Текст книги "Ах ты... дракон! (СИ)"

Автор книги: Елена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц)

Что?

    Подождите... не понимаю...

    Резерв? Оборот? Выбра... Ну ты и сволочь, вельхо...

    – Ты же сказал – в харчевне не обернешься!

    Терхо фыркнул.

    – Так то в харчевне. Тут-то уже не зал... Тут рабочее помещение, заглушку ставить незачем. Могли бы попробовать пробиться. И нечего на меня так смотреть. Я обязан не помогать драконам, а по мере сил «способствовать снижению уровня их опасности, отлову или ликвидации».

Так вот как он выглядит, когда говорит правду...

    На будущее бы запомнить, да похоже, ни к чему уже.

    – Ну ты и сволочь, – проговорил я.

    – А сейчас все, – почти радостно хмыкнула «сволочь». – Резерв ты угрохал, и превратиться у тебя не выйдет. Если б из дракона в человека, вышло бы, там наоборот, резерв пополняется за счет трансформации массы в энергию. А так... не получится.

    Я стиснул зубы. Макс, ты идиот.

    Обзывать себя было без толку. И остальные чувства пока лучше на полочку. Тем более, драконоловы, кажется, приходят в себя – вон уже и дверь кто-то попробовал на прочность. Правда, не очень уверенно. Но это был сигнал, что время на исходе. Так, обернуться я не могу...

    – А у Славки оборот выйдет?

    – И у него не выйдет, – с неменьшим удовольствием ответил пакостный маг. – С его-то повреждениями... И не смотри на меня так!

    – Да пошел ты. Смотреть на тебя еще.

    Некогда мне на тебя смотреть.

    Я встал на колени. Осторожно потянул славкины руки, складывая их у себя на шее. Нет, еще чуть-чуть... Прости, Слав. На руках я тебя не унесу. Только на горбу, как мешок с картошкой. Не обижайся, главное выбраться.

    И раз! Комната заплясала перед глазами, едва я попытался выпрямиться. Тихо... тихо... вдохнуть поглубже, не спешить... вот так...

    Правая лестница была ближе. По ней и поползем.

    – Эй, ты куда? – сказал мне в спину вельхо. – В смысле... а меня?

    – Тебя носить я точно не собираюсь.

    – Не носить... убить!

    Я молча посмотрел на его растерянное лицо. И кто из нас после этого придурок?

    – Иди к черту...

    Я даже бить его сейчас не стал. Разве он поймет? Он просто

не хочет

понимать – и все. Это просто: отрицать то, что не хочется видеть и знать, то, что нарушает твою картину мира. Даже если оно перед глазами, но признавать его неудобно. Всегда найдутся причины не замечать. Не думать, врать, пакостить. Если так легче.

    Я ведь тоже не хотел...

Площадь. Вельхо.

    – Ненавижу! Нет, ты не отворачивайся, ты слушай: почему так несправедливо? Почему эти высокомерные твари решали, кто достоин, кому именно увеличить насыщенность сферы? Почему мне не захотели? Какое они имели право? Нет, ты меня выслушаешь! Выслушаешь! Не понравился я им, не такой, злой, мол, очень, нельзя таким давать много... скотина драконья!

    – И как он? – Пилле отвел глаза от беснующегося старика. И этот человек вчера казался ему добрым наставником...

    – Сфера выгорела. Совсем. Не понимаю, почему именно у него, у нас-то...

    – Ты со мной говори! – трясущийся от ярости Бира Майке больно сжимал руку коллеги. – Слышишь? Мы потом, когда встретились, когда все решили, когда помощь получили... ох мы им и показали, что такое «злой»! И кто злой! Ох мы их и погоняли, гадов крылатых... И место принимающего решения должно было стать моим, моим, понятно!

    А меня выпнули.

    Те, с кем бились рядом... вышвырнули меня в команду, будто на потеху. Твари, как и сами драконы! Я их всех, всех... но драконов в первую очередь!

    – Да заткни ты его! – не выдержал Пилле Рубин.

