Текст книги "Дыши в такт со мной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Суворова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 43 страниц)

Сейчас бы рассмеяться, подойти к нему, дотронуться… Просто, дотронуться на секунду.

Вспомнить, какой тёплый этот странник.

Ты мне сегодня снился.

Проносится бегущей строкой в голове, но она никогда не скажет.

Признаться в том, что это далеко не первый её сон с его участием равно смерти.

–И? – хрипло произносит Клео и, прижав ладонь к груди, старательно прочищает горло, переводя взгляд на стол, усыпанный бумагами.

У неё под носом список гостей, что составляли Эвелин и Рассел. Ей разрешали пригласить четверых.

Они собрали несколько десятков столов с людьми, которых она не знает, а ей позволялось лишь заполнить половину крохотного столика людьми, которых кроме неё видеть никто не хочет.

Вряд ли их даже наберётся четверо. Роксана, Брендон, этого будет вполне достаточно.

Хотя бы кто-то будет счастлив на этой свадьбе.

–Я,… честно говоря,… произносил эти слова много раз, но сейчас… – Логан хмурится, опуская голову. – Труднее, чем когда-либо.

Клео замирает. Она слышит отчётливые удары глухого сердца, чувствует, как лёгкие желают наполниться воздухом и выбросить его в атмосферу, пока тело затихло перед бурей.

–Я уезжаю.

Картинка на компьютере сменяется плавающей заставкой и Клео вздрагивает, переведя взгляд на монитор и делая непроизвольный вдох.

–О…

–Ты… удивительный босс, и это удивительное место, но я не могу здесь оставаться, – облизнув пересохшие губы, Логан неловко пожимает плечами.

Он словно превратился в неровный кусок картона.

Самое простое движение, столь однообразное и привычное для человека кажется ему неизвестным и неимоверно трудным.

–Я должен уехать. Я обязан уехать, чтобы не задохнуться.

Задумчиво кивая в такт его словам, Клео опирается локтём о стол.

–Я понимаю, что ты возлагаешь надежды на мою писанину, и я… оставлю для тебя кое-какие записи, может они понадобятся. Я…

–Постой, – вытянув руку вперёд, Клео вынуждает его замолчать. – Это из-за того, что случилось в клубе?

Логан пытается недоумённо нахмуриться и сделать вид, что не понимает, о чём речь, но выходит у него плохо.

Клео почти готова улыбнуться маленькой победе.

Выходит, он тоже думал. Думал о том, что произошло, вспоминал и вновь прокручивал в голове, точно маньяк, одержимый одной мыслью.

–Что? Нет, это просто… была минута забвения, не более. Я люблю Эссу.

–Тогда в чём проблема? Я предлагаю тебе деньги за то, что ты любишь. Хорошие деньги. Ты соглашаешься, а теперь выходит, убегаешь? Так быстро? – Клео поднимается. – Не можешь подарить мне даже,… скажем полгода своего времени?

–Я согласился не из-за денег, – пожалуй, слишком уверенно отвечает Логан. – Я согласился потому, что хотел помочь тебе. Хотел осуществить твою мечту и сделать этот журнал чем-то особенным для тебя.

Поморщившись, Клео отрицательно мотает головой.

–Хватит молоть чушь. Ты вовсе не такой, каким хочешь казаться. Ты алчный бабник, что бежит с тонущего корабля. Скажи, что Эсса схватила тебя за яйца и велела уволиться. Ты оказывается обычный альфонс, что пытался убедить меня в красоте окружающего мира.

Клео разражается громким, не естественным смехом, мир вокруг обретает багряные краски лжи.

Это кисть Логана его так раскрасила.

–Ты лжец! Обычный лжец, что скрывается за красивыми фразами, целуя других девушек пока та, что за всё платит где-то в очередной командировке!

–Я не хотел тебя целовать! – вырывается из его горла отчаянный крик.

–Но, целовал! – сделав шаг вперёд, Клео почти упирается лицом в его грудь. – И знаешь что? Тебе понравилось.

Поджав губы, Логан буквально дрожит от ненависти. Сжав руки в кулаки, юноша отрицательно мотает головой, точно пытаясь выбить оттуда слова Клео.

Выбить их чувства, их вечера, их разговоры и всё, что они значили друг для друга.

–Ты мне не нравишься, и никогда не нравилась. Я хотел с тобой общаться, дружить, но лишь для… обогащения своего внутреннего мира. Я так часто делаю.

