Текст книги "Кинжал убийцы"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

Маг и дворянка смотрели, как Хэлис идет по пляжу, пиная ноги спящих и стаскивая с них одеяла. Колонисты возмущались, что их разбудили в такую рань.

– А ну, быстро обувайтесь и беритесь за мечи. Пора поглядеть, так ли вы хороши, как похваляетесь. Когда получим сообщение, пройдете по тем пиратам, как триппер по дешевому борделю!

Узара улыбнулся, но тут же снова посерьезнел.

– Надо ли спросить у капитана «Урагана», в какое время лучше связаться с остальными кораблями?

Гуиналь не ответила, и, обернувшись, маг увидел в ее глазах отчаяние. Он импульсивно протянул руку, но барышня притворилась, что не замечает ее, и только крепче прижала к груди древний песенник, словно талисман. Узара отвернулся и засунул руки за плетеный кожаный ремень. Поколебавшись, он продолжал атаковать барышню с деланной небрежностью.

– Ты что-то говорила о возможности вышибить ум из тех колдунов?

Гуиналь закрыла глаза и ответила с решительным спокойствием:

– Вопрос в том, какой ум мне следует вышибить первым?

Слабая обида в глазах Узары сменилась замешательством.

– Прости?

Теперь Гуиналь воззрилась на него с недоумением.

– Что тебя удивило?

– Ты говоришь «какой ум»? – Маг развел руками. – Я не понимаю.

– Я не могу решить, какой из пяти умов мне следует попытаться разрушить первым, – раздумчиво пояснила Гуиналь.

– Пять умов? – с живым любопытством спросил Узара.

– Ты собираешься повторять все, что я говорю? – Усталое лицо Гуиналь немного оживилось.

– Пожалуйста, объясни, – попросил маг. – Слова о пяти умах ничего для меня не значат.

– Это первое, чему меня научили в усыпальнице Острина. Самый заурядный адепт узнавал это прежде… – Гуиналь прикусила язык. – Хорошо. Есть пять умов, которые составляют целый разум, так меня, во всяком случае, учили. Обычный ум: повседневный здравый смысл, которым мы живем. – Она сунула песенник под мышку и подняла руку с выпрямленными пальцами без колец. Загнув большой палец, она продолжала: – Воображение: создание идей практического рода. Фантазия: неограниченный полет мысли. Суждение: способность выносить решение. Память: способность к воспоминанию. – Гуиналь загнула мизинец и с минуту разглядывала свой кулак, прежде чем открыть его, словно что-то выпуская. – Высшее Искусство – это влияние более сильной и более дисциплинированной воли на чужие умы. Ведь Аритейн рассказывала тебе об этом? Ты говорил, что работал с ней всю зиму.

Узара медленно покачал головой.

– В традициях Шелтий нет ничего подобного. Они уподобляют свою истинную магию четырем ветрам рун: шторму, штилю, холодному сухому ветру с севера, теплому влажному ветру с юга. – Он досадливо вздохнул. – Мы непременно должны выбрать время, чтобы сесть и тщательно разобрать, чему тебя учили. Если мы хотим найти соответствия между эфирной магией и магией стихий…

– Боюсь, с этим придется подождать. – Гуиналь указала на пиратскую хижину.

Пробираясь между людьми, торопливо готовящими завтрак из пиратских запасов, к ним направлялся Темар.

– Узара, Аллин нужна твоя помощь. – Д'Алсеннен махнул рукой назад, в сторону хижины.

– Есть известие от Шива? – Узара тотчас насторожился.

– Нет, нет, – успокоил его Темар. – Аллин думает о том, как осложнить жизнь пиратам. Она спрашивает, нельзя ли объединить ее огненное родство и твою власть над землей, чтобы высушить колодцы и родники вокруг их лагеря.

Узара погладил бороду.

– Интересная идея.

– Попробуйте, получится или нет, – посоветовала Гуиналь.

– Прежде всего мы позавтракаем. – Маг посмотрел на нее. – Тебе необходимо что-нибудь съесть.

– Через минуту. – Не встречаясь с ним взглядом, барышня повернулась к морю. – Хэлис хотела узнать, как дела у южных кораблей. Темар поможет мне с дальновидением. Это также успокоит мою душу.

