Текст книги "Дыши в такт со мной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Суворова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 43 страниц)

–Наша малышка вернулась, – поправив кепку, Кола отвешивает ей неловкий поклон.

–Где родители?

–Дай хоть посмотреть на тебя, – подавшись вперёд, брат раскрывает объятия, но Роксана шарахается в сторону, засунув руки в карманы пальто.

–Где родители, Кола?

–Что случилось? Ты сбежала от нас, нашла себе белого парня, а теперь заявилась такая крутая, чтобы качать права в нашем тихом доме? – Кола цокает языком. – Не хорошо сестрёнка. Разве любимые дочки так делают?

–Я в последний раз спрашиваю тебя, где родители? Клянусь Богом, если ты сейчас не ответишь, я тебе врежу так, что ты ещё долго не будешь понимать кто из нас малышка.

Поджав губы, Кола кивает в сторону двери, и, оттолкнув его, Роксана ступает на крыльцо, выстукивая каблуками по скрипучим доскам.

Распахнув дверь, она отводит в сторону москитную сетку и заходит внутрь.

Здесь ничего не изменилось.

Она не была необходимой деталью этого дома.

Он и без неё функционировал прекрасно.

Меб всё так же напевала на кухне, смотря телевизор, отец читал старые газеты, в ожидании новых, Камден смотрел телевизор, а Лоис рассматривала себя в зеркало.

Первым её замечает отец.

В ожидании свежих новостей он уже изнемогает от вони старой бумаги.

Быстро заморгав, он поправляет очки, и, отложив газету, поднимается с кресла, от чего его колени хрустят.

–Рокси.

Услышав имя сестры, Лоис роняет расчёску и, обернувшись, издаёт пронзительный вопль, от которого просыпается весь дом.

Камден вздрагивает, отрываясь от телевизора, а Меб выходит с кухни, прижимая к себе тарелку с пончиками.

–Рокси! Рокси!

Бросившись к сестре, Лоис раскидывает руки в стороны и заключает Роксану в объятия.

Улыбнувшись, Рокси целует её в макушку, и слегка отстранившись, сестра кружится перед ней.

Она повзрослела.

Волосы стали длиннее, взгляд серьёзнее, а тело постепенно приобретало женственные округлости.

–Боже, да у тебя лифчик! – восклицает Роксана, щёлкая сестру по носу, и Лоис заливается румянцем.

–Рокси, – поднявшись с дивана, Камден подходит ближе, положив руки на плечи Лоис.

Роксана ловит его виноватый взгляд.

Он отлично знает, зачем она сюда пришла.

Кивнув, она улыбается ему, и переводит взгляд на Меб.

–Мама, – затем взгляд устремляется к отцу. – Папа. Нам нужно поговорить.

–И где же твой маленький мальчик? – усмехается Меб, облизывая пальцы. – Испугался твоих страшных родителей?

–Он не знает, что я здесь, давайте не будем впутывать его в это.

–Кажется, он уже впутал нашу дочь в ненужные связи, – усмехается Джосс, одним движением подзывая к себе Колу, и тот спешит к отцу, протягивая ему газеты.

Бросив взгляд на часы, Роксана раздражённо вздыхает, до конца обеденного перерыва осталось полчаса.

–Я не намерена играть в семейные драмы, из серии «Крёстный отец», – бормочет Роксана. – Я просто хотела посмотреть в глаза своим родителям и увидеть это безразличие, ненависть, жестокость, что они проявили руками Ларка.

Усмехнувшись, Джосс бросает газеты на кресло, и, скрестив руки на груди, самодовольно улыбается.

Рокси чувствует, как дыхание предательски начинает срываться с цепи, а где-то в глазах зарождаются ядовитые слёзы.

Это не могут быть её родители. Она попала в уродливое зазеркалье, где её родные холодные, жестокие змеи.

–Поверить не могу… – шепчет Роксана, шмыгая носом.

С шумом сглотнув, Лоис недоумённо смотрит на Камдена, тот крепко сжимает её плечи, кусая губы.

–Рокси… давай поговорим у меня в комнате, – бормочет старший брат.

–Нет, – утерев нос, Роксана отрицательно мотает головой. – Не хочу говорить. Не хочу даже находиться здесь. Не могу поверить, что вы так просто от меня отказались.

