Текст книги "Кинжал убийцы"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)

Я промолчала. Дебоши в лагерях наемников – дело обычное, особенно в конце долгой и скучной зимы, когда мужчины готовятся к опасностям и барышам нового сезона сражений. Хэлис не станет беспокоиться, пока кто-нибудь не получит настоящую рану. Обильной кровью были испачканы рубахи и куртки, но никто не лежал на земле, где сапоги могли бы разбить ему ребра. Некоторые разделились на пары и, применяя борцовские захваты, топтались в пыли, они пытались сделать подсечку и свалить противника. Двое так и упали вместе, не расцепляя объятий. Затем они отползли в сторону, и один протянул руку другому, чтобы оттащить его от Глейна, который вел свою маленькую битву. Насколько я могла судить, он был не единственным колонистом, кто обрадовался возможности отплатить за скрытое и явное пренебрежение, накопившееся за последние несколько сезонов.

По ходу драки эта пара переместилась ближе ко мне, и я узнала наемника, которого Глейн осыпал молниеносными ударами, не обращая внимания на свои разбитые костяшки. Жаль, но парня ждал суровый урок. Его жертвой был толстый борец по имени Тейви, на его грязную рубаху капала кровь из разбитой нижней губы. За зиму наемник отрастил живот, как у бабы на сносях, и теперь платил тяжелую цену за свою лень. Затем я увидела, что Тейви решил уравнять шансы и потянулся за кинжалом у себя на поясе.

– Ну, нет! – Я щелкнула пальцами в сторону Зигриды, но не сводила глаз с толстяка. Он наступал с ножом на несчастного Глейна, которому по крайней мере хватило ума отходить как можно быстрее. По счастливой случайности он пятился к моим воротам. Я взяла камень из кучи, которую еще прошлой осенью откопала в нашем огороде в несвойственном мне приступе энтузиазма. Я взвесила камень в ладони – твердый, тяжелый, с одним зазубренным краем. Это Хэлис хватает и роста, и веса, чтобы браться за меч наравне с мужчинами и заставить их проглотить насмешку. У меня нет ни такого мастерства, ни склонности, поэтому я развивала меткость. Что мне сейчас нужно, так это возможность ударить Тейви, не вышибая мозги какому-то дураку, который окажется на пути. И желательно поспешить, пока он не догнал Глейна.

Улучив момент, я с силой бросила камень. Он угодил как раз в руку с ножом. Это дало Глейну мгновение, чтобы собрать слабеющие силы и натянутые нервы. Удар его кулака по голове наемника был отчетливо слышен в общем гаме, и я поморщилась.

Но тут Глейну не повезло. Он бросил Тейви прямо на Пейта. Потасовки со всех сторон временно отогнали высокого наемника от Деглейна. Взбешенный, Пейт повернулся: кто это бросил дружка к его ногам?

– Дерешься за честь сестры? – Пейт искоса посмотрел на парня, хищная улыбка изогнула его губы. – Зря стараешься!

– Только дотронься до Катрис своей грязной рукой, и я ее отрежу. – У Глейна предательски дрогнул голос, выдавая его молодость. Юный и глупый, парень не понимал опасности, когда вытащил свой рабочий нож. Пейт отступил, но недалеко. Он лишь подобрал более длинный, более острый кинжал, выроненный Тейви.

– Вот что я скажу тебе, мальчишка. Сперва я вобью в тебя капельку смирения, а потом насажу на вертел твой безволосый зад и посмотрю, кто из вас лучше, ты или твоя сестра.

Я знала, что вкусы Пейта не распространяются на мальчишек, но эта угроза смутила Глейна, как того и хотел наемник. Слегка согнув колени, он принял стойку опытного бойца. Парень стоял спиной ко мне, и я видела, как дрожит его рука. Но наш забор препятствовал дальнейшему отступлению. Глейн попытался бочком отойти. Пейт бросился вперед, и я сделала свой ход.

Вода из моего ведра угодила наемнику прямо в лицо. Задохнувшись от холода и шока, он резко вскрикнул, и все испуганно застыли. Первый прилив боевого энтузиазма быстро проходил.

– Глейн! – рявкнула я. – Убери нож и иди домой.

