Текст книги "Дыши в такт со мной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Суворова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц)

–Прошу прощения, но я вынуждена вас оставить, – бросив салфетку на стул, Клео поднимается. – Мне срочно нужно в офис.

–Конечно, конечно, – Альма поспешно отмахивается. – Постой секундочку детка, у меня для тебя кое-что есть.

Как только женщина отдаляется, оставляя после себя невыносимый запах парфюма, Эвелин бросается к дочери, точно голодный зверь.

–Что это значит?

–Поужинайте с Альмой, а мне нужно идти, я ведь тебе говорила, мама.

Поджав губы, Эвелин оборачивается к Альме, что уже вновь спешит к их столику.

–Возьми, – протянув Клео бутылку Шардоне покрытую капельками влаги, женщина широко улыбается. – Забрала после показа, я пропустила столько твоих дней рождений детка, порадуй себя немного. Нельзя постоянно работать.

–Я уверена, Клео это не возьмёт, она почти совсем не пьёт, – выдыхает Эвелин, цепляясь за бутылку.

–Ну, что ты мама. Я возьму, не вежливо обижать Альму, – выхватив из рук матери бутылку, Клео обвивает горлышко мёртвой хваткой. – Была рада встрече, всего доброго Альма.

Забрав на входе пальто, Клео почти смеётся от осознания собственной наглости, всё-таки иногда хорошо, что Эвелин все знают.

~***~

Джейми Найман обожала порядок.

Порядок помогает контролировать жизнь.

Свою работу, свои отношения, свою еду и даже свой сон.

Сегодня утром она проснулась с чётким ощущением, что может контролировать собственный сон.

Честное слово, в тумане уставшего разума на неё бежал убийца, сначала ей стало безумно страшно, она упала на колени и разрыдалась, а потом осознала, что это сон.

Просто вдруг подняла голову и поняла, что всё это не правда.

Поднялась на ноги, и помчалась навстречу убийце, а он рассыпался прахом, как только она оказалась рядом.

Бросив папку на край стола, Джейми скептически поджимает губы.

В крохотном кабинете не развернёшься, она даже не может разложить папки по цветам и алфавиту, как всегда мечтала, загородив ими всю стену.

В детстве у неё дома была стена из книг.

У бабушки не было денег, чтобы покупать шкафы, и не было сил, чтобы прибивать полки, а библиотека была внушительной. Поэтому они просто выложили книги на пол, точно живую, говорящую стену.

Когда Джейми была маленькой, она ложилась на пол возле них, водила руками по корешкам и верила, что к ней приходит мудрость запылившихся страниц.

От воспоминаний прошлого по телу бежит дрожь, зажмурившись, Джейми глотает судорожные вздохи.

В нос бьёт запах плесени, сырости, вокруг трещат просевшие доски пола.

Бабушка лежит на постели в окружении платков и тонких одеял, зимой было так холодно, Джейми никак не могла заснуть ночью, боялась, что уже не проснётся.

Резко поднявшись, девушка встряхивает головой.

Нет, нет, нет, прошлого нет. Прошлого нет.

Есть только настоящее, и в настоящем она в Нью-Йорке, и она счастлива.

Подхватив плащ, Джейми затягивает пояс так туго, как только может. На шею ложится мягкий, шёлковый шарф.

Капля духов, и трудного дня словно и не бывало.

Положив ручку в стаканчик, подаренный ей Эвелин, Джейми берёт новую сумку от Hermes и, закрыв дверь, спешит к выходу.

Где-то в зале всё ещё работает компьютер.

Джейми, точно сторожевая собака обходит лифт стороной, возвращаясь в некогда шумный зал офиса.

–Мисс Найман, что-то случилось? – Джейми едва не вздрагивает, услышав рядом голос одной из уборщиц.

Лицо у той встревоженное, словно Джейми застала её не за мытьём пола, а за воровством.

–Ты что, не выключила компьютер?

–Я… – женщина растерянно озирается по сторонам. – Там работают.

–Что? – Джейми недоумённо хмурится. – Кто?

–Ваш новый сотрудник.

Раздражённо вздохнув, Джейми отталкивает уборщицу в сторону, касаясь кончиками пальцев её пыльного костюма.

Поморщившись, девушка минует ряды закупоренных фанерой рабочих мест, выходя на звук.

–Ты ещё кто?

