Текст книги "Нечего прощать [СИ]"

Автор книги: Антон Кулаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 38 страниц)

– Вы хотите взять мальчика? – удивилась Вика.

– Да, – сказала Катя, – мы еще в поездке приняли это решение.

– А у вас не было детей?

Повисла пауза, которую решился прервать Виктор:

– Мы бездетны, – сказал он.

Вика про себя очень удивилась, но вслух ничего не сказала. Ее наблюдения за семейством Носовых сводились к тому, что она просто последила за ними в течение нескольких часов. И пока что не могла понять каковы они, и сможет ли она, Вика, продержаться у них хотя бы месяц. Хотя, само собой, ее собственное положение было отчаянным – муж бросил ее с сыном забрав остатки денег и исчез в неизвестном направлении.

– Вика, – вдруг вспомнила Катя, – я могу вас отправить в магазин, а потом мы проверим ваши кулинарные способности.

– Конечно, – ответила Вика.

– Тогда я сейчас составлю список, а ты все привезешь. Ты машину водишь?

Вика кивнула:

– Конечно, вы же просили горничную с правами, когда отправляли запрос в агентство.

– Ах, – вспомнила Катя, – конечно дорогая, я запамятовала, пойдем я тебе все напишу и они скрылись в направлении кухни.

А Виктор наблюдая эту сцену внезапно для себя осознал страшную вещь – его ужасно бесила попытка жены изображать из себя светскую даму.

* * *

Тимофей вышел из лифта в пустую гостиную и сильно удивился тому, что в доме никого не оказалось. В руках он держал небольшую коробочку, перевязанную лентой – трогательный подарок для Риты. Этот месяц был чем–то волшебным, такого в его жизни еще не было – он любил, по настоящему. И его любили – честно и искренне! Поэтому Тимофею было в радость выбирать и покупать для Риты подарки – порой он ее чересчур баловал, но надо же было тратить собственный заработок хоть на что–то. А его работа в конторе приносила значительные плоды и под управлением трио Тимофей – Антон-Андрей империя Анастасии Гордеевой не просто держалась на плаву – она процветала и развивалась, приносила доход и в конце года должна была принести своим акционерам приличные дивиденды.

Тимофей встал посреди гостиной и огляделся:

– Есть кто живой в этом доме? – громко и отчетливо сказал он, но ответа не последовало.

Он пробежал через гостиную. Медленно обошел все ряды с растениями тяжело свисавшими из ящиков, после чего вернулся в гостиную. Забежал в кухню – в доме никого не было. Поняв это, Тимофей решил подняться к себе и спрятать подарок, раз Рита не заметила его с коробочкой в руках. Быстро взлетев наверх он открыл свою комнату и сразу на него дохнуло странное ощущение пустоты и брошенности. Первое, что Тимофей заметил – это отсутствие на письменном столе ноутбука невесты. Но это его не удивило, так как она часто забирала его с собой на учебу.

Выдвинув свой ящик прикроватной тумбы, Тимофей засунул коробочку в самую глубину и закрыл тумбочку с видом полного удовлетворения. В этот момент ему показалось, что ящик задвинулся как–то легко, будто тумбочка была пуста. Тимофей выдвинул ящик Риты и увидел что он пуст.

По спине его побежал холодный пот – сначала ноутбук, потом это. Тимофей забежал в ванну – зубная щетка Риты тоже исчезла. И в последний момент он открыл платяной шкаф, где не застал ни одной ее вещи. Дорожная сумка, лежавшая на антресолях тоже отсутствовала.

Тимофей сел на кровать и стал быстро анализировать – как такое могло случиться, и почему вдруг она исчезла. Бесполезно. Набрав номер мобильного он услышал знакомое – «вне доступа сети».

Что это происходит, недоумевал Тимофей. Что? Куда она могла пойти, если ее родители уже давно жили в деревне? Может она поехала к ним? Но почему так срочно и неожиданно. В прошлый раз она легко объяснила свое исчезновение – но что случилось на этот раз?

Спустившись назад в гостиную Тимофей столкнулся с Надей. Она была явно чем–то очень сильно обрадована и выглядела полностью счастливой:

– Надя, – сказал ей Тимофей, – ты видела сегодня Риту?

