Текст книги "БП (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Зурков

Соавторы: Игорь Черепнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 124 (всего у книги 136 страниц)

– Насколько я знаю, он тоже приходится родственником, правда, Императору. Как и король Георг, кстати. Их тоже приглашать будут?

– А я откуда знаю? Ну, даже если и так, то Его британское величество вряд ли дёрнется. Китченер вон уже допутешествовался. А кайзер?.. Уведомление о кончине уже разослано МИДом во все посольства. Вполне может быть, что через шведов, или датчан и Германию оповестят… Но в гости звать – ну его! Даже если под честное слово Регента… Кто-нибудь из великосветской… кх-м… компании опознает, поднимет шум, – и получите второй бунт. Не считая мелких путчей…

– Понятно. А из "местных" все будут?

– Точно не знаю, но, кажется, – нет. Всё это сборище… Часть великих князей, княгинь и прочих разделились во мнениях. Одни так, или иначе поддерживают Семью, то есть, Вдовствующую императрицу, Регента, княжон и Алексея Второго. Часть кучкуется вокруг Михень и её выкормышей. Кирилл сидит у нас, Бориса уволили от должности походного атамана, выпнули из Свиты. Андрей также распрощался и со свитскими погонами и со своей гвардейской Конной артиллерией. Самой Марии Павловне отказано в аудиенциях. Остальные, не столь активно участвовавшие в великокняжеской фронде, выжидают, чем всё закончится, чтобы примкнуть к победителям. Но раскол есть и будет расти. Гаринские ревизоры представили Михаилу материалы о "шалостях" семейства Романовых, и он, я думаю, уже поделился впечатлениями с матерью. Так что на похоронах будут далеко не все… Всё, пришли…

Наконец-то мы доходим до комнаты, где уже собрался народ. Правда – совсем немногочисленный. Помимо нас с Фёдором Артурычем ожиданием мается тот самый, насколько я понимаю, полковник Кутепов и… И старший лейтенант Воронов. Причём, что-то с ним очень не так!.. Не лицо, а пустая маска, во взгляде – боль и… Ещё что-то, не поддающееся пониманию.

– Здравствуйте, Павел Алексеевич. – Подхожу к старлею, пока Келлер о чём-то шепчется с Кутеповым. – Прошу извинить, если лезу не в своё дело, но у Вас такой вид… Я могу чем-то помочь?..

– Здравствуйте, Денис Анатольевич… – Воронов смотрит шальными глазами. – Нет, Вы уже помогли… От судьбы не уйдёшь…

Не понял, и где я ему дорогу перешёл? В Александровском дворце бок о бок были, вроде, без подстав и косяков…

– Когда мы были в Царском Селе… Ольгу… Мою супругу… Её убили…

– Примите мои соболезнования… – Меня хватает только на эту фальшиво-дежурную фразу. Которую, похоже, Воронов не замечает.

– … Уезжая, я оставил дома маленький браунинг. Чтобы и ей, и мне было спокойней… Дворник сказал, что ночью за мной приехали… Показывали какую-то бумагу… Поднялись на этаж, стали ломиться в квартиру… Он слышал, как она кричала, чтобы они убирались, что меня нет, а потом выстрелила через дверь… Они – тоже… Господь смилостивился, она умерла мгновенно, пуля в голову, пуля в сердце… Ducunt Volentem Fata, Nolentem Trahunt (дукунт волентэм фата, нолентэм трахунт – Желающего судьба ведёт, нежелающего – тащит)… Денис Анатольевич, я знаю, Вы наверняка связаны с теми, кто ведёт следствие… Я прошу Вас, если вдруг станет известно…

– Да, Павел Алексеевич. Я сообщу. И даже постараюсь устроить личную встречу… – Больше ничего пообещать не успеваю, потому, двери открываются и нас приглашают войти. Окна плотно затянуты портьерами, единственный источник света – люстра, свет которой делает бордовую парчу на стенах какого-то кровавого оттенка…

