Текст книги "Победить тьму..."
Автор книги: Барбара Эрскин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)
– Ты должен жить, Адам. – Голос Лизы был ласковым. – Хотя эта жизнь будет для тебя адом. – Она вздохнула, а потом повторила свой вопрос. – Что ты сказал полиции?
– Что она упала. Это правда. Роберт разобрался со всем этим.
– А Брид ушла навсегда?
Он пожал плечами.
Она задумчиво прикусила губу.
– Вставай, Адам. Пожалуйста, пойди и прими ванну. Ты почувствуешь себя лучше. А я приготовлю что-нибудь на ужин. Потом, когда ты поешь, мы решим, что делать дальше. – Она снова положила руку ему на плечо. – А как насчет похорон? – ласково поинтересовалась она.
Он пожал плечами.
– Будут проводить дознание. Роберт занимается этим.
– Роберт?
– А больше некому, Лиза. – Он повернулся к ней спиной и вышел из комнаты. – У меня нет семьи. У меня нет друзей. А теперь у меня нет и жены.
Адам принял ванну и надел чистую одежду, пока она подогревала суп, который нашла в холодильнике. Потом он спустился на кухню и развел себе растворимый кофе, а она резала хлеб. Он с некоторым смущением смотрел на нее.
– Я не заслуживаю твоей доброты, Лиза.
– Мы старые друзья, разве ты забыл? – Она поставила на стол тарелку и, подойдя к нему, приобняла. – Я думаю, что после похорон ты должен ненадолго поехать со мной в Уэльс. У тебя есть семья, Адам. Бет и я – мы твоя семья.
По дороге сюда Лиза остановилась и купила букет фрезий в маленьком магазинчике на углу. Она взяла их с буфета и, подойдя к раковине, налила немного воды в стакан. Поставив в него цветы, водрузила на середину кухонного стола. Их запах заполнил комнату.
– Ты сможешь пережить это, Адам, – медленно сказала она, помешивая суп. – Для этого понадобится мужество, но у тебя его достаточно.
– Ты так думаешь? – Он сидел, обхватив ладонями кружку с кофе.
– Да.
– Я не хочу ехать в Уэльс, – неожиданно сказал он, подняв на нее глаза. – Я не хочу знакомиться с Бет. Лучше, чтобы я не появлялся в ее жизни. Да и для тебя тоже это было бы лучше.
– Не глупи, Адам.
– Я уже обдумал это, Лиза, в те моменты, когда у меня наступало просветление. – Он улыбнулся. – Я бы очень хотел, чтобы ты осталась на похороны. Но потом ты должна вернуться в Уэльс и забыть о моем существовании. Брид – злобная, склонная к убийству, аморальная дрянь. Она не ушла. Она выжидает. Я чувствую, что она будет преследовать меня повсюду, куда бы я ни поехал, до конца моей жизни. Я буду бороться с ней, если у меня будут силы, но я не хочу думать о том, что она может прийти за мной и туда, не хочу, чтобы она преследовала тебя и девочку там, в Уэльсе. Пусть Бет будет в безопасности. Обо мне надо забыть.
– Я никогда не забуду тебя, Адам.
Он грустно улыбнулся.
– Может быть, и не забудешь, но ты можешь заглушить воспоминания. – Он снова взглянул на нее. – Это Брид убила Фила? – Впервые он спросил ее о том несчастном случае.
Она заколебалась.
– Я никогда не буду знать наверняка. Он слетел на машине с горной дороги.
Последовало продолжительное молчание.
– Не подвергай Бет риску, Лиза. Ты видела, на что способна эта ведьма.
Лиза вздохнула.
– Посмотрим. Возможно, она никогда не вернется.
– Хотелось бы верить.
Он поел немного супу с кусочком хлеба, потом пошел назад в кабинет. Когда Лиза попозже заглянула туда, он сидел, уставившись перед собой в стену.
Дважды за ночь она заглядывала к нему. Он спал на кровати Джейн и казался вполне умиротворенным, хотя вполне возможно, что в своих снах он витает где-то далеко в горах Шотландии.