–Это ты от нас отказалась дочка, – разводит руками Джосс. – Кто не с нами, тот против нас милая. Ты всегда знала правила, но этот белокожий мальчик оказался дороже.

–Он никогда бы не заставил меня выбирать, – шепчет Роксана.

Она с отчаянием взирает на отца, пытаясь отыскать в нём хоть что-то.

Неужели он мог так быстро разлюбить её?

Это равнодушие его позы, взгляда, всё напускное?

Прочистив горло, Кола снимает куртку и бросает её на диван.

В затянувшейся семейной паузе ему неловко, и он пытается найти применение своим рукам, перелистывая свежие газеты отца.

Меб непоколебимо взирает на приготовленные пончики, что жидким маслом растекаются по тарелке и, нахмурившись, женщина проводит по ним пальцем, снимая сладкую глазурь.

Когда Роксана была маленькой, ей казалось, что без неё мир не существует.

–Если меня не станет, как же остальные? – изумлённо вопрошала она, у отца понимая, что однажды её не станет.

Будет ли идти её любимый сериал? Кто-то напишет продолжение книги, что она ждёт?

–Остальные будут жить без тебя милая, – отвечал отец, не отрываясь от газеты, не желая поддаваться глупым размышлениям ребёнка. – Это же очевидно.

Кто-то всё так же будет пить кока-колу, сериал будет сниматься дальше, книга выйдет на прилавки, ничего не изменится.

Мир не остановится даже на мгновенье, чтобы почтить её память.

Как выяснилось, без неё может существовать не только мир, но и прекрасно существует её семья.

Это послание не было отчаянным желанием вернуть её, это лишь месть.

Мать всё так же готовила, Кола выполнял любые требования отца, а Камден ухаживал за сестрой, просто роли поменялись и теперь вместо неё – Лоис.

Кивнув самой себе, Роксана разворачивается к дверям, и, открыв дверь, уходит на улицу.

На улице было достаточно тепло, но она никогда не чувствовала себя такой замёрзшей.

-***-

2008 г.

-Привет! Тебя подробросить?

Обернувшись, он замирает на мгновенье и хмурится, точно не расслышав её.

Она подаётся вперёд, на губах мелькает едва заметная, неловкая улыбка.

Судя по тому, как слабо она сжимает руль и беззаботно рассыпала личные вещи по салону автомобиля, в автостопе она ничего не смыслит.

У неё тёмно-синий Chevrolet Corvette семидесятых годов.

Бампер и капот заляпаны жирной грязью, словно машина участвовала в ралли.

Стекла запотели и покрылись липкой пылью с уродливыми, маслянистыми пятнами. В некоторых местах углы машины плотно облепила тонкая сетка чёрных, крохотных мошек.

–Привет! – восклицает девушка, пытаясь перекричать хрип радио, и открывая окно шире, высовывается наружу.

Логан вяло кивает в ответ, и поправляет лямки рюкзака, стёршие плечи.

Ноги превратились в две плавно скользящие по реке железки, обёрнутые в полиэтиленовые пакеты.

На лбу следы ещё вчерашней пыли, плавно опускающейся на землю, на спине и груди выступили круги пота.

В Мексике оказалось дико жарко, нечем дышать и пыль летит в глаза, к тому же он почти уверен, что подхватил лихорадку где-то среди туманных остановок на бензоколонках.

–Спасибо, мне от вас ничего не нужно.

–Ты откуда?! – восклицает девушка, резко нажимая на тормоза, и машина отзывается жалобным скрипом.

Ей бы стоять в салоне раритетов истории, а не чертить дороги Мексики.

–Здесь кругом местные! Я думала, никогда не встречу брата по рюкзаку!

Усмехнувшись, Логан оборачивается и, прижав ладонь ко лбу, стряхивает влажную пыль.

Выйдя из машины, она отряхивает длинные, бледные ноги, обёрнутые в джинсовые шорты, от крошек и, проведя рукой по жёванной стиральной машинкой, футболке, подходит к Логану, протягивая ему руку.

–Меня зовут Джордан. Можно просто, Джо.

Он явно не её, как она выразилась «брат по рюкзаку».

Она понятия не имеет об автостопе, раз так легко говорит своё имя.

К тому же она одинокая девушка, таких в попутчики выбирают желающие повеселиться, бабники, лоботрясы и профессиональные повесы.

