Текст книги "Кинжал убийцы"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

– Приятно сознавать, что я не напрасно тратил время с Аритейн, – заметил Узара.

– Ларисса мертва, верно? – Аллин цеплялась за Темара. – Я чувствовала, что она умирает.

Д'Алсеннен осторожно высвободился из ее объятий, чтобы увидеть ее лицо.

– Да, любовь моя, мне так жаль.

Глаза Аллин затуманились горем. Темар снова прижал ее к себе и ощутил ее теплые слезы.

– Адепты нашли ее первой, – с горьким сожалением объяснила Гуиналь. – Они хотели всех вас забрать вместе с собой в Иной мир. Но Ларисса продержалась достаточно долго, чтобы я успела оградить вас двоих от самой страшной их злобы.

– Это слабое утешение за ее утрату. – Узара повернул голову и внимательно посмотрел на всех. – Должна быть какая-то причина нашей уязвимости перед Высшим Искусством, когда мы творим свою магию.

Д'Алсеннен открыл рот, дабы описать то, что он видел перед гибелью Лариссы, но Гуиналь его опередила.

– Думаю, теперь я кое-что понимаю.

Аллин застыла в объятиях Темара. Ее слова затмили все другие соображения:

– Если пираты мертвы, мы должны вернуть их домой – Ливак, Райшеда и Шива.

– И Сорграда, и Грена. – Хэлис делала все возможное, чтобы сдержать нетерпение. – Когда кто-нибудь из вас наберется достаточно сил, чтобы с ними связаться?

– Нельзя так долго ждать, – откликнулся Узара с мрачной решимостью. Он свесил ноги с койки и с видимым усилием сел.

– Ты еще не оправилась для магии, – запротестовал Темар, но Аллин уже выскользнула из-под его руки.

Встав на колени, девушка вытащила из-под койки сундучок.

– Позволь мне, Узара. Огонь – моя стихия.

Она уже вызвала скромное пламя свечи, которую взяла из сундучка, и передала Д'Алсеннену позолоченное серебряное зеркальце. Темар проглотил возражения под ее упреждающим взглядом и молча смотрел, как усиливающийся золотой свет играет на лице магини. Парень снова удивился: как он мог когда-то считать Аллин некрасивой? Янтарные блики превратили ее карие глаза в гобелен света и тени, глядящий в тайну, которую ему не дано постичь.

– Проклятие! – Девушка огорченно задула свечу. – Я не могу ни с кем из них связаться.

– Что-то не так? – спросила Хэлис. – С ними, я имею в виду.

– Нет, просто я слишком устала, – со злостью ответила Аллин.

Темар не удержался от смеха.

– Вы, маги, когда-нибудь будете верить людям на слово, не проверяя все на собственной шкуре?

– Не раньше, чем обзаведемся третьим комплектом зубов, как сказал бы Отрик. – Узара слабо усмехнулся. – Я попробую гадание. Это более легкие чары.

Аллин полезла в свой сундучок за мелкой серебряной чашей, а Гуиналь принесла со стола узкогорлый кувшин. Узара бережно поставил чашу на колени и рассматривал ее, пока барышня наливала воду.

– Сейчас узнаем, что у нас получится, – пробормотал Узара и кивком поблагодарил Аллин за флакончик. Он осторожно капнул на воду зеленое масло, пахнущее травами, и, обхватив чашу руками, сделал глубокий вдох.

Д'Алсеннен напряженно ждал, когда в воде появится магическое сияние. Вода закружилась, но слабый зеленоватый свет едва достиг низкого края чаши. У Темара упало сердце. Узара нахмурился, и мерцающая вода закружилась быстрее, но только Темар подумал, что это зеленоватое свечение вот-вот превратится в неземной блеск магии, как все кончилось. Магия исчезла, и лишь капли масла бесцельно плавали на упрямой воде.

Узара сильно сжал губы.

– У меня дела не лучше, чем у тебя, Аллин.

– Нам просто нужен отдых. – Девушка-маг удрученно посмотрела на Темара и Хэлис. – Мне так жаль. Мы просто…

– Тише, милая. – Д'Алсеннен потянулся к ее руке. – Никто вас ни в чем не обвиняет! – Он уже собирался подробно перечислить, все, чем воины обязаны магам, как Гуиналь начала тихое заклинание. – Что ты делаешь?