– Я не видела, – сказала Надя, – она привозила Антона в больницу к Евгению. Он, кстати в себя пришел, а потом она видимо оттуда уехала, а в чем дело?

– Не обращай внимания, – Тимофей решил, что посвящать в свои проблемы Надю, которой он доверял меньше всех в этом доме он не станет.

Зазвонил городской телефон и он быстро схватил трубку:

– Да? Слушаю, – здравствуй бабушка.

– Здравствуй, мой Тиша, – это была Ирина, – как вы там без нас, скучаете?

– Все в порядке, – сказал Тимофей, – как вы?

– Мы очень хорошо. Соня и Женя передают тебе привет и всем остальным.

– Обязательно передам, – Тимофей пытался скрыть волнение, но это плохо получалось – его голос дрожал.

– У тебя что–то случилось? Как Рита? – спросила Ирина.

– Все прекрасно.

– Тогда вы нас встретите?

– А вы когда прилетаете? – испугался Тимофей.

– В конце этой недели. Через четыре дня. Мы уже взяли билеты. Соня восстановилась полностью и хорошо себя чувствует.

– Прекрасно, – сказал Тимофей, – позвони Кларе на мобильный, предупреди ее.

– Хорошо, – Ирина не задала вопроса о том, почему именно Кларе и тем самым избавила внука рассказывать о случившемся в семье несчастье. Именно Клара и настояла на том, чтобы никого не пугать, а то они бы на следующий же день вернулись из поездки.

Выключив телефон Тимофей посмотрел на Надю, которая вопросительно глядела на него:

– Бабушка? Они возвращаются?

– Да. Послезавтра. И будь добра, – добавил Тимофей, – она тебе не бабушка и не смей ее так называть.

Надя проглотила грубость Тимофея и довольная убежала в свою комнату, где упала на кровать счастливая, обняла подушку и посмотрела на потолок.

Быстро спустившись на лифте в гараж Тимофей занял место в своем автомобиле и стал думать, куда ехать искать Риту. Куда она могла поехать? Поразмыслив он остановился на одном из адресов, который точно знал и быстро выехал из гаража.

* * *

Андрей продолжал работать за компьютером. Он расчистил все электронные письма и уставился в отчеты за прошедший месяц. Цифры были очень впечатляющие – Андрей рассчитывал порадовать крестную удачными результатами, как только та восстановится. И тут он услышал, как в замке повернулся ключ. Вошел Антон. Он был бледен, но спокоен:

– Милый, – Андрей пошел к нему навстречу и собрался поцеловать, но Антон отстранился от него, – что с тобой? Как отец?

– Он очнулся, с ним все в порядке, – холодно сказал Антон и не снимая обуви прошел к дивану и сел на него, – нам надо поговорить.

– Антоша, что случилось? Что за перемена?

– Случилось то, что давно должно было произойти, но я не находил подходящего момента. Ты застилал мои глаза пеленой, сбил с толку.

Андрей упал на диван и попытался погладить Антона по голове, приласкать, но тот вскочил с дивана как ошпаренный:

– Не прикасайся ко мне!

– Милый! Но я люблю тебя, – не понимал поведения Антона Андрей.

– А я – нет. Я не люблю тебя.

Андрей застыл от этих слов, они подобно бомбе упали ему на голову и он некоторое время пребывал в неуправляемом смятении:

– Но милый…

– Все, хватит, баста! Перестань мне все это говорить.

– Но Тоша!

Андрей подошел к Антону и посмотрел ему в глаза:

– Ты лжешь, – я же вижу по глазам.

– Я просто хотел проверить и удостовериться. Я понял, все прошло, – говорил Антон, а на его глазах стали появляться слезы, Андрей попытался коснуться его руки, но Антон резко его остановил, – не трогай меня.

Андрей упал на диван, с трудом сдерживаясь:

– Милый, что с тобой?

– Все очень просто. Я хочу сказать тебе, что я понял, что люблю Надю. А тебя я ненавижу за то, что ты со мной сделал. За то, что ты сделал из меня гея и заставил думать, что я такой и есть.

– Тоша! Но ты же гей, ты же с первого раза возбуждался от меня, я же это видел!

– Замолчи!

Андрей умолк. Он глотал рыдания, стараясь не показывать Антону своего состояния.

