Текст книги "Право на жизнь (СИ)"
Автор книги: Алена Сказкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)
В окно ударила огромная когтистая лапа. Не знаю, что помешало взвизгнуть охотнице, я примитивно подавилась, и постыдный звук утонул в сдавленном кашле, на который снаружи отреагировали новым скрежетом когтей по ставням.
Взвыло. Среди ночи загорелось два болотных огонька. Зверь прятался под покровом тьмы, не позволяя судить об его размерах, но если ориентироваться по глазам, в холке он достигал целую сажень, не меньше.
– Что это за тварь?
Я покачала головой. В знакомых мне справочниках – магических и обычных – похожих животных не упоминали. Осторожно потянулась к потокам, формируя плетение. Надеюсь, энергетический всплеск не спровоцирует его на атаку.
Глаза мигнули и погасли.
Мы с еканьем сердца прислушивались, как некто большой и тяжелый медленно огибает дом и замирает напротив входа.
– Думаешь, оно сможет выбить дверь?
Грубо отесанные доски, успешно справляющиеся с волками и непогодой, неожиданно показались весьма хлипкими.
Неизвестный хищник на таран идти не собирался.
Служившая засовов доска как по волшебству вылетела из креплений и с грохотом упала на пол. Дверь распахнулась, впуская снежный вихрь. В этот раз я могла собой гордиться: стрела Галактии бесследно сгинула в ночи, мне же удалось удержать заклинание на кончиках пальцев.
В комнату сначала опасливо заглянул, а затем вошел довольный Крис, одной рукой сжимая крючковатую ветку, второй ловко жонглируя двумя зелеными пульсарами.
– Проверка бдительности! Ну и лица у вас, девушки!
– Крис! Так же окочуриться можно от страха!
Я облегченно развеяла плетение. Галактия опустила арбалет, но расслабляться не спешила.
– А пять минут назад тоже ты был?
– Пять минут?
Крис нахмурился, погасил пульсары, вышел. Дверь он затворил неплотно, и от сквозняка она тут же приоткрылась. С неба валили крупные кипенные хлопья, залетали в комнату и мгновенно таяли.
То ли виновата непогода, то ли недавний разговор, но внезапно мне стало очень неуютно, будто за порогом затаилась сама Вестница, и она уже поймала Криса. Хотя, если подумать, какого Хаоса среброкосой разгуливать ночью в глухом лесу?
Дух я перевела только с появлением рыжика, обнаружив, что минуту, пока он отсутствовал, кажется, вообще не дышала. Каратель недобро покосился на охотницу.
– Ладно, один-один. Сам заслужил, – друг принялся раздеваться. – Ланка, расслабься: там никого нет.
– Но я действительно слышала шаги, – возразила Галка.
– Там никого нет, – отрезал рыжик. – Я бы почуял.
Я надеялась, что ошибалась Галактия, а не Крис.
– Безопасно ли соваться в деревню?
Я чувствовала себя как жук под увеличительным стеклом, хоть и не понимала истоков этого гадостного ощущения. Испугалась слов Криса, что в округе полно вражеских магов и солдат? Ведь глаза мне говорили обратное: такой мирной деревни я давно не встречала.
Мычали коровы в сараях, собаки сыто щурились из-за забора, не спеша вылезать из теплой конуры, чтобы обрехать случайного прохожего, а единственный разваливающийся дом стал таковым по причине лени хозяина, а не его отсутствия. Закутанные в пуховые шали женщины, зачем-то столпившиеся у одной из изб, встретили нас с интересом, но без враждебности, как обычных путников в любое иное время.
Тогда почему внутри расползается гадостное чувство, что все вокруг фальшивка и вот-вот рассыплется карточным домиком? Виноваты воспоминания о Подковке, где за внешним фасадом мирной жизни скрывалось порушенное святилище охотников и западня, расставленная Юнаэтрой?
– …застава дальше, и ее обойти трудно, если вы, конечно, девушки, не скрыли от меня выдающиеся успехи в покорении отвесных склонов, – Крис махнул в сторону перевала, на вершине которого часах в трех-четырех хода можно было разглядеть крошечную, напоминающую игрушку крепость. – Единственный путь пролегает через село. Тем подозрительнее будет, если нас не увидят местные.
