Текст книги "Кинжал убийцы"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)

– Залезай, – улыбнулся мне Райшед. Уроженец южного Тормалина, он отличался смуглой кожей, и его широкая грудь и сильные руки, поросшие черными волосками, весьма причудливо смотрелись вместе с синими кистями.

Я бросила свою несвежую рубаху на грязные бриджи и осторожно перекинула ногу через твердый край раковины, чтобы не поскользнуться на гладком дне. Присев в мелкой воде, я потерла руки мясистым корнем, пока не появилась слабая пена, быстро ставшая грязно-голубоватой.

– Краска сходит. – Я старательно потерла лицо крошащимися корнями.

– Закрой глаза.

Я едва успела внять предупреждению Райшеда, как он вылил на меня ведро горячей воды. Кожу приятно защипало, и, оправившись от шока, я почувствовала, что вода смыла не только пот, но и усталость.

– Погоди. – Я кое-как выжала пену из мыльного корня в свои волосы.

– Позволь мне.

Я закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением сильных пальцев Райшеда. Намыленные, его руки скользнули к моим плечам, большие пальцы мягко разминали мышцы, ноющие после сна на холодном каменном полу. Кровь быстрее побежала в жилах, но я надеялась, что мой внезапный румянец припишут горячей воде.

– Глаза закрыты? – Руки Райшеда оставили меня, и еще одно ведро воды обрушилось на мою голову. Отдуваясь, я вытерла глаза и в ужасе уставилась на черную воду, на коленях в которой стояла. Неужели я такая грязная?

– Кто это был? – Сорград намыливал растертым корнем свои волосы, когда за окном кто-то пробежал.

Грен не останавливаясь оттирал лицо.

– Понятия не имею.

– Я тоже. – Через мутную пленку я не могла разглядеть, мужчина это был или женщина, юный или взрослый.

– Осторожно! – Грен, вместо того чтобы ополоснуть брата, вылил ведро прямо ему в лицо.

– Ты видел? – Райшед повернулся к магу, но Шив сидел на краю бассейна, медленно рисуя пальцем круги в горячей воде. Его сосредоточенность выглядела нелепо в сочетании с тощей наготой. Я отметила про себя, что Перид – счастливый человек.

Маг поднял голову.

– Прости?

– Что тебя так увлекло? – Сорград смыл почти всю краску со своих волос, но они стали серовато-коричневыми и безжизненными, а краска на руках оказалась более въедливой.

Шив начал тереть свои кисти.

– То, как огонь под скалами реагирует с водой. Мне интересно… – Он вдруг замолчал и внимательно посмотрел на жалкую пену. – От него не слишком много толку.

– Можешь сделать лучше? – с вызовом спросил Грен, швыряя в мага мыльный корень.

Шив ловко поймал его и сделал вид, будто кидает обратно. Грен быстро наклонился в сторону, и маг засмеялся.

– Давайте посмотрим, чем может помочь небольшая магия.

Он вплел свежую зелень тростника в спутанный клубок волокон и бросил нам с Райшедом по комку. Пока Грен разевал рот, стараясь увидеть, что у нас получается, Шив бросил третий комок прямо ему в лицо. Сорград пришел на помощь брату и окатил мага ведром воды.

– Дети, ведите себя хорошо, – выбранила я их, стараясь не рассмеяться.

Что бы Шив ни сделал с мыльными корнями, это здорово помогло, и чернота полилась из моих волос, когда я еще раз их вымыла.

– Как я выгляжу? – сощурилась я.

Райшед склонил голову набок.

– Грязно-каштановой.

Я показала ему язык и встала, чтобы он смыл остатки пены чистой водой. Если приглядеться, можно было заметить на руках голубоватый оттенок, но когда я оденусь, люди будут думать, что мне просто зябко.

– Твоя очередь. – Я выдернула пробку из отверстия в дне раковины и вышла, с удовольствием глядя, как элдрическая маскировка течет по водостоку и исчезает под стеной. Пока я снова наполняла корыто, я не чувствовала холода, но когда начала мыть волосы Райшеду, сразу задрожала. Он в это время оттирал свои руки.

– Как насчет свежего белья, Шив? – Мысль о том, чтобы надеть грязную рубаху на чистое тело, вызвала у меня отвращение.

– Дай мне минуту.

