Текст книги "Уайт-Ривер в огне (ЛП)"

Автор книги: Джон Вердон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

56.

На следующий день Гурни встал первым. Он выпил первую чашку кофе и развесил кормушки для птиц ещё до того, как Мадлен вышла к завтраку. Она принесла виолончель, и это напомнило ему, что её струнный ансамбль приглашён на утренний концерт в местный дом престарелых.

Пока она готовила домашнюю гранолу, он взбил себе три яйца. Они сели завтракать вместе.

– Ты говорил с Трэшером? – спросила она.

– Нет. Не был уверен, что сказать. Думаю, нам нужно это обсудить.

Она отложила ложку:

– Обсудить это?

– Обсудить, стоит ли позволять ему продолжать исследование этого места.

– Ты и вправду считаешь, что это нужно обсуждать?

Он вздохнул, отложив вилку:

– Ладно. Я скажу ему, что мой ответ – «нет».

Она пристально посмотрела на него:

– Мы здесь живём, Дэвид. Это наш дом.

Он ждал продолжения. Но это было всё, что она сказала.

На участке между штатами, как обычно, было относительно тихо. Он притормозил перед съездом к Уайт-Ривер и ввёл адрес «Акме Риэлти» в навигатор. Спустя шесть минут оказался у витрины на Бридж-стрит – меньше чем в квартале от первого места, где находился снайпер.

Этот факт показался ему любопытным, но он отмёл его как одно из тех совпадений, которые обычно ничего не значат. За годы работы он усвоил: одна из немногих ошибок следователя, хуже неспособности связать важные точки, – это связывать несущественные.

Он вышел из машины перед офисом и принялся разглядывать объявления, заполнявшие витрину. В основном – о продаже недвижимости, но были и предложения аренды: дома на одну семью и квартиры. Территория охвата тянулась за Уайт-Ривер, на соседние посёлки.

Входная дверь открылась. Вышел полный мужчина с шоколадно-коричневым париком и улыбкой продавца:

– Прекрасный день!

Гурни приветливо кивнул.

Мужчина указал пухлой рукой на объявления:

– У вас есть что-то на примете?

– Трудно сказать.

– Что ж, вы обратились по адресу. Мы можем упростить вам задачу – для этого мы здесь и находимся. Вас в первую очередь интересует покупка или аренда жилья?

– Вообще-то, я уже разговаривал с мисс Конвей. Она на месте?

– Да. Если вы уже ведёте с ней дело, я вас оставлю. Она – один из наших лучших агентов.

Он распахнул дверь.

– Прошу вас, сэр.

Гурни прошёл в застланную ковром зону: пустая стойка администратора, кулер с водой, доска объявлений с приколотыми записками и два крупных тропических растения. В глубине этой зоны тянулся ряд из четырёх застеклённых кабинок – на каждой красовалась табличка с именем.

Он почему-то ожидал увидеть молодую светловолосую женщину. Лора Конвей оказалась темноволосой дамой средних лет. На всех десяти пальцах у неё поблёскивали разноцветные кольца. Ярко‑зелёное ожерелье притягивало взгляд к и без того эффектному декольте. Когда она подняла глаза от стола, на ушах покачнулись серьги – золотые диски размером с серебряные доллары. Она окинула его оценивающим взглядом и улыбнулась накрашенными губами.

– Чем я могу быть вам полезна в этот великолепный день?

– Привет, Лора. Я Дэйв Гурни.

Потребовалось мгновение, чтобы имя осело в памяти. Улыбка заметно потускнела.

– Ой. Да. Детектив. Какие‑то проблемы?

– Можно? – Он кивнул на один из двух свободных стульев в кабинке.

– Конечно.

Она положила руки перед собой на стол, сцепив пальцы.

Он улыбнулся:

– Мне нравятся ваши кольца.

– Что? – Она взглянула на них сверху вниз. – Ой. Спасибо.

– Извините, что снова беспокою, Лора. Как вы, возможно, видели в новостях, это безумие в Уайт‑Ривер становится всё безумнее.

Она кивнула.

– Слышали, что мы разыскиваем Делла Бекерта, бывшего начальника полиции?

– Об этом пишут все новостные ленты.

– Верно. Итак, суть дела: мы подозреваем, что он всё ещё может быть в районе Уайт‑Ривер. Мы выясняем, владеет ли он какой‑то местной недвижимостью – это несложно. Но возможно, он где‑то снимает, а открытых данных по арендаторам у нас нет. Я вспомнил, как мне говорили, что вы управляете большинством объектов аренды в округе. Подумал: если кто и может помочь, так это вы.

