Текст книги "Вардананк"

Автор книги: Дереник Демирчян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 54 страниц)

– И когда враг будет вымотан так, как я намерен его вымотать, то есть когда он будет окрашивать путь своей кровью, пусть он тогда попробует догонять нас! Мы, несомненно, сумеем поставить его где-нибудь на колени. Судьба избрала меня, чтобы нанести врагу этот первый удар И я его нанесу? А вы делайте свое, – вы не дайте ему подняться?.

– Будет исполнено – повторили остальные нахарары, послушные воинской дисциплине.

Взволнованный Вардан все снова и снова возвращался мысленно к своему решению. До самого конца в течение всего боя, который протекал с переменным успехом, он напряженно решал все один и тот же вопрос: нанести персам удар регулярными силами или же енлзий народного ополчения? Или же нанести один удар вслед за другим? У него росла надежда, что в критический миг сверкнет молнией правильное решение. Тягчайший, мучительный час раздумий?

Во всяком случае, он решил сохранить обычный порядой ведения боя и лишь в решительный момент выпустить ополчение и нанести персам удар рукой простого народа.

Вардан обратился к сепухам:

– Постройте полк Мамикоияиа, конницу, воинов Дзмероца, по одному подразделениию из полков Арпрупи и Вананди, всех перешедших к нам из полков Ршгтуни и Хорхоруни и все отряды народного ополчения!

Сепухн поскакали выполнять это приказание.

– На ночное сражение едва ли они пойдут, – закончил Вардан. – Но на всякий случай будьте бдительны. Идите по местам, господь вам в ггомощь.

– Господь – наше прибежище и сила! – откликнулись начальники соединений и разъехались гго местам.

С Варданом остались Аршавир, Амазасп и Атом. Долгое время все молчали. Вардан продолжал обдумывать свое решение:

«Нанести удар и заставить истекающего кровью врага начать преследование?» Легко сказать!.. Но как выполнить это решение? Да и выполнимо ли оно? Не ошибается ли он? Ведь пришлось бы сознательно принести в жертву передовой заслон армянского войска! Во имя чего? Быть уничтоженным, чтобы уничтожить врага? Поставить армянский народ перед лицом величайшей опасности, чтобы спасти его? Нет! Требовалась величайшая жертва, Вардана терзала мысль об этой жертве. И он принял свое великое решение: подвергнуть опасности и себя и всех своих, чтобы тем самым получить право подвергнуть опасности армянский народ.

И вот перед ним стоял созданный им передовой, ударный отряд. Вардан приказал, чтобы все народное ополчение выстроилось и двинулось вперед под объединенным командованием Аракэла, Артэна, Саака и Хандут. Он вызвал их к себе и объяснил им, что самым простым и целесообразным для них будет всем следовать за регулярными полками:

– Все вместе за мной! Будете биться до последнего вздоха, пока рука держит меч или копье!

Вардан мягко улыбнулся и грустно пошутил, обращаясь к Атому:

– Видишь, князек, до чего дошло? Подаст ли нам победу господь?.. Выведет ли сам себя из пропасти народ армянский? Это будет видно не в тот миг, когда мы вступим в бой, а тогда, когда мы его закончим. А закончим мы его, вероятно, много позднее. Не сегодня и не на этом поле куется наша победа, а в глубине наших гор. Если я паду в бою и среди наших возникнет растерянность, вся моя надежда на тебя, на то, что тебе помогут крестьяне и все, кто останется в живых! Не теряясь, спокойно вступишь в бой, всех успокоишь и наладишь постепенный отход. Отступать будешь, непрерывно нанося врагу удары, завлечешь его в горы – там уничтожишь!

– Будет исполнено! – спокойно ответил Атом.

Оба умолкли.

Азарапет взглянул на Зохрака: глаза юноши были влажны.

– Жесток ты к сыну, Спарапет, – упрекнул он Вардана.

– Ничего, ои Мамиконян, – ответил Спарапет, обнимая Зохрака. – Мой сын знает, что мы не на свадьбу прибыли…

Зохрак прижался головой к его груди. Холодная кольчуга оцарапала ему лоб.

– Зачем ты стремишься предопределить свою судьбу, Вардан? – покачал головой азарапет – Она ведома лишь господу богу.

