Текст книги "Право на жизнь (СИ)"
Автор книги: Алена Сказкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)
Малефики зависели от чужой энергии, и магия драконов служила пусть и слабой, но заменой той, что они получали от убийств. Несомненно, со временем целительницы южного Храма найдут способ привести насильно «разорванную» ауру к обычному замкнутому состоянию, но пока мне не удавалось даже увеличить интервал приема «лекарства».
В дом я вернулась в растрепанных чувствах, но хандрить было некогда. В лазарете заканчивалось восстанавливающее зелье, а значит, нужно было сварить новое; в спальне ждали дневник наблюдения за малефиками (пригодится леди Талии, если мне вскоре потребуется покинуть эту деревню) и записки лиаро – к последним я не подходила со времен зимнего бала. Исхард опять же вернется усталый и голодный.
О том, чем занимается северный эсса, я старалась не думать, хотя мысль то и дело возвращалась к теме смерти. «Исправь то зло, которое можешь, и не переживай о том, что не в твоей власти» – в последние дни я спасалась от безумия мудростью восточных философов, и это у меня неплохо получалось.
Хлопоты по дому закружили, отвлекли от мрачных мыслей, но под вечер тревога снова усилилась.
Я помнила, как сгущались тени в углах дома Марии, когда маг крови собирался принести в жертву Диньку. Ни с чем несравнимое ощущение надвигающейся беды и утекающего времени.
Сегодня было по-другому. Я не чувствовала тьмы и смерти. Исхард… волнение о северном эссе никуда не делось, но охватившее меня беспокойство имело иную природу, нежели страх за сражающегося сейчас друга.
Я должна была быть.
В определенном месте в определенное время. Как актер, который в нужный момент появляется на сцене.
Когда находиться в доме стало невмоготу, я выскользнула на улицу. Вылизывающая лапу Алис на секунду отвлеклась и снова вернулась к немудреному занятию. Как моя разделяющая, она тоже должна ощущать этот странный зуд. Если кошка ведет себя безмятежно, опасности и впрямь нет?
Дежуривший у порога страж, поставленный Исхардом в мое охранение, встрепенулся, собираясь следовать за мной, но я отказалась.
– Я всего лишь немного пройдусь, подышу воздухом.
Остужу голову.
– Леди Ланкарра, гулять одной опасно, – попытался настоять алый. – Эсса Иньлэрт поручил мне заботу о вас.
– Благодарю, но это лишнее. Сомневаюсь, что кто-то из жителей захочет причинить мне вред. К тому же я не собираюсь уходить далеко.
– Будьте осторожны, – неохотно подчинился дракон.
Нахохленные избы недобро пялились вослед. Зимний день короток, а морозы и домашние дела не способствуют долгим прогулкам, но пустынная, будто вымершая, улица оставляла неприятное впечатление: ни случайных прохожих, ни таящихся влюбленных, целующих за поленницей, ни шумных ребячьих ватаг – последним никакая непогода не помеха.
Если бы я сейчас зашла в любой дом, меня встретили бы угрюмое молчание и взгляды исподлобья. Просьбу, пусть и самую невинную, например, подать воды, конечно, исполнили бы, но исполнили бы с неохотой, подчиняясь праву сильного. Хоть и избавили крестьян от малефиков, для жителей драконы представали опасными чужаками, от которых не ведаешь, чего ждать. Они хотели бы, чтобы мы покинули деревню как можно скорее, и не догадывались, что мы желаем того же.
Провожаемая редким брехом псов я добрела до края селения.
Белая полоса на горизонте гасла. Заснеженные поля погружались в сиреневые сумерки. Земля казалась светлее неба – кипенная холмистая простыня в иссиня-черных росчерках впадин. Беременные тучи медленно ползли над головой, едва не наваливаясь раздувшимися брюхами на темнеющий слева ельник.
Ночью начнется снегопад. Может быть, даже буран.
Ветер прошуршал по сугробам, швырнул в лицо горсть обжигающих серебристых искр. Я приподняла шарф, пряча щеки по северной манере, непроизвольно копируя одного бывалого путника.
Скоро стемнеет окончательно.
