Текст книги "Право на жизнь (СИ)"
Автор книги: Алена Сказкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)
– Все в порядке. Иди, Солнце.
– Спасибо. Я… я скоро вернусь.
– Не спеши. Мы подождем.
Может, он добавил что-то еще, но я, выскочив за дверь, этого уже не слышала.
***
Я влетела в палату, с трудом сдержалась, чтобы не броситься на дракона. Рик поднял взгляд: глаза – тусклые и больные, а искривившая губы улыбка, скорее, напоминала мученический оскал, но я чувствовала, он доволен, как человек, завершивший долгую и трудную работу.
– Не перенапрягайтесь, – предупредила леди Нархара, застегивая на запястье мужчины целебный артефакт. – Иначе рана откроется.
Меченый едва заметно кивнул. Жрица нахмурилась, не слишком доверяя покладистости подопечного. Неохотно отошла от кровати.
– У вас пять минут, эсса Ланкарра.
Дверь захлопнулась, отставляя нас наедине, кажется, впервые за целую вечность.
– Что за кислое выражение, жрица? У тебя сдохла кошка? Или кто-то потоптался по любимой мозоли? – голос дракона звучал совсем тихо. – А, знаю! Злишься, что противный демон самовольно покинул уютную клетку? Обещаю вернуться в темницу, едва позволит леди Нархара.
Как он еще может шутить в его-то состоянии?! Я нерешительно приблизилась, стыдясь посмотреть на кокон повязок и вообще на раненого. Снова Рик пострадал из-за моей легкомысленности. Если бы я была внимательнее, то раньше вычислила бы предателя. Если бы оказалась расчетливее, то не допустила ситуацию, где меченому пришлось прикрывать меня. Если бы…
Я знала, что лгу сама себе: будущее, показанное Мараной, должно было наступить. Так или иначе. Но все равно считала, что виновата.
– Как ты?
– Как по-твоему чувствует себя человек с дырой в груди? – резонно поинтересовался дракон. – Паршиво. Но это мы переживем, правда?
Я опустилась перед кроватью на колени, взяла руку мужчины в свои ладони, грея ледышки-пальцы, прижала к щеке. Даже сейчас до конца не веря: а вдруг все обернется очередным кошмаром?
– Я думала… я боялась, ты… умрешь.
Невольно всхлипнула, хотя обещала не плакать.
– Не дождешься!
Он с трудом перевернулся на бок, взлохматил мне волосы на макушке. С жалостью я заметила, как дрожали его пальцы – даже простейший жест потребовал от Риккарда напряжения всех сил. – Подумаешь, в очередной раз прогулялся у Порога Последнего Предела. Обычное дело, пора бы уже привыкнуть.
Дракон устало откинулся на подушки, поднял взгляд к потолку, видя там что-то недоступное мне: серые безлюдные пустоши или же траурное дождливое небо.
– Прогулялся за Порогом… – после долгого молчания меченый неуверенно спросил. – Мы миновали развилку?
– Да, – я не рискнула уточнять, откуда он знает: догадался, а может, рассказала серебряная леди.
– Хорошо, – Рик удовлетворенно закрыл глаза. – Значит, больше не нужно опасаться, что ты выкинешь очередную глупость. Обещаешь, Лань, больше никаких глупостей?
– Время, эсса. У вас еще будет возможность наговориться, если, конечно, вы не станете злоупотреблять нарушением режима.
Неужели пять минут уже прошли? Нархара вернулась даже слишком быстро. Но я не осмелилась спорить, покорно посторонилась, уступая место целительнице. Задержалась у порога, не в силах уйти, боясь, что настоящее исчезнет, стоит мне закрыть дверь.
– Лань, обещаешь? – Рик неловко отстранил лекарство, упрямо повторил вопрос.
– Обещаю.
Глава двадцать вторая
– Эсса Ланкарра, на вас поступила жалоба от целительниц, – Харатэль сердито хмурилась, но я знала, сестра притворяется. – Вы злостно нарушаете режим лазарета, забывая, что раненому для полного выздоровления необходим покой. Поэтому я взяла на себя заботу прийти и напомнить: у вас помимо благополучия вашего когтя есть и другие требующие внимания обязанности перед кланом. Например, разве вам не следует готовиться?..
