Текст книги "Право на жизнь (СИ)"
Автор книги: Алена Сказкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)
– Не получится, – повторил Крис, проигнорировав оговорку. Пояснил. – Несколько минут назад был активирован Щит Квилона. Порталы больше не работают, – друг сделал паузу и «обрадовал» глубиной той ямы, куда я провалилась в очередном приступе собственного безрассудства. – Мы за линией фронта, и спустя пять дней отсюда начнется вражеское наступление.
Глава четырнадцатая
Снежная фея. Был на свете один человек, который звал ее так. Давным-давно. С тех пор миновала целая жизнь или чуть меньше. Юнаэтра не улыбалась, вспоминая безвозвратно потерянные дни, не сожалела о прошлом, ведь жалость – это изъян, на который Вестница Серой Госпожи не имеет права.
Снежная фея. Сейчас она действительно походила на сказочную пери: в невесомом шелковом платье цвета пепла, с распущенными волосами, тяжелым серебром стекающим по укрытым тонким кружевом плечам, босая. Оставляя шлейф из потревоженных снежинок, Юнаэтра, не чувствуя холода, призраком плыла сквозь вечернюю дымку, сгустившуюся над полями. Той, что кровь от крови льда, чье сердце навеки скованно нетающими снегами, не страшны даже лютые морозы.
Вестница сама до конца не понимала, зачем решила устроить этот спектакль без зрителей. Тратить силы на ерунду нерационально: вряд ли родственник, которого она намеревалась сегодня навестить, доставит проблемы, хотя полностью исключать вероятность того, что придется сражаться, не стоило. Но иногда нужно ослаблять уздечку разума и поддаваться желаниям, иначе жизнь становится невыносимо пресной.
Возможно, причиной маленькой шалости было хорошее настроение, подаренное ей окружающими пейзажами. Пери любила зиму с ее черно-серым трауром. Вьюжница забирала краски жизни, уравнивала «слепую» в ее монохромном мире с другими драконами. Вслед за цветами отдалялись, глохли звуки. Исчезала суета. Смертные расползались по своим жалким норам. Мир погружался в сонное оцепенение. Молчание, когда даже эхо боится потревожить покой безлюдных просторов.
Безлюдных…
Один свидетель у ее озорства все же нашелся. Несуразный мальчишка в потрепанном тулупе и смешной шапке-ушанке разинул рот, выпустив из рук веревку от волокуш. Тюки с хворостом опасно покосились, но он видел только снежную фею.
Пери приветливо улыбнулась ему. Доставало одного ее желания, чтобы обрезать хрупкую нить человеческой жизни, стереть уродливую кляксу с девственного полотна зимы, но Вестница прошла стороной: так даже лучше – обидно, если никто не оценит изящество, с которым проделана работа.
Поверят ли мальчишке его приятели, когда он расскажет о встреченной Деве Зимы? Поднимут ли наспех? Свяжут ли нелепые фантазии с тем, что произойдет в деревне нынче ночью, порождая слухи и домыслы? Возможно, сегодня появится на свет новая легенда. Не отдавать же, в конце концов, всю славу Дамнат.
Хитрая лисица Дамнат… Странница раздражала Юнаэтру и в первую очередь тем, что пери нуждалась в ее силе, а Селена прекрасно знала об этом и не упускала случая напомнить о постыдной зависимости.
Юнаэтра подумает, как испортить жизнь строптивой наемнице лиаро, но чуть позже. Сегодня ее ждала важная встреча. Ведь что значимее семейных уз? Хотя Вестница, будь такая возможность, предпочла бы другую жертву – рыжего наглеца, бросившего ей вызов у захолустной крепости, чьего названия пери даже не помнила. Погасить солнце – само предвкушение этого отзывалось в молодой женщине почти физическим удовольствием. Жаль, но придется обойтись малым: скромность – достоинство благочестивых девиц, не правда ли?
У смерти легкая поступь, и деревня не заметила ее появления. Владыка Хаос многому научил верную жрицу, в том числе как скрываться от излишне бдительной стражи. Да и, откровенно говоря, мимо десятка алых, разбредшихся по домам и верящих больше сигнальным артефактам, чем глазам, мог проскользнуть незамеченным целый отряд таких, как она.
