Текст книги "Право на жизнь (СИ)"
Автор книги: Алена Сказкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
Глава семнадцатая
– Рик…
Толща ледяной воды над головой давила неподъемной могильной плитой, высасывала из мышц остатки тепла. В легкие напротив словно набили пылающих углей. Я вцепилась в грудь, пытаясь разорвать ткань и кожу под ней, залить терзающий внутренности костер. Хотела бы вцепиться: ватные руки, на которые навесили пудовые гири, едва пошевелились.
Я умираю?
Здесь? Сейчас? Вопреки глупым пророчествам Мараны? Вопреки всем хитросплетениям хранителей памяти и интригам Юнаэтры их любимая игрушка утонет в безымянной горной реке?
Что за ирония!
Не позволю! Жалкому ручейку не убить эссу, наследницу Южного Дракона! Я собрала огрызки упрямства и рванулась к поверхности… туда, где, мне казалось, она была. Но насмехаясь над жалкой попыткой, течение утопило меня еще глубже, закрутило, беспомощной щепкой протащило по камням, обдирая руки и бок.
– Рик, помоги мне!
Последняя отчаянная молитва, просьба… ментальный зов, который услышали. Сердито вспузырилась вода, пропуская кого-то. Все, что я запомнила, как черная стремительная тень тащила сквозь бесконечную серо-зеленую муть. Наверх. К небу.
К жизни.
– Рик, ты снова пришел спасти меня?
Невероятным усилием мне удалось открыть глаза, превращая сумрак сна в сумерки реального мира.
– Прости, бескрылая, здесь только я.
– Крис?
Я приподнялась на локте, огляделась. Слева, на расстоянии руки, бурлила, пенилась, перекатываясь через пороги, вода, справа нависала отвесная каменистая стена. Небо, сдавленное скалами, белело сквозь кроны цепляющихся за уступы низкорослых каштанов.
– Где мы?
– Не знаю, – Крис, растрепанный и босой, напряженно прислушивался к пению птиц. – Но лучше нам очутиться как можно дальше отсюда, – рыжик тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. – Мне пришлось использовать плетения, и, боюсь, это навело врагов на след: теперь они знают, что эсса выжила, и лишь вопрос времени, когда западные завоеватели явятся сюда. Идти можешь?
Я вцепилась в протянутую руку, встала. Скривилась, ощупывая ребра. Покосившись на друга, задрала сорочку, изучая разводы гематом и кровоподтеков на правом боку. Поздравляю, эсса, вы снова вначале делаете, а затем думаете! Хорошо, если синяки и царапины окажутся единственной ценой за очередное безрассудство.
Крис медленно, подстраиваясь под мой неверный шаг, побрел по узкой полоске берега. От воды тянуло холодом, и в одной рубахе, к тому же рваной, мне быстро стало зябко. Куртку то ли я сумела сбросить сама, то ли сорвал рыжик. Впрочем, мне грех жаловаться. При взгляде на друга, босиком пробирающегося по острым камням, я сгорала от стыда.
– Любишь ты терзаться, Ланка! – замечание Криса вырвало из задумчивости. – Подумала бы о чем-нибудь веселом, например, о розовых слониках. Тут тошно и без твоих самоуничижительных мыслей.
– Прости, – спохватилась, вспоминая о том, что рыжик – сенсорик.
Я честно попыталась думать о сахарных зайцах, мятных кошечках, слониках и прочих ванильных тварях… поедаемых с особым цинизмом: не ко времени вспомнилось, что со вчерашнего обеда во рту не было даже маковой росинки. Все бы отдала за миску грибного супа, такого густо-наваристого и обжигающего. Каратель вздрогнул и обернулся, с подозрением вглядываясь в мое лицо.
– Ланка, ты опять задумала что-то неприличное?
– Нет.
После второй попытки, я сдалась. Под ложечкой противно сосало, от воды долетали ледяные брызги, а в голову лезли отнюдь не радужные мысли.
– Надеюсь, с Атэром и Галактией все в порядке.
– Насчет охотницы… – помрачневший рыжик запнулся. – Мы следили со стороны, но когда я нырнул за тобой в реку, щит, прикрывающий нас от западников, исчез. Боюсь, ее могли схватить.
