Текст книги "Страна Арманьяк. Компиляция. Книги 1-7 (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 89 (всего у книги 130 страниц)

ГЛАВА 13

Домой, то есть на шебеку, удалось попасть только далеко за полночь. Близнецы и Логан еще не вернулись, они руководили досмотром дома, в котором квартировал покойный де Монфор, а я приказал понемногу готовить к допросу его оруженосца, потом заглянул в каюту, чтобы переодеться.

– Ой... боярин... – Феодора не спала, что-то шила у стола, а увидев меня, отчего-то смутилась.

– Можешь называть меня Иван Иванычем. Ты как?

– Вот... – девочка продемонстрировала иголку с ниткой, – наряды перешиваю. Кра-асивые, но маленько велики на меня.

– Позже еще закажем... – Я сел в кресло и только сейчас понял, как устал.

– Благодарствую, боя... Ван Ваныч... – Девочка смущенно опустила глаза. – Я вот... вот хотела спросить... а для чего тебе я?

– Ни для чего. Брысь к себе в закуток, я переодеваться буду.

– Ой... – Феодора мгновенно скрылась за ширмой. – А это как?.. Ну-у... ни для чего...

– Вот так.

– А...

– Ты свободная благородная дама. На правах моей дочери.

– Дама?

– Боярыня. Боярышня.

– А кем тебе была...

– Полюбовницей. Наложницей.

– А я...

– Нет. Даже и не мечтай.

– Больно надо... – фыркнула за ширмой Феодора. – Я это так...

– Подрастешь маленько, отдам тебя замуж. За... за родовитого боярина...

– А домой?

– Трудно, практически невозможно. Сама понимаешь.

– Понимаю... – уныло прокомментировала Феодора и засыпала меня вопросами: – А тут грибы растут? Ягоду собирать можно? Хороводы водят? Песни поют?.. А хочешь, я тебе пирогов напеку?.. Вку-у-сных!!! А детки у тебя есть? А жена?.. А хоромы какие?

– Все позже... – Я накинул дублет и, не зашнуровывая его, вышел из каюты. – Вот же болтушка...

Д’Ампьяццо уже растянули на пыточном станке, профос и его подручные вовсю готовили инструментарий, попутно психологически стимулируя клиента к откровенному разговору. Надо сказать, Аскенс уже обжил отведенный ему закуток и теперь тот действительно был похож на пыточную. С любовью к профессии относится, стервец.

– Пока выйдите... – Я дождался, пока палачи вышли, и присел рядом с ломбардцем. – Догадываешься, о чем будет разговор?

– Жизнь мне сохранишь? – вопросом на вопрос ответил оруженосец.

– От тебя зависит.

– Ты знаешь, я не трус.

– Знаю, поэтому решил поговорить, перед тем как приказать пытать. И только от тебя зависит…

– Спрашивай... – прервал меня Джанлука и устало закрыл глаза.

– Вы перехватили обоз с казной Карла?

– Нет... – отрицательно мотнул головой ломбардец. – Признаю, хотели. Но не успели. Это сделал кто-то другой. Мы застали только трупы и разбитые повозки... Неужто ты думаешь, что с такими-то деньгами мы бы слонялись в поисках найма по Европе?

Я задумался. Осечка? Видимо, что-то чувствуя, прямо перед своей последней битвой Карл тайно приказал отправить свою казну с драгоценными реликвиями обратно в Гент, с малым эскортом из доверенных шамбелланов и лучников тела. В казне находилось по крайней мере три сотни тысяч ливров, их собрали на войну Генеральные Штаты Нидерландов. Это помимо драгоценностей, примерно на ту же сумму.

Так вот, обоз до места не дошел, его разбили еще в Лотарингии. Отступая со своим корпусом, я совершенно случайно наткнулся на место стычки. Потом уже узнал, что Карла предал Робер Жемо, старшина лучников тела, он же и завел обоз в засаду. Попутно выяснилось, что эта сволочь вела дела с одним из кондотьеров, а когда я опознал среди мертвых на месте стычки пару ломбардцев, окончательно стало ясно, что к этому приложил руку Кампобассо. А с другой стороны, Лука вроде не врет...