– К свадьбе? – процедила я.
Такое чувство, последние дни весь Храм только и делает, что обсуждает грядущее торжество. Понимаю, сестра не виновата в сложившейся ситуации, и если кого и нужно ругать, то саму себя. Но зачем было озвучивать это здесь и сейчас?!
– И к свадьбе тоже. Вы вполне могли бы уделять вашему будущему мужу чуть больше внимания, – Альтэсса пропустила словесный выпад мимо ушей. – Как и леди Талии. Человеческая магия – пояснила сестра, когда я недоуменно подняла на нее взгляд. – Кланы не имеют права игнорировать фактор, способный изменить жизнь подлунных королевств до неузнаваемости. Если вы взялись за исследование этого вопроса, учитесь доводить дела до конца.
– Хорошо, – пристыженно буркнула.
Мне действительно стоило переговорить с леди Консанс, а не отмахиваться от полученного утром приглашения. А еще отправить кого-нибудь из алых на юг Сорниты, в деревню Атэра – забрать, если уцелели, мои записи, и заодно убедиться, что мальчишка в порядке.
– Все это, однако, подождет, – продолжила Харатэль. – Потому как сейчас я говорила о ближайшем собрании Верховного Совета, созванного, минуточку, по вашей инициативе.
Губы Повелительницы Юга, в противоположность только что прочтенной нотации, изогнулись в загадочной улыбке: похоже, сестра приготовила сюрприз, но хотела немного подразнить, наслаждаясь и моей растерянностью, и предвкушением грядущей радости.
– Верховный Совет… я не…
– Конечно, ты не обращалась к нему, Лана. Пока ты соберешься что-то сделать, наступит Второе Пришествие. Поэтому пришлось мне от твоего имени выдвигать на суд Ареопага вопрос о пересмотре меры наказания Риккарда тиа Исланд.
Мне понадобилось три удара сердца, чтобы осознать.
– Мы снимем Печать?
– Вы не шутите? Это… правда осуществимо?
Рик побледнел, в черных глазах отчаянная надежда смешалась с недоверием и страхом обмануться.
– Я ничего не обещаю. Сам понимаешь, Альтэсса Аратай… – Харатэль на миг укоризненно поджала губы и снова улыбнулась. – Но со своей стороны я готова предоставить Демону льда еще один шанс. В конце концов, – она подмигнула мне, – пускай сердце клана часто поступает неразумно, но иногда оно, и только оно, зрит в корень.
***
Рик, устало привалившийся к стене, выглядел бледнее обычного. Рана, хоть и не представляла угрозы для жизни, еще не затянулась окончательно. По-хорошему, меченому следовало отлеживаться в кровати, а не скакать по телепортам и томиться в коридоре, ожидая начала собрания. Но, уверена, сегодняшним вечером дракон приполз бы в Ареопаг даже в полумертвом состоянии.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Неплохо, – отозвался Рик, – учитывая тот факт, что последние два раза, когда я входил в зал Совета, обратно меня вытаскивали волоком, – меченый хмуро покосился на закрытые двери. – Не хотелось бы продолжать дурную традицию.
Минуты ползли, словно улитка по откосу – раздражающе неторопливо. На горизонте набухали тучи. Проглядывающее сквозь них солнце красило черепицу багрово-рыжей гуашью. Ласточки низко носились над печными трубами. В воздухе пахло дождем.
Рик, сдаваясь дреме, закрыл глаза.
– Хочешь, я чуть-чуть подлечу тебя? – предложила, вспоминая схему целебного плетения. Меченый покачал головой.
– Побереги силы. Будет обидно, если моя единственная надежда снять Печать из-за переутомления упадет в обморок прямо посреди заседания.
Мы не обсуждали, каковы шансы на успех и есть ли они вообще. Харатэль согласилась простить Демона льда, но будут ли столь же благосклонны эссы и Владыка Севера?
Часы на главной башне Капитолия отбили семь раз. Тягучие глухие удары колокола врывались в распахнутое настежь окно вместе с горячим пыльным ветром, напоминая угрюмое ворчание гигантского зверя – затаившегося за стеной города.
– Пора? – робко, ощущая себя маленькой девочкой перед ответственным экзаменом, спросила, хотя должна была утверждать.