– Какого Хаоса! – перед глазами, отбивая едва проснувшийся аппетит, явственно возникла летящая в костер жрица, и я не сдержалась. – Ты должен был защищать Галку!
– Ну, прости, – язвительно отозвался друг. – Не знал, что ты так страстно желала утонуть. Тогда, конечно бы, не стал вмешиваться.
– Я же просила, – я злилась в первую очередь на саму себя, а потому не думала, что говорю. – Приказывала!
Лицо Криса внезапно окаменело, как при допросе у Исхарда. Я осеклась, осознавая, что сейчас сказала.
– Приказ Повелительницы Харатэль значимее вашего, эсса, – холодно отчеканил рыжик. – Вы вольны назначить любое наказание, которое сочтете нужным, но после того, как я доставлю вас в безопасное место.
Этот незнакомый Крис пугал. Вынуждал задуматься. Что если он, как и Лоретта, защищал меня исключительно по велению Альтэссы? А ироничный нахальный приятель – всего лишь маска, избранная алым с целью заслужить доверие? Дружил бы он со мной, не будь я сестрой Повелительницы Солнца? Что если его с самого детства готовили войти в мою свиту? Не потому ли Харатэль так легко согласилась назначить едва оперившегося птенца первым когтем южной эссы?
Сенсорик замер, прислушиваясь к чему-то недоступному мне. Секунду, другую. Внезапно рыжик грубо толкнул меня к склону, вжимая между узловатых корней каштана. Навалился сверху, активируя какое-то заклинание – почти незаметное, на грани ощущений. Прошипел на ухо.
– Не высовывайся. Не двигайся. Не говори.
Я и вздохнуть нормально не могла. От земли тянуло холодом и сыростью. В синяк на боку давил узловатый корень. А еще сильно чесался нос, и хотелось чихнуть.
В тишине прошла минута или две. Крис отстранился также резко.
– Что это было? Враги?
– Не-а. Мне просто захотелось обнять вас, эсса, – язвительно отозвался Крис. – Замерз.
У меня зуб на зуб не попадал. Другу, знобко пожимающему босые пальцы, приходилось хуже, хотя по наглой физиономии и не скажешь. Рыжик всегда улыбается и шутит, даже если ему паршиво. Достаточно вспомнить Подковок и штурм замка
– Крис, ты в порядке?
– Какая честь! Повелительница Небес волнуется о своем никчемном слуге! Почему бы вам не приказать мне согреться?
– Крис… да, я виновата. Ляпнула, не подумав. Но… ладно, извини.
Прости за неприятности, которые доставляю тебе, за упреки! И за нелепые подозрения тоже. Если я не могу доверять другу детства, кому вообще тогда верить?! Среди окружающей меня последний год лжи мне отчаянно нужно знать, что хоть это правда.
– Без «ладно» звучало бы лучше.
Крис усмехнулся, положил руку на плечо, притянул к себе.
– Забавная ты, бескрылая. Вечно сочинишь какую-то ерунду, сама на нее обидишься, сама потом терзаешься муками вины.
– Я не…
– Женихам своим многочисленным расскажешь, что ты там делала или не делала. А я, без шуток, замерз. И если ты не хочешь, чтобы враги устроили нам жаркий прием, – он подтолкнул меня вперед, – то давай топай, пока мы тут не околели.
***
«Не отпускай его, Ланка! Только не отпускай!»
Ладонь Криса выскользнула из моих пальцев, и я проснулась. Инстинктивно вцепилась в собравшегося уходить друга.
– Ты куда?
– Хвороста сухого набрать, скоро вернусь, – удивленно отозвался рыжик, кивнул на яму, где среди углей затухали слабые языки пламени. – Костер почти прогорел. Да и часа через три стемнеет. Не думаю, что стоит искать другое убежище, а потому нужно подготовиться к ночи.
Я неохотно разжала пальцы, и рыжика поглотил кустарник.
«Не отпускай его!»
Голос Алика звучал так явственно, точно я снова очутилась в заброшенной крепости из моего детства.
И ведь сама не поняла, как уснула: мы шли все утро и когда начали спотыкаться на каждом шагу, Крис предложил сделать остановку на пару часов. От разведенного огня дышало жаром, рядом с другом было надежно, спокойно, я и расслабилась. А приятель, вероятно, пожалел меня будить.