– Ты убил меня, – сказал он, – ты все, что есть в моей жизни.

– Значит у тебя ничего нет, – ответил Антон.

Андрей схватился за голову:

– За что мне это? Что я сделал не так? Перестань мне врать, я же вижу что ты любишь меня!

– Уже нет, и давай прекратим эту дискуссию. Мне вспомнилось как в три года мама мне подарила собаку, мопсика. Я игрался им, а потом он мне надоел и я его выкинул. В общем, все кончилось хорошо.

Антон пошел к выходу.

– Стой, – закричал Андрей, – не уходи!

Антон бросил ключи от квартиры на пол и вышел не попрощавшись. Андрей выбежал на площадку и медленно сполз по закрывавшемуся за Антоном лифту. Он разразился дикими рыданиями:

– Антоша, милый, прости меня! Что я сделал не так!

Он вернулся в квартиру и упал в кресло у письменного стола. Руки не слушались его все мышцы лица дергались, пальцы ходили туда сюда и подпрыгивали. Еле справившись с дыханием и нервным тиком Андрей взял блок листов и дрожащей рукой написал на нем… ОН НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ, ВО ВСЕМ ВИНОВАТ Я…

…Андрей и Антон оказались в этом палисаднике в последнюю пятницу сентября. Зелени было еще очень много и, казалось что все еще лето.

– Я хочу побольше твоих фотографий, – сказал Андрей Антону, – ты не находишь, что здесь замечательно?

– Я с тобой согласен! – ответил Антон, – куда мне сесть?

– Давай сюда, – Андрей показал на небольшую скамеечку…

Щелк. Первый кадр. Свет слегка прорывается через щедрую зелень, на лице Антона легкая улыбка, а его глаза со всей любовью смотрят в объектив, а голова слегка наклонена вправо…

Щелк. Второй кадр. Света стало больше, а в кадр попало гораздо больше. Видны наушники, а улыбка стала еще шире. Глаза все с тем же чувством смотрят на тебя через годы…

…Андрей потянулся рукой к пластиковой тубе и высыпал из нее таблетки. Пересчитал их. Двадцать семь. Отставив в сторону пустую тубу, он сходил к мойке, взял в руки чашку и налил из фильтра воды, вернулся к столу и сел.

Сворти застыла у его ног и как зачарованная смотрела, как Андрей зачерпнул четыре таблетки и отправил их в рот запив водой…

Щелк. Третий кадр. Свет опять слабее, милый, ты чуть под углом, а улыбка у тебя какая–то странная, будто ты что–то нехорошее за мной заметил но снисходительно прощаешь меня.

Щелк. Четвертый кадр. Улыбка стала спокойнее, а взгляд все тот же. Любовь Вся любовь что есть в том взгляде. В кадр попали руки, которые ты сцепил друг с другом…

…Андрей взял в горсть еще пять таблеток и запил их волой. Сворти продолжала наблюдать за всем этим. А Антон с фотографии смотрел прямо на него.

Щелк. Пятый кадр. Зелени стало больше, а рук не видно. Но твой любящий взгляд все еще смотрит точно на меня. А на лице все та же легкая улыбка которая сводит с ума и гипнотизирует.

Щелк. Шестой кадр. Очень много света. Какая–то натянутая улыбка получилась на лице, слишком сильно вздыблены уголки рта, да и взгляд стал какой–то озорной и игривый.

…В рот отправилось еще четыре таблетки…

Щелк. Седьмой кадр. Почти тот же ракурс, что и на шестом. Но света поменьше и улыбка не такая странная. А глаза снова полны любви.

Щелк. Восьмой кадр. Вид сбоку, за Антоном видна дорожка, усыпанная первыми желтыми листьями, а он что то говорит…

… И еще несколько таблеток. Сворти не отходит.

Щелк. Девятый кадр. Ноги Антона, согнутые в коленях, кусок галстука и руки. Эти самые руки, которые Андрей готов целовать и ласкать круглые сутки.

Щелк. Десятый кадр. Антон обернулся в пол оборота, на лице счастливая улыбка, а глаза точно смотрят на тебя и кричат – «Как я люблю тебя, солнышко мое, родной мой».