Мокрые волосы мага прилипли к голове, оставаясь такими же черными, как раньше. Но это был их природный цвет.

Райшед провел рукой по своей щетине и состроил гримасу.

– Ты не принесешь мне бритву?

Пока я рылась в его сумке, Грен пощупал свой подбородок.

– А я, пожалуй, обойдусь.

– Ты полсезона можешь не бриться, и никто не заметит твоей бороды, если она не заблестит на солнце, – поддразнила я.

От стука в дверь все вздрогнули.

– Кто там? – Сорград вытер мыло с лица.

– Полотенца? – с надеждой поинтересовался Грен.

Голос снаружи что-то сказал.

– Еда! – Лицо Грена расплылось в широкой улыбке. – Еще лучше.

Я отодвинулась, дабы не соблазнять какого-нибудь проходящего мимо пастуха. Грен открыл дверь, совершенно не обращая внимания на то, что он голый и с него капает вода. Жилистый и мускулистый, горец присел, чтобы поднять нагруженный поднос.

– Чем нас угощают? – Сорград взял бутыль, и они перенесли добычу на широкий край бассейна.

Райшед наскоро побрился и, мокрый, пошел к нам.

– Это ешьте сами. – Вареная козлиная голова, сидящая в бульоне с травами, мне не приглянулась. Я предпочитаю еду без выражения на морде. Вместо этого я потянулась за сочной запеченной птичкой и с приятным удивлением обнаружила, что она начинена сладким тестом.

– А наша хозяйка расположена к нам лучше, чем кажется. – Шив откусил толстую, блестящую жиром колбасу и невнятно выругался, когда куски горячих потрохов высыпались ему на грудь.

Райшед закашлялся.

– Похоже, кто-то хочет, чтобы мы напились.

Он передал мне бутылку. Я сделала глоточек и тоже закашлялась.

– Кто дает путешественникам неразбавленный спирт? – От крепкого спиртного духа у меня заслезились глаза.

Грен замер с набитым ртом, сжимая в руке кусок плоской лепешки, обжаренной на сковородке.

– Здесь хватит еды, чтобы занять нас на некоторое время.

– От женщины, которая совершенно не обрадовалась при виде нас. – Сорград быстро кусал темную кровяную колбасу.

Мы все переглянулись. И Райшеда, и братьев, и меня жизнь приучила к подозрительности, но сейчас даже Шива охватили сомнения.

– Что видно во дворе? – Райшед положил на кусок хлеба горку странного сыра, прессованного с обрезками мяса и травами. Жуя, он подошел к дальнему окну, дернул костяную раму и выглянул наружу.

– Там никого, – медленно ответил Сорград. – Даже ведра помоев никто не выносит.

– А куда делись люди? – Я наблюдала, как Райшед роется в своей сумке.

– Не знаю. – Сорград вытянул шею, чтобы лучше видеть из мутного окна.

– Это не похоже на дружелюбный прием. – Грен ловко содрал пальцами мясо с козлиной головы и завернул его в лепешку.

Шив вопросительно посмотрел на Райшеда.

– А что с твоей стороны?

Райшед положил подзорную трубу на подоконник.

– Люди, целый отряд, бегут сюда строем.

– Старуха сообщила Олрету, – проворчал маг.

– И он послал нам почетный эскорт, чтобы проводить в замок? – скептически поинтересовался Сорград.

– Чего только в жизни не бывает. – Райшед быстро доел хлеб. – В любом случае надо приготовиться к встрече.

Мы натянули рубахи и куртки, бриджи и сапоги, игнорируя дорожную грязь и несвежесть. Мелькнувшая за окнами тень привлекла мое внимание. Подойдя к ближайшему окну, я увидела сквозь пожелтевшую пленку несколько фигур, крадущихся между размытыми очертаниями дома и служб.

– Вот и здешние работнички. Окружают прачечную, чтобы не дать нам уйти.

Сорград запихивал всю оставшуюся еду, какую можно было взять с собой, в их с Греном сумки.

– Если дойдет до боя, мы с ними мигом справимся.

– А нельзя ли оставить их глазеть на пустой капкан? – спросила я Шива, зашнуровывая рубаху. – Долго еще Зар будет спать?

– Что здесь можно зажечь? – Маг откопал свой серебряный поднос и огляделся. – Мне нужно дерево или воск.