Здравый смысл требовал вернуться. Гложущее под ребрами предчувствие чего-то важного толкало дальше в безмолвие полей и заснеженную мглу. Я перебирала в уме обрывки пророчества, но ничего подобного вспомнить не могла. Значит ли это, что какой бы путь я не выбрала сегодня, он не повлияет на будущее?
Недавно эсса Лэргранд велел мне жить сердцем. Ладно, послушаем командора теней, выясним, какое безумие выйдет на этот раз.
Я виновато оглянулась через плечо: Исхард, несомненно, завтра устроит нагоняй проворонившим меня стражам – и активировала плетение, сходя с проторенной дороги в снег.
Сумерки крались по пятам. Поглотили деревню за спиной. Обогнали, затаившись чернильной мглой под сенью соседней рощицы. Устремились по склонам начинающих за рекой холмов, чуть-чуть не доросших до того, чтобы именоваться горами. Оледенелые вершины какое-то время светлели на фоне пасмурного неба, но и их скрыл снегопад. С его началом мир резко померк, сузился до пары локтей, до маленького, окруженного непроницаемой скорлупой мглы кокона.
Шаг за шагом. Перед глазами мельтешили мушки снежинок. В ушах звенел вой то ли ветра, то ли волков – последние, несмотря на голодный месяц, так и не отважились напасть на одинокую путницу.
Я утратила ощущение времени. Не знала, где нахожусь и откуда пришла? Далеко ли до человеческого жилья? Сколько уже бреду, и что ждет в конце? Эти вопросы перестали меня волновать, заглушенные уверенным зовом, за которым я торопилась точно пилигрим за обещанным чудом.
Скрытые снежными шапками дома ничем не отличались от прочих сугробов. Зато отблески огня для привыкших к тьме глаз сияли ярче сигнального маяка, возвещая о жилье. А здешнее напряжение магических полей почувствовал бы не только дракон, но и обычный человек, на всякий случай обойдя пугающее место по широкой дуге.
Похоже, я вышла к убежищу малефиков.
Я по-прежнему не понимала причин, толкавших меня сюда. Соваться к обезумевшим от страха и жажды магам крови опасно… даже безрассудно. Я же не собираюсь самолично сражаться! Не лезть на рожон – с таким условием жених согласился взять меня с собой на это задание, да я сама понимала, что в бою только помешаю и подставлю воинов под удар.
Единственное, чем получалось объяснить странный зов, скорое появление Юнаэтры, наша связь с Вестницей. Вспомнилось, как я использовала магию, чтобы выманить на поляну зайчонка. Зверек покорно шел в ловушку, приманенный нитями чар. Со мной происходило нечто похожее, словно кто-то околдовал меня саму.
Сравнение мне не понравилось, и некоторое время я раздумывала, не повернуть ли назад. Чувство опасности молчало, угрозы не было – ни для меня, ни для Исхарда. Наоборот, внутри крепло ощущение, в конце пути ждет нечто важное, и я пожалею, если отступлю сейчас. Да и, если подумать, что делать белокосой в подобной глухомани? Спасать жертв эксперимента, которых леди Иньлэрт считала не иначе как расходным материалом? Глупо.
Воины северного клана должны скрываться где-то рядом. Я поежилась, вспоминая ярость, прозвучавшую в тоне друга. Что за враг вызвал гнев эссы? Ограждая женщин от творящихся за пределами Иньтэона ужасов, Исхард неохотно рассказывал о заданиях, которые ему поручал Аратай. Не рассказывал о войне.
Надо, наверно, сообщить жениху о своем появлении. Пока я размышляла, где мне искать драконов, порыв ветра ударил в бок, разворачивая в сторону от затаившихся домов. Подчинилась, охваченная нетерпеливым ожиданием, словно кто-то торопил: «скорее, уже близко».
Показавшийся спустя десять минут черный силуэт мельницы возвышался над заледеневшей рекой, поскрипывая крыльями. Темнота не позволяла различить, заброшено ли строение или жилое.
«Туда. Тебя ждут».
Неясный шелест обрел четкость, превратился в слова. И я наконец поняла, кто пытался достучаться до моего сознания через барьер, разделяющий мир снов и реальность.
Древний Дракон? Все это время со мной говорила Narai?
– Великая Мать, что ты пытаешься мне сказать?