На пороге нужного дома Юнаэтра ненадолго задержалась, поправила на пальце мешающийся перстень – единственный, с крупным и прозрачным точно слеза топазом. Как просто! Тот, кому пери собиралась нанести визит, утратил чувство самосохранения. Брался за рискованные задания, бросался в пекло сражений, будто полностью потерял интерес к жизни.
Дерзить смерти глупо, та не прощает насмешек. Но любовь лишает людей и драконов рассудка. Особенно неразделенная любовь.
Дверь отворилась с тихим шелестом. Она легко, дуновением ветра, впорхнула внутрь. Сидящий спиной ко входу мужчина с такими же светлыми, как у нее, волосами наконец почувствовал присутствие пери. Вскочил из-за стола, забыв про недоеденный ужин.
– Юна? Откуда ты здесь?
Эсса потянулся к мечу на поясе, но растерянно замер, так и не вытащив клинок, ведь у его противницы оружия не было. Воспитание и негласный кодекс чести сегодня сыграли с ним дурную шутку.
– Хорошей ночи, брат.
– Зачем ты явилась, Матерь-Спасительница?
Юнаэтра промолчала, улыбаясь его нарочитой грубости, попытке создать дистанцию между ними.
– Не думай, что раз ты моя кузина, я позволю тебе уйти, – воин непроизвольно принял боевую стойку. – У Совета множество вопросов, и, клянусь Древними, ты на них ответишь!
Он отслеживал каждое ее движение, готовый атаковать, посмей она потянуться к несуществующему стилету или потокам. Вестница не собиралась совершать подобную глупость. Зачем сражаться сталью, если словами можно добиться куда большего?
– По-прежнему верен присяге и Альтэссе? А ведь я могла бы помочь тебе. Научить, как завоевать сердце той, которую ты любишь. Избавить от соперника.
– Снова лжешь? – эсса совладал с собой, не поддался искушению: Юнаэтра и не надеялась, просто хотела поддразнить. – Зачем ты пришла?
– Ты несправедлив, брат! Разве я обманывала тебя?
Возмущенно всплеснув руками, она шагнула вперед.
Споткнулась о подол.
Дракон, позабыв про вражду, инстинктивно бросился к ней, подхватывая. Бедный братец, он всегда питал иллюзии относительно женской слабости. Легким касанием пери мазнула ладонью по щеке северного лорда – то ли невольный жест в попытке сохранить утраченное равновесие, то ли благословение.
Опомнившийся мужчина сразу же оттолкнул ее, недоуменно посмотрел на испачкавшие пальцы собственную кровь. Пошатнулся, упал на одно колено. Секундная растерянность сменилась пониманием. Северный эсса воззвал к потокам, взмахнул клинком… Сталь выпала из ослабевшей руки, заклинание рассыпалось, так и не появившись.
Вестница благоразумно выждала еще пару минут, прежде чем приблизиться. Опустилась на колени, провела рукой, закрывая глаза.
Яд, что действует на драконов.
Иногда ее саму пугали успехи людей, с которыми она поделилась тайными знаниями. Подумать только! Многовековые исследования целительниц, призванные дарить жизнь, отныне несут погибель крылатому народу. Люди извращали всё, до чего добирались. Благо скоро она избавится от каждого из глупцов, посмевших вызвать ее недовольство.
Юнаэтра повернула камень в перстне, пряча отравленную иглу.
– Я пришла оставить сестре послание, – ответила она на вопрос, пусть собеседник больше не нуждался в ее словах. – Если южная эсса не вняла предупреждению, мне не трудно повторить.
«Ис!»
В незнакомой комнатушке царил мрак. Свет сочился сквозь щели в ставнях, скорее, намечая предметы, чем давая рассмотреть: низкий лежак, табурет в углу, полки с инструментами – всё сколочено грубо, тяжеловесно, зато надежно. Под потолком, распространяя дурман мяты и зверобоя, шелестели пучки трав. На стенах, кисло воняя шерстью, сохли шкуры. Заячьи и одна лисья. Несколькими, уже выделанными, кто-то укрыл меня.
Пару секунд я пыталась сообразить, где нахожусь.