Она слегка нахмурилась.

– Какого рода помощь вам нужна?

– Простой поиск по базе арендаторов. Бекерт мог арендовать сам или остановиться в доме либо квартире, снятых кем‑то из его ближайших знакомых. Я продиктую вам несколько имён, вы проверите их по главному списку жильцов, и мы посмотрим, есть ли совпадения. Ничего сложного. Я уже знаю про квартиру на Бридж‑стрит и дом на Поултер‑стрит, так что меня интересует всё прочее, кроме этих. – Он добавил: – Кстати, у вас великолепное ожерелье. Это нефрит, верно?

Она мягко коснулась подвески кончиками пальцев.

– Нефрит высшего качества.

– Это видно. И чудесно сочетается с кольцами.

Она выглядела довольной.

– Я верю, что внешний вид имеет значение. Не все сегодня с этим согласны.

– Их потеря, – сказал он.

Она улыбнулась.

– У вас с собой список имён?

Он передал ей листок: Бекерт, Бовилл, Терлок, Джексон, Джордан, а также трое высокопоставленных сотрудников полиции, чьи имена назвал Пэйн. Она положила лист перед клавиатурой, задумчиво нахмурилась и принялась за работу. Минут через пятнадцать заурчал принтер. Из лотка выскользнула одна страница, и она протянула её Гурни.

– Помимо двух, что вы упомянули, вот ещё три арендных пункта, связанных с этими именами.

Первым числилась однокомнатная квартира на Бэкон‑стрит, в районе Гринтон при Уайт‑Ривер. Верхний этаж здания, принадлежащего «Carbo Holdings LLC». Четыре месяца назад заключён годовой договор аренды на имя Марселя Джордана. Агент – Лили Флэк. В её записях значилось, что полная арендная плата – 4800 долларов в год – внесена авансом, наличными, представителем арендатора по имени Блейз Л. Джексон.

Вторым объектом был дом на одну семью в местечке, называемом Рэпт‑Хилл. Тоже арендован четыре месяца назад сроком на год – у банковского отдела недвижимости Уайт‑Ривер. Договор подписала арендатор Блейз Л. Джексон. Агент Лили Флэк отметила: мисс Джексон оплатила полную стоимость – 18 000 долларов – наличными.

Третий объект – квартира в Гринтоне, которую Марсель и Таня Джордан сняли шесть лет назад и ежегодно продлевали. Гурни не показалось, что это может относиться к возможному убежищу Бекерта. Зато две другие позиции, на его взгляд, стоило проверить. Он сложил листок и убрал в карман пиджака.

Лора Конвей внимательно наблюдала за ним.

– Это то, что вам было нужно?

– Да, – ответил он. С места при этом не сдвинулся.

– Что‑нибудь ещё?

– Ключи. В первую квартиру и в дом.

Её лицо омрачилось.

– Не думаю, что мы вправе выдавать ключи.

– Хотите спросить у вашего начальника?

Она взяла телефон, потом передумала, поднялась и вышла из кабинки.

Через пару минут в дверях показался тот самый мужчина, что встретил Гурни на улице, с плотно сжатыми губами.

– Я Чак Брамблдейл, местный менеджер. Вы просили у Лоры ключи от двух наших арендованных объектов?

– Возможно, нам придётся туда войти, и мы бы предпочли сделать это без лишних повреждений.

Его глаза расширились.

– У вас есть... ордера?

– Не совсем. Но, насколько понимаю, у нас есть соглашение о сотрудничестве.

Брамблдейл на несколько секунд уставился куда‑то поверх его плеча.

– Подождите здесь.

Оставшись один, Гурни поднялся и разглядел в рамке на стене диплом: сертификат Ассоциации специалистов по недвижимости трёх округов – десять лет назад Лору Конвей признали продавцом года.

Брамблдейл вернулся с двумя ключами.

– Серебряный – от квартиры на верхнем этаже, 4Б. Бронзовый – от дома на Холме Вознесения. Вы знаете, где это?

– Нет.

– Некорпоративный район к северу от Уайт‑Ривер. Знаете, где «Оружейный Клуб»? Так вот, ещё мили две‑три дальше.

– За Клапп‑Холлоу?