Увы, вокруг были только кости. С тоской думая о деревьях, не растущих на этом проклятом острове, я вспомнила про Лес и бросила Шиву одну из своих повседневных палочек-рун.

Маг не колебался, вызывая пламя, но почему-то оно имело странно зеленый оттенок. Он сотворил свою теперь хорошо знакомую магию один раз, затем второй, затем третий, палочка-руна сгорала с неестественной быстротой. Растущее беспокойство избороздило морщинами его лоб. Чтобы не стоять у Шива над душой, я застегнула свою сумку и сумку Райшеда. Мой возлюбленный напряженно смотрел в подзорную трубу у своего окна, тогда как Сорград наблюдал за двором.

– Ну, чародей? – поторопил его Грен. Их с Сорградом котомки висели у него за спиной, а ножи в руках обещали прикончить каждого, кто к нам сунется.

– Я не могу ни с кем связаться, ни с Узарой, ни с Аллин, ни с Лариссой. – В голосе Шива звучала тревога.

– Как насчет Планира или кого-то еще в Хадрумале? – резко спросил Райшед.

– Дайте мне минуту.

Маг положил свой поднос и наполовину сгоревшую палочку рун и устало вздохнул. Темные круги под глазами – вовсе не краска; поняла я с замиранием сердца. Если Шив потратит все свои силы, мы останемся без магии, и именно тогда, когда не сможем рассчитывать на помощь извне. Что же случилось с другими магами?

– Они вот-вот будут у пограничной стены, – предупредил Райшед со своего наблюдательного пункта.

– Вижу тех двух бездельников с лопатами. Они прячутся за углом дома, – зловеще молвил Сорград.

Мы с Греном смотрели, как Шив снова творит свои чары.

– Планир, это я, Шив. – Голос мага стал жестким, когда он наклонился ближе к янтарному сиянию. – Откройся моему заклинанию, чума тебя побери! Я должен с тобой поговорить!

Но свет неумолимо исчез с холодного металла.

– Не поступай так со мной! – вскричал Шив, не обращая внимания на палочку рун, обжигавшую пальцы. Он так сильно сжал поднос, что серебро выгнулось. С щелчком, который испугал нас всех, поднос вырвался из руки мага и, почерневший, упал на пол. Шив уставился на него в ошеломлении. – Магия повернулась против меня.

Ужасная мысль закралась мне в голову.

– Это из-за палочки рун? Предсказания Лесного Народа – тоже Высшее Искусство, даже если они не называют его так…

Маг не слушал.

– Что-то очень неладно.

– Будет неладно, если мы не пробьемся через эту ораву. – Райшед сложил подзорную трубу и сунул ее в карман.

Во дворе раздался топот бегущих ног. Мы разом выхватили свои клинки.

– Их всего две горсти, – презрительно обронил Грен.

– Шив, ты не можешь просто унести нас отсюда? – спросила я.

– Куда? – спросил он, раздосадованный. – В замок Олрета? Это единственное место в округе, которое я знаю настолько хорошо, чтобы перенести нас туда… и это меня почти прикончит.

– Мы и не в таких переделках бывали, – беззаботно заметил Грен, но он всегда беззаботен.

За окнами прошли какие-то люди.

– Мы должны беспокоиться о тех, кого прислал Олрет. – Сорград спокойно оценил ситуацию. – Если мы с ними справимся, фермерские парни не выступят против нас.

Райшед не отрывал глаз от двери.

– Как мы это сделаем?

Сорград уже расшатывал своим ножом костяную раму в ближайшем оконном проеме.

– Мы впустим их через дверь. – Рама почти вывалилась. – А сами выйдем здесь.

Райшед нахмурился.

– Вы трое, возможно. Но не мы с Шивом.

– Я могу их задержать, – заверил его маг.

– Когда мы вылезем, атакуем их сзади. – Я решительно игнорировала мои собственные опасения.

– Время вышло. – Грен прыгнул к двери: кто-то с другой стороны поднял щеколду. Он рывком открыл ее, и эльетиммский солдат, захваченный врасплох, упал в прачечную. Он унес свое удивление в загробную жизнь, когда горец отрубил ему голову. А Грен, расправившись с эльетиммом, отскочил от обнаженного клинка второго солдата и попятился к окну.