    Пало поморщился и тронул один из знаков. Старик, цеплявшийся за его руку, дернулся и затих.

    – Странно... – пробормотал северянин.

    Пилле нахмурился.

    – Что?

    – Как-то слишком резко сработало. В один миг.

    – Резко? Ты на площадь глянь! Выйди и глянь, ради интереса!

    – А что там?

    – Сам посмотри. У меня слов нет. И версий тоже.

    Площадь... взбесилась. Северяне обычно малоразговорчивы, весьма сдержанны и не терпят ругательств, и Пало не был исключением во всех отношениях. Но сейчас, при виде происходящего, с его губ само собой сорвалось крепкое словцо.

    Растаявший снег где-то растекался грязной лужей, а где-то царапался сосульками типа сталагмит – остриями вверх. У левого края вообще шел дождь, норовя попасть по шапке некой носатой девице. Девица пыталась удрать, но дождь невозмутимо настигал беглянку и тех, кто имел несчастье оказаться рядом. В соседний дом точно по водосточной трубе уже пятый раз била небольшая розовая молния...

    Но что погода!

    С людьми вообще творилось дракон знает что!

    Стайка девчонок ловила разбегающиеся игрушки, вереща с каждой минутой все громче и громче... Ответное верещанье доносилось с нависшего над небольшим навесом балкончика: стоявшая там женщина в ужасе смотрела на свою мурху, доросшую уже до размеров теленка и явно не понимавшую, чем так недовольна хозяйка.

    Неподалеку визгливо надрывалась дев... жен... особа самого селянского вида, требуя, чтоб муж немедленно перестал валять дурака и немедленно шел сюда, к жене, спасать и помогать. Но едва муж пытался подойти, как жена тут же пропадала из вида и возникала где-то шагах в тридцати. Замороченный супруг некоторое время топтался на месте, потом пускался в новое путешествие, а голос его ненаглядной с каждым разом звучал все громче и громче. Еще немного, и муж сможет отдохнуть, потому что в раздраконенной толпе обязательно найдется кто-нибудь, кто не выдержит и угомонит бабу самым простым и абсолютно немагическим способом.

    – Чиррр! – сердито грянуло над ухом. Маг едва удержался от соблазна протереть глаза. Мимо пропорхал немыслимый в городских условиях зверек – меур. Хотя чего сегодня удивляться... будет не слишком удивительно, даже если ему кто-то из людей понравится! Ну вот, уже понравился! Меур тревожно зачирикал, присел на плечо ребенку в темной шубке. Кажется, девочки. Девочка, что странно, даже не обратила на волшебное существо внимания.

    – Бабушка Ира, бабушка Ира, смотри, там...

    Седая дама в модном платке из белой, плетеной кружевами шерсти быстро покачала головой.

    – Тихо, Яночка.

    – Но...

    – Не сейчас, пожалуйста, – старая женщина постаралась улыбнуться, хотя губы у нее подрагивали. – Ты ручку не забыла? Давай сюда. напишем им записку, Штуша отнесет. Только спокойно, хорошо?

    Кажется, бабушка с внучкой кого-то потеряли. Неудивительно в этом кошмаре. Надо будет им потом помочь, если не найдут. Хоть кто-то ведет себя нормально. Остальные – готовая иллюстрация к утверждению «Магия, как и деньги, помогает увидеть в человеке скрытое».

    Правее, у закрытого на зиму фонтана, толпа людей с просветленными лицами пыталась коснуться божьих ленточек. Видимо, случившееся пробудило в душах горожан глубокие религиозные чувства. Говорят, после происшествий молятся особенно горячо и искренне...

    Маг невольно вслушался: в голосах горожан и правда звучали подлинная страсть и неподдельная искренность:

    – Мое!

    – Не трожь!

    – Всем хватит!

    – Во, во, смотрите, мостовая тоже!

    – А ну, дайте сюда лом!

    – Ой, на руку наступили!

    – Скажи спасибо, что не ломом.

    – Серебро, клянусь всеми богами серебро! Будет на что погулять! Ох, и напью... э-э... помолюсь я на этих праздниках!