– Смотрю, могут ли помочь нам мои навыки. – Барышня сидела на своем табурете, закрыв глаза. – Тиадар, вел, эзар лек, Ливак эман фрер. Соргрен ан вел аримел, лек ал трерадир.

Ее ритмичное скандирование громко звучало в тишине каюты. Узара наклонился вперед, устремив на Гуиналь полный вопросов взгляд. Темар обнял Аллин за плечи. Девушка все еще страдала из-за своей неудачи с магией, в которой он нуждался. Хэлис скрестила руки и с бесстрастным видом прислонилась к двери.

– Я не могу найти ни ее, ни его. – Гуиналь развела руки в недоумении. – Вот тебе и превосходство Высшего Искусства над магией стихий.

– Ты устала точно так же, как Узара и Аллин, – сказал Д'Алсеннен.

– А ты не могла бы вместо них поискать Райшеда или Шива? – предложил Узара.

Барышня покачала головой:

– Любого мага ужасно трудно найти – если он не творит магию, конечно, а недоверие Райшеда к Высшему Искусству так велико, что само по себе стало почти защитой. Во всяком случае, проблема не в этом.

– Тогда в чем? – нетерпеливо спросил Темар.

– Ливак прячет их своим заклинанием. – Гуиналь сдвинула брови. – Она хочет, чтобы ничье Высшее Искусство их не нашло, даже мое.

– Но Илкехан мертв… – начал Д'Алсеннен.

– Значит, она прячется от кого-то другого, – перебила его Хэлис. – Вероятно, их кто-то преследует.

– Вероятно, этот кто-то обиделся на них за убийство Илкехана, – сухо ввернул Узара.

– Что мы можем сделать? – вскричала Аллин.

– Отдохнуть и восстановить силы, и тогда вы сможете связаться с Шивом или Сорградом, – ответил Темар, стараясь не выдать свое разочарование.

– Нельзя сделать больше того, что позволяет ваш организм. Так говорят мастера, верно, Аллин? – Узара зарычал от гнева. – Отрик, как всегда, оказался прав, но это страшно некстати!

Хэлис с досадой щелкнула пальцами и порылась в нагрудном кармане.

– А это вам не поможет?

– Где ты его взяла? – изумился маг.

– Кольцо Отрика, – одновременно с Узарой воскликнула Аллин.

– Отрика, а до него – Азазира. – Узара протянул ладонь, и Хэлис положила в нее кольцо. – Но отполировано как новое. Планир его заколдовал. – Он с удивлением посмотрел на безупречный круг.

– Что это значит? – встрепенулся Темар.

– Это – кольцо стихийной силы. – Узара надел его на средний палец левой руки. Его изможденное лицо порозовело, и он засмеялся. – Если бы Калион об этом узнал, его бы родимчик хватил!

– Почему? – Гуиналь подалась вперед, любопытство побеждало усталость.

– Уже несколько поколений маги не вселяли присущую им силу в предметы. – Узара поднял руку, изучая кольцо. – Люди вроде Калиона когда-то постановили, что нельзя давать магию простым смертным. Это уменьшает ее тайну.

– То есть с этим кольцом любой из нас может творить заклинания? – недоверчиво переспросила Хэлис. – Это похоже на плохую балладу!

– Нет, это все выдумки менестрелей. – Узара снял кольцо и бросил его Аллин, та едва успела его поймать. – Но маг может связаться с обычным человеком, носящим такую вещь.

– Нам бы это пригодилось, – с возросшим интересом сказал Темар.

– О! – Аллин надела кольцо и вспыхнула от удивления.

Д'Алсеннен посмотрел на нее с новым беспокойством.

Узара ухмыльнулся.

– Калион и ему подобные не понимают, что главное назначение таких вещей – не одаривать простых смертных силой урожденного мага, а обновлять и делить стихийные силы между магами.

– Оно дает тебе силу, чтобы гадать на Ливак и остальных? – тотчас спросила Хэлис.

– Стоит попробовать еще раз. – Узара протянул руку, чтобы взять у Аллин кольцо, но остановился и внимательно посмотрел на Гуиналь.

– В чем дело? – Барышня слегка покраснела.

– Мне просто интересно, – медленно ответил маг, – что случится, если ты его примеришь?