Логан выбирал женатых грузчиков, что спешат с грузом, одиноких старушек, или милые семейные пары в преклонном возрасте.

Не называешь настоящего имени, придумываешь свою историю и едешь вперёд.

Не называешь дат, имён, адресов, телефонов, ничего.

Вы понимающе улыбаетесь друг другу, когда достигаете того самого пункта «В», в который оба стремились и расстаётесь.

Вы больше никогда не увидитесь, и вас это устраивает.

Ему не нужны попутчики жизни, не нужно продолжительное веселье, к тому же с девушками.

–Мне не нужны попутчики, – сухо улыбнувшись ей, Логан облизывает пересохшие губы и делает шаг вперёд.

Впереди воздух вибрирует от жара, превращаясь в облако заряжённого электричества.

Поёжившись, Логан с шумом сглатывает, ком в горле становится размером с огромный колючий кактус, кажется его единственный попутчик в последние несколько часов – именно он.

–Но… ты ведь пеший, у тебя нет машины, – недоумевает Джордан и её рука повисает в воздухе.

Логан пожимает плечами, делая ещё один шаг вперёд, когда она начинает идти следом, бросив машину с ключами и всем содержимым где-то позади.

Логан закатывает глаза, ему хочется встряхнуть её за такую расточительность, она, что понятия не имеет, как нужно вести себя на дороге?

Беги отсюда и возьми в попутчицы милую девушку, которая не удушит тебя твоим же бюстгальтером ночью.

Резко обернувшись, Логан бросает на неё суровый взгляд обозлённого родителя.

Поймав его, девушка замирает на месте и её огромные глаза, цвета нетронутого человеком озера безмолвно взирают на него.

–Послушай, уезжай. Мне не нужны попутчики, и тебе тоже, потому, что если ты будешь такой глупой и вот так просто бросать машину посреди дороги, пропадёшь. Включи голову Джордан.

Его слова звучат грубо, щедро осыпают её пощёчинами и подзатыльниками.

Шумно выдохнув, Логан вновь идёт вперёд, доставая из кармана платок.

Сняв рюкзак, он вытаскивает оттуда бутылку воды и, намочив платок, кладёт его на голову.

По лбу стекают спасительные, холодные капли воды.

Она стекает за шиворот, расходится по животу, медленно проливаясь к джинсам.

–Я больше не могу ехать одна!

Вновь услышав голос девушки, Логан изумлённо округляет глаза, обернувшись.

–Я не могу больше быть одна, я устала говорить с радио. Я загадала, что подберу первого, кого, увижу, и им был ты. Если я такая глупая, то может тебе стоит поехать со мной, чтобы меня никто не убил.

Где-то вдалеке гремит гроза, и Логан сдаётся, когда на её глазах подобно дождю – появляются слёзы.

~***~

-Итон ради Бога ничего не сломай, иначе Роксана убьёт меня.

Улыбнувшись, друг бросает на Брендона взгляд полный коварства и, поправив очки, проводит потными пальцами по клавиатуре.

–Какое очарование. Девчачье рабочее место, как я это люблю, – на секунду закрыв глаза, Итон глотает сладкий ком удовольствия и Брендон устало качает головой.

Роксана его убьёт. Убьёт и даже руки, потом не помоет, так и сядет за своё рабочее место.

–Итон.

–Расслабься, я ведь сказал, я профессионал своего дела. Просто проверим её компьютер на вирусы, и я убегаю, – подняв руки вверх, Итон демонстрирует Брендону ладони. – Видишь? Они чисты, словно личико младенца.

Прыснув от смеха, Брендон отвешивает ему подзатыльник и обходит, заглядывая вглубь коридора.

Вот сейчас Роксана вернётся и убьёт его за подобную вольность.

Он ведь просто хотел ей помочь, а кто лучше Итона разбирался в компьютерах?

–Вау!

–Что? – вздрогнув, Брендон подаётся вперёд, и, повиснув на столе, перегибается, устремляя взгляд в перевёрнутый монитор. – Что там? Что? Мне ничего не видно!

–Да у них здесь ужасный антивирус, я мог бы сломать его, как культурист веточку.

Раздражённо закатив глаза, Брендон возвращается в исходное положение.

–Что это вы здесь делаете?

Подойдя ближе, Дани скрещивает руки на груди.

Благодаря своей колонке в журнале, она постепенно превращалась в задаваку.