Вардан грустно взглянул на него.

– Эх, отец азарапет!.. Они молоды еще, ты – муж зрелый, но я много старше.. Разве шуточное нагрянуло на нас бедствие?! Бой не на жизнь, а на смерть – вот наша победа!

– Господь да придаст тебе сил! – со вздохом скгнал азарапет и перекрестился.

Центр персидских войск, прямо напротив них, продолжал уплотняться. Близился рассвет. Вардану хотелось увидеть, как расположит свои войска Нюсалавург утром. Сам Вардан не предпринимал больших перемещений, предоставляя врагу думать, что армяне находятся в нерешительности и но донашиваются о направлении главного удара персов Затем он не хотел дать им понять, что угадал их намерения – пусть персы еще более неосторожно и открыто производят свои перемещения. Намеренно стянув большие силы к центру, он предупредил командиров соединений, что они должны быть готовы во всякую минуту, без промедлений бросить свои силы на фланги.

Движение у персов не прекращалось. Непрерывно слышался топот конницы, лязг оружия, ржание коней, окрики командиров и глухой, неумолкающий рокот. Получившие многодневный отдых войска могли позволить себе одну ночь не спать.

Факелы освещали вражеский стан. Войска раздвинулись, образовав каре. Вынесли знамена. Какие-то фигуры метались на площади: очевидно, там происходил смотр или какой-нибудь религиозный обряд.

Зрелище было Вардану знакомо: это могпэт возносил моления о даровании победы. После этого должен Лыл выступить Нюсалавурт, сказать войскам ободряющее слово.

– Ты погляди только! – с горечью сказал Аракэл, обращаясь к сидящим рядом. – Пришли погубить народ, да ешс молитву читают! Ну-ка, вставайте, скажем и мы наше слово войску!

В сопровождении Артэна, Саака и Хандут он подошел к Вардану:

– Спарапет, дозволь и нам обратиться со словом к войску!

Вардан понял мысль Аракэла, она ему понравилась. Простой народ пришел затем, чтобы воевать, он будет тверд и непоколебим. Вардана обрадовало, что оправдываются его слова: – Эта война народная…

– Ступайте, говорите! – сказал он с чувством почтения к зтим простым людям.

А они, проходя перед рядами войск, стоявших в центре и на флангах, говорили бойцам:

– Крепко стойте, ребята!.. Не пожалеем жизни ради родной страны! Будем биться, как подобает мужчинам!

– Раз пришли – значит, будем сражаться и победим!

– Раз пришли – значит, победим!

– Крепко стойте!

То, что враг занят какими-то обрядами, вселило уверенность в отсутствие непосредственной угрозы. Воины вышли из рядов. Подошли к ним и бойцы из ополчения.

Аракэл выступил вперед и громко воззвал:

– Воины! Отцы, братья, сыны наши! Запомните наш священный завет: пусть те, кто останется в живых, крепко любят и крепко берегут родную землю и родной народ!

– Как зеницу ока! Как сокровище души! – послышались голоса – Аминь!

– Да будем мы достойны победы!

Что-то заставило войске вскотыхпуться. Кто-то приближался с огромным факелом в руках – Спарапет! Спарапет!.. – пронеслось по рядам.

Вардан подходил в сопровождении нахараров, Говонда, католикоса, Егишэ, Езника и сепухов.

Полки не сводили глаз с Вардана. Сверкая глазами, Егишэ пришпорил вздыбившегося жеребца, вырвался вперед и заговорил:

– Привет воинам, давшим обет, братьям моим в смерти и жизни! Готовьтесь к победе! Завтра от вашей руки умрет смерть отчизны вашей! Бейтесь, и да будет благословен меч ваш, несущий свободу!

– Аминь! Аминь!.. – откликался народ. Выступил Вардан.

– Воины, братья, народ армянский! – сказал он. – Завтра – день свободы. Завтра мы будем биться. Если есть среди вас не верящие в победу, малодушные, – отпустим их, пусть идут от нас! А отважным воинам вот просьба моя и приказ: братья, да не знают малодушия защитники страны Армянской! Не пугайтесь численности врага! Мы победим! Ибо на нашей стороне справедливость! Бейтесь за свободу родины!