Минуты томительного ожидания тянулись бесконечно.
Шумела невидимая вода. Шуршал ветер в кронах, превращаясь в чьи-то шаги. Потрескивали деревья. По нагретому солнцем камню бежала вереница муравьев. Блестела натянутая между травинок паутина. Качнулась ветка над головой – севший на нее воробей несколько раз чирикнул, дивясь невиданному доселе зверю. Дикие места.
В животе ныло. Чтобы заглушить чувство голода и хоть чем-то заняться, я спустилась реке. Пила долго, жадно. Еще дольше стояла, смотрела.
Бурный поток, едва не прикончивший меня вчера неукрощенный зверь отдыхал, в своей лени напоминая ласковую игривую кошку. Хрустальной прозрачности вода неспешно перекатывалась через камни, оседая сверху быстро тающей пеной, вихрилась заворотами.
Можно сложить руки и утонуть. Можно бороться несмотря ни на что и выплыть. Как просто и необъяснимо одновременно.
Жизнь – тоже кипящая горная река. И пороги, которые мне суждено преодолеть, подступали все ближе.
Плеснула хвостом рыба. Среди камней скользнуло гибкое серебристое тельце. Я очнулась, понимая, что совсем замерзла. К вечеру у воды стало промозгло, да и в целом истрепанная рубаха не подходящая одежда для долгих прогулок. Одно простенькое заклинание решило бы все проблемы… По словам рыжего, враги искали нас выше по течению, но пользоваться магией он запрещал, оставив плетения на крайний случай.
Вернулась к кострищу. Протянула кисти к углям, почти обжигая пальцы. От ладоней по всему телу распространилось приятное тепло.
Есть все равно хотелось.
При воспоминании о рыбе, мелькнувшей в реке, я непроизвольно облизнулась. Еще бы сообразить, как ее поймать? Сетей нет. Чары применять нельзя. Не голыми же руками?
Помнится, кто-то, может и сам рыжик, рассказывал, как ловил пескарей в плетеный короб. Кустарника и деревьев вокруг полно, те же ивы отлично подойдут, время девать некуда, а любое дело – лучшее средство от дурных мыслей. И от холода, кстати, тоже.
Я успела ободрать несколько веток, когда вернулся рыжик.
– Розги готовишь? Правильно. Ими тебя и выпорю, чтобы не глупостей не вытворяла лишний раз.
Изуродованное дерево зловредно топорщилось обломками ветвей, мстительно выдавая наше присутствие не хуже сигнального маяка. Подобный «след» ни один зверь не оставит. Могла бы хоть вдоль берега пройтись, а не рвать все с одного места. Похоже, Ланка, от голода у тебя последние крохи разума рассосались.
– Я ловушку делала, для рыбы.
– Пошли, – вздохнул Крис. – И «розги» тоже прихвати, зря, что ли, старалась.
Я приотстала, коснулась ивы, прося прощения и, несмотря на запрет, слегка вливая энергию, чтобы дерево быстрее восстановилось. Друг сделал вид, что ничего не заметил, хотя наверняка почуял магический всплеск.
– Чем ты ее вязать собралась, свою ловушку? – ворчливо поинтересовался рыжик, раздувая погасшие угли. – Волосы обрежешь или последнюю рубаху порвешь?
Об этом я пока не думала.
– Травой?
Кивнула на пожухлые стебли прошлогоднего пухоцвета. Крис пожал плечами, но от комментариев воздержался, позволяя мне самой убедиться в тщетности затеи.
После часа попыток я стала несчастливым обладателем нелепой разваливающейся на глазах конструкции да заноз в ладонях. Подцепить их ногтями не получалось. Мне бы сейчас пригодилось что-то острое и тонкое. Из острого у нас было только копье, с которым рыжик не расстался, даже ныряя в реку. Я с надеждой изучила короткую, едва в длину предплечья палку с металлическим наконечником.
– А в иглу искру можешь превратить?
Вместо ответа друг сковырнул с лиственницы кусок смолы, размял и протянул мне.
– Лучше этим попробуй.
