Текст книги "Нечего прощать [СИ]"

Автор книги: Антон Кулаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 38 страниц)

Тимофей собственными глазами видел, как Сворти своим урчанием подавила вой, который издавал Андрей, после чего тот спокойно заснул. Сворти же, довольная содеянным устроилась возле подушек и свернувшись калачиком задремала, теперь ее урчание было мягким и приятным.

Тимофей лег на свою подушку, подобрал ноги и укрылся покрывалом. Он представил себе наступление утра, и будто дверь открывается и приходит Рита, объясняя, что же с ней случилось.

С такими мыслями и верой в лучшее Тимофей заснул. Во сне он видел Риту, они снова были вместе и очень счастливы…

* * *

За заботами, тревогами и несчастьями промелькнули три дня. Семейство Гордеевых готовилось к возвращению Ирины и Кларе предстояло объяснить, почему она не сказала ничего о случившемся с Анастасией несчастье. Евгений выписался из клиники, но пока что очень мало выходил из своей комнаты. Антон постоянно сидел у себя и никуда не выходил. Отца и мать он видеть не хотел, Надя получала от него крайне редкую возможность аудиенции.

Но главная новость состояла не в этом – в клинике было отмечено улучшение у Анастасии и Марины – они выходили из комы гораздо медленнее, чем Евгений, так что у их постели в клинике постоянно кто–то оставался, чтобы успеть поймать этот исторический момент.

В доме Носовых шла активная подготовка к двум важным событиям – а именно – усыновлению мальчика, которого пока так и не выбрали – весь дом был завален каталогами со всей страны, но Катя постоянно находила в портретах что–то, что ее решительно не устраивало – и поиск возобновлялся.

В конце концов у Гнидовых не произошло никаких изменений – Полина продолжала убеждать дочь в том, что там зря пускает на самотек поведение дочери, а Зина пыталась добиться внимания Сергея, который успешно держал ее на солидном расстоянии от интимного.

Утром одиннадцатого октября, Зина проснулась от методичного стука капель дождя в стекло. Вспомнив, что она оставила балкон открытым, быстро поднялась, накинула на себя легкую ночную сорочку и пробежала к окну, чтобы его закрыть – через щель в комнату проникала влага и сырость, а также холод. Простудиться Зина не хотела, потому и закрыла его.

Потом взглянула на часы и поняла, что подремать еще не удастся – через десять минут надо вставать, принимать душ, бежать на работу, которая к слову сказать уже давно Зине опротивела и вызывала исключительно отрицательные эмоции. Но, в силу того, что она постоянно двигалась по инерции, то и этот день следовало прожить по тому же принципу. Зина медленно опустила ноги в домашние тапочки, которые уже давно просились на помойку, выключила будильник и флегматично побрела в душ, где сбросила с себя с сорочку и быстро встала под острые струи душа.

Смыв с себя сон, Зина пришла на кухню и не обнаружила там матери, которая в этот дождливый день решила сделать себе послабление и проснуться попозже.

Гнидова налила кипятку в чашку и сделала растворимый кофе, который заедала вчерашними булочками, что не доел вчера Сергей.

Через пятнадцать минут Зина вышла из квартиры и бодрой походкой зашагала к лифту, который гостеприимно распахнул ей свои автоматические двери. Уже в кабине ей вдруг показалось, что этим утром все как–то не так, не верен час – она сегодня сорвет большой куш.

Выйдя на первом этаже Зина решила сделать крюк к почтовому ящику, поскольку сегодня ее влечение к этому металлическому предмету было особенно сильным. И предчувствие ее не обмануло – в ящике лежал заветный конверт. Быстрым движением руки она открыла его и увидела шестой агат – ярко голубой, настолько красивый, что на него хотелось засматриваться часами, не выпускать из рук ни на мгновение. Зина зажала камень в кулаке и открыла клапан конверта, на котором было написано – ШЕСТОЙ. ВОТ МЫ И ВСТРЕТИЛИСЬ.