– А патрули?
– Фе. Солдатам, думаешь, охота морозить носы и что пониже, слоняясь вверх-вниз по склонам? Подкупили пару доносчиков из жителей, а сами небось засели в крепости, где тепло, полный погреб выпивки и сговорчивые служанки, готовые согреть постель долгими зимними вечерами. Чего еще желать?
– У стражи на заставе все равно возникнут вопросы, – решилась озвучить я смущавшее меня слабое место плана.
– Сымпровизируем, – Крис легкомысленно пожал плечами. – Ланка, убери с мордашки кислое выражение, будто у тебя лимон сперли. Ты как ворона из сказки: увидела, что охотники костер разжигают, и уже на целый лес панику наводишь: «Караул! Пожар!»
Ворона? Возможно, поскольку «огня» сегодня, если верить пророчеству Мараны, точнее, отсутствию в нем воспоминаний об этом дне, не ожидается.
– Эй, болтун, прости, что отвлекаю, но впереди не те солдаты, которые обыкновенно носа из крепости не кажут? – осторожно уточнила Галактия, кивая на приближающийся к нам патрульный отряд.
– Хаос! – выругался сквозь зубы рыжик.
Покосился на запертые двери домов: «в гости к родне» не заскочишь.
– Как же ты их не почуял-то, дворняжка наша одаренная? – подначила охотница.
– Драконов среди них нет. А люди… Их сложнее отследить. От тебя и то больше угрозы исходит, чем от всего отряда вместе взятого, – не остался в долгу рыжик.
– Нашли время цапаться!
Спорщики замолчали.
– Идем, не дергаемся. Разговариваем и делаем вид, что имеем право тут шастать, – решил друг. – Если начнется свалка, не лезьте под руку – сам разберусь.
Я поежилась. «Разберусь» в устах алого, скорей всего, закончится несколькими лежащими на снегу трупами – не нашими, но худшего следа и представить нельзя. Исчезнувший патруль не то обстоятельство, на которое закроют глаза, а значит, и спокойно выждать, как рыжик планировал, не получится. Но в одном Крис прав: разворачиваться и ретироваться было поздно – только вызвали бы ненужные подозрения.
– …а я ей и говорю, – с фальшивой жизнерадостностью щебетала охотница, легко поддерживая игру сенсорика, – кура ваша, походу, сама издохла, от старости. Синяя, тощая и жилистая. Ой, что началось! Она этой тушкой так у меня перед носом взмахнула – испугалась, пришибет!
Солдаты были все ближе. Беззаботно молоть языком, как охотница, мне не хватало духу, максимум – выдавить кривую улыбку и невпопад кивать в ответ. Возглавляющий патруль усатый мужчина лет сорока рассеянно скользнул взглядом по нашей компании, прищурился, напоминая бульдога, почуявшего добрый шмат мяса.
– Кто такие? Я вас раньше тут не видел!
Крис развел пустые руки, точно собираясь заключить солдата в объятия, шагнул вперед, ненароком оставляя нас с Галактией за спиной. Чтобы не мешались, если дело дойдет до драки.
– Доброго дня, славные люди. Позвольте обратиться к вам с нижайшей просьбой. Мы немного заплутали. Не подскажите, где…
Сбить опытного старшину с толку оказалось непросто.
– Кто такие, спрашиваю!
Солдат положил ладонь на рукоять сабли. Патруль рассредоточился полукругом, ненавязчиво окружая нас. Крис, «не замечая» враждебности, продолжал нести какую-то чепуху, но я знала, как быстро выпускник Пламени может перейти от мнимой расслабленности к бою, и видимое отсутствие оружия ему не помеха.
Обходя столпившихся на дороге мужчин, вдоль забора плелся паренек в отороченном зайцем тулупе. Устало тяня груженые мешками салазки, мальчишка смотрел себе под ноги, но, привлеченный суетой, поднял взгляд, и я поняла, мы влипли. Болезненно заныла макушка, напоминая о давней авантюре, и я непроизвольно потянулась, чтобы нащупать несуществующую шишку.