    Особо «просветленные» не говорили ничего, а не тратя слов, трудолюбиво выламывали все, что не успели доломать другие «верующие».

    Хозяин палатки при грабеже присутствовал, преступные действия «уверовавших» видел и даже пытался их пресечь. Но поскольку сам он в этот момент находился в воздухе на высоте примерно в три человеческих роста и покинуть свое место по каким-то причинам не мог, его способность влиять на события была весьма ограниченной. Так что обворовываемый только призывал на помощь в защите собственности и судорожно махал в воздухе руками. Боялся упасть или надеялся долететь до крыши, которая находилась от него примерно в маломерке?

    – Грабяяяяят! Люди! Боги! – жертва в очередной раз воззвала к совести преступных элементов, но помощи не получила. Наоборот, все окрестные горожане, не занятые в этот момент своими проблемами в виде всяких странностей, обернулись. И, узрев даровую наживу, бросились на помощь грабителям – исключительно с доброй целью избавить их от излишней ноши в свою пользу. Явленные чуткость и добросердечие распространились даже на левый сапог хозяина, хотя он стал серебряным лишь отчасти. Боги тоже вмешались в ситуацию весьма своебразно – от активных движений у жертвы ограбления развязался кошелек, и на головы алчущих наживы просыпались целики и резанки...

    Суматохи в рядах «верующих» прибавилось. Один из них, то ли из вежливости, то ли просто по рассеянности, даже поднял голову и сказал «Спасибо». Скорей всего, благодарность относилась к небесам, но для возмущенного хозяина разграбляемой собственности это «спасибо» стало последней каплей. Взвыв от злости, он настолько энергично взмахнул руками, что долетел таки до нижней крыши. И, не теряя времени, пустил в ход оказавшуюся под руками черепицу...

    – А-а-а!!! – надрывалась в ответ какая-то бабка, точно так же зависшая в воздухе, только немного повыше. – Спасайте!!!

    – Ты посмотри, а? – материализовавшийся рядом Гэрвин восхищенно смотрел на летающую пару. – Интересно, если их поженить, дети летающие будут?

    Возможно, вдобавок к левитации у бабки были задействованы сверхострый слух или вообще чтение мыслей... а главное она, скорей всего, питала непреодолимое отвращение к семейной жизни. Полное, беспредельное и безнадежное. Потому что в следующий миг временно незамужняя почтенная горожанка, в ужасе глянув на Гэрвина, сорвалась с места и с диким воплем растаяла где-то вдали, растворившись в затопившем часть города тумане.

    – Ну вот... – огорчился Гэрвин.

    – Прекрати, – осадил младшего Пилле Рубин.

    Пало зловеще молчал. С его точки зрения в происходящем не было ни тени смешного. По его личной классификации эти события тянули на Крушение – состоявшееся столетие назад разрушение шестого материка...

    Пало всегда отрешался от эмоций при анализе ситуации. Чувства мешали, и он аккуратно оттеснял их в глубину сознания и отгораживался, погружаясь в исследование. Тогда это становилось легко: рассматривать вначале

сеть

– совокупность событий, традиций, связей, деталей, составляющих суть текущей жизни, а затем "изломы" – нарушения, ради которых и призывали "Руку Нойта-вельхо". Когда выявлялась степень "излома", тогда взвешивались последствия случившегося и отбирались методы "приведения в равновесие", то есть способы и приемы исправления негативных результатов.

    В данном случае Пало за событиями не успевал. И отстраниться от чувств полностью не получалось.

    Факты потрясали один за другим, они не укладывались в привычную картину и опровергали некоторые неоспоримые дотоле истины, чем вызывали негатив у самого иследователя.

    Факт первый – драконы говорящие. Данный факт встречался лишь в легендах драконопоклонников и даже не особо опровергался, поскольку еще в детской школе все твердо знали, что драконы есть агрессивные твари, не обладающие разумом.

    Факт второй, не оглашаемый до сих пор – драконы могут воплощаться в людоформы. Входит в разительное противоречие с первым, ибо чтобы скопировать человека и остаться незамеченным в обществе, надо обладать как минимум человеческим разумом.

