Текст книги "Танго с Бабочкой"
Автор книги: Барбара Вуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 35 страниц)
– Например? – спросила Беверли встревоженно.
– Я не знаю. Это было двенадцать лет назад.
Так как Джонас больше ничего не мог найти здесь, в Соединенных Штатах, – казалось, не было никаких сведений о возвращении Кристины в эту страну, – Беверли решила послать его на Ближний Восток, чтобы продолжить поиски там. Она молилась, чтобы ему повезло.
Мэгги, откусывая от бутерброда с ростбифом, спросила:
– Кстати, не хотите услышать кое-что забавное? Я обедала с Бобом Маннингом на днях, и он рассказал мне весьма удивительную вещь! Кажется, что четверо из моделей «Фанелли» спали с клиентами и получали за это деньги!
Кармен и Беверли посмотрели на нее.
– Что ты имеешь в виду?! – воскликнула Беверли.
Мэгги рассказала им, что Боб говорил о Майкле и Роне Шеффилде и двух других, посещающих дома богатых женщин Беверли Хиллз.
– Ну разве не смешно? – хихикнула она, но не получила одобрения в ответ.
– Продавать собственное тело никогда не смешно, – тихо сказала Кармен.
– Да, не смешно, – сказала Мэгги, внезапно что-то вспоминая. – Простите.
В их узком кругу Мэгги была единственной, кто знал о прошлом Беверли и Кармен. Они доверились ей, потому что в их глазах она была сестрой: над ней совершили насилие, так же как и над ними. Другие – Энн Хастингс и Рой Мэдисон – ничего не знали о таинственном прошлом двух подруг.
– Я имела в виду, – сказала Мэгги, – что теперь женщины платят за секс. Это новое явление для нашего времени, с тех пор как противозачаточные таблетки дали нам сексуальную свободу. Двадцать или тридцать лет назад никто бы не подумал, что для женщин будет издаваться глянцевый журнал, как, например «Playgirl», или будут стриптиз-клубы, подобно «Чиппендель». Это просто доказывает то, о чем мы кричали: женщина хочет секса так же, как и мужчина.
Опять послышался удар мяча, и с теннисного корта донесся смех. Три женщины, сидящие под полосатым зонтиком, наслаждаясь неспешным завтраком, наблюдали, как двое на корте игриво упрекают друг друга. Поднялся легкий бриз, раскачав пальмовые деревья и покрыв рябью сине-зеленую поверхность бассейна в итальянском стиле. Аромат начинающих цвести гардений долетел до трех подруг, а затем продолжил свое странствие.
Беверли смотрела вдаль. Она думала о красивых молодых моделях в «Фанелли» и женщинах, которые обращались к ним для…
«Для чего? – спрашивала она себя. – За что платили эти женщины?»
«Послушай, детка, – голос Хейзел донесся из далекого прошлого. – Ты должна делать больше, чем просто лежать там. Эти парни прибывают сюда со своими трудно заработанными деньгами в поисках небольшого ухода от реальности. Они приходят сюда, чтобы купить фантазию, и ты должна дать им ее».
– Фантазия, – пробормотала Беверли.
Кармен посмотрела на нее.
– Что ты говоришь, Беверли?
– Я говорю, фантазия. Это то, что те женщины покупают.
– Какие женщины? – спросила Мэгги. – Ты имеешь в виду клиентов «Фанелли»? Бев, они покупают секс.
– Возможно, – медленно сказала Беверли, размышляя. – Но в этом есть нечто большее. В конце концов, ты сама только что сказала, что сейчас другое время, что противозачаточные таблетки освободили женщин от старомодного пуританизма и двойного сексуального стандарта. Секс стал более доступным в наши дни. Так зачем платить за него?
Мэгги пожала плечами.
– Чтобы гарантировать хорошее времяпрепровождение, я думаю. Если парень хочет, чтобы ему заплатили, он будет лучше стараться.
Беверли покачала головой.
– Я думаю, здесь скрывается нечто большее, чем это. Я думаю, что те женщины ищут мечту; они пробуют купить несколько минут счастья, дружеских отношений, возможно, даже немного лести.
