Текст книги "По ту сторону тени"

Автор книги: Брент Уикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 42 страниц)

92

Калдроса Уин лежала на Мертвой земле, почти на самом гребне холма, рядом с трупом огромного крала, похожего на медведя. Лишенную всякой растительности кожу чудовища покрывали уродливые струпья. Севернее находился Черный Курган, вернее, то, что от него осталось. Несколько минут назад огромный купол рухнул, что привело Калдросу в неописуемый ужас. Со своего места она видела сотни других воинов, большинство которых были са'кьюраями, а остальные – Псами Агона. Калдроса пришла сюда вслед за мужем Томманом, намереваясь разделить с ним все опасности предстоящего сражения.

Вдали послышался тихий свист, а секундой позже он прозвучал уже ближе. Значит, решающий час настал. Калдроса подтянула к себе перепачканный грязью мешок и, открыв его, стала неторопливо одеваться, старательно втирая кровь в онемевшие руки и ноги. Два дня они ползли и часами лежали в грязи. Удивительно, что она вообще в состоянии двигаться. Воины измазали грязью доспехи и оружие, чтобы не блестели на солнце, и старались не делать лишних движений, чтобы не провалить тщательно спланированную операцию, когда заветная цель совсем близко.

Труднее всего было решить проблему с иммурскими луками. Чтобы их натянуть, иммурцы разогревали их у костра не менее получаса, а иначе стрелять из них нельзя. Впрочем, кто-то заблаговременно об этом побеспокоился, и все лучники собрались вокруг странного на вид модайнского мага с сильно подведенными бровями. Его звали Антониус Уэрвел.

Командовал отрядом Отару Томаки, один из советников Лантано Гаруваши. Калдроса не понимала, какими соображениями руководствовался са'кьюрай, определяя наиболее подходящий момент для атаки. Затянув онемевшими пальцами последний, самый несговорчивый ремешок на спине Томмана, она высунула голову из-за туши медведя, даже не вздрогнув от соприкосновения с монстром. Ее страх достиг наивысшей точки в первую ночь, проведенную на Мертвой земле. Калдроса сошла бы с ума, если бы не Томман, который лег рядом и не выпускал ее руки из своей. Сейчас она смотрела на чудовищ как на груды мяса, которое, как ни странно, не испускало зловония.

Казалось, в палатках халидорских военачальников никого нет. Установленные по кругу роскошные шатры охраняла всего дюжина воинов. Они не отходили от самого большого шатра, рядом с которым стоял шатер поменьше. Вокруг шатра расположились четыре женщины-майстера. Калдроса угадала правильно. Это шатер наложниц.

Мертвая земля заканчивалась в нескольких шагах от шатра. Томман и остальные лучники старались подползти к нему как можно ближе. Калдроса знала, что муж попадает в цель с двухсот шагов, но сейчас не время испытывать судьбу. Все зависит от быстроты и точности.

Усевшись на медвежью тушу, Калдроса потянулась и покрутила головой. К югу от холма огромное облако черной пыли оседало на город, скрытый под Черным Курганом. В центре возвышался громадный белый замок. Сам город находился на самом высоком месте на равнине, и Калдроса не могла видеть сражения. Она надела шлем и, оглянувшись, увидела, как все охранники и майстеры падают на землю, сраженные меткими выстрелами из луков.

Снова послышался свист, и тысяча воинов, вскочив на ноги, бросилась к шатрам. Обычно са'кьюраи идут в атаку с боевыми кличами, но на сей раз они хранили молчание. Некоторые спотыкались и падали, так как ноги сводило судорогой от долгого лежания на земле. Однако большинство воинов добежало до шатров за считаные секунды.

Отару Томаки поднял вверх руку с четырьмя протянутыми вперед пальцами, и сотня са'кьюраев окружила шатер, который охранялся лучше всего, а остальные воины рассеялись в разные стороны. По сигналу Томаки они одновременно разрубили стены шатра с четырех сторон и ворвались внутрь.

Калдроса зашла в шатер чуть позже и увидела шестерых убитых евнухов и одинокую, роскошно одетую женщину в окружении воинственных са'кьюраев. Женщина была темноволосой, хрупкой и совсем юной, лет шестнадцати, не больше. В руках она держала меч и размахивала им в разные стороны.