Реттасекк, острова эльетиммов

11-е предлета

– Вы готовы? – Сорград посмотрел на Райшеда и Шива.

– Не волнуйся. Мы уже делали это. – Я с притворным спокойствием улыбнулась Райшеду. Он держался невозмутимо, но я видела, что он тревожится за нас обоих.

– Пошли! – Грен уже выглядывал из колючих кустов, растущих вдоль длинной запруды между нами и замком Олрета. О дамбу плескалась вода. Недавний прилив загнал ее в открытые шлюзы, и теперь, закрытые, они будут удерживать ее, сколько нужно. Мы связывали наши планы с той водой.

– Вперед, – приказал Сорград, и Грен побежал, держа наготове длинные ножи. Мы с Сорградом мчались за ним по пятам, выбивая сапогами пыль из утоптанного верха дамбы. Высокие стены мельницы заслоняли нас от замка, но мы не собирались рисковать.

Дверь была незаперта, в этом просто не было необходимости. Не останавливаясь, Грен влетел в нее и прямо с разбега ударил какого-то мужчину, разинувшего рот от неожиданности. Эльетимм рухнул на пол, темная кровь растеклась по муке, запорошившей все кругом. Его рот так и остался разинут, как стоящий рядом мешок, в который сыпалась из желоба мука. Я не ждала, когда Грен ударит второй раз, чтобы убить этого человека, а помчалась за Сорградом вверх по лестнице на второй этаж просторного здания.

Мельник, следивший за огромными жерновами, услышал внизу суматоху, но, не имея под рукой никакого оружия, встретил смерть под бесстрастным клинком Сорграда. Мне было жаль этих двух бедняг, погибших только из-за того, что они оказались не в том месте, но пока меня больше заботило спасение собственной шкуры.

– Останови зерно! – приказал Сорград.

Я уже была у желоба, по которому оно поступало из загрузочной воронки на верхнем этаже. Костяная заслонка бросалась в глаза, и я вогнала ее до упора. Сорград тем временем разбирался с рычагами. Эти рычаги управляли жерновами и соединялись с водяными колесами, находящимися далеко под нами. Я услышала нарастающий рев воды, хлынувшей через шлюзы.

– Грен нашел нужные канаты! – Мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать грохот мельницы, теперь стремительно набирающей обороты.

– Он не дурак. – Сорград сделал что-то, и жернова завращались быстрее. – Особенно когда есть возможность повеселиться.

Я наблюдала, как зерно, оставшееся между жерновами, перемалывается в мелкую пудру. Она сыпалась через край камня все более тонкими струйками.

– Мы здесь почти закончили.

Сорград открывал люки, через которые мешки с зерном поднимались лебедками на верхний этаж мельницы. Снизу вырвались белые клубы, и он закашлялся.

– Закрой ставни.

Делая, как он велел, я внимательно следила за жерновами. Скрип, подобный скрежету ножа по глиняной тарелке, подсказал мне, что зерно в них кончилось.

– Пора уходить, – предупредила я горца.

Сорград знал не хуже меня, что случится, когда те шершавые камни, не имея зерна для помола, высекут искры друг из друга. Не тратя времени на лестницы, каждый из нас схватился за плетеную кожаную веревку и скользнул через ближайший люк на нижний этаж. Воздух здесь был непрозрачный от белой пыли. Я закашлялась и стала щуриться. Грен все еще вспарывал ножом мешки, горстями разбрасывая вокруг муку.

– Бежим!

Ему тоже не надо было повторять дважды. Весь белый, словно заметенный снегом, Грен без промедления кинулся к двери. Я едва не наступала ему на пятки, а Сорград бежал сразу за мной.

– Насколько остры те жернова? – крикнул Сорград, когда мы неслись обратно по дамбе. – Насколько тверды?

– Я не разглядывала!

Впереди, за колючими кустами, я увидела настороженный взгляд Райшеда. Рядом стоял Шив, его костлявое лицо явно выражало опасение.

– Ложись! – махнула я им рукой.

В тот же миг мельница позади нас взорвалась. Грохот был невероятный. Он так ударил по ушам, что у меня в голове зазвенело. Следом налетела воздушная волна, заставившая споткнуться сначала меня, потом Грена. Когда она докатилась до Райшеда и Шива, я услышала, как трещат кусты, за которыми они скрывались. Не причинив им большого вреда, эта волна понеслась дальше, чтобы потеряться на поросшем кустарником просторе. Тучи испуганно кричащих птиц взлетели с пруда и скалистых берегов за дамбой.

