Текст книги "Кинжал убийцы"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)

– Совет не выберет Рафрида, – предупредила Троанна. – Он не может быть мастером Туч и в то же время руководить Залом.

Калион принужденно засмеялся.

– Он не может бегать за двумя зайцами.

Планир посмотрел на него без улыбки.

– Ты имеешь что-то против?

Холодок в голосе Верховного мага не тронул госпожу Наводнений.

– Ты говоришь, что слишком занят? Возможно, тебе пора сложить с себя некоторые обязанности. Пусть Совет выберет нового мастера Камней вместе с мастером Туч, в котором мы нуждаемся.

– Или госпожу, – ввернул Калион.

Планир равнодушно пожал плечами:

– Я не первый Верховный маг, который одновременно является и мастером стихии.

– Рано или поздно все они отказывались от меньшей должности, – без обиняков сказала Троанна. – Я думала, тебе хватит ума гораздо быстрее понять эту необходимость, Планир.

– Верховный, ты, естественно, был очень занят, оберегая Хадрумал от потрясений, происходящих в мире последние несколько лет. – Пухлый подбородок мастера Очага был вымазан сливками, но сей маленький казус нисколько не поколебал искренности мага. – Я не сомневаюсь в твоих талантах, но можешь ли ты честно признаться, что у тебя есть время для оценки идей какого-то ученика по образованию горных пород?

– Что, если опять появятся эльетиммы с их странными заклинаниями? – перебивая его, безжалостно заговорила Троанна. – Хадрумал сможет оставаться в стороне, если они снова будут угрожать Тормалину или Келларину? К тебе, как Верховному магу, побегут в панике император Тадриол, герцоги Лескара, Каладрийский Парламент и кто бы там ни был еще, чтобы просить помощи.

– Что, если они нападут на Хадрумал? – Румяные щеки Калиона побледнели, глаза стали мрачными от воспоминаний. – Мы видели их ненависть к нам, магам. Тебе понадобится полная связь мастеров стихий. Только их поддержка позволит творить объединенную магию, чтобы остановить тех колдунов.

– Вряд ли до этого дойдет. – Планир беззаботно отпил фруктового сока.

– Нет? – язвительно спросила госпожа Наводнений. – Отрик был моим другом, а Высшее Искусство убило его разум. Я не могу это забыть. И я не хочу сидеть у постели новых живых трупов, потому что ты был занят спорами из-за учеников, когда надо было защищать кого-то еще.

– Забудь на время эльетиммов, Верховный. – Отодвинув еду, Калион с серьезным видом облокотился на стол. – Судя по тому, что я вижу, твои обязанности Верховного мага даже без них возрастают с каждым сезоном. Хадрумал обязался помогать этим людям в Келларине. Им нужно наше магическое искусство, чтобы просто переплыть океан, не говоря уже о чем-то большем. Ты передал приглашения магам в Солуре, кто захотел бы обучаться здесь. Ты говоришь о продолжении работы среди Горного и Лесного племен после того, как Узара открыл наличие у них урожденных магов. У нас есть ментор Тонин, который пытается раскрыть секреты Высшего Искусства, и ученые Ванама, приезжающие сюда, пока наши маги посещают их университеты. Все это требует твоего внимания, и чем дальше, тем больше. Ты должен подумать о том, чтобы снять с себя лишнюю ношу. Это все, что мы просим.

– Возможно. – Морщинка залегла между тонкими черными бровями Планира. – Я был бы глупцом, если бы позволил моим лепешкам подгореть, потому что я никого не подпускаю к сковородке, верно? Если Хадрумалу нужен новый мастер Камней, Узара – очевидный кандидат.

Троанна с подозрением сузила глаза.

– Чем он проявил себя в изучении магических искусств за последнее время?

– Они с Шивом исследуют совместную работу магов в меньших сочетаниях, чем полная магическая связь, – заметил Верховный маг.

– Не представляю, откуда у Зара взялись успехи, когда все прошлое лето он с каким-то отребьем таскался по глуши материка. – Мастер Очага откинулся назад и скрестил толстые руки на солидной талии. – Он даже не представлял Хадрумал никому из влиятельных лиц.