Она снова замолчала. Почему женщина должна платить за компанию мужчины? Чтобы получить немного внимания, которое ее муж или парень не дали ей? Предотвратить невыносимое одиночество? Найти какой-то смысл в своей жизни? Чтобы верить хотя бы на час, что она действительно красива и желанна? Или просто хорошо провести время?
– Все причины, – решила Беверли, – имели под собой основание. Все мы хотим, чтобы нас любили и говорили, что мы красивы. Все мы в то или иное время ищем смысл нашей жизни или пробуем обнаружить, каковы наши мечты. У всех нас есть страхи и потребность в руках, которые бы нас держали, и в теплом теле, чтобы защитить нас от ночи.
– Что сделал Боб? – спросила она внезапно.
– Сделал? – переспросила Мэгги. – Он уволил моделей. Почему ты спрашиваешь?
– Кармен, Боб Маннинг говорит, что за пять лет, в течение которых Дэнни Маккей владеет «Королевскими фермами», он не потрудился осмотреть вспомогательные холдинги компании. Это действительно так?
– Да, насколько мне известно. Он слишком занят, скупая авиакомпании и бейсбольные стадионы, чтобы беспокоиться об одном маленьком магазинчике, находящемся за тысячу миль.
– А офисы над «Фанелли»? Там все те же арендаторы? Компания почтовых переводов, дизайнер интерьера?
– Каждый хочет иметь адресом Беверли Хиллз, ты же знаешь. Есть люди, арендующие уютные местечки над «Фанелли». Почему ты спрашиваешь?
Беверли снова посмотрела вниз на теннисный корт, на бодрую Энн, которая, как она знала, голодала, чтобы хорошо выглядеть в теннисном платье. И она вспомнила, что, когда встретила Энн в первый раз двадцать три года назад, та страдала от необходимости идти на рождественскую вечеринку одной. И как Беверли устроила все так, чтобы Рой Мэдисон сопровождал ее, и как, наполнив Энн уверенностью в себе, этот случай перевернул ее жизнь.
– Фантазия, – снова сказала Беверли, глубоко задумавшись. – Это была только фантазия, разыгранная сцена, но посмотрите, что она сделала для Энн.
Кармен спросила:
– О чем ты думаешь, amiga?
Беверли посмотрела на подруг.
– Я хочу, чтобы Боб опять нанял тех моделей.
– Что?
– А потом я хочу убрать этих арендаторов над магазином. Мэгги, найди для них новое место. Помоги им переехать.
– Но почему?
– У меня есть лучший вариант использования комнат над «Фанелли».
Беверли попросила, чтобы шофер подъехал к обочине и припарковался. Она ждала в своем «роллс-ройсе» и наблюдала за скромной группой людей сквозь тонированное стекло. На похоронах были, возможно, двенадцать-пятнадцать человек. Большинство из них плакали. Беверли тоже испытывала желание заплакать.
Когда погребальная служба закончилась и люди начали возвращаться к лимузинам, Беверли вышла из автомобиля и подошла к маленькой женщине в черном, которую поддерживали два человека.
– Миссис Вайзман? – спросила Беверли.
Седая женщина посмотрела на нее пустыми глазами.
– Я знала вашего мужа, – мягко произнесла Беверли. – Он оказал мне услугу много лет назад. Я обещала, что никогда не забуду его. Это был великий человек.
– Да…
– Пожалуйста, возьмите это.
Госпожа Вайзман моргнула, глядя на конверт, протянутый рукой в перчатке. Один из двух поддерживающих ее мужчин лет сорока взял конверт и сказал:
– Простите, моя мать чувствует себя нехорошо.
– Я понимаю. Я не хотела вторгаться в ваше личное горе. Я только должна была отдать вам это в память о вашем муже.
Они наблюдали, как она шла, высокая белокурая женщина в норковой шубе, а потом села в белый «роллс-ройс». На заднем сиденье арендованного лимузина доктор Уолтер Вайзман открыл конверт и вытащил содержимое.
– Мой бог! – Он быстро повернулся, как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как белый «роллс-ройс» скрылся за поворотом.