Стол сардин.

Даже Джейми его знала, хотя со стороны сотрудников было дико не профессионально заниматься такой ерундой, как сторониться этого стола, но даже Джейми становилось плохо, когда она вспоминала жуткий запах тухлой рыбы.

Стоило закрыть глаза и перед ней банка, переполненная мутной водой и крохотными головами рыб, чьи глаза ещё смотрят на мир замутнённым взглядом.

Стул отодвигается в сторону, давая Джейми разглядеть нового сотрудника.

Парень.

Парень?!

–Здрасте, я… Логан, – медленно поднявшись, он засовывает руки в карманы джинс.

К своему удовольствию Джейми отмечает, что здесь, по крайней мере, пахнет не рыбой, а жжёным сандалом.

И не смотря на свою полную неуместность, выглядит он весьма… привлекательно.

Почти, как модель каталога Версаче, когда они выпускали коллекцию для уверенных в себе мужчин, чей облик может напоминать оборванцев.

–Логан, – Джейми инстинктивно поправляет волосы. Остынь тигрица, у тебя есть мужчина, к чему казаться привлекательной какому-то парню? – Что ты здесь делаешь, могу я узнать?

–Я работаю, – как бы в подтверждение своих слов, он подхватывает со стола мятые бумаги, Джейми замечает неровный загар на его руках и уже побелевший шрам на предплечье.

–Откуда ты вообще взялся?

–Меня взяла на работу Клео.

Усмехнувшись, Джейми скрещивает руки на груди.

–Какая прелесть, Клео – само очарование.

Нахмурившись, Логан пытается уловить в словах девушки сарказм.

–Я могу вам чем-то помочь?

–Ты? Мне? – рассмеявшись, Джейми накручивает прядь волос на палец. Глупый жест, она отучила себя от него, когда ей было шестнадцать, но периодически привычка прошлого прорывалась на свободу. – Ты видимо меня совсем не знаешь.

Нахмурившись, Логан окидывает пространство недоумённым взглядом, точно в поисках кого-то, кто придёт к нему на выручку.

Самоуверенность, переходящая в безумие, Джейми почти чувствует себя неловко.

–Я правая рука Эвелин всё ещё, не смотря на то, что офис она вручила Клео.

–А кто такая Эвелин?

Джейми вновь усмехается, ковыряя носком туфли ножку его стула.

–Очаровательная неосведомлённость, граничащая с грубостью. Как ты можешь не знать Эвелин Макалистер? Она твой прямой босс, Клео – это лишь формальность. Досадная формальность, – бормочет Джейми сквозь зубы.

–Как жаль, – бросив листки на стол, Логан наблюдает за тем, как они медленно заполняют пластиковое пространство.

–Жаль? – нахмурившись, Джейми откидывает назад прядь волос, позволяя свету лампы касаться её профиля, отбрасывая тень.

–Жаль, что вы здесь не последний человек, а то я бы сказал вам, что ненавижу обсуждать людей за их спиной.

Дружелюбие Джейми вмиг испаряется. Теперь его наглость не кажется очаровательной, а слишком открытый взгляд, устремлённый на неё, почти доводит до дрожи.

В мире бизнеса нельзя так смотреть на людей. Прячь глаза, скрывай свои тайны за ресницами, пока никто не прочитал их в разводах зрачка.

–Честный щеночек значит, – подавшись вперёд, Джейми ловит себя на том, что находится в непозволительной близости к парню.

Логан отстраняется, криво ухмыльнувшись.

–Вы, кажется, уходите домой?

–Пойми детка, – слова Джейми из сахарно-сладких превращаются в горькие, испещренные солью. – Клео Макалистер, это лишь жалкая формальность, разделяющая тебя, как подчинённого, и меня, как начальника. Советую подрезать острый язычок.

По щекам Логана волной проходятся желваки, сжав руки в кулаки, он упирается ими в стол, Джейми чувствует, как в нём поднимается ярость. Она уже готова принять в себя порцию чужой моральной боли, когда в ответ получает лишь пустоту.

Её глаза изумлённо округляются, уши готовы уловить даже самый тихий шепот на свете, но он молчит.

Даже дыхание не сбилось.

–Спасибо вам за ценные советы мисс, – шепчет он, устало вздыхая.

–Джейми? Что ты здесь делаешь?

~***~

Только бы она ничего не поняла.

