Текст книги "Ах ты... дракон! (СИ)"

Автор книги: Елена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 46 страниц)

      А пока... как там знак перехода?

      Отрывать меура от ребенка не пришлось. Зверек вскинулся, когда его коснулись чужие руки, прищурился на Пало и тревожно чирикнул, покрепче вцепившись в прядь волос маленькой хозяйки.

      – А зачем тут эта тварюшка? – удивился молодой вельхо. – Я уберу. Ох!

      Чем ему попало – зубами или когтями – было неясно, очнувшийся в тепле зверек двигался быстро, и вельхо отшатнулся, зажимая кровящую ладонь. А питомец сжался и зашипел, пачкая кровью холщовую простыню.

      – Уймите зверя!

      – Не ори, – Вишу, старенький лекарь, нежданно получивший от залетного дракона магический дар, в отличие от многих, не испытал ни растерянности, ни страха перед нежданными переменами судьбы. То есть, несколько мгновений потрясения у него, наверное, было, но едва на площади завопили первые пострадавшие, старичок тут же подхватил свою сумку с травами и занялся привычным делом. Пало докладывали, что Вишу упражнений на развитие магии не чурается, от занятий не уклоняется, но все норовит свести к практическому применению: мол, а способно ли чародейство поскорей лекарство изготовить? А сохранить подольше? А показать направление, где водится во-от такая вот травка? Бесценный человек... то есть вельхо.

      – Тихо-тихо, маленький воин... – между тем мягко бормотал старичок, старательно держа руки в неподвижности. – Никто не обидит твою подружку, обещаю. Мы молодцы, вы продержались против этой пары тварей родом из драконьего навоза... а теперь вам надо только полежать и полечиться... и все будет хорошо, я обещаю.

      Меур устало посмотрел на человека крохотными глазками, но волосы отпускать не торопился. Только переводил взгляд: с девочки на лекаря, потом обратно. И шипел.

      – Ты же позволишь нам полечить девочку, правда? – вмешался Пало. – Ты ее защищал, молодец. Теперь мы поможем вам обоим.

      Меур снова прищурился в его сторону. Не видит? Ну да, у него вся мордочка в крови. Пало подошел поближе.

      – Видишь, это я... твоя хозяйка называла меня дедушка, помнишь? Я ее не обижу.

      Меур сосредоточенно посмотрел черными глазками, тихонько чирикнул, узнал. Коготки на девчоночьей косе медленно разжались. Он попытался отползти в сторону, волоча разорванное крыло, всхлипнул и обмяк.

      – Вон туда положите, на сложенную тряпочку, – скомандовал склонившийся над девочкой Вишу.

      – И выкинуть? – молодой вельхо, уже смазавший царапину настоем парпаны, рвался на подвиги. И желательно с нанесшим ему это "боевое ранение"

      Старичок поднял голову:

      – Уважаемый Пало, обратите внимание, сколь прискорбно низок в молодом поколении уровень знаний.

      – А че я сказал-то?

      – Действительно, уважаемый Вишу, – поддержал беседу Пало, который в этот миг понял смысл выражения: "камень от сердца отвалился" и от души наслаждался этим ощущением. Если старичок в таком хорошем настроении, то с девочкой явно все будет правильно. А остальное поправимо. И прекрасно!

      – Не узнать меура! – пафосно провозгласил Вишу – так, словно всю жизнь преподавал юным личинкам и маялся от их бестолковости.

      – Не быть в курсе его ценности для одаренных! – охотно поддакнул Пало. И почему он раньше никогда не дурачился?

      – Не осознавать тяжести своего невежества...

      – А в следующий раз он не узнает дракона?

      – Зато дракон узнает его... и у кого-то будет роскошный ужин!

      – Да я.. я... осознаю я!

      – Тогда возьмите теплой воды, юное дарование, и отмойте малыша от крови, – сменил тон Вишу. – Пока мы будем лечить хозяйку. А потом все-таки положите его на чистую холстинку и сюда, к свету.

      – А... а вы и его лечить будете, что ли?