Хорошо воспитанный парень, привыкший повиноваться старшему женскому голосу, он пустился наутек, пока не вспомнил о своем мужском долге. И тогда он вернулся и спрятался за Деглейном.

Отлепив с глаз промокшие волосы, Пейт обнаружил, что остался без противника. Злобно хмурясь, он повернулся ко мне.

– Ливак! Ах ты, зараза!

– И тебе доброе утро, – улыбнулась я. – Вижу, ты еще не мылся, вот я и решила избавить тебя от хлопот самому идти за водой.

Пейт угрожающе ткнул в меня пальцем.

– Я устрою тебе хлопоты, швабра рыжая.

– Это вряд ли, – заверила я наемника, все еще улыбаясь. Забор достаточно высок, и, чтобы до меня добраться, Пейту придется его перепрыгнуть. А я буду в доме и запру дверь на засов прежде, чем он поставит ногу на частокол.

– Кто меня остановит? – Пейт грозно шагнул ко мне. Остальные бросили драку, чтобы наблюдать за новым развлечением. – Где твой мужик? Почему бы мне не порвать твою рубаху, чтобы знала – твое место на спине с поднятыми пятками?

– Только дотронься до нее, и будешь жрать свои яйца, – зарычал Деглейн, но дружки Пейта образовали прочную преграду между ним и мной.

Я посмотрела мимо этого ублюдка и улыбнулась.

– Спасибо, Дег, но Пейт сейчас узнает, что рост не имеет значения.

Пейт изобразил отвратительную ухмылку. Он возвышался надо мной больше чем на голову и прекрасно это осознавал.

– Очень даже имеет, грязная шлюха, и ты в этом сейчас убедишься.

Я с притворным разочарованием покачала головой.

– Когда же ты наконец усвоишь, Пейт?

Теперь ему оставался один большой шаг до ограды, и лицо у него стало напряженным, как у лисы, завидевшей мышь.

– Усвою что?

Я сделала шаг назад, вынуждая его подходить.

– Что женщины хороши не только для облегчения зуда в твоих штанах. Мы можем за себя постоять.

– Ты ставишь на себя против меня? – Наемник хохотнул. – Я сорву куш!

И тут Хэлис сильно ударила его по затылку. Прежде чем Пейт успел прийти в себя и замахнуться ножом, она одной рукой схватила его гладкие черные волосы и запрокинула ему голову, а другой сдавила горло. Будучи одного с ним роста и шире в плечах, моя подруга без труда удерживала мерзавца.

– Нет, но я поставлю на Хэлис против тебя в любой день от Солнцестояния до Равноденствия, – сказала я Пейту.

Ярость в его глазах угасла до мгновения паники, а затем до горькой пустоты, по мере того как Хэлис продолжала его душить. Запыхавшийся внук Зигриды стоял позади нее, широко открыв глаза, и я подмигнула ребенку. Он засмущался и побежал обратно к бабуле.

Хэлис бросила вялое, бесчувственное тело на землю.

– Оттащите его в кровать, а когда очнется – если очнется – пусть придет ко мне за наказанием. – Она повернулась и сердитым взглядом обвела толпу наемников. Все потупились, не смея бросить вызов ее авторитету. – Когда оттащите его, спускайтесь к реке и скажите Минейру, что я вас послала. Если вы не знаете, как убить время, и тратите его на эти глупости, то он найдет вам применение. Шевелитесь!

Подгоняемые ее словами, наемники торопливо удалились. Пейта унесли два его дружка.

Хэлис обратила испепеляющий взгляд на колонистов.

– А вам что, нечего делать? – Она подобрала упавший кинжал Пейта и кинула его мне.

Я поймала кинжал и лениво подбросила несколько раз. Это должно напомнить людям, что я не какая-то бесцветная малявка, которую Райшед держит только для того, чтобы согревала его простыни. Все мигом вспомнили про кучу срочных дел и тут же испарились.

– Хэлис… – Деглейн шагнул вперед, потирая содранный кулак, на руке ясно отпечатались следы зубов. Глейн болтался позади него, на щеке и лбу темнели синяки.

– Тобой я займусь позже, – с угрозой пообещала моя подруга, удерживая взгляд Дега, пока наемник не отвернулся. Расправив плечи, он повел Глейна к своему дому, где на пороге ждала Катрис, прижимая желтую шаль к заплаканному лицу.