Зина услышала на лестнице шаги, которые неумолимо приближались. Она скрылась за выступом, где прятался мусоропровод. Человек спустился на площадку и чего–то ждал. Остановился, увидел открытый почтовый ящик – Зина поняла, что это тот самый человек.

А в сущности – что она теряет? Жить дальше по инерции? Ее жизнь проклята с тех дней, как она поступилась принципами, совершила преступление против любви и разрушила жизнь человека, которого любила. И все что было с ней дальше напоминало один бесконечный кошмарный сон. Зачем ему продолжаться? Ее скорее всего ждет пара часов мучений, а потом она забудет про это чертово место и отправится замаливать свои грехи. Так чего ты ждешь, – спросила себя Зина, – он тебя освободит от твоих же проблем. Не нужно будет охотиться за Сергеем, избегать Виктора, терпеть выходки дочери и молчаливое напоминание матери, которая помнила все и постоянно пыталась подтолкнуть Зину хоть к каким–то угрызениям совести, которых не было и не появилось бы в этой голове. Все разрушения, которые она совершила в жизни были сделаны полностью по ее воле, и не более. Так что ничего страшного, что пора все прекратить. Получить последнее наказание в этой жизни и покинуть ее наконец.

Зина сделала шаг из своего укрытия и предстала перед своим убийцей, который ждал, что жертва где–то рядом. Они смерили друг друга взглядами, и Гнидова ничуть не удивилась тому что увидела. Что–то подобное она и предполагала:

– Вот мы и встретились, – сказала она.

* * *

Катя Носова с интересом смотрела в монитор нового компьютера и постигала с подачи Вики азы использования Интернета для упрощения подготовки праздника, который Катя ждала с таким нетерпением.

– Этот сайт специализируется на крупных поставках мяса, – пояснила Вика, – но я всегда пользовалась им, когда работала у других людей для мелкооптовых закупок. Учитывая то, что мы рассчитали, нам потребуется, – она достала блокнот, – около тридцати килограммов говядины, семь килограммов свинины, по три килограмма конины, баранины и оленины и четыре килограмма курятины.

– Так, – с интересом двигала мышкой Катя, – давай искать все это. Столько приглашенных, и всех надо накормить…

Список приглашенных насчитывал около восьмидесяти персон. Для всех планировалось эксклюзивное угощение представлявшее сразу четыре кулинарных направления – Катя захотела потрясти всех размахом своего пиршества, которое запомнится высшему обществу города навсегда. И она, хозяйка этого дома, сделает все, что в ее силах, чтобы этот кулинарный восторг состоялся.

Уже были наняты семь лучших поваров города, для обслуживания праздника. Официантов и праздник организовывала известная в городе фирма Сергея Никулина, та же, что проводила выпускной в санатории. Были привезены столики, стулья, в патио велись активные приготовления к фиесте, до которой оставалось каких–то три дня. Катя специально заказала себе лучшее платье из того, что смогла выбрать в Озерске – она определенно должна блистать на этом вечере, стать его жемчужиной и затмить всех остальных своим блеском и восторгом.

– Теперь поставьте галочку напротив этого поставщика, – объяснила Вика, а Катя быстро щелкала мышкой – это оказалось не так сложно.

– А почему именно этого? – спросила Катя, – а если мне другой хочется.

– Этот самый лучший, – ответила Вика, – это проверенные данные. Или вы мне не верите?

Катя улыбнулась. За те четыре дня, что провела у них Вика она не заметила, чтобы хотя бы раз в доме был хотя бы малейший беспорядок. Даже личная комната Виктора, в которой со времен Мякур сохранялся бардак сияла и блестела как будто это жилище ботаника–педанта, который все привык держать на месте. Мало того, Виктор не мог упрекнуть Вику в том, что не смог бы отыскать нужную для него вещь в том случае, если она вдруг ему потребуется.