Узара хотел возразить, но ограничился тем, что предостерегающе взглянул на Д'Алсеннена.

– Только недолго.

Темар посмотрел ему вслед.

– В чем дело?

– Ни в чем. – Гуиналь покраснела и протянула ему руку. – Поможешь мне?

Что-то в ее голосе вызывало беспокойство. Темар осмотрел лагерь.

– Я вижу там Перида. Давай-ка сначала позавтракай, а потом мы вдвоем тебя поддержим.

– Перид весь день будет копировать карты для Хэлис. – Гуиналь потянулась к руке Темара. – Мы справимся сами. Мы уже делали это раньше.

– Когда осматривали верховье реки для Ден Феллэмиона? – Воспоминание развеселило Темара. – Кажется, с тех пор прошла целая вечность. А ведь так и есть, верно?

– Не для меня. – Барышня сжала его руку.

Д'Алсеннен задохнулся.

– Не думаю, что это мудро.

– Позволь мне быть глупой, хотя бы ненадолго. – Гуиналь закрыла глаза. – Я хочу вспомнить что-то лучшее, чем вся эта война.

Воспоминания укутали Темара покоем и довольством. Высоко на косогоре, прямо над заливом, идеальный круг из тщательно подогнанного камня предлагал убежище от самой суровой непогоды, налетающей с океана. На стороне, обращенной к материку, подальше от господствующих ветров, открытые ворота впускали каждого, кто желал получить знания в этом отдаленном месте. Тропинка к тем воротам встречалась с рядами закругленных плиток, прикрывающих трубы, по которым подавалась вода от крытого источника немного выше по склону. За стеной стояли скромные жилища, круглые под коническими шиферными крышами. Вокруг каждого зеленел ухоженный садик. В центре возвышались три больших квадратных здания с высокими крутыми крышами и большими окнами. Зимние шквалы миновали, и ставни были открыты, давая свет сидящим внутри адептам.

Тоскующая память Гуиналь озарила это святилище ласковым солнечным светом. Она жила в простом доме вместе с еще двумя барышнями. Все они были счастливы сбежать от бесконечных условностей придворной моды и этикета. Мысленный взор Гуиналь обратился к библиотеке, где развивающиеся способности к Высшему Искусству завоевали ей уважение, а не кровь и наследство. От ее пронзительной скорби по добрым и давно умершим учителям у Темара защипало глаза.

– Я была так счастлива там, – тихо молвила Гуиналь.

– Ты бы теперь ни за что не узнала Бремилейн, – начал он бодрым тоном. – Когда я был там в прошлом году…

– Я не желаю знать. – Девушка больно сжала его руку. – Тебе не хочется, чтобы все было таким, как прежде?

Поток воспоминаний обрушился на Темара. Зал с потемневшими стропилами, убранный зелеными ветками; огонь, ревущий в огромном очаге; шелка и драгоценности, блестящие в свете свечей, когда танцующие дамы кружились на усыпанном тростником полу, матроны столь же грациозны, как их стройные дочери и племянницы. Кавалеры не уступали им в блеске, золотые и серебряные пуговицы сияли на камзолах, сшитых из мерцающей парчи. Двустворчатые двери распахнулись в широкую залу, где столы ломились от яств, самых изысканных и дорогих, какими только мог располагать знатный Дом. Смех пронесся эхом в голове Темара, плывя над веселым шумом праздника и флирта и набожных благодарностей Полдриону за еще один благополучно прошедший год.

– И праздник тоже совсем не такой, каким ты его помнишь. – Темар попытался свернуть на свои воспоминания о летнем Солнцестоянии, которое он провел в Тормейле. Его усилие было тщетным. Гуиналь упрямо держалась за собственную память, и она была гораздо опытнее в этом, чем он. Темар заскрежетал зубами, призывая образ веселого, яркого, залитого солнцем Тормейла. Он вспомнил свое изумление при виде разросшихся районов, потеснивших старый город их прошлого, обнесенный все той же древней стеной, но кажущийся теперь таким маленьким. Он вспомнил свой восторг при виде роскошных Домов, кольцом опоясывающих столицу. Старые и новые сьеры строили свои дворцы, украшая их со всем изяществом и великолепием, какие можно купить за золото.

– Мир ушел вперед, Гуиналь. Ты сама должна поехать и увидеть это.

– Увидеть что?