– Будет исполнено.. Аминь!.. Истинно!.. – загремело в ответ.

– Желаю вам победы! – закончил Вардан и повернул коня к другим полкам.

Время шло. Войскам нужен был хотя бы недолгий сон. Все кругом было тихо. Молчал и враг. Природа взяла свое.

На пригорке разостлали плащ, Вардан растянулся на нем.

Лишь дозорные бродили по берегу Тхмута, всматриваясь в каждую тень и прислушиваясь к каждому шелесту; сторожевые заслоны сидели с оружием наготове.

У мельницы, под ивой, стояли в темноте Артак и Анаит и прощались. Чуть поодаль сидела оберегавшая их Югабер, а в стороне – Зохрак и Астхик, не осмелившиеся заговорить друг с другом. Они сидели на камнях, в глубочайшем молчании. Они даже не решались взглянуть друг на друга, боясь выдать то, чем были полны их сердца.

– Встретимся мы еще друг с другом или – конец?.. – тихо спросили Анаит.

– Встретимся, конечно! – не сразу ответил Артак.

Аиаит не спросила, когда и где про изойдет эта встреча. Артак не знал, что ответить, по оба почувствовали какое-то душевное успокоение. Однако Анаит, у которой не было никакой надежды на то, что Артак останется в живых, не спросила, почему именно Артак уверен, что они еще увидятся. С нее было достаточно, что он верит. Не спросила она и о том, думает ли Артак о смерти. Потому что она сама не думала о смерти. Но и Артак о смерти не думал в эту ночь: он испытывал радость и умиротворение. Он надеялся встретиться с Анаит не в потустороннем мире. Но где именно, об этом ей не думал. У него было глубокое, как будто неопределенное, не вместе с тем еильиее убеждение: «Мы встретнмея! И это не было мечтой. Это чувство не допускало ни сомнений, ш подозрений. Оно вытекало из могучего источника, из которого вытекала и его любовь, его радость, вера, надежда и отсутствие стража перед смертью. Артам так верил в это чувство, что не боялся смерти. Смерть че одолеет его, смерти для него нет! Он есть и будет, и овн с Анаит будут а останутся!.. В нем говорила жнэвь, любовь, радость.

Этот экстаз умиротворял и Артака и Анаит.

Иными были переживании Зохрана и Астхик. Они так и не сказали друр другу ничего, дог.еряясь безмолвному языку сердца. Оба сохранили в тайне друг от друга владевшее ими чувство, опасаясь, что оно межет остаться безответным.

Но наступил час разлуки. Артак и Аваит нслшо обнялись. И только когда надо было расставаться, Зохрах и Астхик взглянули друг ва друга без страха: в глазах блеснуло прозрение, и они кинулись друг другу в объятия. Мимолетный поцелуй – и они рссстались…

В тот краткий миг, который принес покой душам нескольких людей, небо внезапно побледнело: кончалась ночь, уступая место.

Остановившись на том порядче расположения войск, который он принял ночью, Вардан сосредоточил большие силы в центре, имея в виду убедить персов, что поддался на их обман. Персы выдвинули в первые ряды лучников, поставив легкую конницу позади. То же самое сделал и Вардан.

Прошел предутренньй час, гчшул час рассветный, открылось утро.

Войска взгданули друг на друга. Все осле было занято. Всюду войска, войска, войска!..

– Ну и ну-у-у! – прсбежало по рядам.

– Ишь ты!.. – засмеялся дед Абраам. – Всю свою Персию, можно сказать, до дна выскребли!

– Да разве и мы не сделали того же? – спросил кузнец Озаким.

– Так ведь мы народ маленький! – возразил дед Абраам.

– Маленькийто маленький, а погляди, как перс испугался, сколько их высыпало! – захохотал Сероб.

Прямо против них, на берегу реки, выстроены были полки легкой щитоносной, вооруженной луками пехоты. Перевесив по удобнее набитые стрелами колчаны, персы с угрозой поглядыва ли на армян. Тяжелое впечатление производили эти бесчислен ные смуглые морщинистые лица, заросшие черными, как смоль волосами. Позади них колыхались конные полки. Тысячи коней взмахивали головами, покачивались в седлах густые ряды всад пиков, вздрагивали в воздухе поднятые вверх копья.