– Нет, – Рик отлепился от стены, подцепил пальцем мой подбородок. Темная бездна тепло улыбнулась. – Ничего не бойся, а особенно неудачи. То, что мы сейчас здесь, уже победа. Пятнадцать лет назад я и мечтать не смел снова войти в зал Ареопага, поэтому… пусть не сегодня, даже если сегодня ничего не получится, однажды наступит день, когда кланы примут меня!
– Рик…
Как он может рассуждать о результатах предстоящего Совета с такой легкостью! Словно о чем-то незначительном! Я же знаю, насколько сильно лишенный крыльев дракон тоскует по утраченному Небу!
– Теперь иди!
Одной рукой меченый приоткрыл створку дверей из белого дуба. Второй резко развернул меня за плечо и втолкнул внутрь. Я невольно сделала несколько шагов, восстанавливая равновесие. Замерла на вершине широкой лестницы, пораженная величием Ареопага.
Прежде всего впечатляли размеры. В круглом зале без труда расправил бы крылья настоящий дракон. Ярусы простых скамей, ныне пустующих, сбегали к далекой арене, окруженной железными остовами погашенных факелов. Стекла витражей, освещенные закатным солнцем, отливали багрянцем, напоминали глаза драконов, горящие в наполнивших пространство красных тревожных сумерках.
В сердце Ареопага правил бал камень. Обычный серый известняк, отшлифованный до гладкости металла. Ни гобеленов, ни барельефов, ни иных украшений. Ни единого шва, стыка плит, трещины. Казалось, кто-то вылепил-выплавил весь зал из части скалы, будто из воска. Невозможно вообразить мощь магии, способной на это чудо!
– Не спи, – шепнул Рик.
Я опомнилась: не следует заставлять почтенное собрание ждать. Сошла по ступеням на арену – не медля, но и сдерживаясь, чтобы не частить. Эхо подхватывало звук шагов и уносило под высокие своды.
– Al’iav’el’ Haratel’, al’t tel’ Ra. Al’iav’el’ Aratay, al’t tel’ Is. ‘Iav’el’ e’ssatel’ Ra e tel’ Is.[1]
Западный трон передо мной пустовал, восточный за спиной тоже.
– Al’iav’el’, Laanara v'iuna tel' Ra,[2] – отозвалась Харатэль.
Астра радушно помахала мне рукой. Каттера сухо кивнула: найду ли я поддержку в лице строгой поборницы правил и традиций?
– Al’iav’el’, e’ssa Lankarra,[3] – в голосе Аратая стыл лед, и я невольно поежилась. Впрочем, до самого Древнего, чьим земным воплощением он являлся, Альтэссе было далеко. – Созвать Совет по такому вопросу… я не могу решить, считать ли ваше приглашение намеренным оскорблением или неудачной шуткой.
Собственного сына он как будто не заметил.
Толстяк Сараск зло прищурился, полностью разделяя возмущение Повелителя Севера. Лошадиное лицо Ровера хранило привычную бесстрастность: при всем желании, вряд ли у кого-то получилось бы угадать, что думал командор теней по поводу сложившейся ситуации. Исхард ободряюще улыбнулся. Я не питала иллюзий насчет того, какое решение он примет. Несмотря на теплые чувства ко мне, в важных вопросах эсса Иньлэрт всегда руководствовался благом северного народа и только им.
– Сожалею, если вы сочли мой поступок предрассудительным.
Я склонила голову, извиняясь за случайно нанесенную обиду. Помни, Ланка, вежливость прежде всего. Ждать поддержки от снежного клана глупо, но еще глупее считать их заведомыми врагами, заранее настраивая против себя.
– Эсса в своем праве, – заметила Харатэль. – Слово Совета – закон. Но любое слово должно быть изменено, если потеряло смысл. На мой взгляд, поднятая эссой Ланкарра проблема достойна внимания присутствующих здесь Повелителей Небес.
– Есть решения, которые не имеют обратного хода. Есть преступления, что не заслуживают снисхождения, – непреклонно возразил Аратай. – Лишь глупец позволяет эмоциям господствовать над здравым смыслом.