Атэр молчал несколько мгновений, показавшихся мне часами.
Выронил веревку, бросился навстречу.
– Тетушка Гуля! Неужто вы все-таки приехать изволили?!
От толчка Галактия покачнулась, непроизвольно схватилась за сорванца. Со стороны выглядело, будто блондинка его обняла. Патрульный расслабился, убрал руку от оружия.
– Атэр, ты их знаешь?
– Конечно, я знаю тетушку Гулю, Гульнару! – с готовностью подтвердил ученик колдуна. – Сестра матери. Она в городе живет, но вот приехала по нашей просьбе. Сами понимаете, отец… – мальчишка заговорщицки понизил тон, покосившись через плечо на дом. Снова ожил. – А это ее муж. И его кузина. Она сирота и вечно влипает в неприятности.
– Вы сами подтвердите, время тревожное, – пояснил Крис, мгновенно подхватывая нить легенды. – То шпионию какую-то ловят, то говорят, соседи войной грозят. Женщин без присмотра отправлять в путь не дело. Лучше и вовсе по домам сидеть. Но Гульнара, если что в голову себе вбила, так просто не отступится. Хочу, заявляет, племянничка навестить – давно не виделись. Вот и приходится всем тащиться в несусветную даль.
Солдат сочувствующе улыбнулся, махнул товарищам.
– Спокойно, парни. Это местные. Эй, Атэр, комендант тебя видеть хотел. Что-то у него опять не складывается с артефактами. Милость Матери-Спасительницы, защищающей нас от богомерзких тварей, безгранична, но хорошо бы к ней прилагался хоть один посвященный.
Значит, драконов поблизости нет? Это радует.
– Как гостей размещу, так сразу же, – отозвался ученик колдуна.
Мальчишка, намертво вцепившись в руку Галактии, тащил ее к богатому терему. Крис, не обращая внимания на продолжающих коситься солдат, хозяйственно подхватил бечевку салазок, помогая «племянничку». Я не удержалась, посмотрела на патруль. Поймав мой взгляд, лопоухий парень с носом картошкой чмокнул губами воздух и подмигнул, заставив поспешно отвернуться: лишний интерес – ненужные проблемы.
Атэр подцепил щеколду, распахнул калитку. К дому вела расчищенная дорожка. Щенок, греющийся в будке, выбрался наружу и приветствовал хозяина радостным лаем.
– Сюда, тетушка Гуля.
Крис первым поднялся по ступеням. Несколько секунд вслушивался в царящую за стенами тишину, даже глаза прикрыл, чтобы не отвлекаться. Кивнул сам себе и уже без колебаний скрылся внутри. Мы с Галактией переглянулись и последовали за сенсориком.
Мальчишка притворил дверь. Неуверенно, будто сомневаясь, правильно ли поступил, потоптался на пороге, прежде чем опустить засов.
– Что это был за спектакль? – хмуро поинтересовался каратель.
– Ты ведь целительница? – проигнорировал алого Атэр. – Жрица? Дракон? Так мэтр сказал.
– Допустим. Людей лечить я умею, если ты об этом, – осторожно уточнила я, еще не решив, как расценивать новую встречу с ершистым учеником колдуна, едва не устроившего жертвоприношение в Шахтенках.
Не берусь утверждать, виновен ли мальчишка в преступлениях наставника. Мне его появление до сих пор не приносило ничего, кроме неприятностей. Наше первое столкновение закончилась шишкой на голове и пленом, второе, если опустить все тонкости и подробности, тоже.
В соседней комнате кто-то надсадно закашлялся. Хрипло позвал:
– Атэр, у нас гости? Сейчас я встану.
– Не беспокойся, я сам справлюсь, – крикнул тот, и, покосившись на приоткрытую дверь, понизил голос. – Заключим сделку жрица. Я не сдам вас солдатам, а ты вылечишь мою мать.
Глава пятнадцатая
В Восточном Пределе есть притча о текущем дне. Однажды единственный сын старого пастуха купил на базаре тощую облезлую козу.
– Ой, болван, даром верстовым столбом вымахал! Деньги впустую потратил, – смеялись соседи. – Эта сдыхонь только на холодец и сгодится! Гляди, помрет через неделю!