Со всех сторон посыпались обломки. Ставни, целиком сорванные с незастекленных окон, летели далеко через мельничный пруд или шлепались в освобожденные воды, несущиеся к морю. Осколки шифера, просвистев в воздухе, стучали по камням дамбы. Порядочный кусок ударил меня прямо в спину, и я невольно сгорбилась, проклиная его. Куски поменьше забарабанили по голове и плечам. Раздался еще один мощный грохот, и дамба содрогнулась. Значит, рухнул пол или стена. Но я не обернулась, пока мы не достигли относительной безопасности колючих кустов. Райшед вышел, чтобы поймать меня, и я прыгнула с дамбы прямо в его объятия. Нырнув обратно в кусты, я прижалась к моему возлюбленному, тяжело отдуваясь.

Грен бросился на землю рядом с нами, его грудь вздымалась, лицо светилось ликованием.

– Вот так-то, Шив. Ни капли магии не понадобилось!

Шив взирал на развалины мельницы с ужасом и смехом.

– Неудивительно, что ты не чувствуешь нужды учиться в Хадрумале, Сорград.

Горец с любопытством оглянулся.

– А вы, маги, можете мне объяснить, почему от одной искры мука в воздухе взрывается как рудничный газ?

Я изогнулась в объятиях Райшеда, чтобы посмотреть, чего мы добились. В тот единственный раз, когда я позволила Грену уговорить меня на это безумие, мы имели дело с маленькой ветряной мельницей. Тогда мы превратили ее в щепки. Поэтому я поразилась, увидев нынешние развалины. Я никак не ожидала, что это большое, прочное здание так пострадает.

– Жаль, хорошего пожара не будет. Эти люди используют слишком мало дерева, – разочарованно заметил Грен.

– Нам и этого довольно, – покачал головой Райшед, глядя на руины.

В каждой стене мельницы зияла огромная брешь, из которой все еще сыпались камни. Сломанные балки и стропила падали на груду валов и зубчатых колес, которые раньше вращали жернова, поднимали мешки и творили все остальные тайны мельничного ремесла. Стремительно разгорающийся огонь заполнил пустое сердце поврежденного здания, прожорливые языки пламени взлетали все выше. Когда вездесущий ветер услужливо раздул пожар, его жадный рев заглушил резкие звуки дальнейшего обрушения.

– Ты сказала, вы уже делали такое раньше? – Райшед крепче обнял меня.

– Дважды, – радостно подтвердил Грен.

– Со мной только один раз, – напомнила я горцу.

– Зачем?

В голосе Райшеда сквозило недоумение, и я повернула голову, чтобы посмотреть на него.

– Нужно было отвлечь внимание. – Я пожала плечами.

– Как и здесь. – Сорград еще не вполне разделял простодушное ликование Грена, но его глаза блестели от азарта. – И, думаю, мы его отвлекли.

Внезапный взрыв мельницы поверг людей Олрета за дамбой в полное смятение. Из загонов для коз, крича, выскочили девушки, забыв в испуге запереть ворота. За ними тотчас погнались блеющие стада. Девушки и козы столкнулись с мужчинами и женщинами, выбегающими из складов возле замка. Одни мчались к берегу, другие останавливались, глядя на горы в глубине острова, их дикие жесты красноречиво говорили о страхе, что какой-то огонь вот-вот вырвется из-под земли и уничтожит их. Более мудрые головы могли бы овладеть ситуацией, но их голоса остались неуслышанными: еще одна толпа повалила от длинных навесов рядом с причалами, усиливая гвалт вопросами, на которые никто не мог ответить.

Несколько смельчаков направились к развалинам, но, к счастью для нас, им помешали козы. Пользуясь свободой, животные разбежались кто куда. Одни перепрыгивали через стены, огораживающие насыпные поля, торопясь наесться досыта на драгоценных посевах. Другие скакали вокруг корыт с потрошеной рыбой, грозно тряся рогами. Во избежание поимки некоторые козы выбегали на причалы, но, оступившись, падали с плеском в море или в лодки, вызывая еще больший переполох.

– Пора, Шив. – Райшед притянул меня еще ближе.