Брендон видел, как её раритетный шифон уходил в сторону, вместе с трогательными шарфиками, волнистыми волосами и глазами, полными несбыточных мечтаний.

Она становилась острой, чёткой, и отныне собирала волосы только в хвост.

Лист белой бумаги под названием «Дани» кто-то обрезал.

Сухо, сильно, не щадя и не оставляя свободного места.

–Я устанавливаю новый антивирус для компьютера Рокси, а в чём дело?

Поджав губы, Дани щурится, разглядывая Итона.

В очередной раз, неловко поправив очки, тот выжимает из себя румяную улыбку, и, ответив на неё очередным прищуром, Дани качает головой.

–Я надеюсь, у него есть пропуск.

–Не волнуйся, у тебя ничего не пропадёт.

Усмехнувшись, Дани возвращается к своему рабочему месту.

Проводив её пристальным взглядом, Итон хитро улыбается.

–Я ей кажется, понравился.

Кивнув, Брендон вновь смотрит на часы.

–Давай быстрее.

Подтянув к себе журнал, Брендон засекает двадцать минут.

Итону и пятнадцати хватит на установку, но он ведь его лучший друг, а лучших друзей торопить не вежливо.

Спустя двадцать минут и бесконечное число разодетых девушек в журнале, Брендон отталкивает от себя глянец и, обойдя стол, встаёт позади Итона.

–Ну, ты… Итон!

–Тише! – прижав палец к губам, Итон начинает неистово хихикать, забивая очередную не приличную формулу поиска.

–Ты совсем сдурел?! Это рабочий компьютер моей девушки, если кто-то узнает, что здесь смотрят порнуху…

–Расслабься чувак, я просто хочу пробить пару видео. Один парень дал теги для поиска. Дай мне секунду.

Поджав губы, Брендон нетерпеливо постукает ногой, кусая губу.

–Итон, я убью тебя.

Итон нажимает на видео с названием: «Покажи мне свою школу», и, улыбнувшись, потирает руки.

–Всего пару минут. У меня дома всё слетело, ты же знаешь.

–Иди в интернет-кафе, и … – нагнувшись к другу, взгляд Брендона задевает происходящее на экране и он недоумённо хмурится.

В кадре появляется девочка лет шестнадцати.

Чёрные, словно смоль волосы, зелёные глаза, тонкая фигурка.

Она заходит в класс, несмело, улыбаясь.

Парты пусты, на доске ничего.

Она водит руками вокруг себя, бросая взгляд на висевшие над доской формулы.

–Сколько тебе лет?

–Мне шестнадцать.

Брендон чувствует, как по телу бегут мурашки, когда он слышит её голос.

–Сделай громче.

Итон послушно врубает динамики, и воздух вокруг них наполняется характерным для самодельного видео, шипением.

–Ты давно учишься в этой школе?

–С начальных классов, – вновь улыбнувшись, девочка проводит руками по вороту джинсовой куртки, и словно получив команду за кадром, снимает её, обнажая белоснежную водолазку.

–Ты девственница?

Покорно кивнув, девочка вешает свою куртку на спинку стула.

Прищурившись, Брендон замечает, как дрожат её руки, как она нервно сглатывает, отводя волосы назад и снимая цепочку.

–Что ты снимаешь? – мужской голос становится громче, приобретает хриплый, возбуждённый оттенок.

–Это цепочка… подарила моя мама.

Сняв её, девочка кладёт крохотную нить в карман куртки.

Подойдя к первой парте, она снимает водолазку, разворачиваясь спиной к камере.

–Повернись ко мне.

Поджав губы, она неловко стаскивает водолазку с локтей и бросает её на стул.

Проведя рукой по волосам, она расстёгивает застёжку бюстгальтера.

–Теперь джинсы.

Забравшись на парту, она снимает джинсы, за ними следуют трусики и Брендон уводит взгляд в сторону.

На ней остаются лишь белые носки, когда она покорно устремив взгляд в потолок, ждёт, когда к ней подойдёт автор видео.

Он не заставляет себя долго ждать, и, выпрямившись, Брендон зажмуривается, пытаясь выбросить из головы увиденное.

В уши просачиваются её слабые стоны боли.

–Что с тобой? – спрашивает Итон, делая звук тише и сворачивая окно. – Ничего особенного, но видео уже раритет, ему лет четырнадцать.