Едва последний из нас заходит, открывается дверь в противоположной стене и дяденька лет под пятьдесят в мундире камергера негромко объявляет:

– Её Императорское Величество вдовствующая Императрица Мария Фёдоровна… Его Императорское Величество Император Николай Вторый… Его Императорское Высочество Регент Империи Великий князь Михаил Александрович… Их Императорские Высочества Великие княжны Ольга Николаевна… Татьяна Николаевна… Мария Николаевна… Анастасия Николаевна…

В зал входит Семья. Все, включая Николая, одеты в чёрное, только на Регенте генеральский мундир с траурной повязкой. Он и обращается к нам:

– Здравствуйте, господа… Мы пригласили Вас для того, чтобы выразить благодарность за Вашу верность Престолу и объявить свою волю…

Далее слово берёт тот самый камергер, который открывает бювар и начинает зачитывать лежащее там Высочайшее повеление:

– … Великий обет служения повелел нам всеми силами стремиться к скорейшему прекращению столь опасной для Государства смуты. Проявления беспорядка, бесчинств и насилий стали прямой угрозой для всех людей, стремящихся к спокойному выполнению лежащего на каждом долга…

Официально-торжественный речитатив звучит в полной, не нарушаемой ничем тишине:

– … Ныне наш общий долг – прекратить смуту и победоносно завершить войну до окончания следующего года. И ничьи заслуги при этом не должны быть забыты.

В воздаяние за труды и подвиги, оказанные при подавлении смуты, Мы повелеваем:

Пожаловать всем…

Ну, это понятно, касается в основном нижних чинов. Участвовавшим в подавлении смуты – светло-бронзовую медаль, не участвовавшим, но не поддавшимся – тёмно-бронзовую. Александровская лента, герб и цифра "1917"…

– … Пожаловать всем, имеющим классный чин, в том числе и отставным, участвовавшим в подавлении смуты, следующий классный чин, но не выше 2 класса…

Это что, я теперь – подполковник, Стефанов – штабс-капитан, а Котяра – подпоручик?.. Да и в Москве Оладьин, Дольский, Волгин и остальные погоны менять будут! Отлично!.. Ну-ка!..

– … Пожаловать командующему Петроградским военным округом помимо иных наград, вне очереди орден святого Александра Невского и кабинетский перстень с датой "1917"…

Так, облагодетельствовали Фёдора Артурыча… А когда про моих орлов вспомнят?.. О, вспомнили!..

– … Пожаловать всем нижним чинам, участвовавшим в освобождении Государя и его семьи, помимо иных наград, серебряную медаль на андреевско-александровской ленте с профилем Государя и датой "1917". Сия награда носится вместе с боевыми наградами. При этой медали денежная выдача – 100 рублей золотом из кабинетских сумм. Также пожаловать всем вышеупомянутым нижним чинам право на зачисление по прошению в роту Дворцовых гренадер при достижении ими надлежащего возраста…

… Пожаловать нижним чинам Гвардейского экипажа, размещенным в Царском селе и делом доказавшим свою верность Государю, помимо иных наград, знак отличия ордена святой Анны. При этой награде – денежная выдача 100 рублей золотом из кабинетских сумм…

Ага, вот и про мореманов!..

– … Пожаловать российскому офицеру иностранного подданства, участвовавшему в освобождении Государя и его семьи, золотую медаль на андреевско-александровской ленте с профилем Государя и датой "1917", производство через чин за отличие, орден святой Анны второй степени, кабинетский перстень с датой "1917", денежную выдачу из кабинетских сумм 1000 рублей золотом и право входа за кавалергардами.

А это – персонально для Кегресса. Ну, в принципе – правильно!..

– … Пожаловать офицерам, участвовавшим в освобождении Государя и его семьи, помимо иных наград, золотую медаль на андреевско-александровской ленте с профилем Государя и датой "1917", носимую вместе с боевыми наградами, кабинетский перстень с датой "1917", денежную выдачу из кабинетских сумм 1000 рублей золотом и право входа за кавалергардами. Также пожаловать орден святого Владимира четвертой степени тем из них, кто ранее не имел сей награды.