– Мы должны переместиться быстро, так что сразу предупреждаю, ощущение будет не из приятных, – сказал маг.

– Береги свой завтрак, – посоветовал Грен.

Я хотела показать ему язык, но решила, что будет разумнее сжать челюсти. На этот раз магия была другой: одеяло холодного тумана, белого с голубым отливом, окутало нас за одно мгновение. Колючие кусты, дамба и мельничный пруд – все исчезло в белизне. Перемещение было зверским, меня тряхнуло с головы до пят, но – вот парадокс – я почти не чувствовала тошноты. В глазах еще стоял туман, и я потерла их.

– Ах! – У Шива вырвался хриплый вздох. – Я освоил еще одно заклинание.

– Давайте вести счет, – предложил Грен.

– Где мы? – вмешался Сорград.

Когда перед глазами прояснилось, я увидела, что мы стоим в коридоре, этажом ниже пленных женщин. Я направилась к лестнице, Райшед держался рядом, обнажив свой меч. Грен о чем-то шептался с Сорградом. Не расслышав слов, я обернулась. Братья мчались по коридору в другую сторону.

– Куда они бегут? – возмутился Райшед.

Шив с досадой пожал плечами:

– Грен что-то вспомнил.

– Оставьте их. – Разбирая отмычки, я встала на колени у металлических ворот.

– Мы разработали план, – кипятился мой возлюбленный.

– Братья действуют по плану, только пока их это устраивает. – Я взглянула на Райшеда. Судя по его лицу, он бы дорого дал, чтобы указать мне на все опасности такого разгильдяйства. – Сторожи и дай мне открыть решетку.

Шив стоял там, откуда было видно коридор, а Райшед пошел караулить лестницу. Внизу царила суматоха, шум накатывал волнами, настойчивые крики заглушали гневные голоса, отвечающие на невозможные вопросы. Люди бегали, двери хлопали, но, как мы и добивались, все внимание захватила необъяснимая катастрофа на дамбе. Именно туда все направлялись, либо на помощь, либо – что вероятнее – просто поглазеть и поохать над несчастьем.

– Ты можешь сотворить то заклинание маскировки? – тихо спросил Райшед.

– Хочешь, чтобы я отпирала замок и при этом жонглировала ножами?

Я прошептала непонятные слова и, мысленно повторяя их, попыталась разобраться с механизмом. Чтобы лучше сосредоточиться, я закрыла глаза. Мои пальцы вспомнили, что делали в прошлый раз, и замок щелкнул.

– Готово. – Я встала и толкнула решетку.

– Запри его за нами, – приказал Райшед.

– А как же Град и Грен? – возразила я.

– Оставь. – Шив уже перепрыгивал через ступеньки. – Все равно у Олрета есть ключ.

Райшед зашипел сквозь зубы. Я пожала плечами, и мы оба бросились догонять мага.

– Это я.

Я дважды стукнула в запертую дверь. Райшед встал на колени, чтобы отодвинуть в сторону нижний засов, Шив потянулся к верхнему.

– С друзьями. – Я торопливо выбросила из головы желание спрятаться, искренне надеясь, что кто-то в комнате сумеет прочитать мои честные намерения. Иначе мы окажемся в большой беде и без союзников за спиной. Я глубоко вдохнула, готовясь встретиться с вонью, и подняла щеколду.

– Ты привела помощь? – Как и прежде, хозяйка Шернасекка не тратила время на любезности. – Ты поговорила с нашей родней?

– Мы поможем вам, если вы поможете нам, – с той же прямотой ответила я. – Мы убили Илкехана, а теперь Олрет хочет прикончить нас. Дайте слово, что ваши друзья нас защитят, и мы выпустим вас отсюда.

– Я клянусь своим долгом перед землей моего рода и людьми моего рода, которые в ней лежат. – Бледно-голубые глаза женщины сверкнули на изможденном, грязном лице.

– Хорошо. – Райшед осторожно двинулся к ее клетке. – Отойди назад.

Ногой в тяжелом сапоге он со всей силой ударил по замку – один раз, другой и, выругавшись, третий. Возможно, для женских пальцев этот грубый замок был достаточно прочен, но он не устоял перед бешеной атакой Райшеда. И замок, и дверца искривились, и мой возлюбленный рывком открыл клетку. Женщина схватила свою дочурку за руку и, поскальзываясь на испражнениях, выбралась из своей тюрьмы.