– Между Клапп‑Холлоу и Басс‑Ривер. У чёрта на куличках. – Он неохотно протянул ключи. – Место странное.

– В каком смысле?

– Когда‑то это поместье принадлежало одному из культов последних времён – отсюда и название, Холм Вознесения. Потом культ исчез. Словно с лица земли. Одни говорили – вознеслись на небеса. Другие уверяли, что секта как‑то пересеклась с близнецами Горт, и все они лежат, где‑то в карьерах. Единственное, что известно точно: платить по ипотеке стало некому, и теперь объект у банка. Продавать тяжело из‑за глухомани и этой… необычной истории, вот они и решили сдавать.

– Цветы – восхитительны! – Рядом с Брамблдейлом появилась Лора Конвей. – Сам дом довольно невзрачный, но подождите, пока увидите цветы!

– Цветы? – переспросил Гурни.

– В рамках наших управленческих услуг мы инспектируем арендные объекты не реже раза в месяц, и два месяца назад обнаружили, что арендатор разбил чудесные клумбы с петуниями. И множество подвесных корзин перед домом.

– Блейз Джексон наняла питомник Снука, чтобы высадить петунии?

Конвей кивнула.

– Думаю, чтобы оживить атмосферу. После исчезновения этого культа там всегда было немного жутковато.

Блейз Джексон? Петунии?

Озадаченный, Гурни поблагодарил обоих за сотрудничество и вернулся к машине.

Хотя недвижимость на Рэпт‑Хилл представляла больший интерес, с точки зрения логистики разумнее было сперва заглянуть в квартиру на Бэкон‑стрит. Он сверился с распечаткой, полученной от Конвей, и вбил адрес в GPS‑навигатор.

Доехал менее чем за три минуты.

Бэкон‑стрит обладала типичной приметой обветшавших районов: чем ярче день, тем хуже она смотрится. По крайней мере, её миновали волны поджогов, сделавшие некоторые гринтонские улицы совершенно нежилыми. Дом с нужным номером стоял в середине квартала. Он пристроил машину в зоне, запрещённой для парковки, прямо у гидранта, и вышел. Удобно, когда приезжаешь по делам полиции, хотя это и означает одно: ты здесь именно по делам полиции.

Мужчина с татуированными руками и красной банданой на голове возился с оконной рамой на первом этаже. Завидев Гурни, буркнул:

– Чертовски приятный сюрприз.

Голос был хрипловат, но без явной враждебности.

– Какой ещё сюрприз?

– Вы ведь полицейский, верно?

– Верно. А вы кто?

– Управляющий всеми домами на этом квартале. Пол Паркман.

– Что же вас удивило, Пол?

– Впервые за всё время вижу, чтобы они прислали кого‑то в то же утро, как мы позвонили.

– Вы вызывали полицию? Зачем?

Он ткнул пальцем в отодвинутую защитную решётку на окне.

– Ночью вломились ублюдки. Квартира пустая, красть нечего – так они насрали на пол. Их было двое. Две отдельные кучи дерьма. Может, возьмёте образцы ДНК?

– Забавная мысль, Пол. Но я здесь не за этим.

– Нет? – Он резко хохотнул. – Тогда зачем?

– Мне нужно проверить одну из квартир. Верхний этаж, 4Б. Не знаете, она занята?

– Да и нет.

– Это как?

– Да, официально там есть арендатор. Нет, они там не бывают.

– Никогда?

– Насколько мне известно – нет. Что именно вы хотите проверить? Думаете, там кто‑то помер?

– Сомневаюсь. На лестнице есть препятствия?

– Насколько я знаю, нет. Хотите, поднимусь с вами?

– Не нужно. Я позову, если понадобится.

Гурни вошёл в здание. Плиточный вестибюль держали относительно чистым, лестница была неплохо освещена, а привычные для многоэтажек амбре капусты, мочи и рвоты, к счастью, едва ощутимы. Площадку верхнего этажа недавно подметали; на двух дверях были чёткие номера – 4А на одном конце, 4В на другом.

Он вынул свою «Беретту» из кобуры на лодыжке, дослал патрон, снял с предохранителя. Подошёл к двери 4В и постучал. Ответа не последовало, не донеслось ни звука. Он постучал сильнее и крикнул:

– Полиция! Откройте дверь!

– По‑прежнему ни звука.