И про нас, грешных, не забыли…

Пожаловать командиру отряда, освободившего Государя и его семью, помимо иных наград, двухгодичное преимущество в старшинстве с правом использовать его в любое время по прошению, золотую медаль на андреевско-александровской ленте с профилем Государя и датой "1917", кабинетский перстень с датой "1917", денежную выдачу из кабинетских сумм 1000 рублей золотом и право входа за кавалергардами. Также отремонтировать его дом за счёт кабинетских сумм в течение этого года. Орден ему не жалован ввиду наличия всех боевых наград, возможных в его чине.

И мою скромную персону стороной не обошли! Особенно прикалывает право входа за кавалергардами. Или я ещё каких-то этикетских тонкостей не знаю. Вот отремонтировать дом – это уже куда лучше. Учитывая необходимость превращения его в очень секретный бункер…

– … Пожаловать всех кавалеров ордена святого Георгия 4 степени или Георгиевского оружия, или ордена святого Владимира 4 степени с мечами и бантом, имеющих чин 7 класса, правом поступления в Николаевскую Академию Генерального штаба. Также пожаловать правом поступления в Николаевскую Академию Генерального штаба офицеров, произведенных в чин 7 класса за подавление смуты. Подвиги не должны быть препятствием для обучения…

– … За отвагу при подавлении смуты и освобождении Государя и его семьи, пожаловать 1-му отдельному гренадерскому Нарочанскому батальону права гвардии. Утвердить знак батальона, разработанный его офицерами. Единовременно обмундировать батальон по гвардейским нормам из сумм Удельного ведомства…

А вот это – самое вкусное!..

… Пожаловать всем частям и отдельным подразделениям, участвовавшим в подавлении смуты, романовские ленты на знамена и штандарты.

… Всем офицерам, участвовавшим в подавлении смуты и прежде не имевшим потомственного дворянства, пожаловать оное с занесением их родов во вторую часть Дворянской родословной книги Российской Империи и Дворянских родословных книг их губерний…

Часть 22

Камергер заканчивает оглашение, откладывает бювар и берёт ещё одну папочку, попухлее. Открыв её, подходит к Великому князю Михаилу.

– Полковник Кутепов, поздравляю Вас с чином генерал-майора. – Регент, взяв из папки погоны, вручает их адресату. – Благодарю Вас, Александр Павлович! Насколько я знаю, офицерское собрание Преображенского полка доверило Вам возглавить суд чести, что говорит о Вашей кристальной честности. И во время мятежа Вы остались верны присяге и не стали трусливо отсиживаться по квартирам, как иные гвардейские офицеры. В новом чине вакансии в полку для Вас не найдётся, поэтому мы решили назначить Вас комендантом Петропавловской крепости.

– Служу Престолу и Отечеству, Ваше Императорское Высочество! – Судя по тону, Кутепов несколько ошарашен произошедшими с ним переменами. А вообще – решение правильное. Верный офицер на очень нужной должности. Насколько я знаю, по значимости – третий человек в Питере после… теперь уже Регента и генерал-губернатора. И крепость легко переводится из декоративного в боевое состояние. Подкинуть пулемётов, пушек, сделать нормальную радиосвязь… В случае чего и до узников с арсеналом никто живым не доберётся, и спрятаться там можно, ежели приспичит…

– Старший лейтенант Воронов, поздравляю Вас с чином капитана второго ранга. – Михаил Александрович вручает следующую пару погон. – Павел Алексеевич, во время известных событий в Царском Селе, Вы показали себя с самой наилучшей стороны. Более того, сумели переубедить часть матросов, обманом вовлечённых в заговор.