Лиза просила Адама позволить похоронить Джейн в Уэльсе рядом с Келомом, Джули и Филом, но он был непреклонен. Никакой сельской могилы. И Бет не должна присутствовать. Похороны представляли собой жалкое зрелище. Хотя на церковную службу пришло много народу, только Роберт, Лиза и Адам шли за гробом до крематория. Патрисия, которая провела последний год в доме для престарелых в Суррее, была слишком слаба и рассеянна, чтобы осознать, что произошло. Она прислала цветы, а потом, много дней спустя, позвонила и попросила к телефону Джейн. Когда гроб с телом Джейн неумолимо исчез за шторами в часовне крематория, Адам повернулся и поспешно вышел. Он немного постоял под дождем, глядя на небо с гримасой горя на лице, а потом направился к машине. Они приехали все вместе в «вольво» Роберта Хардинга. Адам остановился возле машины, не глядя ни налево, ни направо, когда Лиза и Роберт, переглядываясь, поспешно шли за ним.
– Я надеюсь, что вы вернетесь со мной домой выпить чаю, – твердо сказал Роберт. – Я знаю, ты сказал, что официальных поминок не будет, все тебя поняли и разъехались. Но ты не можешь один вернуться в тот пустой дом. Я хочу, чтобы ты и Лиза побыли вместе некоторое время.
Адам не ответил. Казалось, он целиком ушел в себя, когда садился на переднее место рядом с Робертом. Воротник его пиджака был поднят до ушей, а холодные капли дождя продолжали стекать с его волос.
– Спасибо, – ответила за него Лиза. – Мы сделаем это с удовольствием. – Она посмотрела на профиль Адама, и ей стало не по себе. Выражение его лица было отстраненным и суровым.
В тот вечер он выпил полную бутылку виски и впал в забытье на диване возле темного экрана телевизора. Лиза укрыла его пледом, выкинула пустую бутылку, которая выпала из его руки на ковер, и выключила свет. Медленно, с тяжелым сердцем она отправилась наверх.
Ее преследовала мысль, что она должна остаться хотя бы еще на несколько дней.
Перед ужином она позвонила Бет. Разговор с ней был как глоток свежего воздуха, а как приятно было представить ее в неприбранной кухне на ферме, где весь дом пропах свежеиспеченным хлебом – новое увлечение Бет – и ароматным дымом, исходящим от поленьев в камине в гостиной. Еще одна старая яблоня была повалена осенними бурями, и они постепенно сжигали ее, ветку за веткой, наслаждаясь потрясающим запахом.
– Ты не чувствуешь себя брошенной, деточка? – спросила Лиза.
– Конечно нет. Я работаю над моими набросками. – Бет захлебывалась от возбуждения. Она заняла студию Фила, когда получила заказ на иллюстрации к книге Джайлса. Она тактично и, стараясь как можно меньше расстраивать Лизу, принялась постепенно все в ней менять, и студия изменилась настолько, что Лиза с трудом узнала ее. Она была довольна. Студия ожила, наполнилась жизнью. Не было необходимости сохранять студию Фила в качестве музея, чтобы сохранить в сердце память о нем. Он и так всегда будет там.
– Ну и как продвигаются дела с твоими рисунками?
– Хорошо. – В голосе Бет чувствовалась некоторая неуверенность. – Джайлс приезжает на несколько дней. Мы подумали, что будет проще, если мы все проблемы обсудим вместе и здесь.
– Понятно. – Лиза глубоко вздохнула. – А жена его тоже приедет?
– Нет. – Слово прозвучало, как хлопок. – Ты же прекрасно знаешь, что она абсолютная горожанка. По словам Джайлса, она слишком занята своими делами. – На другом конце линии послышался сдержанный смешок. – И ненавидит горы. Говорит, что умрет, если отъедет больше чем на несколько метров от Челси.
– И она не возражает, если ее муж проведет время в горах с очень привлекательной молодой особой вроде тебя?
Последовал еще один смешок.
– Если честно, то она больше обеспокоена тем, будет ли здесь в это время моя привлекательная сексапильная бабуля. Она вздохнула с облегчением, когда услышала, что тебя здесь нет! Мне не кажется, что они ладят друг с другом. Правда. О, Лиза! – Последовала неожиданная короткая пауза. – Как ужасно с моей стороны, что я смеюсь и болтаю. Как все прошло? Было очень мрачно? Как все это переживает бедный дедушка?