Шив караулил у двери.

– С какого расстояния твое Высшее Искусство позволит тебе связаться с родней?

Эльетиммка тупо посмотрела на мага.

– Твое знание. – Я вспомнила Горное слово для эфирных заклинаний Шелтий. – Истинная магия.

Лицо женщины прояснилось и тут же скорчилось в гримасе.

– У вас нет ничего поесть? Я жутко голодна.

Я собиралась сказать, что у нас нет времени обедать, когда Райшед вытащил из своей сумки лепешку, начиненную козлиным мясом.

– Пожалуйста, госпожа моя, – предложил он с учтивостью, вмуштрованной в него годами службы Д'Олбриоту.

– Я теперь ничья госпожа, добрый господин. – Женщина криво улыбнулась и набросилась на еду с далеко не изысканной жадностью. – Просто Фрала Шернасдир.

– Выпустите нас, – настойчиво потребовала бабка. – Если мы соединим руки, то сможем работать вместе!

Пока Райшед освобождал старуху, я отомкнула замки клетки одной из сестер Фралы. Когда я распахнула дверь, женщина сжала мою руку.

– Гислин Шернасдир будет благодарна тебе до конца жизни. – В ее пылких словах звучала официальность, плохо соответствующая ее испачканному зеленому платью и чумазому лицу.

– Не за что.

Я двинулась к следующей сестре, которая в отчаянии гремела решеткой. Райшед тем временем освободил двух девушек. Они бросились друг к другу в объятия и замерли, дрожа.

– Соберитесь с мыслями, – рявкнула бабка. – Забудьте вашу боль и ваши животы и сосредоточьтесь на главном.

Ну конечно, поняла я запоздало. Олрет держал их в этой грязи не просто из мести. Он хотел, чтобы физические неудобства ослабили их способность творить Высшее Искусство, а еще лучше – совсем ее подавили. Я порылась в своей котомке в поисках еды, припрятанной там Греном, и поделила ее между Гислин, ее сестрой и их дочерьми.

Райшед отдал старухе помятый кусок колбасы и снял с пояса бутылку с водой.

– Шив…

Маг нетерпеливо махнул рукой.

– Кто-то поднимается по лестнице. – Он спрятался за дверью, наблюдая в щелку у петель.

Женщины окаменели, забыв про еду. Райшед прижался к стене возле открытого проема и поднял меч.

– Шив, ты можешь ее запереть?

Настойчивый свист пронзил напряженную тишину.

– Нет, подожди. – Я оставила свои последние дротики в сумке. – Это наши.

Райшед что-то зло пробормотал. Шив не закрыл дверь, и я быстро выглянула наружу. Сорград и Грен бежали по коридору с противоположной лестницы. Каждый нес на плече узел с вещами, сжимая в свободной руке кинжал.

– Сюда! – Я поманила их внутрь, и братья сбросили свою ношу, которая приглушенно звякнула.

– Нашли время красть! – рассердилась я.

Сорград невинно поднял брови. В его голубых глазах не было ни капли раскаяния.

– Тебе не нужны келларинские артефакты? – Узорчатая ткань упала в сторону, открывая блеск древней стали и медной оковки рукояти кинжала. – Возможно, последние, которых вам недостает?

Грен тоже ухмылялся.

– Все, что не понадобится Гуиналь, наше, запомните.

– Ты выделишь мне долю, или я тебе уши оторву. – Я невольно улыбнулась, пока не увидела кровь на клинке Грена. – Кого ты убил, чтобы это добыть?

– Никого, – запротестовал оскорбленный горец. – Это кровь мельника. Сиделка чуть не описалась и унеслась как ошпаренная.

– Я догадался, что Олрет спрятал ценности в той комнате, где лежит его сын, – ответил Сорград на невысказанный вопрос Райшеда, подбивая воина на какую-нибудь резкость.

Грен уже отбросил эту тему и повернулся к женщинам, которые с живым любопытством смотрели на братьев.

– Сударыни, мое почтение. – Он низко поклонился им, затем подмигнул мне. – И зачем мы так старались вымыться?

Райшед думал о более важных вещах.

– Шив, вытаскивай нас отсюда.

Прежде чем маг успел ответить, старуха поперхнулась колбасой.

– Олрет идет, – задыхаясь, промолвила она.