– Убирайтесь! Не смейте ко мне прикасаться! – кричала она.

Калдроса сообразила, что сенарийская принцесса вряд ли ожидала увидеть в качестве своих спасителей сотню вооруженных са'кьюраев.

– Успокойтесь, ваше высочество, – обратилась она к женщине. – Мы пришли вас спасти. Нас прислал ваш супруг.

– Мой супруг? Что за чепуху вы несете? Прочь отсюда!

– Ведь вас зовут Дженин Джайр? – спросила Калдроса.

Она никогда не встречалась с женой Логана и знала ее только по описанию.

– Надо спешить! – напомнил Отару Томаки. – Пора уходить!

– Дженин Джайр? – со смехом переспросила девушка. – Да, это одно из моих имен.

– Нас послал король Логан. Если бы вы знали, ваше высочество, как он без вас тосковал! Именно из-за вас мы здесь, – уговаривала Калдроса принцессу.

– Логан? О чем вы говорите? Логан мертв. – По растерянным взглядам ворвавшихся в палатку людей Дженин поняла, что это не ловушка, и побелела как мел. – Значит, Логан жив? Король Сенарии… О боги!..

Меч выпал у Дженин из рук, и она лишилась чувств. Отару Томаки успел вовремя подхватить ее на руки и перекинуть через плечо.

– Что ж, так даже лучше, – пробормотал са'кьюрай.

– Никогда не доводилось видеть настоящего обморока, – заметил Антониус Уэрвел. Краска, соединяющая брови мага в одну линию, за время пребывания на Мертвой земле размазалась, что придавало ему скорее не грозный, а причудливый вид. – Прекрасно. Мы готовы?

– Еще тридцать секунд! – рявкнул Томаки.

Са'кьюрай, которые до настоящего момента поддерживали железную дисциплину, разлетелись в разные стороны и, словно обезумев, принялись грабить все, что попадет под руку. Калдроса принялась считать до тридцати, но последний воин вернулся уже на счет «двадцать восемь». На счет «тридцать» Антониус Уэрвел поднял руки к небу, и в воздух со свистом взметнулся столб синего пламени, вершина которого сияла зеленым светом.

Некоторое время они напряженно ждали. Вдруг с противоположной стороны Черного Кургана в небе вспыхнул зеленый огонь.

– Мы идем на восток через Мертвую землю, – объявил Томаки. – Вперед!

93

Среди лязга оружия, проклятий и стонов Кайлар ощущал безмятежное спокойствие. Рядом лилась кровь, слышался хруст переломанных костей, свист воздуха, вырывающегося из перерезанной глотки, а все вокруг наполнилось знакомым запахом пролитой крови, пота и выпущенных из животов внутренностей. Кайлар ударил по лодыжке белого крала и сбил с ног. Пробегая мимо падающего чудовища, мимоходом вонзил Кьюрох в глотку другого крала. Потом, молниеносно перехватив меч, пробил им череп первому кралу, прежде чем тот ударился о землю.

Расправившись с двумя чудовищами, Кайлар получил возможность рассмотреть титана, который находился всего в нескольких шагах от него в самой гуще сражения. В дикой ярости он размахивал булавой, разбрасывая в стороны искалеченные тела людей и кралов, которые нанизывал на шипы своего смертоносного оружия.

Кайлар снова бросился в водоворот битвы подобно ныряльщику, который в знойный день ищет спасения в прохладной воде озера. Приказ Ви убить титана сделал мир прекрасным. Пропал страх, который всегда возникает при необходимости защищать тех, кто слабее тебя. Не нужно сбавлять шаг и замедлять скорость, приспосабливаясь к марширующим воинам. Нет нужды скрывать свои достоинства, и даже приглушенный страх, когда нужно убить человека, куда-то исчез.