Таблетки закончились. Андрей выключил свет в комнате и собрался лечь на кровать. Сейчас ему лучше оказаться в той комнате на Северодвинской. В том месте где это счастье началось. А сейчас все летело к черту и разрушалось. Точнее его не существовало. Остался только обломок души, не способной ни на что. Вдруг Андрей поднялся с кровати и задумался. Нет. Он должен умереть не так. Андрей подошел к прихожей – там стояли тапочки Антона. Андрей упал на колени и припал к ним губами. Потом снял свои и одел его. Зашел в бельевую, снял с сушки футболку Антона и переоделся. Потом взял в ванной банный халат Антона и одел его.

Но странный вихрь не позволил ему дойти до кровати и лечь. Он поднял его сознание быстрой свечой вверх и раскрутил так, что весь мир быстро опрокинулся в пустую бездну…

На звездном мосту под золотым дождем обозначился неясный силуэт, он медленно шел по тени и приближался, скоро он подошел совсем ближе и ты бы увидел, кто это. Что за силуэт…

Андрей упал на пол и неподвижно застыл в темной комнате. Сворти подбежала к нему и стала жалобно стонать, толкая его. А Андрей не отвечал.

В общем, все кончилось хорошо.

22. СЕРДЦЕБИЕНИЕ

Я ждал твои шаги долгими ночами

И свет от свечей ронял свои слезы

Сердцебиение разбивало эту тишину

Игра света рисовала твой силуэт и указывала тебе путь ко мне…

Current Music‑Csezy – Szivveres

Любимый Сьелито!

Вот теперь ты знаешь как все это было и шаг за шагом прошел тот путь, что в ту страшную ночь пришлось пройти мне. Да, здесь я не позволил себе лгать – я все рассказал так как было. Кошки смотрели на меня и не понимали что делать, и записка, и даже тапочки, халат и футболка. Они все по прежнему со мной. Когда я ложусь спать, я обнимаю халат и представляю себе, что обнимаю тебя. И ненадолго от боли внутри становится совсем чуть–чуть легче. Засыпаю, и смотрю на тебя во сне.

А если просыпаюсь, то у меня вырастают крылья, я выхожу в окно и лечу к твоему окну, прохожу сквозь стену, сажусь у изголовья и охраняю твой сон. Если бы я был уверен в том, что ты счастлив, поверь, я бы тоже был счастлив. Но я знаю, что это не так. Я все это вижу. И не получаю наслаждения.

А вот тебе, как мне кажется, очень нравится издеваться над собой. Что это за странный мазохизм?

Это самое страшное – быть готовым умереть, и потом утром очнуться и понять, что ничего не случилось. Ты не умер. Это очень обидно и больно. Сродни отчаянию. Не знаю – к лучшему ли, что я остался жить после прогулки на тот свет.

И те десять прекрасных фотографий навсегда застыли в моей душе, твои любящие открытые глаза. Даже очкам не скрыть истинного и глубокого чувства, в них заключенного. Ведь глаза никогда не обманут, потому что они не умеют лгать

А вот голос умеет. Потому что соврать когда просто говоришь намного легче. Подобрать слова, написать их – всегда несложно. А вот доказать что то, что говоришь – не вымысел, и ты не пытаешься обмануть себя сам – попробуй сначала научись так делать.

А сердце заставить перестать биться в такт твоему любовному состоянию не получится никогда. Потому что сердце, как и глаза – никогда не лгут.

И ты не исключение.

Я люблю тебя, Солнышко

Твой А.

25.02.2010

Зина вернулась на кухню и глупо улыбнулась Сергею:

– Кто это был? – полюбопытствовала Полина.

– Ты его не знаешь, – сказала Зина, – один бывший поклонник, – она максимально заострила внимание Сергея на слове «бывший», а Полина сразу сообразила о ком идет речь. А на Сергея этот выход произвел обратный эффект:

– Я наверное поеду, – сказал он, – а то ужасно не хочется в пробке стоять.

– Конечно, – подыграла ему Полина, – и потом приезжай еще раз. Я тебе пирожки испеку!

– А можно мне ваше печенье с собой немного похитить?

– Конечно, – сказала Полина и отсыпала бывшему зятю большую часть остававшихся запасов.

Сергей удалился и женщины бы остались одни, если бы не появилась Надя, которая как обычно сделала вид, что ключей у нее нет и позвонила в дверь.