До охотничьего домика мы с Крисом доползли затемно. Измотанная долгим днем, я, похоже, забылась сразу, как очутилась в тепле. Помню, пока рыжик осматривался, прислонила голову к набитому опилками матрасу и лишь на миг смежила веки. Последнее явно не соответствовало истине: утро снаружи в самом разгаре, а зимой солнце встает поздно, значит, кое-кто продрых часов одиннадцать, не меньше.
Я неохотно выбралась из-под тяжелых шкур, поежилась. Угли в жаровне едва тлели. За ночь они успели бы прогореть полностью: должно быть, Крис приглядывал за огнем и ушел совсем недавно. Сейчас бы я многое отдала за бодрящие подначки друга.
Кошмар оставил на память неприятное чувство ломоты в мышцах (хотя в этом, скорее, виноваты прогулки по занесенным сугробами холмам и рощам) и ледяного ежа в груди.
Действительно ли это был просто кошмар?
Дурная помолвка, вызвавшая столько вопросов, косых взглядов и проблем. Долгие мучительные месяцы в Иньтэоне. Легший неподъемным камнем на совесть медальон. Все ради того, чтобы избежать увиденный во сне зимний вечер накануне Нового года. Вестница не должна… не могла добраться до Исхарда!
Или могла?
Хао… Великая мать Narai!
Я надеялась, что худо-бедно контролирую ситуацию, но события последних двух суток наглядно показали, как заблуждается одна глупая девица, считающая себя эссой. Права старуха Райла, Повелительница из меня крикунам на смех.
Сначала Рик, которого я «надежно» упекла в храмовую темницу, встречается мне в захваченной магами крови деревне. Метель, землянка в холмах – тут бы жалеть о собственной несдержанности, что могла подвести всех под удар, а хочется вспоминать, как меченый согревал мои руки. Дальше – больше: едва не закончившийся исчезновением души разговор с Хаосом и – апогей сумасбродства – прыжок в схлопывающийся портал! В итоге я оказалась отрезана от Исхарда!
Все полетело кувырком! Одна ошибка потянула за собой другую. А та третью? Если северный лорд погибнет, это обернется невосполнимой потерей не только для его глупой невесты, но и перьев центрального крыла… будут новые жертвы среди алых, множество жертв. Мишка меня не простит! Я сама себя не прощу!
«Ты не виновата, Лань».
Почему сестра во время разговора даже не предупредила про щит Квилона?! Считала, что мне, несмотря на привычку все затягивать, хватит времени вернуться в Южный Храм? Не хотела раскрывать планы из-за риска, что нас подслушивали?
Без разницы! Какой смысл искать причины, если я уже угодила в огромную кучу драконьего навоза! Последняя иллюзия, что мне подвластен ход событий, разбилась вдребезги. Оставалось надеяться, другие справятся там, где я облажалась. Верить в выбранный путь. Стоп! Не паникуй, Ланка! Все не так плохо! Пока!
На глаза попался кривой нож для выделки. Не зеркало, конечно, но сойдет. Эсса, к моему облегчению, отозвался сразу.
– Солн. це?..
Казалось, в комнате кружил растревоженный пчелиный улей. За его гулом я едва разобрала слова Исхарда.
– Солн… в поряд…
– Ис! Не верь Юнаэтре! Если Вестница явится к тебе, бей сразу! Не подпускай ее вплотную!..
Картинка рассыпалась. Вторая попытка связаться с Исхардом закончилась ничем: плетение ушло в пустоту. Это из-за щита Квилона? Заклинание подобного масштаба должно вызвать хорошее возмущение в магических сферах. Или кто-то намеренно меня глушит?
Попробовать войти в мир снов?
Опасно. Если уж мыслесвязь барахлит, чем обернется вход в астрал, предугадать не получится. Да и, признать, меня все еще бросало в дрожь при воспоминании о загребущих когтях N’eari, и возвращаться в мир снов я опасалась: а вдруг Древний все еще подстерегает меня там!
Спокойствие. Исхард жив, и это сейчас главное. Осталось придумать, что делать мне. Наверное, для начала неплохо выяснить, куда испарился Крис. Не бросил же он меня тут одну?!
– И где твоя неожиданная проблема?