Narai, если это была она, промолчала: не хотела или не могла ответить. Только ласковый южный нот, наполненный запахом свежескошенных луговых трав и листвы после грибного дождя, ветер, который не услышишь в середине холодного просинца, тихо, но настойчиво подталкивал меня к мельнице, к краю берега.
Полностью доверившись ему, я расслабилась.
Наст под ногами провалился, и в вихре снежных хлопьев я съехала вниз по склону… прямо на притаившегося под обрывом врага. Дракон, которому я рухнула на загривок, тоже не ожидал подлянки от судьбы.
Мы раскатились в стороны, как два весенних кошака, чье выяснение отношений прервала ведром воды недовольная хозяйка. Ошеломленная резким переходом от ожидания чуда к опасности, я не сразу поняла, что происходит и как мне на это реагировать. Противник тоже замешкался с началом атаки.
Сражение боевых магов, по распространенному мнению, зрелище захватывающее и фееричное. Я хоть и относилась к дуэлям и турнирам с неприязнью, признавала, что-то в них есть. Залитая светом арена, массовое помешательство, почти физически ощутимый азарт зрителей, их общее желание победы и искреннее волнение, когда на несколько минут человек забывает даже себя, болея за избранного чемпиона. Голос распорядителя-судьи, называющий хитрые стойки, приемы и контрудары.
Это своего рода искусство на грани между театром и войной. Завораживающая пластика тела, отточенные годами тренировок до совершенства движения, блеск послушной стали, ажурная вязь плетений… Искусство, не имеющее ничего общего с реальностью
Сегодня схватка напоминала неуклюжую свалку.
Главным моим желанием было бежать прочь, но повернуться к врагу спиной показалось еще страшнее. Поэтому, зажмурившись, я инстинктивно вцепилась в дракона руками и даже (попыталась) ногами, повиснув на противнике. Новая боевая техника! Обнимательная!
А что делать, если единственное мое оружие – серповидный нож, пригодный только для чистки рыбы или нарезания ингредиентов в зелья? Да и тот надо еще умудриться вытащить из-под полушубка. Не знаю, имелся ли меч или какой-то иной кусок железа у противника, но пользоваться клинком дракон не спешил. Как и применять магию.
Кстати, есть же плетения!
Ударить огнем, когда враг находится вплотную, отличная идея! Для того, кто хочет отправиться в Последний Предел раньше срока. На мое счастье, пламя бесследно рассеялось – то ли уничтоженное встречным заклинанием, то ли, скорее, наткнувшись на защитный артефакт с эффектом поглощения.
С сумасшедшими воевать себе дороже. Дракону удалось вывернуться из моих пылких объятий. И отбросить в сугроб, подарив в качестве трофея шарф.
Все! Похоже, вы добарахтались, эсса! Но сдаться без сопротивления? Не дождетесь! Отплевываясь, я вскочила. Сплетая щит, развернулась к врагу лицом. Сердце екнуло, и голос внезапно сорвался.
– Р-Рик?
Дракон отрицательно качнул головой, точно надеясь убедить: вы обознались, эсса. Но нападать тоже не стал.
– Это, правда, ты?!
Незаконченное плетение развеялось, не сформировавшись. Шарф выпал из разжавшихся пальцев. Сердце пропустило удар, а потом застучало быстро-быстро, точно я без отдыха взбежала на часовую башню Капитолия.
Меченый должен быть далеко отсюда! Он же сейчас заключен под стражу в тюрьме Южного Храма! Я снова обозналась, и у них с Цвейхопом есть еще один брат? Да нет, нелепость какая! Я, наверно, просто сплю!
– Рик, что ты тут делаешь?!
Вместо ответа дракон посмотрел в сторону деревни, будто прислушиваясь. Ловко взбежал по крутому склону, выглянул из-за края.
– Эсса Иньлэрт приближается.
В первую секунду я не сообразила, о чем речь. Конечно же! Исхард уловил всплеск моей магии и тотчас бросился на выручку.
– Подожди!
Я едва успела схватить меченого за край рукава. Не знаю, что за артефакты нацепил дракон, но вряд ли они спасут от толпы боевых магов с разъяренным эссой во главе. От моего-то неумелого пламени еле защитили.