– С ним все в порядке. – Лиза не стала усложнять. – Однако я думаю, что мне нужно остаться здесь еще на некоторое время. Просто побыть здесь, пока он не придет в себя. Надеюсь, ты сама там справишься? Могу я доверять тебе в отношении красавчика Джайлса?
Послышалось фырканье.
– У нас с ним деловые отношения, вот и все. И я ничего не сделаю такого, чтобы испортить их, поверь мне!
Позже, в спальне, которая раньше принадлежала Келому, Лиза со вздохом сняла юбку. Она немного постояла, глядя на себя в зеркало. Привлекательная, сексапильная бабушка, ну-ну! Она должна признать, что ей весьма понравилось такое описание. Она разгладила нижнюю юбку на плоском животе и аккуратных бедрах и улыбнулась.
Раздавшийся звук был настолько слабым, что она едва уловила его, но все же напряглась и оглянулась, уставившись на закрытую дверь. И снова это слабое царапанье по деревянной двери. Она нахмурилась. Похоже было на звук, издаваемый мышью. Взяв халат, она набросила его на себя, завязала на талии, а потом на цыпочках пошла к двери и взялась за ручку. Приоткрыв дверь, выглянула наружу.
Никого не было. На лестничной площадке было темно, в доме стояла тишина. Она немного постояла, прислушиваясь, потом медленно закрыла дверь. Мгновение постояла возле нее, потом стала раздеваться.
Когда на следующее утро Лиза спустилась вниз, она обнаружила, что на диване никого нет. Стеклянные двери были открыты, и комната была наполнена запахами мокрого сада. Она подошла к дверям и встала, глядя в сад. Адам стоял посреди лужайки под дождем, промокший до нитки. Он заметил ее и приветственно поднял руку. Его лицо было бледным. Неожиданно ей пришло в голову, что выглядит он как столетний старец, и она почувствовала жалость к нему.
– Я подумал, что дождь может избавить меня от похмелья. – Он направился к ней, и она увидела, что он был босиком и его ноги шлепали по мокрой траве.
Она улыбнулась.
– Ну и как? Помогло?
– Пожалуй. Я поднимусь наверх, помоюсь и побреюсь, и мне станет получше. Я сожалею, что выпил так много виски. – Он выглядел, как застенчивый маленький мальчик.
– Я тоже сожалею. – Она чмокнула его в щеку. – Иди, переоденься, а я приготовлю кофе.
Во время своих поездок в Сент-Албанс она обнаружила очень хороший кофейный магазин в центре города и купила немного кофе, который они смололи при ней. Запах этого кофе наполнил дом и, как она надеялась, сделал Адама более приветливым. Кофе и цветы – это было единственное, чем она могла его порадовать. Без Джейн дом казался слишком большим, слишком пустым и слишком нежилым.
– Лиза! – Адам появился в дверях. Его лицо было пепельно-бледным, и он что-то держал в руке. – Ты положила это на мою кровать?
Лиза почувствовала, как упало ее сердце еще до того, как она сделала шаг в его сторону, чтобы посмотреть на то, что он ей показывал.
– Нет, Адам, я ничего не клала на твою кровать, – сказала она ласково и взяла то, что он принес, из его рук.
Это была маленькая, изящно вырезанная фигурка обнаженной женщины.
– Это слоновая кость? – Она вертела ее в руках. Фигурка была холодной как лед.
Он кивнул.
– Полагаю, что да. – Он подошел к окну и выглянул в сад. На кирпичном парапете, который ограничивал небольшую террасу, сидела малиновка.
– Я знаю, что я с ней сделаю, – мягко сказала Лиза.
– Надо сжечь ее. – Он был настроен решительно. – По-твоему, должен я это сделать?
– Я хотела посоветовать тебе закопать ее, – сказала Лиза и улыбнулась. – Но ты прав. Сожги ее. Поделом ей.
Их глаза встретились.
– Ты всегда думала, что она ведьма, ведь так? – Он взял у нее фигурку и направился к задней двери.
Она пошла за ним.
– Что-то вроде этого.
Она наблюдала, как он собирал веточки и листья в гараже, где они оставались сухими. Ему удалось поджечь их с помощью зажигалки для сигарет. Некоторое время они смотрели на то, как огонь сверкает и искрится. Потом, когда он достаточно разгорелся, Адам бросил в него маленькую фигурку. Сначала казалось, что она не будет гореть, но потом она наконец почернела и исчезла.