– Сир... – в пыточной появился Луиджи со свертком в руках. Парень откинул холстину и с поклоном подал мне небольшую корону – походный венец Карла Бургундского. – Нашли среди личных вещей кондотьера.

– Я не знал!!! – истошно заорал д’Ампьяццо. – Клянусь Девой Марией Неаполитанской! Он все скрывал от меня... Я не виновен... Я расскажу! Да, это мы устраивали покушения на тебя, барон, мы пытались отравить... стрелял тоже наш человек! Но здесь я не виновен... Возможно, это Джузеппе Бальцано со своими людьми... его куда-то посылал Кампобассо, а потом приказал вырезать весь отряд... Жан, я молю тебя, не надо...

Я жестом остановил Аскенса, и под запись еще два часа расспрашивал ломбардца. Остановился, когда уже сам устал.

– Господин шаутбенахт, а с этим что делать? – слегка разочарованно буркнул мне в спину Виллем.

– Что-что... Сам не знаешь? Работай. Но пока он должен остаться живым.

Будучи уже за дверью, услышал, как обреченно завыл ломбардец. И не нашел в себе никакого сострадания. Но меня вдруг стало тошнить от дикого омерзения к самому себе. В буквальном смысле тошнило. И я знаю, в чем тут дело: это из меня остаточные признаки современного человека прут. Толерантность, сука, намертво въелась, не хочет выкорчевываться, упирается, цепляется своими липкими пальчиками. Но чем быстрее я от нее избавлюсь – тем лучше. Так что перетерплю. Каждому воздастся по делам его. Когда-нибудь – и мне...

Приметил на палубе Гастона дю Леона, Бельведер прописал ему свежий воздух, а я разрешил под конвоем выводить франка на палубу.

– Не спится? Как вы, виконт?

– Через пару дней будет нормально... – Дю Леон поморщился и осторожно пошевелил перебинтованным плечом.

– Смотрите сами. Я вас не буду задерживать.

– Я хотел бы сначала поговорить, – виконт заглянул мне в лицо, – это важно, Жан...

– Перед вашим отбытием и поговорим. – Я осторожно хлопнул его по здоровому плечу и отправился в каюту.

Сразу заснуть не получилось, Феодора донимала расспросами. Хотел рассердиться на нее, но не смог, больно уж забавной оказалась девчонка. В итоге продремал всего пару часов и отчаянно не выспался. Но жбанчик травяной настойки, а потом чашка крепчайшего кофе все же привели меня в приличное состояние. Итак, первым делом – перлюстрация.

Но она ничего не дала: среди личных вещей де Монфора никаких упоминаний о местонахождении сокровищ я не обнаружил. Правда, нашелся небольшой пергаментный свиток с какими-то загадочными пиктограммами, но как я ни бился, расшифровать его не смог. Но ничего, четкий след все равно прослеживается. И я по нему пойду.

Пока разбирался, пришло время отправляться к банкиру, а потом вообще перебазироваться на постоялый двор, потому что шебеку собирались отогнать на верфи для ремонта. Встал вопрос, куда определить пленников, но он решился очень быстро: в конторе компании нашелся отличный подвал, даже с цепями и решетками – оказывается, прежний владелец баловался ростовщичеством и обожал туда определять должников. И доигрался – зарезали, сердешного… Но это к делу не относится.

Обустройство много времени не заняло: Конан Буйоль, почтенный владелец солидного заведения под игривым названием «Неотразимый Буйвол», выделил мне для проживания целый этаж, даже с мыльней. Правда, оная мыльня произвела на Феодору весьма удручающее впечатление.

– Это что? – Она недоуменно уставилась на корыто. – Стирать, что ли?

– Мыльня. Баня.

– Шутишь, дядь Вань?.. – рассмеялась девочка. – А париться где?

– Не парятся здесь. Мыться – моются... иногда.

– Как-то у вас здесь все не как у людей, – пожаловалась Феодора. – Бусурмане, и то...

Мне даже показалось, что она сейчас покрутит пальцем у виска, настолько недоуменным было ее лицо.