      – А уровень образования и в самом деле низок... Уважаемый Пало?

      – Уважаемый Вишу?

      – Да понял я, понял! Больше не буду! – взвыл ученик, осознав, что все может начаться сначала. – Сейчас помою!

      ...А с малышкой все и в самом деле оказалось не так плохо. Да, переохлаждение. Да, несколько ушибов. Истощение. Несколько дней в тепле и покое, зелье от боли и травные отвары, и все снова будет правильно...

      Последнее, что слышал Пало, закрывая за собой дверь, это ворчание старичка по поводу бестолковой молоди, которая посмела сомневаться в способности старого лекаря зашить поврежденное крыло...

      В мире Пяти богов (сейчас он называется именно так) непросто жить, если ты селянин. Зависимость от причуд погоды печальна, ибо сейчас человек на нее повлиять не в силах. Один неурожай – и до конца жизни тебе не выбраться из долгов. Если ты, конечно, выживешь.

      Здесь не так ж легко жить, если ты – горожанин. Ремесло прокормит тебя, если есть руки, здоровье и хоть капелька удачи. Но оно же и убивает. Кожных дел мастера умирают от болезней дыхания, пекари от сердца, и так везде.

      Тебе также сложно жить, если ты вельхо. Несмотря на защиту магии, смертность только среди личинок – каждый двенадцатый. А только вошедшие в силу молодые вельхо гибнут еще чаще... теперь.

      Можно посочувствовать, наверное. Только никто из одаряемых сочувствием, вероятно, не согласится поменяться местами с ним. Ибо драконовером в мире Пяти богов быть еще сложнее.

      Если у кого-то – у любого человека – сгорит дом, окружающие посочувствуют. И правитель города, если он на своем месте, выделит пострадавшим помощь. А не выскажет публично злорадное: "А еще говорят, что у них особые отношение с огнем! Не настолько особые, видимо!" Если на дом любого обычного человека случится нападение преступивших, на помощь придет городская сторожа. Должна придти. А если у кого-то заберут из семьи ребенка, то это назовут преступлением. А не спасением детей из грешного семейства.

      Впрочем, за это он почти благодарен... временами. По крайней мере, на своем месте он приносит немалую пользу.

      Словом, выжить "сектантам, в грехе веры в разумность нечестивых драконов пребывающих" не самое просто дело. Потому и живут драконоверы не поодиночке, а общинами, сплотившись вокруг своих убежищ и "сокровищниц", потому и на юге их почти нет, а вот здесь, близ гор, почти спокойно, почти открыто. Потому поддерживают тесные отношения, всегда и везде, где это возможно, защищая своих. И, наверное, именно поэтому, драконоверов в последние лет тридцать повадились звать белыми лисами. Мол, увертливы и пронырливы они, как эти малопочтенные, зато живучие звери.

      Сам Поднятый против новой репутации своего народа не имел. Наделение противника неправильными и зачастую унизительными кличками – традиция древняя и бороться конкретно с ней – бесполезно. Наоборот, бывший мальчишка из разоренной общины всемерно следовал некоторым белолисьим традициям, например той, что про устройство норы: на один основной ход делай семь запасных. Семь не семь, но четыре запасных выхода в доме Поднятого было. А еще четыре кладовки с неприкосновенным припасом, подземный ход и слуховые канальца.

      И когда он приглашал почтенных вельхо уважаемой Руки поселиться в его доме, было это далеко не только по причине гостеприимства...

      А за стеной кипели страсти:

      – Ты понимаешь, что происходит? Запретные знаки не один, не два – целая система, отработанная, явно часто применяемая! И никто из Круга – ни один из наших так называемых покровителей – не сказал по этому поводу ни словечка!

      – Не знают?

      – Прикрывают!

      – Все?

      – Не тупи!

      – Гэрвин, хамить обязательно?

      – Простите. Извини, Вида.

      – Я тоже видел полигон. Извинения приняты, – как всегда суховато проговорил тот. – И ты не так уж неправ.