Лиза взглянула ему в лицо, которое было напряженным от боли.
– Я все думала, не закричит ли она.
Он кивнул.
– Я не считаю, что это последнее приветствие от нее.
– Как тебе кажется, где она сейчас?
Он пожал плечами.
– Кто знает? Да и какая разница, если она останется там, где она есть, и больше не будет приближаться к этому дому.
18
Постель была жесткой и холодной. Брид пошевелилась и стала нащупывать рукой подушку. Она обнаружила грубое полотно и сухие стебли вереска, которые впивались в ее лицо.
– Ну, вот ты и проснулась. – Язык был знакомым, мелодичным. – Моя маленькая путешественница вернулась. А где ты была, кошечка? Ты мне расскажешь?
Она хваталась за сон. Голос был странным, угрожающим, из другого времени и другого места.
Бройчан…
Она открыла глаза и села, одурманенная сном.
– А-дам…
Где он? Почему она ему больше не нужна? Что она сделала такого, что его рассердило?
Она уловила горьковато-сладкий запах огня, на котором готовилась еда. Она почувствовала, как ее рот заполнился слюной. Как долго она спала? Или она путешествовала во времени, как научил ее Бройчан? Где бы она ни была, она чувствовала себя голодной и окоченевшей. Когда она попыталась спустить ноги с постели, то неожиданно замерла, ощутив, как всю ее охватывает страх. Вокруг ее щиколоток были намотаны цепи. Она вгляделась в тени комнаты и увидела его, сидящего у двери. Он улыбнулся ей. Его глаза выделялись на морщинистом лице и были похожи на ртуть.
– Нет! – Она горестно покачала головой.
– Ты неправильно использовала свои возможности, Брид. Ты не выполнила клятву. – Пусть упадут на тебя небеса и поглотят волны, если ты предашь доверие, оказанное тебе. – Он медленно поднялся. – Я взял с тебя клятву, и теперь ты должна заплатить за свое предательство.
Испуганно вскрикнув, она бросилась на кровать и накрыла лицо жесткой подушкой, отчаянно желая оказаться в другом месте. Ей не нужно было выискивать место, где пелена была более тонкой. Она была тонкой повсюду. Когда Бройчан подошел к ней, лежащей на кровати, и посмотрел на нее, ее уже не было. Ее тело было в коматозном состоянии, ее глаза ничего не выражали, а зрачки расширились и застыли. Он улыбнулся. Он поддержит жизнь в ее теле, подкармливая ее, капая молоко, вино и сок из мясного фарша ей в рот; увлажняя лицо и руки с помощью губки, переворачивая ее тело, чтобы сохранить его гибкость, чтобы однажды, до того, как ее душа вернется, он мог убить ее и предать божьему суду, он последует за ней в другой мир – мир, где жил А-дам, и узнает, что же так захватило ее душу.
Лиза вздохнула. Она нашла еще одну бутылку, которая была на треть полной. Покачав головой, что приходится так поступать, вылила содержимое в раковину. Адам не пошевелился. Теперь он спал настолько крепко, что не видел снов, так крепко, что даже не храпел. Он лежал как мертвый. Все, что она могла сделать, – это положить ему под голову подушку и укрыть его одеялом.
Пора ей было отправляться домой, она уже поняла это. Для чего было оставаться? В трезвом состоянии Адам был такой же, как в давние времена, когда он отличался мягким юмором. Он старался подняться над своей скорбью и пытался развлечь ее, выказывая хорошее отношение к ней с помощью устаревшей манерности, которая всегда умиляла ее в нем. Она пыталась уговорить его уехать с ней. Она надеялась, что, может быть, у них будет общее будущее, если ей удастся забрать его в Уэльс, где она будет кормить его, угождать ему и пытаться отвадить его от спиртного. Они бы гуляли вместе в парке, или прогуливались бы по Фишпул-стрит, или посещали бы аббатство, иногда оставаясь послушать, как репетирует хор или играет орган, звуки которого поднимаются к древним сводам и растворяются там. Потом возвращались бы обратно, и он сидел бы и говорил, пока она готовит. И они вместе смеялись бы и вспоминали иногда былые времена, когда они жили в Эдинбурге, и она старалась бы не откупоривать как можно дольше бутылку вина.