Мужчина попробовал вырваться. Щаз! Так я тебе и позволила исчезнуть! Дрался бы он всерьез, я мгновенно без чувств улетела в сугроб, сейчас же все это напоминало давнюю возню в амбаре накануне первого полета. Надеюсь, она сойдет со стороны за яростный бой?
– Солнце?! Почему ты не в лагере?
Исхард растерянно остановился в десяти шагах. Подчиняясь поднятой вверх раскрытой ладони, замерли и сопровождавшие его рыцари серебра. Разглядеть, кто именно пришел с командором, получалось плохо из-за темноты и окружившей нас с Риком туманной дымки. Похоже, дракон использовал защитный артефакт.
– Ну… так вышло.
Я виновато улыбнулась, извиняясь за собственную неуклюжесть, приведшую меня в «плен», а на самом деле за очередной обман.
– Отпусти эссу, иначе пожалеешь.
На секунду мне показалось, что Рик послушается, но «рыбный нож» только плотнее прижался к шее, предупреждая, если маги выкинут какую-нибудь глупость вроде внезапной атаки, «западный завоеватель» успеет раньше.
– Твои товарищи в деревне мертвы. Ты один. Если сдашься, гарантирую тебе жизнь и справедливый суд.
Меченый над ухом хмыкнул, выражая все, что он думает о столь «щедром» предложении. Лицо Исхарда побелело от гнева.
Ситуация складывалась неприятная, с какой стороны не погляди. А картинки вырисовывались, надо заметить, очень разные.
Северный лорд не станет рисковать моей жизнью, но и отпустить врага вместе с эссой не согласится – будет дожидаться, пока захватчик совершит ошибку… или пока не поймет, что заложник из меня липовый.
В планы Рика, какими бы они ни были, явно не входило ни договариваться с Исхардом, ни попадать в плен. Если бы не мое неожиданное вмешательство, меченый спокойно миновал деревню вдоль русла и направился по своим делам. Теперь же ищейки альянса его не отпустят.
Я же… я не позволю причинить вред моему темноглазому демону! А потому пойду на все, что угодно. Если потребуется, если иного выхода не останется, даже буду сражаться с рыцарями серебра и… возглавляющим их эссой – теми, кто хочет меня защитить.
Минуты шорохом снежинок ложились на окрестные сугробы, на скованную льдом реку и плечи замерших в нерешительности драконов. Напряжение разливалось в воздухе, звенело натянутой до предела тетивой. Мгновение превращалось в два, три, десять… и все же хрупкий паритет не мог сохраняться вечно.
Струна лопнула.
Я так и не поняла, откуда они выскочили – прямо из-под земли? Призрачные волки яростно накинулись на драконов, вынуждая защищаться. Все смешалось в хаосе битвы. Вспыхнула магия – справа, слева. Будто принесенная колдовскими зверьми, усилилась пурга, мгновенно заполонив мир снежной круговертью. За ее воем голос Исхарда был почти неслышен.
Руки Рика разжались, отпуская. Отталкивая.
Я на секунду заколебалась, тревожно оглянулась на сражающихся алых: все ли будет в порядке? И бросилась вослед за одинокой фигурой, стремительно растворяющейся среди метели.
Глава двенадцатая
Мы шли целую вечность.
Единственным моим ориентиром оставалась маячившая впереди спина Рика. Меченый каким-то известным ему одному чутьем ухитрялся находить торную тропу между саженых сугробов и крутых склонов холмов и, казалось, не собирался останавливаться всю ночь.
Вьюга, поначалу обрадовавшая меня – снег скроет следы, собьет погоню – теперь пугала. Ветер крепчал, обжигал лицо, настырным щенком лез под полы и в рукава полушубка, сбивал с ног. Острые как стекло снежинки резали щеки, на ресницах намерзали невольные слезы. Я опустила лицо, упрямо переставляла свинцовые ноги, в голове билась единственная мысль – нужно идти дальше! Не отставать! Не потерять расплывающийся среди сумерек и метели силуэт невольного проводника! Если я заблужусь здесь, боюсь, наутро вместо южной эссы найдут милый оледенелый снеговик.
– Рик…
Буран уносил слова. Я вцепилась в ткань, удерживая шарф. Собрала стремительно тающие крохи сил и, спотыкаясь, догнала дракона.