Господин капитан второго ранга, Вы назначаетесь командиром сводного батальона Гвардейского Экипажа вместо капитана 1-го ранга Мясоедова-Иванова. Прошу подготовить соображения по замещению образовавшихся офицерских вакансий… Да, Великая княжна Ольга Николаевна пожелала стать шефом Гвардейского экипажа. Надеюсь, у Вас не будет возражений…

Оп-па, какие взгляды-молнии! Ну, вы ещё покраснейте, сладкая парочка!.. Ага, Ольга Николаевна немного зарумянилась, а Воронов держится… Интересно, а кто теперь всем Экипажем командовать будет вместо Кирюхи? Надо будет потом у Артурыча спросить…

– Капитан Гуров-Томский, поздравляю Вас с чином подполковника.

Делаю три шага вперёд, останавливаюсь, и Регент вручает мне мои новые погоны. Как и положено, рявкаю "Служу Престолу и Отечеству!".

– Вам, Денис Анатольевич, новой должности не предлагаю, зная Ваше желание не расставаться с батальоном. Генерал Келлер говорил мне, что у него была идея развернуть его в полк, но Вы оказались против.

– Так точно, Ваше Императорское Высочество. Выигрывая в количестве, проиграем в качестве. Второй состав батальона только сейчас дотягивается до уровня первого. Если набирать ещё людей, не хватит командиров и инструкторов…

Становлюсь в строй, видя удивлённое лицо полк… извините, уже генерала Кутепова. Это, в смысле, отказ от статуса полкового командира вызывает такие эмоции, или слово "инструктора"? Ничего, мне с Его превосходительством теперь тесно общаться придётся, наудивляется ещё…

По окончании церемонии нас с Фёдором Артуровичем останавливет знакомый уже "бодигард" вдовствующей императрицы Тимофей Ящик:

– Ваше Высокопревосходительство, дозвольте обратиться к его высокоблагородию… Вас просят в кабинет. Пойдёмте…

Стоявший рядом Келлер, с которым только хотел обсудить ближайшие планы, с понимающей улыбкой удаляется. А я вслед за казаком поднимаюсь на третий этаж, он доводит меня до нужной двери. В отличие от остальных помещений этот кабинет кажется строгим и даже аскетичным. И видно, что нечасто тут кто-то бывает и что на всём чувствуется аура предыдущего хозяина… Небольшой письменный стол, пара кресел, диванчик, два шкафа с книгами… Великий князь Михаил стоит возле окна и, задумавшись, смотрит куда-то вдаль и даже, кажется, неслышно разговаривает с кем-то видимым только ему…

– Ваше Императорское Высочество, капитан Гуров…

– Полноте, Денис Анатольевич, официальная аудиенция закончена. Вдовствующая императрица и я хотели поговорить с Вами приватно. Мы обсуждали с ней одну довольно… щекотливую тему, касающуюся всех нас. Я имею в виду носящих фамилию Романовы. Здесь, в личном кабинете отца этому разговору будет самое подходящее место. К сожалению, времени у нас мало, поэтому я буду говорить без обиняков…

Регент делает паузу, снова поворачиваясь к окну. Видно, что ему нелегко дались последние дни. Нахмуренные брови, складки у рта, взгляд стал жёстче и угрюмей…

– Денис Анатольевич, прошу понять меня правильно, сейчас я изложу личную просьбу… Правящие не могут позволить себе такую роскошь, как личная месть. Моя супруга и мой сын погибли. Я знаю, кто и по чьему наущению это сделал. Но суду подлежат только оставшийся в живых исполнитель, Барановский и Кирилл, которого прежде нужно будет лишить великокняжеского титула. Остальных даже ныне создаваемые трибуналы не признают виновными. А я хочу, чтобы кару понесли все!.. Может быть, это малодушно и недостойно… Впрочем, это – личное, простите… Когда-то в кабинете академика Павлова Вы говорили о том, что наказаны должны быть все независимо от юридических выкрутасов. И что в Вашей истории существовали некие "эскадроны смерти"…

– Прошу принять мои соболезнования, Ваше Императорское Высочество! Насчёт эскадронов – да, таковые были, правда, не в России, а в Латинской Америке. Нелегальные, или полулегальные военизированные организации, которые боролись с противниками правительств, действовавшими террористическими и партизанскими методами. Иными словами – удар на упреждение и возмездие за преступления. С этим я согласен целиком и полностью. Но помимо этого в их практике было много такого, что считаю несовместимым с честью офицера… Пытки, насилие над ни в чём неповинными людьми, шантаж, вымогательство…

Оборачиваюсь на звук открывающейся двери и вытягиваюсь по стойке смирно. Потому, как в кабинет входят вдовствующая императрица и Великая княжна Ольга.