Ворчливый и удивительно знакомый голос, прозвучавший под окнами, заставил недоверчиво прищуриться. Дверь скрипнула, впуская вихрь мелких снежинок и одетую по-деревенски девушку.
– Лаанара? Как ты тут очутилась?
Тот же вопрос я могла задать и Галактии.
– Эсса Ланкарра? – и Йорк с ней? Командир Братства скрывал удивление гораздо лучше. – Рад видеть вас снова и в добром здравии. Решили присоединиться к охоте?
– Не совсем, – Крис вошел последним, захлопнул дверь. – Присутствие эссы здесь и есть наша неожиданная проблема. Точнее, моя личная, – друг заметил нож. Догадался. – Ланка, больно ты не вовремя решила пожелать доброго утра жениху.
Опять я не думаю о последствиях! Рыжик же предупреждал, что в окрестностях полно врагов. А если бы они почувствовали магический всплеск? Будем надеяться, обошлось, раз западные завоеватели не явились по мою душу. Но в дальнейшем стоит воздержаться от использования плетений. Я сконцентрировалась и «закрылась», как меня учила Харатэль.
– Правильно! – одобрил зубоскал. – Лучше вообще не колдуй, голова целее будет! – и, предугадывая язвительный вопрос, уточнил. – Моя голова.
– Вместо того чтобы дразниться, – смущенно, ощущая отголоски вины за неурочное появление, огрызнулась я, – объяснил бы, чем вы тут занимались, пока…
– Пока ты не свалилась нам на шею? – продолжил Крис. – Делами, исключительно важными и секретными.
– Пропалывали сорняки в собственных рядах, – пояснил Йорк. – Святилище в Подковке кто-то сдал врагам. Мы собирались встретиться с людьми, которые могут иметь отношение к его разорению. А могут и не иметь.
Охотник говорил мягко, никому не угрожая, но я невольно поежилась, вообразив, что он сделает с предателями, если его подозрения подтвердятся.
– Честно говоря, я очень рассчитывал на способности вашего друга. Отделить зерна истины от плевел лжи иногда крайне сложно, а ошибаться в таких вопросах нельзя.
– Могу я тоже быть чем-то полезна?
– Лучшая помощь с твоей стороны, – снова вклинился не отличающийся почтительностью каратель, – это если ты не станешь мешать. Держи рот и магию на замке, глядишь, перепутают с сирой и убогой, то есть беженкой.
– Крис, ты!..
– Эсса Ланкарра, боюсь, вы слишком приметная личность, – согласился Йорк, повернулся к рыжику. – Что планируешь делать?
– Да вот думаю, – пожал плечами друг. – Либо добраться до города: в толпе и затеряться легче, и подработку найти можно… и на случайный патруль выше риск нарваться. Либо партизанить в здешних лесах, но, боюсь, местные заметят и доложат кому не надо. Да и разжиться едой в середине просинца дело не из легких, – друг задумчиво прищурился, будто пытаясь увидеть скрытую стеной и расстоянием цель. – Мараф, знаменитый город бегунов… К приезжим там привыкли, а значит, вряд ли обратят внимания на еще двух. Пару месяцев продержаться, пока в этом районе все стихнет, а дальше я надеюсь протащить ее к войскам Альянса.
– Есть предложение. Потом я справлюсь сам, но сегодня мне очень нужно, чтобы ты присутствовал на встрече. Взамен достанем вам официальный пропуск в город. Ну как, прогуляешься со мной?
– Прогуляться-то можно, дело трудным не выглядит, но…
Крис колебался, не желая оставлять меня одну даже на короткий срок: слишком хорошо помнил, чем обернулось прошлое расставание. Отказывать Братству в обещанной поддержке ему тоже не хотелось. Я неожиданно разозлилась. Ладно, опекают когти и Харатэль – это их долг! Но неужели и друзья считают, я ни на что не способна?!
– Крис, я не писаная торба и не тухлое яйцо! А потому не надо со мной носиться! Не знаю, что вы затеяли, но, думаю, до завтра вполне могу обойтись и без твоей компании. Хватит оправдывать моим присутствием свое нежелание заняться делом!
Рыжик переглянулся с Йорком, картинно пожаловался.