Под маской ее неотступного самоконтроля Д'Алсеннен почувствовал горе девушки, тоску по семье, так давно умершей, жгучую обиду на Дом, который так давно забыл свою дочь, а потом отрекся от нее.

– Нет смысла тосковать об утраченном. – Темар сделал все возможное, чтобы заглушить ее скорбь, стараясь показать Гуиналь, как он сам пережил свою боль и ярость. – Мы должны смотреть вперед, а не назад. Тормалин отстроили, возродили заново из руин Хаоса. То же самое мы сделаем для Келларина.

Если у людей Келларина больше нет места в этом новом Тормалине, несмотря на все его надежды на милость Сэдрина, Темар построит им новый дом, создаст новую державу за океаном.

– Это и есть наше будущее? – Тихий голос Гуиналь стал напряженным. – Какая-то пародия на колонию, которую мы планировали, построенная по милости этих сьеров, которые правят этим твоим изменившимся новым миром? О, я устала, Темар, я действительно устала. Я целыми днями лечу больные животы, и перевязываю волдыри, и разбираю эти мелкие ссоры из-за клочков грязи или вонючих животных. Что это за жизнь? Я была принцессой. Имя Тор Приминаля вызывало уважение, оно первенствовало в любом собрании, оно управляло обширными землями и тысячами арендаторов!

– И, насколько я помню, ты сама отказалась от привилегий. – Темар с немалым трудом сохранял непринужденный тон. Он не хотел вызвать у девушки истерику, но, Сэдриновы потроха, он не собирался давать ей спуску.

– Я пожертвовала своим рангом, чтобы изучать искусства заклинаний. Служительница Ларазион, адепт Острина – теперь это ничего не значит, – подавленно ответила Гуиналь. – Я даже не могу потребовать обратно свое собственное Имя, меня просто передали Дому, почти мертвому еще до того, как мы отплыли.

– Благодаря Черной оспе, – холодно молвил Темар. – Тот мор и мой дед преподали мне суровый урок, когда я был очень юным, Гуиналь. Я мог рыдать весь день и всю ночь, но мой отец не слышал меня в Ином мире. Ни братья, ни сестры не могли снова переступить порог Сэдрина, чтобы меня утешить. Все, что я мог, это смириться с дарованной мне жизнью, чтобы почтить их память.

– Просто мне их так не хватает – Вахила, Эльсир, сьера Ден Ренниона, его супруги и всех остальных, погибших в кровавой бойне. – Хрупкая воинственность Гуиналь рассыпалась, и одинокая слеза выкатилась из ее карих глаз, темных омутов страдания. – Мой дядя, Ден Феллэмион, был олицетворением смелости и успеха. У него были такие надежды, такие планы, но он часто говорил мне, что, если все развалится, мы просто уедем домой. А куда нам ехать теперь? Где наш дом? – Она подавилась горьким смехом. – Ты говоришь, многое изменилось. Не все. Мы бежим от злых захватчиков, и я прячу тех, кто спасся, под заклинанием, уверенная, что не пройдет и сезона, как прибудет помощь. Но мы просыпаемся и обнаруживаем, что я обрекла нас всех на такую жизнь, где все, кого мы знали, мертвы, но те же самые гнусные мародеры опять пытаются убить нас! Потом я узнаю, что мое заклинание нарушило равновесие Эфира и вызвало всеобщую неразбериху, так как адепты по всей Империи лишились своих сил. И когда та последняя опора была разбита, хаос уничтожил наш мир, Темар, и все это было делом моих рук!

– Это не твоя вина. – Д'Алсеннен выбирал слова с исключительной осторожностью. – Я знаю, как это трудно, Гуиналь. Я думал точно так же, я плакал ночами от отсутствия ответов и просто от страдания. Во всяком случае, Немит сделал больше для развала Империи, чем могла сделать ты. Сама знаешь, каким он был. – Темар запнулся. – Но мы живы, а где есть жизнь, там есть надежда. И как бы сильно ни изменился мир вокруг нас, мы по-прежнему можем надеяться на тепло и помощь, чтобы исцелить наши раны.

– Можем? – Девушка взяла обе руки Темара в свои и крепко сжала.

