Текст книги "Победить тьму..."
Автор книги: Барбара Эрскин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)
Часть третья
Лиза
1960–1980 годы
14
– Тебе нужно было заставить Адама приехать с тобой. – Стоявшие под проливным дождем Лиза и Джейн были последними из оставшихся возле могилы. Зияющая у их ног яма, в которой бок о бок стояли два гроба, была заслонена огромной охапкой цветов – хризантем и осенних маргариток вперемежку с экзотическими лилиями и розами. – Он никогда не простит себя за то, что его не было здесь, – добавила Лиза.
– Я его не понимаю. – Джейн не могла сдержать слезы. – Он похож на сумасшедшего.
В страдании, гневе и боли Адам поклялся никогда больше не иметь дела с Лизой, Филом и крошечной девчушкой, которую вытащили живой из груды металла, бывшей до этого машиной, в которой погибли ее родители. Его злость на Джули переросла в ненависть к ее матери.
Фил ждал их неподалеку под тисами, защищая зонтом девчушку, сидевшую у него на руках. Бет, укутанная в одеяла, внимательно смотрела наверх, на яркий полосатый зонт, и наблюдала с широко раскрытыми глазами за каплями дождя, свисавшими, подобно алмазам, с краев зонта, совершенно не осознавая трагедии, которая выпала на ее долю. Рядом с ним мать Джейн, одетая во все черное и тяжело опиравшаяся на трость, стояла и шмыгала носом, приложив к нему мокрый носовой платок.
Остальные провожающие толпились возле покойницкой, а потом медленно, гонимые дождем, начали взбираться наверх – к машинам, которые стояли у живой изгороди на узкой аллее. Джули, охваченная романтической грустью, поскольку читала этим летом только Китса, сказала матери, что хотела бы быть похороненной здесь. Келом никогда, насколько знала Джейн, даже ни на мгновение не задумывался о собственной смерти. Единственное, что она твердо знала, это то, что он хотел бы быть рядом с Джули и как можно дальше от отца. Оба катафалка уже уехали.
Адам отказался приехать. Он даже не хотел говорить об этом. Когда полицейские привезли Джейн маленькую Бет, он даже не взглянул на ребенка, а на следующее утро велел избавиться от нее, словно девочка была нежелательным домашним животным. Лизе понадобилось всего четыре часа, чтобы приехать из Уэльса. Было решено, что она заберет Бет. Джейн отправилась с ними.
– Если бы только они не поругались! – Джейн продолжала всхлипывать. – Если бы только я вернулась раньше, перед их отъездом.
– Ты не должна ни в чем себя винить. – Лиза обняла ее за плечи. Уже шестой раз она повторяла это. – Дженни, ты прекрасно знаешь, что твое присутствие ничего бы не изменило. Ты знаешь, какой Адам упрямый. А Келом был похож на него. – Она замолчала и посмотрела на гробы. Некоторое время она молчала, не в силах говорить от собственного горя. – Наверное, это неизбежно должно было случиться. – Она глубоко и прерывисто вздохнула и закрыла глаза.
– Лиза, дорогая. Дженни. – Фил тихо подошел к ним. Его красно-белый зонт очень странно смотрелся на фоне темно-зеленого и коричневого цветов, преобладавших в церковном дворе, на фоне темных гор в дымке дождя. – Идемте. Посмотрите, маленькая Бет и Патриция уже мерзнут. Давайте вернемся на ферму.
Джейн помотала головой.
– Я не хочу оставлять его. – По ее лицу ручьями текли слезы. – Здесь так холодно и одиноко.
– Дженни, дорогая. Это очень красивое место. Когда-нибудь ты порадуешься тому, что он покоится в таком прекрасном месте. – Фил передал ей ребенка, подняв повыше зонт, чтобы защитить ее от дождя. – На, подержи свою маленькую внучку. Она хочет вернуться домой, в тепло. Здесь ей не место.
Он ласково повел женщин от могилы по узкой тропке в сторону ворот, где осталась только их машина. Позади них два могильщика тихо подошли к могиле и взялись за лопаты.