Хэлис провела широкой ладонью по русым волосам, которые она стригла так же коротко, как все солдаты. Теперь, когда на виду осталась только я, ее лицо с грубыми чертами стало добродушным.

– Раз уж я здесь, можно и пообедать. А пока мы едим, ты расскажешь мне, из-за чего разгорелся этот сыр-бор.

Островной город Хадрумал

15-е поствесны

– Думаешь, между наемниками и колонистами часто бывают такие стычки?

Это говорил молодой, жилистый мужчина с задумчивыми карими глазами и рыжеватой бородкой. Его редкие песочные волосы были подстрижены так коротко, что казались почти невидимыми. Он слишком рано начал лысеть, ибо был почти одних лет со своим спутником, который все еще мог похвастаться гривой черных волос. Довольно длинные, они бы рассыпались по плечам, если развязать кожаный шнурок, удерживающий их сзади. Оба спутника были сухощавы, но на этом сходство между ними кончалось. У темноволосого лицо имело желтоватый цвет, и он был заметно выше приятеля, на белокожем лице которого стали видны веснушки, когда мужчины вышли из тени дверного проема на утреннее солнце.

– Не беспокойся, Ливак и Хэлис держат все в руках, – весело ответил темноволосый, засовывая руки в карманы зеленой куртки. Его наряд был куда более непринужденным по ткани и покрою, чем практичная одежда его спутника, сшитая из буйволовой кожи.

– Ливак ума не занимать, – задумчиво сказал бородатый. – А как тебе показалась Хэлис, когда ты с ней путешествовал?

– Она так же проницательна, как некрасива. – Высокий улыбнулся. – Не думаю, что с теми наемными мечами возникнут неприятности. Однако мы можем упомянуть об этом нашему уважаемому Верховному магу, если ему нужен повод, чтобы послать от Хадрумала в Келларин своих представителей. – Судя по тону, темноволосый явно не думал, что это потребуется.

Приятели свернули с длинного изгиба большака в древнюю арку ворот из выветренного камня, прорезанную в башне, которая темной громадой вставала на фоне ясного неба, почти бесцветного в такой ранний час. Громко топая по плитам, мужчины пересекли двор; большинство окон были закрыты ставнями. Их собратья-маги еще не пробудились к новому дню векового изучения магии.

Черноволосый открыл обитую железом дверь, ведущую на темную лестницу. Единственное окно на самом верху едва освещало дубовые ступени, и мужчины остановились, выжидая, пока глаза привыкнут к мраку. Затем стали подниматься, ступая нога в ногу, нетерпение ускоряло их шаги. Наконец приятели обменялись взглядами, и светловолосый быстро постучал в дверь.

– Войдите.

Неожиданно резкий ответ вызвал на их лицах одинаковое удивление.

Темноволосый открыл дверь.

– Верховный.

– Шив. – Хозяин комнаты стоял к ним спиной у стола, заваленного книгами и документами. Он оглянулся, приветствуя их отрывистым кивком. – Узара. Чем могу помочь?

– Мы думали пригласить тебя позавтракать с нами, – промямлил Шив и неуверенно замолчал.

– Ты кого-то ждешь? – Узара не скрыл изумления при виде парадной мантии Верховного мага – дорогого платья из шелка, такого же темного и блестящего, как вороново крыло. На переде мантии выступали магические символы, вышитые матовой черной нитью. Волосы у Планира были такие же черные, как его платье, не считая тронутых инеем висков.

– Как видишь, – коротко ответил Верховный маг.

Шив не осмелился улыбнуться.

– Мы хотели обсудить Келларин.

– А что с ним? – Планир сложил аккуратную стопку маленьких томов, которые он извлек из книжной груды на своем столе.

– В этом году там будет масса событий, – не очень убедительно начал темноволосый маг. – К концу прошлой осени колония вполне созрела для расширения, и теперь, когда миновало Равноденствие, их ничто не удержит.

– Целый новый континент ждет своего открытия, – вмешался Узара. – Хадрумал может предложить всяческую помощь. Маги сделают разведку более быстрым и безопасным делом.