–Это ужасно, – бормочет Брендон, оборачиваясь к другу.

–Что ужасно?

–Ужасно, что я её знаю.

Изумлённо округлив глаза, Итон резко поднимается, от чего клавиатура едва не отлетает в сторону.

–Знаешь её?

Кивнув, Брендон тяжело вздыхает.

–Она работает здесь.

~***~

-Я тебя уверяю солнышко, ты будешь в восторге! – восклицает Эвелин, давясь смехом где-то по ту сторону телефонного провода и Клео устало закатывает глаза.

–Я не сомневаюсь.

–Тебе понравится. Платье прекрасно, оно уникальное в своём роде, – Эвелин вновь смеётся. – Вернее, его уже надевала принцесса Англии, но в Америке оно уникально.

Дверь, ведущая в кабинет, приоткрывается и появляется Роксана.

Она выглядит раздражённой, в глазах читается презрение к Клео, губы поджаты.

–К вам посетитель мисс Макалистер.

–Мама я тебе перезвоню, – не отводя взгляда от Роксаны, Клео вешает трубку, не обращая внимания на слабые протесты матери.

Вряд ли даже ей нравился этот разговор.

–Кто?

–Адриа Эйбрамсон.

С шумом сглотнув, Клео выпрямляется, от чего спинка стула испускает скрипучий стон облегчения.

–Я приму её.

Кивнув, Роксана исчезает.

Адриа наверняка пришла давно, просто они с Роксаной потратили несколько бесценных часов на разговор о том, какая же Клео стерва.

Поспешно проведя рукой по волосам, Клео заглядывает в зеркало, проверяя тушь, щипает себя за щёки, пытаясь придать немного румянца, и играет лживой улыбкой.

Когда дверь вновь открывается, в кабинете появляется Адриа.

Выглядит она здесь неуместной, собственно как когда-то точно так же выглядел Логан.

Её пушистые волосы намокли, в них, кажется, запутались крохотные кусочки солнца, стаскивая с головы огромную красную шапку, напоминающую мухомор, Ади слабо улыбается.

Сняв варежки, она делает шаг вперёд, её бледная ладонь безвольно повисает в воздухе, рот замирает в немом слоге, кажется речь, что она, должно быть, готовила всю дорогу сюда, растаяла на языке.

–Адриа, – Клео приподнимается, кивая в сторону свободных стульев. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

–Я и сама не ожидала, – улыбнувшись, Ади кивает и садится на ближайший к хозяйке кабинета, стул.

Положив сумку себе на колени, Адриа обводит кабинет пристальным взглядом.

От неё не укрываются обложки Эвелин, холодные стёкла, лёд стола и пустота исписанных бумаг.

–Здесь очень… свежо, – наконец говорит, девушка, вежливо улыбаясь.

Сухо улыбнувшись, Клео демонстративно проводит правой рукой по лицу, демонстрируя обручальное кольцо, при этом бросая взгляд на тонкую ленточку серебра на пальце девушки.

Адриа поспешно прячет руки на коленях.

Видимо уютно и смело она чувствует себя только в своём крохотном магазине.

–Зачем ты пришла Адриа? – Клео пожимает, плечами, недоумённо хмурясь. – По-моему ты мне всё сказала при нашей последней встрече.

–Прости, мне не следовало говорить с тобой так, просто беременность, гормоны… – Адриа качает головой. – Извини. Я просто…

–Это он отправил тебя? – возникшее в голове имя режет горло, и Клео не смеет произнести его вслух.

–Он не знает, что я здесь. Просто я встречалась с ним и поняла, что… видимо ты знаешь.

–Что у него СПИД? Да, я знаю.

Шумно выдохнув, Адриа закрывает глаза, вздрагивая, словно Клео влепила ей пощёчину.

–У него ВИЧ. Это разные вещи, но да… он болен. Болен неизлечимо, и он здесь, чтобы умереть.

Клео быстро моргает, пытаясь не думать о словах девушки.

По телу пробегают мурашки, будто она до последнего надеялась, что это не правда.

–Я уверена, что он никогда бы не причинил тебе зла. Никогда бы не… сделал что-то, что могло бы тебе навредить.

–Он поцеловал меня.

Поджав губы, Адриа раздражённо встряхивает головой.