– Возишь с ней, возишься – и никакой благодарности! Раз грозная Повелительница Лаанара не нуждается в ее скромном слуге, до вечера я в вашем полном распоряжении.
– Спасибо, – охотник, наоборот, был сама серьезность. Йорк задумчиво, что-то просчитывая, обвел взглядом комнату и неожиданно приказал. – Галактия, останешься с эссой.
– Но, командир, – возмутилась синеглазая, намылившаяся идти за мужчинами, – а кто будет страховать вас?!
– Безопасность сестры верховной жрицы может оказаться важнее, чем поиски подставившей Карла крысы. Это приказ, и он не обсуждается, – добавил Йорк, выходя.
– Свалилось бабье царство на мою шею, – проворчал рыжик. – Ладно, Ланка, не скучайте тут. Допоздна по дремучим лесам не гулять, незнакомцам и серым волкам дверь не отпирать, с огнем не шалить. Если до завтра не вернусь, попытайтесь добраться до города самостоятельно.
– Если не вернешься? – подозрительно уточнила я: выходит, разведка, которую каратель десять минут назад охарактеризовал легкой прогулкой, на самом деле весьма опасное занятие.
– Не каркай! Яичко снесешь!
Охотница все еще злилась, подозревая, что Йорк просто нашел предлог не пускать ее в рискованную авантюру.
– Омлет сделаете, – пожал плечами рыжик. – И вообще, никакой личной жизни с вами, девушки: то одна на шею садится, то другая.
Это он наши скачки по крышам в Подковке имеет в виду? Или что-то еще? Нахал! Я не просила таскать меня на плече! Судя по заалевшим ушам Галактии, в ее общении с Крисом тоже не обошлось без нескольких пикантных эпизодов.
– Так что если нам попадется грудастая длинноногая шатенка, к ужину не ждите.
– Леди Кадмия, например? – я подпустила в голос елея.
– Не. Не в моем вкусе, хотя… – рыжик мечтательно причмокнул. Опомнился, что уже пять минут топчется на пороге. – Тьфу! С вами никогда не уйдешь! – Крис легкомысленно махнул рукой. – Не скучайте!
– Будь осторожен, ладно?
Дверь захлопнулась, и я не была уверена, что он меня услышал.
Напряжение, что мы неумело пытались сгладить нервными шутками, в тишине, воцарившейся после ухода мужчин, с каждой минутой лишь усиливалось. Я поймала себя на том, что постоянно непроизвольно поглядываю на дверь.
– Мы бы им помешали.
Не знаю, кого я пыталась успокоить: охотницу или себя саму?
– Угу, – согласилась та, лишь бы что-то ответить.
Галактии ожидание давалось еще хуже. Девушка, как тигрица в клетке, металась из угла в угол.
– Сядь, пожалуйста, – не выдержала я постоянного мельтешения перед глазами, и, удивительно, охотница послушалась, плюхнувшись на лежак рядом со мной.
В щель неплотно заделанного окна ощутимо поддувало. От ковра на полу пахло пылью и скисшим молоком. За кроватью копошились короеды.
Галактия кхекнула, разбивая затянувшееся молчание.
– И как тебе понравилась северная столица? Рыжий вредина дразнился, что Иньтэон – один из самых красивых городов подлунного мира. Подковок рядом, по его словам, не стоял. Правда или заливает?
– Там очень холодно.
Я невольно поежилась. Иньтэон навсегда впечатался в память сумрачным, неприветливым местом, и речь в данном случае шла отнюдь не о погоде – не о ней одной.
– Понятно, – разочарованно протянула Галактия. – Точнее, ничего не понятно, но говорить ты об этом не хочешь. Сильно ты изменилась! Будто незнакомка от среброкосой гадюки вернулась, и я не про сама знаешь что сейчас говорю. Тебе дела нет ни до чего! Как смертнику, которому подписали приговор, или неизлечимому больному. Ждешь назначенный час, а прочее отвлекает, вызывает одно раздражение. Не лезьте жалкие людишки к великомученице Лаанары!