Спрятав за спину бутылку Шардоне, Клео прикрывает рот рукой.

От неё исходит слабый лимонный запах, а во рту разливается маслянисто-сладкий вкус вина.

Сначала это был один маленький глоток, чтобы забыть ужасы пережитого с мамой ужина, но он достаточно стремительно превратился в опустошённую наполовину бутылку.

Клео не любила пить, Эвелин приучала её, как только дочь достигла совершеннолетия, к хорошему красному и белому вину, но Клео могла сделать лишь пару глотков по поводу праздника, на большее она была не способна.

Собственно говоря, Клео Макалистер ни на что была не способна, даже, по мнению её матери.

–Клео, – отстранившись от Логана, Джейми проводит пальцем контор губ, желая удостовериться, не смазалась ли помада.

Нахмурившись, Клео делает шаг вперёд, они, что тут целовались?

–Что ты здесь делаешь? – Клео старается открывать рот не слишком широко, чтобы удушающий запах алкоголя не растёкся по всему офису.

–Я уже ухожу, просто впервые увидела нашего нового сотрудника, мне казалось, ты должна была известить меня о нём.

–Я ничего…. Не должна, – Клео глупо улыбается.

Голос где-то внутри твердит о том, что завтра ей будет стыдно, но самолюбие счастливо, она, наконец, ответила Джейми в не самой ласковой форме.

–Поговорим завтра, – поджав губы, Джейми отталкивает Клео в сторону, словно ей не хватает места в проходе, но на сегодня очередной способ унижения не сработает.

Клео слишком пьяна для этого.

Она выжидает несколько минут прежде, чем заговорить.

Слушает, как Джейми заходит в лифт, как нажимает на кнопку, как двери закрываются и уносят её вниз по металлической трубе.

Слушает, как уборщица сгребает со столов смятые бумаги, как наполняет мешки мусором и устало вздыхает, разгибаясь.

В бутылке плещется вино.

Выставив его вперёд, Клео изучает, как крохотные пузырьки путешествуют внутри прозрачного стекла.

Подставив его к свету лампы, Клео восторженно вздыхает. Почти янтарный цвет расплывается в замкнутом пространстве.

Мысль о том, что жидкость точно такого же удивительно цвета растекается внутри неё, заставляет Клео рассмеяться.

–С вами всё… хорошо? – бормочет Логан, его рука задевает рукав пальто Клео, и, очнувшись, девушка резко выпрямляется.

–Ты! Ты здесь! – восклицает Клео, тыча в Логана бутылкой. – Пить?

–Нет, спасибо, – Логан слабо улыбается в ответ, Клео готова поклясться, что на его щеке появляется ямочка, но пропадает она так же быстро, как и оставляет свой след в её голове.

–Ты заполнил формы? Из-за тебя мне пришлось, о нет,… я была рада, спасибо.

Подняв бутылку, Клео делает очередной глоток удивительной жидкости, что раньше казалась такой не вкусной и неуместной.

Да она просто сумасшедшая, раз не могла оценить такой простой вещи, как вкусное вино.

–Я… заполнил формы, – Логан оборачивается к столу, в поисках нужных бумаг.

–Это чуде-е-е-сно, – протягивает Клео, широко улыбаясь, пальто соскальзывает с плеч и устилает собой пол.

Обернувшись к ней, Логан протягивает Клео формы.

Всё так же сжимая в руке бутылку, Клео с деловитым видом изучает исчерченные бумаги.

–Логан Андерсон, – Клео с трудом подавляет икоту.– Ты живёшь в Бруклине? А я на Манхеттене, второй округ, Гринвич-Виллидж.

–Там шикарные дома, – Логан кивает. – Поздравляю вас.

–Мне не нравится, – Клео морщится. – Ненавижу всё,… тут чего-то не хватает.

Икнув, Клео выпускает бумаги из рук, и она падают рядом с пальто, оставляя за своим полётом слабые колебания воздуха.

–Хотите… я вызову вам такси?

–А куда оно меня повезёт? – Клео вдруг начинает смеяться.

Интересно, куда её повезёт такси?

На море. О да, на море.

На море камни. Гладкие, красивые, такие тёплые от солнца, и песок. Забивается между пальцев, обволакивает тело крохотными частичками.

–Боже, там есть ракушки! – Клео всплёскивает руками.