      – Ты о чем?

      – О покровителях этих захватчиков. Ренегаты наша вечная пугалка для молодежи. Все знают, что ренегаты время от времени появляются "в дружных рядах доблестных вельхо", – в бесстрасстный голос вплелась нотка непривычной злости. – Все знают, что причина тому несовершенство Зароков и "излишняя пытливость ума, свойственная юному поколению"...

      – Или жадность, – пробормотал Эвки Беригу.

      – И прочие недостойные вельхо желания. Иными словами, в появлении ренегатов виноваты не наставники, сформировавшие систему Зароков, а отдельные недостойные личности. Так?

      – К чему ты клонишь?

      – Погоди.

      – Эти недостойные представители выискивают несовершенства в целях личной выгоды, доблестная Нойта-вельхо и мы, ее Руки, разоблачаем недостойных и судим по делам их и по намерениям. Строго и наглядно. А проверки у нас регулярные и уклониться от них невозможно. Раз, допустим, пропустил, потому что был на задании, два... но потом все равно покажешь руки высшему. И если есть нарушения, то следует кара – лишение магии. Так ведь?

      – Так. Ты хочешь сказать, что...

      – Что без прямого покровительства кого-то из Круга такая организованная группа ренегатов невозможна. Жилище. Снаряжение. Укрытие. Нанесение запретных знаков. Это сложно для рядовых вельхо, тем более, для презренных одиночек, изгнанных за нарушение запретов. Но возможно для одного из Высших Магов, пожелавшего себе маленькое личное войско.

      – Ты сейчас договоришься до того, что система Зароков специально составляется с прорехами для того, чтобы их можно было нарушить... – пробормотал Гэрвин. – Что? Что вы так на меня смотрите?

      – Я нарушил Зароки еще будучи личинкой, – очень ровно проговорил Вида, и подслушивающий за стеной Правитель города едва не уронил поднесенную к губам флягу с водой – от откровений вельхо у него изрядно пересохло в горле. – Семейные дела. И тогда же мой Покровитель обязал меня клятвой верности и словом неразглашения. Он не подозревает, что теперь она пропала... скорее всего, из-за драконьей магии. Но я ренегат или мог бы стать им, сообщи мой высший об этом в Круг.

      – Ты серьезно сейчас?..

      – Он предпочел получить личного раба. Думаю, он не один такой "мудрый". Просто хозяин наших незваных гостей настроен более серьезно. Ему нужны не отдельные рабы, а организованная группа, скорее всего боевая.

      – Но Вида... ренегат... ты?!

      – Я сказал это, для того чтобы... чтобы... потому что мог, – в молодом голосе была усталость. – Потому что наконец могу не молчать... И чтобы вы знали.

      – Ничего себе откровения!

      – Гэрвин, уймись!

      – Почему? Один такой правильный, который меня все время учил, оказался скрытым ренегатом! А теперь ты!

      – И я...

      – Что? Нет, Эвки...

      – Да. Забавно даже, какие у нас похожие истории, Вида. Я попался точно так же. Точней, тогда же. Магией решил похвастаться перед старшими братьями, сопля зеленая. Знак сорвался... И точно так же вызвал меня глубокочтимый... ну вы знаете. Имя говорить не хочу... и предложил второй шанс такому способному юноше... И нет, стоит благодарностей, люди должны помогать друг другу. Ведь если ему понадобится моя помощь когда-то, я ведь не откажу своему благодетелю в небольшом одолжении, правда?

      – С тебя тоже сейчас клятва спала?

      – Ага. Так что там с презрением к недостойным личностям, Гэрвин?

      – Перестань. Чего вы вдруг...

      – Надоело. Молчать, врать и эти небольшие одолжения уже поперек горла. Но это не мой. Я бы знал.

      – Что?

      – Эти "гости" – не моего благодетеля. Искать надо среди оставшихся трех.

      – Интересно, почему сейчас...

      – Интересно, что делать! И... кто из трех.

      – Помощь нужна? – послышался от двери знакомый голос.

      – Господин Поднятый...