– Прости, – выдавила я улыбку, не слишком обрадованная проницательностью охотницы. – Я счастлива тебя видеть. Но…
– Помнишь, мы по Подковку гуляли? Перед турниром? Тогда ты тоже в стороне держалась: и длительные променады к твоим любимым развлечениям не относились, и боялась выдать, что дракон. Но весной ты жить хотела. Иначе мы с Йорком тебя не вытащили бы. И злость в душе была, и непокорство судьбе. А сейчас сдалась! Сдалась ведь? Между петлей и топором выбираешь – что безболезненней прикончит, а надо первую порвать, второй разломать! Каким ядом она тебя траванула, признавайся?
Ядом предопределенного будущего.
– А вдруг выхода действительно нет?
– Выход всегда найдется, даже если вас съели, – отшутилась охотница в знакомой манере, перенятой у одного рыжего зубоскала. – Хотя для некоторых проще лапки кверху поднять, чем разгребать ту грязь, что жизнь подсовывает.
– Не смешно! Я видела… смерть, как тебя сейчас!
Признание вырвалось неожиданно для меня самой. Галактия невозмутимо пожала плечами:
– Все мы однажды умрем. Даже драконы не живут вечно.
Ее легкомыслие прямо взбесило. А еще эти ее постоянные глупые присказки охотницы! Неужели нельзя наконец-то начать следить за языком и перестать обвинять кланы во всех бедах мира!
– Ты не понимаешь…
– Нет, это ты не понимаешь! Угадай, что командир мне сказал, прежде чем взять в ученицы? Если я вступлю в Братство, о спокойной жизни и смерти от старости в собственной постели могу забыть! Все мое существование превратится в один большой обман и риск! Но я выбрала этот путь и ни разу не пожалела!
Рассерженная почти кричащая девушка совершенно не походила на знакомую мне неунывающую болтушку.
– Почему? Ведь сестра барона…
Сводная сестра барона могла составить счастье какого-нибудь купца или благородного рыцаря из незнатного рода, даже несмотря на низкое происхождение. Я лгала из необходимости, чтобы спасти друзей и свой мир, и не понимала, как кто-то мог добровольно променять спокойствие на «войну».
– Почему? – удивленно, словно не расслышала, переспросила Галактия. – Это же очевидно: из-за нее! Из-за крылатой скотины, уничтожившей мою родную деревню!
– Из-за мести?
– Да. Из-за мести! И что?! Не надо мне распинаться про спасение души, рытье могил и иной бред, которым любит поучать так называемая народная «мудрость», – девушка запнулась, закончила зло, решительно. – Тварей, способных испепелить полсотни дворов одним танцем, не должно существовать!
Танцем? Охотница перевела дух, продолжила уже спокойнее.
– Командир недавно историю рассказывал из своей юности: как много лет тренировался, желая поквитаться за гибель лучшего друга, и внезапно обнаружил, что месть не имеет смысла.
Ту байку о полукровке, которую так и не рассказал мне?
– Он, я теперь понимаю, почему меня в Храм отправил: дать и другую сторону увидеть, понять, что драконья кровь не клеймо, и все от человека зависит. Оттого и с тобой подтолкнул подружиться… Опять меня не в ту степь понесло!
Похоже, из любимой ученицы Йорка собирались воспитать не просто очередную гончую Братства, а старшего егеря, если не магистра.
– Я ведь в Святилище ходила, – неожиданно призналась Галактия. – В то, где Ключ был спрятан. Туда потайной ход есть из замка. Видела… на что ваша проклятая магия способна видела! Любой дракон, и ты тоже, мне при желании шею свернет и не вспотеет, с шага не собьется, да?
Я поежилась: думать, что будет, если мы с охотницей схлестнемся всерьез, не хотелось. Теоритически человеку, даже вооруженному, не выстоять против магии потомка Крылатых Властителей, но затылок ощутимо загудел, вспоминая давнее столкновение с полом.
– И? – распалялась блондинка. – Мне спрятать подальше оружие, вышить подвенечный балахон и попросить высокородного братца состряпать партию повыгоднее?
Она перевела дух и продолжила тираду с новыми силами.
– Знаешь, что отвечу: не получится! В стороне никто не останется! Даже если я решу сбежать от этой войны, она все равно настигнет меня! Пришла же в замок моего недалекого братца.
И в жизнь неоперившейся жрицы, которую попытался зарезать любимый наставник.