Он вставил ключ, провернул замок и толкнул дверь. Его тотчас ударил в нос затхлый дух помещения, где окна, казалось, не распахивались целую вечность. Он вновь поставил «Беретту» на предохранитель и сунул пистолет в карман куртки. Щёлкнул выключателем потолочного света в тесной прихожей и принялся за осмотр небольшой квартиры.

Имелись крохотная кухня‑столовая, маленькая гостиная, скупая на пространство спальня и ванная размером не больше гардеробной – и все окна выходили на заросший бурьяном пустырь. Ни мебели, ни малейших следов чьего‑то быта. И всё же Блейз Джексон, предположительно действовавшая от имени Джордана, внесла наличными плату за год вперёд.

Служило ли это место уже какой‑то задаче и было заброшено? Или его берегли для будущего? Он стоял у окна гостиной, прикидывая варианты. Отсюда открывался вид на Гринтон, Блустоун, узкую полоску парка Уиллард и – едва уловимым пятном сквозь мутное стекло – фасад здания полицейского управления. Пока он смотрел, из главного входа вышел полицейский в форме, сел в патрульную машину на стоянке и уехал.

Мысль мгновенно прыгнула к очевидному: квартиру сняли как третью потенциальную точку для снайпера. Почему вместо неё задействовали два других места – вопрос, требующий отдельного осмысления. Однако сейчас его перевешивало стремление добраться до «Холма Вознесения». Возможно, если рассмотреть все объекты вместе, назначение каждого прояснится.

57.

По натуре Гурни был склонен идти туда, куда тянуло любопытство, не особенно заботясь о подстраховке. Странности и несостыковки приковывали его внимание, рождая желание изучить их внимательнее, даже там, где другие предпочли бы поостеречься. На деле он уже был намерен свернуть прямо к дому на конце Восторг‑Хилл‑роуд, и так бы, вне сомнений, и поступил, не позвони Мадлен, пока он был в пути.

Она призналась, что звонит без особой причины: выдалась свободная минутка, интересно, чем он занят. Когда он ответил довольно подробно, на том конце провода воцарилась тишина; он почувствовал, как описываемая им ситуация вызывает в ней неловкость.

Наконец она сказала: – Не думаю, что тебе стоит идти туда одному. Там слишком глухо. Ты не знаешь, на что можешь наткнуться.

Она, разумеется, была права. И хотя в иной раз он, возможно, отмахнулся бы от её тревоги, сейчас был склонен к её голосу прислушаться. На ближайшем перекрёстке он остановился у заброшенного фермерского киоска. На полуразвалившейся вывеске выцветшим пятном проступало слово «Тыквы».

Он перебрал в голове варианты подкрепления. Любое решение, связанное с Клайном, городским управлением полиции или офисом шерифа, сулило отдельные хлопоты. Он решил позвонить Хардвику.

– Восторг‑Хилл? О чём, чёрт возьми, ты толкуешь?

– О доме у чёрта на куличках, где, возможно, сидит в засаде Делл Бекерт.

– С чего ты взял, что это возможно?

– Дом сняла Блейз Джексон, с которой у Бекерта почти наверняка были отношения. Она заплатила вперёд восемнадцать тысяч за год аренды. Сомневаюсь, что у неё самой водились такие деньги, а вот у Бекерта – вполне. И дом всего в нескольких милях от заправки, где его «Дуранго» видели примерно через день после исчезновения. Так что место стоит проверить.

– Если не против потратить время впустую – катись и проверяй.

– Я так и собирался.

– Тогда в чём загвоздка?

– Возможно, меня встретят.

Хардвик на мгновение замолчал.

– Хочешь, чтобы дядя Джек снова сел в седло и прикрыл твою трусливую задницу?

– Что‑то в этом роде.

– Если этот сукин сын там, глядишь, подвернётся повод пристрелить его.

– Предпочёл бы, чтобы ты этого не делал.

– Лишаешь меня маленьких радостей жизни. Единственный плюс ездового ружья – возможность из него жахнуть.

– Есть шанс, что мы нарвёмся на Гортов.

– Ладно. Где тебя подобрать?

Местом встречи, которое Гурни выбрал, сверившись с Google Maps на телефоне, стало пересечение извилистой лесной тропы по имени Роктон‑Уэй с началом Рэпт‑Хилл‑роуд. Добравшись, он припарковался на полосе бурьяна меж асфальтом и плотной стеной вечнозелёного леса.