– Доберемся до моего замка – там попаришься. А пока только так. Давай обустраивайся в своей комнате. И примечай тутошний язык.

Здесь же нанял для Федьки служанку, смешливую симпатичную бретонку Агнессу, сироту примерно такого же возраста, обретающуюся при прачечной на постоялом дворе. За лиард в неделю и полный кошт. Зато теперь Феодоре не так скучно будет, да и языку быстрее обучится.

А затем пришел черед собираться к бретонскому двору, ибо я теперь имею к нему непосредственное отношение – как сеньор де Молен. Опять же герольды прибыли. Зовут... Впрочем, и у меня возникла одна интересная идея, с которой мне вполне может помочь Франциск. Если, конечно, захочет. И если опять не обдерет как липку. Играючи. Нет, все же великого ума парень. Как раз на своем месте обретается.

После де Монфора, согласно древней и священной, а главное – очень полезной традиции, мне досталось достаточно богатое наследство. Шкатулка размером с обувную коробку, полная драгоценностей – подозреваю, что она из числа сокровищ Карла. Особенно порадовавшая меня большая коллекция мечей. Два полных комплекта доспеха – готический и миланский, в том числе и бард для коня. Сотня флоринов. Ну и собственно две лошадки. Мощный дестриер по имени Цезарь и красавчик андалузец, именуемый Циклоп. Даже не знаю, с какой стати итальяшка так обозвал жеребца, с глазами у того все в порядке. Впрочем, сие неважно. Главное, теперь не придется по пути к герцогскому дворцу трястись в портшезе. И не только мне – коняшками разжились и ближники. Логан наследовал д’Ампьяццо – разжившись, как и я, дестриером и андалузцем. А близнецы получили по курсе – тоже весьма справные коняги. Словом, прибыльно повеселились.

Так вот, Цезарь оказался весьма злобной зверюгой, наотрез отказавшись идти на контакт, и я решил, от греха подальше, попросту продать его. Тем более, в Бретани дестриер мне совсем ни к чему. Зато Циклоп признал нового хозяина сразу, охотно сжевал горсточку фиников в качестве взятки и даже стал ластиться.

Визит сначала решили нанести в прежнем составе. Логановские оруженосцы выглядели совсем непрезентабельно: у Юргена морда напоминала подушку – схлопотал на посольской галере латной перчаткой в нос, а Михаэлю порвало ухо болтом, поэтому скотт своим волевым решением оставил парней дома. От чего они нешуточно страдали, ожесточенно пользовали блудниц и заливались пивом просто в жутком количестве.

Я немного подумал и оставил близнецов – составить компанию Феодоре в прогулке по городу. По лавкам прошвырнуться, да и вообще пообвыкнуть. Луиджи и Пьетро восприняли эту идею с унынием – оказывается, парни наметили геройски пройтись по фрейлинам бретонского двора… но полфлорина примирили их с действительностью.

Итак... Едем. Нант оставляет о себе довольно приличные впечатления. Светлый, несмотря на то, что улочки узенькие и, согласно средневековому фортификационному искусству, весьма запутанные, дабы задержать потенциального неприятеля. Грязно, конечно, но терпимо; проезжая часть даже вымощена булыжником, с наклоном к оси улицы, чтобы грязюка стекала. Воняет тоже умеренно, близость моря сказывается: бриз миазмы живо уносит.

Столпотворение кривых улочек скоро закончилось – мы выехали на свободное от строений место – предваряющее ров и стены самого замка. Надо сказать, весьма впечатляющие стены, сложенные из темного гранита. Да и ров тоже – шириной не менее двадцати метров, заполненный до краев водой из реки. Впечатляет резиденция герцогов… мое родовое гнездо, по нынешним меркам весьма немалое, смотрится в сравнении с этим замком, как карточный домик.

А вот и гвардейцы дюка: бравые молодцы, все как один ширококостные усатые здоровяки, но отчего-то весьма невысокие. Впрочем, это понятно, бретонцы – те же самые кельты, почти одного происхождения с валлийцами – а эта порода как раз ростом не отличается, зато шириной удалась.