– А потом впустую потратил зиму, ломая ногти, потому что пытался выковырять эфирное знание из того сборника старых Лесных песен и всяких там мифов, которые могла вспомнить эта Горная девушка, которую он сюда притащил, – презрительно добавила госпожа Наводнений. – Если ментор Тонин желает потакать своему интеллектуальному любопытству, то на здоровье. Но маги должны заниматься своим делом.

– Тебе бы не хотелось, чтобы у нас было свое Высшее Искусство для борьбы с эльетиммами? – мягко спросил Планир.

– Мне бы хотелось, Верховный, если бы имелись реальные успехи, – с искренним сожалением сказал Калион. – Но у нас нет ничего, кроме простейших трюков, верно?

Троанна серьезно посмотрела на него.

– Мы должны встретить эфирное нападение с надежной, испытанной магией, творимой полной связью мастеров Стихий.

– Есть и другие кандидаты на мастера Камней, помимо Узары. – Толстяк едва дал госпоже Наводнений договорить. – Гален изучает основные предположения, подкрепляющие наше понимание стихии земли.

– Я понятия не имел. – Верховный маг задумчиво покачал головой. – Но он не устраивал дискуссий, о которых я знаю, а я слежу за такими вещами, ибо земля является моим родством. Калион, тебе следовало бы намекнуть Галену поделиться его выводами, иначе люди так и будут думать, что он умеет только сплетничать. – В небрежном добродушии Планира слышалась колкость.

– Узара слишком молод, чтобы пользоваться доверием у старших магов, – заявила Троанна непререкаемым тоном. – У него нет опыта, чтобы претендовать на превосходство в своей стихии, несмотря на его громкую репутацию искателя приключений.

– А Гален так долго находится в тени Калиона, что вообще не имеет собственной репутации. – Планир спокойно встретил строгий взгляд Троанны. – Кто даст гарантию, что он сочувственно отнесется к юношескому смятению своих воспитанников или сможет проявить необходимую дипломатию, когда два мага будут спорить из-за ученика? Мастер должен иметь не только глубокие знания, и вам это известно лучше, чем другим.

Он вскочил, пересек комнату и остановился у окна.

– Нет очевидного кандидата на мастера – или госпожу – Туч, равно как и на мастера Камней. Верно, я мог бы предложить Совету по горсти кандидатур на того и другого, но вы думаете, кто-нибудь получит общее согласие? Я – нет. И я, несомненно, не хочу, чтобы Хадрумал раскололся на фракции и злословил за спиной друг у друга, когда, как ты правильно говоришь, Троанна, мы должны остерегаться угрозы извне. Эльетиммы притихли с тех пор, как их попытка устроить восстание в горах была сорвана, но мы пока не можем ослаблять бдительность. Калион, твои надежды на усиление нашего влияния на материке могут в конце концов осуществиться с этим новым взаимопониманием, к которому мы с Тадриолом пришли по поводу Келларина. Даже видимость разногласия среди нас могла бы разрушить всю ту работу, что ты провел, дабы убедить людей в возможности Хадрумала помочь им. Много ли надо, чтобы воскресить подозрения и заблуждения, которые губят репутацию магов на материке.

Его речь не произвела впечатления на Троанну.

– «Если» и «но» – не оправдание для бездействия, Планир, – заявила она. – Эта ситуация нетерпима, и твой долг, как Верховного мага, разрешить ее.

Толстое лицо Калиона смялось от неудовольствия.

– И быстро.

– Поспешишь – людей насмешишь, – предупредил Верховный маг. – Я уверен, наилучший кандидат появится со временем.

Госпожа Наводнений хмыкнула.

– Пока будешь искать идеального, пропустишь хорошего. Лучше синица в руке, чем журавль в небе.

– Я найду тебе ответную пословицу завтра, – улыбнулся Планир.

Троанна встала.

– Это не тема для шуток.

Она посмотрела на Калиона, и толстяк неохотно поднялся. Женщина молча вывела его из комнаты и громко хлопнула дверью.