В свои последние годы доктор Сеймор Вайзман, пластический хирург, поддерживал дело помощи евреям, бегущим из России. Неизвестная женщина, чье имя Вайзман так никогда и не узнал, организовала миллионный фонд его имени для спасения советских евреев.
Энн Хастингс не могла поверить своим ушам. Она уставилась на своего старого друга Роя Мэдисона с таким недоверием, что он засмеялся.
– Ведь это несерьезно? – кричала она.
– Проверь сама, если ты мне не веришь.
Они обедали в грязной маленькой закусочной на пляже «Венеция», это место было еще не «открыто» и потому безопасно для Роя.
Из-за его известности он не осмеливался ходить в места, где его могли узнать, если, конечно, он не был расположен к тому, чтобы его узнавали. Теперь, когда он был номинирован на премию «Оскара» за свой последний кинофильм, было немного мест, куда красивый грубой красотой Рой Мэдисон мог пойти без того, чтобы ему не досаждали. Кроме этой грязной закусочной на пляже «Венеция», где любопытная компания забулдыг, беглецов-подростков и пенсионеров ела мелко порубленную солонину с картофелем фри.
Со времени их первого свидания двадцать три года назад, когда очень молодой и безработный Рой Мэдисон изменил свою внешность и повел очень молодую и несчастную Энн на рождественскую вечеринку ее кузины, они стали близкими друзьями. Они пытались встречаться по крайней мере один раз в месяц для неспешной и откровенной беседы, которую не могли вести с кем-либо еще. Энн обычно жаловалась на свою сексуальную жизнь и кретинов, которых она находила в барах, и Рой обычно жаловался на свою сексуальную жизнь и кретинов, которых он находил в барах. Но сегодняшний день был исключением, сегодня он хотел сообщить что-то новое и очаровательно шокирующее, пищу для долгой и увлекательной дискуссии.
– На самом деле? – прошептала она, наклоняясь через стол. – Они действительно собираются сделать наверху комнаты и все такое? Я не верю этому.
– Я знаком с Майклом пару лет. Он не гей, мы просто друзья. Так или иначе, я помог ему получить работу в «Фанелли». Он говорит правду. – Рой усмехнулся и засунул в рот картошку.
Энн не верила своим ушам.
– Но, – спросила она, – зачем Бобу Маннингу делать это? Организовывать бордель, я хочу сказать?
– Ну, по словам Майкла, он и некоторые другие парни уже делали это на стороне некоторое время, чтобы подзаработать. Он сказал, что, когда Маннинг узнал об этом, их всех уволили. А затем, три дня спустя, их снова наняли и сказали, что они продолжат свое побочное занятие, но под руководством Маннинга. Я предполагаю, старый Боб решил, что, если клиенты хотят платить за это, значит, черт возьми, пусть у них будет эта забава. – Рой отхлебнул большой глоток диетической колы и добавил: – Маннинг также сказал, что они не могут позволить, чтобы парни ходили куда хотели, и делали, что хотели. Все будет проходить под одной крышей под некоторым контролем. Они должны думать о герпесе, венерических болезнях и прочем.
– Я просто не могу поверить в это! – снова сказала Энн, ее глаза светились от волнения. – Я хочу сказать, Боб Маннинг – такое напыщенное ничтожество! А если Беверли узнает об этом? Мой бог, Рой, она же основала «Фанелли»!
– Вот это интересный момент. Майкл говорит, что он три раза видел Беверли, поднимающуюся наверх с Бобом, и что они говорили в основном конфиденциально. Поэтому мне кажется, что Беверли должна уже знать об этом.
Теперь она действительно посмотрела на него недоверчиво.
– Да ладно тебе, Рой! Я говорю о Беверли Хайленд, нашей старой подруге, которая такая пуританка и ханжа, что ни разу не встречалась с мужчиной за эти двадцать четыре года, что мы ее знаем! Она не стала бы потворствовать такой затее!
– Майкл сказал, что с ней были две женщины – рыжеволосая и чикана[2]2
Американка мексиканского происхождения.
[Закрыть]. Мне кажется, это Мэгги и Кармен.