    Факт третий. Общеизвестный. Драконы в момент инициации выделяют магию. Именно эти сведения, как считалось, спасали тварей от окончательного истребления, так как в Нойта-вельхо постоянно велись ожесточенные споры между сторонниками оного истребления и приверженцами идеи «приручить и использовать». Приручить, правда, ни у кого пока не получилось, так что в сухом остатке оставалось только «использование» – кожи, чешуи, крови и прочего.

    Факт четвертый, НЕ-известный. Драконы одним выбросом способны превратить в магов как минимум три тысячи человек. И это не легенда, а результат личного, дракон его испепели, визуального наблюдения.

    Пало мрачно проводил взглядом девочку, которая весело перекрашивала мамину юбку и папины верхние штаны в разные цвета (папа и мама довольными не выглядели, но сопротивляться не пытались, занятые другими бедами) и скрипнул зубами. Нойта-вельхо будет просто счастливо получить три тысячи новых адептов

Таких

адептов...

    На фоне постоянно уменьшающегося количества вельхо событие несомненно благое, но Пало не хотел бы быть тем, кому придется извещать верхушку, какая радость ждет магов в ближайшие же дни.

    Факт пятый, только что проверенный лично. Вельхо, оказавшиеся в зоне выброса предположительно драконьей магии, существенно уплотнили свои сферы и, следовательно, подрастили магоуровень, что считалось невозможным после перехода из «куколок» в собственно вельхо.

    Факт шестой, приобретающий особую значимость в связи с четвертым и пятым – показания утратившего магию Бира Майке. Сведения о том, что ранее именно драконы наделяли магией вельхо. Возможно, конечно, что после выгорания старик просто сошел с ума, но тогда почему его бред так логично укладывается в «сеть»? Особенно в свете того, что старик признался в том, что был одним из

основателей

. А заодно прямо обвинил оных основателей в вещах крайне нехороших, из которых ссылка Бира Майки в обычную группу с целью убрать его с дороги – самая невинная вещь. И не за преступления, а из-за желания разделить бремя власти.

    Факт седьмой: драконы пока не обнаружены. И покажутся ли они людям в истинной форме, неизвестно. А это значит что? А значит, городу понадобится виновный. Или драконы, или сами вельхо, допустившие все это безобразие.

    Восьмой: вот-вот должны прибыть вызванные стариком драконоловы... Любопытно, затронул ли их выброс. И удастся ли их поймать.

И стоит ли вообще ловить.

    Сфера, точнее, тот участок, на котором смыкалась печать Зароков, предупреждающе нагрелась. Мысли про возможность оставления драконов на свободе определенно подпадали под запрет. Но боль была знакомой и привычной (хотя нет – непривычной... слишком слабой), а Пало – достаточно опытным, чтобы ослабить запрет. В конце концов, лично он никаких драконов не видел. Не видел – значит, ловить их не может. Ведь нельзя же ловить то, чего нет? То, что существует лишь с чьих-то слов. Слова есть слова...

    Конечно, как только он увидит дракона и получит возможность убедиться, что это действительно дракон, то он обязательно начнет его ловить, согласно принесенным Клятвам. Именно.

    Боль утихла. Пало перевел дыхание, сдерживая желание потереть грудь. Случайность то, что Печать расположена так близко от сердца, или чья-то воля? Хорошо, что Зароки у «Рук» более смягченные. Можно обойти. В прошлом, когда система Зароков только разрабатывалась, были случаи, что вельхо бросались даже на рисунки с изображениями драконов. Потом все как-то успокоилось... А у высших, по слухам, вообще Клятвы другие. Впрочем, сейчас не до этого.

    Итак, стоит ли ловить этих... мифических драконов?

    В свете последних событий это вызывает определенные сомнения. Тем более, что сведения о людоформах драконов явно изъяты из общедоступной информации. Правда, ловцов нанимал лично Бира Майки, вроде они какие-то его знакомые. Значит, могут и знать. И что из этого следует?