Справа, слева, позади – всюду выстраивались войска Стоявший прямо напротив полк, как видно, слишком выдвинулся вперед. Сутулый старшина отпихивал выдвинувшийся передний ряд, толкая бойцов коленом в живот.

Воины притихли и продолжали внимательно следить за персами.

Погос взглянул вниз, и его внимание привлек маленький желтый цветок. Он задумался, толкнул в бок стоявшего рядом Саака:

– Слушай, разве не одна земля повсюду? Как же она красит одно растение в желтый цвет, другое в красный или в черный, дает одному сладость, другому – горечь, яд или молочный сок, помогает расти одним в высоту, другим в ширину?.. Как это, а?

Но Саак вперил свой единственный глаз на поле боя. Погос очнулся. По спине у него пробежала дрожь: он почувствовал, что с минуты на минуту может начаться сражение. Оглянувшись кругом, он увидел, что все преобразились и ждут.

И вот зловеще завыли у персов длинные витые трубы. Им ответил громкий сигнал армянских труб. Вардаи высоко поднял руку.

– Полки, сми-ирно! – хрипло, словно не своим голосом, скомандовал сепух Давид.

– Полки, сми-рно! – прокатилось по всему войску.

– К бою готовсь! – ясно послышалась команда Вардана.

И на Аварайрском поле начался бой…

Десятки тысяч воинов одновременно пустили в ход свое оружие.

Завизжали, засвистели стрелы; послышались вопли первых раненых, слова команды и треск натягиваемых тетив.

В центре неприятельских сил кипело. Персидские лучники, натянув тетивы, откинув корпус назад, опускались на одно колено, выискивая лучшее положение, чтобы вернее попасть в цель. Их лица подергивала злорадная усмешка. Наиболее бесстрашные выступали из рядов, подходили вплотную к реке и даже входила в воду.

Это обозлило армянских воинов: они также вошли в реку со СПОРИ стороны и, подбадриваемые своими командирами, начали осыпать стрелами выдвинувшихся вперед персов.

На правом крыле у армян создалась не очень благоприятная обстановка: стоявшие против них персы непрерывно получали подкрепления. Вместе с тем создалась угроза и на сильно укрепленном центральном участке: хотя, по мнению Вардана, персы не намеревались перейти здесь реку вброд, но в любую минуту они могли перебросить силы на свой правый фланг.

Хорен сдерживал напор неприятеля, Арсену не терпелось самому перейти в наступление: «Натиск армян – бедствие для персов!» Но Хорен не давал своего согласия.

Командовававший центральным участком Нершапух был озабочен: стало не хватать стрел. Его успокаивали лишь заверения Артака, что в центре персы в нападение не перейдут; когда же они свернет вправо, армянские полки смогут перейти в атаку. Артак пристально следил за ходом боя, страстно желая хотя бы еще раз увидеть всех: Вардака, Атома, Анаит, Астхик, Зохрака… Но где ж увидишь их? Теперь все как будто окутаны мглой. «Втретимся ли мы еще?» -вспомнились Артаку слова Анаит. «Да! – мысленно ответил ей Артак. – Встретимся в грядущих веках, которым завещаем наше дело из поколения в поколение…» Так нашел он ответ на вопрос Анаит.

Примчался Арцви с приказом Вардана не жалеть стрел.

– Hу, как дела, Арцви? – смеясь, окликнули его воины.

– Не жалейте стрел! – Он с детской улыбкой взглянул в сторону персов, слоено речь ппа об игре, и поскакал обратно к Вардану.

– Дорогой мой, вся наша надежда – на народное ополчение! – сказал Вардан и с полуулыбкой испытующе посмотрел на Атома. – Чем все это кончится, а?

– На что бы ни надеялись, бой сам по себе надежда, Спарапет! – отозвался Атом. – Если они хорошо будут биться, что дурного в том, что это простой народ?

Вардан, обрадованный ответом, обнял и поцеловал его в лоб:

– Да, милый мой князек, простой народ сражаться будет, в этом можно быть уверенным!