– Маги вообще или вы двое в частности? – Мрачные серые глаза Планира уставились на бородатого мага. Стрельчатые окна впускали в комнату утренний свет и бросали резкие тени на угловатое, гладко выбритое лицо ее хозяина.

– Ты же знаешь, что нас интересует Келларин, Верховный, – медленно ответил Узара.

– Любому кораблю, желающему пересечь океан, нужен маг на борту, – пожал плечами Шив. – Это вполне можем быть и мы.

– Позвольте не согласиться, – устало хмыкнул Планир. – Эта работа идеально подходит для магов, которые только что закончили обучение и которым нужен урок по сопоставлению теории и практического применения магии.

– Мы могли бы присматривать за ними из Келларина, – предложил Узара. – Использовать свое знание океанов и прибрежных течений, чтобы помочь им в случае надобности.

– Вы не считаете свои обязанности здесь более важными? – Слабая улыбка исчезла с лица Планира. – Обычно принято платить за полученные знания, передавая их дальше. И углубляя их в общении со сверстниками. Как насчет ваших учеников?

Узара неуверенно посмотрел на Верховного мага.

– Мы научили их всему, что знаем сами. Обычно в Равноденствие ученики переходят к новым наставникам, поэтому мы подумали, что будем свободны…

– А вы подумали о тех, кто, возможно, планирует передать своих учеников вам? Герион уже упоминал двух девушек, которые, по его мнению, извлекут пользу из твоих уроков, Зар. – Планир указал на крыши Хадрумала, видные из окна, шпили высоких башен и длинные скаты притулившихся рядом небольших зданий. – Вы оба теперь имеете вес в Совете, вас уважают в Залах. Многих интересуют ваши идеи о совместном творении магии.

Узара открыл рот, но Планир остановил его коротким взмахом руки.

– Вы полагаете, что поднаторели во всем, чему может научить вас Хадрумал? Я не помню, чтобы Шаннет освобождала тебя, Шив, от твоих занятий с ней. – Он устремил на темноволосого мага твердый взгляд. – Что она думает о твоих планах? Надеюсь, ты ей сообщил?

– Нет, – выдавил Шив. – Как ты прекрасно знаешь, ей ненавистно любое упоминание о Келларине.

– Потому что Вилтред, любовь ее юности, умер там, а Отрик, друг ее старости, вернулся умирающим. – Верховный маг изучающе смотрел на него из-под тонких черных бровей.

– Тебе не нужно напоминать мне об этом, – резко ответил уязвленный Шив.

– Нет? – От голоса Планира повеяло холодом. – Разве опасность, которая оказалась для них роковой, исчезла?

– Эльетиммы уже больше года не предпринимали никаких шагов против колонии, – возразил Шив, решительно сохраняя спокойствие.

– Но возможность, конечно, остается. И поэтому там требуются маги, у которых есть в запасе нечто большее, чем умение поддерживать огонь по ночам или отыскивать самое подходящее место для колодца, – заметил бородач.

– В прошлом году они причинили немало зла на севере. Ты знаешь это лучше других. – Верховный маг плавно скрестил руки на груди. – Несмотря на твои успехи в расстройстве их планов, Зар, я не думаю, что они отказались от надежды на союз с Горными Людьми. От твоего пребывания в Келларине мы могли бы серьезно пострадать, если вдруг окажется, что нам нужна помощь твоих знакомых, которых ты приобрел среди Лесного Народа и жителей горных крепостей.

– Когда бы мы ни столкнулись с эльетиммской угрозой, это будет что-то другое. Ледяные островитяне не появлялись в Архипелаге с тех пор, как Райшед разоблачил их заговор. – Темноволосый шагнул вперед. – И горцы будут теперь настороже, это любому дураку ясно. Эльетиммы снова обратят свои взоры на юг. В случае их нападения ученики вряд ли сумеют защитить колонию. Если же мы будем там, то будем знать, с чем имеем дело и как с этим лучше бороться.

– Так они все-таки представляют угрозу или нет? – недоуменно спросил Планир. – Ты только что сказал, что больше года не было никаких признаков. Возможно, тебе следовало бы продумать свои доводы, прежде чем продолжать наше обсуждение?

Шив покраснел и ничего не ответил.