Стражники стояли перед двухсекционным мостом через ров, весьма хитрой конструкции. Со стороны города – стационарный, на мощных каменных быках, а около замковых стен – уже подъемный, убиравшийся в нишу между двух толстых круглых башен, охраняющих ворота. Сам мост достаточно узкий, так что даже в опущенном состоянии его можно оборонять малыми силами.

Вояки на нас не среагировали, так и остались стоять истуканами, только глаза скосили.

Внутрь кольца стен мы въехали «под фанфары», в буквальном смысле: на балкончиках белоснежного герцогского замка стояли персеваны с длинными дудками, и приветствовали во всю мощь своих легких каждого гостя. Но по чину: кого коротко, а кого длинно, затейливыми трелями, как меня, например. Я чуть не хохотнул, больно уж мелодия показалась схожей на музыку с заставки незабвенной передачи «Спокойной ночи, малыши».

Герольд выкрикнул в никуда мои титулы, после чего слуги расторопно и умело приняли лошадей. Короче, приехали. Где тут развлекаются? И жрут?

Но развлекаться и набивать пузо отправился Логан, а меня прямым ходом провели к дюку.

Франциск просто лучился довольством (еще бы – насколько мне известно, денежки ему уже доставили) и сходу стал агитировать меня воздействовать на Максимилиана, чтобы устроить одновременное наступление на Паука с разных сторон. А потом вручил письмо к нему, где, видимо, и привел аргументы в пользу подобного маневра. Ну а я, в свою очередь, изложил свою идею.

– Ваше высочество, вынужден просить вас о некоторой услуге...

– О какой же? – Франциск мгновенно насторожился.

– Зная о вашей влиятельности среди валлийских вождей, я бы хотел просить ваших рекомендаций к ним, по найму воинов из кланов. Естественно, оные воины будут воевать с Пауком.

Лицо дюка мгновенно разгладилось.

– Это можно. Но... – Франциск сделал многозначительную паузу, даже поднял палец к потолку. – Но если речь идет о значительном контингенте, то возможны препятствия со стороны кинга. Участие валлийцев в войне может трактоваться как вмешательство Британии, до сих пор соблюдающей определенный нейтралитет. О каком количестве идет речь?

– Пара тысяч стрелков, ваше высочество. Возможно, полторы. И уверяю, кинг не будет препятствовать... – ляпнул я, немного опережая события. На самом деле, его еще только предстоит убедить. Но определенные наметки, как это сделать – уже есть.

– Гм... – Дюк покрутил в руках витую серебряную кисть со шнуровки своего пурпуэна. – Гм... а как вы собираетесь доставить стрелков во Фландрию?..

В общем, дюк согласился дать рекомендательные письма, а взамен этого выторговал право использовать свой флот для перевозки войск. Конечно, не забесплатно. Ну просто не дюк, а торгаш какой-то… Впрочем, должность у него такая – приходится вертеться, как вши на гребешке. Ну и ладно, я все равно доволен и даже уже знаю, кто поедет договариваться с валлийцами. И с шотландцами. Этих дикарей я тоже собираюсь нанять. А вообще, назревает одна интересная идея: почему бы не вторгнуться в Нормандию с моря? Опять же у Франциска на данный момент самый мощный флот в Европе. А он его практически не использует. Но посмотрим, это только мои задумки, решать все равно будет... А вот даже не знаю, кто будет решать. Время покажет.

После обсуждения дел, так сказать, политического характера, беседа плавно перешла на неофициальные темы, а потом и вовсе закончилась. У государей, как в данном случае у Франциска, для праздных бесед весьма мало времени. Принял, удостоил беседы – и то хорошо, тут порой посольства неделями аудиенции дожидаются… Впрочем, в данном случае это больше надо было ему самому.

ГЛАВА 14

Я уже направлялся в главную залу, когда из узкого коридорчика появился давешний цистерцианец и заступил мне дорогу. На лбу монася алела шикарная шишка, а ухо увеличилось в пару раз, напоминая слуховой орган Чебурашки. М-да... постарались, однако, близнецы... Ну и чего ему надо? Если что, мы тут ни при чем.