Лиза знала, в какой момент вернулась Брид. Ей удалось отвести его наверх, пока он еще не совсем отключился. Она уложила его на кровать и сняла с него обувь. Укрыв его одеялом, она повернулась и застыла. В комнате ощущалось чье-то присутствие – легкое изменение в атмосфере комнаты, слишком слабое, чтобы его обнаружить. Но каким-то шестым чувством, она почувствовала, как мелкие волоски на ее руках начали покалывать ее, и это было предупреждением.
Лиза огляделась. В комнате было очень тихо. Адам лежал расслабившись. Его голова покоилась на подушке, рот был слегка приоткрыт. Он пробормотал что-то и, пожевав губы, отвернулся и так махнул рукой, что уронил лампу, стоявшую на прикроватном столике. Та с грохотом упала, а лампочка лопнула, погрузив комнату в темноту.
Лиза затаила дыхание. Она напрягла зрение. Очень осторожно, не поворачиваясь, она попятилась к двери, чувствуя, что где-то рядом кто-то тоже сдерживает дыхание.
Дойдя до двери, с облегчением открыла ее и вышла из комнаты. Оглянулась. Неужели у кровати стояла тень? Она не была в этом уверена.
– Будь осторожен, Адам, – прошептала она. – Благослови тебя Бог. – Она медленно и тихо закрыла дверь.
Внизу на кухне она включила телевизор и поставила на плиту чайник. Но как бы сильно она ни шумела, когда громко поставила на стол блюдце и чашку для себя, а потом начала мыть посуду, чувствовала, что продолжает прислушиваться к тишине наверху.
В ту ночь она спала на диване в гостиной, причем не стала гасить свет. На рассвете встала и гуляла в течение часа по умытым дождем улицам, а потом вернулась во все еще тихий дом.
Она не предпринимала ничего до обеда. Потом поднялась наверх. Адам все еще спал, и, насколько она могла судить, ничего в комнате не изменилось. Ничья голова не покоилась на подушке рядом с Адамом, не чувствовалось запаха женщины. Но, несмотря на это, она задумалась о том, кто же подобрал рассыпавшиеся голубые осенние маргаритки, которые валялись под разбитой лампой, и поставил их обратно в маленькую вазочку. Может быть, это сделал Адам?
Около пяти часов она позвонила Бет.
– Как дела на Диком Западе? – Ей показалось, что она слышит музыку.
– Отлично. – Она расслышала удивление в голосе Бет. – Джайлс здесь, сегодня мы объехали окрестности и много фотографировали. Он хочет, чтобы я сделала несколько рисунков пером и чернилами. Будет еще около шестидесяти акварелей, одну из них они хотят вынести на суперобложку. – Бет была вне себя от счастья. – Мы решили поехать в Брекон поужинать, а завтра собираемся отправиться в средний Уэльс, где еще можно найти уголки действительно дикой природы.
Лиза услышала хихиканье и какие-то комментарии со стороны. Она улыбнулась.
– Надеюсь, ты не забываешься, Бет. Помни: что бы он ни говорил, все же он женатый человек. Я не хочу, чтобы ты потом страдала, дорогая.
– Конечно, я все помню! Джайлс никогда не обидит меня. А как дедушка? – Голос Бет изменился, стал официальным.
– Боюсь, что не очень хорошо.
– О Лиза. – Бет явно расстроилась. – Что ты собираешься делать?
– Не знаю. Я не могу оставаться здесь навсегда, как бы тебе этого ни хотелось! – Она рассмеялась над не совсем убедительным протестом Бет. – Я пробуду здесь еще несколько дней, но не уверена, что в этом есть нужда. Похоже, он не собирается бросать пить. Он также не хочет поехать со мной и совсем не думает о своей работе. Что касается Роберта, то, на мой взгляд, он надеется, что Адам никогда туда не вернется. И надо смотреть правде в лицо. Он уже почти достиг пенсионного возраста. Если честно, то я не знаю, что и делать. Я не могу оставаться здесь в качестве няньки.
– Я бы тоже не хотел этого. – Голос, донесшийся до Лизы, заставил ее виновато подпрыгнуть. – Мне надо идти, будь осторожна, дорогая. – Она положила трубку и повернулась. – Наконец-то ты встал.