–Где?

–На море! На море ракушки!

–Да… на море есть ракушки, – отвечает, Логан, недоумённо хмурясь.

–Ты видел их? – Клео подаётся вперёд, точно заговорщик. – Расскажи.

–Э… – усмехнувшись, Логан отстраняется. – Они красивые и разные, наполненные солью, закрытые, что таят в себе тайну, и открытые, точно взломанный кем-то дом.

–Вау… – протягивает Клео. – Я твоя фанатка.

–Классно, – усмехнувшись, Логан выхватывает из рук Клео бутылку.

Та провожает наполненное жидкостью стекло, недоумённым взглядом.

–Думаю, вам уже хватит, – выдвинув кресло, Логан подвигает его к Клео. – Садитесь, я вызову вам такси.

–Какая прелесть, меня отвезут домой, – опустившись на кресло, Клео качает головой. – Не хочу домой. Не поеду домой!

Скрестив руки на груди, девушка надувает щёки, точно возмущённый ребёнок.

–Не поеду домой! Там Рассел! – Клео выразительно округляет глаза. – Ты ведь понимаешь.

–Если я не вызову вам такси, то вы останетесь здесь до завтра, потому что… я уже ухожу.

Как бы в подтверждение сказанных слов, Логан снимает со спинки кресла куртку.

–Твоя куртка… – старая, потёртая кожа оказывается в руках Клео раньше, чем она успевает об этом подумать. – Никогда не держала в руках такую куртку…

–Клео, вы…

–Я не вы! Я Клео, называй меня… – бросив куртку на колени, Клео устало зевает. – Штучкой.

Усмехнувшись, Логан кивает в ответ.

–Штучкой? Как скажете.

–Вот и всё… – откинувшись на спинку стула, Клео закрывает глаза, но даже за сомкнутыми веками её преследует языки пламени прожитого дня.

В голове яркими вспышками взрывается и умирает прошедший день.

Тысячи эскизов, слишком много плёнок в руках, растянутых лицемерными улыбками и нелепыми ситуациями.

Джейми. Её волосы. У неё красивые волосы. Клео хотела бы стать Джейми.

Почему она не Джейми? Почему она Клео?

Мама. Её пальцы, увешанные кольцами, браслет, что Клео подарила ей, когда была совсем маленькой.

Она делала его на труде в школе, ничего особенного. Просто склеенный из сухих макарон кружок.

Но для Клео это было важно. Она видела, как остальные родители надевали поделки детей на руки, шею, пальцы и смеялись, даря детям ласковые поцелуи в щёку и объятия.

Клео буквально распирало от счастья, пока она ждала Эвелин.

Вот сейчас она придёт, возьмёт браслет, наденет его на свою руку, засмеётся, обнимет Клео, посадит её в машину, и будет болтать до тех пор, пока они не приедут домой.

Только Эвелин не приехала. Её забрал шофёр, он не улыбнулся, ничего не сказал и молчал всю дорогу, пока они ехали домой.

Эвелин не было дома почти четыре дня, Клео ждала её у спальни каждый вечер, морщась от боли в затёкших ногах.

Эвелин приехала поздно, но Клео даже сквозь сон услышала голос матери.

Поднявшись, девочка подхватила браслет, что хранила на прикроватной тумбочке, точно военный оружие, готовая подняться в любой момент и вручить подарок.

Эвелин её даже не заметила. Что-то сбивчиво пробормотала в ответ на слова дочери, и скрылась в своей комнате.

Утром Клео сломала браслет, наслаждаясь зрелищем того, как кусочек её любви превращается в сломанные крупицы макарон.

Так всегда, ты отдаёшь человеку своё сердце, а он возвращает тебе пакет, полный осколков.

5 глава

Каждый из нас – сумма счастья и горя, безупречное творение природы, удивительный акт жизни во всем его многообразии. Каждый из нас – вмещает в себя всё.

Аль Квотион

Сколько себя помнила, Роксана Беррингтон всегда жила в Гарлеме.

Самый опасный район Нью-Йорка для туристов… и для любого, кто родился не ребёнком солнца.

Здесь было мрачно вечером, страшно ночью, тихо утром и шумно днём.

На улицах властвовала нищета, дети играли с жестяными банками и готовы были продать родного братика, или сестрёнку за еду.

К счастью Роксана страшная волна одиночества и нищеты обошла стороной.