      Невыдержанных вельхо в Руку берут редко. Не то это место, где выживет горячий-непосредственный.

      Так что в господина Поднятого ничего не полетело. Дернулся, быстро глянул на старших Гэрвин. Медленно, напоказ, свел-переплел пальцы в замок Вида – и, также, напоказ, не сликом вежливо, уставился за спину господину Поднятому. Эвки Беригу переглянулся с Пало – и оба выжидательно глянули на незваного гостя.

      И повисла в комнате предгрозовая тишина...

      Нарушил ее Пало:

      – Господин Поднятый решил присоединиться к нашему обсуждению?

Много ли ты слышал?

      Мужчина, благоразумно застывший у нежданно (и многозначительно) возникшего в стене прохода, сдержанность, похоже, оценил:

      – Если почтенные вельхо будут на то согласны.

      И за спокойными словами, за короткой вежливой формулой – тоже невысказанное:

Я проявляю уважение. Пока. А вот почему меня не пригласили – это вопрос.

      – Разумеется. Правда, это лишь предположения и догадки, окончательных выводов пока нет. Будет ли вам интересно...

Много ли ты все-таки слышал? И почему подслушивал?

      – Разумеется, будет. Предмет обсуждения касается моего города... и не только.

Слушал. И слышал. Поэтому так или иначе, а к разговору меня допустить придется.

      – Проходите же, достопочтенный.

Что ж... рано или поздно это все равно пришлось бы решать. И союзник нам нужнее, чем еще одна группа врагов.

      – Благодарю.

      И снова в комнате тишина. Только людей уже не четверо – пятеро. И напряжение – сильнее.

      Как в горной выработке перед обвалом – вроде бы камни безмолвны, вроде бы все правильно... но что-то давит и давит на сознание так, что каждый шорох воспринимается кожей...

      – Итак? – переплел пальцы Пало. Знак вежливости мага, который ничего не стоит для сильного вельхо, ведь сильному не обязательно

касаться

Знака для его спуска. Но многих успокаивало.

      – Итак? – эхом отозвался неприглашенный гость. – Вы что-то говорили о проблемах?

      Очень... неопределенно. Похоже, господин Поднятый тоже решил проявить вежливость, не выказывая излишней осведомленности в делах вельхо. Или дело не в вежливости, а в скрытности? До чего иногда надоедают эти лисьи прятки!

      – Если вы внимательно нас слушали, то уже поняли, что сейчас у нас две большие проблемы: вопрос, как решат судьбу новых магов члены Круга и проблема появления неизвестной группы вельхо, которые...

      – Которые с этим отношением уже определились, – помог ему господин Поднятый. – И это отношение – примерно как к дикому бычку, так? Тварям полезным, но лишь тварям?

Да, услышал он много...

      – Не думаю... – начал Гэрвин.

      – Да, – перебил Пало. – Мы считаем, что попытка похищения объясняются именно этим.

      – Не доказано! – вспыхнул самый юный вельхо. Но как самый честный, тут же вздохнул и снова старательно переплел пальцы, – пока...

      – А есть другие объяснения?

      Увы, с объяснениями было так же легко и просто, как со снегом в Белой Пустыни. Кто способен похитить людей? Преступившие? Но те никогда – действительно никогда – не покушались на вельхо. Могли попытаться привлечь к своим делам – бывало. Могли попытаться выследить или перекупить у родителей латента, а несколько раз даже присваивали младшую личинку. Тоже бывало. Могли повязать и заставить на себя работать кого-то из запечатанных отступников. Магии в тех оставалось лишь несколько искр, столько, сколько хватало для жизни, и ее можно было ненадолго разбудить, окунувшись в одну из стихий – чаще воды или огня. Ненадолго и несильно – настолько, что хватало, как правило, на небольшое колдовство. Временное, конечно, но преступившим для их делишек было достаточно. Такое тоже случалось. И случается... но чтобы преступившие набрались наглости настолько, чтобы попытаться украсть взрослых, тренированных вельхо, и у них такое даже получилось – невозможно.