–Часто стоишь на грани измены своей девушке?

–Я не был на грани, – бормочет Логан, закрывая глаза. – Перестань.

Усмехнувшись, Клео отворачивается к окну, встряхнув волосами и надеясь, что он чувствует запах нового кондиционера с нотками клубники.

–Отлично. Хочешь увольняться? Сделай это. Жду с нетерпением, позволяю уйти без отработки, ты был здесь слишком мало, чтобы иметь передо мной обязательства.

Кивнув, Логан покидает её кабинет, не обронив больше ни слова.

Но, даже после его ухода в воздухе гудит статическое электричество.

С другими людьми она точно астронавт в скафандре. Кажется, что рядом, можно прикоснуться, увидеть, но на самом деле закована в тяжёлые металлы и имеет личный резервуар воздуха.

С Логаном она была голой.

Слишком голой, мышцы наружу.

Пора положить этому конец.

~***~

Слабый напор воды.

Почему она не может быть сильнее? Горячей, крепкой, обвиться вокруг шеи и убить.

Заполнить её.

Поднявшись, пытается отвернуть кран до упора. Трубы неодобрительно гудят, кран начинает дрожать.

Перекрыв воду, чувствует, как холодные капли скатываются по спине.

Поморщившись, выскальзывает из ванной и бросает презрительный взгляд на себя в зеркало.

На животе алеет огромный синяк, ладони усыпаны царапинами.

Обернувшись мягким полотенцем, выходит из ванной, когда натыкается на неё.

На эти скрюченные судорогой руки, что, когда-то обнимали, даря тепло и ласку. Они больше похожи на ветви старого дерева, нежели на руки того, кто любит её.

На поджатые губы, испещренную морщинами кожу, точно старый пергамент.

-Я…

-Твоё время вышло. Собирай вещи и убирайся.

-Я сделала это ради нас! – истерика подкатывает к горлу, во рту образуется плотный шар слюны. – Ради тебя!

-Не нужно ради меня этого делать! – восклицает она, морщась, когда внучка делает шаг ей навстречу. – Не подходи.

-Бабушка, пожалуйста…

-Убирайся! – прижав ладони к груди, женщина с трудом удерживается на ногах, когда по её телу пробегает волна дрожи, и в ужасе округлив глаза, она бросается к бабушке.

-Бабушка…

-Не подходи ко мне! – оттолкнув от себя её руки, женщина опускается на ветхий диван, убитый плесенью и сыростью. – Убирайся. Убирайся, пока я не прокляла тебя. Я буду молчать. Молчать, если ты уйдёшь сейчас. Я буду молиться за спасение твоей души.

Истерично усмехнувшись, она хватается руками за голову.

-Господи, что ты несёшь?!

-Не поминай имя Господа всуе! Тем более своими устами, – с трудом поднявшись, женщина опускает голову и плюёт ей под ноги. – Ты грязная.

-Я не хочу здесь гнить! Я хочу жить! И ты должна хотеть этого вместе со мной!

– Я ничего тебе не должна! – шипит женщина. – Я подарила тебе свою старость, как и просила твоя мать. Более я ничего не должна.

-Как… как я, по-твоему, буду жить?

-Ты не думала об этом ранее, почему же я должна думать сейчас?

Её губы начинают дрожать.

Кажется это не шутка.

Запах плесени плотным облаком собирается над ней, вынуждая бежать.

Скорее. Пожалуйста, скорее.

Одежда не важна, воспоминания не нужны, просто возьми деньги и уходи.

Брось полотенце на пол, плевать, что оно сырое. Оставь свои фотографии, пусть она рыдает, пусть твоё изображение каждый день наказывает её.

Подойдя к двери, обернись, улыбнись сквозь слёзы.

-Я люблю тебя бабушка.

-Боже мой, Джейми, что с тобой?

Вздрогнув, Джейми изумлённо округляет глаза.

Никакой плесени. Никакой бабушки.

Быстро моргая, она смахивает старое письмо со стола, пряча его в верхний ящик.

–Ничего.

–Твой маникюр, – Алисия морщится, прижимая ладонь к груди.

Нахмурившись, Джейми бросает взгляд на крохотные обрубки ногтей, что красовались на месте идеальных лунок.

–Ерунда, – отмахнувшись, Джейми пытается улыбнуться, пряча ладони между коленей под столом. – Вчера смотрела… мелодраму, рыдала весь вечер и не заметила, как уничтожила труды моей маникюрши.