Одна глупость тянет за собой другую. Если бы я не нырнула в портал, мы не застряли бы на несколько месяцев в оккупированной Сорните. Если не откладывали бы до последнего, а раньше ушли из дома Нино, то не привлекли бы внимание западных завоевателей, не пришлось бы «купаться» в реке, охотница бы не угодила в плен, мы бы с рыжиком не пробирались по горам. Да и заноз я не насажала, тщась раздобыть еды.
Крис неосторожно наступил на торчащий из земли корень и выругался – босые пятки он сегодня изрядно сбил. Почему-то в последнее время расплачиваться за мои ошибки все чаще приходится не мне.
– Таааак, – недовольно протянул рыжик. – Опять обвиняешь себя во всех бедах мира?
– А ты не подслушивай! Или подглядывай! – расстроенно огрызнулась. – Или как вы это правильно называете?!
– Я за местностью слежу, а ты так излучаешь безнадежность и раскаяние, что скоро все враги устыдятся собственного нехорошего поведения и сбегутся тебя утешать, – Крис неожиданно пересел ко мне, неловко обнял. – Ну, будет… Галка – девчонка языкастая, даже меня на раз перебалтывает. Сумеет отговориться, что, например, племянничка искала, а сестре Нино моча в голову стукнула, и та своих не узнает. Мальчишка подтвердит. Да и, в конце концов, гулять по горам не запрещено.
Не запрещено. Но очень подозрительно. От неловких утешений рыжика стало только хуже. Тем более, несмотря на нарочито шутливый тон и вечные склоки, я почувствовала, что друг тоже волнуется за охотницу, злится… на вставший вчера перед ним выбор, на неспособность ничего изменить. Если бы я была немного сильнее… В конце концов, я эсса, и, как верно заметила Лоретта на балу совершеннолетия, это моя ответственность – чтобы подобных ситуаций не возникало.
– Крис, почему я ничего никогда не могу сделать?
– Приплыли. А кто алых в Подковке освободил?
Это точно, приплыли. По горной реке.
– Вы. Ты, Рик и… Галактия.
– А Повелителя Запада кто укокошил?
Бесцеремонность рыжика коробила. Никакого раскаяния по поводу убийства Кагероса я не ощущала, лишь омерзение при воспоминании о том, как отзывалась память крови на прикосновения рвущих платье рук, и облегчение от того, что не пришлось становиться наложницей Альтэссы, пускай многие и посчитали бы последнее честью. Но уважение к Повелителям Небес, даже из других кланов, даже врагам, внушают драконам с детства, оно впитывается с молоком матери и раньше. Высказаться в подобном тоне об Альтэссе могли только Крис и Рик.
Я нахохлилась, не отвечая. Повелителя Запада Рик и «укокошил».
– А малышню кто спас? В той захолустной деревушке… – Крис пощелкал пальцами, вспоминая. Признался. – Забыл название.
– В Шахтенках?
– Ага. Точно. Пока селяне твердили о демоне, напавшем на честных купцов, одна бойкая девчушка поведала интересную историю про магов крови и рыжую целительницу.
Бойкая девчушка? Неужели… Динька? Лишь дочь Марии была настолько смелой и хорошо чувствовала собеседников, чтобы решиться открыть правду незнакомцу. Или же сработало обаяние Криса – рыжик всегда умел располагать к себе людей.
– Ее не Динька случайно звали? Черноволосая, лет девяти, непоседливый галчонок с лукавой мордашкой. Как у нее дела?
– Были хорошо, когда я уходил, – пожал плечами рыжик. – Она о вас тоже волновалась. Просила передать привет.
– И где он? Привет?
– Забыл, – честно признал каратель.
– Что-то ты многое забываешь! – я осеклась, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль.
– Крис, а почему послали именно тебя? Из-за того что мы друзья?
– Ага, друзья, и я знал, чего ожидать от излишне шебутной эссы.
Рыжик с готовностью ухватился за подсказанное мной самой объяснение. Молодой каратель, недавно покинувший Пламя, талантливый, но неопытный; грозный Демон льда, чьим именем до сих пор пугают детей, да и взрослых, если вспомнить реакцию Алика; сбежавшая из-под опеки эсса, за которой объявили охоту. Сбежавшая!.. Я поняла, что не сходилось в логично выстроенных цепочках. Южный Храм, если верить признанию Харатэль, потерял меня еще летом. Не ведаю, как каратели отслеживали меченого, возможно, через пробудившуюся Печать, но о том, что в Шахтенках нахожусь я, драконы знать не могли!