–Не надо винить его во всём, он итак сделал это тысячу раз, но если бы ты была действительно образованной девушкой, то знала бы, что так заразить невозможно.

–Какая разница? – Клео всплёскивает руками, ощущение, будто она за толстым стеклом, где слышит окружающий её мир, но никто не хочет слышать её. – Он позволил мне быть близкой к нему! Он позволил мне…

–Да, он позволил! Я говорила ему! – восклицает Адриа, и её слова звенят в стёклах кабинета. – Я говорила ему, что нельзя подпускать тебя. Говорила, что это плохо закончится, говорила! Он говорил мне, что всё под контролем, что он точно знает, когда наступит тот рубеж, который он не переступит, но он тоже человек Клео. Он ужасно одинокий человек, который хотел быть, как все.

Опустив голову, Клео скребёт носком туфли ножку стола, чувствуя, как в глазах набираются солёные слёзы.

–Он пытался отгородить тебя от себя, видит Бог, он пытался. Он поцеловал тебя лишь потому, что был пьян и потерял контроль. Он бы никогда не сделал этого на трезвую голову, я знаю Логана. Я вижу, что ты для него значила Клео, и значишь до сих пор.

Мы заигрались в эту игру, не думая о том, что будет дальше. Ни он, ни я, ни Верн. Никто не хочет верить, что однажды он просто закроет глаза.

–Хватит, – бормочет Клео, поднимая голову, и пусть глаза её наполнились солёной водой, она не позволит ей выбраться на свободу. – Хватит. Я не хочу слушать. Я всё для себя решила. Этого человека не будет в моей жизни. Никогда.

Задумчиво кивая в ответ, Адриа слабо улыбается.

–Я понимаю. Ты слабая, ты не смогла бы этого вынести. Жить не ради себя, а ради кого-то, кто заберёт часть тебя с собой. Ты слишком слабая.

–Убирайся, иначе я вызову охрану.

Поднявшись, Адриа подхватывает шапку, и, покрутив её в руках, вновь бросает взгляд на Клео.

–Спасибо тебе. Спасибо, что ты такая, иначе ему было бы больнее. Я не хочу, чтобы Логан страдал из-за тебя, а теперь он будет знать, что ты подлая дрянь. Никогда о нём даже не думай. Я тебе запрещаю.

Её мягкие черты лица становятся необычайно жёсткими, скулы проступают сквозь нежные щёки, и, подхватив перчатки, она покидает кабинет.

Только, когда Клео слышит хлопок двери, понимает, что не дышала всё это время.

Прижав ладонь ко рту, она делает тихий выдох.

Адриа права, она чертовски слабая.

Слабая даже для того, чтобы перечить матери.

Она бы никогда не смогла быть с таким человеком, как Логан.

4 глава

Причинять другим боль очень... больно.

Эйдзи Микагэ

2008 г.

Он просыпается, когда его спального мешка касаются первые лучи солнца.

Лениво приоткрыв глаз, он задирает шапку и, проведя рукой по лицу, устало зевает.

Ему требуется несколько секунд для того, чтобы вспомнить, кто он, где он и почему рядом так громко сопит чужеродный нос.

Нахмурившись, он поворачивает голову и натыкается на Джордан, что словно гусеница, запряталась в кокон из старых одеял.

Шмыгнув носом, Логан тяжело поднимается, снимает шапку и прячет в карман куртки перчатки.

В горных хребтах Медного каньона, где они ночевали, утром стояла немыслимая жара, а ночью невыносимый холод.

Неделю они прожили в близлежащим городке Креэль, но деньги утекали слишком быстро под напором улыбающейся владелицы хостела и им пришлось импровизировать.

Вернее Логану пришлось импровизировать, а Джордан, как верный щенок покорно следовала за ним, хотя каждый их день сопровождался скандалом под кодовым названием: «Кто кому больше нужен, или кто должен уйти».

Расстегнув куртку, Логан бросает её в спальный мешок, и, застегнув его, пытается затолкать в рюкзак.

Услышав шум, Джордан морщится и, открыв глаза, вздрагивает, будто ожидая нападения.

Рассказы жителей Креэля все, как один сводились к тому, что в горах обитают пумы, чёрные медведи и мексиканский волк.

Кстати Логан был почти уверен, что слышал его вой этой ночью, но предпочёл зарыться лицом в спальный мешок и забыться тяжёлым, холодным сном.