      Кто еще? Сторожа? Королевский сыск? Нет, спору нет, те с переменным успехом отлавливали преступивших и тех, кого ими считали... но едва в преступлении намечался хоть намек на магию, доблестные защитники закона предпочитали самоустраниться и призвать вельхо. Разумеется, время от времени случались особо упрямые сыскари (или имеющие на вельхо зуб), желающие разобраться со всем сами. Но представить, что самый упрямый из сыскарей обвешался Знаками и отправились похищать сеье подобных? Нет, это явно не они.

      Возносящие молитвы? Очень редко, раз в тридцать-пятьдесят лет тихо сидящие по своим молитварям возносящие переживали нечто вроде кризиса веры. "Придурью шибало", как выражались потом черствые и непросвещенные личности. Кризис, как правило, начинался в одном молитваре, но мог распространиться и на окружающие земли. Возносящие молитвы желали увидеть зримое воплощение ответа на эти самые молитвы, проявления божьей воли в реальности, сейчас. Ведь они же так верят! Всей душой, горячо, искренне! Почему же небеса глухи и безответны? А может... может, им что-то мешает? Или кто-то? И особо упертые верующие начинали добиваться разрешения своим сомнениям. А поэтому то искали божьих провозвестников, то пытались отлавливать грешников, препятствующих воцарению Пяти на земле. Последние, как правило, находились довольно быстро – в отличие от первых. А уж методы расправы с ними иногда по-настоящему пугали – кротость верующих, она до поры до времени. И какими-то путями выяснялось, что вон та, к примеру, старуха – отказывается жить по Заветам и тем самым увеличивает людской грех и неверие... могло и до костра дойти, и до змеиной ямы. И отчего-то чем строже люди старались соблюдать заветы, тем больше находилось их наруштелей. Два раза убыль населения была близка к потерям от морового поветрия. Как правило, через некоторое время вельхо вкупе с Королевской Звездой спохватывались, старательно растолковывали зарвавшимся праведникам их заблуждения, и все затихало. Со времени последнего такого "заблуждения" (вылившегося в волнения в трех небольших городах и попытку массового самоубийства) миновало уже больше тридцати лет.

      Но на них тем более непохоже. Возносящие вельхо недолюбливают. Не настолько, чтобы объявить грешными их (ведь магия – явный знак благоволения Пяти!), но как раз настолько, чтобы вельхо к себе не брать никогда. Пусть благословенные как-нибудь сами... а возносящие при случае вознесут за них молитву-другую. При очень редком случае.

      А больше похищать людей просто некому.

      Кому нужны дикие маги? Настолько нужны, что их готовы забрать силой, наплевав на все законы?

      Только вельхо-отступникам. Ренегатам. Далеко не таким слабым и разобщенным, как казалось. Далеко не таким гонимым, как провозглашалось.

      Ренегаты...

      – Такое отношение – это точно не официальная позиция вашего Круга? – напомнил о себе глава города.

      – Нет. Решение Круга по этому вопросу еще не принято.

      – Понятно. Слишком вкусный кусок, чтобы выбросить и слишком большой, чтобы проглотить... а еще борьба ваших группировок. Хвала стихиям хоть за это. Будем надеяться, что проспорят они еще долго.

      – А вы? – удивительно несдержанный сегодня Вида непринужденно вломился в разговор. Как бык в молитварь.

      – Я – что?

      – Вы можете поручиться, что это похищение имеет отношения к вам? Что это не ваши... как это... единоверцы? "Приверженцы четырех стихий и их олицетворения в драконах"? – голос Виды звучал непривычно эмоционально, зло. Не прошло, ох не прошло даром ему вынужденное признание и разрешения безупречного образа... – Вы ведь драконовер, так, господин Поднятый?

      – Что?!

      Слово рухнуло, как обвал. Глава прищурился. Гэрвин вскочил. Эвки Беригу резко отодвинулся от стола. И стремительно разлетелись полоски рукавов Виды, обнажая хищно сверкнувшие знаки...