–Ты рыдала над мелодрамой? – Алисия недоверчивым взглядом изучает тени под глазами Джейми и, приоткрыв рот, задумчиво просовывает кончик языка между передними зубами. – Не похоже на тебя.

Пожав плечами, Джейми поднимается, отодвигая стул. Пространство в последнее время стало казаться меньше.

Видимо это от не разобранных папок, что заполняют окна и красуются уродливым белимом на глазу.

–Может перед свадьбой я стану ещё более сентиментальной?

Усмехнувшись, Алисия пожимает плечами и, забрав блокнот, выходит из кабинета Джейми.

Отлично, свою порцию сплетен она получила, теперь будет, чем позабавить секретаршу Клео.

Мотая головой, Джейми выходит из кабинета следом за Алисией, бросая взгляд на часы.

Она должна быть здесь. Она ведь в городе, готовится к свадьбе Клео, сегодня у них была встреча с организатором, она слышала.

Спустившись в холл, Джейми прогуливается между зеленеющими фикусами, пытаясь высмотреть знакомый силуэт в дверях.

Сердце бьётся сумасшедшим ритмом в груди, превращаясь в отбойный молоток.

Пожалуйста, скорее.

Пусть всё скорее закончится, она больше не может этого выносить.

Презрения, одиночества, неоценённости.

Она давно привыкла быть любимчиком и оказаться за воротами любимого поля теперь кажется невыносимым.

Ей нужно вернуться в игру.

Ей мало смотреть, она должна быть любимчиком тренера.

–Мисс Макалистер.

Улыбнувшись, Джейми выскальзывает из-за растений, заломив руки за спиной.

–Эвелин, – её голос выходит хриплым, жёстким, гнусавым и она отчаянно пытается прочистить горло, пока Эвелин смеривает её снисходительным взглядом.

Джейми чувствует, как лицо наливается жаром.

Она видела этот взгляд.

Он был устремлён на Клео, бомжей на улице, что умоляли о милостыне, глупых секретарей и несносных официанток.

–Добрый вечер, – Эвелин делает быстрый шаг вперёд, пытаясь обойти Джейми, когда та преграждает ей дорогу.

–Прошу, удели мне хотя бы пару минут.

–Я это уже сделала, когда пожелала тебе доброго вечера и подарила свой взгляд, – сухо улыбнувшись, Эвелин вновь пытается обойти Джейми, и та словно навящевая фанатка любимой знаменитости пытается угадать её шаги, не позволяя пройти к лифту.

–Эвелин, пожалуйста. Мне нужно всего пару минут. Ты ведь… знаешь, как это важно для меня. Мы ведь похожи, ты знаешь меня. Ты моя… мама.

Округлив глаза, Эвелин несколько минут изумлённо таращится на Джейми прежде, чем разразиться громким смехом.

Джейми стыдливо опускает голову, надеясь, что её никто не слышал.

–Насколько я помню, из моей утробы вышел лишь один человек, и это Клео. Других детей у меня нет.

–Эвелин прошу, я больше не могу терпеть эту ссылку, – глаза Джейми наполняются слезами, сейчас она в очередной раз расклеится, убив все шансы на прощение. – Прошу тебя.

Поджав губы, Эвелин озадаченно хмурится, постукивая ноготками по мобильному.

–Я подумала и решила, что… нет, – широко улыбнувшись, Эвелин отталкивает Джейми в сторону, словно она ничего не весит и девушка прижимается спиной к стене, задевая листья фикусов рукой, от чего те издают тихую, шуршащую песню.

–Эвелин, я… – шепчет Джейми едва слышно, но её слова проглатывает шум лифта.

Зайдя в железную коробку, Эвелин всё так же улыбается, нажимая на нужную кнопку.

–Прошу Джейми, перестань. Ты выглядишь ещё более жалкой, – доносится до девушки её голос прежде, чем двери смыкаются.

~***~

-Привет мам… Я знаю, что давно не звонила, но, в общем,… у меня есть парень, он хочет, чтобы вы познакомились. То есть ты с ним, ну и он с тобой. В общем, вы познакомились, я вас познакомлю,… Боже мой! – схватившись за голову, Роксана морщится, бросая на себя суровый взгляд в зеркало женского туалета. – Соберись! Прекрати мямлить!