Её семья была большой.

Иногда, даже слишком.

Особенно сегодня утром, когда она проснулась на полчаса позже, чем обычно и пыталась найти ободок на зеркале, завешанном дешёвой бижутерией, но всё без толку.

–Рокси, завтрак! – прогудела мама.

По дому витает запах макарон с сыром, Меб не жаловалась на проблемы с желудком, и остальным в доме не позволяла.

–Рокси!

–Иду я!

Поджав губы, Роксана встаёт в позу, пытаясь найти в завале поддельного золота нужный бархатный лоскуток.

Взгляд блуждает по усыпанным крошечными камнями серёжкам, надписи Sexy в обрамлении искусственных бриллиантов и подвеске с надписью Roxie, подаренной мамой на совершеннолетие.

–Тебя мама зовёт, – к сожалению двери, в доме не закрывались по коварному замыслу отца, и потому младшая сестра Лоис беспрепятственно входит в комнату Рокси и падает на её постель.

Рокси ещё не успела её застелить, но наличие в кровати кого-то другого, тем более младшей сестры вызывало порой слишком бурную реакцию.

–Где мой ободок? – обернувшись к Лоис, Роксана устремляет на девочку суровый взгляд.

Ей уже четырнадцать, она далеко не ребёнок, топы становятся слишком открытыми, а шорты слишком короткими. Опасно, особенно для их района.

Подойдя ближе, Роксана громко вздыхает, пряча бретельку бюстгальтера нежно-розового цвета за майку сестры.

–Боже, Рокси! – выдыхает Лоис. – Что ты делаешь?

–А ты что делаешь? Кто сказал, что тебе можно так себя вести? Подожди, отец увидит, выбьет всю дурь из твоей головы.

Лоис возмущённо надувает губы, от чего они становятся ещё больше. Они итак слишком большие, к тому же над верхней ещё неделю назад был заметен тёмный пушок.

Роксана и Лоис были похожи скорее на маму, нежели на отца. Не чистые афроамериканки, их кожа не была цвета чёрного шоколада, скорее нежный оттенок шоколада с молоком.

–Ты что усы сбрила?

Лоис изумлённо открывает рот, рука с неровным маникюром ядовито-зелёного цвета закрывает лицо.

–У меня никогда не было усов!

–Были ещё неделю назад, а теперь ничего, – Роксана усмехается.

Какое счастье, что её детство позади.

В отличи от Лоис, детство Роксаны проходило в обществе двоих мужеобразных дураков с огромными палками, играющими роль пистолетов.

Камден и Кола издевались над ней, как могли, мазали зубной пастой, пока она спала, съедали все конфеты и сваливали всё на неё, Роксана быстро усвоила, что ты либо станешь своей в их компании, либо они задавят тебя напором.

Поэтому её детство и юность прошли в бесформенных майках и джинсах, на голове кепка, а в руках бита, в помощь братьям она выгоняла белых из их района, напоследок забирая у них деньги. На них они ходили в кино, ели мороженое, напивались газировки и жевали жвачку, заполняя цветными комочками свои дома.

Зато теперь Роксана могла оторваться на желании, наконец, быть женщиной.

Она другой человек, для неё больше не важен цвет кожи и религиозные убеждения, она теперь взрослая в отличи от Лоис, что так хочет ею казаться.

–Послушай Лоис, ты ещё ребёнок, но парни за дверями нашего дома такого слова не знают, – Роксана тычет пальцем в сторону окна, за которым разгуливают не самые приятные друзья их братьев. – Хорошо, когда Кола и Камден рядом, а если их нет? Кто тебе поможет?

Поджав губы, Лоис медленно поднимается, и, приподняв топ, обнажает плоский, ещё совсем детский живот с торчащим пупком.

–А я уже выросла, – усмехнувшись, девочка расправляет волосы, теперь Роксана уверена, что это именно сестра украла у неё утюжок месяц назад, ибо её волосы просто не могут быть такими прямыми без посторонней помощи. – Ты не можешь опекать меня всю жизнь.

–Могу, и буду. Мы живём в плохом районе.

–А мне нравится наш район, – Лоис подхватывает кулон Sexy и вешает на шею, тот сверкает в сиянии лучиков солнца. – У нас красивые, сильные парни, настоящие мужчины. Они уважают свою культуру.