Когда-то давно он мне сказал: «Если не можешь идти так же быстро, как я, достаточно попросить сбавить темп». Откликнется ли Рик сегодня на мою просьбу?
– Я больше не могу.
Дракон неохотно обернулся, словно впервые замечая прилипший к нему балласт. Да, я сама виновата! И на месте Риккарда не простила бы ни тот поцелуй с северным эссой, ни те обидные слова, ни нелепый приказ об аресте по не менее несуразным обвинениям. Но почему же так горько от равнодушного удивления в направленном на меня взгляде?!
– Рик, пожалуйста, мне нужна передышка.
Дракон помедлил и кивнул. Я едва разобрала по губам: «Полчаса».
Эти тридцать минут, казалось, не кончатся никогда. Идти, держась за его спиной, было немного легче, и все равно в какой-то момент мне захотелось остановиться, лечь и уснуть. Глаза слипались. Снеговая перина манила обещанием вечного покоя.
Я упрямо сжимала кровоточащие губы и брела дальше.
Землянка обнаружилась случайно: очередной узкий лаз неожиданно привел не по другую сторону холма, а в «нору». Свет исчез окончательно. Ветер остался снаружи, за хлипкой дверью. Рыхлый вязкий снег под ногами сменился земляным полом. После творящейся на улице свистопляски в поглотившей нас тьме было тихо и… почти тепло.
Разрывая мрак, упала искра. Занялось бездымное пламя. Разгорелось, высветило низкий в кореньях свод, гору старых шкур, какие-то ящики, поленницу. Место явно было обжито и служило убежищем то ли здешним охотникам и пастухам, то ли перевалочным пунктом для магов крови.
Теперь, когда я немного отдышалась, вернулись старые вопросы. Что Рик делал в деревне малефиков? Вместе с западными завоевателями? Неужели…
Мужчина избавился от облепленного снегом тулупа, рукавиц. С удовольствием протянул к очагу озябшие пальцы. Блики от костра плясали на сосредоточенном лице, тонули в черной бездне глаз.
Огонь дышал жаром, манящим, желанным. Но подойти к нему, а заодно и к сидящему подле Демону льда, мне не хватало решимости. Робея, я прижималась спиной к двери. От порывов ветра та ощутимо вздрагивала, точно буран стремился добраться до упущенной добычи. Меня опять пугал мой спутник. Снова, как во время первой совместной ночевки, я не знала, что сказать ему.
– Так и будете мерзнуть, эсса? – не поднимая взгляда, с едва заметной ехидцей уточнил Рик: мысли прочел, не иначе! – Не бойтесь. Не кусаюсь.
Я несмело приблизилась.
– Зачем вы пошли за мной? Вам следовало остаться в безопасной деревне… с вашим будущим мужем.
Причина? Я… испугалась. Побоялась, что Демон льда не сумеет один уйти от рыцарей серебра, и его схватят, казнят. И даже в мыслях не мелькнуло, что непривыкшая к долгим и сложным переходам леди только помешает, задержит опытного путника. О том, что случится со мной самой, я тоже не думала. Просто хотела убедиться, увидеть своими глазами, как меченый благополучно вырвется из окружения.
Я прикусила губу, сдерживая признание и… слезы – в оттаивавшие пальцы впились сотни иголок.
– Ты не меняешься, Лань.
Дракон, не оборачиваясь, вслепую нашел мою руку и притянул к себе, спрятал мои кисти в свои. Тепло, идущее от его кожи, было бережным, заботливым, не чета яростному обжигающему жару костра.
– Сочинила себе очередную нелепую цель и стремишься к ней, как упертый баран, отвергая помощь и не желая отступать, будто сдаться, признать поражение означает конец всей твоей жизни, – Рик выпустил мои руки, посмотрел прямо в глаза и с неожиданной злостью спросил. – Ответь мне, жрица, какого Хаоса?! Почему путь, который ты выбираешь, всегда ранит тебя саму сильнее, нежели кого бы то ни было?!
Я растерялась, ошеломленная неожиданным всплеском чувств, и меченый, не дождавшись ответа, невесело хмыкнул:
– Похоже, задавака ослеп от любви, если не замечает очевидных фактов. Впрочем, мне ли его осуждать?