А уж каким кладом оказалась служанка для Кати – это просто не передать в одном абзаце. Следует отметить, что благодаря этим заслугам Вика очень быстро получила возможность переселиться в дом Носовых на постоянной основе, прихватив с собой сына – замкнутого Стасика, который чаще всего не выходил из своей комнаты, а большую часть времени проводил в школе–пансионе. Его увозили в семь утра, когда Катя еще спала, и забирали в восемь вечера, как раз перед тем, как подавать ужин.

У Вики Катя научилась очень многим кулинарным премудростям и глубоко уважала ее за познания, не понимая, почему женщине не открыть собственный ресторан, на что Вика как–то раз заметила:

– Мы с Вами сделаем это вместе обдумав на досуге, но сначала нам надо правильно принять гостей. А если им все это запомнится – то тогда и о ресторане подумаем, – на том тогда и порешили.

Умопомрачительное меню великосветского приема было целиком на совести Вики.

Закончив с выбором мяса, Вика показала Кате как отправить заказ, получить его подтверждение и распечатать счет:

– И все? – удивилась Катя, – и не надо ехать, все забирать, стоять в очереди?

– Нет, – ответила Вика, – все привезут в нужное время, свежее, парное мясо, прямо к кухонному столу.

– Прямо домой?

– Именно, – пояснила Вика, – мы же сделали заказ с доставкой на дом, – так что все это очень просто и невероятно удобно. Заплатить можно прямо сейчас кредитной картой.

Когда Катя смотрела на Вику ее постоянно посещало чувство сильной зависти – ведь она столько умела и была такой способной. Было несложно почувствовать к ней явную зависть.

– Я пойду позвоню мужу, – сказала Катя, – уточню у него сколько мне доступно к оплате карточкой.

Катя подошла к столику и взяла телефон, набрала номер мужа.

Виктор Носов в этот момент сидел в кабинете, заваленный бумагами и не знал с какого края подступаться к этому беспределу. Едва он взял со стола лист со счетом – его отвлек мобильник – это была Катя, которая интересовалась тем, сколько у нее денег. Ответив, что более чем достаточно Носов вернулся к бумагам, но сосредоточиться на них у него не получалось.

Все дело в том, что Виктору претила перспектива массового гуляния городских сливок общества, количеством почти под сто человек. Он предпочел бы тихо съесть немного вкусного на ужин и убежать к себе в комнату тихо перечитывать очередную книгу про летчиков, которую зачитал уже до дыр. Или восполнить свой запас алкоголя, приняв на грудь и отключившись без памяти, где–нибудь на диване.

* * *

Тимофей поднялся в лифте на этаж больнице и попал в палату тетушки, которая уже второй день находилась в состоянии восстановительного выхода из коматозного состояния. Собираясь сменить какую–то дальнюю родственницу, которую он видел первый раз в жизни он продолжал думать о Рите и Андрее. Если второй более–менее выплыл из своего немого кошмара, возникшего на почве выходки Антона, которая до сих пор не получила объяснения, то Рита так и продолжала отсутствовать и ее молчание приводило его в ужас и не давало спать. Только сила воли не позволяла Тимофею переключиться на снотворное, потому что в его памяти стойко отложилась картина того, как он откачивал надо унитазом Андрея и вызывал у того рвоту.

Войдя в палату он понял сразу, что все изменилось. Потому что его поприветствовал знакомый голос:

– Тима, я очень рада тебя видеть, – сказала Анастасия, – я вылезла из своего сновидения и теперь готова к труду и обороне.

– А где…

– Эта? Я ее выгнала. Не знаю какому дебилу пришло в голову посадить эту дуру со мной сидеть. Я всегда ее терпеть не могла. Она даже рассказать толком ничего не смогла. А вот ты мне сейчас все поведаешь…

– Тетя, – замялся Тимофей, – а врач уже разрешил?

– И спрашивать не собираюсь, – сказала Анастасия, – достаточно того, что я вся утыкана этими трубочками, которые бы с радостью выкинула. Вы что, разорились пока я дрыхла?

– Нет, что ты, – наоборот, в конторе все стабильно и спокойно.

– А дома?

– А что дома. Рита исчезла, я не могу ее найти. Пропала как фантом. Клара пустила к нам жить Надю, поскольку ее мать из дома выгнала.