Он вспомнил живое, как сон наяву, свое желание при первом знакомстве с Гуиналь и нервирующее понимание, что ее не так легко покорить, как тех многочисленных девушек, кто возбуждал его мимолетную похоть во времена беззаботной юности. Память пронеслась сквозь его старательные ухаживания, чтобы задержаться на нечаянной радости Темара, когда барышня впервые приняла его поцелуй, позволила ему пристойные объятия и вскоре поощрила на большее.

– О, не надо, Гуиналь. – Д'Алсеннен боролся со смущением, чувствуя, как горят его щеки.

– Почему бы нам не предложить друг другу маленькое утешение? – дерзко спросила барышня.

– И после этого ты еще будешь говорить об этике Высшего Искусства! – разозлился Темар.

– Ты хотел разделить со мной все, – упрекнула его Гуиналь, вызывая образ своего обнаженного тела на лесной поляне. – Ты хотел на мне жениться.

– Ты отвергла эту честь, барышня, – резко ответил уязвленный Д'Алсеннен. Но эта рана не так болезненна, как раньше, понял он вдруг с немалым удивлением. – Во всяком случае, ты была права: мы никогда не были созданы друг для друга. Мы просто друзья.

Злобная волна ревности захлестнула Темара, ревности Гуиналь. Пораженный такой реакцией, он спросил:

– Что тебе сделала Аллин?

– То же, что любой другой маг. Просто отмела мое Высшее Искусство, как причудливое колдовство из забытой эпохи, которое годится для лечения, но не соперник их грубой, кричащей магии.

С Высшим Искусством, соединяющим их, сарказм Гуиналь не скрыл от Темара ее обиду. Но почему-то это не вызвало у парня сочувствия.

– Ты преувеличиваешь, и сама это знаешь. Узара чуть голову не сломал, пытаясь разгадать, где могут сойтись эфирная магия и магия стихий. Он не питает ничего, кроме уважения, к твоим знаниям. Сэдриновы потроха, Гуиналь, Высшее Искусство может лишить магов разума! Это для тебя не достаточное превосходство? – Д'Алсеннен поборол желание схватить барышню за плечи и хорошенько встряхнуть.

– Когда Узара поймет, как защититься от таких заклинаний, зачем я буду ему нужна?

Темар увидел, что она совсем запуталась в своих чувствах к магу.

– Не смей меня жалеть! – задохнулась барышня, сразу отпуская его руки.

– Мы не можем вернуться в прошлое, Гуиналь. – Д'Алсеннен потер синяки, оставленные ее пальцами. – Я не стану делать этого с тобой ни сейчас, ни когда-либо еще. – Он с трудом глотнул и невольно глянул на пляж. Наемники, фермеры и матросы спокойно занимались своими делами, тогда как его разрывали мучительные эмоции. – Давай сосредоточимся на насущном деле, а? Споры о настоящем, прошлом и будущем окажутся совершенно бессмысленны, если мы умрем от рук пиратов или их эльетиммских друзей.

В напряженной тишине он ждал, заплачет Гуиналь, закричит или ударит его по лицу. Но дворянка снова туго подпоясалась своим привычным самообладанием и протянула руку.

– Хэлис захочет узнать, что показало нам дальновидение.

Темар молчал в нерешительности. Он вспомнил, чего стоили ему в прошлом капризы задетого самолюбия. Например, отказ от изучения Высшего Искусства в отместку Гуиналь, отвергнувшей его юношескую любовь. Не поступи он так, он мог бы сейчас сам творить это дальновидение. Если он желает стать настоящим сьером для своих людей, то должен знать, что делает их враг. Темар сжал зубы, взял руку Гуиналь и попытался призвать всю защиту, которой научила его барышня, на случай, если ее чувства снова возьмут верх.

Но Гуиналь повернулась спиной к своему внутреннему смятению. Ее ищущий ум поднялся высоко над островами Сатайфера, ловя эхо надежд и желаний, разносящееся по невидимому эфиру. Ее строгая целеустремленность привела их к «Кувшинке». Капитан и команда настороженно следили за проливом. Гуиналь соткала множество их мыслей в образ пустой воды между мысами, где яркий солнечный свет плясал на волнах. За «Кувшинкой» Темар увидел утешительно массивный корпус «Эринго», его ярко-красный сурик приобрел от непогоды атласный коралловый оттенок. Вымпелы на каждой мачте заявляли о решимости корабля преградить путь любому пирату. Немного в стороне «Звезда» нарезала в море широкие круги, оставляя пенный след на ряби волн. Этот маленький корабль следил за тем, чтобы никакой пират не притаился в укромных заливах побережья. Его бдительный капитан твердо стоял у фок-мачты заодно со своим кораблем и командой.