Перед Кайларом встало на дыбы разъяренное черное подобие гаранского быка, который оглушительно топал копытами, рассекая воздух могучими клыками. Кайлар отскочил назад и, дождавшись, когда чудовище надумает встать на четыре ноги, поднырнул под него и вонзил Кьюрох в брюхо. Меч легко разрезал тело монстра, подобно гребню, расчесывающему шелковистые кудри сказочной принцессы. Как же это прекрасно! Тварь взревела от боли, роняя кишки на землю, но Кайлар уже ничего не слышал, расправляясь с очередным монстром.

Он где-то раздобыл копье и бросился в гущу еще одной группы кралов. Твари не успели опомниться и отразить внезапное нападение. Копье вертелось как заведенное, а Кьюрох мелькал в воздухе, словно птичка колибри. На землю упали замертво еще восемь чудовищ. Со стороны казалось, что Кайлар не сражается, не убивает и не калечит, а исполняет причудливый ритуальный танец. Он рубил кралам головы, только чтобы изменить направление падающего тела. Гораздо быстрее и проще пережать артерию, подрезать подколенные сухожилия или рассечь лицо, чтобы вытекли оба глаза. Он больше не убивал черных кралов и охотился за их белыми сородичами, медведями, турами и гаранскими быками, которые преграждали путь к титану.

Кайлар выбил глаз у гаранского быка, а когда тот хотел проткнуть его огромными клыками, выколол и второй глаз. Ошалевший от боли слепой бык топтал ногами шеренги кралов, а Кайлар, глядя на это зрелище, смеялся.

Когда до титана оставалось шагов тридцать, Кайлар получил первый ответный удар. Нанесший его крал отличался от всех остальных. Все кралы создавались по принципу: чем больше, тем сильнее, и, чем сильнее, тем лучше. Это существо телосложением напоминало человека и было таким же поджарым, как Кайлар. Кожу заменял хитиновый панцирь кроваво-красного цвета, а вместо лица красовался гладкий хитиновый овал. Тварь стояла в боевой позиции и держала в руках два меча, сделанных из одинакового материала. Чудовище парировало «Три маргаритки» приемом Гаронна, а на прием Кири ответило ударом «Падающие булыжники». Когда оно попыталось отбить «Узел, развязанный гневом Сиди», Кьюрох пробил хитиновую грудную клетку. Кайлар для верности отрубил ему голову и тут заметил, что титана окружают только кралы в красных хитиновых панцирях. Всякий раз, когда титан взмахивал булавой, они ловко увертывались от удара. Всего было тринадцать отрядов, в которых насчитывалось по тринадцать тварей, снующих во все стороны подобно огненным муравьям.

Оказавшись между огненными муравьями и титаном, центр сенарийского войска с трудом сдерживал натиск. Сюда стянулись все резервы, но Кайлар видел, что центр долго не выдержит. Титан имел рост восьми взрослых мужчин, если их поставить на плечи друг другу, и отнюдь не отличался ни глупостью, ни медлительностью. В месте скопления кавалерии он одним ударом уничтожил шесть лошадей. Когда кавалеристы рассредоточились, в образовавшиеся бреши бросились огненные муравьи и принялись убивать людей.

Вот титан поднял ногу, чтобы растоптать наступающего на него всадника, и Кайлар сумел подобраться к чудовищу ближе. Титан опустил ногу и, сотрясая землю, раздавил в лепешку и всадника, и лошадь. Кайлар подпрыгнул и ухватился за ногу гиганта. На титане была надета броня, состоящая из отдельных чешуек таких огромных размеров, что Кайлар затруднялся объяснить их происхождение. Завязки на доспехах оказались кожаными ремнями и толстыми пеньковыми веревками. Вложив Кьюрох в ножны, Кайлар пополз к поясу титана.

Титан заметил его и повернулся так стремительно, что из-под ног выскользнула опора. Кайлар видел, как титан сокрушает хитиновых воинов, которые не ожидали такого движения. Он ударил Кайлара, и того отнесло в складки перепончатых крыльев.