– У Келларина есть наемники и своя собственная магия, не забывай об этом. – Планир едва заметно улыбнулся. – Во всяком случае, мы с императором Тормалина пришли, откровенно говоря, к соглашению по поводу Келларина. Он предоставит колонии независимость, пока Хадрумал делает то же самое.

Узара казался озадаченным.

– Я не понимаю, чем мы с Шивом можем помешать этому.

– Твоя скромность делает тебе честь, Зар. – Голос Верховного чуть потеплел. – Подумай о репутации, которую ты имеешь в Тормейле. Маг, почти в одиночку выгнавший эльетиммов из гор в прошлом году. Конечно, такой силой и доблестью только и мог обладать один из магов, которые заново открыли потерянную землю Келларина позапрошлым летом и сражались вместе с могущественными чародеями вроде бесподобного Шива, чтобы защитить ее людей, даже ценой смерти таких достойных, как Вилтред.

– Сарказм тут вряд ли уместен, – огрызнулся Шив.

– Прости, я не хотел насмехаться. – Несмотря на ранний час, Планир казался усталым. – Я понимаю, что вы интересуетесь Келларином и имеете тесные связи с тамошними людьми, но вы можете присматривать за ними отсюда.

Он взглянул на Шива, которому не удалось сохранить простодушный вид.

– Не говори, что ты не гадаешь на них, потому что я тебе не поверю. Нет, не беспокойся об этом. Гадай сколько угодно, мне все равно. И если беда приплывет с Ледяных Островов, можешь оказать Келларину любую помощь по своему усмотрению. Радость императора будет слишком велика, чтобы он стал препираться, и он же первый будет приветствовать гибель эльетиммских кораблей, сожженных до ватерлинии магическим огнем или утопленных, как крысы в бочке, колдовским штормом.

– Я ценю твою уверенность, но у нас по-прежнему нет надежной защиты против эльетиммских колдунов, – с горечью сообщил черноволосый маг.

– Тогда зачем уезжать? Разве здесь вы не были бы в большей безопасности? – настаивал Планир. – Ты снова себе противоречишь, Шив.

– Здесь мы вряд ли продвинемся дальше в понимании эфирной магии, – немедленно возразил Узара. – Мне нужно работать с адептами в Келларине, чтобы разобраться даже в том немногом, что мы узнали за зиму, и тем более чтобы понять, как Высшее Искусство связано с нашей магией. Возможно, мы даже поймем, как две эти магии могли бы работать вместе, а не подавлять друг друга.

– Надежда, которую я высказываю Совету всякий раз, когда некий скептик подвергает сомнению ценность твоих исследований. – Верховный маг насмешливо поднял брови. – Конечно, ты добьешься лучших успехов, окруженный двадцатью поколениями знания, собранного в библиотеках Хадрумала, нежели разрываясь между своими исследованиями, спасением кораблей от опасных течений и прослеживанием рудных жил для колонии?

– Мне нужно обсудить мои теории с барышней Гуиналь, – стоял на своем Узара. – Она – ведущий адепт, в конце концов.

– Ах да, Гуиналь. – Планир медленно наклонил голову. – Но как же Аритейн, Зар? Она не может вернуться в горы к своему народу. Эти Шелтии, хранители их знаний, вполне справедливо могут предположить, что Аритейн рассказала тебе все, что знает об их древней эфирной магии. Если Шелтии ее когда-нибудь схватят, для девушки это будет означать смерть. Не так ли ты говорил?

– В Хадрумале она в безопасности. – Шив равнодушно пожал плечами.

Верховный маг сурово посмотрел на Узару.

– Ты часто жаловался мне, Зар, что ей не выказывают должного уважения. Известные тебе аргументы говорят о том, что Высшее Искусство не более чем второсортная магия, недостойная внимания Хадрумала. Ты оставишь Аритейн одну со всем этим?

Узара начал выходить из себя.

– Она может поехать с нами в Келларин.

– Ты сумел ее уговорить? – изумился Планир. – Я считал, что Аритейн ощущает себя беглянкой, вынужденной жить в Хадрумале ради спасения своей жизни. Это единственное место, где она может скрыться от Шелтий, творящих Высшее Искусство, чтобы выследить ее, не так ли?

– Я уверен, Гуиналь могла бы защитить ее в Келларине, – натянуто ответил Узара, но его растерянное лицо опровергало эти слова.