    Девятый. В городе явно есть драконопоклонники. Старик, помнится, подозревал в этом не больше ни меньше, как главу города. То есть особо рассчитывать на поддержку местных в отлове драконов не стоит. Но если никого все-таки не поймают, и если правильно поговорить с главой... можно добиться даже сотрудничества.

    Десятый. Команде нужно вести себя очень, очень осторожно... и согласовать показания, пока не поздно. В частности, говорить о словах старика не стоит никому. Чересчур опасно в свете последних открытий.

    Гэрвин тем временем размахивал руками:

    – А что? Ты посмотри, как замечательно получилось! Считай, у нас треть города потенциальные маги...

    – Что?!

    – А что? – снова повторил сияющий младший. – Этим выбросом, чем бы он ни был, накрыло не только площадь. Соседние улицы тоже. И дальше. Я бы посмотрел с крыши, но и так понятно, получился круг примерно... ну, точно не скажу, но за треть города поручусь. Дальше эффекты должны ослабеть.

    – Ослабеть? То есть они все равно будут?

    – Конечно! Только... я не понимаю причины.

    – А я не понимаю, что теперь делать! Они же сейчас пойдут по домам! И разнесут город! У нас просто сил не хватит удержать эту пропитанную магией толпу! Пало, что ты молчишь? Мы драконов ловим или толпу держим?

    Светлые глаза северянина безмятежно посмотрели на коллегу:

    – Каких драконов?

Макс.

    Я вымотался уже ко второму этажу. Легкий поначалу, теперь Славка висел на спине, как целый дракон, а лестница была крутая. И длинная, куда длинней хрущевки, потолки выше, наверное. И ступеньки высокие... Даже без груза подниматься по ним, каждый раз поднимая ногу на уровень колена, было бы не слишком просто. А со Славкой я каждую минуту боялся грохнуться назад, притом что слишком наклоняться для сохранения равновесия нельзя. После двух ударов лбом о ступеньки это как-то само запомнилось...

    Ничего.

    Надо добраться до третьего этажа. Хотя бы. Я смотрел – там эти их промежуточные крыши если не смыкаются, то находятся очень близко – воробей перескочит. А я как-никак тоже... Воробей. Доберемся. Оттуда вниз будет уже легче.

    Только бы там летница была пошире.

    Еще одна ступенька. Еще. Сердце брыкается. Во рту пустыня. Сухо-сухо... Добраться бы до крыши. Там снег. Прохладно... хоть горсточку в рот положить.

    Ступенька. Жарко. Странно, другой мир, а лестница пропахла кошками, как в родном подъезде, где баба Дуся с первого этажа прикармливала всех мурок с улицы. А может, из всего микрорайона...

    Крохотная лестничная площадка второго этажа с двумя дверями возникла как мираж в пустыне. В смысле, неожиданно и глазам не веришь. На миг привалился плечом к стене. Ноги дрожат. И руки. Слабак ты, Воробышек. Два пролета прошел, и уже перед глазами все качается. Никогда не думал, что нести человека так тяжело. А тот же Славка, поменяйся вы местами, тебя бы донес. Скрипел бы зубами, задыхался бы, но донес. Потому что он сильный, а ты...

    Так, постоял? Давай, топай.

    Драконоловы ждать не будут...

    Топай!

    На площадку выходило две двери. За обеими было шумно и голосисто. И я не сразу услышал шаги на лестнице...

    Идут!

    Сердце трепыхнулось так, будто собралось выдать мне весь положенный адреналин разом. А может, и выдало: следующий пролет я одолел на одном дыхании – не помню, как. И вжался в угол – туда, где было хоть немного тени. Сердце грохотало как сумасшедшее. Чтобы открыть окно, мне надо хоть пять секунд, чтобы выбраться через него на крышу – как минимум минута. Если они у меня будут...

    Шаги стихли (верил бы в богов – помолился бы, чтобы это оказался просто прохожий, любой, только б мимо прошел!)... и снова неуверенно затопали вслед за нами. Один пролет... близко совсем... сейчас покажется.

    – Макс? Макс, ты тут?