Закутанный в мягкую зловонную кожу, Кайлар заскользил вниз, к земле. Он успел ухватиться за кость крыла толщиной с собственное бедро и сделал стремительный прыжок. Кьюрох оказался у Кайлара в руках как раз в тот момент, когда титан обнаружил, что сбросить его на землю не удалось. Кайлар стал наносить удары мечом, и мягкая, толщиной в ладонь, перепонка разорвалась. Забросив Кьюрох за спину, он проскользнул в отверстие, и тут титан с шумом развернул гигантские крылья. Кайлар едва не потерял сознание от удара. Титан снова сложил крылья, пытаясь стряхнуть его на землю, и Кайлар, оттолкнувшись, прыгнул и уцепился за один из гигантских позвонков, выступающих из спины титана. Титан еще раз быстро повернулся, однако не увидел надоедливого человека, а потом его внимание отвлекла чья-то атака. Кто пошел в наступление, Кайлар не видел. Ноги нашли точку опоры на нижнем позвонке, и, приспосабливаясь к движениям титана, он стал карабкаться по позвонкам вверх.

Кайлар не мог отыскать подходящего места на позвоночнике, чтобы вонзить Кьюрох, и поэтому продолжал карабкаться вверх, к латному воротнику, защищающему шею. Воротник был оторочен бахромой из металлических волосков, и Кайлар, захватив их в горсть, изловчился и вонзил Кьюрох титану в затылок.

Волна магии пробежала по металлическим волоскам, сбив Кайлара с ног, и он повис на одной руке.

Волоски выскользнули из руки, и он ухватился за латный воротник. Руку Кайлара зажало между металлом и кожей титана. Кайлар повернулся вокруг своей оси и наобум рубанул чудовище по шее. Шквал магии ударной волной вырвался из раны титана, все вокруг почернело, и Кайлар почувствовал, как неведомая сила уносит его вверх и кружит высоко над землей. Потом он начал падать, и под руками не оказалось ничего, за что можно ухватиться, а земля приближалась со стремительной быстротой. В ушах свистел ветер, в желудке расползалась противная тошнотворная пустота. Кайлар сгруппировался, в душе надеясь, что вот-вот проснется. Пробуждения не наступило. В следующее мгновение он ощутил страшный удар и услышал хруст переломанных костей. Правая ключица и рука, а также ребра с правой стороны и кости таза были раздроблены.

Кайлар очнулся и увидел, что лежит на спине, на сплющенном трупе огненного муравья. Попробовал пошевелиться и не смог. Все тело пронзила нестерпимая боль, перед глазами поплыли черные пятна. Он понял, что умирает, а значит, для него сражение закончено.

Титан отступил на несколько шагов, из его шеи с правой стороны фонтаном била кровь. Кайлар попал мечом в сонную артерию. Монстр испустил жуткий вопль и вдруг заметил Кайлара. В серебристо-черных глазах титана промелькнуло удовлетворение. Гигант снова двинулся вперед. Он знал, что умирает, и намеревался упасть на Кайлара и раздавить его тяжестью своей туши.

По-прежнему лежа на спине и глядя в небо, Кайлар смотрел на титана. Перед глазами плавал какой-то призрак, и Кайлар моргнул, чтобы прогнать видение, но оно не исчезло. Высоко в небе кружила огромная хищная птица. Даже на таком расстоянии было видно, что размах ее крыльев не менее тридцати футов. Вдруг птица стремительно ринулась вниз, прямо на Кайлара.

Чудесно! Погибнуть от руки титана или клюва гигантской птицы. Лучшей смерти нельзя и желать!

Отодвинуться в сторону он не мог, не позволяли переломанные кости, из-за которых каждый вздох причинял мучительную боль. Взгляд Кайлара снова остановился на титане, у которого из шеи по-прежнему хлестала кровь. Чудовище надвигалось, хищно оскалив огромные белоснежные зубы.

Гигантская птица раскинула крылья и, внезапно изменив направление, впилась в лицо титана. Голова монстра с хрустом откинулась назад, и он как подкошенный рухнул на спину, давя своим телом шеренги кралов.

Кайлар понимал, что умирает, и уже ничего не изменить. Как бы там ни было, титана он уничтожил. Значит, очередная жизнь прожита не зря.

По шеренгам са'кьюраев пронесся боевой клич, и отряды союзников пошли в наступление. Через неподвижное тело Кайлара перешагивали пехотинцы и проносились на лошадях кавалеристы.