Достав из кармана юбки мобильный, Роксана задумчиво жуёт нижнюю губу, рассматривая тёмный экран.

–Мама, привет, прости, я не отвечала, я… – дверь, ведущая в туалет, открывается и на пороге возникает невысокая девушка из отдела продаж.

Роксана морщится. Собранные волосы, огромные очки, торчащие уши.

Ну, нет, ей придётся потерпеть.

–Я немного занята, – уперев руки в бока, Роксана выразительно выгибает бровь дугой. – Так что… зайди, пожалуйста, позже.

Застыв на пороге, девушка непонимающе взирает на пустые кабинки туалета, её крохотные губки изгибаются в потоке будущих слов, когда Роксана вытягивает руку вперёд, вынуждая её заткнуться.

–Не надо. Просто уйди, потерпи,… сожми ноги, иди в другой, меня не волнует!

Вздрогнув, девушка открывает дверь, упираясь в неё спиной, и выскальзывает из туалета, боясь выпустить Роксану из вида хотя бы на мгновенье.

Раздражённо вздохнув, девушка вновь оборачивается к зеркалу и, проведя пальцем по экрану телефона, оживляет его.

Открыв журнал вызовов, набирает последний номер, что тревожил её оператора.

Тишина и лёгкий треск ожидаемого вызова прерываются длинными гудками.

Судорожно втянув воздух, Роксана закрывает глаза.

–Рокси?

Распахнув глаза, Роксана чувствует, как по щеке пробегает слеза.

Голос матери такой тихий и робкий, словно это не она. Словно она уже не верила, что когда-нибудь услышит что-то кроме гудков на этой линии.

–Мама.

–Девочка моя, – женщина тихо всхлипывает, громко шмыгая носом. – Как ты? Всё хорошо? Куда ты пропала? Мы с ума сошли, я…

–Мам, у меня всё хорошо. Я в порядке, я живу у моего парня.

Голос матери резко обрывается.

Роксана несколько секунд ждёт ответа прежде, чем решается сама подать голос.

–Мама… ты меня слышала?

–Он… – вновь шмыгнув носом, Меб тяжело вздыхает. – Один из твоих друзей с работы?

–Если ты имеешь в виду, белый ли он, то… да.

Из горла Меб вылетает сдавленный свист.

–Рокси…

–Мама, я звоню не для того, чтобы сыскать поощрения. Я просто хотела сказать, что люблю тебя. Люблю тебя, отца, Лоис, Камдена и Колу. Я очень скучаю по вам, но не откажусь от своей жизни. Я должна жить сама, понимаешь? Я, а не вы. Моя жизнь существует отдельно от твоей, как и твоя отдельно от твоей матери.

С шумом сглотнув, Меб вновь тяжело вздыхает.

–Рокси… моя девочка. Почему ты всегда поступаешь нам наперекор? Почему ты не можешь успокоиться?

Усмехнувшись, Роксана запускает пальцы в жёсткие волосы.

–Ты думаешь, мне нравится поступать вам наперекор? В этом всё дело?

–Твоё бунтарство родилось первым, лишь потом из меня выпрыгнула ты.

Улыбнувшись, Роксана качает головой.

–Брендон хочет познакомиться с тобой. Я подумала, что ты и Лоис могли бы к нам приехать… папа ещё… не готов.

Цокнув языком, Меб бормочет что-то нечленораздельное.

–А мы готовы?

–Я не знаю, – поджав губы, Роксана отворачивается от зеркала, и, двинувшись к двери, распахивает её, вырываясь на свободу.

Девчонка из отдела продаж смиренно ждёт разрешения войти, прижав руки к животу.

Бросив на неё презрительный взгляд, Роксана закатывает глаза.

–Если не хочешь приходить, я не обижусь.

–Ты забыла здесь свои украшения… даже тот кулон, что я тебе дарила, – бормочет Меб, точно обиженный ребёнок, чью игрушку на дне рождении друга не выбрали в числе лучших подарков.

–Собиралась слишком быстро, – усмехается Роксана.

–Мы придём, – голос матери становится твёрдым.

Роксана почти видит, как расправляются её плечи, а в глазах мелькают искорки уверенности.

Кажется, она уже точно знает, что будет делать.

Или раненный зверь хочет узнать обстановку берлоги нового вожака.

–Прекрасно. Сегодня в восемь. Мы пришлём за вами такси.

