... Что такого снилось расстроенной даме, выяснить не удалось. Что послужило причиной таких забористых снов – тоже. Но на всякий случай впечатлительную сновидицу попросили не подходить к фонтану. И к глюшь-траве.

       3. Срамная статуя "бесстыжей девы", смущавшая всех горожан без исключения. Дева обладала вполне достойной фигурой и наводила на греховные мысли даже столетнего мастера-медника, славящегося своим благочестием. Но ни автора сего творения, ни героя, отважившегося избавить от нее город, пока не нашлось. А всякая одежда, накинутая на злокозненный отпечаток в целях его сокрытия, испарялась бесследно...

       4. "Пугучий крыс", сотворенный маленькой девочкой для помощи маме, которая не в добрый час обмолвилась, что очень боится мышей в новом жилье. Ну что ж... Мышей (а заодно и и прочих мелких животных) в доме и впрямь не стало – а заодно съехали и излишне впечатлительные соседи. Впечатляться было чем! Нечаянное воплощение детской магии было размером с мелкую собачку, обладало устрашающими когтями и светящимися глазами и время от времени выло так, что будь Пало мышью, сбежал бы даже не в соседний дом, а сразу в соседний город. Избавленные от мышей хозяева проявили черную неблагодарность и попытались было избавиться от непрошеного благодетеля – увы, безрезультатно... а три последовательно смененные квартиры показали, что творение ко всем прочим достоинствам обладает еще и привязчивостью. Пришлось смириться.

       5. "Зрячий камень" – зачарованный камушек, который при касании к любой стене немедленно делал ее прозрачной со стороны зрителя. Как у юнца (14 лет) получилось такое, он объяснить не мог. Повторить эффект тоже не мог. Однако артефакт был отобран у талантливого самоучки в ходе патрулирования сторожей переулка Цветочного, куда временно расселяли дам из квартала Веселых прачек, причем шустрый парнишка торчал не где-нибудь, а как раз у той глухой стенки, за которой скрывалась мытня... Как веселый камушек пришлось отбирать уже у сторожи, Пало и вспоминать не хотел. Патрули до сих пор косо смотрят... а помянутый переулочек прочесывают так рьяно, будто надеются там кое-кого застукать.

       6. "Холодная дверь", также прозывающаяся у народа "дикой" и "вьюжной". Абсолютно бестолковый отпечаток, возникший, хвала всем богам, в никому особо ненужной пристройке к конюшне. Дверь невозможно было закрыть полностью, любые замки рано или поздно не выдерживали, и в распахнувшуюся дверь немедля начинал дуть свирепый ледяной ветер. Вельхо попытались изучить, что там, за дверью, но посланные ручные голуби и все прочее не возвращалось, пропали даже неуничтожимые по идее конструкты! Так что желание исследовать непознанное тихо исчезло (надо полагать, в том же направлении, куда подевались конструкты). Поэтому, поразмыслив над незапираемой напастью (и тихо порадовавшись, что творец двери не додумался открыть ее на морское дно или в огнь-гору), вельхо с согласия жителей заперли саму пристройку.

       7. "Прыг-скок и домик в пятнышко" – два взаимосвязанных артефакта, превративших дом вполне успешного купца... ну... в прыг-скок и домик-в-пятнышко. Еще одна детская шалость, укрепившая Пало в нежелании заводить детей. Милые детишки-погодки, затеяв игры, в считанные моменты превратила камень двора (а заодно и улицы на восемь с половиной шагов) в мягкое упругое вещество, на котором было очень удобно прыгать. Чем там теперь занималось детское население всех ближайших улиц. Правда, девочки некоторое время опасались подходить к дому, по которому день и ночь хаотично переползали цветные пятна, напоминающие плесень... но недолго.

       8. "Хрень". Или следует говорить "хрени"? Так поименовала внучка Ерины Архиповны еще абсолютно непонятных, не поддающихся никакой классификации полдесятка предметов и явлений совершенно невообразимого назначения, разбросанных по славному городу Рейсину. Слово не было научным, и, строго говоря, не могло считаться термином (девочка даже не смогла объяснить его точного смысла, заявив, что так сказал бы братик Макс). Но прижилось.

       И кто знает, сколько еще "хреней" свалится на голову бедным вельхо...

       – Пало!

       – О боги, – чуть слышно простонал вельхо, последние десять часов безуспешно мечтавший добраться до постели. – Чего еще случилось?

       – Да как тебе сказать... – Пилле Рубин выглядел до обидного свеженьким – и весьма оживленным. – Не случилось пока. Но может случиться. Твоя энергичная дама со странным именем...

       – Ерина Архиповна? Что с ней?

       – Да ничего пока. Просто... не знаешь ли ты, кого она так упорно ищет?

       – Как кого? Своих пропавших родичей! Она же объясняла вчера.

       – Позавчера, дорогой Пало. Ты уже дни путать стал?

       – Тут скоро недели путать начнешь... Рубин, давай ты сделаешь поправку на мое сонное состояние и обойдешься на этот раз без шуточек? Что ты сказать хотел?