Долгую минуту Верховный маг не сводил свои серые глаза с дубовых досок, потом швырнул мантию на спинку кресла. Усталость, неожиданная в такой ранний час, прорезала глубокие морщины на лице, лишая его живости. Планир подошел к окну и увидел, как Калион и Троанна исчезают под аркой ворот. Вытянув руку, он изучил огромный бриллиантовый перстень своей должности. Солнце играло на граненом драгоценном камне, окруженном изумрудом, янтарем, рубином и сапфиром, – древними символами магических стихий. На соседнем пальце тускло блестело помятое серебряное кольцо. Какая бы эмблема ни украшала его, она давным-давно стерлась.

Верховный маг сжал кулак и закрыл глаза с гримасой сожаления и досады. Сосуды, из которых пили Калион и Троанна, слегка задрожали, слабое дребезжание шло от стола под ними. Остаток сливового ликера вдруг вспыхнул ярким пламенем, а нетронутая вода в большом стакане вскипела и забурлила. Рифленая чаша бокала сложилась внутрь, длинная ножка поникла. Пустой стакан осел рядом с ним, от воды остался один пар, широкое основание растеклось в бесформенную лужицу. Полированное дерево под ними не пострадало.

– Ребячество, – упрекнул себя Планир, прежде чем с озорной усмешкой открыть глаза. – Но приятное. – Швырнув теперь холодное и твердое стекло в ведро для золы у камина, он снял с крючка на двери поношенную куртку и, на ходу надевая ее, легко сбежал с лестницы.

Витрансель, Келларин

15-е поствесны

– Почему люди так рвутся делать тебе подарки? – Я вышла вслед за подругой из здания рынка.

– Красота тут ни при чем, все дело в обаянии. – Хэлис протянула мне лукошко, выстланное мятой.

Я взяла липкую конфету и кивнула на резиденцию Темара.

– Его светлость вернулся.

На фронтоне весело развевался поднятый флаг.

– Посмотрим, что он скажет в свое оправдание. – Подруга скривила губы.

– Помни о манерах, – предупредила я ее с притворной серьезностью.

– Это ты мне? Да я служила герцогине Марлирской! – Хэлис прикинулась возмущенной.

– А кого уволили за пощечину ее болтливой дочери? – напомнила я.

– Она это заслужила, – засмеялась подруга.

Мы свернули на узкую дорожку между рынком и резиденцией Темара. Внутри резиденции стучали молотки и визжали пилы. Зданию требовалось придать вид, достойный титула сьера. Работы по внутренней отделке начались давно, но много раз прерывались и откладывались. Двое мальчишек чуть старше Тедина сидели в дверном проеме, старательно выпрямляя старые гвозди. Один сгреб несколько штук с потускневших от дождя плиток у своих ног. Фрагменты выложенных из них узоров, засыпанные гравием, и обломки колонн, погребенные в новом камне стен, – последнее, что осталось от огромного дворца, который здесь когда-то стоял. Но крыша давным-давно обвалилась, а от мощных стен уцелело лишь несколько рядов кладки, поэтому колонисты просто взяли их как ориентир для новых зданий, воздвигнутых вокруг остова старого особняка. Мы прошли мимо резных украшений, настолько стертых дождями, что было непонятно, что на них изображено.

Единственный изящный вход, сохранившийся с тех времен, вел теперь в личные покои Д'Алсеннена в задней части этого нового высокого здания. Хэлис без церемоний толкнула дверь. Когда плотники отделают приемные, архив и салоны, необходимые для ранга, в котором утвердил его император, Темар сможет превратить это помещение в подходящее жилье для слуг сьера Д'Алсеннена, но пока нижний этаж выглядел голым. Грубые ширмы в одном конце маскировали кухню и простую деревянную лестницу, которая вела наверх, в личную спальню Темара.

Д'Алсеннен и Райшед стояли у длинного стола в противоположном конце, сосредоточенно изучая большое количество карт. С ними было еще двое, тоже склонившихся над пергаментами.

– Мастер Гретист провел свой корабль вплоть до этого большого водопада. – Темар постучал длинным пальцем по карте. – На парусных баржах мы сможем подняться выше.