– Пошла! – Сорград встал между мной и эльетиммами, пробивающимися в тесное здание, готовый устроить им безобразную резню.

Подставив ведро, я швырнула в сторону расшатанную раму и ногами вперед пролезла в окно. Грен нырнул вслед за мной, кувырком покатившись по твердым булыжникам с ловкостью ярмарочного акробата. Он вскочил на ноги, размахивая клинками, прежде чем люди Олрета поняли, что происходит.

Большинство были уже в прачечной. Трое оставленных снаружи вытаращили глаза при нашем внезапном появлении. Двое набросились на Грена, третий кинулся ко мне. Я не собиралась фехтовать с человеком на полголовы выше меня, поэтому быстро наклонилась и схватила шатающийся булыжник величиной с мой кулак. Я целилась в висок, но попала в щеку – тоже неплохо. Покачнувшись, солдат жестко шлепнулся на задницу, и я сразу вонзила меч ему под челюсть, предоставив дергаться в пыли. Я не убиваю с беспечностью Грена, но если кто-то пытается убить меня, то я отвечу перед Сэдрином за его смерть, когда придет мое время. И лишь подумав об этом, я поняла, что безумно рисковала, используя древний клинок Кель Ар'Айена.

Благодаря проворству и свирепости Грен добавил своих противников к тому счету, что надолго займет внимание старшего бога и заставит всех прочих умерших томиться в длинной очереди. Услышав крики товарищей, еще один эльетимм выскочил из прачечной. Я быстро отступила, засовывая меч за пояс, и полезла в сумку за дротиками. Но он не интересовался боем, а удирал так быстро, что даже Грен не успел его поймать. Солдат перепрыгнул через пограничную стену и убежал.

Чувствуя, как любопытство борется во мне с осторожностью, я рискнула подойти ближе. Два эльетимма стояли в дверях спиной ко мне. С кем бы они ни сражались, это был один из моих друзей, и потому я бросилась к ближайшему, чтобы подрезать ему поджилки самым длинным моим кинжалом. Солдат упал и был тут же убит Сорградом, а я мельком увидела Райшеда, который дрался с кем-то в глубине прачечной.

Дикий крик боли потряс всех. И мы, и эльетиммы застыли как вкопанные, но мы с Сорградом оправились первыми. Я полоснула по сухожилиям другого солдата, а горец пырнул врага под грудину. Эльетимм умер, его тщетная мольба захлебнулась в потоке крови. Сорград попытался сбросить тело со своего клинка. Чтобы помочь ему, я наступила на труп одной ногой и, пользуясь возможностью, заглянула в дверь.

Мой возлюбленный рубил двоих солдат, необъяснимо запутавшихся в кольцах промокшей ткани.

– Шив привлек прачечную на нашу сторону, – ухмыльнулся Сорград.

Маг стоял на бортике бассейна, узкий столб обжигающего пара, не потревоженный холодным воздухом из открытой двери, изгибался и обвивался вокруг человека, чье лицо было бледным, мягким и, несомненно, мертвым.

– Ты сделал из него пудинг, – брякнула я не думая.

– И еще какой, – вздохнул маг. – Я действительно почти выдохся.

Райшед пнул спеленутые тела у своих ног, дабы убедиться, что они мертвы. Из прорезей в одеялах хлынула кровь и потекла по полу, присоединяясь к воде и щелоку, струящимся по водостоку.

– Уходим отсюда.

Они с Сорградом первыми вышли из прачечной, а я подождала Шива, готовая в любой момент его поддержать. Грен стоял в центре двора, гордый и воинственный, как петух, обещая оставить всех до одного противников истекающими кровью в пыли.

– Разрешите отплатить за ваше гостеприимство, – насмехался он над невидимыми обитателями этой усадьбы. – Такой хлеб, как пекут ваши женщины, моя мать только собакам бросает!

– Мы уходим, – предупредил его Сорград, проходя мимо.

Грен помочился на булыжники и побежал вдогонку.

Райшед чуть отстал, пропуская братьев вперед.

– Шив?

– За меня не волнуйся, – натянуто ответил маг. – Мне просто надо отдохнуть и понять, почему моя магия не реагирует так, как должна. – Сквозь усталость в его голосе пробивалась досада.

– Конечно, тебе нужен отдых, – подхватила я. – Как часто ваши маги делают хотя бы половину того, что сделал ты за эти последние несколько дней?