– А ты не думаешь, что древнее родство ее племени с эльетиммами сделает Аритейн еще менее желанной среди колонистов, чем здесь? Разве можно забыть, как страшно они пострадали от рук Ледяных островитян. – Планир нахмурился. – И что, если Шив прав? Что, если эльетиммские колдуны ищут новую мишень для своей ненависти и атакуют Хадрумал, например? Что будет с нами, если и Гуиналь, и Аритейн, единственные два человека с реальным знанием такой магии и, что еще важнее, умеющие ей противостоять, окажутся на другой стороне океана?

– Почему ты чинишь столько препятствий, Верховный? – напрямую спросил Шив.

– А почему вы двое не продумали все последствия своих действий? – рявкнул Планир. – Неужели я ничему вас не научил? Эта идея целиком ваша собственная? Или ее подсказал кто-то другой? Троанна, например?

– Я не отчитываюсь перед Троанной, – буркнул Шив.

Узара тут же подхватил:

– Я твой ученик, Планир, и больше ничей.

– Тогда почему этот план делает вас такими зашоренными? – резко вопросил Планир. – Скажи мне, Зар, твое желание видеть Гуиналь чисто академическое? Ты игнорируешь свою романтическую склонность к этой даме?

– Нет, но это не мешает мне выполнять свой долг перед Хадрумалом. – Узара отчаянно покраснел. – Как тебе не мешает твоя привязанность к Лариссе.

– Думаю, нам лучше поговорить об этом в другой раз, – торопливо вмешался Шив. Он схватил Узару за рукав. – Как ты говоришь, Верховный, есть другие аспекты, которые нам следует более основательно обдумать.

Он вытолкал Узару за дверь и быстро закрыл ее. Бородатый маг с видимой досадой вырвал у Шива свою руку, и приятели молча спустились по лестнице.

– Что все это значит? – взорвался Узара, когда они вышли во двор. – Я знаю, в последнее время Планир отличался вспыльчивостью, но это было просто невыносимо!

– Может, мы выбрали неудачный момент? – с сомнением предположил Шив. – Верховный выглядел чересчур усталым. Как ты думаешь, что заставляет его жечь полночные свечи? Ларисса?

Узара покачал головой:

– Теперь она проводит с ним намного меньше времени. Я слышал, Лариссу это огорчает.

– А чего она еще ждала, позволив Планиру затащить ее в постель? – В голосе Шива было мало сочувствия. – Она его ученица.

– Планир искренне ее любит, – ответил Узара.

– Но он не делит с Лариссой свои заботы. С ней он только отдыхает. Должно быть, Верховному не хватает Отрика, – печально добавил черноволосый маг, шагая по узорчатой тени, падающей от окна, теперь открытого утренней прохладе.

– Нам всем его не хватает, – вздохнул Узара. – И с кем Планир может поговорить теперь, когда старый пират мертв?

– Перид не думает, что ему дадут возможность долго скорбеть по Отрику. – Шив состроил гримасу. – Мне придется мыть посуду до следующего рыночного дня. Перид поспорил со мной, что нам просто не разрешат уехать.

Узара оглянулся на высокое окно Планира.

– Возможно, нам следовало раскрыть Верховному весь план, – неуверенно заметил он.

– Мы договорились, что будем действовать поэтапно, – твердо заявил Шив. – Но интересно, кого это Планир ждет в такую рань? Может, поэтому у него такое вздорное настроение?

Они замолчали, встретившись в воротах с парой зевающих учеников. Выйдя на большак, Узара повел Шива к менее величественным зданиям, где торговцы Хадрумала приступали к своим мирским делам.

– Как насчет хлеба с сыром? – Шив кивнул на маленькую лавку. Ее прочные ставни были теперь опущены, образуя прилавок, уставленный бутылками с водой и вином и полными корзинами свежих булочек из соседней пекарни.

– Не мешало бы часок посмотреть, кто будет приходить и уходить, – согласился Узара.

Витрансель, Келларин

15-е поствесны

– Если хочешь выпить чего-то другого, нам придется совершить набег на твой погреб. – Я бухнула на стол перед Хэлис бутылку эля.

Она принесла из буфета глиняные кубки.

– С чего ты взяла, что у меня осталось вино?

– А то я тебя не знаю!