В Сент-Албансе Адам сидел не шевелясь за письменным столом. Он не мылся, не брился с момента отъезда Джейн, изредка поднимаясь из-за стола только для того, чтобы налить себе чашку чая, или медленно взбирался наверх, чтобы полежать на кровати, глядя в потолок. Сон не приходил к нему. Роберт Хардинг заглядывал каждый день, избегая, как всегда, заходить в ту комнату, где умерла его жена в этом обреченном на несчастья доме. А в утро похорон он пришел пораньше и приготовил Адаму завтрак. Адам не притронулся к нему, поблагодарив его с вежливым безразличием.
Полицейские заглядывали дважды. В первый раз они сказали, что найден свидетель, который видел, как за секунду до катастрофы перед машиной появилась женщина. А во второй раз они заявили, что не могут найти и следа той женщины, но продолжают надеяться, что она объявится. Сержант, говоривший с ним, сидел, испытывая неловкость, в кабинете Адама, держа на коленях каску. Он надеялся, что это может помочь.
– Похоже на то, что, стараясь объехать ее, ваш сын спас ей жизнь, – сказал он. – Это был очень смелый поступок.
– Это был глупый поступок. – Адам мрачно смотрел прямо перед собой.
– Тем не менее мужественный, – твердо повторил полицейский. Он поднялся. – Я сообщу вам, доктор Крэг, если мы еще что-нибудь узнаем.
Проводив полицейского до двери, Адам долго стоял в холле, глядя в пространство. Потом он медленно повернулся и прошел на кухню. Открыв заднюю дверь, вышел в мокрый холодный сад и ступил на траву.
– А-дам…
Она ждала его у роз.
– Брид?
Измученный горем и бессонницей, он позволил ей провести себя обратно в дом и вверх по лестнице. В спальне он обнаружил, что лежит в постели. Его голова кружилась от усталости. Наконец он закрыл глаза, не ощущая того, что кто-то находится на кровати рядом с ним и чья-то рука гладит его по голове. Он не ощущал губ, целующих его лицо, проваливаясь все глубже и глубже в забытье.
Джейн положила трубку.
– Он все еще не отвечает.
– Ну и пусть. – Лиза сунула ей в руку чашку с горячим чаем. – Ты, как и я, знаешь, что бывают моменты, когда Адаму необходимо побыть одному. Не волнуйся. С ним все будет нормально.
В глубине души она очень сомневалась в этом. Лиза была потрясена поведением Адама, тем, что он так остервенело, не принимает ее, свою внучку. Джейн не присутствовала, когда Адам с покрасневшим лицом и вздувшимися на шее венами ядовито выплескивал собственный гнев. Он намекал, что, если бы не познакомился с Лизой, ее дочь никогда не убила бы его сына. Это было несправедливо и жестоко. Впервые Лиза увидела в нем проявление такого упрямства, которым славился только его отец. Она вспомнила рассказы Адама об упрямом характере старика, который стоял на коленях, защищая своего сурового непрощающего Бога, и отвернулся от женщины, которую безумно любил.
Убедившись, что маленькая Бет крепко спит, Лиза накинула кофту и вышла из дома. Она медленно направилась к воротам сада. Уже темнело. Воздух был напоен запахом мокрой травы и опавших листьев, к нему примешивался запах горного тимьяна. Патрицию увезли в Суррей, гости разъехались, и в доме стало тихо. Джейн лежала на диване в гостиной возле огня, закрыв глаза, а Фил отправился на кухню, неожиданно пожелав вымыть посуду и убраться. Она знала, что это значит. Он был подавлен случившимся. Ему было необходимо работать с утра до вечера, чтобы полнейшая усталость приглушала боль. Он начнет с мытья посуды, потом приберется в доме, потом выйдет на улицу. Если сможет вынести одиночество, пойдет в студию и будет работать там несколько дней. Она была другой. Она совершенно не могла находиться в доме. Она находила успокоение в природе, надеясь, что горы и необъятность неба отдалят ее собственные проблемы и утешат своей умиротворенностью.
Снова начало моросить. Прислонившись к воротам, она слушала, как стучат по листьям капли дождя. Странно, но сейчас она чувствовала себя ближе к Адаму, чем в любое другое время. Ей хотелось, чтобы он приехал на похороны. Если бы она была его женой, то настояла бы на этом. Насильно вытащила бы его из того ужасного, мрачного, тоскливого пустого дома, где была убита женщина, и заставила бы его приехать сюда на похороны сына. Так он быстрее смирился бы с тем, что произошло. Ему бы пришлось взять на руки внучку, и ее вызывающая грусть прекрасная улыбка растопила бы лед в его сердце.