Однако я начала разделять беспокойство Шива, что где-то что-то должно быть очень неладно, раз мы не смогли связаться ни с одним магом.

Мы миновали пограничную стену. Райшед все время проверял, нет ли погони.

– Найдем место, где спрятаться, и продумаем наш следующий шаг, – решительно сказал он. – И желательно, чтобы нам не мешали. Ливак, ты можешь сотворить то эфирное заклинание, чтобы нас никто не выследил?

Мы бежали по неровной, каменистой земле, и я запела на бегу ту веселую песенку, надеясь, что мое прерывистое дыхание не повлияет на Высшее Искусство.

Сатайфер, стоянка Феллэмиона

11-е предлета

– Вы уже готовите погребальные костры? – Темар прилагал усилия, чтобы голос его звучал спокойно.

– Незачем откладывать, – устало ответила Хэлис.

– Я забыл, как это бывает, – с горечью произнес Д'Алсеннен, не утаивая от наемницы терзающее его чувство стыда. – Я полтора года сражался в когортах, но мы никогда не участвовали в похоронах. Эсквайры из самых знатных Домов не занимались мертвецами. Мы были воплощением чести и доблести и торопились покинуть поле боя, как только командиры нас отпускали. Запоминаются товарищи, дурачество в лагерях, празднования и благодарные шлюхи. Не смерть.

– На этот раз ты сам командир, – без осуждения молвила Хэлис. – Теперь ты знаешь, почему более мудрые, чем мы, люди называют битву выигранную и битву проигранную одинаковым злом.

Они вдвоем смотрели, как завернутые в саван тела почтительно кладут в ряд на вершине холма. Скорбную тишину нарушал лишь стук ломов и топоров, разбивающих остатки «Звона» и злополучного корабля Ден Харкейла.

– Пейт выжил? – спросил Темар после продолжительного молчания.

Хэлис покачала головой:

– Умер еще до полуночи.

Угрюмая вереница пиратов, избежавших общей бойни, несла отломанные доски на холм.

– Они должны сгореть почти без остатка, – заметил Д'Алсеннен, когда бремя молчания стало невыносимым. Не отдавая себе отчета, он ущипнул край повязки на своей руке.

– Думаю, да. – Хэлис наблюдала за другими пленными, которые зашивали мертвых в парусиновые саваны, чтобы почтить их очищающим огнем. Среди пленных расхаживали Минейр и его бойцы с дубинками наготове, дабы наказать любого, кто не выказывал уважения к павшим. – Хотя немного магического искусства нам бы не помешало. Аллин еще не оправилась?

– Пока нет, – тяжело вздохнул Темар.

– Значит, сами будем поддерживать их жар. – Хэлис указала на погребальные костры. Группа мрачных наемников в испачканных кровью одеждах складывала их с привычной сноровкой. – Дег знает, как поймать ветер и создать хорошую тягу.

– Во что мы положим прах? – забеспокоился вдруг Д'Алсеннен.

– Надо поговорить с Розарн. Она составляет опись возвращенного имущества. Там должны быть банки с соленьями, глиняные горшки с маслом, широкогорлые графины и тому подобное.

– Ты бы послала чьего-то сына домой в банке из-под солений? – Темар пришел в ужас и от этой идеи, и от понимания, что он не может предложить ничего иного.

– Мне доводилось отправлять людей домой в виде горстки обугленных костей, завернутых в промасленную мешковину. – Хэлис отвела взгляд от методичного разрушения многострадальных судов, и Д'Алсеннен увидел слезы в ее глазах. – Я всегда говорила себе: будет лучше, если их семьи узнают о случившемся, чтобы не ждать в надежде и страхе от сезона к сезону.

– Прости, – выдавил Темар. – Мне очень жаль.

Хэлис скупо улыбнулась:

– Я совсем не жалела, думая, что все это уже в прошлом. Я, и Дег, и все наши, кто предпочел остаться в Келларине.

– Вы останетесь? – спросил Д'Алсеннен.

– О да, – заверила его наемница. – Мы пролили слишком много крови, чтобы бросить тебя теперь.

– В когортах каждый, раненный в бою, получал компенсацию в соответствии с тяжестью его ран, – вспомнил Темар. – Не знаю, существует ли еще этот обычай, но я намерен его соблюдать.