    Этот голос я запомнил слишком хорошо. До конца жизни.

    – Чего тебе надо, Терхо? Что-то сказать не успел?

    Маг осторожно ступил на верхнюю ступеньку.

    – Прошу... можно тебе помочь?

Глава 17.

Еще немного, еще чуть-чуть, последний бой, он трудный самый...

    Площадка поплыла перед глазами.

    Похоже, квест «сделай из Макса лоха» еще не закончен. Или вельхо решил округлить счет? Ну ты и урод, Терхо...

    – Я понимаю, что сейчас мои слова не вызовут у тебя доверия, – смущение и растерянный вид у Терхо получались классно – хоть сейчас в кино снимай. Сволочь. – Но я решил...

    Что он там решил, я не слышал. Слушал не его, а лестницу: сколько человек там крадется, пока этот пытается меня отвлечь?

    Если бы не Славка, если бы не он – я бы бросился. Такую холодную судорогу, будто сжимающую изнутри, я чувствовал всего пару раз в жизни. Как от шокера, все словно скручивается, сжимается, натягивается... а потом красноватая вспышка перед глазами – и все. Оба раза кончалось дракой, больницей и злобным выдохом в зеркало: «Им все равно досталось больше!»

    Пусть только попробует сдать нас еще раз, с***, пусть только посмеет!!!

    А шум что за дверями, что на улице, становился все громче. В комнате слева орали что-то про пол, на котором выросли волосы и шишки и летающие тарелочки. В комнате слева не говорили ничего, а молча и сосредоточенно крушили мебель. На улице... что творится на улице? Конец света?

    Нет, никого я при таком раскладе не услышу. Тогда зачем мне терпеть этого утырка? Время, Макс, время! Я кое-как высвободил одну руку – Славка держался благодаря стенке – и попытался нащупать засов на окне.

    – Пошел отсюда.

    Терхо замер с приоткрытым ртом. Мой посыл застал его на середине пафосного высказывания о преодолении непонимания. И наверное, оказался не только эмоциональным, но и предельно понятным: вельхо отшатнулся. Но по ступенькам не покатился, а жаль. Только выглядеть стал еще смущеннее.

    – Макс...

    Нащупал. Теперь осторожно сдвинуть влево... и этому что-то навешать пока... чтоб не поднял шухер раньше времени...

    – Что? Ты, после всего, что вытворил, еще и что-то там про взаимопонимание смеешь говорить?!

    Не двигается. Застряло? Или не открывается? Сколько я видел тут окон, все открывались одинаково – наружу, в две створки, одним поперечным засовом. Или двумя?

    Терхо переминался с ноги на ногу.

    – Я... я был введен в заблуждение...

    – Ну и выблудись теперь... – рассеянно ответил я, пытаясь одновременно и держать под наблюдением лестницу, и отворить окно. Да что там с засовом? Вообще не движется! Должен ведь вправо отъехать, и смазка есть, все пальцы уже в ней. И никак...

    Неужели и правда за ним никого? Сам явился?

    – Ты позволишь? – возрадовался Терхо.

    Я что-то пропустил?!

    – Смотря что...

    Кретин! Это если лицом – вправо! Но я же спиной стою! Значит, двигаем влево...

    Засов двинулся, створки будто провалились под рукой, в шею ввинтился холод. А ор снаружи стоял такой, что я даже успел порадоваться – если народ ТАК вопит, то ему обычно нет дела ни до чего, кроме причины ора.

    Может, из-за этих воплей я и не сразу их услышал. Четырех типов в дурацких костюмах из крупноячеистой сетки. Они буквально «вылились» на лестницу – стремительно выдвинулись и почти мгновенно оказались на середине пролета.

    – Есть ответ! Здесь!

    – Вот он!

    – Сеть! Вторые, выход!

    ..А ведь я почти успел. Но здесь, как и у нас, «почти» не считается...

Площадь. Вельхо.