Роксана закатывает глаза.

–Ты ещё совсем ребёнок.

Распустив волосы, Лоис лохматит их, от чего появляются крохотные волны, всё же природа даёт о себе знать.

–Я похожа на Бейонс? – обернувшись, девочка прижимает руки к бёдрам, шагая к Роксане слишком сексуальной для возраста Лоис походкой.

–Нет, ты похожа на озабоченного гнома, – сорвав с шеи Лоис кулон, Роксана бросает его на постель. – Идём, нас ждёт завтрак.

На кухне как обычно настоящий бедлам.

В самом углу столешницы работает крохотный телевизор, настроенный исключительно на кулинарные каналы.

Меб проводила большую часть своего дня на кухне, и здесь хотела видеть лишь то, как другие люди готовят, пытаясь подхватить новый рецепт.

Стол завален едой, в окружении хищников, набросившихся на некогда закрытые упаковки хлопьев.

Шоколадные, рисовые, кукурузные с подарком, сэндвичи с ветчиной и помидорами, макароны с сыром, уже разложенные порционно и украшенные несколькими каплями томатного соуса.

Отец пьёт кофе. Утром он всегда пьёт кофе и читает газету, которой периодически бьёт Камдена, или Колу за вновь произнесённое бранное слово.

Роксана чувствовала себя до невозможности счастливой каждое утро, когда вот так просто выходила на кухню и наблюдала сцену делёжки еды.

Солнечный свет бил по клетчатым занавескам, из телевизора доносился крик очередного шеф-повара, мама не отходила от плиты, отец отчитывал братьев, а те защищались, громко споря.

Она бы ни на что не променяла эту жизнь.

–Доброе утро, – подойдя к столу, Роксана хватается за спинку стула отца, и оставляет поцелуй на его щеке.

Тот отвечает слабой улыбкой, не отрываясь от газеты, а на губах дочери остаётся жжение от его уже поседевшей щетины.

–Рокси, ты принесёшь мне новую рубашку? – Кола бросает пустую упаковку из-под шоколадных хлопьев на стол, поверх листьев салата, от чего получает меткий удар газетой от отца. – Ау! За что?!

–Мусорное ведро нам на что? – Джосс отрывается от газеты, устремляя на сына суровый взгляд.

Роксана боялась этого взгляда в детстве. Отец вроде бы ничего не делал, но эти глаза скрытые за стёклами очков, полные осуждения говорили за молчаливые уста.

–Можно вопрос? – поставив на стол очередную порцию макарон с сыром, Меб хмурится, изучая мужа. – Зачем ты нацепил эту шапку? Ты ведь ещё дома.

Отец обожал шапки, Роксана обводит взглядом его новое приобретение, чёрную кепи, надетую задом наперёд.

–Пап, ты отлично выглядишь, – бормочет Роксана, облизывая пальцы, пытаясь избавиться от томатного соуса, что оказался на её вилке.

–Вот! – Джосс поднимает вверх указательный палец. – А она работает в мире моды, смыслит кое-что в моих, как ты выражаешься «шапках».

Джосс изображает воздушные кавычки, и, ударив мужа прихваткой, Меб раздражённо вздыхает.

Роксана не может скрыть улыбку, она бы хотела такую же семью. Такого же мужа, над которым она сможет подтрунивать и много шкодливых детей.

–Так что насчёт рубашки? – вновь спрашивает Кола, обращаясь к Роксане.

После просмотра мультфильма «Шрек» Рокси всё никак не могла избавиться от ощущения, что её брат вылитый герой мультфильма, Осёл.

Торчащие уши, озорные глаза, широкая улыбка, ему вроде бы двадцать семь, но выглядит от силы на двенадцать, наверно из-за слишком длинных ресниц.

–Я что работаю в магазине одежды?

–Не приставай к ней, – ворчит Камден, допивая остатки молока. – Рокси, не слушай его.

В этом году Камдену исполнилось двадцать девять, и Роксана, наконец, смогла осознать, каково это иметь взрослого, по-настоящему старшего брата.

Его взгляд впервые был окрашен в цвета рассудительности и спокойствия. К нему было не стыдно прийти за советом, поддержкой и крепким объятием.

К тому же одеваться он стал куда лучше, в отличи от Колы, что носил исключительно растянутые треники и толстовки.