– Кажется, тут все в порядке, – с облегчением заметил Д'Алсеннен.

– Давай посмотрим, что замышляют пираты. – Барышня произнесла это так, будто ее железная дисциплина никогда не давала трещину, не говоря уж о том, чтобы расколоться, выдавая ее уязвимость.

Темар молча поблагодарил Острина за его давно умерших адептов и их уроки, а потом вздрогнул, ибо ядовитая разноголосица вокруг пиратского лагеря, словно набат, прозвучала в его голове.

– Ты можешь найти Налдета?

Аллин непременно спросит о маге.

– Я не смею подходить так близко. – Гуиналь держалась в стороне, издали разглядывая галечный берег. – Их Высшему Искусству недостает тонкости, но даже они почувствуют мое приближение. Я боюсь привести их к Налдету.

– Это пиратский шлюп, его готовят к плаванию. – Темар закрыл глаза, чтобы лучше изучить картинку, возникшую у него в уме. – Они что-то затевают.

– Мьюрдарч еще не осознал, с чем столкнулся. – Гуиналь бесстрастно наблюдала, как главарь пиратов шагает к воде. – Он не может составить план, пока не выяснит обстановку.

– Мы имеем дело не с дураком. – Чтобы это понять, Темару не требовалось Высшее Искусство.

– Они идут на север.

Мьюрдарч сел в пробитый баркас, наспех залатанный новыми, светлыми досками. Гребцы налегли на весла, направляясь к стоящему в проливе судну.

– Его колдуны сказали, что мы здесь.

– Что они делают? – нахмурился Д'Алсеннен.

– Ждут указаний. – Удовлетворение окрасило мысли барышни. – Кажется, Илкехан не поощряет инициативу.

Тем временем пиратский шлюп начал с трудом лавировать против обескураживающего ветра, который Ларисса осторожно пряла из океанского бриза.

– Он хочет предложить переговоры. – Гуиналь отпустила руку Темара.

Он открыл глаза.

– Надо сказать Хэлис.

Реакция командира корпуса была немедленной и непреклонной.

– Васпрет! Дай сигнал «Ламинарии». Она нужна нам прямо сейчас. Роз! Собери свой отряд и приготовьтесь к чему угодно. Этот Мьюрдарч хочет поговорить.

– Я тоже иду. – Темар схватил наемницу за рукав.

Хэлис смотрела на него, соображая.

– Ладно. Дарни! Ты командуешь здесь. Не представляю, что они могут предпринять, но это не значит, что они не попытаются.

Наемники мигом приступили к делу, оставив Темара и Гуиналь озабоченно смотреть друг на друга. Узара и Аллин вышли из хижины.

– Что за переполох? – встревоженно спросила девушка-маг.

– Мьюрдарч плывет на переговоры с нами, – ответила Гуиналь ровным голосом.

Узара внимательно наблюдал за ней.

– Ты предполагаешь какой-то обман?

Гуиналь наморщила лоб.

– Я так не думаю.

– Я бы хотел, чтоб ты присутствовала. – Темар обернулся к Аллин и Узару. – И вы оба тоже. На всякий случай.

– Тебе буду нужна я. – Ларисса вышла, никем не замеченная, и остановилась в нескольких шагах от магов.

Темар постоял в нерешительности.

– Дарни это не понравится.

– Дарни мне не сторож, – огрызнулась Ларисса.

– Нет, я имею в виду, что мы оставим его без мага. А если нам понадобится отправить ему сообщение?

– Любой маг может связаться с Дарни, – быстро ответила Ларисса. – У него есть родство, хоть и слишком слабое, чтобы от него был прок.

Это сбило Д'Алсеннена с толку. Пока он придумывал, что сказать, заговорила Аллин.

– Все хорошо. Я останусь.

Ни та, ни другая перспектива Темара не радовала. Ему не хотелось брать Аллин на опасные переговоры и боязно было оставлять девушку здесь, где ей могла угрожать непредвиденная беда.