– Это невозможно! – прошептала Энн. Потом она замолчала, внезапно вспоминая различные случаи в течение этих многих лет, когда она подходила к Беверли, Мэгги и Кармен, сидевшим голова к голове, обсуждающим что-то тайное и замолкающим, когда они видели Энн. Она всегда знала, что была для них посторонней, не была в действительности одной из них. У этих троих было что-то, что объединяло их вместе более крепко, чем с ней, даже при том, что они были подругами в течение стольких лет. Но какой же тайной они были связаны?
Через пятнадцать минут, попрощавшись с Роем и двигаясь на большой скорости по автостраде Санта-Моники в своем «БМВ», Энн переварила и наконец приняла то, что сказал ей Рой: что над «Фанелли» откроется тайный публичный дом и что так или иначе Беверли знала об этом. И, как только она привыкла к этой мысли, другая идея пришла ей в голову. Она была такой поразительной и захватывающей дух, что Энн взволнованно придавила ногой педаль газа, пока автомобиль не поехал со скоростью девяносто миль в час и ее не остановил полицейский. Из-за этого она опоздала в офис Беверли Хайленд.
Боб Маннинг думал, что это блестящая идея – он думал, что все идеи Беверли были блестящими, и с нетерпением ждал момента, когда можно будет взяться за дело. Но они должны были быть осторожны.
– Никто, – подчеркнула Беверли, глядя на Боба, Мэгги и Кармен, сидящих по другую сторону стола, – абсолютно никто не должен догадаться об этом. Мы должны быть очень осторожны с теми, кого нанимаем для работы наверху, и с клиентами, которых принимаем. То, что мы делаем, абсолютно незаконно и может иметь для нас неприятные последствия. И еще большую осторожность мы должны проявлять в том, чтобы ни один намек об этих изменениях не достиг штаб-квартиры Дэнни. Мы не можем позволить рыскать здесь шпионам из «Королевских ферм».
Они обсудили, где расположить «фабрику фантазий» Беверли, как Мэгги называла это. Кармен не была уверена, что организовать это заведение над магазином «Фанелли» было очень хорошей идеей. Но Боб упорно настаивал, что это единственный способ, которым он мог осуществлять строгий контроль над моделями и их клиентами. Это был самый безопасный путь, говорил он, и самый простой. И с чего кто-то должен был узнать? Насколько было известно бухгалтерам в «Пасторствах Благой вести», эти помещения сдавались в аренду законным предприятиям. Они будут так же продолжать получать арендную плату, просто не будут знать о смене арендатора.
– Секретность здесь жизненно необходима, – сказала Беверли. – Я хочу, чтобы женщины были защищены. Я уверена, модели захотят хранить тайну, чтобы защитить такие выгодные рабочие места. Один слух – и они все окажутся на улице. А что касается клиентов, им тоже не нужна огласка. Большинство из них – замужние женщины. И я настаиваю на тщательном отборе моделей и клиентов. Мы должны установить самые высокие стандарты для обеих сторон. Я поручу этот аспект деятельности Джонасу, когда он вернется из Аравии.
Остальные кивнули и принялись за работу.
Кармен первой сделала сообщение. Она провела кое-какое расследование в сфере различных эскорт-услуг, которые предлагались в Лос-Анджелесе и окрестностях.
– Наиболее прибыльное и самое крупное предприятие в них не рассматривает своих «сопровождающих» как сотрудников. Нет никакой платежной ведомости, никакого социального обеспечения, никакого страхования и т. д. Эскорты фактически работают как независимые подрядчики. Если мы организуем свое заведение по таким же принципам и будем иметь дело исключительно с наличными деньгами, то избавимся от бумажной волокиты и значительно снизим риск быть раскрытыми.
Беверли согласилась и повернулась к другим, чтобы услышать их мнение.
– Я думаю, что мы должны ограничить членство, – сказала Мэгги. – Иначе, если распространится слух, мы будем буквально завалены клиентами. Женщины будут выстраиваться в очередь на улице! Мы должны будем ввести какие-то ограничения.
– Мы можем установить членские взносы, – сказала Кармен. – Как в загородном клубе. И новых членов будут приводить с собой только зарекомендовавшие себя старые члены клуба.
Беверли обратилась к Маннингу.