       – Хм... – Пилле Рубин разочарованно почесал нос, и северянин понял, что в запасе этого ехиды была не одна шуточка. И расставаться с идеей повеселиться за чужой счет ему было жалко. – Эх, ладно. Тогда пара простых вопросов. Во-первых, почему твоя дама...

       – Не моя, сколько раз говорить!

       – Хорошо, почему не-твоя дама ищет своих родственников среди преступивших? И второе: как, во имя Пяти, ей снова удалось ускользнуть?

       – Опять?

       За эти шесть дней интерес северянина к пожилой даме был замечен и неоднократно осмеян жаждавшими веселья коллегами. Но эта женщина стоила всех шуточек!

       Список связанных с ней загадок множился с каждым разговором. Да и без разговоров... взять хотя бы утро после налета драконов.

       ...Утро в тот день наступило поздно, как раз после полудня. Нанервничавшиеся и невыспавшиеся горожане после отлета драконов как следует отпраздновали это дело... а тут еще и винный фонтан прорезался... короче, спать легли на рассвете. На ногах остались только вельхо, местный Поднятый со своим персоналом и часть сторожи. Ну и маги, конечно. Хлопот было – вспомнить тошно, и это при том, что о многих проблемах вельхо тогда и не подозревали.

       Поэтому на чириканье малышки – что-то насчет ее бабушки – Пало среагировал не сразу. Правда, малышка была не из тех, кто позволяет себя не слушать, да и больных все-таки стоило проверить, так что вельхо отправился в лекарский покой, спешно переоборудованный из городского арсенала.

       Кресла-лежанки стояли между наспех принесенных печек и жаровен. Он посмотрел на одно, слишком близко, на его взгляд, придвинутое...

       И оцепенел. Такой реакции на невинные лекарские знаки он не встречал никогда.

       Старая женщина, погруженная в лечебный сон, все еще не проснулась... но полно, а старая ли она вообще? Вчера на этом лице было намного больше морщин. Ясней и четче стали черты, тоньше и определенней – брови. Из путаницы морщин освободился рот с бледными, но довольно пухлыми губами. И руки – они были чистые, без загрубелых мозолей, совсем не руки простонародья, но вчера кисти густо оплетала сеть припухших вен и покрывали старческие пятна. Сегодня – просто руки немолодой дамы.

       Любопытно.

       Весьма.

       Даже если сеть действительно накладывалась первый раз в жизни, то таких последствий все равно не должно быть! В принципе! Кто же ты такая, Ерина Архиповна?

       – ...ка!

       – Что? – вельхо наконец осознал, что ему что-то говорят. И говорит девочка, приведшая его сюда. Причем она, похоже, чем-то рассержена. – Что ты спросила?

       – Это моя бабушка! – разъяснил сердитый ребенок. – Понятно?

       – Э-э... конечно! А...

       – Ты зачем ее руку держишь?

       Хм...

       – Ну, видишь ли...

       – Так пульс не щупают! – объявило дитя. И подозрительно поинтересовалось: – Ты на ней жениться хочешь?

       – Что? Нет! – Пало спешно – хотя и максимально аккуратно – отпустил руку... и даже на шаг отступил.

       Не помогло. Девочка прищурилась:

       – Штуша, он врет?

       – Чирр!

       – Точно?

       Пало почувствовал себя героем сказания. Потешного. Был такой, Жин-дурачок, которым даже рыбы помыкали как хотели. Потому как достойный ответ никак не подворачивался... Лохматый спутник тем временем уверенно зачирикал. Тоже мне, проявитель истины...

       – Ну ладно... – смилостивилось подозрительное дитя. – А она скоро проснется? Бабушке ведь лучше?

       Ситуация становилась забавной. Пало даже почти проснулся. Аккуратно подбирая слова, он разъяснил заботливой внучке, что бабушка ее чувствует себя вполне хорошо и проснется примерно к обеду – то есть совсем скоро. Только ей нельзя будет много ходить и что-то поднимать тяжелее миски с едой.

       – Спасибо, – воспитанно проговорило дитя, – я присмотрю. А ты хороший... только все равно слишком молодой для дедушки.

       Пало потерял дар речи.

       – Хочешь быть дядей?

       Ни с кем из коллег Пало почему-то делиться наблюдениями не стал, тем более что странная бабушка говорливой внучки тоже старалась изменений не демонстрировать. Руки спрятались под новомодные вязаные перчатки без пальцев (ее изобретение, между прочим!), волосы – под вязаную же косынку. Лицо... увы, в тот же день загадочную горожанку настиг приступ некой хвори, вследствие которой ее лицо якобы пострадало... "ах, ничего серьезного, просто от запаха некоторых трав моя кожа покрывается сыпью... приходится пока прикрыться повязкой-нет-что-вы-я-не-могу-позволить-чтобы-маги-отвлекались-на-такие-пустяки-в-трудную-годину-спасибо-вы-можете-идти. И подальше". Далее обычно шел адрес, куда следует отправляться заинтересовавшемуся болезнью дамы магу – как правило понятный и действительно нуждающийся в его внимании: например, казарма сторожи, где на потолке выросла очередная "хрень", назревающая склока между дорожниками и кожевниками, лекарский покой, где заканчиваются целебные настойки...