Он выглядел ужасно.
– Прости, Лиза. – Он устало потер лицо. – Я обещаю, что это в последний раз. – Он не упомянул Брид.
Беда была в том, что Лиза, как всегда, поверила ему.
В последующие три дня они много ходили и разговаривали. Он ел то, что она готовила, и цвет его лица стал улучшаться. Однажды они даже занялись любовью на диване в гостиной – нежное и грустное воспоминание, которое, как ни странно, довело их до слез.
– Адам, я хочу, чтобы ты поехал со мной. – Лиза лежала в его объятиях, нежно поглаживая его грудь, уютно устроив голову у него на плече. – Дорогой, мы могли бы быть счастливы в Уэльсе.
Он легонько прижал ее к себе.
– Нет, не могли бы. Ничего не получится, Лиза. Если бы мы думали, что что-то получится, то поженились бы много лет назад. – Он печально улыбнулся. – Я люблю тебя. Мне кажется, я всегда любил тебя. Но ты и я – совершенно разные, все равно что мел и сыр. Если я поеду с тобой, то Брид отправится за нами, и Бет тоже окажется в опасности. Мы не можем так рисковать. Пусть все остается как есть, любовь моя. Мечты и воспоминания. Этого должно быть достаточно для нас обоих.
В ту ночь Адам снова напился, – и снова появилась Брид. Лиза так никогда и не поняла, что произошло раньше.
Она сидела возле маленького туалетного столика, который соорудила себе в комнате Келома из письменного стола и зеркала, найденного на чердаке. Уже давно она ни с кем не занималась любовью, и теперь сидела и смотрела на свое отражение, пытаясь уловить в нем то теплое и счастливое сияние, которое ощущала внутри себя. Она не чувствовала, что предает Фила. Из всех людей он бы первый ее понял.
Крик Адама заставил ее вскочить на ноги от испуга. Ее щетка для волос с грохотом упала на крышку стола.
– Ты ведьма! Ты, убийца и мстительная ведьма! Убирайся из моего дома! Слышишь меня? Убирайся! – Послышался громкий удар и звук разбившегося стекла.
– Адам? – Лиза подбежала к верхней ступеньке. – Адам, где ты? – Сердце стучало где-то в горле, когда она быстро спустилась по лестнице и побежала к кабинету. – Адам, что случилось?
Возле него стояла Брид, протягивая к нему руки. Одна из них кровоточила. А-дам, я люблю тебя. Она была очень красива. Ее роскошные волосы, как всегда, были рассыпаны по плечам. Ее платье из мягкой ткани в клетку, зеленого и фиолетового, коричневого и золотистого цветов осени, ниспадало грациозными складками. На шее было серебряное ожерелье. А-дам, что случилось? Она смотрела ему в глаза. Она, похоже, не замечала Лизу, стоявшую в дверях.
– Убирайся! – Адам слегка покачивался. Он протянул руку к письменному столу и взял тяжелую мраморную пепельницу. – Если не уберешься, я убью тебя раз и навсегда!
– Так он и сделает, – сказал Лиза от двери. – Ты должна уйти. Неужели не понимаешь? Твое влияние на него закончилось. – Она вошла в комнату с громко бьющимся от страха сердцем. – Делай, как он велит. Оставь его в покое.
Брид повернулась. Кажется она только что заметила ее присутствие.
– Ты! – Она произнесла это слово с такой неистовой злобой, что Лиза попятилась. – Я показала тебе, что может случиться, если ты приблизишься к А-даму. Твой мужчина умер.
Лиза похолодела.
– Я и тебя убью! – Ее глаза имели гипнотическое воздействие. Лиза почувствовала, что не может отвести взгляд. – Я убью тебя, убью ребенка сына А-дама. Тогда А-дам будет только мой!
Стоявший за ней Адам поднял пепельницу.
– Ведьма! – Похоже, в голову ему приходило только одно это слово.
Брид пошевелилась, когда он наносил удар, и он пришелся на висок. Отскочив, она плюнула в него, а потом чуть не вцепилась ему в горло.
– Адам! – Крик Лизы оборвался, когда Адам схватил бутылку с виски, которую он оставил на полу возле письменного стола, повернулся и бросил ее в ту сторону, где только что стояла Брид, но там уже была пустота. Бутылка разлетелась на множество осколков, ударившись о мраморный камин, и упала внутрь очага.