– Это все? Все остальные счастливы и даже не заметили что я отсутствовала?

– Увы, нет. Бабушка приезжает завтра, а Клара утром после вашей аварии застала Антона и Андрея в постели.

– О боги, – схватилась за голову Анастасия, – воображаю что она устроила. Но мальчики то справились?

– Эм, – Тимофей закусил губу, – три дня назад пришел в себя твой брат. Под воздействием Клары, как мне кажется, он провел с Антоном беседу. Тем же вечером Антон явился к Андрею и сказал что бросает его и уходит к Наде.

Анастасия застыла от неожиданности:

– Тима, ты только скажи мне что Андрей жив. Что он ничего с собой не сделал!

– Я его застал в квартире где–то через полчаса, после того как он наелся снотворного.

– Дьявол, – крикнула Анастасия, – я этому уроду последние мозги его сраным скейт–бордом вышибу. А его трахнутую на башку женушку посажу на кол и заставлю цвести. Знал же ведь урод сраный, что нельзя вмешиваться. И вмешался.

– Тетя, – возмутился Тимофей, – что такое вы все скрываете и никому ничего не объясняете?

– Тима, – сказала мягко Анастасия, – вспомни что я вам говорила раньше. Так вот, мое мнение не изменилось. Теперь мне надо срочно вернуться домой и открутить этим уродам головы. Где Антон сейчас?

– Создает видимость своего романа с Надей и никого к себе близко не подпускает. Из комнаты практически не выходит.

– Так я и думала. Наде этой тоже уши оторвать надо, сунулась кобыла волосатая. Иди к моему лечащему и договорись с ним, я хочу к вечеру быть дома. И без вопросов!

Тимофей отправился в ординаторскую, где узнал о том, что Марина тоже пришла в себя. Посетив ее он договорился о выписке Анастасии и ее нахождении на домашнем режиме под постоянным наблюдением – в противном случае она могла разнести всю больницу, как уже грозилась…

…Над письменным столом раздавались ритмичные удары композиции «Сердцебиение» венгерской певицы Чези. Но жизнерадостный ритм и вокал исполнительницы не поднимали настроения. Скорее наоборот – обезумевший от внутреннего гнева Андрей сидел за компьютером, резко водил по столу оптической мышкой и вглядывался в слова, которые друг за дружкой выскакивали перед ним на мониторе. Все эти данные должны были ему очень помочь в крестовом походе, который он задумал. А план его оказался прост. В отличие от него – Андрея, Наденьке было что терять. А если человеку есть что терять, то он тоже должен понять кое–что. Свет в комнате был выключен и синее свечение от монитора играло бликами на уставшем и заметно похудевшем лице Андрея. Он не брал в рот еды с того страшного дня. Потому что вся пища, что он пытался съесть сразу же просилась наружу. Его сильно тошнило и потом аппетит пропадал. Точнее и его то у Андрея не было вовсе. Вместо желания есть образовалось другое – он хотел разделаться с ней. За то, что она так удачно пристроилась в самый удачный момент, если еще не сама его инициировала.

Андрей методично исследовал Интернет. Там он очень быстро нашел адрес и личное дело Гниды Нади, перед ним уже висели интересные детали биографии ее отца. Особенно занятной оказалась биография бабушки, которая оказалась бывшим прокурором.

Гораздо большим ужасом оказалось для Антона Гордеева обнаружить то, что пользуясь общим с Андреем ящиком электронной почты он обнаружил историю запросов и находок возлюбленного по Надежде Гнидовой.

Антон сидел в своей комнате и волновался, не зная что ему делать – Андрей активно искал информацию о точном адресе Надежды, ее месте учебы, родителях, родственниках. Буквально все.

Антон сел на кровать и схватился за голову:

– Господи, милый, – сказал он сам себе, – не наделай глупостей, я тебя умоляю, пожалуйста. Зачем тебе их адреса и телефоны? Зачем ты во все это лезешь, как мне тебя уберечь от ошибки?