– Помрет, не помрет – боги ли мы, знать, что принесет завтрашний день? – отвечал старик. – Верно лишь одно: у нас теперь есть коза.
Коза благополучно пережила лето, отъелась и распушилась. Невестка из того пуха напряла пряжи и связала шали, чтобы продать на весенней ярмарке. Хорошо товар брали, а как слух пронесся, что платки те целебные, от простуды и иных хворей помогают, и вовсе вмиг разлетелся да за большую цену.
– Ишь чу’дная коза! – завидовали соседи старому пастуху. – Удачно вы ее купили: теперь сыром в масле будете кататься.
– Удачно, не удачно, – усмехался в бороду тот. – Вы прочли одну главу, а спешите судить обо всей книге.
Услышал о волшебной козе и приехал в селение богатый скотовод. Сундук серебра предлагал на обмен, но получил отказ. Не успокоился набоб, выкрал желаемое под покровом ночи. Погнался за ним сын пастуха, да споткнулся конь на неровной дороге и выбросил наездника из седла. Упал мужчина и сломал ногу.
– Одни несчастья от этой козы, – шептались люди. – Пахота на подходе, засеивать поля надо, а сын твой, опора и кормилец, бревном лежит.
– Счастье, несчастье, – пожимал плечами старый мудрец. – Просто скажите, что сын мой сломал ногу, и это единственно точно сейчас. Жизнь состоит из событий, и никому не дано ведать их все.
Случилось так, что вскоре взбрело местному владетелю в голову возвести мост через бурную реку неподалеку, и всех молодых мужчин согнали на стройку, не забрали только сына пастуха, потому как ходить он не мог, а значит, и толку от него не было. Вся деревня ждала вестей в тревоге, ибо работа та оказалась тяжелой и опасной, и несколько человек уже стали калеками, а трое и вовсе погибли.
– Повезло тебе, старик, – укоряли жители деревни. – Твой сын жив и уже почти поправился. А наши дети то ли вернутся, то ли нет.
– Вы все судите и судите! – отвечал пастух. – Сегодня верно лишь то, что ваших детей забрал владетель, а моего нет. Завтра же никому доподлинно не известно!..[1]
Восточного фатализма, чтобы как старик из притчи жить лишь сегодняшним днем, мне определенно не хватало. Но за несколько месяцев, проведенных в деревне вдали от кланов и битв, я словно сбросила давивший на плечи груз безысходности, стерла серую пелену отчаяния, съедавшую краски мира. Словно устала бояться и прекратила переживать о том, на что не могу повлиять здесь и сейчас.
Галактия еще спала.
Накануне Атэр поведал нам о занимательной местной традиции. В день перелома весны с первой звезды и до третьих петухов невинные девы собирались в круг и призывали духов, прося явить во сне грядущее завтра. Кто-то гадал на урожай, кто-то – на погоду, но чаще всего спрашивали о делах сердечных: постучатся ли сваты по осени аль нет?
Невинные девы были в наличие. Любопытства и свободное время присутствовало в избытке. Вещих снов мне, конечно, хватало и без сомнительных ритуалов, но я согласилась составить компанию охотнице – на всякий случай: мало ли, какие духи-пакостники скрывались в тихом «омуте» деревенских ритуалов.
С первой звездой мы с Галактией заперлись в старом свинарнике, пустующем, но еще не выветрившем следы бывших обитателей.
Сначала мы, разбирая корявый почерк Атэра, читали с листочка какую-то тарабарщину, стараясь не срываться на смех при виде особо хохмачных лингвистических конструкций. Повторить заклинание «от» и «до» без запинки удалось не с первого раза и даже не с десятого. Но, полагаю, таинственные сновестницы на нас не обиделись, потому что «высшие силы», откликающиеся на подобные «молитвы», явно не обделены чувством юмора. Если вообще существуют.
Да, я раньше тоже часто твердила детские стишки при создании плетений, но слова я использовала как «спусковые крючки» для подсознательного запоминания последовательности применения потоков, а не вместо них.