В эту минуту из тыла подошел к реке персидский отряд и стал как раз напротив стыка армянского центра и левого крыла. Вардан нахмурился. Что это могло означать? Внезапное изменение тактики боя? Конный полк смело вошел в реку, стремительно перешел ее и, собравшись на берегу, начал осыпать армян стрелами. Под прикрытием этого полка мелкие отряды персидской пехоты начали перебираться вброд и скапливаться вокруг своей конницы. Вардан понял этот маневр в гом смысле, что персы стремятся сковать Нершапуха, не дать ему перебросить силы из центра на левое крыло, к Хорену, или же пытаются окружить левое крыло и вклиниться между центром и правым крылом армян. И Вардан решил не менять обдуманной им тактики боя, не снимать с места ни одного полка! Он взглянул на Атома, Амазаспа, Аршавира. Нет, ими жертвовать в этот опасный момент он не может! А опасность и впрямь была немалой, Вардан взглянул на Зохрака. Да, только сына может он подвергнуть такой опасности! Тогда никто не сможет его упрекнуть.

– Возьмешь отряд из полка Мамиконянов, – сказал он Зохраку. – Отбрось этих персов обратно на их берег и оставайся у реки до моего приказа!

– Спарапет, пощади… – не выдержал Аршавир.

– Молчать! – оборвал его Вардан.

Зохрак быстро спустился с холма и снизу простодушно и доверчиво улыбнулся отцу. В сопровождении телохранителя он поскакал к полку. Вардан смотрел ему вслед, и сердце его ныло. Эта улыбка и этот взгляд напомнили ему детство Зохрака. Словно он что-то приказал своему маленькому мальчику, и ребенок повиновался, не догадываясь, что отец послал его на неминуемую смерть. Но Вардан это сознавал.

С вершины холма ясно видно было, как отряд из полка Мамиконянов во главе с Зохраком опрокинул конных персов в реку. Бой шел в реке.

Со стороны армянского тыла послышалась все более приближающаяся песня. На лицах воинов засияла улыбка.

– Подоспели, наши голосистые! – весело воскликнул один лучник, вытаскивая стрелу из колчана.

Действительно, это выступали на передовую линию гусаны: они проходили между рядами разгоряченных воинов, громко распевая боевые песни:

Ударом на удар – и еще сильней,

Смертью на смерть – и еще сильней.

Просто и однообразно звучала эта старинная боевая песня. Но было в ней что-то грозное и одновременно бодрое. Она приводила воинов в состояние экстаза: близкое дыхание смерти пробуждало в них надежду на жизнь и веру в свои силы.

Послышались восклицания:

– Ударом на удар – и еще сильней!..

Центр персидских войск постепенно приближался к реке. На флангах не замечалось никакого движения, персы ограничивались тем, что осыпали стоявших против них армян стрелами. Зато в кипучем движении был персидский центр. Вардан послал с Амазаспом повторный приказ Нершапуху: если центр персидских войск направится к правому флангу армян, к полкам Хорена, то ему, Нершапуху, надо немедленно идти на соединение с Хореном и сковать врага, не переходя, однако, реку.

– Строжайше приказываю действовать именно так, не думая о том, что будет делать сам Спарапет!

Вардан пристально всматривался в расположение персидских войск. Неподвижно застыл на месте, между центром и левым крылом, «полк бессмертных». Неподвижно стояли боевые слоны. Знамена князей-изменников развевались против левого крыла армян.

Персы продолжали посылать тучи стрел. А у армян запасы стрел иссякали. С минуты на минуту персы должны были перейти к решительному натиску, бой должен был стать рукопашным.

– Затянулось дело! – с тревогой заметил Аршавир.

– Затянулось! – озабоченно подтвердил Вардан. -И нужно положить кон:ц, иначе положат коней они, и тогда юре нам!..

Он напряженно ждал удара со стороны правого фланга персов, одновременно сомневаясь, будет ли нанесен этот удар. И так ли он будет нанесен, как он, Вардан, полагает? Все предвидеть в бою невозможно. Надо действовать. И действовать быстро, молниеносно… Вардан кинул взгляд на сепухов:

– Готовьтесь! По полкам!

– Несут молодого князя… Спарапет!.. – шепнул Арцви каким-то странным голосом.