– Тебе лучше взять Лариссу, – продолжала Аллин. – Все-таки ее стихия – воздух.

– Хорошо, – согласился он скрепя сердце.

– Шевелитесь! – Хэлис ждала у баркаса. – Мы должны встретить этого ублюдка. Пусть знает, что нам известен каждый его шаг.

Д'Алсеннен торопливо пошел по пляжу с Узарой и Лариссой по бокам. Он чудом удержался, чтобы не оглянуться на Аллин, пока не поднялся на «Ламинарию». Тогда он нашел ее возле утешительно могучей фигуры Дарни.

– С ним она будет в безопасности. – Узара встал рядом у борта.

– А он с ней – уж точно. – Темар повернулся и посмотрел на корму.

Ларисса стояла возле рулевого. Плохо скрывая торжество, она подняла руки и вызвала клубки сапфировой силы, чтобы надуть паруса.

– Что она пытается доказать, Зар?

– Честно говоря, не знаю. – Маг помолчал. – И думаю, она – тоже.

Что бы ни двигало Лариссой, Темару пришлось отдать должное ее мастерству. Ее магия так погнала «Ламинарию», что пена вскипела под носом. К тому времени, когда шлюп со взмокшими от усилий пиратами одолел пролив, «Ламинария» уже давно ждала, и Хэлис, стоящая со всеми на корме, начала терять терпение.

– Наконец-то, – пробормотала она, услышав крик наблюдателя.

– Вид у них измученный, – заметил Темар с удовлетворением.

Ларисса хихикнула, ее глаза блестели.

– Мне немного ослабить ветер?

– Ты можешь их окружить? – спросил Д'Алсеннен. – Чтобы не улизнули?

– О да, – уверила его Ларисса.

– Приглуши свой магический свет, – внезапно потребовал Узара. – Мьюрдарч знает, что у нас есть магия, но ему необязательно знать, кто маги.

Ларисса покраснела и сделала, как ей велели.

– Темар, – Хэлис кивнула на вымпел со змеей, который спускался до середины единственной мачты шлюпа, – пора доказать, что ты сьер.

Д'Алсеннен тяжко вздохнул и в сопровождении наемницы спустился на главную палубу. Узара последовал за ним к борту, и одновременно по сигналу Хэлис рулевой искусно повернул «Ламинарию», подводя ее ближе к пиратам. Не слишком близко. Не настолько, чтобы зацепить багром.

– Это игрушка богача, – заметил боцман «Ламинарии».

Он указал на золоченую резьбу вокруг всей кормы шлюпа, освинцованные стекла в окнах единственной тесной каюты. Палуба над ней была небольшая, – рулевому едва хватало места, чтобы поворачивать румпель, – зато украшена двумя до блеска отполированными фонарями и резным дельфином на кормовых перилах. Еще один дельфин выгнулся дугой под бушпритом.

– Интересно, кого он убил, чтобы ее получить, – пробормотал Темар. Его подташнивало, и он снова глубоко вдохнул, чтобы успокоить желудок. Не хватало еще опозориться перед пиратами.

Мьюрдарч стоял в середине корабля. Он барственно помахал Темару, и солнечные лучи высекли голубой огонь из бриллиантов, усеивающих его кольца.

– Нарядился, будто для аудиенции у Тадриола, да? – Узара оперся на перила, изучая их врага.

– Он явно преуспел с тех пор, как встретил колдунов в Калавене, – согласился Темар. – В чем дело? – Он увидел изборожденный морщинами лоб мага, и еще больше занервничал.

– Я заставляю воду идти против заклинания Лариссы. – Внимание Узара сосредоточилось на море. – Чтобы они никуда не шли без нашего разрешения.

С другой стороны от Д'Алсеннена появилась Гуиналь.

– На шлюпе нет никого из эльетиммов.

– Это хорошо. – Хотя Темар не думал, что они там будут.

– Эсквайр, – крикнул Мьюрдарч. – Как видишь, я предлагаю переговоры. Могу я подняться на борт?

– Нет! – Ответ Темара на полдыхания опередил хор отказа с «Ламинарии».

– Ты будешь обращаться к сьеру Д'Алсеннену с должной учтивостью, – проревела Хэлис.

– Мессир. – Мьюрдарч поклонился в пояс, и его немногочисленная команда сделала то же самое.