Она вздрогнула, представив Адама сидящим в кабинете и глядящим на письменный стол перед ним. Представляя себе его, она видела рядом с ним Брид. Брид, которую помнила слишком хорошо, – молодую, с растрепанными волосами, красивую. Брид, обнимающую его и прячущую лицо на его груди. Брид, которая неожиданно замерла подобно кошке, почуявшей врага близко от себя, и подняла голову. Лизе показалось, что она заглянула ей прямо в глаза и увидела в этих глазах злобу и торжество. Потом картинка исчезла, и она продолжала молча смотреть на дождь.
Несколько минут она стояла неподвижно, потом повернулась и быстро пошла назад к дому.
Когда Лиза вошла в комнату, Джейн сидела в кресле возле камина.
– Ты, кажется, говорила, что катастрофа произошла из-за женщины, неожиданно появившейся перед машиной? – резко спросила Лиза. Она присела на корточки около тлеющих поленьев и протянула к ним замерзшие руки.
Джейн кивнула.
– Она так и не заявила о себе, – ответила она, не открывая глаз.
Лиза глубоко вздохнула и погрузилась в молчание. Не было необходимости говорить Джейн, что Брид – виновница смерти их детей. Брид сделала это цинично и жестоко, чтобы заполучить Адама. Это походило на приступ паранойи. Однако Брид не полностью заполучила Адама. Джейн и она все еще были живы. И еще была маленькая Бет.
– Позвони Адаму еще раз. – Лиза устроилась на коврике возле камина, обхватив руками колени. – Попробуй убедить его приехать. Мне тяжело думать, что он переживает горе в одиночестве.
– Он не приедет. – Джейн покачала головой. – Потому что не хочет. Он никак не может справиться с собой. Ему лучше побыть одному.
– Никому не бывает лучше в одиночестве, Джейн, – прошептала Лиза. – Можно я позвоню ему, если ты сама не хочешь?
Джейн открыла глаза.
– Ты думаешь, что можешь его убедить, если даже мне это не удалось? Полагаешь, что могла бы заставить его приехать? – Она грустно улыбнулась. – Возможно, тебе и удалось бы. Возможно, лучше было бы тебе выйти за него замуж, а не мне, я даже не знаю. Но сейчас это уже не имеет значения. – Она медленно поднялась. – Позвони ему, если хочешь, я не возражаю.
Не говоря больше ни слова, она вышла в коридор. Лиза, сидевшая, неподвижно возле огня, слышала, как она медленно поднималась по лестнице, шаркая ногами. Потом услышала стук двери спальни.
Долгое время она не решалась. Потом потянулась к столу, где стоял телефон, и набрала номер.
Телефон звонил и звонил, но никто не брал трубку, словно дом был пуст. В конце концов она поняла, что это бесполезно, и аккуратно положила трубку. И подумала, а была ли реальной увиденная ею картина – Адам, обнаженный, лежит на кровати, а на его груди покоится черноволосая голова. Или это плод ее больного воображения?
Через две недели Лиза повезла Джейн назад в Сент-Албанс. Маленькую Бет устроили в переносной детской кроватке на заднем сиденье. Наконец они остановились возле дома.
– Тебе лучше войти первой, – Лиза повернулась к Джейн. – Убедись, что все нормально и что я могу принести Бет.
– Да, конечно, все нормально. – Джейн распахнула калитку. – Все будет прекрасно, когда он ее увидит.
За последние две недели им удалось поговорить с Адамом всего дважды. Один раз Джейн поймала его на работе, когда позвонила туда, отчаявшись дозвониться до него домой. И еще раз Лиза, позвонив поздно ночью, застала его на ночном вызове. Обе женщины успокоились, узнав, что он вернулся к работе. Обе – но по разным причинам – имели свое мнение относительно его безразличного ровного голоса и настоятельной просьбы о том, чтобы Джейн пока не возвращалась.