Случайно ли, намеренно ли, но Вардан не услышал.

– Спарапет!.. – с трудом повторил Арцви.

– Да? – обернулся Вардан. Он понял, конечно. – Что несут? Что случилось? – спросил он, точно Арцви мог знать это лучше, чем он сам.

Вардан смотрел на группу воинов, которая медленно подходила к холму. Он увидел руку Зохрака, странно свисавшую с носилок. Ранен? Или убит?..

Зохрака молча опустили у подножия холма. Лицо его было белым, как мел. В широко раскрытых глазах застыло удивление, смешанное со страхом.

Вардан подошел. Воины опустили глаза, избегая его взгляда. Вардан слегка приподнял плащ и тотчас снова прикрыл лицо Зохраку: ему стало страшно. Он молча наклонился, поцеловал лоб, кудри.

– Унесите!.. – сказал он.

Зохрак был мертв. Воины подняли тело.

Вардан вновь взошел на холм. Он был словно во сне. Но, бросив взгляд на поле битвы, тотчас опомнился. Перебравшийся через реку персидский отряд был отброшен назад, но левое крыло персов двинулось к реке и теснило армян.

«Окружают!» – мелькнуло у Вардана.

– Спарапет! – услышал он голос Арцви.

Бардан поднял глаза. Наклонившись вперед, Атом, Аршавир и Амазасп напряженно вглядывались влево. Скопившиеся там персидские полки решительно двинулись на Татула. Тот попытался отбросить их. Но натиск был слишком силен: персы перебрались через Тхмут и бросились на Татула. Стоявшие в центре персидские полки внезапно свернули вправо и двинулись на Хорена. Вардаи с тревогой смотрел вперед. Сепухи делали все, чтобы сдержать натиск. Но персы все наступали и наступали. Все армянское войско – конница, полки Дзмероца, Мамиконяна, народное ополчение – постепенно отходило К холму, где стоял Вардаи, прибежали Араюл, Артэн, Саак, Хандут. Лица их были искажены тревогой.

– Спарапет, во имя бога единого, ударь! – кричал Аракэл – Самое время сейчас! Ударь, Спарапет! – поддержл его Артэн.

– Ударь! Ударь! – повторяли со всех сторон.

«Сам господь говорит устами народа!..» – подумал Вардан.

Никогда еще не испытывал он в бою такого воодушевления. Точно какая-то неведомая сила подняла его. Он взглянул: на него были устремлены тысячи глаз, глаза народа Вардан поверил в победу.

– Ударь! – в исступлении кричал Аракэл. – Ударь, разбей, уничтожь проклятого тирана! Покажем ему силу простого народа! Пусть почувствует, что такое народ Он считает нас животными, пусть увидит зверя! Ударь Но Вардан обдумывай решение, осматривался. Вот перед ним сильный враг, богатый оружием и боеприпасами, имеющий много воинов и боевых слонов; он накапливает силы и подступает, чтобы померяться с Варданом. На что же решиться? Дать бой по обычным правилам боевой тактики? Мираж, иллюзия! Прославленный знаток римского, персидского и армянского военного искусства с горечью и болью оглядел бедное войско своего маленького народа. Да, пробил час народа армянского… Смертный час!..

Вардан резко обернулся назад:

– Киязь Гнуни, слушай меня: я поведу полки конницы, Дзмероца, Мамиконянов и ополчения. На тебя оставляю полки Гнупика, Вананда, Аршаруника, Хорхоруника, Рштуника, Арцруника… Также и те, которые уцелеют.. – Вардан мягко улыбнулся. – Да и армянский народ там!.. Если здесь начнется смятение, беспощадно подавишь его, железной рукой поддержишь порядок в случае отступления. Государь Аршаруни, Амазасп, брат мой, – будете с князем Гнуни! – Он оглядел окруживших его сепухов, бросил взгляд на Аракэла, Саака, Артэна. – Все по местам!

Все кинулись к своим отрядам.

И в мгновенно наступившем молчании произошло то, что было хорошо знакомо старым соратникам Вардана: лицо Спарапега побелело, глаза сверкнули, он оглядел всех, кого должен был повести на подвиг, на бой, в котором не было места страху смерти и, следовательно, не было места и самой смерти. Он всех бросал по ту сторону смерти, но все были охвачены одним лишь стремлением – добиться победы хотя бы ценой жизни.