Зина открыла:

– Я не ошиблась, или от тебя только что вышел Никулин? – спросила она и вошла в прихожую бросив сумочку.

Зина проводила дочь взглядом и сказала:

– Его зовут Сергей, и он твой отец.

– И что с того, – удивилась Надя, – а ты ли мне с детства прививала к нему ненависть и постоянно убеждала в том, что он запойный алкоголик? Или у меня были видения? Мама?

Зина промолчала. В ответ Надя отправилась на кухню и поздоровалась с бабушкой:

– Здравствуй бабуля, – сказала она обнимая старуху, – я так скучала. Ты испекла печенье?

– Твой папа его очень любит, – заявила Полина.

– Вот как, – скривилась Надя, – значит он теперь у вас обеих в фаворитах? А мне перестраиваться прикажете или как?

Зина вошла на кухню и села на свое место:

– Дочь, – сказала она, – чего ты сейчас добиваешься?

– Да вот понять хочу, чего ты от меня хочешь услышать по поводу того, что вместо Носовых ты теперь метешь перед бывшим мужем, которого еще полгода назад бы на порог не пустила.

– Надюша, – взмолилась Зина, – ты вообще допускаешь возможность, что я могу пересматривать собственные ошибки или промахи? Я глубоко сожалею, что вела себя по отношению к Сергею вот так. И мне обидно, что ты не можешь осознать и принять этой ошибки.

– У вас как то все совсем легко получается, – сказала Надя, – ты с детства в меня вбивала это как аксиому – что отец твой – алкаш и кусок дерьма, а теперь у тебя произошло переосмысление? Тебе что, длительные сексуальные упражнения с папой Сони все остатки мозга выбили?

Зина вскочила со своего места и залепила дочери пощечину. Волосы рассыпались салютом в разные стороны:

– Стоит сюда прийти, сразу дадут по морде, – сказала Надя, – даже печенье, и то не для меня.

– Ты сама отсюда ушла, – ответила ей Зина, – и потому тебя здесь особо не ждут.

– Что?

Полина наконец вмешалась в дискуссию:

– Боюсь, что сейчас я приму сторону твоей матери. Она права.

– Ну и ничего страшного. Без вас обойдусь! Тем более что сегодня я наконец добилась своего – Антон Гордеев стал моим!

Зина так и застыла на месте, а Полина сказала:

– И что? Он еще не женился на тебе, чтобы так говорить.

– Ничего. Он мой, и мне этого достаточно!

Надя выбежала из квартиры матери и побежала оттуда прочь.

Зина молча смотрела в пол и не знала как это откомментировать. Полина посмотрела на дочь и вынесла свой вердикт:

– Она пошла по тому же пути, что и ты.

– Я вижу, – пусто сказала она, – я все вижу…

Зина прошла в свою комнату и упала на диван. Ей сразу вспомнилось то самое лицо. Человек, которого она любила, и за любовь которого боролась. И не разбирала методов, которые она использовала.

Зина перебирала в памяти его черты лица, те руки, те глаза и губы, которые заставляли ее забывать обо всем. И эти губы никогда ее не целовали, хотя он числился ее женихом. Все это осталось детской игрой. И было страшным обманом для нее думать, что погибший восемнадцать лет назад при взрыве гаража, Андрей Носов, любил ее когда–то. Потому что Андрей никогда ее не любил.

* * *

Тимофей продолжал названивать в квартиру Андрея, но никто не отвечал. Он уже отчаялся – поскольку знал, что Спицын точно дома, как вдруг ему повезло – дверь открылась и какая–то женщина с пуделем вышла на прогулку. Тимофей юркнул в подъезд и вызвал лифт. Очень скоро он оказался на последнем этаже, подошел к двери и увидел, что она не заперта. Толкнув ее понял, что в квартире темно. Пройдя в прихожую и затворив за собой дверь Тимофей потянулся к выключателю и увидел, что на выходе из ванной комнаты, в которой горел свет лежал Андрей в банном халате Антона.

– Андрей! – воскликнул Тимофей и кинулся к лежащему. Быстро нащупал пульс и проверил глаза. Метнув взгляд на письменный стол он увидел пустую тубу из под снотворного, – что же ты наделал?!