Итак, они планируют еще одну экспедицию. Если Райшед поедет, возможно, мне стоит присоединиться. Без него лето в Витранселе обещает быть не слишком интересным.

– Волок через тот участок будет тяжким испытанием. – Степенная черноволосая женщина в домотканой тунике поверх некрашеных юбок провела линию сломанным ногтем. – Там земля еще более неровная, чем склон на этой стороне. – Она подняла голову при нашем приближении.

– Розарн, – фамильярно кивнула ей Хэлис.

Простая внешность этой женщины была обманчивой: Розарн служила наемницей дольше всех остальных, исключая Хэлис, и как только Темар отдаст приказ, она будет в сапогах и кожах, а кинжалы, вложенные в ножны на бедре и запястье, будут готовы прорубить ей путь сквозь чащу, которую даже белка предпочла бы обойти кругом. Половина командиров корпусов в Лескаре ищут Розарн, если им нужно разведать вражеские позиции или разузнать о возможном наступлении. Она специализируется на задачах, требующих ловкости и смекалки.

– Как далеко ты добрался, Васпрет? – Райшед, любовь если не всей моей жизни, то, несомненно, последних трех лет, рассеянно пригладил свои черные кудри.

– В осеннее Равноденствие я был здесь. – Васпрет поставил толстый палец на пергамент. Коренастый, обветренный, с манерами такими же грубыми, как его переломанный нос, он приехал в Кель Ар'Айен в числе первых поселенцев и ходил под парусами с давно умершим мастером Гретистом, проводя первые исследования берегов этого материка.

– Чтобы проследить путь Вахила Ден Ренниона, нам нужно использовать пещеры. – Что бы они ни планировали, Розарн явно с нетерпением ждала этого. Я не раз слышала, как она говорит, что целый неизведанный континент, где нет опасности получить лескарскую стрелу в живот, – это подарок Талагрина.

Д'Алсеннен от природы был белокож, и весеннее солнце еще не прогнало его зимнюю бледность, но даже с другого конца стола я увидела, как он побелел. Райшед остро посмотрел на Розарн, и тень набежала на его карие с янтарными крапинками глаза. Затем он увидел меня и улыбнулся, любовь смягчила строгие очертания его длинной челюсти и широкого лба. Я улыбнулась в ответ, и мелкие неприятности этого дня исчезли, как утренний туман с реки.

– Нам нужен сухопутный маршрут, который соединит две реки, – вымолвил Темар с излишней твердостью. Он поискал другую карту. – Мы же не потащим фургоны и мулов через пещеры, даже если Мизаен сотворил чудо и путь, которым шел Вахил, все еще проходим.

И ты бы предпочел в одиночку встретиться с армией эльетиммов, чем провести какое-то время за пределами дневного света, мой мальчик. Я понятия не имела, кто из них первоначально боялся темноты: Д'Алсеннен или Райшед в своем далеком детстве. Возможно, сказалось заточение в бессолнечных пещерах Эдисгессета, которое они оба испытали, пойманные в сети Высшего Искусства. Как бы то ни было, теперь их обоих мучил постоянный страх замкнутого пространства, и я продолжала просыпаться с открытой дверью спальни, потому что Райшед не мог спать с закрытой.

Но мой возлюбленный был на две горсти лет старше парня. Он крепко сжал зубы, чтобы справиться с приступом паники.

– Есть какой-нибудь шанс, что недостающие артефакты потерялись в пещерах, прежде чем Вахил добрался до кораблей?

Вахил Ден Реннион, друг детства Темара и вот уже двадцать поколений лежащий пеплом в своей урне, взял на себя нелегкую задачу: унести спящие умы людей Келларина подальше от жадных рук эльетиммов. Он нашел путь через пещеры, изрезавшие горы между рекой Витранселя и другой рекой, которая течет на юг, ко второму поселению, едва основанному к тому времени, когда появились враги. Я бы не поставила на это и свинцовое пенни, но, вопреки всем шансам, Вахил добрался домой через океан, где его ждали только новые напасти. Империя рушилась вокруг ушей Немита Никчемного. Все знатные Дома были слишком заняты спасением собственной шкуры, чтобы думать о колонии, почти сброшенной со счетов еще год назад.