Три ее дочери мгновенно соединили руки. Фрала стояла в центре.

– Быстрее. – Гислин настойчиво поманила свою дочь и племянницу.

Бабка проковыляла к другому концу шеренги, а маленькая девочка спрятала лицо в юбках Фралы.

– Придется рискнуть, – сжал челюсти Шив.

– Нет!

– Гуиналь? – Я знала, что барышни здесь нет, но не удержалась и огляделась по сторонам.

– Что? – Райшед и Шив уставились на меня так, словно я потеряла рассудок.

– Ливак, это я.

Я снова услышала голос дворянки, но, судя по растерянным лицам окружающих, я была единственной, кто его слышал.

– Не позволяй Шиву творить никакую магию, – торопливо продолжала барышня. – Олрет его убьет.

– Никаких чар, Шив. Гуиналь говорит, никаких чар. – Я изо всех сил пыталась одновременно слушать ее и говорить. – Узара гадает на нас, а Гуиналь творит свое Высшее Искусство через его чары.

– Как они это делают? – Шив был заинтригован.

– Это не может подождать? – Я бросила на него свирепый взгляд. – Просто запомни, тебе нельзя творить никакую магию без защиты Высшего Искусства, иначе Олрет тебя убьет!

– Мечи убьют нас куда быстрее. – Сорград стоял у двери, Грен рядом с ним. – Сюда идет полкогорты, не меньше.

Топот кованых сапог зловещим эхом раздавался на каменной лестнице.

– Закройте дверь, – приказал Райшед. – Кто-нибудь из вас, заприте ее. – Он махнул мечом в сторону женщин.

Лязгнули засовы, и я сосредоточилась на далеком голосе Гуиналь.

– Я должна поговорить с адептами, которых ты нашла. Присоединись к их шеренге.

Мне ужасно не хотелось это делать, и не только потому, что рука ближайшей ко мне девушки была такой грязной. Но положение становилось безвыходным, и я схватилась за нее.

Комната вокруг потускнела, и я испугалась, что падаю в обморок. А затем вдруг поняла, что оказалась заперта в уголке собственного разума. Моим телом, моим голосом, моими жестами управляла воля Гуиналь. Я могла видеть все своими глазами, но смотреть могла только вперед, словно в подзорную трубу Райшеда. Я старалась успокоить панику, нарастающую внутри меня, пока не осознала, что кричать, протестовать и сражаться с заклинанием просто бесполезно. Я не имела ни голоса, чтобы позвать на помощь, ни силы, чтобы дать сдачи.

– Я Гуиналь Тор Приминаль, служительница Ларазион, присягнувшая учению Острина. – Она заговорила моими губами и протянула мою руку к старухе. – Вы поможете мне во имя всего, что считаете святым?

– Мы поможем. – Голоса всех шестерых эльетиммских адептов эхом раздались в моей голове, когда бабка взяла руку Гуиналь, чтобы завершить смотрящий внутрь круг.

На комнату мгновенно наложились новые образы, мимолетные видения сменяли друг друга: Сатайфер и отвоеванная у пиратов стоянка, Витрансель и оживленная рыночная площадь, Эдисгессет и суровое царство горняков. Каждое место и каждый человек в этих образах были так же постоянны и так же эфемерны, как реальность, которой я больше не чувствовала под ногами, которая мне больше не принадлежала. Что-то застыло вокруг меня, затем Гуиналь разбила это нечто, как разбивают зимний лед, чтобы открыть под ним быстро текущие тайны реки. Никогда не играй на замерзшей реке, предупреждала меня мать, путая красочными рассказами о детях, которых унесло под лед. Те дети утонули, не сумев пробиться к воздуху и свету. Но страх, который я испытывала тогда, был ничто по сравнению с ужасом, парализующим меня сейчас, хотя я ощущала, что женщины Шернасекка, давно лишенные своего источника силы, тянутся к этому эфирному потоку с отчаянной жаждой путников, заблудившихся в безводной пустыне.

Я не хотела ничего из той силы. Я боролась, чтобы не упасть в тот поток тайны и опасности, я напрягалась, чтобы увидеть мир за пределами заклинания, держащего меня в ловушке. Райшед и Шив разламывали клетки, Сорград и Грен сваливали искривленные прутья и рамы у двери и вбивали металлические обломки в нижнюю щель, в петли и под щеколду, чтобы ее заклинить.