Теперь Владыка Севера смотрел на Харатэль, свысока, будто прощая Повелительнице Юга ее слабость в отношении капризов младшей родственницы. Внутри, убивая на корню всю дипломатичность, вскипел гнев. Надо мной пускай насмехаются сколько угодно, не привыкать! Но унижать сестру не позволю!
– А я думаю, что эмоции руководят именно вами! Как вы можете настолько ненавидеть родного сына!
– Мой сын погиб двадцать лет назад.
– Вы!..
– Лаанара тиа Ланкара, помните, где вы находитесь! – одернула меня Харатель. Улыбнулась Аратаю. – Прошу прощения, северный брат. Эсса Ланкарра впервые принимает участие в Совете и, естественно, слегка… волнуется.
Я перевела взгляд, полный бессильной ярости, на сестру. И осеклась, уловив недовольство в карих глазах. Что же ты творишь, Ланка?! Харатэль подарила нам с Риком замечательный шанс, неужели так трудно придержать в нужный момент язык за зубами?!
– Прошу прощения, – пробормотала я, повторяя за сестрой.
– Искренность не порок, – после долгого молчания примирительно заметил Аратай: не оттепель, но и не валящий с ног буран, скорее, временное затишье. – Хорошо, эсса Ланкарра. Снежный клан готов выслушать все, что вы скажете.
Харатэль одобрительно кивнула, поощряя меня начинать.
– Сего дня, двенадцатого червеня девять тысяч девятьсот шестьдесят второго года от Исхода, – писарь зашуршал пером, документируя мои слова. – Я, Лаанара тиа Ланкарра, избранная Драконом эсса Южного Предела, прошу о снятии Печати с отлученного Риккарда из дома Льда. – О возвращении его в клан, о полном восстановлении в правах и обязанностях, как части клана.
– А может еще и эссой мерзавца наречь? – сварливо прошлепал губами Сараск. – И крыло карателей обратно под начало отдать?
– Если на то будет воля Древних. Хотя полагаю, это маловероятно.
– На каком основании ты просишь Совет пересмотреть прошлое решение? – равнодушно поинтересовался Владыка Севера, не обращая внимания на выпад своего столпа.
– Риккард неоднократно спасал мою жизнь, жизнь южной эссы.
– Насколько мне известно, отлученный Риккард из дома Льда официально признан вашим когтем, а значит, защищать вас – его долг, – бесстрастно возразил Аратай. – Да и одна спасенная жизнь, пусть даже ваша, малая цена за жизни, отнятые им во время Раскола.
Великая Мать! Догадывалась, что будет трудно! Но не представляла насколько! В центре арены, под строгими взглядами Альтэсс и эсс, я чувствовала себя голой. Хотелось стать ниже ростом, юркнуть в щель или, на худой конец, за чью-нибудь спину, например, Рика. И пусть бывший командор сам убалтывает Совет – кому-кому, а меченому красноречия не занимать.
Но не позволено! Отлученный дракон не имеет права голоса на нынешнем собрании, а потому сегодня я представляла его интересы.
– Риккард также участвовал в освобождении алых, которых западные завоеватели держали пленниками в Подковке. А после помогал организовать оборону крепости.
– Ее в итоге вы сдали врагу, – уточнил Сараск.
– Разменяв груду ненужных камней на жизни драконов!
– Эсса Сараск, прошу заметить, мы встретились сегодня не для того, чтобы обсуждать правильность или ошибочность действий Лаанары в закончившейся войне, – вмешалась Харатэль.
– Если эсса принимает неверное решение, основываясь на советах своих когтей, в этом вина не одной ее, – возразил толстяк, вызывая жгучее желание вцепиться в жирную шею, – но и ее окружения. В числе прочих и Риккарда из дома Льда, чью судьбу мы здесь обсуждаем.
– Вы абсолютно правы, уважаемый лорд Алойли, – прощебетала Астра, растягивая в улыбке выкрашенные розовой помадой губы. – Но, как говорят, случайная ошибка еще не есть преступление.
– Когда она действительно допущена случайно, – дракон сцепил колбаски пальцев под подбородком. – До меня последнее время доходили любопытные слухи. Волк может напялить овечью шкуру, но от этого он не обернется овцой. Эсса Ланкарра, кощунство – сомневаться в выборе Древних, но все же в силу юного возраста и, соответственно, малого опыта, вы вряд ли хорошо разбираетесь в людях. Насколько вы уверены в преданности человека, сегодня стоящего за вашим правым плечом. Уверены в его готовности подчиняться? Приказам Совета, Завету? Вам лично?