Поэтому сокровища рассеялись, их истинная ценность долгие годы оставалась неизвестной. Затем маги, работающие с алхимиками в университете Ванама, возбудили любопытство Планира рассказами о странных снах, преследующих ученых. В тех снах им виделась жизнь до Хаоса. И когда мы разбудили колонистов и Д'Алсеннен обнаружил, что ему придется управлять колонией, он постарался вернуть все что можно. Парень даже убедил императора Тормалина помочь ему, однако в огромной пустоте пещеры, которая так долго их всех защищала, по-прежнему лежат спящие. Их немного, но от этого становится еще горше. Гуиналь посещает их каждое Равноденствие и Солнцестояние, обыскивая свои знания в поисках ключа, чтобы разбудить несчастных без артефактов, которые привязывают их к заклинанию.

– Полагаю, это возможно, – нехотя признал Темар. Его бледные как лед глаза прятались под узкими бровями, придавая ему сходство с ястребом. Волосы парня, такие же черные, как у Райшеда, были тонкие и прямые и подстрижены, как у солдат.

– Нам следует послать кого-то на поиски, – твердо сказал Райшед.

Как и Темар, он дал себе слово найти утраченные артефакты. Это стало одной из причин, побудивших сьера Д'Олбриота уволить моего возлюбленного со службы. Принц видел, что чувство долга все больше разрывает его между интересами Д'Алсеннена и Д'Олбриота.

Угловатое лицо Темара озарилось. Похоже, на парня снизошло вдохновение.

– Гуиналь могла бы придумать заклинание, чтобы найти в пещерах что-то, содержащее магию.

– Почему бы тебе не усовершенствовать свое Высшее Искусство, вместо того чтобы вечно полагаться на барышню? – резко спросила Хэлис.

Д'Алсеннен взглянул на нее с удивлением.

– У меня нет времени, чтобы изучать Высшее Искусство.

– Сьер сам решает, на что тратить свое время. – Моя подруга щелкнула ногтем по уголку карты, который свешивался с края стола. – Что теперь? Составление карты побережий? Поиск металлов?

– Разведка маршрута к Хафрейнсору, – убежденно произнес парень.

Когда император своим указом предоставил независимость Келларину (так современный язык преобразовал древнее название Кель Ар'Айен), Темар с энтузиазмом взялся за преобразования. Одним из его первых и пока что немногих дел в качестве сьера было наименование поселений в честь их основателей: Витрансель – в честь Анселя Ден Ренниона, Хафрейнсор – в честь Хафрейна Ден Феллэмиона. Он хотел дать подобное название и рудному поселку, но оно не прижилось, не выдержало языка наемников, коверкающего святой для колонистов Старый Высокий тормалинский. Компромиссом стал Эдисгессет, всеми теперь признанный.

Хэлис смерила его взглядом, который заставил бы съежиться любого наемника.

– Я могу назвать десяток человек, которые справятся с этим заданием не хуже тебя.

Д'Алсеннен задумчиво потер рот.

– Ты думаешь, мне следует заняться чем-то другим?

– Проводить больше времени в Витранселе, – откровенно заявила Хэлис. – Делать что-то из мелкой работы, которая обременяет Гуиналь с восхода и до заката. Каждые две минуты кто-то просит ее совета, потому что тебя никогда нет на месте. Барышне с лихвой хватило бы дел, если б она занималась только Высшим Искусством, леча этих глупцов, то заболевших, то поранившихся. Но Гуиналь еще настаивает на опеке всех посевов и животных и осматривает их при всякой возможности. Она себя изнуряет. Так недолго и загнуться, мой мальчик.

– Обсудим это позже. – Розарн свернула хрустящие карты. – Я посмотрю, как там успехи у кораблестроителей.

– Я думаю…

Розарн с извиняющейся улыбкой отвернулась от возмущенного Темара и, захватив Васпрета, направилась к двери. Не важно, что Тадриол Предусмотрительный, император Тормейла, пятый из этой династии, постановил, что Темар является ныне сьером Д'Алсенненом, принцем того Дома и повелителем Келларина. Прежде всего Розарн подчинялась своему командиру корпуса.