Он закрыл глаза и вдруг почувствовал, как все тело заполняет магия. Чья-то уверенная и ловкая рука собрала по кусочкам переломанные кости и быстро их срастила. Вскоре действие магии прекратилось, и Кайлар, пошатываясь, встал на ноги и встряхнулся всем телом. Кто бы мог подумать, что исцеление совершится так быстро? Во всем мире только один человек способен на подобное чудо.

– Думаю, теперь твой черед спасти мне жизнь. Это начинает надоедать. Кстати, помнится, я предупреждал, чтобы ты берег эту штуку.

Кайлар с изумлением уставился на Дарзо. Учитель протягивал ему Кьюрох. За спиной у Дарзо висел огромный, возвышающийся над плечами рюкзак. Присмотревшись внимательнее, Кайлар, к своему удивлению, обнаружил, что это крылья.

– Черт возьми, только не говори, что умеешь летать!

– А что особенного? – пожал плечами Дарзо. – Полые кости, другое сердце и глаза, которые прекрасно видят, когда пикируешь. Да, еще нужно точно перераспределить массу тела. Вообще-то чертовски сложная задача, но выполнимая, если знаешь, как устроены драконы.

– Драконы? Не продолжай, не надо. – Кайлара шатало от мощной волны магии, прошедшей по всему телу. – Не думал, что исцелюсь так быстро…

Он замолчал на полуслове, глядя, как крылья убираются в спину Дарзо, а пропорции тела меняются на глазах. Ведь Дарзо учил, что даже самое незначительное преображение внешности занимает от восьми до двенадцати часов. И вот учитель всего за несколько секунд избавился от огромных крыльев.

– Невероятно, – прошептал в изумлении Кайлар.

– Для тебя это слишком сложно, – извиняющимся тоном заметил Дарзо.

– Ты знаешь, где сейчас Элена? – обратился к нему с вопросом Кайлар.

– Точно не знаю, но догадываюсь.

Дарзо как будто хотел сказать что-то еще, но передумал. Насмешливое выражение исчезло с его лица.

В следующее мгновение Кайлар понял, что привело учителя в смятение. Земля под ногами вдруг задышала, и воздух наполнился зловонным трупным запахом. Кто-то разрушил заклятие Джорсина, и Мертвая земля, стряхнув магические оковы, ожила.

94

Король-бог Уонхоуп увидел, как со стороны сенарийского войска в небо взметнулась огненная дуга и полетела к его шатрам.

Дженин. Сенарийцы пришли за Дженин.

Он стоял на ступеньках, ведущих к огромному древнему дворцу. Уонхоупу в жизни не доводилось видеть такого высокого здания. Его колонны и башни упирались в небо. Король-бог чувствовал, что внутри находятся Хали и Неф Дада. Дориана сопровождала дюжина горцев и двести вюрдмайстеров. Вполне достаточно, ведь настоящее сражение состоится между ним самим и Нефом Дадой, бывшим наставником и учителем. Неф наделал много шума, пытаясь незаконно захватить власть. Он разбудил титана и красных буулгари, огненных муравьев, которые были заточены в куполе вместе с титаном.

Но не только Неф причинял беспокойство Уонхоупу. Брат божественного повелителя Мобуру вчера почти полностью истратил силы, пробиваясь к Черному Кургану сквозь войско Уонхоупа. А сейчас он выходит из туннеля, прорытого под городом, и у него есть ферали.

Стоя на лестнице, король-бог видел все, что происходит к северу и востоку от дворца. На севере маленький отряд сенарийцев пробивался по Мертвой земле на восток, чтобы соединиться с силами Логана Джайра, во главе которых стоял сам король. У Мобуру, похоже, всего несколько сотен человек, и они встретятся с армией Логана раньше сенарийцев, которые везут туда Дженин. Не будь у Мобуру ферали, сенарийцы легко стерли бы его отряд в порошок, а так все будет зависеть от искусства магов, которые служат Логану.

В общем, благодаря этой схватке у Уонхоупа появится достаточно времени, чтобы проникнуть в замок, забрать Хали и лишить Нефа Даду вира. Без вира Неф и Мобуру окажутся абсолютно беспомощными, и он объединит все силы кралов. Уонхоуп совершил много ошибок, но еще далеко не все потеряно. Он уже собирался войти во дворец, как вдруг увидел, что воины Мобуру повернули в сторону сенарийского отряда, который захватил Дженин.

Сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь гулкими ударами в уши. К Дориану вернулся пророческий дар, и он увидел жуткую сцену. Ферали уничтожит похитителей, и Дженин окажется в руках у Мобуру. Он ясно видел эту картину. Мобуру держит Дженин, глядя на нее безумными глазами. Вокруг Дженин сплетаются заклинания, которые раздавят ее голову, как орех, если Мобуру выпустит их на волю.

Для Дженин все кончено. Уонхоуп видел, как с треском лопается ее череп и через тонкие трубочки заклинания вытекает мозг. Он моргнул, отгоняя видение. Даже если спасти Дженин, их супружеской жизни настал конец. Сенарийцы уже наверняка рассказали, что Логан жив, и если Уонхоуп спасет ее на глазах у бывшего мужа, поблагодарит ли его за это Дженин? А там, во дворце, скрывается огромная власть. С помощью Хали Уонхоуп получит несокрушимую магическую силу, богатство, любые плотские утехи и успокоение. Его ждет постижение давно погребенных тайн и магии, которой может научить только богиня. Да, там есть все, кроме дружбы, любви и общения с дорогими сердцу людьми. Только что в них толку, если он сходит с ума и все равно не сможет наслаждаться этими благами? Это его право по рождению, которое люди всю жизнь хотят отнять. Уонхоуп пожертвовал всем, чтобы попасть сюда. Что станет с гаремом, если он бросит его на произвол судьбы? Он подарил женщинам достойную жизнь, о которой они не смели и мечтать. Уонхоуп не может жить без вира. Однажды он попытался и едва не погиб. Испытывать судьбу еще раз не стоит. Дженин для него умерла, но предстоит сокрушить Нефа и показать ему, кто здесь учитель, а кто – ученик, отмстить за все зло, которое причинил ему Неф в детстве и юности.

Уонхоуп решительно направился во дворец.

– Дориан?! – позвал его по имени мужчина, уже добравшийся до середины холма. – Неужели это ты?! – Солон выехал из-за угла на боевом коне гнедой масти и направлялся по вымощенной булыжником улице в сторону дворца. Он оглянулся и сделал знак идущим следом воинам, приказывая остановиться. – Господи, Дориан! Как я рад нашей встрече! А я-то думал, тебя нет в живых!

Король-бог Уонхоуп был облачен в белые одежды, на шее у него висели тяжелые золотые цепи, символы высокого положения. Кожа почернела от клокочущего под ней вира, а Солон, казалось, ничего не замечал.

Он направился к Дориану, даже не призвав талант.В руках у Солона не было оружия, и он не делал ни одного неосторожного движения, которое может быть воспринято как угроза. Как будто шел навстречу дикому зверю.

– Это ты, Дориан.

Солон повторял это имя, словно оно обладало особой властью и могло воскресить к жизни мертвеца. И в нем действительно теплилась жизнь. Несмотря на окружающую роскошь и мгновенное исполнение любого каприза, в последние месяцы Дориан чувствовал себя затравленным зверем. Он забыл о покое, вместо которого приходило оцепенение и туманился рассудок. Даже рядом с Дженин он чувствовал себя одиноким.

Солон подходил все ближе, и все двести вюрдмайстеров занервничали, ощущая мощь его таланта.Даже Уонхоуп чувствовал ноздрями его запах. Он ненавидел этот дар. Он пах светом, очищающим, обличительным и вызывающим чувство стыда в самой темной душе. Но вюрдмайстеры нападут на Солона только по слову божественного повелителя. А Солон шел вперед, не обращая на них внимания.

– Дориан, – повторял он, – Дориан.

В свое время Дориан напророчил Солону будущее. Когда же это было? Лет десять или двенадцать назад? Пророчество заканчивалось так: «Север в руинах, и ты повержен, но все возродится по слову твоему». Похоже, наглец решил, что заветным словом является «Дориан», и сейчас подтверждает правильность пророчества. На губах Солона играла улыбка, которую Дориан так хорошо знал. Уонхоуп рассмеялся, но смех застрял в горле и даже ему самому показался хохотом безумца.