– Врешь.
– Поймала. Послать меня за головой и прочими частями тела Котофея решил наставник.
– Уж не тот ли наставник, которым интересовался эсса Ровер?
– Любопытство до добра не доводит, – предпринял попытку отмолчаться рыжик. – Раз Повелительница не посчитала нужным ввести вас в курс дела, эсса, имею ли я право раскрывать ее секреты?
– Прекращай паясничать! Заинтересовал, рассказывай: что за загадочная личность, твой учитель? Неужели его имя – такая большая тайна?
– Скорее, существование. А еще точнее, присутствие среди ближнего круга Альтэссы, – Крис сорвал листик, покрутил в пальцах. – У каждого правителя есть слуги, о которых не говорят. Люди-призраки. Козырные карты, редко пускаемые в ход – только когда все законные пути не сработали, а добиться результата требуется любой ценой.
– Тени, – подсказала.
– Можно и так назвать. Личные тени, подчиняющиеся исключительно приказам Повелительницы, – согласился Крис. – Поэтому на официальных приемах мэтра Селэрис ты вряд ли увидишь.
Селэрис? Сын одной из верховных семей снежного клана? Встречала ли я его вообще хоть раз? Рядом с сестрой постоянно крутилось множество различных людей и драконов, возможно, кто-то из незнакомцев и был таинственным учителем Криса. Но каким образом северная кровь оказалась среди личной стражи Харатэль?
Последний вопрос я не удержалась и задала вслух.
– О, а это весьма увлекательная история! Почти как у одного хорошо известного нам обоим демона, которого тоже внезапно приняли в свиту южной эссы. Так что приближать бывших врагов у вас семейное.
Я промолчала, не комментируя подначку.
– Изначально наставник готовился принести клятву хранителям памяти, но беда! роль разменной пешкой лиаро ему не понравилась. Когда наш общий знакомый начал войну, Фервинг использовал шанс, чтобы избавиться от «опеки». О Риккарде он, кстати, отзывался весьма тепло, но встречаться не пожелал: говорит, у командора к нему старые счеты.
Крис задумчиво изучил листик, словно на нем кто-то написал подробности размолвки между Демоном льда и несостоявшимся хранителем памяти.
– После провала южной кампании Фервинг был пленен Альянсом. Попади он в руки северных братьев, взбунтовавшийся глас, вероятно, передали бы лиаро для вразумления. Но твоя сестра практично решила, что беглый хранитель памяти может оказаться ей полезным. И не ошиблась. Она вообще очень хозяйственная, наша Альтэсса.
Крис цокнул, вспомнив нечто неприятное.
– Фервингу дали выбор, и между казнью и служением южной Альтэссе тень предпочел последнее.
– Неужели Харатэль поверила его словам, учитывая, сколько клятвопреступников развелось во время войны?
– Конечно, нет. Ты, пожалуй, единственная, чьи суждения она принимает на веру, остальных… Альтэсса умеет заставить сдержать данное ей слово.
– Заклинание?
– Угу. Вроде того. Ты как-то говорила, что умрешь, если человек, которого ты пытаешься спасти, погибнет. Харатэль использовала схожий принцип. Тени дали задание и выпустили на свободу, но нить его жизни крепко держали пальцы Повелительницы, соединив с жизнью сына вассального рода. Если бы у Альтэссы возникли малейшие сомнения в преданности слуги, мальчишку бы убили.
Кажется, я догадываюсь, кого выбрали добровольной жертвой, и мое предположение мне очень не нравится.
– Крис…
– Трудные времена диктуют жесткие решения. Каждый алый… каждый дракон приносит клятву умереть, если того потребует благополучие клана и его Альтэссы. Это то же самое.
– Но использовать ребенка…
Крис внезапно рассмеялся, щелкнул по носу.
– У тебя такой вид, точно ты меня хоронить собралась. Ланка, все давно в прошлом и травой поросло. В конце концов, я от этой связи приобрел больше, чем потерял, начиная с отличного наставника и заканчивая дружбой с одной неуклюжей… Тихо!