– Граф, – цистерцианец скупо кивнул мне, – можете меня называть фра Антоний.

С лица монаха куда-то пропал налет безумия. Теперь он являл собой пример абсолютно адекватного человека. Это выражалось во всем: в осанке, голосе, выражении лица и осмысленном холодном взгляде. Даже помятая ряса вдруг стала сидеть на нем, как на корове седло. Но не это главное: на его правом запястье я разглядел четки, являющиеся условным знаком нашего Ордена. Мало того, бусинки на них были ромбической формы, свидетельствуя о том, что положение их обладателя, по крайней мере, равно моему.

Вот те новости!.. Подобная встреча может обозначать что угодно, вплоть до тяжких забот и даже неприятностей. Вот не зря же он здесь нарисовался… Агент под прикрытием? Вполне возможно; при больших дворах охотно привечают всяких религиозных юродивых, так что личина подходящая.

– Фра Антоний... – обозначил я вежливый кивок. – Чем обязан?

– Мне нужна ваша помощь, граф, – сухо отчеканил цистерцианец и качнул четками, как бы подтверждая свои полномочия.

– Слушаю вас... – процедил я, сделав вид, что не понял знак. И мысленно выругался. Этого еще не хватало… Какого хрена сам-то я махал четками перед епископом? Вот монашек их и срисовал. И вообще, странно все это. Раскрывать свою принадлежность к Ордену, даже перед собратом, разрешается только в строго оговоренных уставом случаях. Странно, но… интересно.

Фра Антоний глянул по сторонам, опять продемонстрировал мне четки и, понизив голос, сказал:

– Мудрецы нуждаются в правителях...

– …больше, чем правители в мудрецах, – нехотя продолжил я фразу и сильно пожалел, что близнецы его не прибили вообще. Это полностью переиначенное изречение Фомы Аквинского являлось паролем одного из самых высших уровней. И хочу не хочу , а помогать придется.

– Ваши... гм... – тут фра Антоний невольно прикоснулся к шишке на лбу, —озорники... посвящены?

– Нет. Ближе к телу... то есть к делу, фра Антоний.

– Надо действовать быстро, – деловито сообщил «цистерцианец», увлек меня в боковой коридорчик и, предварительно убедившись в том, что его кроме меня никто не слышит, предложил заняться банальным разбоем. И, естественно, был послан куда подальше. Монах покривился и немного прояснил ситуацию, при этом немало меня удивив. Это еще мягко говоря. Оказывается, мой заклятый друг Паучок тайно прислал эмиссаров к представителям дома де Пентьевр, второй династии, имеющей законные права на бретонский трон. С предложением оные права выкупить задорого.

По словам фра Антония, сделка уже состоялась, и делегация, под видом купеческого каравана, имея при себе все оформленные документы, рано утром должна была отправиться в Плесси-Ле-Тур. Монашек не признался, с каким заданием он находится при бретонском дворе, зато сообщил, что его желание грохнуть караван и изъять документы вполне совпадает с интересами Ордена. Находясь в жестком временном цейтноте, будучи очень ограничен в ресурсах и неожиданно распознав во мне соорденца, он решил обратиться за помощью, ибо другого выхода у него не оставалось. Эти документы ни в коем разе не должны были попасть к Луи.

М-да...

– Сколько у вас людей?

– Трое... я четвертый. Но они не солдаты. А франков в общей сложности около двадцати человек. Поэтому я и обратился к вам...

– Почему не к дюку?

– Тогда публичного скандала не избежать. Прямой конфликт Франциска с Пентьеврами может вызвать раскол при бретонском дворе, что нежелательно в условиях войны с Францией. К тому же эти документы должны попасть к нам. И никуда более... – четко доложил фра Антоний.

– Ну и как вы собираетесь это сделать? – Я все еще сомневался, стоит ли участвовать в этой акции. Неизвестно как среагирует Франциск, если, не дай бог, ему что-нибудь станет известно. Может, и никак, но все равно пятно на моей репутации останется навсегда. Разбой – он и в пятнадцатом веке разбой, под каким бы предлогом ни был совершен. К тому же, я этого «фра» совсем не знаю, следовательно – не доверяю. А с другой стороны, так нагадить Лую – всегда за счастье. Ну и как поступить?..