19 глава

… если ты меня не любишь, то я люблю тебя за двоих.

Эрнест Хемингуэй.

-Олин, чай просто… божественный, – Селма с ненавистью взирает на обложку журнала Trend, что украшает собой половину стены зала.

Самооценка Олин, что итак была выше её головы взлетела до небес, отодвигая в сторону пухлые облака.

Её телефон звонил, не переставая, фотографы хотели её. Модельеры творили коллекции, вдохновляясь лишь расплывчатым чёрно-белым силуэтом её фигуры на страницах журнала.

Олин Палмер, превратилась в самостоятельный проект. Теперь её отец был лишь приятным дополнением, а не двигателем её продажи.

–Спасибо дорогая, – улыбнувшись, Олин созерцает творение собственных рук на серебристом подносе.

Зелёный чай и несколько крохотных крекеров.

Селма морщится, замечая, как заклятая подруга потеряла несколько фунтов, и её лицо потеряло пухлые очертания.

–Приходится жертвовать чем-то ради карьеры, – пожав плечами, Олин откидывается на спинку дивана. – У меня завтра три показа и съёмка. Я просто не представляю, как люди живут в этом ритме?

Селма судорожно вздыхает, ставя чашку на блюдце, когда то издаёт тихий звон. Она и думать не думала, что настолько полна кипящей ненависти, пока не услышала звон фарфора.

Её руки свело в судороге ненависти.

Снова взгляд на обложку журнала. Она бы и рада сбежать от чувства переполняющей зависти, но журнал был повсюду.

Полароиды, растяжки на небоскрёбах, реклама по телевизору, картинки, блуждающие по интернету, ретвиты, инстаграм, повсюду Олин и её успех.

Успех, что ей с барского плеча бросила Клео.

–Я…– Селма задумчиво покусывает губу, переведя на Олин взгляд полный фальшивого счастья. – Просто с ума схожу от твоих фотографий. Клео точно знала, кого нужно пригласить для этого номера.

Улыбнувшись, Олин небрежным движением расправляет оборки кружевной юбки.

–Она понятия не имела, кто нужен для этого журнала, пока я не пришла.

Селма недоумённо нахмуривается, подаваясь вперёд.

–В каком смысле?

–Это я предложила собственную кандидатуру. Я точно знала, что идеально впишусь в новую концепцию журнала.

Глаза Селмы изумлённо округляются.

–Концепцию?

Рассмеявшись, Олин энергично кивает в ответ, от чего её бледные щёки покрывает лёгкий румянец.

–Да-да, представь себе, я кое-что читала, повышаю собственный интеллект. Я обязана превратиться в модель, которая умеет говорить.

Поджав губы, Селма вновь подхватывает чашку и делает несколько быстрых глотков остывшего чая, пытаясь сдержать ярость.

Звонок в дверь ложится облегчением на её плечи, Олин точно воздушная фея поднимается на ноги и спешит открывать.

Селма с раздражением смотрит ей вслед. Парящая походка, словно она ничего не весит и отталкивается от пола, точно от облака зефира. Осень рыжих волос, струящихся в воздухе, повисший запах апельсина, исходивший от её шеи, остаётся в комнате лёгким шлейфом.

Глубоко вздохнув, Олин расправляет волосы, бросает быстрый взгляд в зеркало надув губки и открывает дверь.

–Ты?

Повисает тишина. Олин слышит, как тикают часы в гостиной и Селма замерла в ожидании услышать голос гостя.

Губы Олин дрожат, едва он открывает рот, она выбегает за порог, забыв обуться и лишь почувствовав холод лестничной клетки ступнями, девушка осознает всю глупость своего поступка.

Закрыв дверь, Олин бросает опасливый взгляд на глазок и, прижавшись к нему затылком, бросает на него взгляд полный возмущения.

–Что ты здесь делаешь?

–Хотел увидеть тебя, – Рассел неловко подаётся вперёд, но её взгляд останавливает его от дальнейших действий.

Выглядит он паршиво. На щеках колючая щетина, уверенно превращающаяся в бороду, волосы всклокочены, глаза скрытые за очками покрыты сеткой лопнувших сосудов.

Его привычный запах одеколона стёрся за дымом чужих сигарет и ледяной дороги.

Руки истёрты бумагами, губы потрескались, язык отяжелел под напором той ненависти, что ему приходилось выплёскивать из его уст.

Олин с шумом сглатывает, уводя взгляд в сторону.