Лиза смотрела сквозь ветровое стекло, как Джейн шла по дорожке, ища в сумке ключи. Был солнечный, морозный и ветреный день, и ее волосы разлетались вокруг головы и лица наподобие светлого нимба, который Адам когда-то счел бы неотразимым.
Лиза видела, как она вставила ключ в замок. Дверь не открылась. Она толкала дверь, крутила ключ, в конце концов вынула его, посмотрела на него, и снова попыталась открыть дверь. Затем попробовала открыть дверь вторым ключом из связки, потом опять первым, потом открыла почтовый ящик и позвала.
Лиза оглянулась на заднее сиденье. Бет крепко спала. Она выбралась из машины и побежала по дорожке.
– В чем дело?
– Мне кажется, он закрыл дверь на засов.
– А ты можешь пройти через черный ход?
Джейн нахмурилась. Она посмотрела на соседний дом, а потом кивнула.
– Подожди здесь. Я посмотрю, можно ли войти через кухонную дверь.
– Мне пойти с тобой?
Джейн на мгновение заколебалась.
– Нет, жди меня здесь. Если мне удастся войти, то я подойду и открою дверь. – Она посмотрела на машину. – Нельзя оставлять ее одну, Лиза.
Тропинка шла между гаражами обоих домов, мимо мусорных баков вдоль ограды к калитке, которая вела в сад. Калитка была открыта, и Джейн прошла через нее. Стеклянные двери в кабинет Адама были закрыты, но дверь в кухню оказалась открытой настежь. Она направилась к ней с неприятным ощущением тревоги где-то в животе.
В доме было тихо. Сдерживая дыхание, Джейн тихо вошла внутрь и остановилась. Не было даже признака того, что кто-то был здесь недавно. Ни грязных тарелок, ни продуктов. Плита холодная, а на столе приличный слой пыли.
Но все же кто-то здесь был. Она это чувствовала. Кто-то, кто не должен быть. Она постояла, внимательно прислушиваясь, потом медленно прокралась через кухню и заглянула в дверь. В холле было пусто. Она понимала, что не нужно поворачиваться и убегать. Надо позвать Лизу, позвать полицию, но она не могла пошевелиться. Она слышала, как где-то в отдалении в полной тишине тикают часы. Сглотнув слюну, она проследовала на цыпочках через холл и, собрав все свое мужество, распахнула дверь кабинета Адама. Комната была пуста. На столе стояла нетронутой чашка чая, на поверхности которого образовалась коричневая пленка. Она осторожно заглянула в каждую комнату на нижнем этаже, а потом осмотрела лестницу, ведущую наверх, и прислушалась. Однако ничего не услышала. Но ей казалось, что кто-то наверху, в свою очередь, прислушивается к ней.
– Адам? – Она смогла произнести это только шепотом.
И стала медленно подниматься по лестнице.
Взявшись за дверную ручку спальни, она немного постояла, потом осторожно открыла дверь. Шторы были наполовину задвинуты, и комната была в полумраке. Ей показалось, что в воздухе произошло какое-то легкое движение, потом что-то шевельнулось возле кровати, словно кто-то только что был здесь и вдруг исчез. Она сделала шаг внутрь.
Адам крепко спал. На нем не было ничего, кроме свисавшей с кровати простыни.
– Адам? Адам! – Джейн подошла к нему и потрясла за плечо. – Адам! Проснись!
Он не реагировал.
– Адам! – Она запаниковала.
Снаружи, поеживаясь, стояла Лиза. Она оглянулась на пустую улицу, а потом, как сделала это Джейн, немного наклонилась и, подняв клапан почтового ящика, заглянула внутрь. В холле было темно. Она увидела разбросанную на коврике перед дверью почту. Воздух был застоявшимся, и пахло пылью. В доме было очень тихо. Она опустила клапан и выпрямилась, глубоко вдыхая холодный воздух. Вдали она увидела небольшой красный почтовый фургон, сворачивающий на их улицу. Он медленно ехал по улице и остановился за четыре дома до них. Она увидела, как из машины, держа в руках посылку, выбрался почтальон, прошел по дорожке и позвонил в дверь. Потом он оживленно поговорил с кем-то, кто открыл дверь, и вернулся в фургон. Меньше чем через минуту он скрылся из виду, и дорога снова опустела. Лиза почувствовала себя ужасно одинокой. Она взглянула на часы. Джейн отсутствовала совсем недолго, но у нее было такое ощущение, что прошли часы.