Но Антон не мог подойти к Андрею и что–либо казать, так как он был связан с отцом обещанием, о котором не сказал никому. Любить его он продолжал с той же силой, а подавляя ее доставлял себе ужасную боль, которую позволял вымещать, когда его никто не видел. И это была очень сильная любовь, такое чувство, которое, стоит тебе закрыть глаза и пустить себя в мир грез, где ты все еще рядом с ним, где его губы ласкают твое тело. И тот золотой дождь, о котором ты мог помыслить только во сне становился естественной реальностью.

Отца и мать Антон игнорировал, говоря им, что если они рады, что он выполнил свое им обещание, то пусть терпят то, что его теперь нет. Клара очень тяжело это переживала, но она прекрасно знала, что лучше все будет вот так, чем если бы ее единственный сын был гомосексуалистом. Ничего – детская блажь пройдет и он забудет об этом как все дети. А Евгений как всегда относился ко всему пофигистски – он и на сына то надавил только для того, чтобы жена не сверлила ему башку и не парила мозги – он всегда принимал ее сторону только чтобы она заткнулась! А вот о том, что Антон выбрал в качестве бомбоубежища ни Клара, ни Евгений на тот момент еще не подозревали. Их вообще на тот момент мало беспокоил этот вопрос. Хотя, если бы они узнали – Клара бы первой установила для Нади скорбное ложе, где ту под чутким руководством лишили бы девственности силами Антона. Никто и не подозревал, что она уже давно не была девственницей.

Гнида Надя же чувствовала себя абсолютной победительницей. Ей было достаточно уже того, что Антон больше не встречается с Андреем – пусть лучше сидит в своей комнате и высовывается только чтобы подарить ей что–то или погулять немного. Этого на первое время было вполне достаточно. По крайней мере букет ромашек, стоявший в узкой вазе на туалетном столике напоминал о небольшой прогулке, которую они предприняли буквально на днях.

На мобильный телефон позвонили с подавленного номера. Гнида задумалась, брать его или нет. В конце концов это просто телефонный звонок, даже если это Андрей. Ничего страшного.

– Да. Я слушаю, – она тренировала сильный и волевой голос. Потому что была уверена в том, что Антону нравятся сильные личности, способные противостоять ударам судьбы.

– Гнидова Зинаида Сергеевна. Гнидова Полина Ивановна. Никулин Сергей Иванович. Ты полагала что я этот список не раздобуду? – услышала она голос Андрея и обомлела, – мне только интересно по кому из них ты будешь рыдать больше, с кого мне так сказать начать?

– Андрей, – Надя постаралась взять свое волнение в руки, но это получалось с серьезными затруднениями, – что тебе от них надо? Что ты от меня хочешь? Чем я тебе не угодила, это его выбор!

– Гнида, послушай меня, ты лишила меня всего, мразь сраная, и теперь хочешь чтобы я сидел себе и молчал постигая твой затхлый мир? И ты считаешь, что я настолько наивен, что поверю в твои сказочки про выбор и прочую чушь, которую ты можешь задвигать своим глупым подружкам в университете, которые разинув свои разукрашенные пасти и восхищаться. Но я то знаю о тебе правду, что ты позорное чучело. Ты готова отразить удар от меня в твой адрес? А ты не думала, что я несколько хитрее твоей бабской натуры? Нет, сучара, я лучше нанесу удар по кому–то, кто в этом мире тебе еще дорог. Я уберу с моей дороги всех, кто повредил нашему с Антошей счастью. Слышала, тварь? Я с тобой говорю! Либо ты сейчас же исчезаешь из его жизни, удаляешь все контакты, уезжаешь из города…

– Куда? – сорвалась на крик Гнида. В сущности, судьба родственников ее мало интересовала, ей было на них наплевать. Но – если он с ними встретится, то это может повлечь за собой рассказ об их истории и, что будет полной катастрофой, переход их на его сторону – и тогда действительно может случиться все что угодно. И ведь все трое могут попасть под удар. С другой стороны – черт с ними. И без них сможет прожить.