Все это было менее реальным, чем Гуиналь, теперь стоящая передо мной и одетая с гордой элегантностью дамы Старой Империи. Кольца блестели на каждом ее пальце, в волосах сверкал полумесяц из золота с бриллиантами, еще бриллианты окружали шею и горели огнем, высеченным каким-то невидимым светом, сияющим на шелке ее платья цвета пламени. Грязные лица изголодавшихся женщин исчезли за их подобиями – образами, в которых они хотели предстать. Волосы Фралы посветлели до бледного золота отбеленной солнцем соломы. Они были собраны в высокую прическу и заколоты костяными шпильками, украшенными кроваво-красными драгоценными камнями. Ее густо-бордовое платье с широкими юбками оттеняло молочную белизну кожи. Гислин и другая сестра были в платьях того же фасона, только голубых, двух разных оттенков. Шею Гислин обвивали бусы из множества ниток любопытных молочных камней. Их дочери носили менее дорогие оттенки зеленого. Платья девушек были сшиты так, чтобы подчеркнуть юные прелести будущих невест, а не уподобляться скромности матрон. Бабка носила черное. Несколько серебряных украшений лишь придавали строгости ее облику. Но со своим худым лицом и острым носом она больше, чем когда-либо, походила на ворону. Только малышка осталась в своей замаранной сорочке. Она все еще цеплялась грязной рукой за юбки матери, стискивая в другой руке свое взъерошенное животное.

Грохочущий удар в дверь помог вернуть мой разум к реальному миру, где Райшед и Шив держали оборону, навалившись на дверь, а Грен и Сорград продолжали укреплять баррикаду.

– Если мы не хотим умереть от руки Олрета, мы должны получить помощь, – начала Гуиналь.

Будь проклята эта вежливость, разъяренно подумала я. Действуйте!

– Селдвиар намайенар эк тал рат, – хором произнесли эльетиммки, и их поиск потащил меня с собой. Теперь третий слой реальности или иллюзии наложился на все окружающее, и я знала без всяких сомнений, что мне грозит реальная опасность быть унесенной прочь течениями эфира, обвивающимися вокруг меня.

– Нар даг Вадесорна абригал. – Фрала вызвала коренастого мужчину, лысого, как яйцо. Его плечи сгорбились от гнева, когда эльетиммка заговорила с ним так быстро, что я даже не пыталась разобрать слов. Мужчина повернулся и унесся в невидимость, тая, как завиток дыма.

– Эдач гер вистал мор дин. – Гислин и ее дочь умоляли нервную женщину, у которой челюсть отпала от изумления. Призрачные фигуры спешили собраться вокруг нее.

– Олрет эвид энамез Фройлазен рал Ашерназен. – Бабка непреклонным тоном заговорила с мускулистым юношей, на которого наткнулось ее заклинание. К счастью, он оказался таким же решительным, как старуха. Копье появилось в его руках в ответ на его невысказанное желание, а рубаха превратилась в темный панцирь из затвердевшей кожи.

Фрала повернулась к Гуиналь:

– Мы вызвали помощь. Они придут как можно быстрее.

Но будет ли это достаточно быстро? Даже сквозь Высшее Искусство, затуманивающее мое восприятие, я услышала стук топора и треск двери. Я заставила появиться перед моим мысленным взором воспоминание о комнате, представляя себе лицо Райшеда и лицо Сорграда, долговязую фигуру Шива и невысокую, жилистую – Грена. Мысль стала реальностью, и я увидела дерево, раскалывающееся под сильными и быстрыми ударами. Райшед и Шив были вынуждены отступить, чтобы не лишиться глаза или головы.

– Олрет идет! – Подобие Гислин повернулось к двери, хотя ее истинная фигура осталась стоять в круге.

Даже через стену я почувствовала безмерную убежденность Олрета, что его намерение достаточно сильно, дабы сокрушить физические преграды из дерева и металла, стоящие у него на пути. Олрет не ошибся. Дверь разлетелась в щепки, как та мельница, деревянные осколки глубоко ранили Райшеда и остальных. Их мечи встретились с мечами солдат, лезущих в узкий дверной проем. Райшед и Грен набросились на передних стражников, а Сорград и Шив били изогнутыми металлическими прутьями по второму ряду.