– Боб, я возлагаю на вас ответственность за мужчин. Мы должны выработать для них кое-какие руководящие принципы, которым они должны будут следовать. Мы не хотим, чтобы наши клиенты заразились герпесом или венерическими болезнями.
Это удивило его. Беверли Хайленд всегда казалась ему такой леди. Как могла она знать так много об управлении борделем?
– Я поговорю с ними, – сказал он. Его также поразила ее способность точно знать, чего хотят люди. Он знал, что секретное предприятие будет иметь успех.
– Мэгги, позаботься о реставрации пустых офисов над магазином. Спальни и личная столовая должны быть идеальны. Не обращай внимания на стоимость. Комнаты нужно сделать красивыми, окружающую обстановку – соответствующей фантазии каждой женщины. Наконец, Боб, вы должны проинструктировать мужчин. Эти женщины будут покупать драгоценные мечты, и я не хочу, чтобы они испытывали обиду или разочарование.
– Что мне сказать парням?
– Скажите им, чтобы они обеспечили хороший секс, вот что нужно им сказать, – прозвучал голос из дверного проема.
Они обернулись и увидели Энн Хастингс, стоящую с руками на бедрах и широкой улыбкой на лице. Она вошла и закрыла дверь.
– Вы говорите парням, что они должны забыть о собственном удовольствии и сосредоточиться на том, чтобы доставить удовольствие клиентке. Скажите им, чтобы не торопились, не распускали слюни, грязно не ругались. Скажите им, чтобы они были любящими и заботливыми и вели себя так, будто женщина, с которой они находятся, – единственная женщина в целом мире. Предупредите их насчет дурного запаха изо рта, отросшей щетины и грубых рук. – Она примирительно улыбнулась Беверли. – Прости, я подслушивала, мне жаль.
– Что ты слышала?
– Не волнуйся, я не слышала ничего. Я узнала историю от Роя, которому рассказал его хороший друг Майкл.
Когда Мэгги бросила взволнованный взгляд на Беверли, Энн оглядела их всех и заговорила торопливо.
– Не беспокойтесь из-за меня. Я не собираюсь никому ничего рассказывать! Я только хочу в этом участвовать.
– Участвовать! – сказала Кармен. – И что ты будешь делать?
– То же самое, что я делала для «Королевских бургеров» все эти годы: осуществлять контроль качества. Убеждаться в том, что мы поддерживаем высокие стандарты и что каждый клиент получает пользу от этих стандартов. В конце концов, секс – такой же товар, как и все остальное. Он может быть отличным, а может быть паршивым.
Они переглянулись.
– Послушайте, – сказала Энн. – Кто-то должен рассказать этим парням, что действует на женщин. Кто-то должен проинформировать их о том, как действительно нужно заниматься любовью с женщиной. Иначе вы рискуете прогореть.
– И я предполагаю, – медленно произнесла Кармен, – что ты сама обучишь их и проследишь, чтобы они все соответствовали стандарту?
Энн усмехнулась.
– С гамбургерами это дает хороший результат, не так ли?
Беверли кивнула головой:
– Очень хорошо. Теперь, я думаю, все мы знаем, что должны делать. Начиная с этого момента мы занимаемся бизнесом воплощения мечтаний.
43Джейми пришлось объехать шесть раз вокруг квартала, прежде чем он нашел место стоянки. И затем ему нужно было объясниться с сукой в белом «линкольне-континенталь», которая чуть не разбила его «фольксваген» своим большим сверкающим буфером. Опустив несколько монет в счетчик оплачиваемого времени стоянки автомобилей, Джейми сделал паузу, чтобы взглянуть на магазин мужской одежды с эмблемой бабочки на двери по другую сторону улицы.
Он знал парней, которые действительно отоваривались здесь.
Он знал и тех, кому в этом магазине покупали одежду их мамочки-любовницы.
Они были счастливчики: между делом им удалось найти богатую даму, которая заботилась о них. Джейми так не повезло.
Странно, но его еженедельное плавание в бассейне Беверли Хайленд ни к чему не привело. Она даже перестала смотреть на него. Что он сделал не так?