– Я хочу ещё раз поздравить Вас, господин полковник. – Мария Фёдоровна очень серьёзна. – И прошу простить за то, что даже не дали времени привести форму в порядок. Я имею в виду новые погоны. Дело в том, что всё, что здесь и сейчас будет сказано, должно остаться тайным от всех… Вы уже два раза доказали свою честность, самоотверженность и преданность нашей семье. Я хочу просить Вас и впредь быть её стражем.

– Покорнейше благодарю Вас, Ваше Императорское Величество! – Стандартная фраза – всё, что могу выдавить из себя.

– Вы вправе отказаться, но сделать это должны прямо сейчас. Дело в том, что я хочу просить честного человека заняться бесчестным делом…

Кажется, я начинаю догадываться, откуда ветер дует и почему ВКМ завёл разговор об эскадронах…

– Можете распоряжаться мной как угодно. Я готов сделать всё для безопасности императорской Семьи!..

– Я начну издалека… Вы, конечно, знаете о крушении поезда императора Александра III… Мы все тогда чудом спаслись. Если бы не Саш… Его Величество, державший, насколько это было возможным, рухнувшую крышу вагона, погибли бы мы все, кроме Михаила и Ольги… Великой княжны Ольги Александровны… Расследование пришло к заключению, что виной всему было плохое состояние железной дороги. Это было сообщено для широкой публики, чтобы не вызвать волнений. На самом деле в вагоне взорвалась бомба. Её принёс помощник повара, который был связан с террористами из "Народной Воли". Он выставил часовой механизм на время нашего завтрака и отстал от поезда на предыдущей станции. Потом он бежал в Румынию, затем появлялся в Швейцарии и, наконец, осел в Париже. Там его заметил генерал Селивёрстов. Он долгое время заведовал Политическим отделением МВД, а, уйдя в отставку, жил в Париже. Генерал сообщил об этом в Петербург, а вскоре его нашли мёртвым. Поварёнок тоже был убит. Причём, накануне он сообщил журналистам, что готов раскрыть все подробности той катастрофы… Но убийцы не учли одного! Все бумаги генерала Селивёрстова были опечатаны и отправлены дипломатической почтой в Столицу. Там их тщательно изучили… Я не хочу вдаваться в подробности, но один верный человек предоставил мне убедительные доказательства того, что за покушением и убийствами стоял Великий князь Владимир Александрович… Связь поварёнка с революционерами была вторым дном, на котором должны были остановиться самые пытливые умы… Я открыла правду супругу, но он не хотел ни во что верить. Слишком был привязан к младшему брату…

После кончины императора Владимир постоянно пытался скомпрометировать Николая. Наиболее успешно ему это удалось в Кровавое воскресение. Будучи командующим Петербургским военным округом, он все обязанности переложил на начальника штаба. Но в тот день лично отдал приказ о жесточайшем вооружённом пресечении беспорядков. Несмотря на все возражения и уговоры…

После смерти Великого князя Мария Павловна, его супруга, продолжила интриги, видя одного из своих сыновей следующим императором. Результат её действий Вы видели своими глазами… Они все должны ответить!..

– Прошу меня извинить, но Великие князья тоже носят фамилию Романовы. И судить их может только император… – Меня уже агитируют! Я обеими руками "за", но слово должно быть сказано!