Тимофей схватил Андрея и потащил его в туалет, где старым способом вызвал у него рвоту. После этого Андрей понемногу стал приходить в себя. Тимофей довел его до раковины, помог умыться – после проводил до кровати и уложил. Через некоторое время Андрей заговорил:

– Это конец, – сказал он дрожащим голосом.

– Так, – нетерпеливо сказал Тимофей, – сегодня какой–то сумасшедший день. Можешь по порядку рассказать что случилось?

– Антон пришел и сказал, что не любит меня, что он любит Надю и у нас все кончено. Что я запудрил ему мозги, совратил его, далее по списку…

– Ничего не понимаю, – Тимофей пытался логически проанализировать свершившееся крушение. Этому значительно мешало собственное беспокойство насчет пропажи Риты, но так или иначе вся ситуация с Андреем подействовала на Тимофея как холодный душ, – начни сначала.

– Мы сегодня были вместе, – начал пересказ Андрей, – позвонила Клара и сказала что Евгений вышел из комы и хочет Антона видеть. Он поехал, обещал вернуться и переночевать у меня сегодня. Вернулся. Послал меня, наговорил гадости, оставил здесь ключи и ушел.

– Уже что–то, – рассудил Тимофей, – после этого ты слопал свое снотворное, которое кстати почти безвредно, и вырубился на пороге ванной.

Андрей кивнул и повернулся к столу, он приподнялся, взял фото Антона и прижал его к себе:

– Солнышко мое, как я люблю тебя, милый, как ты мог так поступить со мной.

Внутри Андрея все горело от боли. Особенно сильно боль отдавала в живот, не позволяла постоянно лежать в одной позе. От мысли, что он никогда не сможет увидеть, обнять, приласкать Антона его сотрясало от бессилия. Про себя он думал о том, чтобы повторить неудачную попытку уйти из жизни:

– Я не могу без тебя жить.

– Прекрати немедленно, – рассудил Тимофей, – ты эту Надю видел? Чтобы на нее встал ей на голову надо одеть бумажный мешок с фотографией голой женщины. Ну для Антохи потребуется голый мужик, но тут разницы нет. Ему что–то сказал Евген, или Клара, ну в общем я думаю, что они на него надавили.

– А эта Гнида, – твердил Андрей, – эта мразь строила из себя верную подругу все время, ко мне поближе быть пыталась, понимание изображала. Почему? Ну почему я сразу ее не выкинул подальше от нас, как только она призналась мне что любит Антона!

– А это когда случилось, – удивился Тимофей.

– Давно, – ответил Андрея глотая слезы и не спуская глаз с фотографии Антона, – еще на старой квартире она пришла и все рассказала.

– И ты не ограничил ее доступ к Антону? – шокировано сказал Тимофей.

– Я ее пожалел. Мне показалось, что я перебежал ей дорогу, раньше перехватил Антошу. Господи, как же я люблю его, я без него не могу, – и Андрей залился слезами зарывшись в подушки.

– Выкидывать ее сразу надо было. Ну зачем я тогда согласился на ее уловку с телефоном Риты, – вот тут Тимофей вспомнил и о своей беде, о которой до этого молчал, – у меня кстати тоже сегодня странности. Рита пропала.

– В смысле пропала? – удивился Андрей вытирая глаза и одевая очки.

– Вещи собрала и исчезла.

– А телефон?

– Не отвечает. Так что по крайней мере ты знаешь что он жив, хотя ему и промыли зачем–то мозги. А я не представляю куда она могла сорваться и к тебе поехал только чтобы убедиться, что ее тут нет.

– Нет, Тим, – ответил Андрей, – тут ее сегодня не было.

– Я уж сам догадался, – ответил Тимофей, – хоть рядом с тобой оказался, а то что бы ты делал проснувшись утром с сушняком и поняв, что у тебя ничего не получилось?

– Вышел бы через окно. Благо этаж тут позволяет не беспокоиться о моментальности исхода, – безразлично проговорил Андрей. Он взял мобильный телефон и набрал номер.

– Кому ты звонишь?

– Милому и единственному, – сказал Андрей, – Алло, Тош?…Он бросил трубку, – Андрей снова разразился рыданиями и зарылся в кровать.

– Слушай, – сказал Тимофей, – хватит себя терзать. Надо бороться, биться до конца, неужели ты не понимаешь?