Потом мы ходили кругами, держа в руках зажженные свечи. Наверно, огонь символизировал ту самую энергию, которую драконы вкладывали в чары, а люди надеялись привлечь прямо из вечернего воздуха. На обливании ледяной водой – а охотница притащила целую кадушку, уверяя, что так надежнее – я не выдержала.
Магии в деревенских суевериях, ожидаемо, не оказалось.
Более того зародилось нехорошее подозрение, что инициатором безобразия выступал Крис. Уж слишком карикатурно выглядели отдельные шаги призыва, словно пародия на этапы создания плетений. Небось мальчишки – и большой, и малый – спрятались снаружи и веселились, подглядывая в какую-нибудь щель.
В общем, мне быстро наскучил гадательный фарс – у Оракула с Вестницей все вышло гораздо проще, а главное, провались они пропадом, достовернее – и я отправилась в кровать, сразу же уснув. Когда вернулась охотница, я не слышала: неужели та бодрствовала до самого рассвета?
Осторожно, не желая тревожить подругу, я выбралась из общей постели, подоткнула одеяло. Крис уже встал и отправился на прогулку: днем-то рыжик старался пореже выходить со двора, чтобы не мозолить глаза солдатам.
– Разбудила?
Я покачала головой. Госпожа Нино вовсю хозяйничала на кухне. Кажется, на завтрак нас ждали пироги с прошлогодними морожеными ягодами. Тесто женщина замешивала резкими сильными движениями, то и дело подливая в миску парного молока из стоящего рядом кувшина.
– Как вы себя чувствуете?
– Вашими стараниями, – сухо отозвалась та.
Наше присутствие в своем доме мать Атэра вынужденно терпела, но восторг и даже дружелюбие в отличие от сына изображать не спешила. Уверена, женщина вздохнет с искренним облегчением, когда незваные гости наконец-то свалят.
Кто-то мог углядеть в ее поведении черную неблагодарность, ведь мы с Галактией приложили немало усилий, чтобы больная пошла на поправку. Но я думаю, причиной грубости был обыкновенный страх: что сделают с ней и Атэром солдаты, когда узнают, кого селяне приютили под собственной крышей.
Почему я согласилась с предложением мальчишки? Поверила недругу? Ответ мне и самой был неясен. Из-за выгоды? Мы все равно собирались искать приют в ближайшем городе, деревенский дом в этом плане был даже лучше, особенно если иметь заступничество в лице местных жителей. Или я вспомнила Скайнэль и ее брата, которым однажды отказала неизвестная целительница. В конце концов, меня учили всю жизнь помогать людям. А что эти люди – бывшие враги, разве так важно?
Я насыпала в кружку зерна из мешка в чулане и пошла выпускать нетерпеливо квохчущих в курятнике наседок.
Утренний воздух приятно бодрил. Наполненный солнцем, он казался золотым нектаром, густым и почти осязаемым. Чудилось, его можно пить, как колодезную воду, окунуться с головой. В ярко-синем небе редкие облака напоминали рыжую вату, что сорвалась с вершин дремлющих гор. Среди грязи и пожухлых клочьев прошлогодней травы пробивались зеленые стебли новой, желтели головки мать-мачехи.
С наступлением весны в мир стали возвращаться яркие краски.
Стала возвращаться жизнь.
Бесконечная зима, жабой давившая на горло, отнимавшая силы и волю, отступила. Словно выздоравливающему после долгой выматывающей болезни, мне хотелось дышать полной грудью, радоваться каждому мгновению, наслаждаться красотой.
Давно усвоив урок, я высыпала зерно в корыто, налила воды и только потом открыла птичник. Сдвинула засов и отступила, прячась за распахнувшейся дверью от сбивающего с ног пернатого вихря. Оголодавшие за ночь несушки срывались с насеста и, вообразив себя орлицами, тяжело вылетали из узкой двери, квохча и толкаясь. Последним, пропустив нетерпеливых дам, гордо вышагивал петух. Замерев на пороге сарая, он распушил хвост и прокукарекал, после чего, посчитав свою работу выполненной, растолкал кур у корыта.
Следующей на очереди была коза. Двухлетняя вредина с обломанным рогом поддалась мне не сразу. Подкупить ее получилось только морковкой, заключив что-то вроде негласного соглашения: я каждое утро притаскивала ей лакомство, она терпеливо сносила мои потуги овладеть навыками доярки.