–Я куплю тебе рубашку в конце месяца, – Меб всплёскивает руками. – Что за срочность? У тебя ведь есть одна.

Парень театрально округляет глаза.

–Да мама, как я могу, ведь у меня уже есть целая одна рубашка!

–Замолчи, – Меб подаётся вперёд, отвесив сыну оплеуху. – У многих и этого нет.

Пожав плечами, Кола утыкается взглядом в тарелку, наполненную остатками молока.

–Рокси, ешь больше, – Меб грозит дочери пальцем. – И ты Лоис, не собираюсь растить ходячие кости.

Насчёт костей Меб конечно погорячилась, но учитывая то, что сама она была крупной, прекрасной афроамериканкой, считала, что любая женщина, меньше её хотя бы на размер – тощая.

У Меб были крутые бёдра, пышная грудь, выступающий животик и круглая попа.

Она этого не стыдилась, и всячески подчёркивала узкими джинсами и откровенными платьями.

Справившись с непокорными кудряшками, Меб обратила волосы в другую веру медового цвета, а густо подкрашенные глаза создавали ощущение, будто она в любой момент готова покинуть кухню и уйти в клуб, танцевать до рассвета.

–Мам, я уже опаздываю, – Рокси одёргивает себя, когда начинает взглядом искать салфетку. Мама такой ерундой не занималась, руки можно помыть. – Я пойду.

–Нет, нет, – отец смеривает Роксану суровым взглядом. – Сначала поешь, потом работа.

–Пап…

–Ничего не знаю.

Джосс не работал уже почти год.

Мастерская автомобилей, где он, по словам начальства, был лучшим, выпустила его на пенсию и, набрав более юный набор, явно не собиралась обращаться обратно к корням производства.

–Хочешь, я отвезу тебя на работу? Мы с ребятами отстроили почти новый мустанг, а ты за это принесёшь мне рубашку, – Кола широко улыбается, кивая собственным словам, когда получает оплеуху от брата.

–Вообще-то эта машина на продажу, а не для тебя. А во-вторых, ты уже достал со своей рубашкой.

–Но мне нужна рубашка, я иду на свидание!

– Эй, а почему мне никто не предлагает покататься на мустанге? – возмущённо восклицает Лоис.

За столом поднимается горячий спор, и среди громких высказываний, Роксана робко поднимается со стула, и безмолвно попрощавшись с матерью, убегает.

Подхватив в коридоре сумку, Роксана набрасывает на плечи уже изрядно потасканный тёмно-синий плащ, на бедре огромная заплата в виде кусочка ткани леопардовой расцветки.

Люди могли подумать, что это модный ход, на самом же деле просто отсутствие ткани такого же цвета.

На улице тепло.

Солнце щедро омывает убогие дома их района. Наверно дом семьи Беррингтон был здесь самым внушительным.

Учитывая то, что крыша не была, сделала из фанеры, или обычного полиэтилена.

Достав из кармана салфетку, Рокси вытирает руки и забрасывает ещё влажную ткань в урну на крыльце.

Вокруг их дома увядшие клумбы, летом Меб изредка занималась садом.

Щедро разбрасывала семена рассады, поливала, удобряла, но хватало её максимум дня на три, а потом она заставляла кого-то из братьев достать старую газонокосилку и создать для неё зеленеющий газон.

–Рокси, Рокси.

На секунду зажмурившись, Роксана выдыхает свежий воздух раннего утра, оборачиваясь к человеку, которого видеть, совсем не хочет.

–Ларк.

Каждое утро одно и то же.

В компании внушительных ребят, он подходит к ней, потирая руки, друг о друга, не смотря на то, уместна ли для этого движения погода.

На нём всегда растянутая майка, благодаря которой заметна широкая, рельефная грудь, спущенные почти до колен джинсы и старые кроссовки с золотыми звёздами на подошвах.

Он проводит рукой по голове, точно желая убедиться, не вырос ли хотя бы на сантиметр ёжик коротких волос.

А Роксана всегда напускает на себя безразличие, и старается не вслушиваться в ритмы слишком смелого репа, что раздаётся из телефонов его молчаливой банды.

–Детка, ты так шикарна, – поддельный бриллиант в левом ухе сверкает на солнце, подойдя практически в плотную, Ларк нагло ухмыляется. – Твой змей на месте.

Усмехнувшись, Роксана раздражённо закатывает глаза.