Она лишь маленькая, глупая девочка.

Она этого не хотела.

Просто лето выдалось слишком жарким. Её бросил очередной дружок.

Она знала, что делала не правильно, выбирала не тех мужчин, что могли бы остаться с ней навсегда. Им была нужна постель.

Они хотели её, пока она не открывала рот. Разве они могли бы жениться на ней? Позволить родить детей?

Клео Макалистер была образцом целомудрия и совершенства. В отличи от Олин она с лёгкостью добавилась чего угодно, так же заполучила и Рассела.

Олин хотела такого же.

Яркого, умного, интересного, сильного, властного. В точности такого же.

Идентичного.

Она слишком просто влюбилась, он слишком быстро воспользовался.

Её губы не дрожали, взгляд не устремлялся в пол, когда она встречалась с Клео.

Ей не было стыдно, словно всё это было правильно. Она не чувствовала себя виноватой и не мстила Клео за её совершенство.

Она не думала о том, каково ей и в её голове не было изображения отчаяния девушки, когда она целовала Рассела.

Он был один для неё.

–Я тебе уже всё объяснила, – Олин поджимает губы, и слегка прищурившись, посмеивается. – Между нами всё кончено.

Поджав губы, Рассел хмурится, опуская голову.

–Ты очень красивая в журнале. Я купил все номера, что были на том прилавке,… я хотел купить газету, когда увидел тебя.

–Спасибо, ты не единственный, кто меня оценил, – Олин лживо улыбается. – Вазы уже устали от цветов поклонников.

–Не сомневаюсь, – Рассел слабо улыбается, его рука тянется к Олин.

Точно так же, как тянулась всегда.

Она знала эту схему наизусть.

Лёгкое прикосновение к волосам, поцелуй в щёку, горячий взгляд, которым он говорил: «я люблю тебя», прикосновение языка к её губам, она закрывает глаза, он хватает её за запястья, заводит ей за спину, целует шею, а она слабо стонет.

С шумом сглотнув, Олин отрицательно мотает головой.

–Ничего не будет Рассел. Я не шучу.

Его рука безжизненно опускается, он с шумом сглатывает, вглядываясь в её лицо, точно пытаясь найти признаки лжи.

–Я люблю тебя.

Усмехнувшись, Олин вновь отрицательно мотает головой.

–Прошу, не надо мусорить здесь своей ложью. Уходи, тебя ждёт невеста.

–Олин…

–Рассел, я не шучу, – чеканит Олин. – Уходи.

Её голос становится жёстким, на губах перекатывается шарик ледяной стали.

Ничего не будет. Он всё заморозил, он был слишком холодным.

Кивнув, Рассел, точно раненый зверь с трудом разворачивается к лестнице и сбегает вниз.

Олин ещё несколько секунд стоит на лестничной площадке, ещё надеясь, что он сделает что-то безрассудное.

Что-то настоящее, не отточенное по схеме, но Рассел так не умеет.

По щеке скатывается скупая слеза, усмехнувшись, Олин стирает её пальцами и возвращается обратно в квартиру.

В гостиной её встречает Селма и Олин готова поклясться, что её лицо лучится счастьем, тогда как ещё недавно было готово позеленеть от ненависти.

–Кто это был? – вопрос звучит небрежно, она внимательно изучает подругу и наверняка замечает розовый след на щеке.

–Один… друг.

Кивнув, Селма задумчиво прижимает ладонь к губам.

–Что ж… я, пожалуй, пойду детка, – подхватив сумку, она наклоняется к Олин и целует её в щёку. – Увидимся в конце недели.

От неё исходит знакомый запах.

Едкий, разъедающий атмосферу.

Олин знает этот запах. Это запах её мести за успех.

~***~

Тяжёлый смрад ледяной улицы, горячий пар, разлетающийся по воздуху, люди, что бегут мимо, не замечая тебя.

Обычная дверь, ведущая в магазин.

Схватившись за ручку, Клео на мгновенье закрывает глаза, обещая себе, что как только она зайдёт внутрь, мир вокруг изменится.

Станет лучше, добрее, теплее. Она попадёт в весну из ледяного декабря.

Толкнув дверь вперёд, девушка слабо улыбается, слыша звон колокольчиков.

Знакомые переливы слабых мотивов мягкого железа растекаются по телу, в нос мгновенно ударяет мягкий, сладкий аромат базилика с терпкой ноткой.