Всхлипывая от испуга и потрясения, Лиза оглядела комнату.
– Где она?
– Я убил ее? – Адам отошел назад на несколько шагов и оперся о письменный стол. Он тяжело дышал.
– Не знаю. Не уверена. – Ноги Лизы подкосились, и она буквально упала на диван у окна. – Святый Боже, откуда она взялась?
– Из ада, откуда еще?
– А куда она делась? – Лиза лихорадочно обшаривала глазами комнату.
– Обратно в ад. – Адам засмеялся. – Правда, она красива? Ты видела ее? Ее красивые волосы и огромные глаза! – Он вдруг расплакался и жалобно протянул к Лизе руки.
Встав на все еще дрожавшие ноги, Лиза подошла к нему и прижала его голову к своей груди.
– Она призналась, что убила Фила, – сказала Лиза.
– Я слышал.
– И Келома с Джулией.
– Да.
– И угрожала убить меня и твою внучку.
Воцарилось молчание.
– Адам, я должна уехать. Ты тоже так считаешь, не правда ли? – Лиза ласково гладила его по голове. – Я не думаю, что есть какой-то смысл в том, чтобы я продолжала здесь находиться.
Он кивнул.
– Ты права. Ты должна уехать. Я тоже этого хочу. Со мной все будет нормально.
– Ты уверен?
Он энергично закивал.
– Более того, я не хочу, чтобы ты когда-нибудь еще приезжала сюда. С этим домом покончено. Я продам его. В любом случае мне здесь больше нечего делать. И для меня не секрет, что думает обо мне Роберт Хардинг. Он будет счастлив, когда я выйду из партнерства.
– И куда ты направишься? – Не было смысла оспаривать то, что он говорил.
– Еще не знаю. Может быть, немного попутешествую. Посмотрю мир.
Несколько минут она сидела, неподвижно, с грустью наблюдая за ним. Он впал после последней фразы в такое отчаяние, что у нее заныло сердце.
– Адам… – Она не знала, как его утешить.
Он вымученно улыбнулся.
– Все будет хорошо. Я как-нибудь продержусь. Помни, Лиза, у меня стойкие корни!
– Я помню это. Послушай. Я должна вернуться к Бет. Но я буду навещать тебя. Часто.
– Меня здесь не будет.
– Где-то же ты будешь. Ты должен где-то жить. Я буду приезжать к тебе, где бы ты ни был. Чем экзотичнее место, тем лучше. Ты меня знаешь. Я люблю путешествовать. Если ты обоснуешься на Таити, или Тибете, или в Тихуане – я туда приеду.
Он попытался улыбнуться.
– Твои слова – как очень слабая песня в стиле поп-музыки.
Она улыбнулась в ответ. Через час, поспешно обняв его, она уехала.
* * *
Когда-то Брид была в саду, и в тот раз кто-то подстрелил ее.
Она потрясла головой, а кровь заливала ей глаза. Та женщина, Джейн, умерла. Теперь ей нужно убрать остальных. Две женщины постоянно присутствовали в жизни А-дама и охраняли его от нее. Теперь есть еще третья. Ребенок сына А-дама.
Она медленно шла через сад, лишь отчасти сознавая, насколько плохо держали ее ноги. Было темно, и трава была мокрой. Она тихо брела, прячась за деревьями. Потом преодолела калитку и легкими тихими шагами прошла через вымощенный гравием двор. В углу рядом с «ленд-ровером», которым пользовалась Бет, была припаркована большая блестящая машина. Брид некоторое время рассматривала ее, потом двинулась дальше. Она должна найти девочку и убить ее.
Бет стояла на коленях возле очага в гостиной, держа в руках длинную металлическую вилку для поджаривания хлеба на огне. На тарелке возле нее высилась гора поджаренных кусочков хлеба, который она сама испекла. А Джайлс намазывал на них быстро тающее масло. Они смеялись.
– Я уверена, что этого хватит с лихвой. Мы оба и так не худенькие! – Она откинула тыльной стороной ладони длинные волосы с лица, которое светилось и раскраснелось от огня, и она чувствовала, как струйка пота стекает в ложбинку между грудями.