Ей показалось, что она услышала плач ребенка, доносившийся из машины, и, развернувшись, она побежала по дорожке. Но Бет крепко спала. Она хотела запереть машину, но Джейн забрала ключи вместе со своими, и Лиза боялась опускать все кнопки. Она опустила три из них, оставив одну неопущенной, чтобы быстро добраться до Бет, если возникнет необходимость. Она вернулась назад по дорожке и снова подняла клапан почтового ящика.
– Джейн? – тихо позвала она. – Адам? Вы здесь?
Джейн уже должна быть там. Она снова посмотрела на часы и, приняв решение, побежала к проходу между домами, где скрылась Джейн. На углу она остановилась, бросив взгляд на машину со спящим ребенком, и вступила на влажную узкую тропку. – Джейн? Где ты? Джейн? – Она взбежала по ступеням на террасу и толкнула кухонную дверь. – Джейн, где ты?
Внутри никого не было, она побежала в холл. Передняя дверь все еще была закрыта, она пошла к ней, отодвинула засов и отперла ее, впустив внутрь струю свежего влажного воздуха. Машина стояла там, где она ее оставила, а вокруг, насколько она могла видеть, никого не было. Она немного постояла, раздираемая противоречивыми желаниями – пойти посмотреть, все ли в порядке с Бет, или пойти поискать Джейн.
– Джейн? – Она крикнула как можно громче. – Джейн, где ты?
В кабинете Адама никого не было, в гостиной тоже. Оглядываясь, она снова вышла в холл, чувствуя, как пересохло в горле от волнения. Понеслась наверх, перепрыгивая через ступеньку.
– Джейн!
Распахнув дверь в спальню, она сразу охватила всю ее взглядом.
– Джейн? С ним все в порядке? Что с ним? – Она положила руки на плечи Джейн.
– Я не знаю. – Голос Джейн был совершенно безразличным, а лицо бледным как мел. – Я не могу разбудить его.
Лиза подтолкнула ее к двери.
– Иди и позвони Роберту. Быстро. – Она вернулась к кровати и положила руку на лоб Адама. – Адам? Адам, ты слышишь меня? – О, Господи, только бы не оказалось, что он превысил дозу. Он был теплым и расслабленным. Его глаза, когда она осторожно приподняла веки, были вполне нормальными. Она не увидела никаких банок с лекарствами на боковом столике. Она взяла его ладонь и потерла своими ладонями. – Адам! Ну же, просыпайся! Адам! – Она посмотрела на Джейн, которая снова появилась в дверях. – Ты дозвонилась?
Джейн кивнула.
– Он скоро приедет?
– Да, скоро. Он выезжает прямо с работы. Он не… он не принял никакого лекарства? – Джейн трясло. – Я не могу потерять их обоих, Лиза.
– Ты его не потеряешь. С ним все будет нормально. – Лиза продолжала растирать ладонь Адама. Она подтянула покрывало и укрыла его. Потом подошла к окну и посмотрела вниз, придя в ужас оттого, что совершенно забыла о ребенке.
– Спустись вниз, Джейн, и принеси Бет. Мне пришлось оставить ее одну. Я побуду с Адамом. Мне ужасно не хотелось оставлять ее, но я не решилась принести ее в дом, пока не узнаю, что здесь происходит.
Джейн медленно вышла из комнаты. Через несколько секунд Лиза увидела из окна, как она вышла на улицу, направилась по дорожке к машине и открыла дверцу.
Вернувшись к распростертому на кровати Адаму, Лиза снова положила руку ему на лоб.
– Адам! – крикнула она. – Адам, ты меня слышишь? Брид была здесь с тобой?
Она надеялась, что Джейн не заметила предательских красных отметок на его шее, маленьких меток, оставленных женскими зубами на его плече, и царапин на груди. Роберт, несомненно, заметит.
Он появился очень скоро. Она ждала внизу, пока Джейн проводит его в спальню. Когда Джейн вернулась, она поставила запись с ноктюрном Шопена и стала разводить огонь.