– Я не чувствую за собой сил, чтобы бороться, понимаешь?

– Прекрасно понимаю, но нужно сделать над собой усилие!

Андрей отвернулся к стене, а Тимофей захотел успокоить себя и выйти на лоджию. Там он не стал зажигать свет, а опустился в кресло и стал наблюдать за картиной ночного города, который суетился прямо за стеклом. Огни мерцали в темноте – один ярче другого и пытались угнаться за тем, чтобы оказаться самым красивым и привлекательным.

Он снова обратился к размышлениям о том, что могло произойти с Ритой. Если проследить пути Антона и возлюбленной Тимофея, то выстраивалась вполне логичная цепочка передвижений и все упиралось в больницу – они оба изменили свое поведение побывав в больнице у очнувшегося Евгения. Что же там такого могло случиться? Что касается Антона – понятно, что с подачи Клары Евгений мог позволить себе очень сильное внушение. С другой стороны, не таков Антон, чтобы легко повестись на внушение, даже очень сильное. Следовательно ему было что–то сказано Евгением. А если допустить, что Рита это слышала и что–то разгадала. Стоп.

Тут Тимофей не на шутку испугался собственного хода мыслей. Рита могла догадаться о чем–то услышав рассказ Евгения. Значит она могла разгадать убийцу. И тогда есть только два вывода – либо она в плену у загадочного маньяка, либо решила спрятаться от него. НО. Если бы она стала прятаться, то точно уверенная в том, что сама засветилась перед убийцей. А из этого следует, что убийца был в больнице. Антон, Евгений или Клара? Маразм. Тем более что цветок из комнаты Антона уже был засвечен. Остаются Клара и Евгений. Этот тюфяк и его глуповатая супруга? Единственное, в чем можно обвинить Евгения – так это в его пофигизме. А значит объяснение все равно не получается.

Тимофей вернулся в комнату. Андрей продолжал тихо стонать, обнимая фотографию Антона:

– Мое солнышко, – повторял он как заведенный, – я так тоскую по тебе, мой родной, как же мне без тебя плохо.

– Андрей, – сказал ему Тимофей, – ну перестань ты сопли плодить. Сделай что–нибудь.

– Например?

– А ты попробуй позвонить ей?

– Гниде?

– Да.

– Она меня сбросит. Я уверен.

– А ты с моего телефона, – Тимофей подал мобильник Андрею.

Андрей нашел ее телефон и набрал его:

– Здравствуй, Тимофей! – раздалось в трубке.

– Здравствуй, Надя, – сказал Андрей, – только это не Тимофей. Это Андрей. Узнала.

– Привет… – упавшим голосом сказала она.

– Не ожидала услышать?

– Почему. Думала, что позвонишь.

– И что ты мне хочешь сказать? – Андрей пытался держать максимально дипломатичный тон, а Тимофей сидел рядом и подслушивал.

– Ничего.

– А я скажу тебе. Я чуть не убил себя.

– И чего бы ты добился этим? Как бы Антон смог с эти жить?

– А ты бы смогла? Ты же как лисичка со скалочкой пристроилась, изображала из себя хорошую подругу. А зачем?

– Андрей, я не хочу все это слушать!

– Ты меня убила, Гнида. Ты уничтожила мое счастье!

– Андрей, в этом затхлом мире еще должны найтись силы, ради которых можно будет жить.

– Но ты же знаешь, – Андрея понесло и он начинал срываться на крик, – что Антон любит меня, неужели ты будешь это отрицать! Если сама любишь его – поговори с ним, объясни, что он поступает глупо.

– Андрей, – отрезала Надя, – я не буду с ним говорить. Это его выбор и я должна его уважать. Единственное, что сейчас меня волнует – это его спокойствие и я собираюсь сделать все что смогу, чтобы Антону было хорошо и спокойно. Ты не представляешь сам, как ему тяжело метаться между тобой и матерью, которая не спит ночами.

– Как же ты Гнида хорошо устроилась, – окончательно понесло Андрея, – ну тогда слушай меня внимательно. Я буду твоей живой тенью, ты проклянешь тот день, когда ты перебежала мне дорогу, сучара сраная. Я раздавлю тебя. Ты будешь подыхать мучительной смертью, но никто не придет тебе на помощь, потому что ты ее не заслуживаешь. Гнида.