Джайлс продолжал смотреть на глубокий треугольный вырез ее джемпера, который не скрывал полноту ее груди.
– Ты права. Если мы все это съедим, то у нас не останется никакой энергии, – сказал он и положил нож. Это был крепкий и привлекательный мужчина среднего роста с квадратным лицом, окруженным небрежно причесанными золотистыми волосами. Его кустистые светлые брови и ресницы обрамляли ясные голубые глаза.
– Энергии для чего? – Ее попытка пококетничать была сведена на нет капелькой масла, почему-то оказавшейся на кончике ее носа.
– Для того чтобы пересмотреть фотографии, – твердо сказал он, затем наклонился и взял из ее рук вилку. – Достаточно, дорогуша. – Он подвинулся ближе и лизнул кончик ее носа. – Очень вкусно.
– Джайлс. А как же твоя жена? – Она произнесла это так спокойно, словно заранее знала, что это не имеет никакого значения. Ее мысли были полностью заняты только им.
Он широко улыбнулся.
– Я уже объяснял тебе. Мы с Айдиной живем каждый своей жизнью. Главное для нее – это чтобы я не мешал ей заниматься своими делами в Лондоне. – Он подцепил пальцем верх ее свитера и притянул к себе так, чтобы поцеловать в испачканные маслом губы. – Ты очень вкусная.
– И жирная.
– Ты вовсе не жирная, Бет. Просто пухленькая. А это превосходно. Я никогда не понимал, что мужчины находят в Твигги. Мне нравятся женщины, до которых я могу дотянуться. – Он подтолкнул ее на коврик перед камином и снова поцеловал.
Ледяной сквозняк из-под двери неожиданно расшевелил огонь, который резко рванулся в трубу, и разбросал золу в очаге.
– В чем дело? Я не пойму! – Бет повернулась и посмотрела на огонь. – Может, где-то открылось окно?
– Даже если и так, я не собираюсь идти смотреть. – Джайлс нежно откинул с ее лица волосы и поцеловал каждое веко. – Видимо, начинается буря. От этого здесь кажется еще уютнее. Ну как, будешь есть этот тост? – Он дотянулся до кусочка хлеба и поднес его к ее рту.
Она наклонилась и откусила кусочек.
– Потрясающе.
– Я раскармливаю тебя для собственного удовольствия! – Он откусил от другой стороны тоста.
– Звучит до отвращения по-декадентски. Не говори Лизе. Она современная женщина.
– И просто великолепная. Впрочем, это свойственно вашей семье. Ты можешь быть феминисткой, если хочешь, дорогая, пока это не касается похудения или ношения рабочих брюк из саржи. – Он отстранился от нее и откусил на этот раз довольно приличный кусок тоста. – Просто блаженство.
Бет нахмурилась. Ее внимание неожиданно снова привлек огонь.
– Откуда-то взялся ужасный сквозняк. Наверно, надо пойти и проверить, не открылось ли какое-нибудь окно. Не хотелось бы, чтобы оно сорвалось с петель. Послушай, как шумят деревья за окном. – Она легко вскочила на ноги и улыбнулась ему. – Не съешь все тосты, пока я приду.
Открыв дверь гостиной, Бет заглянула в темный холл. Там было холодно. Она закрыла за собой дверь, защищая тепло в гостиной, а потом медленно пошла в носках по каменным плитам в полной темноте.
В кухне было морозно. Дверь во двор распахнуло ветром, и она качалась туда-сюда и колотилась о стену. Выйдя в мокрую темноту, она некоторое время буквально боролась с дверью, пока ей наконец не удалось закрыть ее и задвинуть на место задвижку. Ее ноги и голова пропитались влагой, но неожиданная тишина на кухне после рева ветра была пугающей.
– Бет, с тобой все в порядке? – Джайлс пошел за ней в холл.
Бет повернулась к нему в тот самый момент, когда на нее с буфета прыгнула кошка. Она с криком упала, отчаянно пытаясь защитить лицо от кошачьих когтей.
– Джайлс! – Ее крик перешел во всхлипывание, потом наступила тишина, она оказалась на полу. Джайлс попытался пнуть кошку, промахнулся, а потом, схватив то, что попало под руку, треснул ее сковородой, которая была оставлена на столе. Кошка взвыла и вылетела мимо него в темноту холла.