– Он просыпается. – Джейн бросилась в кресло. – Роберт не думает, что он принял какое-то лекарство. Это просто сильная усталость. Он выглядит довольно смущенным. Сейчас он проверяет его давление, чтобы быть совершенно уверенным.
Лиза уселась возле огня, держа в руке кусок угля. Она заговорила сразу на интересовавшую ее тему.
– Тот амулет, который я дала тебе много лет назад, где он?
Джейн задумалась.
– Я думаю, возле кровати. В шкафу. А что? Он больше не действует, я тебе уже говорила об этом. Это имеет какое-нибудь значение? – Нахмурившись, она подошла к переносной кроватке и заглянула внутрь. Бет пошевелилась и открыла большие голубые глаза. Размахивая ручками, она захныкала.
– Я не знаю, имеет ли это значение, но мне бы хотелось взять его с собой и отдать Мэрину. Хочу попросить его взглянуть на амулет, когда он вернется. Нужно сделать что-то, чтобы вы могли избежать опасности.
– Значит, ты думаешь, что Брид была здесь. – Наклонившись, Джейн вынула Бет из одеял. – Что она собой представляет, Лиза? – неожиданно вскричала она. – Призрак? Что-то наподобие дьявола? – Она прижала девочку к себе. – Почему она не оставляет нас в покое?
По мере того как шло время, становилось немного легче. Адам обращался к ней, когда чувствовал одиночество, а чувствовал он его часто. Она наблюдала, как он отправил обратно Лизу и ребенка, как он сложил вещи и перебрался из спальни, где осталась его жена и глупый ненужный амулет, имевший силу не большую, чем детская игрушка, в комнату для гостей. Комната, которая раньше принадлежала его сыну, была заперта. Ни он, ни Джейн больше туда не ходили.
Джейн плакала каждую ночь в своей одинокой постели и все худела и бледнела. Ее нервы были на пределе. Когда Адам был на работе, она обычно звонила на ферму в Уэльсе, чтобы тайком обменяться парой слов с Лизой, а потом, когда маленькая Бет научилась говорить, и с ней. Маленькая Бет знала о своей бабушке в Сент-Албанс, но никогда ее не видела. Но Брид было все равно, что она делает. В данный момент ее не интересовала жена Адама.
Она научилась дразнить его. Прятаться, когда он поднимался наверх после молчаливого ужина с Джейн. Ждать, когда он переоденется из своего докторского костюма темного цвета с аккуратным полосатым галстуком в халат и войдет в спальню. Тогда она растягивалась в кровати. Иногда она надевала свою длинную зеленую рубашку, иногда оставалась обнаженной. Ее руки отвлекали его от книги и увлекали под простыни, где она целовала и ласкала его до тех пор, пока он не начинал стонать наполовину от чувства вины, наполовину от удовольствия и отдавался полностью ее ласкам. Пару раз она брала его с собой, оставляя его тело в постели, в мир сна, где он мог летать, бегать и прыгать в обнаженном виде через изгородь, протягивая руку, чтобы ухватиться за ее руку, прежде чем упасть, обнявшись, на траву возле пруда, где они впервые любили друг друга.
Лежа одна в их бывшей общей спальне, Джейн иногда слышала, как Адам плачет ночами. Думая, что это от горя, она тоже начинала плакать, но потом поняла, что это были всхлипывания, связанные с мучительным, сдержанным удовольствием. Тогда она зарывалась головой в подушку и роняла в нее слезы отчаяния.
Однажды она попыталась отвоевать его.
Она приготовила его любимое блюдо и надела платье, которое, как она знала, нравилось ему. Кроме того, она подушила шею и запястья. Его лицо прояснилось, когда он увидел ее.
– Ты выглядишь более счастливой, Дженни, – сказал он. – Я рад за тебя.
Он съел то, что она приготовила, если не с наслаждением, то по крайней мере с большим энтузиазмом, чем обычно, отвечал на ее вопросы о работе и Роберте и даже обсуждал с ней возможность поехать вместе отдохнуть в следующем году. Он слушал, кивал головой и улыбался. На мгновение у нее появилась какая-то надежда. Она старалась не касаться темы Лизы и Бет, так как знала, что вызовет гнев и упреки. Вместо этого сосредоточилась на своих мечтах, в которых она и он могли бы отправиться в путешествие и думать о будущем, а не о прошлом.