Ступив вперёд, Клео оглядывается в поисках людей.

Ничего, лишь колокольчики продолжают звенеть, извещая о приходе посетителя.

–Адриа? – сняв перчатки, Клео засовывает их в карман пальто и потирает покрасневшие от холода руки.

Подойдя к прилавку, она замечает чашку нетронутого кофе, от которого исходил пар.

Улыбнувшись, Клео замирает в ожидании, изучая ароматное содержимое прилавка.

Открытое лавандовое масло, засушенные веточки розмарина, несколько кусочков ладана, крохотными светло-жёлтыми шариками, напоминавшими воск, рассыпавшиеся вокруг баночек.

–Господи… – слышится бормотание знакомого женского голоса.

Бодро улыбнувшись, Клео выпрямляется, готовая встретить яркий кусочек счастья этого города, когда к ней выходит нечто бледное с жуткой причёской.

Адриа выглядела, будто ходячий труп. Под глазами залегли тёмные тени, лицо бледное, осунувшееся. Пушистые волосы превратились в сосульки, что свисали по плечам тяжёлым грузом.

Откинув их назад, Адриа недоумённо хмурится, поднимая голову.

–Эм… привет, я…

–Клео! – восклицает девушка и на её бледных губах появляется улыбка. – Это и, правда, ты.

Улыбнувшись, Клео энергично кивает в ответ, радуясь, что её запомнили.

–Да, это я, и я… с тобой всё в порядке?

Отмахнувшись, Ади закатывает глаза, подходя к прилавку и подхватывая чашку горячего кофе.

На вороте её огромного ярко-красного свитера с причудливым узором, точно на ковре красуется засохшее жёлтое пятно, напоминающее рвоту.

Поморщившись, Клео запускает руку в сумку, в поисках влажных салфеток.

Достав упаковку, она протягивает её Ади.

–Возьми, у тебя пятно на…

–О Боже, – глаза Ади изумлённо округляются, отставив чашку, она отрицательно мотает головой, бросив на салфетки неодобрительный взгляд. – Я лучше замою это водой с капелькой масла, нежели буду пользоваться химией.

Клео поспешно заталкивает салфетки обратно в сумку, пока Ади вновь скрывается из виду.

Спустя несколько минут, хозяйка магазина появляется. Её волосы аккуратно зачёсаны назад и уже не выглядят настолько ужасно, а пятно со свитера бесследно исчезло.

–Прости, беременность меня убивает.

Клео требуется несколько минут для того, чтобы осознать смысл сказанных слов.

В её мире женщины редко беременели. Это скорее было слабостью.

Болезнью, что переживаешь в одиночку, пока другие не видят, нежели символом гордости.

Ты сможешь гордиться, когда явишься на работу в шикарной форме через неделю после рождения ребёнка, и никогда о нём не заговоришь.

Не будешь ныть, жаловаться, никто не увидит его фото, памперсы и твои растяжки.

Тебе можно показать его лишь через несколько лет, когда ты будешь ещё более прекрасна, а он превратится в сознательного человека, что не будет играть посторонними предметами, но станет отличным экспертом в вопросах моды.

–О,… поздравляю, – Клео неловко улыбается, переводя взгляд на едва заметный живот девушки.

–Да, срок всего два месяца, но токсикоз меня убивает, – поджав губы, Ади заправляет волосы за уши. – Извини, в последнее время я жутко не собранная и могу говорить лишь о жутчайших особенностях своего тела, вроде тысячи походов в туалет за день, или бесконечного фонтана рвоты. Тебе должно быть что-то нужно?

Поджав губы, Клео окидывает магазин выразительным взглядом, пытаясь сформулировать речь, что готовила по дороге сюда.

–Да, я… Логан уволился.

Скрестив руки на груди, Ади задумчиво кивает в ответ.

–Да, он… уезжает. В Исландию кажется. Это его любимое место.

Улыбнувшись, Клео понимающе кивает.

–Да, Исландия, это… безумно красиво, но… всё вышло так неожиданно. Всего один номер, мы так резко взлетели вверх, и вдруг он решил уйти. Я надеялась, что у меня будет больше времени.

Пожав плечами, Ади разводит руки в стороны.

–Это же Логан. Нужно принимать его таким, какой он есть. В автостопе не разрешается сдерживать кого-то. Негласное правило расставания.