Я почти закончила, когда вернулся Крис.
– Глядишь, месяц-другой и завзятой крестьянкой станешь.
– Нагулялся?
– Да нет. Нино попросила корову на выпас отвести.
– Теперь отведи еще и козу, – вручила я веревку рыжику.
– Ну, Ланка, – наигранно заканючил каратель. – Я ногу вчера натер. И безрогая твоя меня не любит.
– Вот и воспользуйтесь шансом узнать друг друга получше, подружиться.
Коза и Крис с сомнением переглянулись. Рыжик открыл рот, собираясь выдать что-то язвительное, но в этот момент на двор вышла Галактия, и внимание друга переключилось на нее.
– Наша благородная баронесса, неужели вы наконец-то изволили встать?! Все честные люди давно на ногах, а она только глаза продрала.
Баронессой Галактия не являлась никоим образом, хотя история о том, как «крестьянская дочь» оказалась родственницей владетеля замка, получилась витиеватей, чем выдумки иных сказителей.
Отец Николая барон Любмир фон Красноземский сочетался узами с миледи Анной, старшей дочерью виконта Озейро. К сожалению, юная жена, как и ее мать, отличалась хрупким здоровьем, которое рождение ребенка подкосило окончательно, и вскоре миледи покинула грешный мир, оставив осиротевшего младенца и безутешного супруга.
Браки между аристократами редко заключались по любви. Но этот оказался счастливым или, скорее, несчастным исключением. А потому вдовец не спешил снимать траур, раз за разом отвергая выгодные партии.
Высший свет поболтал о чудаковатом собрате и забыл… пока Любмир не бросил вызов всем традициям, женившись на купчихе крестьянского происхождения Софии, похожей на почившую баронессу точно две капли воды. Дело в том, что виконт Озейро по молодости любил гульнуть налево и помимо двух детей, появившихся в браке, имел с десяток незаконнорожденных отпрысков, в чьей судьбе изредка принимал участие.
Например, Софию обучили грамоте, счету и манерам, а когда девица достигла подходящего возраста, сосватали за преуспевающего лавочника. Семейное счастье, правда, как и в случае с бароном, у молодых оказалось недолгим: удачливый делец в одну из поездок стал жертвой разбойников. Вдова, относив положенный срок черное платье, с энтузиазмом занялась торговыми делами и устройством личной жизни, отослав дочь на село к бабушке, где Галактия и провела несколько лет, пока барон Любмир не перевез новообретенную семью в замок.
В общем, запутанная вышла история, похожая больше на выдумку.
– Как погадали, девочки? Выбрали себе по прекрасному коню и белому принцу?
Обычно Галка язвила в ответ или игнорировала рыжего: спорить с зубоскалом было бесполезно, только если ради удовольствия, обижаться – тем более. Но в этот раз процедила с неожиданной злобой.
– Завидуй молча! Ты себе вон подходящую «девицу» нашел, – она кивнула на козу. – Упражняйся в острословии на ней! А от меня отстань!
Девушка хлопнула дверью, скрывшись в доме.
– Вы снова выясняли отношения? – шепотом поинтересовалась я. Мне казалось, после размолвки в Южном храме охотница давно успокоилась. Хотя, конечно, представляться женой рыжика пришлось ей не по нраву.
– Не, – обескураженно отозвался друг, рассеянно чеша опешившую от такой наглости козу за ухом. – Я вообще не понимаю, что на нее нашло, – Крис на мгновения задумался, прислушиваясь к внутренним ощущениям, качнул головой, повторил. – Не понимаю.
***
– Доброго вам утречка, Лань!
Я поморщилась, точно от головной боли. Опять Корвуса за каким-то Хаосом принесло! По его появлениям можно выстраивать график дежурств солдат на заставе, а точнее, их отсутствия. Полные разброд и шатание – и куда их командир смотрит! Вероятно, на распутных девиц, купающихся в горячих источниках неподалеку от крепости (говорят, с северной башни открывается отличный вид). Жаль, подчиненные не разделяют его увлечений тамошними прелестницами.