Впервые он не ушел, после того, как она вымыла тарелки, и разговаривал с ней, пока она ставила на плиту чайник, а когда она смущенно достала коробку конфет, он даже взял одну, улыбнулся и дотронулся до ее руки. Она была настолько рада, что сжала его плечо и позволила себе погладить его шею. Он на мгновение напрягся, потом расслабился и снова улыбнулся.
– В последние годы от меня было мало проку, Дженни. Прости.
Она тоже улыбнулась.
– Это не имеет значения. До тех пор, пока мы живем друг для друга.
Ей показалось, что он хочет приподняться и поцеловать ее, и ее сердце подпрыгнуло от волнения, но он откинулся на спинку стула.
– Чай готов?
– Сейчас будет готов. – Скрывая разочарование, она отвернулась и занялась чайником. – Не прогуляться ли нам попозже? – спросила она, не глядя на него. – Сегодня прекрасный вечер. Мы могли бы пройтись до аббатства или погулять в парке.
– Было бы неплохо, – достаточно уклончиво произнес он.
– Вот. – Она подала ему чашку с чаем и села рядом. – Или мы можем выпить в саду. Что ты предпочитаешь?
– Просто хочу посидеть немного и выпить чаю. – Однако она уловила в его голосе беспокойство.
Она почувствовала, что и сама не очень-то спокойна. Может, ей не надо так торопить его. Но ей так хотелось, чтобы он повернулся к ней, обнял ее, занялся с ней любовью. Поставив чашку на стол, она подвинулась поближе к нему.
– Адам…
– Подожди! Слышишь? – Адам неожиданно выпрямился. – Слушай!
– Я ничего не слышу. – Она почувствовала, что боится чего-то. В груди у нее образовался ком, когда она стала прислушиваться. – Давай выйдем на улицу. – Она поднялась и схватила его за руку. – Идем, Адам.
Но звук исходил оттуда, из-за открытого окна. Словно кто-то скребется. Потом раздался шелест плюща, и из тишины послышалось угрожающее рычание.
– Адам, пожалуйста. Давай уйдем. Не надо ждать.
– Это всего-навсего кошка…
– Это не просто кошка! – Ее голос перешел в истерический крик. – Ты знаешь, что это не просто кошка! Адам, пожалуйста, послушай меня. Ты не можешь оставаться здесь и позволять ей проделывать это с тобой. Не можешь!
Она прижалась к нему, когда он поднялся и пошел к окну.
Кошка мгновение постояла на подоконнике, разведя уши, с горящими оранжевым огнем глазами. Потом легко впрыгнула в комнату, сердито стуча хвостом.
– Адам! – Она отпрянула. – Адам, не давай ей прыгнуть на меня.
– Уходи, Джейн. Пожалуйста, уходи. – Он ласково положил руку кошке на голову, и та мгновенно подняла к нему мордочку и стала тереться о его ноги.
Джейн начала отступать, всхлипывая.
– Адам! Пожалуйста.
– Уйди, Джейн! – Его голос был резким. Секунду он колебался, глядя на нее, потом медленно повернулся и направился к двери, а кошка осторожно шла рядом с ним. Через мгновение они вышли, и дверь за ними закрылась.
Джейн упала на стул, по ее щекам текли слезы. Так она и сидела, пока не стемнело. Потом она протянула руку к телефону и набрала номер Лизы.
Лиза посмотрела на часы. Поезд, как всегда, опаздывал. Ей казалось, что она стоит на платформе Ньюпорта уже несколько часов. Она уже выпила вторую чашку жуткого кофе, подававшегося на станциях Британских железных дорог, и прочитала газету с начала до конца. Звонок Джейн предыдущей ночью был настолько отчаянным, что Лиза чуть не захотела тут же сесть в машину и отправиться в Сент-Албанс, но удержалась. Повлиял и тот факт, что маленькая Бет, которой было уже три года и которая ходила в детский сад в Хэй, простудилась и не хотела никуда ее отпускать. Этим утром ей было лучше, и малышка согласилась побыть с дедушкой Филом при условии, что ей разрешат порисовать в студии. Лиза была вполне уверена, что любящий дедушка вовсе не возражал, хоть и здорово притворялся. Было бы хуже, если бы он всерьез возражал. Она собиралась встретить Джейн, которая приезжала на скором поезде, отправлявшемся с Пэддингтонского вокзала, и пообедать с ней где-нибудь по дороге на ферму, чтобы выяснить, что же конкретно произошло.