Спать было неудобно.

Ни один матрац, ни одно одеяло, ни одна куртка не могли сгладить углы крепких скал.

Они были повсюду.

Крохотные, стальные бугры, въевшиеся в поверхности, впивались в тело, оставляли следы, царапины и откровенно посмеивались над теми, кто посмел обживать их.

Реки хохотали вместе с горами и ущельями, разрывая камни на своём пути немыслимым грохотом.

Облегчённо выдохнув, Джордан медленно садится и, морщась от солнца, лениво выглядывает из-за выступа скалы, созерцая картину заснеженных верхушек далёких скал.

Пустыни, снега, реки, леса, причудливые горы, поросшие мхом, точно медью.

Деревья, усыпанные тяжёлыми листьями, шум воды, чья кристальная прозрачность разбивалась о ладонь, делая кожу ледяной в мгновенье ока.

Стянув шапочку, Джордан улыбается, растрепав тёмные, пушистые волосы.

За последнюю неделю она исхудала ещё больше, чем прежде.

Одежда висела на ней уродливым мешком, ноги превратились в кости обтянутые кожей, рёбра выступали наравне с ключицей, и она даже почти не стеснялась ходить без лифчика в простых майках, выступать всё равно было почти нечему.

Скулы выступали вперёд, рисуя на её лице новые линии и стирая мягкость некогда женственных черт.

–Доброе утро, – хрипит она, прочищая горло, и Логан слабо кивает в ответ.

Она закатывает глаза и тихо посмеивается над ним.

Хочет казаться таким занятым, всё время что-то снимает, смотрит, молчит и кажется, будто он умнее всех на свете.

–Мне снилось, будто ты был Гитлером, – хихикает Джордан, поднимаясь, и расправляя полы сарафана, висевшего мешком на её костлявой фигуре.

Логан вновь слабо кивает в ответ, вытаскивая из рюкзака банку консервов.

Нахмурившись, он деловито изучает её и, кивнув самому себе, достаёт из рюкзака следом полотенце и зубную пасту.

–Ты идёшь чистить зубы? – Джордан поспешно стаскивает куртку. – Я пойду с тобой. Ты ведь не оставишь меня здесь одну, верно?

–Здесь постоянно ходят туристы. Мы не можем бросить наш лагерь, – отрезает он, оставляя её одну.

Джордан окидывает их импровизированный лагерь скептическим взглядом.

Два спальных мешка, рюкзаки, запрятанные ключи от машины под крепкую змейку, угли от давно угасшего костра.

Опустившись на свёрнутый спальный мешок, девушка устало вздыхает, прижимая колени к груди.

Обойдя очередное ущелье, что веет ледяным холодом преисподней, Логан выходит к устью реки, где она слабым ручейком обхватывает гладкие камни.

Опустившись на колени, он опускает руки в ледяную воду и умывает лицо.

Проводит руками по волосам, чистит зубы, обтирается влажным полотенцем и одевается, пытаясь согреть раскрасневшуюся кожу.

Вернувшись через несколько минут, он застаёт Джордан на своём спальном мешке, где она примеряет его шапку.

–Я просил не трогать мои вещи.

Показав ему язык, девушка тоже берёт полотенце и демонстративно уходит в том же направлении.

Подхватив брошенную шапку, Логан хмурится.

Теперь от неё исходит слабый запах персиков.

Всё дело в её шампуне, геле для тела, мыла, или чем она пользовалась, но от Джордан исходил немыслимый запах фруктов.

Она была дико угловатой, неловкой, трусливой и пряталась за него каждый раз, как видела мужчину без футболки.

У неё была белая, практически восковая кожа, на которой так отчётливо проступали тёмно-синие глаза.

Логан мотает головой, пытаясь выбросить ненужные мысли из головы.

Он не позволял себе думать о девушках слишком долго, чтобы теперь сдаться.

Она возвращается через двадцать минут.

Он уже успевает вновь развести костёр и вскипятить воду, открыть консервы и достать вилки, а она точно принцесса усаживается напротив и, вытянув ноги, принимается за завтрак.

Логан ненавидит её.

Ненавидит её взгляд, её руки, что так и норовят дотронуться до него, ненавидит её глаза, её длинную шею, её узкие запястья, её игривую улыбку, её длинные волосы, что попадают ему на лицо, когда он стоит рядом.