Темар сел во главе стола и расправил плечи. Не имея готового ответа, он повелительно поднял руку. Бридил, молодая женщина, овдовевшая еще до первого падения Келларина, прибежала с подносом стеклянных кубков и кувшином. У сьера в отличие от остальных были слуги.

Мы с Райшедом освободили место среди пергаментов, и Бридил налила всем подозрительно бледного вина. Хэлис села без приглашения, но мой возлюбленный подождал кивка Д'Алсеннена.

– Конечно, я помогу Гуиналь, – натянуто промолвил Темар. – Ей нужно только попросить.

– Ты можешь себе это представить? – Обезоруживающая усмешка Хэлис смягчила грубые черты ее лица. – Чтобы она добровольно отказалась от своих знатных обязанностей, не говоря уже о гордости? Возьмись за более легкое дело. Поскольку ты часто отсутствуешь, все усвоили привычку бежать к барышне. Тебе нужно внушить людям, что они должны приходить к тебе.

– У Гуиналь нет ни одного знающего адепта, чтобы разделить ее ношу, верно? – заметил Райшед.

– У меня нет времени изучать Высшее Искусство, – повторил Д'Алсеннен, слегка краснея.

Мы с Райшедом переглянулись. Не только гордость заставляла Гуиналь хранить молчание, а Темара – пользоваться каждым удобным случаем, чтобы сбежать и исследовать Келларин, оставляя ее управлять Витранселем. У них был короткий роман до крушения надежд колонии, и как часто бывает с неопытными любовниками, они глубоко ранили друг друга, порвав отношения.

– А у кого здесь оно есть? – заметила я небрежным тоном. – Гуиналь требует от всех слишком большой самоотверженности.

Думаю, я не единственная, чье любопытство к Высшему Искусству спасовало перед лицом суровых требований, предъявляемых барышней к потенциальным адептам.

– Может, нам стоит узнать, не готова ли барышня Тор Арриал вернуться из Тормейла, – предложил Райшед.

– Хочешь ее спросить, милости прошу, но не жди этого от меня, – откровенно сказал Д'Алсеннен. – Пусть хоть десять Тадриолов назначат меня ее сьером, для Авилы я все равно буду мальчишкой.

Барышня Тор Арриал, грозная пожилая дворянка, знала Темара с его крайне зеленой юности и редко позволяла ему об этом забыть.

Я посмотрела на Райшеда.

– Авила выполняет ценную службу там, где она есть. Передает нам новости Тормалина и следит, чтобы мы получали приличные товары, а не то, что завалялось на портовых складах.

И ведя новую жизнь в Тормалине, она хоть отчасти могла забыть о тяжелых утратах, связанных с Келларином.

– Без Авилы и ее Высшего Искусства у нас не будет возможности послать сообщение императору. – Темар выпятил челюсть. – Я не призову ее обратно.

Никто не собирался с этим спорить. Если когда-нибудь снова появятся эльетиммы, мы все хотим иметь средство быстро вызвать подкрепление.

Хэлис кивнула:

– Но где еще мы можем найти людей с эфирными навыками?

У меня появилась идея.

– Как насчет ученых из Ванама? Тех, кто прошлым летом приезжал к Гуиналь и все расспрашивал ее об утраченной эфирной магии? У них была целая зима на изучение сведений, что мы нашли в том году в Горах и Лесу. Наверное, у них уже есть какие-то практикующие?

Еще до того как получить дополнительные познания, ментор Тонин и его ученые достаточно владели Высшим Искусством, чтобы разорвать заклинание в пещере Эдисгессета. Именно так мы разбудили Гуиналь и Темара, а за ними и остальных.

– Как насчет магов? Почему бы не завербовать еще несколько человек? – рассуждал Райшед. – Может, те, кого там Хадрумал пошлет с первыми кораблями, согласятся остаться на сезон-другой?

– Когда мы их ждем? – встрепенулась я.

– Я просил Гуиналь узнать у Авилы. – Темару не удалось сохранить хладнокровие, когда он поймал раздосадованный взгляд Хэлис.

– Ты ничем не лучше других.