– Одного своего сына я потеряла из-за неизлечимой болезни! Сейчас теряю второго, Николай собрался принять постриг! Я не хочу потерять ни единственного оставшегося сына, ни девочек и Алексея, оставшихся по чьей-то злой воле сиротами! Они все должны умереть! – Вдовствующая императрица подходит к Михаилу и становится рядом, как бы закрывая от опасности. И я почему-то вместо пожилой женщины вижу разъярённую валькирию Дагмар Христиандоттир.

– Ваше Императорское Величество! Ваше Императорское Высочество! Я жду дальнейших указаний! – Раз уж здесь появились валькирии, то почему бы мне не стать их хирдманном-берсерком? Как там пели викинги – "Ветер попутный нам и смерти"?..

* * *

Через два дня Его Императорское Высочество Регент Михаил со свойственной венценосным особам непосредственностью через Келлера напомнил, что я до сих пор числюсь офицером по особым поручениям, и вот прямо в сей момент таковое и надо исполнить. Для чего явиться в Зимний сегодня к четырнадцати ноль-ноль без опозданий и при самом полном параде, то есть, нацепив на себя всё, что только можно.

Пришлось с сожалением прервать игру "Верю – не верю" с коммандером мистером Френсисом Кроми, которая заключалась в том, что британец изо всех сил пытался изобразить свою непричастность к заговору, а также свою уникальную бело-пушистость. А злой русский подпол никак не хотел верить его отчаянным фантазиям и постоянно докапывался до мелочей, в которых просвещённые мореплаватели с Острова привыкли верить друг другу на слово. В общем, попался тупой русский чурбан, который никак не хотел понять, что слово джентльмена является таким же убойным доказательством, что и найденная неопровержимая улика…

"Мон женераль" Фёдор Артурыч ещё раз осмотрелся в зеркале сам, затем придирчиво устроил мне персональный строевой смотр, и, наконец, предложил прокатиться до Зимнего вместе в генеральском автомобиле. А пока есть время, попить чайку и поговорить о некоем деле. Важном и для нас новом…

– А скажите-ка мне, любезнейший Денис Анатольевич… Насколько Вам дороги Ваши ордена? И как посмотрите на то, чтобы лишиться одного-двух?

– Силой отбирать будете, Ваше высокопревосходительство, или полцарства и принцессу в нагрузку предложите? Так я свою королевну уже нашёл. А полцарства если надо будет – отберём у кого-нибудь. Чьи сейчас Канары, к примеру?..

– Нет, я серьёзно. Павлов, кстати, персональный автор сей задумки, просил похлопотать перед Вами, мол, уважьте старика. Михаил Александрович тоже в курсе, хоть и сомневается в успехе. Но просил просто поговорить и не принуждать. А дело вот в чём…

Последовавшую за этим предисловием идею я обдумывал всю дорогу ко дворцу. Идиотская фантазия чёрного пиарщика с диагнозом "шизофрения в стадии хронического обострения". Но ведь может и выгореть!..

В кабинете Регента помимо меня были ещё двое штатских. Которые оказались министрами дел. Николай Николаевич Покровский – иностранных, Александр Дмитриевич Протопопов – внутренних. Ожидание было недолгим, минут через семь появился Великий князь Михаил, а ещё через минуту громко-торжественным голосом было возвещено о прибытии на аудиенцию полномочного посла Британской империи сэра Джорджа Бьюкенена. Коим оказался тощий, полностью седой старикашка с бывшими когда-то изящными усами и взглядом типичного англицкого джентльмена, надменно взирающего на мир через призму величия своей империи и себя любимого. В сопровождении, скорее всего, личного секретаря и переводчика. За восемь лет жизни в Питере не выучить русский язык – характерный штришок, однако…

После традиционно-протокольных приветствий и пожеланий долгих лет жизни, мудрого, долгого и просвещённого руководства такой великой страной, как Российская империя, Бьюкенен переходит к сути вопроса, заставившего его просить аудиенции:

– Ваше Императорское Высочество, Его Величество король Георг V выражает своё восхищение усилиями Вашего Императорского Высочества и верных Вашему Императорскому Высочеству войск по скорейшему восстановлению законного порядка и подавлению мятежа. Хочу выразить особую благодарность лично от себя за обеспечение безопасности посольства Британской империи во время беспорядков, произошедших в Петрограде.