Вардан почувствовал, какая грозная сила стояла за ним. Ему многое хотелось сказать, но он смог лишь скомандовать:

– За мной!

Огнем пронеслись по рядам эти слова. Сверкнул меч Вардана, Спарапет пришпорил своего «Вишапа» и, вырвавшись вперед, врезался в реку, в тину. Хотел ли он прорваться к центру персидских войск, или в приступе внезапного умоисступления решил увязнуть в болотной топи и погибнуть?

Но нет, Вардан вырвался на противоположный берег. И за ним -войско. Ураганом летела справа конница, слева – воины Дзмероца, позади – полк Мамиконянов… И не отставало от них народное ополчение во главе с Аракэлом, Артэном, Сааком и Хандут.

Персидский центр дрогнул, попытался перестроиться и повернуть обратно. Но тут нанес свой удар Нершапух: перейдя реку, он поставил под угрозу персидский заслон. Это вынудило персов оставить мысль о том, чтобы вернуться в исходное положение. Теперь им надо было направить все силы против Нершапуха и Корена; а те повисли у персов на левом крыле, давая возможность Вардану нанести свой непредвиденный удар.

Вардан стремительно ворвался в ослабевший персидский центр.

Михрнерсэ, Пероз и другие персидские вельможи, вместе с Васаком и Гадишо следившие за боем с холма в восточном углу Аварайрского поля, не могли понять маневра Вардана. Нюсалавурт решил, что Вардан просто пытается отвлечь его внимание от юнко задуманного главного удара. Ему и в голову не пришло, что это и был главный удар Спарапета: такого несложного, простого маневра он от прославленного полководца и ждать не мог.

Смятение в персидском лагере росло по мере того, как Вардан продолжал мчаться, врезавшись в гущу персидского расположения. Чего он хотел Чтобы его окружили, схватили? Что за безумие?

Нюсалавурта, который приказал было своим флангам окружить армянские полки, охватило сомнение. Не переменить ли тактику? Но это потребовало бы времени, тогда как необходимо было остановить безумный удар Вардана немедленно, отозвав силы с флангов, где персы теснили армян.

А в это время Татул, поняв, что сейчас нужно Вардаиу, стремительно переправился через реку и сковал персов на правом фланге. Тот же маневр повторил и Нерщалух на своем фланге, быстро подступив к реке, но не переходя ее. Этим они оба выполнили свою роль и, повиснув на флангах Нюсалавурта, не давали им двигаться. Это сейчас же сказалось на всем ходе сражения.

Бардам продолжал стремительно мчаться на «шлк бессмертных». Это уже было чем-то неслыханно дерзким, выше всяких ожиданий. Полк Мамиконянов вместе с армянской конницей врезался в «полк бессмертных». Персы дрогнули, расстроенные ряды их попятились, отдельные группы ударились в бегство по направлению к стоянке боевых слонов. Смятение перебросилось и туда, огромные туши заметались взад и вперед, размахивая хоботами.

Вардан, как ему того ни хотелось, не стал преследовать разгромленный «полк бессмертных». Он повернул назад и начал описывать круги, налетая на полки Васака и других князей-изменников. Весь правый фланг персов пришел в смятение, все перемешалось. Ни Арташиру, ни Дареху, ни другим персидским военачальникам никак не удавалось восстановить порядок.

На правом фланге совершенно потерявшие строй персидские полки не смогли перестроиться и ответить достоточно сильным ударом на удар Вардана, несмотря на то, что здесь у персов были сосредоточены крупные силы. Вардан смешал все обычдые представления о боевой тактике; стремительно налетая на неприятельские ряды, он быстро поворачивался, не давая им опомниться и нанося удар там, где менее всего ждали. Едва успевали персы разгадать силу и направление его очередного удара, как Вардан устремлялся в противоположную сторону.