Я не поняла, когда он успел приблизиться. Черная бездна в одно мгновение поглотила весь мой мир. Губы мужчины коснулись моих… сладкие, желанные, теплые. Как мне не хватало этого тепла! От наших свиданий с Исхардом неизменно веяло тяжестью долга, сомнениями, манерной бесчувственностью.
Руки Риккарда стянули с меня ставший лишним полушубок, свитер. Скользнули по спине, обнимая – сначала бережно, будто хрупкий сосуд, давно утраченную и вдруг нашедшуюся драгоценность, потом крепко, собственнически, до хруста в ребрах. Я поймала себя на мысли, что не возражаю… хочу, чтобы он продолжил. Близость, которой я постоянно страшилась с Исхардом, сейчас казалась единственно желанной и правильной.
Правильным?
Но ведь это не так! Иначе для чего были все предыдущие жертвы?! Помолвка с северным эссой, знакомство с семьей Иньлэрт и неприветливой снежной столицей?
Я попыталась вырваться, оттолкнуть мужчину.
– Я… Нет! Мы не можем! Не должны!
Вопреки опасениям, Рик остановился сразу, отодвинулся, оставаясь по-прежнему близко. Язвительно заметил:
– Помню-помню: у нас нет будущего. Но эта-то ночь может принадлежать нам? Секунду назад мне померещилось, что одна блистательная эсса не против разделить ее с изгоем, носящим ржавые клинки.
– Я… ты ошибся!
– Возможно, – мужчина внезапно толкнул меня в грудь, опрокидывая на спину, навис сверху. Задумчиво повторил. – Если девушка сама не знает, чего хочет, возможно, мне просто повести себя как злобный завоеватель и сполна насладиться захваченным сегодня трофеем.
– Ты не посмеешь!
– Проверим?
Рик лукаво прищурился. Губы мужчины требовательно впились в мои, превращая возмущенные возгласы в нечленораздельное мычание.
Какое-то время я еще сопротивлялась, а потом остатки разума сдались перед пьянящей горячей волной, растекающейся от живота по всему телу. Я и правда хотела бы разделить эту ночь, а утром уйти следом… в другое королевство, на край света да хоть бесправной пленницей к западным завоевателям. Сейчас, в этот самый миг помутнения рассудка, смогла бы даже бросить Предел, предать клан и друзей, вычеркнуть из памяти все принесенные обеты. Только лишь бы остаться рядом с ним – опорой, трофеем, игрушкой… кем угодно! Не думать о стремительно истекающем времени, о траурном звоне, что мерещился в завывании пурги…
…Колокол на центральной башне Южного Храма звучал, не переставая, оплакивая Песчаную кошку и ее храбрых воинов, павших в битве с Вестницей Смерти. Альянс победил, но какой ценой! Глухие размеренные удары неслись над пальмовыми рощами и ученическими бараками, гостевыми домами и караульными, уходили в замершие барханы – жизнь, кипящая в оазисе посреди Великой Пустыни, затаилась, спряталась, напуганная и смущенная всеобъемлющим горем, что вошло в древние стены из песчаника.
Тронный зал, задрапированный черной тканью, утратил привычное праздничное великолепие, превратившись в унылое безрадостное место. Свет, проникавший сквозь окна, падал на пол тусклыми пыльными пятнами. Плач скорбящих, подхваченный и помноженный эхом, метался под сводами попавшей в ловушку птицей.
Я оглушено брела между бесконечных рядов, желая ослепнуть, только бы не натыкаться взглядом на знакомые лица. Харил и похожие на волков двойняшки, которых я спасла в Подковке – подарила жизнь, чтобы затем отнять? Балагур Ольханд. Лоретта…
Крис.
У последнего ложа друга я задержалась на целую вечность. Внутри полыхало черное пламя, выжигая душу, превращая ее в безжизненную пустошь, не способную когда-либо более испытывать светлые чувства. Радость, счастье, веселье – отныне и навеки они для меня обратились в пустые слова. Возможно, слезы принесли бы облегчение, но безжалостный огонь забрал и их.
Рик, молчаливой тенью следующий за правым плечом, попытался обнять, заговорить. Что мне до глупых слов утешения?! Я равнодушно скинула его ладонь, пошла дальше.