Ненавидит то, как она хвалит его способности открывать консервы, разводить огонь и находить самые дешёвые хостелы.

Ненавидит её машину, её одежду, её разговоры и понимает, что уже не может жить без этого.

Он собирался уйти несколько раз за последние дни.

Просыпался, лежал и боялся шелохнуться в ожидании того, что его тело каким-то образом без его же участия сможет трансгрессировать в другую реальность.

Ему пора ехать дальше.

Он не может оставаться здесь вечно, пока ещё есть деньги, нужно ехать в Европу, нужно найти комнату, устроиться на временную работу и наскрести ещё немного, если он собирается прожить ещё хотя бы месяц.

Он дал себе три дня.

Три последних дня рядом с ней, включая этот.

В голове уже роились сценарии их расставания.

Он скажет ей о том, что уезжает, а ночью оставит одну.

Он заставит её вернутся в Табаско, где её ждёт машина, и только там скажет, что уезжает.

Они вернутся в Табаско, и он сбежит ночью, когда она будет спать, или сбежит днём, отправившись куда-то, или скажет ей, послав на все четыре стороны.

От этих мыслей у него начинала болеть голова.

Он думал о том, что больше не будет часами слушать глупые рассказы о моде, туфлях и помадах.

Не сможет больше никому рассказать о том, что Монте – Альбан культурное наследие ЮНЕСКО, не будет бродить по Теотиуакан и с небрежным видом вести повествование этих мест.

Больше не будет двух спальников, двух банок консервов за один присест, поливания горячей воды на её голову.

Больше не будет её блеска для губ, её длинных ног, её улыбки, её запаха, её смеха, её восторженного взгляда.

Разве не этого он хотел?

Логан ненавидел себя за то, что сломался и позволил ей стать его попутчиком.

Он ведь неслучайно пытался сберечь себя от душевных ран, зачем пошёл на попятную?

– О чём ты всё время думаешь? – Джордан вырывает его из мира роящихся мыслей, облизывая вилку.

Улыбнувшись, она подвигает свой спальник ближе и устремляет на него сосредоточенный взгляд.

–Я думаю о том, что тебе просто необходимо кое-что увидеть в Мексике, если хочешь потом рассказать, что действительно здесь бывала.

–О, рассказы об этом больше по твоей части, – улыбается Джордан. – Ты у нас мистер Всезнайка.

Логан слабо улыбается, утыкаясь взглядом в жестяную банку.

Она ещё несколько минут сверлит его восторженным взглядом заинтересованных глаз, даже не подозревая, что через три дня его след в её жизни остынет.

~***~

В своей жизни Брендон Брикман никогда не делал лишь несколько вещей.

Он никогда не ел в постели, ведь крошки, это смерть нового поколения.

Они, будто ртуть рассыпаются по всей постели крохотными шариками и их не выудить из укромных уголков даже пылесосом.

Он никогда не смотрел новости утром понедельника, день итак обещал быть тяжёлым, совершенно ни к чему лишний раз убеждаться в том, что мир отвратителен, богачи отнимают последний хлеб у бедных, дети умирают от неизвестных болезней, а юный знаменитый подросток опять напился в клубе, и его рвало в сумочку подружки.

И последнее, что он никогда не делал.

Никогда не заходил в кабинет, Джейми Найман по собственной воли.

Она вызывала его пару раз в тот год, когда он только устроился.

Хотела отчитать за плохо сделанную работу его предшественника и требовала полной отдачи делу.

В те времена она надеялась на место главного редактора и потому, старалась пропустить через себя каждого нового сотрудника.

Она изучала их досье, отчитывала за мелкие нарушения и угрожала крупными провинностями в будущем, урезала зарплату, отвешивала бонусы за правильное поведение и улыбалась, когда проходила мимо.

Сейчас Джейми Найман стала затворником собственного кабинета.

Проходившие мимо сотрудники больше не видели её зоркого взгляда, роскошных костюмов и не слышали колких замечаний в свой адрес.

Джейми превратилась в тень той женщины, что когда-то пыталась восседать в этом кресле.

К примеру, сегодня на ней были обычные чёрные брюки, слегка жавшие в талии, ведь она поправилась на пару фунтов и свободная водолазка, скрывающая выпирающий животик, скопивший в себе продукты невротиков: чипсы, попкорн, мороженое.