– Аллин могла бы связаться с магами в Тормейле и спросить у них, – подсказал Райшед.

– Где она? – прорычала наемница.

– Помогает Уэрделу усовершенствовать его печь, – немного смущенно признался Райшед.

Хэлис щелкнула пальцами, подзывая рыжеволосого сына Бридил, очень усердного паренька, который служил пажом у Темара.

– Пойди и найди госпожу Аллин.

Мальчишка, ухмыльнувшись, стремглав убежал. Я глотнула вина и скривилась. Оно было до того разбавленным, что потеряло всякий вкус.

– Бридил может приготовить тебе настой, – предложил Д'Алсеннен.

– Из пыли, оставшейся на дне ее банок? – съязвила я. – Или какой-то неизвестной травы? Спасибо, но я не хочу отравиться.

У нас уже был недавно такой случай. Один любитель настоев устроил себе быстрый путь к Полдрионову парому в тщетной попытке заменить местными травами закончившиеся пряности.

Темар стиснул зубы. Мэвелин взыскала не так уж много жертв с Келларина за эту зиму, но парень тяжело переживал каждую утрату.

– Есть новости из Эдисгессета? Рудокопы готовы начать плавку?

Эти вопросы несколько его отвлекли.

– Да, и как можно скорее.

– Что ты собираешься делать с медью? – поинтересовалась я.

– Торговать ею с Тормейлом. – Д'Алсеннен казался озадаченным. И вдруг улыбнулся. – Возможно, в обмен на пряности и приличное вино.

– Нам нужно железо. – Райшед был серьезен. – Мы не нашли никаких следов железной руды, и нашим кузнецам приходится заново использовать каждый ржавый обломок.

– Деньги могли бы упростить торговлю с Тормейлом, – заметила я. Райшед поднял брови, но мой невинный вид обманул бы кого угодно. – И здесь наличная медь тоже пришлась бы кстати. Она избавила бы тебя и Гуиналь от разбора мелких жалоб по поводу обменов и тому подобного.

– Чеканка денег – ремесло, требующее квалификации. – Темар нахмурился.

– Я знаю человека, который мог бы этим заняться. Предложи ему достойную плату, и он пересечет океан.

– Тот корноухий гидестанец? – Хэлис вспомнила его имя. – Кьюин?

Д'Алсеннен тщательно выбирал слова.

– Вряд ли император станет благодушно терпеть наши вольности с его деньгами.

Я рассердилась.

– Я не предлагаю чеканить фальшивые монеты. А как насчет твоей собственной головы на нескольких пенни?

– Это было бы прекрасной декларацией независимости. – Под веселостью Райшеда скрывалась серьезность. – Келларин должен твердо стоять на ногах.

Темар все еще сомневался. Одной из привлекательных его черт было отсутствие надменности, которая обычно сопровождает знатную кровь. Мы с Хэлис решили, что не дадим парню шанса ее приобрести.

Райшед, с другой стороны, хотел, чтобы Д'Алсеннен гораздо тверже держал поводья власти в Келларине.

– Над этим определенно стоит подумать.

Я заметила, что Темар покосился на карты.

– Если ты хочешь проследить те пещеры, почему бы не попросить помощи у Хадрумала? Шив мог бы взять на себя реки, а Узара найдет любые пустоты, начиная с кроличьей норы. – Я путешествовала с Узарой по диким краям Леса и Гор и видела, как расширился кругозор мага далеко за узкие горизонты Хадрумала.

– Хорошая идея. – Райшед потянулся за пергаментом, который украдкой изучал. – Два мула в упряжке лучше, чем один.

– Возможно. – Аристократическая вежливость Д'Алсеннена никого из нас не одурачила. Он так и не избавился от глупой юношеской ревности к Узаре, проявлявшему интерес к Гуиналь.

– Чтобы иметь больше магов, в первую очередь стоит пригласить этих двоих.

Я знала, что Хэлис думает так же, как я. С присущей ей сдержанностью Гуиналь дала понять, что принимает ухаживания Узары. Дружелюбный маг, коему хорошо известны требования и подвохи магического искусства, мог бы помочь упрямой девушке признать, что и ее возможностям есть предел.