Коварный вопрос. Я знала, Демон льда не собирается начинать новую войну против существующего миропорядка. А вот, что Рик согласится повиноваться всем означенным, утверждать не могла. Особенно, если приказ вступит в разрез с его взглядами. Но медлить с ответом нельзя.
– У меня нет сомнений в моем когте.
– Похвально. Хотелось бы разобраться, на чем основывается столь твердая убежденность?
Лишь бы Сараск не решил из вредности проверить мои слова на деле и отдать Рику какое-нибудь распоряжение. Судя по взаимной неприязни, вряд ли из этой затеи выйдет что-то хорошее, а потому не молчи, Ланка. Отвлекай внимание!
– Дело в том…
До этого дня я почти не думала о причине недолгого плена в поместье Повелителя Запада, вычеркнув неприятный эпизод из памяти. К горлу подкатил комок. Вспоминать о предательстве оказалось неожиданно болезненно, но я заставила себя отрешиться от эмоций, воспринимать случившееся как данность.
– Дело в том, что у Риккарда была возможность присоединиться к западным завоевателям и, вероятно, с помощью Альтэссы Кагероса даже снять наложенную моей сестрой Печать.
Харатэль кивнула, подтверждая, что Повелитель Запада не без труда, но смог бы разрушить созданное ей заклинание. Если бы успел и пожелал – но и то, и то вызывало сомнения. Не отвлекайся, Ланка!
– Но Риккард, прекрасно понимая, как отнесутся драконы к изгою, предпочел вернуться со мной к южному клану. Несмотря на то, что ради этого ему пришлось вступить в схватку с Владыкой ветров. Самоубийственный бой, выжить в котором моему когтю посчастливилось чудом. Если это не преданность, то что?
– Трудно поверить. Отлученный от источника магии, по сути, обычный человек в честном поединке одолел Повелителя Запада! – скептически заметил лорд Алойли.
– Есть многое на свете, друг мой Сараск, что и не вообразить нашим мыслителям, – возразила Каттера. – Смерть Кагероса тиа Стэкла от руки Демона льда официально подтверждена. Я правильно говорю, эсса Ровер?
Глава теней любезно кивнул.
– Абсолютно, дорогая Каттера.
Альтэсса Севера задумчиво изучал сцепленные в замок пальцы и, похоже, полностью выпал из реальности, отдав роль обвинителя командору рыцарей серебра. Хотела бы я знать, о чем задумался Владыка снегов?
Исхард тоже молчал, и я догадывалась почему. Вряд ли верноподданный лорд Иньлэрт пойдет против слова Владыки Аратая, но и чинить лишние препоны мне он не желал. Похоже, друг вообще предпочел бы не участвовать в происходящем. Но раз избежать неприятной обязанности не получилось, избрал политику невмешательства, позволяя событиям идти своим чередом.
– Повелитель Запада мог стать проблемой, – неохотно признал Сараск. – Но сам факт того, что обычный дракон осмелился поднять руку на Альтэссу, вызывает здравые сомнения, существует ли на свете хоть одна сила, способная усмирить бунтарский дух, – толстяк пожевал губами. – Надеюсь, при обдумывании окончательного решения Совет, и южные леди в частности, примут во внимание опасность, которая исходит от этого человека.
– Вы чрезмерно осторожны, лорд Сараск. Чугунная уверенность в завтрашнем дне… это так скучно! Знаете, легкий привкус риска делает жизнь ярче и насыщеннее.
– Астра, вам не кажется, что вы выбрали неуместное время для шуток? – оборвала Каттера младшую советницу.
– Прошу прощения, – легкомысленно улыбнулась блондинка.
Аратай очнулся от грез наяву.
– Вы хотите что-то добавить, эсса Ланкарра?
– Нет. То есть, да, – я вдохнула, собираясь с духом. – Я прошу Совет задуматься об одной вещи. Изначальным смыслом любого наказания является не только возмездие за свершенное злодеяние и пресекновение дурного в дальнейшем, но и надежда наставить провинившегося на стезю истинную, дать ему шанс осознать тяжесть своего преступления. У меня нет сомнений, что человек, за которого я прошу, раскаивается в своих грехах и готов верной службой Пределам и Завету искупить вину.