    Когда человек занимается своим делом, на это всегда приятно смотреть. Со стороны даже кажется, в этом самом деле ничего сложного и нет, все делается словно само собой. Четыре фразы – и двое самых горячих коллег сначала недоуменно хмурят брови, потом проникаются, и вокруг «павшего героя» Бира Майки затевается какая-то странная возня. В результате оной «павший» выглядит героичней некуда, особенно щетина на подбородке, припухший нос и синяки под глазами в пол-лица.

    Появившийся в разгар действа господин Поднятый Правитель города созерцает эту картину недолго, он весьма огорчен событиями во вверенном его попечению граде и желает знать, что именно происходит, чем это грозит, какова роль «Руки» во всем происшедшем и что, пятеро богов, они думают делать?!

    – И при чем тут драконы, верно? – в тоне Пало нет ни капли подозрительности или угрозы, наоборот, он почти виноватый. И едва глаза градоправителя и вельхо сцепляются взглядами, маг несколько смущенно начинает монолог, суть которого можно выразить следующим : «Нойта-вельхо обязательно все исправит». Да, случилось некое событие, вследствие которого произошло спонтанное и пока необъяснимое возникновение магосфер у сотен... а скорее всего, тысяч людей. Да, безусловно, следует оцепить пораженную территорию... но ведь город все равно закрыт, верно? Не будет особой беды, если жители разойдутся по домам. Надо только объяснить им правила, как избежать опасности при проявлениях магии. Господин Поднятый Правитель города не откажется взять эту миссию на себя?

    Затруднения? Какие? Все можно решить при решимости договориться... если договаривающиеся стороны умные люди. Вот самому Пало, например, очень хотелось бы просить почтеннейшего собеседника не распространять порочащих «Руку Нойта-вельхо» слухов. Глубокоуважаемый Бира Майки и так, скорее всего, работает последний раз. Возраст, знаете ли, берет свое, необходимо проявлять уважение к старости. Еще неизвестно, какие мы в его возрасте будет видеть галлюцинации. Может, нам не только драконы и драконопоклонники привидятся, а скажем, воплощение богини Живы в огородном пугале. А информация о том, что почтенный старец принимает глюшь-траву, лишено абсолютно всяких оснований! Ну разве что самую малость... Да, разумеется, если будет расследование, нам придется подтвердить. Если будет.

    Да, мы принимаем ваше сочувствие. И вы готовы призвать горожан к порядку? Замечательно. Вот видите, нет никаких причин для взаимного недоверия...

    Нет-нет, никаких драконов. Скорее всего, неудачный магический эксперимент, вышедший из-под контроля. Это ведь харчевня для вельхо-молодежи? Да, юная дерзость не знает пределов...

    Помнится, в своем докладе вы упоминали, что некий юный маг... э-э... Терхо Этку... пропал некоторое время назад после употребления дурманных веществ? Конечно, будем искать. И даже найдем... когда-нибудь.

    Сейчас у Нойта-вельхо слишком много других забот.

    В свою очередь, мы готовы пойти навстречу... кто? Какие драконоловы? Кто вас звал? Бира Майки? Лично? А зачем? Нет, он не может с вами поговорить. Да вот он, только он медитирует. Вы прибыли дракона ловить? Правда?! Как интересно...

    Пало пристально смотрит на собранную и нахохленную «пятерку» и подобравшегося градоправителя, и постепенно на лице вельхо проступает иное выражение.

    Это неподдельное, искреннее, глубокое восхищение отважными героями, которые готовы в любой момент встать на передний край борьбы людей с истинным злом! Бира Майки недаром столь высокого мнения о них! Истинные защитники человечества, они всегда на посту, их чувство долга столь высоко, что они готовы исполнять его без всякой платы! Да, плата не предусмотрена... а разве наш коллега этого не сказал? В последнее время он такой забывчивый и рассеянный... Пало понижает голос: кстати, а собеседники уверены – говорите тише – ну, в этом, про драконов? Правда? А, хотите попробовать? Тогда позвольте нам, представителям вельхо, пожать ваши достойные руки, несущие роду человеческому освобождение!