      Драконовер.

      Сектанты по всем законам и указам королевства не имели права занимать места в ветвях власти.

      И если он туда пробрался...

      – Вида, стой!

      – Подожди!

      Но пальцы мужчины уже вжались в золото Знака...

      Время растянулось, рассыпалось на отдельные мгновения: медленно-плавно движется, перехватывая руку Виды, смазанный темный силуэт Эвки... наливается золотым светом впечатанная в кожу вельхо магическая татуировка... Знак словно вытаивает, выплавляется из предплечья, на миг зависает в воздухе... дергается, будто живой, выпуская десятки крохотных... щупальца, это щупальца?... и, расправившись в стремительно увеличивающуюся сеть, бросается вперед, на замершего человека... а темный силуэт наконец достигает атакующего мага... и оба продолжают движение вниз... на пол...

      Звук падения двух тел. Короткий стон. Замершая в кресле фигура.

      А золотая сеть достигает цели.

      И замирает, зависнув над его кожей, как некая дивная кружевная мантия...

      И время стремительно вернулось к нормальному течению.

      – Не шевелитесь! Только не двигайтесь, слышите! – Пало спешит, но движется вынужденно плавно и мягко. Чужой Знак нечасто удается остановить! И так быстро... Теперь нужно аккуратно, очень аккуратно.

      – Не буду, – соглашается не потерявший хладнокровия Поднятый, как-то отстраненно рассматривая зависшую у глаз подрагивающую от напряжения сеть. – Каана-сеть или Ниирен?

      – Разбираетесь? – Пало осторожно, в пол-касания, выстраивал отзыв: упав (спасибо за помощь, Эвки!), Вида потерял над Знаком контроль... и теперь его можно было перехватить и впитать. Или хотя бы направить куда-то еще.

      – Только теоретически, – глава чуть шевелит губами, не отрывая взгляда от светящейся золотой нити. – я до сих пор не общался с вельхо... настолько близко.

      – И как вам опыт?

      Чужой знак подчиняется неохотно. Раньше Пало не взялся бы останавливать и подчинять символ, наполненный таким количеством энергии. Вида явно вложил в него больше искры. Постарался...

      – Любой опыт полезен...

      – Это да.

      Остальные участник совещания тоже не бездействуют. Гэрвин торопливо тащит из кармана "помощницу", футляр с лекарствами. Вид у юнца такой, словно его пришибло Знаком Пуут, оцепенения. Ага, луну назад я бы тоже не поверил, что буду помогать драконоверу...Эвки Беригу и Вида пока заняты друг другом. На стороне Виды опыт, на стороне Эвки – кое-какие семейные Знаки, изобретенные еще его прадедом. Так, похоже за них можно не переживать, одноименный вельхо отчего-то не сопротивляется и руки не вырвать из хватки Эвки не пытается...

      Ага, вот и направляющий компонент. Ладонь знакомо потеплела от чужой энергии. Теперь можно не осторожничать.

      – Ну вот и все.

      Последнее движение – и сеть оставляет несостоявшуюся жертву. Отодвинувшись, она смещается выше, ловко, словно танцуя, крутится вокруг некой невидимой оси... и, продолжая движения, скручивается-складывается-сжимается. Точно складывающий лепестки цветок.

      И впитывается в подставленную руку. Пало тряхнул ладонью, прогоняя лишнее тепло. И динно выдохнул. Отчего-то он чувствовал себя вымотанным... да что там, мокрым, как мышь из сказки после перетаскивания кота!

      На энергию Вида действительно не поскупился. При такой силе Знака сеть не просто спеленала бы драконовера по рукам и ногам, но еще и придушила бы как следует. Точнее, как

не

следует.

      – Это, кстати, было связывающее.

      – И на том спасибо, – кивает Поднятый. – Могли бы и похуже чем-то швырнуть.

      – Вряд ли. Не по Уложению.

      – Мало ли...

      И чем тебе не нравятся драконоверы, Вида? Приятнейшие люди... незлобивые. Ты его вон чуть не угробил, а он вполне вежливо общается...