Вот теперь все!
Хотелось оглянуться на Рика, но я смотрела на судящих нас Повелителей Небес. Удалось ли мне убедить хоть кого-то? Равнодушное лицо Повелителя Севера, с которого стерли все эмоции; откровенное недовольство Сараска; блеклый рыбий взгляд Ровера; виновато отвернувшийся Исхард – похоже, здесь у меня по-прежнему нет союзников. Каттера о чем-то тихо спросила Харатэль, глубоко задумалась, оценивая последствия каждого из возможных решений. Легкомысленная улыбка Астры могла означать что угодно.
– Удачно сложившиеся обстоятельства, оборона захудалой крепости, спасение ее гарнизона и эссы… – протянул Сараск. – Не знаю, не знаю. Маловато, чтобы перевесить преступления Раскола. Возможно, если бы речь шла о ком-то ином, но…
– Демон льда – особый случай, – продолжил Ровер. – И требует особого взвешенного решения.
– Пожалуй, мне есть что присовокупить к словам эссы Ланкарра, – заметила Харатэль. – А конкретно две вещи. Первая: в основу стратегии с использованием столпов Квилона легли схемы, разработанные Риккардом прошлым летом. Замечу, несмотря на неоднократно выказываемый вами во время обсуждения скепсис, план, предложенный моими советниками, привел Альянс к победе, позволив уничтожить Матерь-Спасительницу и вернуть принадлежащий западному клану Ключ.
Сестра сделала паузу, давая драконам время осмыслить сказанное.
– И второе… Помнится, вы интересовались, откуда у меня сведения о дислокации врага? Позвольте представить вам мою тень. Лаанара, будь добра, – сестра протянула мне несколько свитков. – Передай это северному клану. Я думаю, уважаемым эссам хорошо знаком почерк Демона льда.
Исхард удивленно приподнял бровь. В глазах хмыкнувшего Ровера, изучившего бумаги, мелькнуло одобрение. На безмолвный вопрос Повелителя Севера командор теней кивнул, подтверждая истинность прозвучавших слов.
Ай да Харатэль! Угасшая надежда опять расправила крылья.
– Хочет ли кто-нибудь из присутствующих что-то добавить к вышесказанному? – уточнила Альтэсса юга. – В таком случае, если нет возражений, предлагаю приступить к голосованию.
На арену вынесли грубо склоченный деревянный стол, на котором
установили простые латунные весы.
– Эсса Ланкарра, прошу. Вы созвали Совет, вам и первое слово. Убеждены ли вы по-прежнему в своей правоте?
Хорошо, Харатэль заранее объяснила, что делать.
– Да, – на ладони загорелся белый огонек, упал на одну из чаш. – Решение обдумано, справедливо и направлено на благо Предела. Клянусь в этом небом, моей кровью и моей жизнью.
– Предавший однажды предаст снова, а потому не заслуживает снисхождения, – на противоположную чашу упала черная льдинка эссы Сараска. – Вот мое решение, и оно взвешено, справедливо и направлено на благо Предела, в чем клянусь небом, кровью и жизнью.
На несколько минут в зале собраний повисла тишина: никто не спешил сказать следующее слово.
– Возможно, однажды, – наконец с непонятным сожалением произнес Ровер, – но не сегодня. Сегодня кланы не готовы к вашему возвращению, командор Риккард. Я против. Даю клятву небом, кровью и жизнью, что решение мое взвешенно, справедливо и направлено на благо драконов.
На чашу весов упала вторая черная льдинка, и Альтэсса Аратай удовлетворенно кивнул. Странно. Я догадывалась, каким будет ответ Севера, но, несмотря на очевидность итога, ощущала разочарование. Почему-то всегда чудилось, что эсса Лэргранд симпатизирует мне, а еще – что глава теней способен здраво оценить ситуацию, но, видимо, прошлая ненависть оказалась сильнее.
– Я возражаю против снятия Печати, – пропела Астра. – Решение обдумано, справедливо и направлено на благо Предела. Клянусь в этом небом, моей кровью и жизнью.