– А мне посрать куда, главное чтобы ты исчезла раз и навсегда из его жизни, иначе… Иначе им не поздоровится.

– Ты псих, – заорала Гнида, – я никогда не откажусь от него. Убивай хоть всех! Мне все равно чихать! Тебя, урода, посадят, а я все равно останусь с ним!

И она выключила телефон.

Андрей зло посмотрел на монитор и нашел телефон Сергея Никулина:

– Что ж, – сказал он, – значит придется принимать превентивные меры, – Андрей набрал номер и услышал в телефоне длинные гудки.

В общем, на этом этапе все кончилось хорошо.

23. Я ВЕРЮ В ТЕБЯ

Я верю в тебя и во все что происходит в моей душе

Я верю тебе и во все что ты для меня делаешь

Я вижу, что сейчас мы сольемся в этом танце

Я верю в тебя, и понимаю что в этой жизни – мой шанс – это ты.

Current music – Ulrika Bornemark & Goran Rudbo – Jag tror pa dig

Здравствуй мой дорогой и любимый Сьело!

Что–то думается мне, ты меня снова не читаешь. А это не совсем хорошо, потому что подавляя себя, можно и разрушить ненароком. Ведь можно перестать думать, пытаться оставить все воспоминания за дверью, а они, как назло – стучатся в твою душу в самый неподходящий момент. Разве нет? Что ж, придется тебя разубедить. Все кто пытался уйти от себя, своей сущности, неизбежно приводил себя к полному краху и разрушению. Опять не веришь? Ты снова не веришь моим словам, тебе нужны внятные доказательства или примеры? Посмотри сам вокруг, сколько подобных примеров бегает по городу! У них может быть семья, дети, но они ненавидят все это в глубине души, потому что были вынуждены пойти против собственной сути. Ты скажешь – а кто будет рожать детей? А ты не задумывался над тем, что планета и так перенаселена, а с продолжением развития медицины начнется еще более неприятный и тяжелый процесс – от того, что старики будут умирать позже перенаселение возрастет еще сильнее. Ты не думал, что таких как мы с тобой становится больше не просто так, а потому что именно так регулирует это природа? Это естественный процесс инициированный для непосредственной корректировки, исправления человечества. Гомосексуалисты никогда не были меньшинством. Просто значительный их процент подавлялся гетеросексуальным обществом, которое вовремя смогло занять доминирующее положение. А их как рождалось поровну – так и рождается точь–в–точь поровну. И отсюда и появляется всякая грязь – именно из–за подавления.

Подумай над моими словами

Я люблю тебя,

Твой А.

25.02.2010(день).

– Алло, здравствуйте, вы Сергей?

– Да, здравствуйте. Мы знакомы? Ваш голос показался мне знакомым.

– Не думаю. Вы можете сейчас говорить?

– Да могу.

– Это касается вашей дочери Надежды, и это очень важно.

– Что случилось с Надей?

– Понимаете, это очень деликатный вопрос, который я не стал бы обсуждать по телефону. Мы могли бы сегодня встретиться в городе?

– Сейчас три часа дня, мы можем встретиться в половину пятого. Вам будет удобно подъехать в Гостиный двор?

– Конечно, вы знаете там японский ресторан?

– Да, знаю, только никогда там не обедал.

– Ничего страшного, за то я его прекрасно знаю.

– Извините, а можно узнать ваше имя? А то несколько странно, звонит аноним, говорит, что с дочкой что–то случилось и даже не представляется. Это выглядит странно.

– Меня зовут Андрей.

– Андрей. Очень приятно, когда–то у меня был очень хороший друг, которого звали точно так же. Но он погиб…

– До встречи, Сергей.

– Погодите, как я вас узнаю?