Он взглянул на холм. Мобуру догнал отряд сенарийцев, захвативший в плен Дженин. Чудовище ферали прокладывало путь между их рядами. Вслед за ним поднималось черное облако пыли. Ферали рвал на части людей и пожирал их тела, а сам становился все больше и больше.

А там, во дворце, Неф пытается дать Хали телесную оболочку, и тогда жестокая богиня поработит всю Мидсайру, а возможно, и мир. Поработит и уничтожит. Даже не вселяясь в человеческое тело, она превратила Халидор в бак с дерьмом, вселив в души людей страх и ненависть. На что же она способна, если обретет плоть? Дориану ничего не остается, как остановить Нефа. Да, король-бог может помешать Нефу Даде, он знает все приемы, которые может употребить в сражении бывший учитель. Судьба Дженин вторична, отвлекающий момент на огромном художественном полотне. Жизнь Дориана и его искусство представляют собой слишком большую ценность, чтобы броситься спасать женщину, тогда как главное сражение, которое решит судьбу Мидсайру, идет всего в нескольких шагах от него. Еще один, последний раз Дориан зайдет во дворец как король-бог Уонхоуп, в последний раз вызовет вир и разрушит все, что сотворил Неф. Уничтожит дело рук Хали, а потом умрет. Наконец-то его битва закончится. Уж если не удалось прожить порядочную жизнь, то пусть он хотя бы примет достойную смерть.

Кроме того, Дженин для него умерла.

– Дориан, – еще раз позвал Солон. – Дориан, вернись.

Дженин умерла для короля-бога Уонхоупа и даже для Дориана, но на самом деле она осталась в живых. Он хотел улучшить жизнь своего народа, исправить зло, что совершил отец, и для этого обзавелся гаремом и поднял из праха кралов. Он перебил детей, своих сводных братьев, насиловал девушек и в конце концов развязал войну. В действительности он совершил столько преступлений, за которые ненавидел отца, и времени ему понадобилось гораздо меньше. А правда заключается в том, что Дориану всегда хотелось прослыть великодушным, а не быть им на самом деле. И вот сейчас он снова собирается совершить прежнюю ошибку. Неудивительно, что ему так хотелось избавиться от пророческого дара там, в Ревущих Ветрах. Чтобы не видеть, в кого превратится.

– Идите внутрь и убейте узурпатора, – велел вюрдмайстерам король-бог Уонхоуп. – Я сейчас последую за вами.

Они тут же зашли во дворец. Возможно, даже послушаются его приказа. Это уже не имеет значения. Нельзя оставить их здесь, рядом с собой, так как вюрдмайстеры попытаются его остановить.

– И вы тоже, – обратился король-бог к телохранителям, которые тоже беспрекословно выполнили приказ.

Стоило Дориану прикоснуться к слабым и хрупким остаткам таланта,как внутри все перевернулось, протестуя против его действий. Дориан подготовил заклинания, не давая себе времени на размышления. Заклинания были знакомыми, он однажды ими пользовался в юности. Возможно, всего этого слишком мало и слишком поздно. Нет способа расплатиться за зло, которое он совершил. Нужно уничтожить Нефа, а потом умереть.

Дориан слышал самый знакомый голос, советов которого слушался столько раз. Всякий раз, думая об искушении, Дориан в него непременно впадал. Сейчас настало время действовать и наконец совершить добро. Не важно, узнает кто-нибудь о нем или нет, и не надо думать, большое это добро или малое.

Сделав глубокий вдох, Дориан собрал весь оставшийся таланти вырвал из себя вир. Вместе с виром вырывались частицы таланта,но Дориан врезался все глубже и глубже. Осталось так много открытых ран, и Дориан понял, что больше не сможет владеть собой, когда проснется пророческий дар. Нахлынет безумие, которого он так боялся и старался одолеть, и уже останется навеки.

Преодолевая тошноту, Дориан отшвырнул золотые цепи и белый плащ короля-бога.

– Солон, друг, – прохрипел он, задыхаясь, – едем со мной. Только скорее.