Темар был уверен, что над ним насмехаются, и его гнев окончательно победил тошноту.

– Ты можешь сотворить для меня заклинание истины? – прошептал он Гуиналь. – Только на короткое время.

Барышня кивнула и отступила на шаг, шепча заклинание.

– Достаточно, – предупредила Хэлис с кормы, когда пиратское судно подошло почти к самому крамболу, поддерживающему якорь «Ламинарии».

– Итак, мессир Д'Алсеннен, чем я могу тебе помочь? – Мьюрдарч выпрямился, широко расставив сильные ноги в черных суконных бриджах и начищенных сапогах, чтобы легко удерживать равновесие на качающейся палубе.

– Это твои переговоры. – Темар положил руки на перила. – Это ты должен предлагать мне что-то, не так ли?

– Чувствую, сначала мне следует объясниться.

Зычный голос Мьюрдарча легко нес его слова над водой.

Такого услышишь и в самый сильный шторм, подумал Темар.

– Вы, без сомнения, полагаете, что я просто пират. – Мьюрдарч поднял руку, хотя никто на «Ламинарии» не спорил с ним. – Ну, возможно. В молодости, да, якшался с контрабандистами, но в том-то все и дело. Каперство, награды и прочее – это игра для молодых, а вы видите оттуда мои седые волосы, верно? – Его самоуничижительный смех приглашал их присоединиться.

Темар держал себя естественно, ему претило всякое притворство. Узара неподвижно стоял рядом с ним, с другой стороны с непроницаемым видом застыла Гуиналь. Оценив их поведение, пират взглянул на Хэлис, вернувшуюся на ют. Его лицо окаменело, и, обернувшись, Темар увидел, что командир наемников не дает себе труда скрывать презрение и, насмехаясь, глядит сверху вниз на пирата.

– Я ищу для себя новую роль, что-то более подходящее моим летам и опыту, – продолжал Мьюрдарч доверительным тоном. – Эти острова никому не принадлежат, и у меня есть желание обосноваться здесь. – Он приветливо улыбнулся, потом добавил с ноткой угрозы: – Ты не можешь предъявить мне ни один указ, действующий здесь, ни твой, ни Тадриола.

Темар игнорировал это замечание. Возможно, Хэлис невысокого мнения о его подготовке в Императорских когортах, но даже он не так прост, чтобы ввязаться в заведомо проигрышный бой.

– Что именно ты хочешь основать?

Чувствуя растущую уверенность, Мьюрдарч улыбнулся еще шире.

– Когда ты поставишь свою колонию на ноги, ты захочешь торговать с заокеанскими купцами. Здесь я мог бы управлять для тебя хорошей водной станцией и, возможно, организовать место для покупки и продажи грузов. Тогда всем этим торгашам незачем будет плыть дальше. Ну, разве не стоит отдать за это какую-то долю из тех денег, что вы будете зарабатывать? Хорошая якорная стоянка, надежные склады и люди, которые позаботятся о том, чтобы каждый честный человек мог заключать выгодные сделки с большинством знакомых мне купцов.

– Я нахожу удивительным подобное предложение от пирата, который грабит наши корабли, – ответил Темар с холодной официальностью.

– А если бы я согласился оставить ваши корабли в покое? Вы не трогаете меня, я не трогаю вас. Нет, погоди, я могу сделать гораздо больше. – Доверительная нотка вплелась в потеплевший голос Мьюрдарча. – Если мне не изменяет чутье, через несколько лет вы будете могучим соперником Инглизу. Им это не понравится, верно? Будут выпущены каперские свидетельства против ваших кораблей, гильдии найдут для этого повод. Если б я находился здесь, имея для поддержки несколько хороших кораблей, то мог бы превратить охотников в объект охоты. Сокращая инглизскую торговлю по твоему кивку, я мог бы расширить твои рынки как раз тогда, когда тебе понадобится.

– Сомневаюсь, – сухо молвил Темар.