Судя по часам на приборной панели, с момента разговора с Хардвиком прошло минут пятнадцать. Он прикинул, что Джеку потребуется ещё полчаса, чтобы доехать из Диллуида. Он боролся с соблазном пройти хотя бы часть пути к Холму Восторга в одиночку. Это не только перечеркнуло бы смысл звонка Хардвику, но и подняло бы риски без всякой выгоды, кроме разве что получаса форы в знаниях.

Он откинулся на спинку сиденья и стал ждать, перебирая в уме разные варианты – кто кого мог оговорить в каждом из семи убийств и зачем. Мысль вновь и вновь возвращалась к вопросу, терзавшему его уже некоторое время: были ли убийства следствием очевидной подставы – или же сама подстава была целью, к которой и вели убийства? И один ли ответ уместен ко всем случаям?

Минут через двадцать пять он услышал ласкающий слух рокот GTO Хардвика, подкатывающего сзади. Вышел ему навстречу.

Любимое оружие Джека – его «Зиг‑Зауэр» – висело поверх чёрной футболки, ставшей такой же приметой его облика, как и эти беспокойные бледно‑голубые глаза. В левой руке он нёс автомат АК‑47 с оптикой.

– На всякий случай, если станет по‑настоящему интересно, – сказал он с маниакальным отблеском в зрачках, который мог бы раздражать того, кто знал его не столь хорошо, как Гурни.

– Спасибо, что откликнулся.

Он откашлялся и сплюнул мокроту на грунтовку.

– Пока не забыл: я связался с интернатом в Вирджинии, куда определили Кори, и со старой подготовительной школой Бекерта. Ни там, ни там понятия не имеют, владеет ли Бекерт на месте какой‑то недвижимостью. Потревожил полдюжины окружных чиновников в районах вокруг этих школ и на семейных табачных фермах Бовиллей, но никто не соизволил со мной говорить. Вот и всё. Разве что хочешь провести ближайшую неделю жизни в заднице этого штата, перелопачивая налоговые реестры. Что, по‑моему, невероятно глупая затея.

– Никто так ничего и не сказал?

– Психолог из интерната, где учился Кори, заметила, что он сильно похож на отца.

– В каком смысле?

– Волевой. Определённый. Точный. Контролирующий.

– Никаких подробностей?

– Законы о конфиденциальности. Ближе всего к конкретике она подошла, когда сказала, что смерть матери сильно на него повлияла.

– Ничего нового. Сейчас меня больше интересует Бекерт. Полагаю, он участвовал в собеседовании при поступлении сына. Она что‑нибудь о нём сказала?

– Волевой. Определённый. Точный. Контролирующий.

– Ладно. Пойдёт. Надеюсь, наш визит сюда не обернётся очередным тупиком.

Хардвик вгляделся в изрезанную колеями дорогу, ведущую в сосновую глушь.

– Далеко до дома?

– Чуть больше мили, судя по спутниковой карте. Всё время в гору.

– Пешком или на машине?

– Пешком. Меньше шансов застрять, и кто бы там ни был, не услышит наш... – Он осёкся, заметив крошечный блик, отразившийся от дерева у обочины. – Если это то, о чём я думаю, об элементе неожиданности можно забыть.

Хардвик проследил его взгляд.

– Камера наблюдения?

– Похоже.

Вскоре они убедились: отблеск шёл от видеокамеры – навороченной модели, прикрученной к стволу гигантского болиголова футов на двенадцати от земли.

Хардвик прищурился:

– «Аксион пятьсот», – сказал он с смесью восхищения и тревоги. – Запись по датчику движения, спутниковая передача. Хочешь, я её сниму выстрелом?

– Смысла нет. Я въехал в её сектор минут тридцать назад. Если Бекерт или кто‑то ещё в доме, они уже в курсе, что мы здесь.

Хардвик мрачно кивнул, и они двинулись дальше.

Чем круче становился подъём и медленнее шаг, тем явственнее складывалась у Гурни новая версия. Он решил обсудить её на ходу.

– Допустим, Бекерт был целью с самого начала.

Хардвик поморщился:

– Хочешь сказать, всех убрали лишь затем, чтобы свалить убийства на шефа полиции?

– Не уверен насчёт «всех». Скажем, Стил, Лумис, Джордан и Такер. Возможно, Терлок, Джексон и Крил были просто хвостами, требовавшими подрезки.

– Если целью был Бекерт, то при чём тут Пейн? Зачем первым подставили его?