– Господин Корвус, сколько раз мне напоминать, мое имя Лана!
– Так я ласково, – не смутился молодой человек. – Ужели не нравится? Может, тогда иначе как-то? Лисонька? Золотце? Солнышко?
– «Госпожа Лана» вполне достаточно.
Я сделала вид, что всецело занята выбиванием ковра. Но навязчивый ухажер и не думал уходить. Оперся о плетень и глупо лыбился, не обращая внимания на пыль, что долетала до него при особо яростных ударах. Бешеная борьба с ковром вскоре завершилась моим полным поражением: сама и закашлялась. Да еще и в глаза будто песка насыпали.
Корвус только и ждал, пока я возьму передышку.
– Госпожа Лань, прогуляться не хотите?
– Я. Сейчас. Очень. Занята.
Однажды я уже сглупила и согласилась, после чего сотню раз пожалела о проявленном малодушии. Что может быть унылей, чем несколько часов выслушивать самодовольный треп о том, как важна должность старшего помощника заместителя начальника северной башни? А противные липкие пальцы, которые постоянно норовят вцепиться в ладонь? Похотливое сопение над ухом. Луковый запах из-за рта. И самое главное, абсолютная уверенность в собственной неотразимости и нежелание признавать, девушка не целуется не потому, что ты ей не нравишься, а якобы блюдя традиции.
Корвус становился проблемой, с которой я не знала, что делать. Использовать плетения и отвары нельзя из-за риска привлечь внимание вражеских магов. Попросить Криса «по-братски» надавать по шее тоже: вряд ли солдаты спустят подобную дерзость, потому что «лицо» воякам терять опасно – если обыватели не испытывают страх перед оружием, это грозит беспорядками в будущем. А коль уж мы решили притворяться добропорядочными мещанами, приехавшими в гости к родне, оставалось стискивать зубы и, надеясь, что скоро удастся покинуть сидящую в печенках деревню, строить недотрогу. Благо удалые защитники крепости получили приказ поддерживать дружеские отношения с населением и не пользовались правом военного времени.
– А вечером?
– И вечером тоже. Занята.
– Завтра утречком? – с надеждой предположил Корвус. – У меня увольнительная в полдень заканчивается, но мы с капитаном большие друзья, и уверен, раз такое дело, он поймет.
– Эй, сестричка, тебя Га… Гульнара искала, – спас меня Крис.
Подошедший рыжик легко стащил выбитый ковер. С облегчением вцепившись в подкинутый приятелем повод, я быстренько распрощалась с незадачливым поклонником и поспешила за «братцем».
– Спасибо, – поблагодарила уже в сенях.
– Помнится, ты не возражала, когда кое-кто другой называл тебя Ланью, – с ухмылкой заметил рыжик.
– Кое-кто, – отозвалась я, выразительно глядя ему за спину, – обещал Галактии разобрать чердак. Смотри, доиграешься. «Женушка» твоя на расправу скорая.
Напугать Криса не удалось. Вредный сенсорик всегда чувствовал, если я пыталась его надуть. Но, сгрузив ковер на сундуки, под крышу рыжик все-таки полез. Спустя минуту сверху что-то с грохотом опрокинулось, породив сдавленные ругательства.
– Тебя просили разобрать, а не разломать, – напомнила.
– Разломать и выкинуть проще.
Войдя в дом, я обнаружила, что у заигрываний Корвуса были свидетели и помимо Криса.
– Хороший парень. И почто его к рыжей ведьме, как кошака к сметане, тянет. Приворожила небось.
Нино, домывавшая посуду после завтрака, ни к кому не обращалась, делая вид, что разговаривает сама с собой, но слова прозвучали неожиданно отчетливо. Галактия от возмущения уронила половую тряпку.
– Эта «ведьма» вас на ноги поставила!
– Не надо, – осадила я охотницу. – Лучше домывай и помоги мне перестелить кровати.
Подруга маханула ненавистной шваброй, едва намочив последний угол и, подхватив ведро, вышла в сени.