В трубке послышались короткие гудки.

Тимофей посмотрел на Андрея:

– А тебя здорово понесло на нее.

– Ее убить мало, с таким цинизмом говорила со мной. Как я сразу не разглядел за ее услужливостью, воспитанностью.

– Да вы это просто видеть не хотели оба, – сказал Тимофей искренне, – уж я то ее дольше знал, могли бы спросить. Одна история с телефонами чего стоит. Вот же падла то девица.

– Ведь она четко все, точно рассчитала. Очень тонко работала.

– А вы два дурачка, – ответил Тимофей, – легко купились на ее трюки. Хотя для меня несколько странен его выбор, думаю, что Наденька бы порадовалась как минимум от «Волосатой кобылы», а ведь Антон награждал ее эпитетами и по жестче.

– Зато теперь я знаю наверняка. Я буду драться. Разговор с этой Гнидой отрезвил мой разум. Мой милый попал в плен, его сбили с толку, он стал думать не то, что чувствует, он пошел против своих чувств, он связался с опасной мразью, место которой на помойке.

– Циничная сволочь, – повторил эхом Тимофей, – теперь бы понять куда и почему пропала Рита.

– Тим, – сказал Андрей, – прости меня что я только о своем несчастье думаю.

– Все это понятно, – вместе мы поможем друг другу пережить эту тяжесть. Но имей в виду – на ночь я тебя одного не оставлю. Посплю на диване, чтобы ты ничего с собой нехорошего не сделал.

– Ладно, – сказал Андрей, – подушки есть в шкафу, а покрывало в выдвижном ящике. И погаси свет пожалуйста.

– А ты сам раздеваться не будешь?

– Я буду спать с Тошиным халатом и в его футболке.

Тимофей кивнул и не стал высказывать свое мнение. Он погасил свет в комнате, снял брюки, рубашку и носки и нырнул под покрывало. Диван был достаточно комфортным, так что места для сна было много. Тимофей постарался поскорее уснуть, но вскоре понял, что это не так просто – в голову продолжали лезть мысли по поводу Риты – он беспокоился, что с его любимой случилось что–то очень нехорошее. Что по причине своего любопытства и, порой, просто фатального невезения и неумения скрывать свои истинные намерения, она вляпалась во что–то очень страшное. Но, с другой стороны, думал Тимофей, она уже исчезала из виду, никого не предупредив, отсутствовав два месяца.

И тут Гордеев услышал этот страшный звук. Сначала он не понял, откуда он исходит, но подняв голову произвел идентификацию – это выл заснувший Андрей. Вой был негромкий, очень напоминал волнующий стон, который издают больные люди от непостоянной боли.

Но звук оставлял гнетущее впечатление, ужасал, обволакивал и пугал одновременно. Тимофей приподнялся на локтях и присмотрелся – Андрей пребывал в непонятном состоянии – он вроде бы спал, а вроде и нет. Задумавшись, Тимофей спустил ноги на пол и посмотрел на Сворти – она сидела точно напротив головы Андрея и урчала – это не было похоже на обычное урчание благодарной кошки, поскольку животное тарахтело, звук был настолько резкий, что складывалось ощущение будто это не кошка, а сломавшийся вентилятор на большой скорости задевает попавшее в винт инородное для механизма тело.

Сворти определенно боролась с тем состоянием, что охватило Андрея. Он видел как стоит на крыше своего дома и воет на луну по волчьи. Его крик охватывает город, летит вокруг домов и сталкивается с тысячами других, после чего отражается и разлетается в разные стороны.

Ночь при этом казалась пустой и безмолвной, на небе не было ни звездочки, только полная луна мутным очертанием пробивалась через серую пелену облаков. Ее рисунок на небе создавал самые страшные ощущения. Но Андрей продолжал выть на луну.

Но, вдруг, Андрей услышал шелест листьев. Это летели, подхваченные ветром черные листья каштана, они и издавали этот красивый звук, врывавшийся в пустоту и страх ночи, создавая неповторимый уют и покой. И постепенно желание выть угасало. Андрей перестал выть и посмотрел на листья, они окружили его и стали парить вокруг создав защитный экран и шелестели, шелестели, шелестели.