Двуличная лисица! А еще поддерживала меня в спорах с эссой Алойли! Один голос против трех. Спасибо за подаренный шанс, Харатэль, но, похоже, из нашей затеи ничего не получилось.
– Каждый может пойти неверным путем, не каждый сумеет понять ошибки и исправить их, – менторски произнесла Каттера. – Я готова дать Риккарду, урожденному дома Льда, еще один шанс.
– Я признаю заслуги Риккарда перед южным кланом и поддерживаю просьбу Лаанары тиа Ланкарра и выбор Каттеры тиа Орсанест, – закончила Харатэль.
Чаши весов снова качнулись, теперь опускаясь на светлую сторону – три против трех, но голос Альтэссы значил больше, чем голоса эсс. Я не обманывалась: свое решение еще не озвучили Исхард и Аратай.
Друг надолго задумался. А я невольно вспоминала:
«Ты рискнул прийти на земли северного клана, безродный. На мою землю!.. Сейчас я убью тебя, изгой, и никто не посмеет меня осудить… Не щадить врагов! Даже если будут сдаваться…»
Всякий раз, когда сталкивались бывший и нынешний эсса, они если и не стремились тут же вцепиться в глотки, то общались весьма прохладно. Отчасти в их неприязни друг к другу была и моя вина.
«Ухажеры твои передрались, петушки молодые. Черный с белым. Черный белого и прирезал…»
Только вспоминать гнусный розыгрыш старухи Райлы не хватало!
– Я… – У Исхарда нет причин портить отношения с Владыкой Севера. – Я поддерживаю просьбу Лаанары тиа Ланкарра о снятии Печати.
Что?! Неужели… ради меня? Несмотря на боль, которую я причиняла тебе необдуманными поступками и безразличием. Несмотря на ревность к сопернику. Прощая мою невольную слабость. Спасибо, хотя одного «спасибо» слишком мало, чтобы отблагодарить тебя за великодушие.
Оставался Повелитель Севера. Найдется ли в бесчувственной глыбе льда хоть капля сострадания, тень сомнений? Неужели он и правда, будто голем, готов с легкостью перечеркнуть кровные узы?
– Мертвое мертво и возродиться не может. Призраки прошлого не должны тревожить души ныне живущих, – Альтэсса, впервые «заметив», обращался прямо к меченому. – Риккард тиа Исланд, эсса и командор снежного клана, сын Аратая тиа Исланд и Урсулы тиа Бермуд, мертв. Таково последнее слово Севера.
Чаши весов выровнялись.
– То, что приведено в равновесие, должно в нем и оставаться, – озвучил Аратай, вновь потеряв всякий интерес к отпрыску. – Мне жаль, леди Ланкарра, но Совет счел нужным отклонить вашу просьбу.
Жаль?! Как будто не его выбор оказался решающим! Я прикусила губу, сдерживая ярость и досаду, оглянулась на сестру, но Харатэль качнула головой, показывая, что больше ничего не способна для нас сделать. Ареопаг принял решение, окончательное и не подлежащее спорам.
– Мы хотя бы попытались.
Рик, скрывая разочарование, нарочито бодро хлопнул меня по плечу. Поклонился леди Каттере.
– Благодарю, что поверили в меня, эсса.
Попытались? Оправдание для неудачников! Неужели нам придется отступить? Сдаться?! После того, как мы обманули судьбу и победили саму смерть, мы должны покорно примириться с решением нескольких драконов! Я открыла рот, собираясь высказать все, что думаю по поводу такого Совета.
– Моя милая chinito, некоторым словам лучше никогда не прозвучать, – заметил Веронар, спускаясь на арену. Прижав ладонь к груди, отец галантно поклонился Повелителям. – Приветствую, Харатэль. Вы великолепны, как всегда. Альтэсса Аратай, мое почтение.
Одна из сопровождающих его женщин – черная ворона в закрытом платье – присела в реверансе, расправляя многочисленные юбки. По-кошачьи раскосые глаза с притворной стыдливостью спрятались под пологом густых вычерненных ресниц.
Селена? Нечасто увидишь барда в ее истинном возрасте. Только в ночь полнолуния. Но до нее еще неделя. Значит ли это, что Дамнат нашла способ избавиться от проклятия?