День, солнечный и теплый, но далекий от иссушающего летнего зноя, отлично подходил, чтобы перетряхнуть не только ковры, но и залежавшиеся перины. Признаться, на улицу я высунула нос с опаской, но, к моему облегчению, пока охотница заканчивала с уборкой и выплескивала в огороде ведро, назойливый поклонник успел разочароваться и уйти.
– Могла бы. Проявить. Хоть немного. Благодарности, – бухтела Галактия, покраснев от натуги. Говорить удавалось рубленными фразами.
– В ее доме мы гости. Нежелательные. И опасные. Хорошо. Нам на дверь не указали.
– Фух! – одновременно выдохнули мы с облегчением, сгрузив перину.
Галактия потянулась, помахала руками, разминаясь и сбрасывая напряжение. Да и у меня плечи ощутимо ныли. И почему я не догадалась позвать Кристофера? Впрочем, судя по доносящемуся с чердака грохоту работы рыжику тоже хватало.
– Гости? Как же! Скорее, бесплатная прислуга. Ишь барыня отыскалась, – проворчала охотница, отдышавшись. – Будто дел иных нет, чем с клопами и тараканами воевать?!
– Случилось что-то? Ты с самого утра на взводе?
– Не бери в голову. Все замечательно, лучше не придумать, – Галактия натянуто улыбнулась, но, поняв, что ей от меня не отвязаться, пояснила. – За командира переживаю. Думаю, как у него дела. Я же должна на подстраховке быть, но… в общем, забудь!
Ни Крис, ни Галактия не спешили распространяться в подробностях, чем они занимались до моего вмешательства. Но хватило и краткого пересказа, чтобы понять, что сложившаяся ситуация мне категорически не нравится.
Юнаэтра действовала с размахом, внеся раздор не только среди кланов, но и в рядах Братства. Да уж, сеять смуту везде, где бы она ни появлялась, среброкосая хорошо наловчилась.
История с охотниками началась полтора года назад, то есть за несколько недель до покушения на южную эссу. Пока я беспечно наслаждалась каждым днем и стеснялась признаться в собственных чувствах, на очередное собрание Ложа, надо заметить, проводимое тайно, пришли посланники от некого доброхота. Безымянные предложили силу и знания, должные «помочь уважаемым егерям раз и навсегда стереть драконов с лица земли». Взамен они попросили самую малость – отдать принадлежащий Братству кусок Ключа.
Магистр выгнал подстрекателей, объявив, что договоры с кланами остаются нерушимыми и неизменными. Однако нашлись и те, кто заинтересовался предложением. Не знаю, собирались ли предатели расплатиться артефактом, скорее, надеялись использовать новообретенную силу против дающего. Как попытались против Магистра: не отличающиеся терпением глупцы решили устроить в Ложе переворот, сместив «старых консерваторов», но проиграли.
Люди, на который наткнулись мы с Риком, были из тех, кто в самом бунте участия не принимал, но под шумок откололся от Братства, а когда затея со сменой власти не удалась, пустился в свободное плавание: авось непричастных не тронут. Просчитались. У Магистра возникли вопросы, и кто-то должен был на них ответить – взявшиеся за оружие мертвецы говорить не могли.
Вмешательство Рика, с одной стороны, избавило Йорка от необходимости убивать бывших товарищей, с другой – оборвало едва ли не последнюю нить, ведущую к кукловодам.
Древняя восточная мудрость гласит: бойся не тех, кто громче всех спорит с тобой, бойся молчащих и поддакивающих – неизвестно, какие демоны прячутся у них в душе, а потому жди удара в спину. Что выполоть все сорняки не получилось, стало понятно быстро. К сожалению, гниль затаилась где-то на самом верху, причем возникла она задолго до того, как появились ее официальные вестники. Доказательств у Йорка и других приближенных к Магистру егерей не было, только размытые подозрения, а значит, и спешить с обвинениями они не имели права: слишком высокой могла оказаться цена одной-единственной оплошности.
Поэтому-то охотник и обрадовался встрече. В условиях, когда непонятно, кому можно верить, а кому – нет, свалившуюся буквально на голову (а точнее, под копыта коней) сестру южной правительницы пора считать благословением духов. Надежней посланницы, чтобы передать сообщение Совету драконов, придумать было трудно.