Эсса Астра, возглавлявшая авангард, напоминала растрепанную изломанную куклу, которой поиграл и выбросил великан. Передовому отряду досталось сильнее всего.
Когти охраняли свою Повелительницу даже в посмертии. Два ближайших тела скрывались под плотными пологами – всей магии целительниц не хватило, чтобы придать мертвым благообразный вид. А вот начальника личной стражи Ралета тиа Кросвинг, несмотря на пересекающую лицо рану, я узнала. Говорили, он до последнего пытался спасти свою королеву, прикрывал собственным телом.
Сама Альтэсса лежала на возвышении, окруженная облаком желтых орхидей. Даже сейчас она выглядела величественно – в жреческом одеянии с ажурным обручем-венком на лбу и рыжим плащом распущенных волос. Внешне не тронутая ни тленом, ни гибельной магией, изуродовавшей ее защитников, сестра казалась спящей.
Каттера – бледный призрак в черном балахоне хранителей памяти – подняла пустой взгляд. Произнесла.
– Тебя там не было.
Под хлесткой плетью ее слов я попятилась, развернулась. Сорвалась на бег, в панике не разбирая дороги.
Коридор, лестница, переулок, сквер…
Укоризненные взгляды встреченных драконов били больнее камней.
Долг велел всем сражаться, но тебя, эсса, не было на поле боя.
Порыв ветра бросил в лицо горсть песка, заставив отшатнуться от края внешней стены. Рик схватил за запястье, притянул к себе. Гладил по спине, волосам, успокаивая, утешая.
– Ты не виновата в том, что произошло. Ты не виновата, Лань.
Я сердито вырвалась. Крикнула, выплескивая в короткий вопрос всю злость на собственную роковую ошибку, всю боль от неподъемного груза вины, который мне предстояло нести до конца жизни.
– А кто тогда?!..
– …Лань! Лань, тише! Успокойся, девочка! Все хорошо! Я пошутил. Прости дурака, глупая затея и зашла слишком далеко…
– По-поцелуй меня.
Рик растерялся, учитывая, что с этого все и началось, нерешительно коснулся моих губ, век, уже без прежнего страстного напора, нежно и едва дотрагиваясь – так мать успокаивает перепуганного ребенка. Дрожь постепенно отпускала тело. Видение тускнело, меркло, превращаясь в призрак несбыточного грядущего. Я не струшу, не отступлю.
– И что мне с вами делать? – донеслось от входа. – То ли казнить одного перебежчика за покушение на… ну, пускай будет, честь эссы, то ли зайти через полчаса, – Крис неприязненно оглянулся на дверь и с наслаждением устроился около очага, не спеша приводить в исполнение ни первую, ни вторую угрозу.
Мы спохватились, что Рик до сих пор находится на мне сверху. Поспешно отодвинулись друг от друга.
– Опаздываешь, – попенял меченый карателю. – Я уж думал, придется сдаваться эссе Исхарду и надеяться, что задавака достаточно рассудителен и выслушает меня, прежде чем отдать на съедение своим дворнягам.
– Ты-то сам почему задержался?
– Хотел убедиться, что все пройдет, как надо. Получилось?
Крис покосился на меня, неохотно признался:
– Частично. Гнездо кровопийц белобрысый зачистил конкретно, а вот выполоть сорняки в своем саду – дело посложнее.
– Не вычислил, значит?
Каратель качнул головой, Рик досадливо цокнул. Извлек ящик из угла, распутал тесемки у дорожного мешка. Занялся сортировкой вещей – что взять, что оставить.
– Пойдешь? Сейчас?
Рыжик смотрел за сборами со скептическим выражением лица. Непогода снаружи продолжала бушевать и, кажется, только усилилась.
– Нет. Подожду до утра, пока разъяснится и облава перекроет все щели, – язвительно отозвался меченый, брезгливо рассматривая какую-то гадость, вытащенную из ящика. Находка напоминала высохший трупик мыши-полевки, который дракон без сожалений швырнул в костер. – Прорвусь. Не впервой.
Крис закатал рукав и стянул с запястья пару браслетов.
– Возьми. Пригодятся.