– Очень просто, когда придете в ресторан, скажите портье что пришел Сергей Никулин, он проводит вас к моему столику

Андрей выключил телефон и удовлетворенно посмотрел на монитор. Найти в сети фотографию Сергея не удалось, хотя он являлся довольно известным человеком, уже два года организовывавшим крупные вечеринки. Вроде, такое имя всегда должно быть на виду. У Андрея было в запасе полтора часа и он пошел собираться, чтобы выйти в свой первый поход в город, впервые после того как он лишился любви Антона и ему предстояло тем самым очень тяжелое испытание.

* * *

Автомобиль Тимофея въехал в тоннель под домом Гордеевых, сопровождаемый машиной скорой помощи. Машины остановились на стоянке – из скорой помощи вывезли на каталке Марину – ей еще предстояло провести в постели около недели, прежде чем ей бы позволили подняться. Тимофей договорился, что из больницы выпишут медсестру, которая будет вести Марину все это время.

Анастасия сама вышла из машины племянника и окинула довольным взглядом родной гараж, в котором не была больше месяца, хотя для нее это время пролетело гораздо незаметнее, чем может показаться.

Анастасия вошла в родную гостиную и не могла порадоваться тому, что в ней оказалась:

– Тим, предупреди Евгения и Клару, что через полчаса я приведу себя в порядок, и хотела бы их видеть, – сказала Гордеева и пошла к себе в комнату.

Тем временем санитары установили каталку в комнате Марины и переместили ее в кровать. Марина уже могла говорить и даже вставать, но ходила с очень большим трудом – потому ей и требовалась сиделка.

Анастасия оказалась в своей комнате и оценила уход, который был сделан ее цветам – ни одно растение не пострадало за период ее отсутствия.

Тимофей нашел Клару и Евгения на кухне:

– Добрый день, – сказал он, – только, боюсь, для вас он сегодня будет невеселым.

– Это еще почему? – удивилась Клара.

– Здесь Анастасия, – сказал Тимофей.

Евгений встал со стула:

– Она вернулась?

– И в прекрасном состоянии. Только злая несколько. Она через 20 минут ждет вас для беседы.

Клара и Евгений переглянулись:

– Что еще такое?

– Она очень разозлилась, узнав, что вы рассорили Антона с Андреем, и мало того, толкнули его в объятья этой страшилы, которую твоя жена пустила жить в наш дом.

– Ты говоришь о Наде? – удивился Евгений.

– Я говорю о Гниде. Потому что иного обозначения эта бесстыжая дрянь не заслуживает.

Тимофей развернулся и вышел из кухни оставив супругов в шоке.

– Что–то я впервые слышу об этом, – сказал Евгений.

– О чем, – удивилась Клара.

– С каких пор наш сын встречается с этой Надей.

– Я сама впервые об этом слышу, – сказала Клара и вышла в гостиную, чтобы забрать пустые бутылки, которые следовало наполнить фильтрованной водой и убрать в оранжерею для подключения их к пульверизаторам. Повозившись с насосами она все таки извлекла пустые сосуды и вернулась на кухню. Супруга уже не было. Немного удивившись она стала фильтровать воду, чтобы наполнить сосуды и отогнать их назад. Уж это точно будет делать не она, так как семь пятилитровых канистр в пустом состоянии достаточно легкие, хоть и объемные, а вот когда они заполнены очищенной водой – это уже совсем другая история.

Разобравшись с бутылками она посмотрела на часы – надо идти в гостиную. Клара поправила волосы и отправилась туда. Анастасия сидела в своем любимом кресле:

– Здравствуй, Клара. А где твой драгоценный супруг?

– Двадцать минут назад был на кухне, а потом ушел. Мне его поискать?

– Будь так любезна.

Клара отправилась в комнату, где, как она предполагала, находился Евгений – но его там не оказалось. Попытавшись вломиться в комнату Антона она через дверь получила сообщение, что и там его нет. Осмотрев остальные комнаты, поздоровавшись с Мариной и убедившись что Евгения в доме нет. (Странным так же ей показалось отсутствие Нади), Клара вернулась в гостиную и доложила:

– Он куда–то исчез.

– Замечательно, – сказала Анастасия, – что ж, садись. Тогда экзекуция будет на одно лицо, раз уж твой муж испугался разговора со мной после того, что он наворотил.