      Лисица белая.

      – Э-э... Пало? – Гэрвин растерянно вертел непригодившуюся пока никому "помощницу". И таращился на товарища, как тот самый кот, очутившийся середь речки – на свой плот. – а что происходит? Почему ты... так?

      – Разговариваю?

      – Да. Это ведь драконовер! По Уложению...

      – А мы теперь кто? Гэрвин, ты драконов видел? Видел. Магию они нам дали? Дали, город свидетель. Дракон был разумен, так? И чем мы теперь не драконоверы, а? Можно сказать, половину из заповедей мы, так сказать, наблюдали воочию. Мы теперь в одной сети... и кстати, оба не доверяем Кругу вельхо. Ты лучше Виду спроси: с чего это в нем взыграли охотничьи инстинкты? Эвки, вы там целы?

      – Вполне.

      – Вида как?

      – Все правильно, – глухо уронил тот. Не спеша, впрочем, шевелиться.

      – Отпустим – еще кидаться будешь?

      – Сейчас – нет.

      – А потом? – с интересом уточнил сектант, наклоняясь так, чтобы видеть потенциального врага. Вида несколько секунд молча смотрел в спокойное лицо. Потом устало закрыл глаза.

      – Подумаю. Терпеть не могу драконоверов.

      Против ожидания, сектанта такой ответ, казалось, устроил.

      – Мне вельхо тоже любить не за что, – кивнул он, выпрямляясь. – Но я не спешу бросать в вас... ну скажем, малую печать?

      Малую печать? Временный блокиратор магии? Одну из самых оберегаемых тайн Круга? Вельхо переглянулись, но тут в ладони сектанта что-то блеснуло, и чародеи замерли. Даже Вида, попытавшийся в процессе подъема с пола снова нацепить свою маску вечного холода, застыл на полдвижения.

      – Откуда?!

      Это был серый цилиндрик, в длину чуть больше человеческой ладони, похожий на детскую игрушку, если бы детям вздумалось играть в драконоловов и бегать с подобием сетемета... Вполне безобидный на вид, кабы не клеймо – перечеркнутая рука. Явное и недвусмысленное предупреждение не трогать эту вещь без разрешения. Сектант молча встретил оторопевшие взгляды... и аккуратно положил цилиндрик на стол, обозначая, так сказать, свои добрые намерения.

      Эвки Беригу откашлялся, нервно поддернул на запястье фамильный браслет и, виновато покосившись на Виду, спросил:

      – Так что вы там говорили... насчет помощи?

      – Варенку будете? – мирно спросил сектант. – Или чего покрепче?

      – И того, и другого.

      – Сейчас. А помощь... зависит от того, что нам нужно. Нужна информация? Будет. У нас немало людей в столице и даже близ вашего Круга. Кое-какое оружие? Есть. Если нам повезет, то возможно, получится даже контакт с драконами. Все зависит от того, что вы собираетесь делать.

      Славка. Городок Иулу, дальнее предгорье.

      – Ни за что.

      – Не верю, что столь дальновидный и здравомыслящий человек, как вы, не может видеть перспективу этого товара...

      – Дверь там.

      – Как, вы даже не поторгуетесь? А во славу Ульви?

      – Даже Ульви не в силах убедить меня купить у вас эти пуг

а

витцы за...

      – Пуговицы!

      – Пугавитцы! По грошовке штука! Вон!

      Я бы ушел еще после первого "Вон". А Максу как с гуся вода. Еще и улыбается.

      – Всего по грошовке штука, почтенный. И только эти пуговицы. Остальные дороже...

      – Никогда!

      – А если завтра к вам придут люди и потребуют их? А вы – остай Илми Рани, хозяин лучших в городе лавок! – не сможете их продать.

      – Да если завтра придут хоть десять человек, я у тебя куплю их по три грошовки! Только никто не придет!

      – Три? – живо среагировал паршивец Макс. – Слово сказано!

      – Но...

      – Приятель, ты свидетель! Слав, пошли!