Его Величество король Георг V также выражает уверенность, что все виновные в заговоре понесут ответственность, но, тем не менее, надеется, что в данном вопросе Ваше Императорское Высочество проявит себя, как справедливый и милосердный правитель.

Ещё одной причиной, заставившей меня просить аудиенции у Вашего Императорского Высочества, является беспокойство за жизнь подданных Британской короны, пропавших за последние дни. В первую очередь это касается служащих Бюро военного паспортного контроля Британской империи, которых мои сотрудники до сих пор не могут найти. Я, как представитель Его Величества короля Георга V, беспокоюсь за их судьбу и прошу дать указания к их немедленному розыску…

М-да? Беспокоишься? Ну, ничего, побеспокойся ещё немного. Как только закончат ребята с помощью Мистера Скополамина откровенничать, сразу вернём. Возможно. Даже целыми, а не по частям. Они уже много начирикали. Чуть-чуть осталось…

– … Прошу передать Его Величеству королю Георгу V нашу искреннюю благодарность. – Регент совсем не по дипломатически скуп на слова. – Что касается подданных Британской короны, о которых Ваше превосходительство беспокоится, то нами уже дано указание и учиняется розыск данных лиц. Всё, что станет известно, будет незамедлительно доведено до сведения Вашего превосходительства.

– … Ваше Императорское Высочество, могу ли я просить о конфиденциальной беседе? – Переводчик бесцветным голосом переводит фразу Бьюкенена.

– … Хорошо. – Великий князь выдерживает паузу и обращается к министрам. – Господа, оставьте нас на время. Господин подполковник, останьтесь.

Протопопов и Покровский в сопровождении толмача исчезают за дверью, а Михаил Александрович переходит на английский:

– You can speak freely, don't be afraid. He doesn't know English. (Можете говорить без опасения. Он не знает английского.)

Делаю тупую, но решительную морду, всем своим видом показывая, что на вопрос "Ду ю спик инглиш?" всегда отвечал "Дую, але дюже погано"…

– Ваше Императорское Высочество. Я хотел бы говорить, как частное лицо, как Ваш искренний доброжелатель и человек, желающий России только блага… То, что я сейчас скажу, не является официальной точкой зрения Британского правительства. Но, тем не менее, Вам прекрасно известно, что и Ваш покорный слуга, и посол Франции мистер Палеолог поддерживаем тесные связи с аристократическими кругами Российской империи… Существует мнение, что прискорбный случай взрыва недовольства, вылившийся в вооружённый мятеж, явился следствием нежелания Вашего венценосного брата прислушаться к мнению общества, и, как частность – не совсем правильными действиями министра внутренних дел господина Протопопова.

– Последний был назначен моим братом на пост министра по рекомендации председателя Госдумы господина Родзянко. Между прочим, это свидетельствует о том, что Российский император, всё же, прислушивался к мнению общества, о котором Вы говорите. Более того, Его Величество король Георг V в личном письме моему венценосному брату дал данному господину весьма лестную характеристику.

– Если позволите, Ваше Императорское Высочество, я продолжу. Сейчас многие аристократы и члены Царствующего Дома возмущены содержанием под стражей Великого князя Кирилла Владимировича. Ведь эту меру вполне можно было бы заменить домашним арестом под честное слово.

Помимо этого заключение в крепость некоторых членов Государственной Думы, пользующихся популярностью у их коллег и общественности, также воспринято неодобрительно. Вполне вероятно, это может послужить поводом к продолжению волнений… Прошу понять меня правильно, я высказываю свои личные опасения, желая помочь… Принять правильное решение… Испокон веков истинное благородство августейших особ проявлялось в милости к своим врагам…

Ага, особенно у вас в мелкобритании. Королей, королев, да герцогов на плаху пачками таскали. И во время резни Алой и Белой роз друг другу с удовольствием кровушку пускали. Охрененная милость, блин, после победы казнить всех пленных от простого солдата до баронов и графьёв!..