Конечно, ему было не по силам окончательно разгромить правое крыло персов. Это понимали обе стороны. Одной четверти сил врага на этом фланге хватило бы, чтобы раздавить Вардана. Казалось, что он сам добровольно бросился в ловушку и поймать его будет легко и просто. Но персов приводило в ярость то, что эта, казалось бы, легкая и простая задача, все более и более осложнялась: Вардан вырвал у цих из рук инициативу Правда, он попал в ловушку, и кольцо окружения постепенно сужалось. Но это делалось не в силу превосходства персов, а по его собственному замыслу. Это было настолько неожиданно, что Нюсалавурт не мог понять, в чем же тут дело. Вардан навязывал ему самое неожиданное, самое несложное: войну с простым народом. Это и было самым невыносимым!

Столь же невыносимым было избиение персов, которое Вардан вел с невиданным ожесточением. Три его полка разчетались, сливались, переплетались, поспевая на помощь друг другу, вклинивались в персидские ряды, трепали и мяли их, не останавливаясь ни на миг.

И, постепенно догоняя полки Дзмероца, Мамиконянов и конницу, а затем и опередив их, показало всю свою страшную ударную силу народное ополчение. Оно придало новый дух и новые силы битве Вардана. Это была битва простого народа. Она покачала, что представляет собой и на что способна боевая ярость простого народа, хотя и не обученного военному искусству, но сильного своей страстью и своей вековой ненавистью к насильникам и угнетателям.

Ополчение вырвалось вперед с такой силой, какой не ожидал даже такой много перевидавший в жизни полководец, как Вардан. Ярость и стремительность натиска ополчения передавалась и регулярным полкам. Сила нового удара была потрясающей. Всеобщее внимание привлекал Аракэл, го пропадавший в свалке, то вновь выплывавший. Его окружал образовавшийся тут же, в пылу боя, конвой соратников. Аракэл был неузнаваем. Злобно сверкая глазами, налетал он на персидскую пехоту. Он и его товарищи сшибались с персами с таким остервенением, словно перед ними были личные их враги, обиравшие лично их, бывшие виновниками их тяжелой жизни. В лице персидских воинов они бчли вековое насилие, вековое угнетение, они били сборщиков податей и налогов, похитителей свободы, тех, кто нес им плен, рабство, иго, кто отнимал у них землю, пищу, жизнь. Они вели свой бой, бой за себя, и вкладывали в него старую жажду мести и ненависти к поработителю, в том числе и ненависть, которую питали они к собственным князьям, также угнетавшим и обиравшим их, лишавшим их всех радостей жизни, терзавшим их отцов, их дедов. Это окрыляло воинов, воодушевляло их. Поистине страшна была эта народная ярость.

Так началось то «великое смятение», то «никогда не виданное», о чем с удивлением должны были поведать впоследствии очевидцы.

Все ширился и рос оглушающий шум битвы.

Все страшнее разгоралось великое побоище, взаимное уничтожение. Две многотысячные рати уничтожали друг друга. Сшибались щитоносные пехотинцы, копейщики, секироносцы, пешие и конные. Груды изломанного оружия и щитов, груды убитых воинов, груды убитых коней напоминали лес, по которому, все разрушая и губя на своем пути, лронесся неистовый ураган, имя которого было Спарапет. Уже был ясен избранный им тактический прием – новое слово в военном искусстве.

Мрачно глядел на все происходящее Васак. На его глазах происходило то, что было ему более всею ненавистно, то, против чего оя всегда боролся, – всенародный подвиг армян. От зрелища их страшной силы, от сознания этой силы дрожали подчиненные Нюсалавурта, побледнел Михрнерсэ, смутился Рахтанг и грыз самого себя от бессильной зависти Пероз. Васак смотрел – и не в состоянии был ни осознать, ни принять эту силу, ни примириться с нею…

Нюсалавурт, который со своим помощником Доврэджом стоял на холме и оттуда руководил сражением, также долгое время не понимал, что происходит. Ему был непонятен, его смущал маневр Вардана. Никогда не случалось ему видеть ничего подобного. Какой смысл был такому старому, бывалому воину, как Вардан, очертя голову врываться в самую гущу огромной армии, в три-четыре раза превосходящей численностью его маленькие силы? Какая польза правому и левому флангам армян от безумной атаки Вардана? Ведь им грозит неминуемое окружение и гибель!