– Я предпочитаю сама выбирать, как мне жить! А кто попробует препоны чинить – в зубы получит! Каблуком, с размаху! А когда смерть за мной явится, для нее у меня тоже несколько тумаков и пару ласковых найдется!
Я поежилась, вспоминая ночь в поместье Кагероса, ощущая в ладони рукоять невидимого кинжала. Как поступила бы охотница в той ситуации? Небось плюнула бы на доводы разума, проигнорировала провокации среброкосой и сражалась бы до последнего, покамест не скрутили? А я? Выбор покончить с собой ради защиты Предела был моим долгом или… обыкновенной трусостью?
– Ух, выговорилась! Сумбурно получилось, но вот что я хотела донести, подруга: если ежесекундно дрожать перед будущим, на настоящее не останется времени! Вместо того чтобы тратить бесценные мгновения на страдания от еще ненанесенных ран, можно прожить их счастливо.
Рукоять несуществующего кинжала была неожиданно тяжелой.
Я смотрела на раскрасневшееся лицо охотницы и не понимала, как следует поступить. Мне думалось, лучшее, что я могу предпринять для всех, это со смирением и твердостью дойти до конца выбранного пути.
Но неужели она права, и я просто-напросто сдалась?!
***
Ночь расплескалась за окном чернильной мглой, и кто скажет, какие чудовища скрывались за ее непроглядным пологом?
Галактия, пригревшись между стенкой и мной, уснула быстро. Я завистливо прислушивалась к спокойному дыханию, боясь лишний раз пошевелиться: либо охотницу потревожу, либо упаду с слишком узкого для двоих лежака. Если бы я также легко умела отпускать назойливые думы!
Дракон, уничтоживший деревню… неужели Дамнат?! Мысль сколь неожиданная (почему я не догадалась раньше сложить два и два?), столь же и дикая – разве случаются такие совпадения? Ответить на этот вопрос могла одна леди Харэнар. Если захотела бы, но нападающие на нее приступы откровенности не поддавались никаким расчетам.
Стоит ли поделиться с Галактией своими подозрениями? Некоторое время я размышляла над этим и решила, лучше промолчать: доказательств нет; неугомонная охотница не остановится не перед чем, чтобы выяснить правду и покарать обидчицу, а следовательно, окажется в опасности, ведь лиаро не прощают тех, кто им мешает.
Снова предпочитаешь смириться с обстоятельствами, Ланка? А что делать? Если мне не хватает сил диктовать условия, остается только одно. Я закрыла глаза, решаясь: желание уберечь Исхарда, в конце концов, перевесило и чувство осторожности, и страх снова испытать гнев N’eari, и гордость, хотя последней у меня, похоже, никогда и не было.
Она уже ждала в мире снов. Фея в платье цвета пепла в окружении роя снежных мошек будто явилась из моего предыдущего кошмара. Небось нарочно приняла такой образ.
– Неужели ты передумала, sei-ar, и решила, что этот прогнивший мир не достоин твоей защиты?
– Нет.
– Жаль, – разочарования, однако, в голосе Вестницы не прозвучало. – Что ж, как любит повторять наша общая знакомая, глупо препятствовать другим в их желании набивать шишки. Но ведь ты позвала меня не за тем, чтобы в очередной раз отказаться от моего предложения? – Юнаэтра проницательно прищурилась. – Хочешь договориться о чем-то еще? Попросить?
– Исхард…
Слова застряли в горле ежом, хотя казалось бы, чего трудного – выдавить несколько звуков ради безопасности друга. Великая Мать, как стыдно и унизительно!
– Тратить силы в угоду мелочной мести – грубость, граничащая с вульгарностью, sei-ar. Я не трону твоего мужчину… пока ты не претендуешь на моего.
– Рик не твой!
Я понимала, что она меня провоцирует, но все равно не сдержалась.
– Кто знает… Женщине, особенно женщине в моем шатком положении так необходима опора и защита, сильное плечо, – Юнаэтра жеманно наклонила голову. – Неужели ревнуешь? Но ты сама отвергла его!
– Ты знаешь, почему!
– А знает ли он? – улыбка змеилась по бледно-розовым губам. – Могу лишь предполагать, что между вами произошло, но, похоже, ты лгала весьма убедительно. А может быть, и нет.