– Они на постоялом дворе, за пределами города. По какой дороге они направятся – тоже не секрет. Насколько мне известно, на вашем корабле есть с полсотни отменных бойцов. Так что...

– Кто, кроме вас и ваших людей, знает о франках?

– Никто.

– Вы сами планируете участвовать?

– Обязательно. И еще...

В общем, выслушав монаха, я дал ему предварительное согласие.

Сразу после разговора попытался свалить из замка, но сделать это оказалось совсем не просто, и вообще подобное чревато обвинением в неуважении к хозяину. Поэтому пришлось исправно отыгрывать свою роль за столом и в светских беседах.

Логан методично набивал пузо и по ходу действия активно очаровывал вдовствующую баронессу де Шушон. Довольно милая пышечка уже плыла под воздействием неотразимых шотландских чар, а Тук напоминал кота, подкрадывающегося к миске сметаны. Счастливчик, мля... Я и сам бы какую-нибудь… очаровал, да башка не тем занята. Вот же клятый монах, сука... подкинул головной боли...

В итоге все же набрался наглости и отпросился у дюшесы, сославшись на недомогание, а Логана бросил, обязав явиться домой строго до полуночи.

Циклоп, цокая подковами по брусчатке, вез меня домой, а я все размышлял угрюмо над предстоящей акцией. Даже не заметил, как добрался до постоялого двора. Потом долго ждал, пока близнецы найдут сравнительно трезвых дружинников, провел инструктаж, после чего, наконец, попал в свои покои. Наскоро ополоснулся и бухнулся в кровать. Феодора, к счастью, спала, так что обошлось без трескотни. Как сообщили близнецы, во время прогулки Феодорку просто переполняли эмоции, выражаясь в восклицаниях: «Mamochki… ocho-choschenki… fryagi okoyanniye, schto udumali… gospodi Iisuse…» – и прочих выражениях, которые пажи не запомнили из-за трудности восприятия незнакомого языка. Но вела себя спокойно, с достоинством, а причитала и охала шепотом, только когда думала, что ее никто не слышит. И да – из выданных денег даже серебрушки не потратила, почему-то. Ну и ладно, позже сама поделится впечатлениями и расскажет почему.

А едва рассвело, был уже в седле, направляясь к городским воротам.

Рядом покачивался в седле полусонный и злой как собака Логан – как выяснилось, вдовушка ему дала от ворот поворот. Луиджи и Пьетро между собой что-то шепотом выясняли, мгновенно замолкая, когда мой взгляд падал на них.

Выехав из города, кони перешли на рысь и к нам стали присоединяться дружинники, которых, ради конспирации, я мелкими группами отправил вперед. Вскоре весь отряд соединился, и мы пошли наметом по дороге на Ансени.

Вокруг простиралась живописнейшая местность. Берега Луары утопали в море зелени, неразличимые в лазурном небе жаворонки высвистывали свои немудрящие мелодии, били хвостами огромные карпы в реке, орали фазаны в зарослях. Парадиз, одним словом. Но я ничего этого не замечал. Вернее, замечал, но каких-то особенных эмоций не испытывал. Какие там эмоции – убивать людей едем, а это само по себе уныло.

Возле придорожного трактира нас ждали фра Антоний и еще три человека. Фра полностью избавился от личины монаха и выглядел вполне гражданским лицом неопределенной наружности в дорожной одежде. Правда, с мечом на поясе. Его люди смотрелись под стать своему предводителю. И да – не военные ни разу. Ну что же, это даже к лучшему.

Антоний занял место во главе отряда и уверенно повел его, срезая путь. Мы проскочили опушку какого-то леска и к полудню выехали на проселочную дорогу.

– Здесь можно устроить отличную засаду... – сообщил псевдомонах. – Они пойдут по этой дороге.