Вторая – высокая худосочная женщина с недовольно поджатыми губами и растрепанной копной каштановых волос – с интересом осмотрелась и кивнула Альтэссам, как равным.
– Не помню, чтобы хранители памяти и вы лично, лорд Харэнар, изъявляли желание присутствовать на нынешнем Совете, – выказал недовольство Аратай.
– Зануда, консерватор и педант, как обычно, – пробормотал Веронар под нос, но так отчетливо, что услышали все. – Неудивительно, отчего мальчишка восстал: чем больше давишь на молодость, тем сильнее она противится.
– Не забывайся. Снежный клан всегда с почтением относился к хранителям старых традиций до тех пор… пока они помнили свое место.
– Я повторю вопрос Альтэссы Севера.
Харатэль хмурилась, как и я, не представляя, чего ожидать от внезапного вторжения: кем станут незваные драконы – союзниками или врагами? А потому предпочла заранее приготовиться к обороне.
– Чем обязаны удовольствию лицезреть одного из верховных лиаро? Хранители памяти дают обет не вмешиваться в мирские дела кланов.
– Если традиции не нарушены… что, увы, мы сейчас и наблюдаем. Если уважаемые Повелители Небес не забыли, Совет есть союз четырех сторон света, четырех стихий, четырех кланов, – Веронар поклонился пришедшей вместе с ним незнакомке. – Позвольте представить вам леди Луэль тиа Стэкла, третью по старшинству племянницу покойного лорда Кагероса и ныне здравствующую Альтэссу Запада. Волей Древних.
– Волей Древних, – откликнулись сестра и Владыка Севера.
Женщина с достоинством кивнула, благодаря за представление. Величественно проследовала к пустующему трону.
– Леди Харатэль, лорд Аратай, приношу извинения за отсутствие эсс. Мы не успели покончить с полагающимися случаю церемониями до начала Совета, – голос женщины, вопреки внешности, оказался приятным, мелодичным. – В следующий раз я надеюсь, мне удастся познакомить вас с моими друзьями.
Альтэсса ветров? Я, боясь сглазить робкий огонек надежды, посмотрела на весы. Появление третьего клана означало появление еще одного голоса в нерешенном споре. Чью сторону выберет Владыка Луэль?
– Примите наши поздравления, леди Стэкла, – в речи Харатэль не прозвучало ни одной фальшивой ноты, но я заметила настороженность, поселившуюся в глазах сестры. – Надеюсь, ваше правление будет более вдумчивым, чем последние годы жизни вашего дяди.
– Несомненно, – губы Луэль изогнула желчная улыбка. – Несомненно, моя дорогая.
– И все же, учитывая обстоятельства, – продолжила Альтэсса Юга, обращаясь уже к Веронару, – я протестую по поводу участия западного клана и его Повелителей в сегодняшнем обсуждении, как стороны в некоторой степени причастной к преступлениям Демона льда.
– Поддерживаю, – согласился Аратай.
– Не смею настаивать, – безразлично пожала плечами Альтэсса Запада на немой вопрос лиаро. Плотоядно улыбнулась Рику, неприятно напомнив кошку, которая при людях не тронет канарейку в клетке, но стоит хозяйке выйти…
И все же я не понимала, почему? Почему сестра отказалась от выпавшего нам шанса, ведь если бы Альтэсса Луэль присоединила свой голос, мы могли бы выиграли.
Весы застыли в непоколебимом равновесии.
На секунду закралось нехорошее подозрение, что Харатэль вовсе не желала помочь Рику. Наоборот, заранее догадываясь об исходе, устроила фарс с Советом, чтобы… Что? Лишний раз унизить Демона льда, напомнить, где его место? Какая глупость! Весь сегодняшний вечер Альтэсса Юга только и делала, что поддерживала нас: начиная от организации самого собрания и до переданных ею документов, подтверждающих неоценимую помощь Рика южному клану и Альянсу.
Но тогда по каким причинам сестра требовала исключения леди Луэль? Только если… была абсолютно уверена, что та проголосует против! Поздравляю, Ланка, неужели ты научилась делать правильные выводы?!
– Надеюсь, против участия восточного клана у многоуважаемых Альтэсс возражений нет? – лукаво уточнила Селена, напоминая о своем присутствии.