      Славка вышел без споров. Макс мог быть вредным, ехидным, недоверчивым, колючим, жадным и одновременно удивительно щедрым, но когда его вот так несло, спорить было без толку. Да и не хотелось: Макса точно несло на крыльях вдохновения, глаза блестели, а голос становился таким убедительным! В такие моменты Славка от души понимал его несчастных покупателей. На их месте он бы тоже, возможно, кое-что купил. Не на уровне "эскимос-покупает-снег", но какую-то не самую нужную мелочь – вполне.

      На улице Макс жадно глотнул зимний холодный воздух и радостно пободался – кулак о кулак.

      – Попался!

      – И где ты возьмешь этих 10 человек? На улице наймешь?

      Серые глаза уникального снежного дракона глянули на Славку, и тот обреченно вздохнул: чертики там не просто танцевали, у них там явно была дискотека, плавно переходящая в фестиваль "Торговля – наше все!"

      – Мелко мыслишь, друг. Завтра его посетит сотня! И я ему – не завидую.

      Он точно дракон. Или робот с термоядерным двигателем. Люди так не могут...

      Мысли, оценивающие Макса, лениво копошились в голове. Именно копошились, поскольку голова устала так же, как и ее хозяин – до предела.

      Да уж.

      Макс развил кипучую деятельность.

      Из гостильни был выдернут Терхо Этку, допрошен, переодет и проинструктирован. После чего его отрядили обходить приличные местные трактиры, пить – умеренно, понял?! – и болтать о столичных модах. А заодно демонстрировать последний писк оной – шикарную курточку с серебряными пуговицами. Куртку вместе с прочей одежкой Макс три дня вытрясал из девчонок в Убежище, и получилась она что надо.

      Славка был окинут скептическим взглядом, обряжен в "ультрарубашку", облит духами и отправлен к портным. С инструкцией скандалить и требовать пришить замену потерянной пуговице. Как нет? Подать немедленно, плачу любые деньги! Что такое пуговица? Да вы дикари провинциальные, как можно не знать последней столичной моды?! Фу на вас!

      – Главное, высокомерие! Ну ты нашу золотую молодежь помнишь? Помнишь? Ну вот, действуй примерно так же. Да все у тебя получится! Словом, держи список адресов и пошел!

      Сам Макс отправился в места неприличные, как он выразился. А именно к бродячим актерам и... в бордель.

      Терхо тоже было запросился в неприличное место, но получил по шее и дополнительно нагружен поручением отправиться к супруге местного бургомистра, состроить ей глазки и подарить вот эту шикарную жилетку с сорока пуговичками... На жалобный вопль, что даме уже тридцать: "Старуха же!" последовал железный ответ: "Ты ведь уже будешь выпившим?", и Терхо ушел... После чего был возвращен из коридора и допрошен на предмет наличия девушек или женщин, соперничающих в вопросах нарядов. Что, есть такие? Ах ты, моя умница, вот что значит правильная разведка... Тогда пиши адреса!

      С похвальной энергией и последовательностью Макс ставил на уши город, который никому ничего плохого не сделал, а просто оказался на пути "торгового представителя фирмы "Дракон энд компани".

      Терхо ушел с таким озадаченным видом, что Славка улыбнулся. И тут же был озадачен вопросами транспортировки.

      – Но это потом. Сейчас – вперед, друг, тебя ждут портные!

      Славка отправился скандалить (насколько мог), но начало у него получаться только с третьей попытки – его не оставляла мысль, зачем Максу бордель...

      Ближе к вечеру они это узнали.

      Когда в гостильный трактирчик (приличный) завалилась компания молодежи, громко обсуждающая несправедливость жизни – ну почему у них, молодых и красивых, так мало денег? Вот были бы у них вожделенные монеты, они бы сейчас не тут наливались варенкой, а смаковали вино в заведении "У Алин". Там, говорят, сегодня такое... девушка... под музыку... это самое... ага, и у нее платье на пуговицах... да, можно очень... говорят, дорого-о...