– Он сделал все потому, что считал так нужным, – вступилась за Евгения Клара.

– Милая моя, я не сомневаюсь, что он считал именно так, по твоей собственной воле, просто так ему бы в голову никогда не пришло вмешиваться во все это безобразие. Я так понимаю, что брат рассказал сыну всю правду. А точнее то, что он назвал правдой. Поэтому я прошу тебя, расскажи мне слово в слово, что именно он выдал.

И Клара пересказала Анастасии все, что выдал тогда Евгений. По окончанию истории Гордеева выпрямилась и ее губы скривились:

– Да, он определенно использовал часть правды, чтобы ублажить твое желание развалить их союз, дорогая. А теперь послушай меня, дорогая, может тебе станут более понятны мотивы, которые двигали твоим мужем. Я, разумеется, не отрицаю, что ему крайне выгодно, что Антон порвал с Андреем – потому что тогда у Евгения появляется шанс стать универсальным наследником – хотя скорее всего им станет Женя, который, все–таки живет с Соней в браке и вполне возможно осчастливит нас первенцем. Но ты мне скажи, Клара, тебе что, так хочется чтобы твой сын калечил себя?

– Я не понимаю тебя, – сказала Клара.

– Милая моя, ты все прекрасно понимаешь, только признать этого не хочешь. Скажи, в каком приюте для монашек тебя убедили в том, что гомосексуализм ненормален? По моему как раз ненормально то, как наше общество занимается его подавлением. В наше время это стало слабее, раньше все совсем мрачно было.

– Настя! Но их же стало так много, как будто мода пошла!

– Дура! Их всегда было много! Просто они были вынуждены скрываться, создавать себе фиктивные семьи. Ты себе представляешь, что такое брак для вида, чтобы тебя не вычислили? Клара, тебе было бы приятно, если вдруг оказалось что гетеросексуальность – меньшинство и для вида заставили вступить в лесбийский брак? А между прочим ты сейчас со своим сыном сделала абсолютно то же самое. И вдобавок вы с Евгеном нагородили лжи выдав Антону не совсем то, что случилось на самом деле двадцать лет назад.

И Анастасия объяснила Кларе в чем состоят различия между версией Евгения и тем что произошло на самом деле:

– Так то вот. Он тебе в угоду сделал из него монстра, а вам даже в голову не пришло, что у меня могут быть чувства к тем, кто является моей семьей, – объясняла Анастасия, – если бы я планировала мстить самому Андрею, я бы никогда, подчеркиваю это, никогда бы не ввела его в наш дом и не использовала бы для мести собственного племянника, который сам мне постоянно напоминает о покойном брате.

Клара кивнула:

– Теперь я сама все поняла. Боже мой, каким я была чудовищем, бедный мальчик. Что мне теперь делать?

– Сама навела разрушений – сама и восстанавливай, что я могу сказать, – ответила ей Анастасия, – кто кроме вас теперь снимет с Антона это идиотское обещание? Он же правду слушать теперь не будет, он и со мной не станет разговаривать, считая что я использовала его как орудие мести.

– Он меня не простит, – сказала Клара, – за ту ложь и за все остальное, что я себе против них позволила.

– Клара, не говори ерунды, – ответила Анастасия, – он любит тебя и простит. Это Евгену по барабану абсолютно все, а ты же совсем другое. Он точно тебя простит!

В кармане у Клары запищал мобильный телефон. Она вытащила его, посмотрела на номер и ответила:

– Да, я слушаю. Что? – ее лицо резко изменилось, появились черты резкого удивления и даже страха, – я сейчас буду!

Клара развернулась и побежала наверх:

– Ты куда? – удивилась Анастасия.

– Вечером вернусь и договорим, – успела крикнуть Клара и скрылась в своей комнате, а через пять минут она выбежала одетая для улицы и без слов скрылась в стеклянной колбе лифта. Анастасия молча проводила ее взглядом. Она ничего не поняла и произошедшего только что на ее глазах.