Поезд наконец прибыл. Когда она увидела осунувшееся лицо Джейн, выходившей из поезда и с таким трудом тащившей свой небольшой чемодан, словно он весил десять тонн, ее сердце упало. Дженни выглядела совершенно больной и несчастной. Забрав у нее чемодан, она повела ее к машине, а потом они долго выбирались из утреннего потока транспорта в Ньюпорте в сторону дороги, ведущей в горы.
– Расскажи, что случилось.
Джейн пожала плечами.
– Это Брид. Она появляется каждую ночь. Он переехал в гостевую комнату, чтобы быть с ней.
Лиза прикусила губу, стараясь не показать, как она потрясена.
– Ты уверена?
– О да, я уверена. – Голос был очень грустным. – Он точно заколдован.
Лиза слегка притормозила и переключила передачу, сворачивая на дорогу на Абергавенни.
– Он знает, куда ты уехала?
– Нет. Он запретил мне видеться с тобой, Филом и маленькой Бет. Мне даже не разрешается говорить с ним о вас. Он все еще считает вас виновными в смерти Келома. Он злой, дерганый и, мне кажется, сходит с ума. – Неожиданно снова расплакалась. – Лиза, мне кажется, что я тоже схожу с ума. Я просто не знаю, что делать.
Лиза дотронулась до рук Джейн, сложенных на коленях.
– Через минуту мы остановимся, и я куплю тебе что-нибудь выпить. Потом, когда мы поедим, поедем домой. Ты поживешь у нас столько, сколько захочешь. Познакомишься с внучкой и выбросишь этого упрямца из головы. Ты не сходишь с ума. Похоже, что это он сходит, но мы что-нибудь придумаем. – Она нахмурилась, сворачивая в узкие ворога возле покрашенного в белый цвет каменного трактира на краю дороги. Она знала, что внутри их ждет вежливый хозяин, огонь в очаге и вкусная домашняя пища. Ей не хотелось, чтобы Бет видела Джейн, пока та не выплачется.
Через несколько дней Лиза остановила машину возле калитки дома Крэгов в Сент-Албансе. В доме горел свет, и она видела «ровер» Адама, припаркованный на подъездной дороге. Она совершенно вымоталась. Ее первоначальная злость и возмущение бесчувственностью и эгоизмом Адама выдыхались, по мере того как машина накручивала километры через всю Англию, и сменялись чувством тревоги.
Сделав глубокий вдох, она выбралась из машины. Несколько секунд она держала руку на звонке, а потом услышала, как эхо звонка замерло в тишине. Никто не вышел.
В саду за домом зимняя трава была не скошена, а гордость и радость Адама – розы – представляли собой неподстриженные кусты с массой увядших цветов. Кухонная дверь была открыта.
Войдя внутрь, она остановилась и огляделась. В мойке лежали немытые тарелки. Чайник, когда она дотронулась до него, был едва теплым. Из мусорного ведра, которое давно не выносили, исходил отвратительный запах. Она на цыпочках прошла через кухню и, осторожно открыв дверь, прислушалась.
– Адам? – Ее голос звучал глухо и нервно, когда она остановилась у лестницы и глядела наверх. Она затаила дыхание и прислушалась. Тишина, стоявшая в доме, стала вдруг иной. Она казалась напряженной, словно кто-то – или что-то – тоже прислушивались. Она поежилась, подумав, что лучше бы ей было повидаться с Мэрином, прежде чем возвращаться в Хартфордшир. Но его не было на месте, и уже очень-очень давно.
– Адам! – В этот раз она крикнула громче. – Где ты? Это Лиза. Ради Бога! Я проделала очень большой путь. Ты мог хотя бы открыть дверь.
Снова тишина. Потом ей показалось, что она услышала какой-то звук, доносившийся сверху.