– Ты должен был сделать шаг, – говорил ему Гарри, его сосед по комнате. – Она должна заботиться о своей репутации, понимаешь? Она сторонник номер один преподобного Дэнни и не может просто так подойти к чистильщику бассейна.
– Но какой ход я должен сделать? – спросил Джейми, действительно желая получить совет. – Мне бы только оказаться в этом доме…
– Я не знаю. Ты – жеребец.
Но Джейми чувствовал, что у него было слишком много здравого смысла, чтобы делать какие-то откровенные сексуальные намеки женщине, подобной Беверли Хайленд, и в результате он упустил возможность.
Но теперь все выглядело так, будто возможность снова стучалась к нему. И самым неожиданным способом.
Несколько дней назад ему позвонили по телефону от директора этого самого магазина. Не хочет ли он пройти собеседование, чтобы устроиться на работу в этот магазин в качестве модели? Работа была легкой и приятной, зарплата очень хорошей. «Как узнали о нем? – спросил он. – Как узнали его имя и номер телефона?» Ему ответили, что кто-то порекомендовал его.
Он перебежал через улицу, уворачиваясь от машин, и остановился перед окном, чтобы в последний раз взглянуть на себя.
Джейми знал, что он красив и упорно трудился, чтобы поддерживать свой образ. Постоянные тренировки, необходимая диета, много солнца и усовершенствованный образ Джефа Бриджеса: мятая шелковая гавайская рубашка, расстегнутая до пояса, и плиссированные слаксы без ремня цвета хаки.
Он вошел, немного стесняясь, в этот магазин, являющийся да я него выходом в свет, и прошел к его задней части, где директор сказала, что встретит его. Там он увидел клиентов – женщин, одетых по последней моде и очень дорого. Они сидели на парчовых стульях, пили чай и наблюдали, как мужчины-модели демонстрируют лучшее из коллекций Ральфа Лорена и Хьюго Босса. Глядя на моделей, Джейми решил, что может потягаться с любым из них; это означало, что он получит работу.
Молодая женщина в черной юбке и белой блузке с бабочкой, вышитой золотом на кармане, подошла к нему и попросила, чтобы он шел с нею. Они вошли в маленький лифт и проехали один этаж. Наверху она подвела его к первой двери справа; когда они вошли, он оглядел коридор и, увидев два ряда закрытых дверей, подумал, что здесь находятся офисы.
Элегантно одетая женщина, довольно симпатичная, поднялась, чтобы поздороваться с ним. Она протянула руку для пожатия и пригласила его сесть. Когда они остались одни, она представилась как директор, не называя своего имени, и сразу перешла с ним на «ты», назвав его Джейми.
– Что ты думаешь о нашем магазине? – спросила она.
– Классное место.
– Ты видел наших моделей? Как думаешь, ты хотел бы заниматься такой работой?
– Конечно, – сказал он, пожав плечами. – Но кто дал вам мои данные? Я хотел бы поблагодарить его или ее.
– Позволь мне рассказать тебе кое-что о работе.
Он слушал со всей серьезностью, кивая с чопорным выражением лица, когда она упомянула размер зарплаты, слишком высокий, чтобы в это можно было поверить, и сказал, когда она закончила:
– Да… Думаю, что смогу работать здесь.
Она улыбнулась.
– Я должна сразу предупредить тебя, что буду проводить собеседование с несколькими другими молодыми людьми по поводу работы. У нас есть только одна вакансия, а я получила несколько рекомендаций. Поэтому я не смогу сообщить тебе свое решение сегодня.
Он чуть не закричал от досады, но сдержался.
– Да, я понимаю. Конечно, – сказал он.
– А теперь я хотела бы посмотреть, как ты ходишь.
– Хожу?
– Важно, как ты ведешь себя, чтобы продемонстрировать нашу одежду с самой выгодной стороны.
Он встал и безжизненно прошел по комнате.
– Пожалуйста, попробуй расслабиться, Джейми. Не насилуй себя.
Он сердито улыбнулся ей.
– Я никогда прежде не думал о своей походке. Теперь, когда я думаю об этом, я не могу этого делать!
– Я понимаю. Знаешь, что я хочу тебе сказать. Почему бы тебе не представить, что ты просто вошел в… э-э… скажем, в бар. И ты видишь, что я сижу за этим столом. Ты хочешь подойти и присоединиться ко мне. Начни вон оттуда и иди ко мне.