Болтовня рыжика осеклась так внезапно, что я поначалу растерялась, хорошо, додумалась не задавать глупые вопросы. Крис вскинулся, как пес, почуявший добычу, хмурясь, уставился куда-то в ночь. Невзначай положил ладонь на оружие.
Несколько томительных минут тишину нарушал плеск невидимой воды, потрескивание едва живого костра да шорох ветвей над головой. Потом рыжик расслабился и подкинул хвороста в огонь.
Объяснений не требовалось, но друг все равно озвучил.
– Недалеко были драконы.
– Нас не заметили?
– Наоборот, – Крис выглядел задумчивым. – Заметили… и ушли.
***
В некоторые дни, кажется, не может случиться ничего плохого.
Когда солнце радостно сияет в лазурном небе, птицы заливаются любовными серенадами и природа бурлит как котел, расплёскивая через край эликсир под названием жизнь, думать о смерти и войне, пусть близкой, но сию минуту невидимой, нереально и даже кощунственно.
Крис беззаботно насвистывал, шагая с видом «мне захотелось побродить по лесу». Полностью доверившись другу, я тоже расслабилась и наслаждалась погожим днем. Поэтому появление врага для меня стало полной неожиданностью.
– Al’iav’el’, e’ssa. Terron ver'e net'iu chrono.[1]
– Кадмия? Что ты тут делаешь?
Я нервно оглянулась по сторонам, но больше драконов не обнаружила. Странно. Не могла же командир лучников явиться одна?
Крис, между тем, вышел вперед, прикрывая меня от западной валькирии. Рыжик по-прежнему выглядел довольным и расслабленным, но искру демонстративно направил на противницу, хотя и не спешил разжигать.
– В Подковке вы больше напоминали Повелительницу Небес, чем нынешним днем, – проигнорировала вопрос женщина, задумчиво изучая меня с ног до головы. И правильно сделала, что проигнорировала: нечего спрашивать очевидные вещи. Понятно же, что ищет парочку беглецов.
Кадмия вопреки моим опасениям нападать не спешила, да и оружия я у нее не заметила, только два туго набитых мешка, которые она с облегчением сгрузила у ног.
– Небесам виднее, кому подчиняться, – усмехнулся Крис.
– Разумеется, – рассеянно согласилась Кадмия.
Внимание женщины сосредоточилось на карателе, что логично: тот был вооружен и представлял большую опасность.
– Ты мне кого-то напоминаешь. Мы раньше не встречались?
– В Подковке.
Женщина кивнула, принимая ответ, хотя, похоже, имела в виду нечто иное. Разговор не клеился. Я не понимала, зачем она явилась и чего хочет? Кадмия же явно колебалась, ощущала себя неуютно и продолжала разговор через силу, точно не находя слов.
Нет, не верно. Скорее, она не знала, что можно нам сказать, не нарушив клятву и не предав союзников.
– Были рады повидаться, – первым попрощался Крис. – А теперь, если драка отменяется, мы пойдем дальше.
– Смотрю, за словом ты все так же в карман не лезешь, – решилась валькирия. – Первая стягивает войска к Гайе. Драконы покидают Сорниту и Пьол, мои отряды тоже. Через две недели я встречусь с командором. Если вы захотите, эсса, и рискнете довериться моему слову, я обещаю, что в безопасности доставлю вас к нему в южное крыло.
Командор? Она имеет в виду Рика?
Внезапно предложение сдаться Кадмии в плен показалось мне весьма заманчивым. Может, оно и лучше, чем впроголодь пробираться сквозь неприветливые горы, рискуя попасть под обвал или замерзнуть насмерть. Да и кто сказал, что первая же встреча с вражеским патрулем не окончится тем же, если не гибелью.
Рик… Все эти бесконечные месяцы, я запрещала себе думать о темноглазом драконе, но прошлое упорно рвалось сквозь возведенные барьеры воли и памяти. Я безумно соскучилась. Отдала бы все на свете, чтобы снова быть рядом, слышать его голос, ощутить на плечах тяжесть теплых рук.
Все? Уверена, что все?
Помнишь, как раскачивались колокола, заливая Южный Храм траурным звоном? Как оплакивали они Повелительницу и ее верных воинов? Готова ли ты встретить катастрофические последствия минутной слабости?