Я надеялась, что если порву все отношения с меченым, этим спасу его, а получилось наоборот – толкнула во власть Хаоса. Неужели Ровер был прав, когда утверждал, что в любой «игре» невозможно обойтись без потерь?! Не хочу верить!
В памяти всплыли слова, которые Юнаэтра сказала Рику в Подковке: «Даже тебя, mii Gard, я готова ненадолго отпустить, иначе она станет бессмысленно упрямиться». Позволить уйти, зная, что скоро он сам добровольно явится к ней. Юнаэтра тоже видела будущее и играла с вариантами гораздо виртуознее, чем одна неуклюжая эсса.
– Ты ведь этого добивалась, да?
– Допустим.
Следовало прикусить язык, но меня несло.
– Ты хотела, чтобы мы расстались! На самом деле тебе нужен был Рик? Рик, который должен стать воплощением N’eari?!
– О, как?! Встретилась с Владыкой Северного Неба? – собеседница рассеянно пропустила прядь инистых волос сквозь пальцы, заметила. – Я просто забрала то, что принадлежит мне по праву. Умей проигрывать, sei-ar.
– Древний использует тебя, как ты – других!
– Я уже говорила, все мы кому-то служим, главное, выбрать щедрого господина, – по-прежнему равнодушно отозвалась среброкосая, хотя последняя фраза ей не понравилась. – Ты начинаешь меня утомлять, эсса. Может, мне передумать и все же навестить двоюродного братца? Пока он скучает в одиночестве без своего милого солнца?
– Да катись ты к… Хаосу!..
Вываливаясь из мира снов, я успела увидеть, как неожиданно заледенело лицо моей противницы.
– Тсс, – ладонь Галактии плотно прижалась к губам. – Слышишь?
Я слышала только, как стучит кровь в ушах. Договорилась, называется!
«Жизнь не создаст для тебя идеальных условий, девчонка. Она поставит задачу. Иногда от того, найдешь правильный ответ или нет, зависит твое существование… твоих друзей, всего клана. Прежде чем сделать выбор, ты должна учесть все, предусмотреть каждую мелочь, сомневаться в самых очевидных, незыблемых вещах».
Что я снова упускаю?
Двадцать третье кресника… Я видела, как Рик умрет во время штурма потерянной столицы. Рик, которого Юнаэтра готовила стать сосудом для N’eari. Если меченого убьют, то Древний не сможет вернуться в подлунный мир (как, кстати, Владыка и его жрица собираются разрушить барьер без Ключа?). Печать все-таки заставила ее пересмотреть планы и найти иного кандидата на роль воплощенного Хаоса? Зачем же ей тогда бывший командор Северного Предела?
Что на самом деле случится на двадцать третий день лета?
В голове вертелись десятки вопросов, на которые у меня не находилось ответов. Сосредоточившись на том, что следовало сделать, дабы избежать пророчества Мараны, я мало задумывалась об истинных целях леди Иньлэрт. Почему Вестница, которая еще прошлой весной настойчиво пыталась меня прикончить, отпустила мешающие ей «ножны»? И дала оружие в виде знания будущего?
Я считала, Юнаэтра хотела сломить мой дух неизбежностью конца, и это ей практически удалось. Полагала, что, угрожая гибелью друзей, Вестница надеялась привлечь меня на свою сторону, и взамен выбрала пожертвовать собой, чтобы остановить ее и ее «господина». Я думала…
Почему видения обрываются на штурме замка?
Мой отчаянный план сработает, и я погибну вместо Рика? Либо же Маране не доставало сил показать более отдаленное будущее? А может, мне нарочно позволили увидеть только разрушения и смерть?
Где я ошибаюсь? Какую мелочь не учла?
О чем умалчивает Матерь-Спасительница?
Я почти догадалась…
– Вот! Снова, – дернула меня за рукав Галактия, сбивая с мысли.
Снаружи скрипнул снег, точно под чьим-то неосторожным шагом. За окном мелькнула тень.
– Там кто-то есть.
Шепот охотницы стал совсем беззвучным, я едва разобрала слова по губам. Девушка медленно зарядила арбалет, направила в сторону двери.