– Помимо этого я хотел бы высказать, опять-таки, свое личное мнение о том, что принятие Конституции могло бы существенно снизить накал страстей в российском обществе… У нас…

– Довольно, Ваше превосходительство!.. – Великий князь начинает повышать тон. – Нет необходимости ссылаться на историю Британской империи! Ведь у вас само понятие Конституции эфемерно! Есть сборник отдельных законов, статутов и актов. И ещё – неписаные правила, зачастую довольно забавные. Один только поиск бочек с порохом в подвалах Вестминстера чего стоит!..

Как бы ВКМ не сорвался! Перед приёмом он просил меня подстраховать в случае чего. Типа, нервы и всё такое… Поэтому громко кашляю в кулак два раза, глядя туповато-виноватыми глазами на собеседников. Мол, извиняйте, дяденьки, остатками завтрака подавился…

Сигнал доходит до адресата, Михаил Александрович сбавляет тон, но теперь наступает самое интересное!..

– Оставим этот вопрос на потом. Сейчас меня интересует другое. Почему Вы, Ваше превосходительство, решили, что Вам позволено вмешиваться во внутренние дела Империи?!

– … Я не понимаю Вас, Ваше Императорское Высочество!..

– Я имею в виду Ваши тесные контакты с заговорщиками. Не трудитесь возражать, у нас есть письменные показания данных господ о том, что Вы лично давали им рекомендации, имевшие, зачастую, силу приказов. Лавры Вашего соотечественника Уитворта покоя не дают? Так на дворе – не прошлый век, а я – не император Павел!.. Сейчас Вам будет вручена нота, постарайтесь в кратчайшие сроки отправить её в Лондон! И до прибытия ответа настоятельно советую Вам никуда из посольства не отлучаться… – Великий князь поворачивается ко мне и командует уже на русском. – Господин подполковник, пригласите сюда наших министров.

Открываю двери и вызываю на сцену следующих актёров. И Покровский, и Протопопов в курсе того, что должно произойти, но внешне невозмутимы, как два Чингачгука…

– Николай Николаевич, прошу Вас! – Регент уже спокоен и всё идёт по сценарию.

Покровский открывает кожаный бювар и зачитывает текст:

– Регент Империи Его Императорское Высочество Великий князь Михаил Александрович и Правительство Российской Империи требует объяснений от правительства Британской империи за действия сотрудников её дипломатической и союзнической миссий, выразившихся в подстрекательстве к свержению существующей самодержавной Власти, организации и личном участии в заговоре, ставившем своей целью совершение государственного переворота в Российской Империи и ведении диверсионной и шпионской деятельности.

Нам не хотелось бы верить, что действия вышеупомянутых подданных Британской короны носили официальный характер, посему мы предлагаем создать Специальную Следственную Комиссию, которая и должна была бы самым тщательным образом расследовать данные преступления против Российской Империи. С нашей стороны Министерство внутренних дел готово предоставить абсолютно все улики и признания преступников. Все действия комиссии будут широко освещены в прессе, дабы российская общественность, узнавшая о заговоре, не поддавалась влиянию антивоенных и, в частности, антибританских настроений.

Официальные извинения правительства Британской империи будут приняты, если сопроводятся практическими шагами по выполнению союзнических договорённостей, а именно:

– Выдачей Специальной Следственной Комиссии подданных Британской короны, уличённых в участии в заговоре, либо в оказании любого вида помощи заговорщикам;

– Отзывом из Ставки Верховного Главнокомандования, а также штабов Северного, Западного, Юго-Западного, Румынского и Кавказского фронтов представителей союзнических армий, вмешательство которых в работу штабов наносит ущерб управлению войсками;

– Неукоснительным выполнением в указанные ранее сроки поставок вооружений в полном объёме и надлежащего качества;