–Прости, но это выражение… ничего более нелепого ты сказать не мог.

–Тише, тише Рокси, что это с твоим языком? Никак пытаешься избавиться от нищенских словечек. «Нелепый», что это за слово такое?

–Отстань, – руки сами собой сжимаются в кулаки, и Роксана почти готова его оттолкнуть, когда ловит на себе взгляд огромного парня в байкерском жилете.

Он лениво жуёт жвачку, и все четыре его подбородка двигаются в такт каждому движению челюсти.

Нет, Ларка толкать нельзя, говорить, пожалуйста, но в пределах.

И как её угораздило встречаться с ним? О чём она только думала, когда всё это началось? Почему никто из подруг не предупредил её о том, что будет дальше?

Лакиша, Бамби и Карин обожали его. Они говорили, что он король Гарлема, а Роксана станет его королевой.

Ни один человек не пройдёт по этой части города без их ведома.

Может сначала Роксане и понравилась такая перспектива, но Ларк был слишком жестоким, слишком зацикленным на себе, и слишком бабником.

–Рокси, в чём дело? Я скучаю, мой гараж скучает по нам, ведь было так здорово на заднем сиденье, помнишь?

Роксана с шумом сглатывает.

Когда-то было здорово, и воспоминания отзываются дрожью в теле, не будь у неё разума, не будь у него столько власти, она бы может и сдалась.

Но, увы, у него есть власть, а у неё к счастью есть разум.

–Да, было здорово, но всё кончено Ларк.

Юноша деловито надувает губы, и выпускает тёплый воздух, щекоча Рокси шею.

–Ничего не кончено, пока я этого не захотел детка.

Когда-то Роксана была готова всё отдать за эти слова. Может она и сейчас готова какой-то долей мозга, но не поддастся даже секундному импульсу.

–Мне нужно на работу.

–Хочешь, я тебя подвезу?

–Я люблю на метро, – бормочет Роксана, поспешно ретируясь в сторону.

Ларк позволяет ей сдвинуться с места. Уже победа.

Значит, её тактика верна, никаких резких движений и громких заявлений.

–Я буду ждать, Рокси.

Слабо улыбнувшись, Роксана разворачивается к нему спиной, поспешно вышагивая в сторону метро.

Она считала себя сильной…. Почти всегда, ну кроме сегодня.

~***~

-Правда, она потрясающая?

Дани застывает напротив Клео, в ожидании положительного ответа.

На её губах улыбка нетерпения, руки дрожат в безумном треморе, дыхание сбилось, и каждая клеточка готова услышать ответ босса на первые снимки её новой рубрики.

Клео пытается поставить себя на место Дани. Она работала всё это время, боролась с природой собственной скромности, заставляла себя говорить с незнакомцами, умоляя о фотографии.

Только ничего не выходит.

От похмелья голова ходит кругом, предметы вокруг расплываются и ни одна самая скромная девочка этой планеты не заставит Клео прочувствовать её.

–Да, – отодвинув в сторону фотографию длинноногой девицы в кашпо, Клео едва справляется с желанием положить голову на стол.

Он кажется таким холодным, приятным… руки сами собой скользят по нечёткому извилистому пути странных линий.

Уснуть бы сейчас… прямо здесь…

–Клео? – Дани подаётся вперёд, и Клео приходится отстраниться, лишь бы сотрудница не почувствовала аромат её нового дня под названием «похмелье».

–Иди… работать, я очень занята.

Вряд ли это прозвучало, убедительно учитывая то, что Клео сегодня в том же, в чём и была вчера. Кожаная куртка, висевшая на её стуле, не считается, она даже не помнит, откуда она взялась.

К тому же ей пришлось смыть помаду, потому что её губы просто не выдерживали сегодня испытание краской. Глаза были заспанными, цвет лица наверняка граничил с серым, потому что у неё не нашлось даже секунды, чтобы наложить тональную основу.

Уборщик разбудил её слишком поздно, уже через пять минут после того, как Клео смогла, наконец, оторвать свои кости от стола сардин, и поднять бумаги, делая вид, что сидит здесь из-за них, в офис ворвалась стайка сотрудниц.

Клео пришлось срочно ретироваться в кабинет, а осознание того, что она в чьей-то старой кожаной куртке пришло лишь через двадцать минут после того, как она опустилась в кресло.