–То есть ты хочешь сказать, что не будешь скучать по нему? – подавшись вперёд, Клео упирается бедром в прилавок. Она почти чувствует, как через пальто на коже отпечатываются силуэты дерева.

Отступив назад, Ади вновь подхватывает чашку кофе и делает большой глоток.

–Я буду очень скучать по нему, но он мой друг. Я люблю его, а мы должны уважать желания тех, кого мы любим.

–Да как вы так можете! – Клео всплёскивает руками, едва не задевая маслянистые склянки. – Это ведь другие люди, другие страны, где он никого не знает! Каждый автомобилист может быть потенциальным убийцей! Выбросить его на обочину, а друзья будут ещё лет двадцать думать, что он в «Исландии»!

Сделав воздушные кавычки на последнем слове, Клео устремляет на Ади непонимающий взгляд.

С шумом сглотнув, девушка упирается руками о прилавок, подаваясь вперёд.

–Клео, успокойся. Пойми, что это его выбор. Он живёт так уже шесть лет. Он дал тебе то, что ты хотела, а теперь отпусти его. Найди себе другого блогера, поверь так будет лучше для всех. Удерживать его нет смысла.

–Но… – Клео чувствует, как где-то в сердце зарождаются слёзы. Ади была последней надеждой.

Она была обязана поддержать её, быть решительной и, отправившись к Логану, запретить ему уезжать.

Она ведь не просила стать её парнем, просто хотела видеть его.

–Клео…

–Мы целовались.

Слова вырываются так неожиданно, что Клео зажимает рот ладонью, боясь, что язык восстанет против неё и расскажет всё, что она чувствует.

Шумно выдохнув, Ади отрицательно мотает головой.

–Это ничего не значит. Забудь о нём. Забудь, и отпусти его.

Усмехнувшись, Клео выхватывает перчатки из кармана.

–Интересно, если бы тебя заставили отпустить Верна. Что бы ты сделала?

Поджав губы, Ади щурится.

–Это другое. Я знаю, что Верн любит меня, а Логан не любит ничего, кроме автостопа. Так что лучше выброси его из головы и готовься к свадьбе. Это было хорошо, как одно мгновенье, когда ты знаешь, что оно больше никогда не повторится. Живи дальше Клео. Просто живи. Без него.

~***~

Жареный цыплёнок. Макароны с сыром. Холодный чай с лимоном.

Горячее какао. Сахарное печенье в форменных вазочках. Белоснежные салфетки, запечатанные в кольца подставки.

Цветастая скатерть с изображениями спелых томатов.

Бросив на себя в зеркало суровый взгляд, Роксана в последний раз проводит рукой по волосам, озадаченно хмурясь, когда пальцы находят короткие, жёсткие волоски.

Поджав губы, девушка отходит от зеркала и, повернувшись к Брендону, скрещивает руки на груди.

–Мне пора поменять причёску.

Недоумённо нахмурившись, Брендон захлопывает дверцу холодильника, и, поставив на стол тарелку, переполненную канапе с сыром, обводит девушку пристальным взглядом.

–А…. хорошо…

Улыбнувшись, Роксана закатывает глаза.

–Я серьёзно. Мне нужно стать более стабильной. Выбрать что-то одно. Хватит уродовать голову.

–Я и не думал, что волосы – это такая серьёзная тема для тебя, – рассмеявшись, Брендон заходит в зал, минуя бренчащие нити бус, что Роксана развесила утром у входов в каждую комнату.

–Это крайне серьёзная тема для меня, – зайдя в комнату, Роксана изучает стол пристальным взглядом. – Может не стоит так старательно готовиться к встрече с ними? Мои родные любят макароны и мороженое. Вполне достаточно.

–Ты думаешь, наш праздничный стол выглядит слишком «по-белому»? – смеётся Брендон, изображая воздушные кавычки, и Роксана изо всех сил хочет рассмеяться в ответ, но не может.

Она бы и рада расслабиться, быть такой же спокойной как он, но зудящий страх внутри не даёт покоя.

Он не понравится маме. Она уже знает.

Что бы он не сделал. Если будет слишком открытым, разговорчивым и добродушным, она назовёт его ветреным, если будет скрытным и молчаливым, назовёт странным.

В любом случае в глазах матери он ей уже не подходит.

Бросив взгляд на часы, Роксана с шумом сглатывает. С минуты на минуту они здесь появятся, и придётся столкнуться с реальностью.