А чего мелочиться, эсса?! Хватит ли тебе отчаяния предать кланы и Завет? Я до сих пор не знала, что задумал Рик (а Крис, зараза, не спешил отвечать!). Но если меченый снова, на самом деле, а не притворяясь, присоединился к западным завоевателям, согласишься ли ты отринуть все, во что верила, и встать на сторону Демона льда в его борьбе? Подчиниться Юнаэтре?
Крис еле заметно покачал головой, и я очнулась.
– Нет.
Решение давно принято. Судьба ведет нас замысловатыми путями, но время нашей встречи еще не пришло. Сейчас моя основная задача – вернуться к сестре и южному клану.
– Выбор ваш.
Кадмия, словно бы с облегчением, развернулась и пошла прочь, вскоре скрывшись среди деревьев. Рыжик уверенно приблизился к брошенным драконицей мешкам, развязал тесемки. Изучив содержимое, одобрительно присвистнул. Вытащил башмаки и тут же примерил.
– Великоваты, конечно, и, похоже, я не первый их хозяин, зато крепкие. Все лучше, чем босиком. О, тут и плащики завалялись!.. Лови!
От неожиданности я едва не выронила брошенную краюшку. Подсохшая корка легко смялась под пальцами. Рот враз наполнился слюной, но есть я не рискнула, опасаясь отравы.
– И что все это значит?
Крис распотрошил очередной сверток.
– Тебе долг вернули за Подковок, – рыжик, не испытывая моих сомнений, откусил горбушку и с набитым ртом прошамкал. – Старыми башмаками и вчерашним батоном.
***
– Лезь вперед.
Рыжик выдернул ладонь из моих пальцев. Оглянулся на опушку, откуда должны были появиться преследователи.
– Крис…
Я тоже остановилась. Диковатая ухмылка, изогнувшая губы карателя, вызывала у меня законные опасения в его здравомыслии: кто еще станет лыбиться в предвкушении безнадежной схватки?
– Лезь, Ланка. Сейчас тут такие пляски начнутся, что бескрылым лучше тихонько посидеть в сторонке.
Настолько сосредоточенным и напряженным в последний раз я видела друга в Подковке, когда мы схватились с подручными Кадмии. Брр, скачки по городским крышам я, наверно, запомню на всю жизнь. И чем все закончилось тоже.
– Крис, пообещай, что не умрешь!
– Все мы когда-нибудь сдохнем, – отозвался рыжик. – Кто-то раньше, кто-то позже, а кто-то вообще мучительно и сейчас, – друг взглянул на мое перекошенное лицо и смилостивился. – Догоню я тебя.
– Точно?
– Да. Давай карабкайся, не тяни дракона за хвост.
Крис подтолкнул меня к склону – не отвесному, но достаточно крутому, чтобы думать о том, как не скатиться вниз, а не о плетении защитных чар. Малоподвижная, не способная отбиваться мишень – что может быть желаннее для врага и неприятнее для этой самой мишени.
Я скрипнула зубами, набираясь решимости. Врете! Мы не имеем права здесь «сдохнуть», нам еще древнюю драконью столицу штурмом брать! А потому прекращайте ныть, эсса. Если успеем подняться, займем выгодную позицию: сверху отбиваться намного проще.
Первые пару саженей я взбежала легко. Дальше склон стал более крутым и рыхлым, спасали только редкие клочья травы. Лез бы лучше рыжик первым, а потом меня затащил… если бы успел.
За спиной закричали, зло и угрожающе. Над головой свистнуло плетение, ударило сверху и чуть левее, засыпав лицо землей и каменной крошкой. От неожиданности я дернулась и сползла вниз. Вцепилась в непокорный склон пальцами, словно кошка когтями.
Все в порядке, Ланка. Не бойся. Крис прикроет.
Кто прикроет Криса?
Я рывком преодолела оставшееся расстояние и перевалилась через край уступа, временно оказавшись в слепой зоне для заклинаний.
Зато внизу магический фон рвался в клочья от наполнивших воздух плетений. Врагов было трое… четверо… больше. Еще пара загонщиков выскочила из кустов. Мой огненный шар безрезультатно расплескался о вспыхнувший щит, от силовой волны они увернулись, швырнув рой сосулек в ответ, скорее, пугая, чем рассчитывая попасть.