В переднюю дверь постучали, и я удивилась, кто это так официален. Мы сидели в главной комнате, слишком маленькой, чтобы называться залом, несмотря на то что этот дом мог похвастаться отдельной кухней.

– Войдите.

Дверь открылась, и появился Тедин, внук Зигриды.

– Бабуля передает поклон и хлеб на обед командиру корпуса.

– Скажи ей спасибо. – Хэлис улыбнулась мальчонке, который едва дорос до пряжки на ее поясе. – А ты нынче был молодцом. Не потерял головы и бежал быстро.

Тедин потупился, довольно улыбаясь щербатым ртом, затем положил каравай на стол и убежал.

– У твоего мужчины что-нибудь имеется в кладовой? – спросила подруга, когда за мальчишкой закрылась дверь.

Я пошла взглянуть. Хорошо зная, что мне нельзя доверить даже стручки гороха, Райшед отвечал за всю нашу кухню и съестные припасы.

– Есть свежий сыр. – Я осторожно понюхала влажный муслиновый мешочек, висевший на крючке. – Пирог с бараниной и луком и соленые грибы.

Должно быть, Райшед оказал кому-то огромную услугу, раз получил такие драгоценные остатки зимних запасов какой-то хозяйки. Я с сомнением всмотрелась в ярлычок на каменной баночке, закрытой вощеной тканью и завязанной бечевкой.

– Маринованные каперсы?

– Я их с детства не видала. – Хэлис отнесла еду на стол. – Наши старухи делали их для подношения усыпальнице Дрианон.

Я пожала плечами и начала резать хлеб.

– Райшед не поставил бы их в кладовую, если бы их нельзя было есть.

Хэлис открыла банку, попробовала один каперс, одобрительно кивнула и положила себе еще.

– Что будет делать шайка Пейта у Минейра, чтобы заслужить свою корку хлеба? – спросила я, взяв большой кусок вкусного пирога с бараниной.

Подруга ухмыльнулась.

– Ставить сети в реке. Полдня в холодной воде остудят их пыл.

Я попробовала каперс. Он оказался слабо ароматным, с горчинкой, довольно приятный.

– Что ты собираешься делать с Пейтом?

Хэлис намазала на горбушку мягкий белый сыр.

– Отправлю его в Эдисгессет. – Пытаясь говорить с набитым ртом, она запнулась на названии, которое колонисты дали рудному поселку в горах выше по течению. – Пусть сезон-другой поносит уголь для топок.

– У них хватит руды для летней плавки? – усомнилась я.

– Они открыли добычу задолго до Равноденствия, – ответила подруга. – И чем скорее у нас будет металл, тем лучше для торговли. Отправлять в Тормалин мех и древесину – это, конечно, хорошо, но такой груз занимает страшно много места для своей цены.

– Это смотря какие меха. Некоторые стоят дороже золота, как и красивые перья для вееров тормалинских дам.

Побывав дома прошлым летом, Райшед задался целью ловить птиц с ярким хвостом.

– Хм-м. – Глотая, Хэлис жестикулировала ножом. – Лично я хочу найти тех гусениц, что делают шелк. Если бы Келларин смог разрушить алдабрешскую монополию, мы были бы обеспечены на всю жизнь.

– Если бы вонь была ветчиной, нищие ходили бы сытые. – Я медленно выпила эль. – Я полагаю, можно попытать счастья в винной торговле. Как ты думаешь, Каролейя заинтересуется? Она по-прежнему будет в Релшазе?

– Она там зимовала. – Моя подруга налегла на еду. – Но я не знаю, на какую весеннюю ярмарку она собиралась заглянуть, в Коле или Пеорле, и она не говорила, куда направится после этого.

– Будем надеяться, что получим от нее весточку с первым же кораблем.

Наверняка Каролейя очаровывает сейчас путешественников, едущих домой через все страны, что когда-то составляли Тормалинскую империю. И облегчает их кошельки, набитые на ярмарках Равноденствия больших городов. Я с легкой тоской подумала об азартных играх, которые прошли без меня.

Мысли Хэлис по-прежнему были в Келларине.

– Ты хочешь открыть свою лавку или только брать заказы и комиссионные за их выполнение?

– Я еще не думала. – Я взяла яблоко из миски.