Они еще какое-то время постояли в задумчивом молчании, наблюдая за продолжающейся работой. Другие пленные без особых церемоний сваливали в баркасы убитых пиратов. «Огненный Гольян» ждал на середине пролива, чтобы отбуксировать мертвецов в открытое море. Его команда приготовилась отплыть, валы белой парусины колыхались на мачтах, и вымпел Д'Алсеннена бойко трепетал на самом верху.

– Достаточно ли далеко их отвезут? – озабоченно спросил Темар. – Нам не нужны трупы, принесенные обратно приливом!

– Акулы с ними быстро разделаются, – изрекла Хэлис с мрачным удовлетворением. – Напомни мне сказать об этом Налдету.

Д'Алсеннен снова посмотрел на возводимые костры, рассеянно скользя пальцем по своей повязке, пока случайно не коснулся болезненной раны под ней. Он отогнал предательскую мысль, что Гуиналь могла бы исцелить эту рану. Таланты барышни нужны в другом месте. Темар исцелится сам, как позволит время и Острин.

– Нам нужна усыпальница, – заявил он с внезапной решимостью. – Уж если мы храним прах в скромных сосудах, то должны по крайней мере поместить их в священное место.

– Согласна, – кивнула наемница. – Некоторые семьи пожелают захоронить прах там, где пали их любимые. Нам надо составить список всех убитых и с первыми же кораблями отправить его в Тормалин. Как ты думаешь, Тадриол позволит нам использовать Императорскую курьерскую почту, чтобы послать сообщение семьям в Лескаре и Каладрии?

– Император не вправе отказать признанному сьеру в услугах курьеров, – ответил Темар с изрядной долей мужества. – Если потребуется, Императорская курьерская почта доставит известие о наших потерях до дальней стороны Солуры – или ответит передо мной.

– Через Бремилейн сообщение быстрее достигнет Тормейла, но самый быстрый способ доставить новости в Каладрию и Лескар – это послать кого-то в Зьютесселу, чтобы курьер мог сразу сесть на корабль до Релшаза. И кому-то придется доставить сообщение в Хадрумал. – Хэлис полезла во внутренний карман куртки и, порывшись там, вытащила толстое серебряное кольцо. – Это кольцо Лариссы. Оно должно вернуться с ее пеплом.

Д'Алсеннен был озадачен.

– Не помню, чтобы Ларисса его носила.

– Я тоже. – Жалость и опасение смешались в словах наемницы. – Думаю, оно принадлежит Планиру.

– Мы обсудим, кто куда поедет, когда соберем вместе все наши корабли. – Темар знал, что уходит от вопроса, но он скорее выступит против императора Тадриола и всего Собрания принцев, чем скажет Планиру, что женщина, которую он любит, мертва. – Мы должны вернуть их сюда. И привезти всех с Часового острова.

– Не сегодня, – категорично возразила Хэлис. Она кивнула на работающих наемников. – Сегодня ночью они напьются и будут злее помойных крыс. И если ты не хочешь, чтобы они устроили самосуд, лучше запри пленных в трюме «Ламинарии».

– О-о. – Д'Алсеннен помолчал в нерешительности. – Думаешь, будет разумно позволять им такую свободу? Что, если кто-нибудь из сбежавших пиратов проберется обратно в надежде свести счеты с нами или украсть лодку?

– Тогда они проживут ровно столько времени, сколько потребуется нашим парням, чтобы забросить веревку на дерево или выпотрошить их как рыбу. – Новая энергия зазвучала в голосе Хэлис. – И все же ты прав. Одна искра наделает немало дел, если разгорится. Надо бы поручить Розарн вывести завтра своих разведчиков.

– Как только Гуиналь выкроит минутку, она сможет натаскать меня в Высшем Искусстве, в заклинаниях для поиска беглецов. – Темар выпрямил спину и расправил плечи. – Пусть Роз начнет разведку и попутно истребляет паразитов. Васпрет ей поможет. Чем скорее мы узнаем, что здесь имеется, тем лучше спланируем, как использовать этот архипелаг.

Наемница улыбнулась:

– Будешь докладывать Тадриолу, что Келларин претендует на эти острова? В качестве сьера?

– Да, – твердо ответил Д'Алсеннен. – У тебя есть возражения?