       Маги послушно шли по указанным адресам и обнаруживали, что в их заботах и впрямь возникла насущная необходимость. Но откуда это знала она?

       И как, во имя пятерых, ей удавалось уже в третий раз ускользать за пределы Ограды, окружавшей теперь магическую часть города? И куда именно она ускользает? И зачем? Зачем, во имя богов, ей преступившие?

       Ерина Архиповна...

       Воистину странная дама.

       И только дикая занятость мешала Пало вплотную заняться расспросами. Но предвкушал он их с нетерпением!

       Немолодая женщина самого обычного вида не слишком быстро шла по городским улицам. Небогатое зимнее платье, довольно потрепанный черный накид, порядком ношенная обувь не привлекали к ней особого внимания. Обычная горожанка, с которой нечего взять, кроме плетеной корзинки. И то, судя по тому, как небрежно висела на локте эта далеко не новая корзинка, не было в ней и близко ничего ценного.

       А судя по выцветшему вдовьему платку – дома этого ценного тоже нет.

       И учитывая возраст – никаких изменений к лучшему уже не предвидится.

       К тому же шла она не озираясь, не спеша, то есть знала куда забрела, и значит, скорее всего, под чьим-то покровительством. Не стоит связываться... да и вообще, стоит ли вообще думать о какой-то полунищей старухе?

       Воришка, на всякий случай ошивавшийся у домика менялы, поплотней закутался в старый накид и принялся отыскивать более подходящую жертву.

       Неприметная фигура тем временем вошла в проход между двумя домами и скрылась из глаз.

       Тихий двор, похожий на колодец, был пуст. В обязательном садике сиротливо топорщилась неухоженная арута, у стены сложены тюки сена. На дверях не было никаких ленточек...

       Ну, оно и к лучшему. Значит, нужная нам личность именно здесь. Напрасно ты пренебрегаешь обычаями – это ведь и выдать может.

       Опустошенная корзинка полетела в сторону. Черный накид вспорхнул с плеч, перевернулся другой, серой стороной и снова скрыл хозяйку от чужих глаз.

       Мягко подалась дверь под уверенной рукой...

       Внутри было почти так же холодно, как и снаружи. Видимо, нынешний хозяин экономил на топливе. Хотя он вообще... экономный.

       Несколько шагов по короткой лесенке, еще одна дверь, пахнувший в лицо теплый воздух, запах сырости, дешевого вина и таких же дешевых свечек.

       Нервно дернувшаяся на звук закрывшейся двери фигура человека.

       – Ну здравствуй, Эркки...

   Наверное, Эркки не от кого было ждать добра. Наверное. А может быть, он просто ждал нападения? Может быть. Или дело было было в чем-то ином?

       Но так или иначе, незваному гостю пришлось срочно уходить с линии огня. Над головой знакомо свистнуло, спустя миг не менее знакомо протрещало и ломко хрустнуло. Хлестнули осколки, вышибая из пола и немудреной мебели клочья и щепки. С потолка посыпалась пыль.

       Как гранатой садануло...

       Стоящее оружие, похоже.

       Он был не слишком удачлив. Еще в детстве ему не повезло – третий, младший сын, "меньшой" он был любимчиком родителей... до того момента, пока не родилась долгожданная девочка. Он злился на "вредную хныксу", отобравшую у него прежнюю родительскую любовь. Даже пробовал как бы случайно притопить ее в ручье, но старшие увидели...

       И с магией не повезло. Средний уровень, не выше других, а так хотелось быть первым!

       И потом – с учебой. Он был умен, он видел, что связи открывают порой больше, чем самые яркие способности. Но отчего-то все его связи слишком быстро рвались. Будто ворожил кто. А попытка подправить судьбу окончилась скандалом и изгнанием из круга вельхо. Кто же знал, что одна из дур, у которых он выманивал подарки в знак благосклонности, окажется такой впечатлительной? Кто знал, что она побежит топиться? И кто знал, чьей она окажется родственницей!

       Он и потом не сдавался, раз за разом пытаясь встать на ноги и наконец добиться достойной жизни. Использовал и драконоверов, и драконоловов, и преступивших... он готов был идти по головам ради добычи. Он и шел.

       Но без толку. Ему не везло, снова и снова не везло.

       Даже с драгоценным подарком бога Ульви – чужанами, свалившимися буквально на голову, не повезло!

       Откуда, откуда он мог знать, что местные преступившие будут такими идиотами, что свяжутся даже не с вельхо – с драконами!

       Откуда он мог сведать, что именно в эту ночь, когда ему были уплатить за навод на добычу, драконы вырвутся из подземелья?