Он пошел к двери, повернулся, посмотрел на нее долгим взглядом, а затем приблизился к ней своей медленной флиртующей походкой а-ля Дон Джонсон.
Она казалась довольной.
– Ты мог бы снять рубашку?
Его брови взметнулись вверх.
– Ты будешь демонстрировать купальные костюмы.
– О да. – Он снял рубашку и немного поиграл мускулами.
Она слегка нахмурилась.
– Что случилось?
– Да нет… ничего. Совершенно. Все в порядке. Ты можешь опять надеть рубашку.
Это не понравилось ему. Ни одна женщина еще не попросила, чтобы он надел свою рубашку.
Она поднялась с дивана и протянула руку.
– Я позвоню тебе в течение нескольких дней.
– И это все? Вы хотите сказать, что собеседование окончено? Разве я не должен написать заявление или что-то подобное?
– Я не думаю, что это понадобится.
«Что за чертовщина?»
Он пробовал улыбаться, пожимая ей руку, но чувствовал, что сильно раздражен. Что в нем такого, что ей не понравилось? Джейми был на многих собеседованиях по поводу устройства на работу и понимал, когда он не проходил.
– Послушайте, – начал он. – Я хочу, чтобы вы знали, что я действительно хочу получить эту работу. Я хочу сказать, я бы устроил для ваших клиентов первоклассное представление. Они бы стали покупать одежду направо и налево.
– Я уверена в этом, Джейми.
– Но?
– Как я тебе уже сказала, есть еще несколько человек, с которыми я должна провести собеседование.
– Но я прошу вас от всего сердца, – сказал он, улыбаясь ей своей самой обольстительной улыбкой. – Что у них, возможно, есть, чего нет у меня?
– Ну…
Он оценил ситуацию за долю секунды. За эту работу платили больше, чем все, о чем он мог мечтать в другом месте, это была легкая работа, и он будет ежедневно выставлять себя на показ одиноким, сексуально озабоченным богатым бабам. Он решил рискнуть.
– Послушайте, – сказал он, ближе подходя к ней. Джейми вычислил, что ей около пятидесяти. Самый подходящий возраст, чтобы быть восприимчивой к милой светской беседе. – Я действительно хочу получить эту работу.
Она посмотрела на него.
– Я хочу сказать, – тихо проговорил он с соблазнительной улыбкой, – я сделаю все, чтобы добиться этого.
– Сделаешь?
Его сердце бешено колотилось. Ну что самое худшее она может сделать? Он думал, что уже не получит работу, и ему нечего было терять.
– Что бы ты сделал? – спросила она тоже тихо.
Она повелась на это!
– Назовите это сами.
– Ты предлагаешь мне взятку, Джейми? – сказала она с некоторым лукавством.
– Все, что я могу сказать, если вы наймете меня, – вы будете довольны, что сделали это. Я смогу затмить всех этих симпатичных мальчиков там. Я сделаю ваших клиентов очень счастливыми.
– А как насчет меня?
Он не пропускал ни единого намека.
– Я могу и вас сделать счастливой.
– Как?
Он колебался только долю секунды, затем наклонился и поцеловал ее в губы.
Когда он отстранился, он увидел, к своему облегчению и безграничной радости, что она улыбается.
– Это было мило, – прошептала она.
– Меня примут на эту работу?
– Ты еще не подкупил меня.
Тогда он обнял ее и закрыл ей рот поцелуем.
– Эй, – сказала она, смеясь и отталкивая его. – Не торопись! В нашем распоряжении весь день.
Он протянул к ней руку.
– Я просто хочу показать вам, насколько я могу быть благодарным.
– Ну за пять минут ты не сможешь. – Она взяла его за руку и повела к дивану. – Теперь, – произнесла она, обвивая руками его шею, – покажи мне, что ты можешь делать.
Он начал энергично и торопливо, думая: «Господи! Это самый легкий способ получить работу!»