– Ты знаешь, что говорят в Инглизе, а? И в Калавене, Черлите? – с вызовом спросил Мьюрдарч, и его борода встопорщилась. – Что ты неопытный мальчишка, владеющий одним маленьким уголком необъятной земли, где реки полны золота, а песчаные пляжи – драгоценных камней. Говорят, земля и богатства достанутся тем, кто их захватит, то есть любому, кто отважится пересечь океан. Что ты будешь делать, когда эти смельчаки высадятся на твоем берегу и воздвигнут свой собственный город? Я мог бы положить этому инциденту конец до того, как он начнется. Никто не сбросит меня со счетов, как какого-то слабака. – В его последних словах звучала несомненная угроза.

Но Темар не уступал ему в решительности.

– Почему я должен жаловать тебе что-нибудь, когда ты украл товары моей колонии и превратил невинных людей в рабов?

– А у тебя есть характер! – Мьюрдарч засмеялся. – Ты хочешь вернуть тех людей? Как раз сейчас они строят для меня торговый город. – Он хитро прищурился. – Но, возможно, нам следует обсудить условия обмена. Для начала мне нужны канаты, парусина и смола.

– Ты меня не так понял, – холодно ответил Темар. – Ты сдаешь своих пленников и свои трофеи, и тогда я подумаю, сохранить тебе жизнь или повесить к удовольствию ворон за твои преступления.

Мьюрдарч нахмурился:

– Есть характер и есть бессмысленное упрямство, парень. Не думай, что здесь все принадлежит тебе. С чего ты взял, что сможешь меня остановить?

– Переговоры окончены, – заявил Темар, обращаясь к Хэлис в достойной подражании властной манере своего давно умершего деда.

Наемница кивнула и повернулась к рулевому.

– Ты молод и глуп, мальчишка! – сердито крикнул Мьюрдарч. – Жаль, что ты не успеешь пожить, дабы научиться уму-разуму. – Быстрый, как змея на его вымпеле, пират замахнулся и метнул в Темара нож. Маленький клинок полетел точно в цель, но внезапный порыв ветра швырнул его вверх. Когда же он падал в воду, все увидели, что лезвие сложилось пополам, раздавленное невидимыми руками, после чего нож исчез в глубине.

Темар медленно покачал головой:

– Ты забыл, что у меня есть другие преимущества против твоих лет и опыта, Ты здесь почти такой же пленник, как те несчастные, которых ты похитил. Не думай, что твое суденышко может проскользнуть мимо нашей блокады. – Он презрительно махнул рукой на шлюп, который был почти на треть меньше «Ламинарии» и по длине, и по ширине.

– Ты бы так и сделал, верно? – ухмыльнулся Мьюрдарч. – Убежал бы и бросил своих людей умирать? Нет, мой мальчик, я останусь здесь со всеми моими людьми и всеми твоими товарами. И буду сидеть здесь столько, сколько захочу. – Пират ничуть не смутился. – У меня тоже есть магия, парень.

– Мы уходим. – Темар сделал знак Хэлис.

«Ламинария» ринулась вперед и, кренясь, ушла от шлюпа. Темар бросился на корму, чтобы не упускать из виду пиратский корабль.

– Никакого магического света, – встревоженно приказал он, когда Узара присоединился к Лариссе и неумолимая волна погнала Мьюрдарча обратно в пролив между островами.

Маги весело переглянулись.

– Нет, мы будем осторожны, – заверила его Ларисса.

– Жаль, я не могу соткать заклинание и просто оставить его работать. – Гуиналь следила, как водяной вал толкает шлюп по проливу.

– Это не так легко, как кажется, – с чувством сказал Узара. – И заклинание, оставленное без надзора, может вызвать хаос, поверь мне. Азазир…

– Магическая теория подождет. – Хэлис хлопнула его по плечу. – Итак, каковы выводы, мессир?

– Он это так не оставит, верно? – Темар погрыз ноготь большого пальца. – Мы сделаем все, чтобы Мьюрдарч никуда не ушел, и посмотрим, что он придумает в следующий раз? – Д'Алсеннен взглянул на своих спутников, ожидая согласия.

– Он, несомненно, думает, что ты обменяешь что-нибудь на пленников, – медленно сказала Гуиналь.

– Мы можем попросить, чтобы он обменял именно Налдета? – с надеждой предложила Ларисса.

– Нет, – отрезала Хэлис, – иначе Мьюрдарч сразу удвоит цену за его голову.

– Я бы не заключала с ним никакой сделки, – откликнулась Гуиналь с нескрываемым страданием. – Он не намерен держать свое слово.