– Никаких. – Хэлис посмотрела на быстро растущие погребальные костры. – Будет приятно увидеть на полях сражений что-то более постоянное, чем пепелища, смытые зимними штормами.

Несмотря на вновь обретенную решительность, Темар невольно поддался скорбным мыслям; вряд ли ему удалось вскорости снять с себя бремя печали, если б не чье-то виноватое покашливание у его плеча. Это оказался Глейн.

– Прошу прощения, мессир, но что нам делать с работающими пленными? Некоторые говорят, что они никогда не были пиратами, только пленниками. И потом, есть раненые…

– Я позабочусь о раненых. – Хэлис шлепнула Темара по плечу. – Правосудие и милосердие – это твоя привилегия, мессир.

Д'Алсеннен закусил губу, а высокая наемница зашагала прочь.

– Розарн! У нас уже готова опись? Мне нужна приличная еда для раненых, – крикнула Хэлис. Она пнула шаткие остатки какой-то хибары, и они рухнули с грохотом. – И какое-нибудь укрытие, понадежнее этого!

Темар обернулся к Глейну:

– Где эти пленные?

Мальчишка повел его по гальке и пыльной траве к угрюмому сборищу, охраняемому мрачными горняками из Эдисгессета. У одних пленников лица были пустые от страха: они подавленно смотрели в землю, даже не пытаясь ослабить болезненные путы. Другие горбились, нетерпеливо подстерегая любую возможность сбежать, глаза злые, как у бешеных псов. Одна женщина молча сидела, обняв свои колени. Подол ее зеленого платья был испачкан кровью, один рукав опален, кожа под ним покраснела и вздулась пузырями. Темар почувствовал, что женщина не столько пострадала, сколько тайно экономит силы. Ее волосы все еще были заплетены в опрятную черную косу, заколотую вокруг головы.

– Постройте виселицы, – велел он прозаичным тоном. – Чтобы вешать по горсти за раз.

У некоторых лица перекосились от ярости или жалко сморщились, слова Темара подтверждали их самые худшие опасения. Иные пришли в ужас, кто-то пытался встать на связанных ногах, и все разом запротестовали:

– Нет, ваша честь…

– Ваша милость, мы умоляем вас…

– Они заставили меня…

– Тихо! – Д'Алсеннен поднял руки. – У вас у всех будет возможность просить о помиловании.

– И давать показания? – Растрепанная девушка с трудом встала на ноги, покрытые синяками. Связанные руки неуклюже придерживали одеяло, которое бросил ей какой-то наемник, чтобы прикрыть разорванную сорочку. – Повесьте меня, если хотите, мессир. Мне все равно. Но не позволяйте этой гадине избежать смерти, какой она заслуживает! – Она набросилась на женщину в зеленом платье, все еще глядящую в землю. – Шлюха Мьюрдарча, грязная потаскуха, она хранила все его секреты. – Девушка разрыдалась, пиная молчаливую женщину. – Она сделала из меня шлюху! Позволяла каждому из них насиловать меня… – Когда она снова лягнула, женщина в зеленом ловко сделала ей подножку. Истеричная девушка упала, сильно ударившись о землю, и другие пленные набросились на женщину в зеленом, а потом друг на друга.

– Прекратите это! – велел Темар.

Мужчины Эдисгессета уже растаскивали дерущихся, безжалостно обращаясь с одними и более мягко с другими.

Кто-то из них встал, держа на руках затоптанную девушку. Она была без сознания.

– Что с ней делать, сьер?

– Отнеси ее к раненым. – Д'Алсеннен указал на опушку леса, где ухаживали за ранеными в стороне от кровавого поля боя. Он пристально смотрел на женщину в зеленом платье, которая вновь сидела неподвижно и молчаливо. Ее коса сползла набок, на щеке лиловел синяк.

– Как твое имя? – спросил Темар.

– Инджелла! – прорычал один из пленников.

– Ты действительно была женщиной Мьюрдарча?

Инджелла не ответила; она не отрывала взгляд от пучка травы, словно околдованная им.

Д'Алсеннен знал, что все смотрят на него.

– Молчи, – мягко произнес он. – Мьюрдарч был не единственный, кто мог призвать на помощь Высшее Искусство. Так или иначе, мы вытащим из тебя правду и узнаем, виновна ты или невиновна.