– Возможно, конечный замысел не касался самого Пейна. Это мог быть всего лишь способ ударить по его отцу.

– Как именно ударить?

– Политически. В их мире сын‑убийца полицейского – почти гарантированный карьерный крах. Кто бы это ни придумал, он не мог предвидеть, что Бекерт обернёт ситуацию себе на пользу.

Хардвик выглядел скептичным:

– И что потом?

– Потом, когда убийца понимает, что легенда о сыне‑злодее работает не так, как задумано, он собирает все вещественные улики, связанные с первыми четырьмя убийствами, и подбрасывает их в хижину – так, чтобы создать впечатление, будто Бекерт не только и был убийцей, но ещё и пытался подставить собственного сына. А посвящается это Стилу, Лумису и братьям Горт, Джордану и Такеру.

Хардвик резко хохотнул:

– Богато работаешь воображением.

– Я лишь говорю: возможно, всё так и было. Доказательств у меня нет.

– Выглядит… дьявольски, – поморщился Хардвик. – Если ты прав, тот, кто всё это затеял, не испытывал ни малейших угрызений совести – ни из‑за убийств, ни из‑за того, что Кори может провести остаток жизни в тюрьме. И всё это лишь ради того, чтобы испортить Бекерту жизнь? Несоразмерно звучит.

– Даже если я ошибаюсь насчёт мотива или в том, что Бекерт был конечной жертвой, факт остаётся фактом: минимум семь человек мертвы, и убил их какой‑то злобный ублюдок.

Между ними повисла пауза, разорванная звонком телефона Гурни.

На экране высветилось: Торрес.

Гурни остановился и ответил.

Голос Торреса был приглушённым и взволнованным:

– Новая подача в бейсболе. Клайн только что вышел на связь с Бекертом. Он хочет сдаться полиции.

– Когда?

– Сегодня. Конкретика – как скоро мы согласуем условия.

– Условия?

– Бекерт требует присутствия определённых людей – как свидетелей, которым он доверяет. Говорит, что не желает, чтобы с ним вышло то же, что с Терлоком.

– Кто эти свидетели?

– Его жена Хейли; богатый политический спонсор по имени Марвин Гелтер; шериф Клутц; мэр Шакер; и капитан нью‑йоркской полиции, о котором вы меня спрашивали.

– Целый комитет. Где он хочет сдаться?

За секунду до ответа Торрес замялся:

– В том месте, где он находился с тех пор, как исчез из поля зрения.

– Это не совсем ответ.

– Знаю. Простите. Клайн проинформировал ограниченный круг и потребовал полной конфиденциальности – никаких подробностей никому. Он упомянул именно вас.

Гурни увидел шанс проверить собственную линию поведения:

– Клайн не желает, чтобы я знал о доме на Рэпт‑Хилл‑роуд?

На том конце повисла мёртвая тишина.

– Что вы сказали?

– Вы меня слышали.

– Но… как… как вы узнали…

– Неважно. Суть в том, что я как раз сейчас подхожу к дому. Сообщите Клайну, что я здесь и хочу понимать его план – чтобы его не испортить.

– Боже. Дайте мне его найти. Я попрошу, чтобы он вам перезвонил.

Гурни повернулся к Хардвику и вкратце обрисовал ситуацию.

– Бекерт желает сдаться полиции? И что дальше? Признаться в семи убийствах, а потом всё равно баллотироваться в прокуроры – на базе впечатляющей честности своего признания? – скривился Хардвик.

– На данном этапе кто, чёрт возьми, знает…

Зазвонил телефон, на экране высветилось имя Клайна.

– Гурни слушает.

Клайн почти кричал:

– Как, чёрт возьми, вы узнали, где Бекерт? И почему не сообщили мне сразу?

– Я не знал, где он. Я шёл по наитию.

– Где, чёрт побери, вы сейчас?

– На Рэпт‑Хилл‑роуд, недалеко от дома.

– Не подходите ближе. Вообще ничего не делайте. Эта капитуляция – большое дело. Настолько большое, насколько только можно. Я лично руковожу операцией. Ничего не произойдёт до моего прибытия. Вы меня слышите?

– Может случиться то, на что потребуется ответить.

– Я не это имел в виду. Никакой самодеятельности. Понимаете?

– Понимаю.

– Вот и отлично. Повторяю: ничего не предпринимайте. Я уже еду.