– Тогда подумай и поставь свои фигуры на доску, пока еще кому-то в голову не пришла та же мысль, – твердо заявила Хэлис. – Это слишком хорошая идея, чтобы ее упустить. В моем погребе так же сухо, как утром во рту у пьяницы. Кстати о пьяницах. Пейт действительно ухлестывал за Катрис?

– Понятия не имею, где она махала юбками до Солнцестояния. – Я очистила яблоко, сморщенное от долгого хранения и мягкое под жесткой кожицей, но сладкое – память о солнце прошлого лета. – Она встречается с Деглейном с начала предвесны. За это я могу ручаться.

Кроме слежки за соседями, зимой было очень мало развлечений.

Подруга задумалась.

– Тогда это его ребенок.

– Если Пейт не зажал ее в темном углу. – Я протянула Хэлис пол-яблока.

Наемница покачала головой:

– Он весь такой елейный, но рисковать бы не стал. Бежать здесь некуда, кругом один лес. А этот мерзавец знает, что за изнасилование я выпорю любого так, что у него ребра будут видны. – Она отрезала своим ножом еще один кусок пирога. – Кто ударил первым?

– Деглейн, – неохотно сообщила я. – Но это Пейт нарывался на драку. Дег просто хотел отоспаться после пьянки.

– Весы Рэпонина не отличают золото от свинца. – Хэлис скривилась. – Закон наемников гласит: кто начал драку, тот получает более тяжелое наказание. Пусть хоть на пенни, но тяжелее.

– Ты отправишь Дега в Эдисгессет? – Я полагала, что нам следует подбросить гирьку на весы бога правосудия. – Он все еще наемник? Он ведь с прошлого года занимается ремеслом.

Хэлис почесала голову.

– Я исполосую задницу Пейта, если я подцепила его вшей, – пробормотала она. – Это хороший вопрос. Если Дег окончательно связал свою судьбу с колонией, тогда он будет проблемой Д'Алсеннена.

– Очень скоро он будет связан с колонистской семьей, если матери Катрис есть что сказать на этот счет, – заметила я.

Наемница хихикнула.

– Вот уж не думала увидеть Деглейна в ярме.

– К Солнцестоянию он будет не один такой, – высказала я свое мнение.

Хэлис кивнула на рыжие волосы, задевающие мой воротник.

– Отращиваешь свадебную косу, чтобы положить на алтарь Дрианон?

Я издевательски фыркнула.

– А ты что думаешь?

– Что думает Райшед? – парировала она, глядя на меня в упор. Как близкая подруга, Хэлис могла позволить себе такие вольности.

– Не суй свой нос, куда не просят, – отрезала я. – Лучше вот о чем подумай. С каждым браком и с каждым проходящим сезоном граница между наемниками и колонистами будет все больше стираться. И пока игра не началась, нам следовало бы разработать правила. – Что будет поинтересней стирки.

Хэлис кивнула:

– Давай попробуем отловить Д'Алсеннена. Пора этому парню заняться своими обязанностями, – добавила она со смаком.

Избегая веселого взгляда подруги, я, как положено, убрала со стола и вымыла посуду. Только с ножом у горла можно заставить меня признаться в этом, особенно моей матери-экономке, но, честно говоря, меня воротит от этих обязанностей. И Райшеду хватило ума не ждать постоянно чистого белья и безупречного дома, чему его мать посвящает каждую свою минуту. Я по-прежнему считала это пустой тратой времени, даже теперь, когда новизна такого количества досужего времени, имеющегося в моем распоряжении, стиралась.

Ночью прошел мелкий дождь, в садах и огородах ярко зеленели всходы, согреваемые щедрым солнцем Келларина. Я с удовольствием вдохнула чистый воздух, вдвойне благодатный после смрада множества канав, который досаждал даже самым лучшим городкам. Куда ни глянь, деревянные дома усеивали холмистый пейзаж. К некоторым уже были пристроены крылья, чтобы вместить растущие семьи. Места для расширения хватало, каждый земельный участок отмерялся с размахом, с учетом свинарника и курятника, а также большого огорода при кухне. Правда, мне от той щедрости было мало проку. Я выросла в большом городе, куда фрукты и овощи прибывали на тележках уличных торговцев.