Когда она остановила его первый раз и волшебным образом извлекла откуда-то презерватив, он был ошеломлен, но надел его, как она просила. Но, когда она остановила его второй раз и начала настаивать, чтобы он замедлил темп, он почувствовал, что его раздражение нарастает. Было трудно делать это медленно, он стремился проникнуть в нее, дать ей, как он бы выразился, «трах всей ее жизни». Но, когда они быстро достигли этой стадии, лежа на полу, он снял ее трусики и пристроился у нее между ног, она остановила его снова и сказала немного нетерпеливо:
– Я сказала, медленнее. Ты что, на самолет опаздываешь?
Он слегка приподнялся и посмотрел на нее негодующе.
– Никогда раньше никто не жаловался.
– О, я в этом просто уверена, Джейми. Женщины редко критикуют мужчину за то, как он занимается с ними любовью. Они слишком боятся ранить его чувствительное эго. А я не боюсь говорить это, Джейми. Если быть абсолютно честной, ты не очень хорош.
Его эрекция уменьшилась.
Когда он начал вставать, она притянула его обратно и сказала:
– А теперь перестань злиться по любому поводу. Если ты все делаешь правильно, ты получаешь работу. Как тебе такое предложение?
– Если я все сделаю правильно! Леди, я оттрахал больше…
Она прикрыла рукой его рот.
– Пожалуйста, не используй это слово.
– Чего вы хотите от меня? Вы хотите, чтобы я вас т… занялся с вами любовью, или нет?
– Да, я хочу. Но так, как это доставляет удовольствие мне, а не тебе.
Он искренне удивился. Разве половой акт доставляет удовольствие не обоим партнерам?
– Послушай, Джейми, – сказала она мягко, поглаживая его затылок. – Я уверена, что ты был бы очень хорош, но ты двигаешься слишком быстро и стараешься слишком сильно. Никакая женщина не любит, когда на ней лежит задыхающееся, слюнявое животное. Кстати, когда ты находился внутри меня, ты даже не посмотрел на меня. Как будто ты не сознавал, что я есть.
– Как вы можете говорить это? Господи, я засунул свой член почти до вашего…
– И еще одна вещь, Джейми. Язык. Прежде чем заниматься любовью с женщиной, убедись, что она хочет слышать слова, подобные этим. Иначе они действуют как выключатель.
Он сердито вздохнул.
– Джейми, – прошептала она. – Давай попробуем снова.
Она потянулась и взяла в руки его член, чтобы опять сделать его твердым. Но он взял ее за запястье и сказал:
– В этом нет необходимости. Он встанет через секунду или две.
И она поняла, в чем заключается одна из проблем Джейми: у него был маленький член.
Когда она сказала об этом вслух, он явно сконфузился.
– Ну, вы же знаете, что об этом говорят! Важен не размер, а то, что ты можешь делать с его помощью.
– И это правда. Не всем женщинам нравится большой член, Джейми. Многим даже все равно, какого он размера, если только мужчина знает, как доставить удовольствие.
Это было то, что она выяснила о Джейми: для того чтобы компенсировать то, что он считал недостаточным, он занимался любовью со слишком большим пылом и напряжением. Результат, однако, был вовсе не компенсацией, а составным элементом проблемы.
– Когда ты захочешь в будущем заняться любовью с женщиной, – сказала она мягко, лаская и возбуждая его, – не раздвигай ее ноги как можно шире, как ты сделал со мной. Соедини их вместе, чтобы они почти касались друг друга. Вот так. Ты видишь? Ты по-прежнему можешь войти в меня, но теперь я чувствую это. И это чувство очень приятное, Джейми.
Он начинал расслабляться. Забыв о своей уязвленной гордости, он позволил ей вести себя, понимая, что в действительности получает больше удовольствия от того, что она преподавала ему, чем от своего обычного полового акта. Он мог чувствовать ее лучше, это было более плотное соединение, и в этом было что-то новое – теплота, своего рода близость, которых он не чувствовал прежде.
– Медленно, – прошептала она, когда ее бедра качались вместе с его. – Медленно и мягко. У женщины наиболее чувствительные зона находятся на входе. Постарайся почти полностью выйти из меня, позволь мне почувствовать это, а затем снова входи в меня. О… – вздохнула она. – Вот так. Да… Да…