– Где Джемет? – рявкнул Темар, отпивая свое жалкое вино.

Райшед взглянул на него с состраданием. Я не была так снисходительна. Допустим, Д'Алсеннен стоит перед трудной задачей добиться успеха Келларина, но не слишком ли мой возлюбленный склонен оправдывать этого молодого дворянина?

Хлопнувшая дверь нарушила неловкое молчание – и вслед за пажом Джеметом в зал вбежала Аллин. Из всех магов, встреченных мною с тех пор, как одна авантюра познакомила меня с Шивом и доставила мне столько неприятностей, сколько я и представить себе не могла, Аллин меньше всего походила на фантазию энсейминского певца баллад. Она не была стройной магиней, чья пленительная красота сводит мужчин с ума, а волшебная сила потрясает землю и небеса. Аллин была невысокая, пухлая и до того невзрачная, что рядом с ней даже Хэлис выглядела сносно. К тому же девушка легко краснела, и сейчас, запыхавшаяся, она была совершенно алой.

– Присядь.

Я предложила ей свой табурет и разбавленное вино. Мне нравилась Аллин; ее готовность помогать в любом деле, магическом или нет, подарила ей много друзей в Келларине. Не то чтобы девушка это осознавала. Последний ребенок большой семьи, она привыкла к скромности, но эта скромность доходила до смешного, и Темар был не единственным, кто твердо решил научить эту юную магиню ценить себя так же высоко, как ценят ее другие.

– Чем могу помочь? – Пока Аллин пила вино, ее лихорадочный румянец исчезал.

– Ты не могла бы связаться с Казуелом? – вежливо попросил Д'Алсеннен. – Спросить, не знает ли он, когда нам ждать первые корабли?

Девушка повернулась к Джемету:

– Будь добр, принеси свечу и зеркало.

Паж сбегал за предметами для заклинания, потом встал рядом с Темаром, пожирая магиню своими голубыми глазами.

Аллин щелкнула пальцами, чтобы вызвать заколдованное пламя, и осторожно поймала в зеркале отражение неестественно красного огня. Она творила свою магию с гораздо меньшей церемонией, чем большинство магов, с которыми я имела сомнительное счастье познакомиться. Но даже это преуменьшенное действо заворожило Джемета, да и Бридил украдкой выглядывала из кухонной двери. Родившиеся в наше время ремесленники все еще неловко отступали при сотворении магии, но первые колонисты жили в эпоху, когда Высшее Искусство применялось повсеместно. Они не делали различия между эфирными заклинаниями Гуиналь, приносящими им пользу, и иными способностями урожденных магов. По их мнению, магия любого рода означала, что Келларин во время атаки эльетиммов больше никогда не будет беззащитным и неспособным позвать на помощь.

Красноватое свечение на металле сжалось в яркую слезинку, затем снова растеклось по зеркалу, как рубиновое вино по бокалу. Сосредоточенность придала достоинство пухлому лицу Аллин, когда сияние в центре поблекло, оставив жгучее кольцо вокруг края, и зеркало отразило миниатюрную сцену. Мы увидели шикарно обставленную спальню, где знакомая фигура торопливо натягивала бриджи.

– Доброе утро, Казуел, – вежливо поздоровалась магиня.

– Что за срочность не позволяет подождать, пока я позавтракаю? – Кончив возиться с пуговицами, Казуел провел рукой по взъерошенным каштановым волосам, еще не уложенным в модные волны и не напомаженным.

– Эсквайр Д'Эвуар, – Темар встал рядом с Аллин и наклонил голову в благовоспитанном поклоне, – я прошу прошения. У нас уже довольно поздно.

Он говорил с аристократической четкостью, которую Казуел всегда воспринимал как должное уважение. Но, по-моему, таким способом Д'Алсеннен скрывал свое раздражение, вызванное претенциозностью этого мага.

– Сьер Д'Алсеннен. – Тон Казуела резко перешел от грубого к заискивающему. Возможно, Дом Темара исчез в Хаосе, но если император постановил его воскресить, то этого было достаточно, чтобы заставить Казуела пресмыкаться.