От артефактов Рик отказываться не стал. Бегло проверил вещи, оделся, натянул рукавицы. Кивнул на прощание алому. Мне достался долгий изучающий взгляд – но так ничего не сказав, дракон вышел за дверь, чтобы раствориться среди сбивающего с ног урагана, ночной тьмы и слепящего снега.
Дойдет ли? Сумеет ли, несмотря на всю уверенность, преодолеть холмы? Я невольно поежилась, представляя, каково Рику сейчас снаружи, среди метели. Крис, заметив мой жест и неправильно истолковав, подкинул в огонь дров, вынуждая пламя разгореться жарче.
Долгое время молчание нарушалось только треском сгорающего дерева и стонами ветра. Неожиданно стало доходить, что меня обнаружили в землянке наедине с человеком, которого по моему же приказу заключили под стражу по обвинению в измене. Более того мы целовались! Целовались явно с удовольствием. Хотя единственным драконом, которому должны принадлежать мое тело и сердце, я сама же объявила Исхарда.
Весь образ благонравной невесты, старательно создаваемый последние месяцы, рассыпался к Хаосу. Я не представляла, как объяснить ситуацию другу. Рыжик же загадочно лыбился, не спеша ни обвинять, ни помогать, ни задавать наводящие вопросы.
– Крис, то, что ты видел…
– Неужели Матерь-Спасительница наложила на тебя проклятие девственницы: стоит лечь в постель с мужчиной, и ты начинаешь биться в припадке? Неудивительно, что снежный лорд раздраженный ходит.
Значит, вот как это выглядело? Постойте-ка! Я все же научилась вычленять главное из случайно оброненных фраз.
– Ты тут был с самого начала! И даже не подумал вмешаться!
– Не с начала, – поправил Крис. – Но достаточно долго, чтобы насладиться испуганным лицом Котофея. Честно говоря, колебался, то ли прибить его, то ли посочувствовать из мужской солидарности.
Я плотнее обхватила руками колени, желая провалиться от стыда, обвела взглядом землянку, невольно цепляясь за следы пребывания людей. Ищейки Исхарда потеряли нас еще возле деревни малефиков, но Крис добрался сюда почти одновременно со мной и Риком, словно… он догадывался, куда мы направляемся!
Способности сенсорика здесь не при чем. Рыжик знал про это место!
– Крис, как ты тут оказался?
– То большая страшная тайна, – глубокомысленно, подражая умудренным жизнь старцам, заметил друг.
– Мне не до смеха!
– А я не шучу.
Стоп. Значит ли это, что задание каратель получил напрямую от Харатэль? Если подумать, самый логичный ответ: кто еще мог, вопреки приказу эссы, выпустить Демона льда из тюрьмы? Не сам же он сбежал.
Хаос! Кажется, вокруг меня опять идет игра, о которой я не имею не малейшего понятия. Судя по виновато отведенным глазам, допытываться правды у Криса бесполезно. Ладно, задам вопрос сестре, когда непогода перестанет глушить мыслесвязь.
Смирившись с необходимостью ожидания, я сменила тему.
– Давно хотела узнать, почему ты зовешь Рика Котофеем?
– Так наглый, вредный и удачливый, как будто у кошки девять жизней позаимствовал, – отшутился друг, обрадованный уходу от неприятной темы. – Не бойся, бескрылая, ничего с твоим демоном не случится.
– Угу, – мне бы уверенность рыжика.
В воздухе снова повисло молчание. Болтать о сторонних пустяках не было настроения. Обсуждать шансы Рика преодолеть холмы только зря накручивать себя. Расспрашивать Криса, что происходит – бесполезно, нечестно. Рыжик, может, в конце концов, и разболтает по старой дружбе – хотя кто скажет, чем он там клялся и не завязана ли клятва на какое-нибудь крайне гадкое заклинание – так ему же потом и влетит от Харатэль очередная «охрана восточных ворот».
– Ложись-ка ты спать, мелкая, – решил за меня приятель. Безжалостно распотрошил тюк в углу, вытащил шерстяные одеяла. – В ближайшие часы буран вряд ли стихнет, так что радуйся: триумфальное возвращение невесты, спасенной из лап коварного дракона, к ее расстроенному жениху откладывается до утра.