    Все крепко и дружно (и долго!) жмут руки уже несколько растерянным и слегка помятым драконоловам, с помощью очнувшегося градоначальника нагружают их кучей бесплатного снаряжения, выданного «совершенно безвозмездно городской казной» (при этом не давая проверить ни целость, ни действенность, ни срок хранения оного), предлагают выпить «вот этого замечательного вина из ежевичника», чтоб не расстраиваться, если драконов не будет. Ну в самом деле, как дракон, даже маленький, поместится в здании? А на закуску обещают похлопотать о бесплатных и роскошных похоронах, если дракон там все-таки окажется...

    Так что, когда драконоловы (успешно опробовавшие вино), все-таки втянулись внутрь, градоначальник и его помощник махали вслед доблестным героям почти так же интенсивно, как и впечатлительные девушки, обливавшие слезами снег и мостовую.

    Правда, несмотря на проникновенное выражение, улыбки на его лице, как и на лице Пало, почему-то казались весьма и весьма злорадными...

Макс.

    Драконоловы. Как на картинках. Здесь они почти в каждой гостильне висели – группа мужчин в мешковатых костюмах типа армейских маскхалатов с нашитой поверху сеткой. Герои...

    Ну, Воробей, поглядим, как тут ловят драконов?

    А то. Еще и поучаствуем...

    Теперь я тоже чувствовал, что это такое – обреченность.

    Драться – нечем, на ногах держусь на одном упрямстве... Драпать – некуда. Торговаться – предложить нечего. Сдаться – ни за что. А с третьего этажа даже не убьешься толком. И?

    Ну, я все равно ничего не теряю...

    Я подскочил на месте, вскинул трясущуюся руку и дурным голосом завопил:

    – Туда, туда побежал! – голос погромче, дебил! – Вон туда!

    Знают ли они, как выглядят те, кого надо ловить? И влезет ли вельхо?

    – Подождите! – таки попробовал влезть вельхо. Но опоздал.

    Ловцы драконов – быстрые ребята. На крик услужливого типа, тычущего куда-то в раскрытое окно, они среагировали мгновенно – двое мужчин, что бежали впереди всех, синхронно вскинули знакомые «телескопы» и прицелились.

    Полыхнуло синим. Трубы «телескопов» разом плюнули чем-то ярким. Показалось – шаровыми молниями. Искрящиеся, полупрозрачные, молнии рванули вперед...

    По позвоночнику дернуло холодом, затылок неожиданно прострелило болью, и я вдруг увидел «молнии» по-другому.

    Будто сплетенные змеи.

    Они плыли по воздуху, и слитые из огня-льда-голода змеи неторопливо-хищно развернулись превратив шары в развернувших щупальца медуз... в паутину... в сети... почему-то живые... чуют?!

    Почему я так вижу?

    Что-то сейчас... что-то будет... что-то...

    Ршшшшах!

    Они прошли мимо.

    Комнату шатнуло. Или это меня качает? Спину и голову снова прошило болью, холод ушел, точно кто-то выдернул ледяной прут, на миг все заволокло темнотой... Потом по глазам хлестнуло синим огнем, и холодные сгустки сетей снова рванули с нормальной скоростью.

    Я хватанул ртом неожиданно горячий воздух. Что это было? И... я что-то пропустил? Или нет?

    Первая сеть полетела туда, куда я указал – в открытое окно, где и пропала. Вторая туда не вписалась. Она с шипением впилась в одну из створок и замерцала, будто под напряжением. Секунда – и рама с хрустом смялась. Зазвенели осколки здешнего непрозрачного стекла, осыпаясь на пол. Сетка закачалась вместе с остатками створки, недовольно искря синеватыми разрядами...

    Так вот как нас ловить будут. Я будто увидел, как хищная сеть стискивает Славку. Впивается в кожу, ломает кости...

    Ну уж нет! Любой ценой, но мы должны отсюда уйти... должны выбраться. Как, черт, как? От этих не удерешь... хотя...

    Мы с вельхо одинаково шарахнулись в стороны. Стрелки схватились за новые трубы – за спиной у каждого висело еще штук по пять, будто драконоловы решили изобразить из себя «катюши» времен второй мировой.