Дальше я бить не решалась из-за боязни зацепить друга. Маги схлестнулись так плотно и перемещались так быстро, что я почти не различала, где кто. Дерущиеся слились в одно многоголовое многорукое чудовище, зло плюющееся обрывками боевых плетений – не подходи, а то зацепит ненароком.
А утро так хорошо начиналось!
После встречи с Кадмией миновало две недели, и в целом, за редким исключением, это были неплохое путешествие. Приближался крестник, и дни становились все жарче, а на открытых холодным ветрам перевалах и во время внезапных коротких, но сильных ливней нас выручали подаренные драконицей плащи – потрепанные, но теплые и легкие.
В мешках, что принесла командир лучников, нашлось множество полезных вещей. Например, те же снасти, обеспечивающие нас ужином – речная форель сезонно мигрировала вверх по течению, а потому клевала быстро и охотно.
С мясом повезло меньше. Нам удалось поймать селезня, но затем в силки, над которыми рыжик возился два дня, угодил медведь – и требовать свое имущество у разозленного хозяина лесов обратно мы не рискнули. К тому же, если бы нам не повезло с рыбалкой, оставались сухари, сало и сушёные яблоки.
К завтрашнему вечеру мы должны были спуститься с гор.
Поначалу Крис держался настороже круглые сутки, но ловчие отряды, то и дело мелькавшие неподалеку в первые дни, резко исчезли, подтверждая слова Кадмии о том, что западные завоеватели уходят из Сорниты. К концу второй недели мы заметно расслабились, и зря. Как обнаружилось полчаса назад, враги ушли не все.
Рычащее чудовище внизу выплюнуло Криса. Друг перекатился через голову, приземлился на четвереньки, как кот. Очень злой и встрепанный кот с рассеченным лбом. Спустя мгновение свалка поглотила его обратно.
Великая Мать! Что мне делать?!
Внизу я ему только помешаю. Но молча смотреть, как рыжика убивают, я тоже не собиралась.
Что я могу сделать?!
Почему-то на ум пришел фестиваль ледяных скульптур и танец Павайки. Если бы я умела контролировать потоки настолько точно, как вредная девчонка! Мне бы сейчас не помешала парочка снежных змей. И да, дочь рода Иньлэрт все-таки уступила первенство Сойке.
А это идея!
Не знаю, кто сильнее удивился, когда Крис неожиданно раздвоился. Враг так точно растерялся, всего на пару мгновений, но карателю ошибки соперника хватило, чтобы подарить дракону если не вечный сон, то весьма долгий. Копия при этом лопнула, как мыльный пузырь.
Ничего, еще создадим!
При внимательном рассмотрении мои неуклюжие клоны совершенно не походили на друга. Эх, не художница я, не художница! Двигались они неестественно, да и вреда не несли, разлетаясь от малейшего касания, но в хаосе схватки добавляли лишней сумятицы и отвлекали, тем более Крис мог не церемониться, а враги, опасаясь задеть своих, стали осторожнее.
После десятка неудачных попыток я приноровилась накладывать чары прямо на драконов, и теперь внизу сражались пять карикатурных Крисов и один подлинный.
– Хорошая идея с иллюзиями.
Я настолько увлеклась созданием клонов, что не заметила, когда оригинал очутился рядом со мной. Крис вцепился в мою ладонь, пальцы у друга были холодные и скользкие, как в детстве, в разрушенной крепости.
– Одолжи-ка мне свои крылья, эсса. Ненадолго.
Из сна я помнила, как Лоран насильно тянул дар из юной Вестницы. Болезненное и гадкое ощущение. К сожалению, объяснять и ждать, пока я сама раскроюсь, у карателя времени не было.
Вскрикнув, я едва не вырвала ладонь. Удержало воспоминание:
«Не отпускай его, Ланка!»
Чем ударил по врагам Крис, я так не поняла. Драконы попадали на землю и остались лежать – то ли мертвые, то ли без сознания. Рыжик, не проверяя, потащил меня прочь. Несколько шагов я спотыкалась, потом минутная слабость отпустила.
– Прости. Знаю, не слишком приятное ощущение.
Друг разжал пальцы.
– Н-ничего, – потирая онемевшую ладонь, я оглянулась назад, туда, где скрытые уступом, остались вражеские маги, уточнила. – Ты их убил?