Инджелла вскинула голову, в ее темных глазах разрастался ужас. Темар немедленно ткнул пальцем и в прочих, кто так же испугался.

– Заберите этих и заприте как следует в нижнем трюме «Ламинарии». Никто здесь не избежит наказания за свои преступления. Что касается остальных, то я не повешу никого, кто этого не заслуживает. Вы можете работать, или вас запрут на грузовой палубе корабля.

Сквозь отчаяние в устремленных на него взорах проглянула слабая надежда, и Д'Алсеннен быстро пошел прочь, пока никто не увидел внезапную дрожь в его руках или спине – от тяжести навалившегося на него груза ответственности.

– В чем дело? – Хэлис появилась рядом.

Темар даже не заметил, как она подошла.

– Мой дед всегда твердил, что ранг – не привилегия, а долг. Теперь я знаю почему. – Парень заскрежетал зубами. – Я должен видеть Гуиналь. Нам придется устроить суд. И если мы хотим отделить тех, кто охотно пошел к Мьюрдарчу, от тех, кого принудили, мне понадобится заклинание истины, и притом сильное. – Д'Алсеннен вдруг заметил, что наемница выглядит еще мрачнее, чем раньше. – В чем дело?

– Дарни умер, – коротко ответила Хэлис.

Темару стало совсем тяжко, хотя казалось – тяжелее уже некуда.

– Может, это и к лучшему, – выдавил он после долгой паузы. – Его лицо нельзя было залечить.

– И плечо. Я хотела даровать ему милосердную смерть, как только он увидел, что мы убили Мьюрдарча. – Женщина вздохнула. – Но потом спросила себя, не сможет ли Высшее Искусство его спасти. – Хэлис нахмурилась. – Без этой магии все было проще.

Черное отчаяние захлестнуло Д'Алсеннена.

– У Дарни есть жена, верно? И ребенок?

– Двое.

– Как я хочу, чтобы Райшед был здесь, – слетели с губ Темара непрошеные слова.

– И Ливак. – Наемница провела вымытой рукой по коротким непослушным волосам. – Ты был утром на борту? Может, Узара уже проснулся, или Аллин?

– Думаю, Гуиналь сообщила бы. – Д'Алсеннен взглянул на Хэлис. – Но не мешало бы их проведать. – Они уже шли вдвоем к галечному берегу, ускоряя шаг.

– Эй, ты! – Наемница окликнула матроса, отталкивающего от берега груженый баркас с единственным веслом на корме. – Нам на «Ламинарию»!

Темар молчал все короткое плавание до корабля и так же молча лез по веревочной лестнице на палубу.

– Где барышня Гуиналь? – Хэлис остановила проходящего мимо матроса.

– В каюте, – кивнул он на корму и пошел дальше.

Ноги Д'Алсеннена словно налились свинцом. Наемница оглянулась на него.

– От незнания легче не станет. – Она открыла дверь, как вышколенный лакей в доме его деда. Парень глубоко вдохнул и вошел.

– Темар, – приветствовали его женские голоса, приглушенные переживаниями и изнурением.

– Гуиналь. – От облегчения его охватила слабость. – Аллин. Как вы?

Барышня сидела на низком табурете, прислонясь спиной к деревянному корпусу корабля.

– Устали, но время все исправит.

Аллин сидела на койке, спутанные волосы падали на ее бледное лицо. Д'Алсеннен встал на колени и притянул к себе девушку. Она сделала долгий прерывистый вдох и крепко-крепко обняла Темара.

– Если ты собираешься обнимать меня, Хэлис, будь осторожна. – Лежа на другой койке, Узара попытался приподняться на локте. – Я чувствую себя так, словно вот-вот сломаюсь.

– Ты похож на череп, насаженный на палку, – сообщила ему наемница с дружеским участием.

– Так я и думал. – Маг отказался от неравной борьбы и снова лег.

– Что произошло? – спросил Темар, садясь на койку рядом с Аллин. И сразу понял, что это глупый вопрос.

– Гуиналь нас спасла, – приглушенно ответила магиня, уткнувшись лицом в его шею.

– Я не могла позволить ни одному магу повторить судьбу Отрика. – Гуиналь изо всех сил старалась говорить как можно проще. – И ваши собственные защиты против Высшего Искусства себя оправдали.