– Не надо никакой засады... – Я нашел глазами Логана и приказал: – Юнкер, вышлите дозор на пол-лиги по обе стороны дороги. Остальным пока спешиться и отдыхать.

– Но... – в глазах Антония плеснулось недоумение. – Но как? Их всех надо убить! Неужто вы думаете...

– Мой вам совет – заткнуться и неукоснительно выполнять мои приказания... – спокойно бросил я ему. – Иначе рискуете оказаться связанными под теми кустиками. Бользен, присмотри за этими людьми.

Антоний зло скривился, но действительно заткнулся и отошел со своими людьми в сторонку. Вот не нравится мне его морда, и все. Впрочем, все скоро станет ясно...

Долго ждать не пришлось. Примчался дозор и сообщил, что по дороге движется небольшой обоз купцов. Четыре длинных повозки-фургона при десятке копейщиков пешей охраны.

Едва я успел расставить людей, как показались и они. При виде вооруженных всадников охрана мигом окружила телеги, нацелившись копьями в нашу сторону. Сами купцы, числом пятеро, спешились и тоже схватились за оружие. Надо сказать, выглядели они весьма решительно. Оружие держали умело, да и вообще были экипированы как воины. Но это как раз неудивительно для нашего времени.

Я поднял руку и тронул коня с места. Приблизившись к ним на десяток метров, заговорил:

– Я граф де Граве, сеньор де Молен. Действую по личному поручению его высочества Франциска Бретонского. Речь не идет о разбое или каком-либо притеснении вам. Мы разыскиваем государственных преступников и еретиков – Атоса, Арамиса, Портоса и д’Артаньяна. Если среди вас их нет, вам нечего бояться. А пока немедленно опустите оружие, иначе...

Мои стрелки выступили из кустов, вскинули арбалеты и нацелили их на купцов. В случае стычки, исход был очевиден, на каждого копейщика приходилось по три дружинника. Главный среди купцов, высокий кряжистый старик с длинной бородой, видимо, это понял и резко приказал своим людям опустить оружие. Дружинники быстро расчленили строй охранников, обезоружили их и положили на землю. Купцы вложили мечи в ножны, сбились в кучку и настороженно смотрели на меня.

– Представьтесь...

– Оливье Бенуа, купец из Пуату... – нехотя буркнул старик, уверенно смотря на меня. – Следую с грузом красителей.

– Ваш меч. Моя команда вас не касается?

– Вы рискуете навлечь на себя гнев графа де Пентьевра, под чьим покровительством мы находимся... – Купец нехотя бросил меч на землю. – Среди нас нет... как их там...

– Вяжите их... – Я бросил взгляд на Антония и увидел, как он зло и недовольно скривился. С чего бы это?

Потом охрану и купцов связали, побросали в телеги и быстро увезли с дороги в лес. Все случилось быстро и слаженно. Вот только... только к пленникам добавились еще два виллана, собиравших хворост, и мелкий торговец вразнос со своим осликом. Черт...

Когда мы забрались достаточно далеко в лес, я обратился к Антонию:

– Вы ничего мне не хотите сказать?

Монах выглядел спокойно и уверенно. Волнение выдавало только сильно побледневшее лицо.

– Нет. Сейчас надо срочно найти документы...

– Нет так нет... – Я спешился и подошел к телеге с купцами, по пути приказав стрелкам копать большую яму.

– Да как вы смеете! – с возмущением выкрикнул один из купцов. Тем самым выдав себя с головой. Так мог себя вести только дворянин или чиновник высокого ранга.

– По очереди представляйтесь. Настоящими именами и титулами. В противном случае, вам начнут рубить руки и ноги. Ну, кто первый? – Я с угрозой посмотрел на одного из франков, по виду самого молодого и самого испуганного.

И, в данном случае, особых трудностей не возникло. Мнимые купцы разглядели яму, которую уже начали копать, и быстро облегчили душу признанием. Все они оказались высокопоставленными чиновниками Паука, нотаблями и королевским нотариусом. И, что характерно, поголовно – представителями нового дворянства, то есть фактически простолюдинами, которым Паук пожаловал дворянство за верную службу. Впрочем, это и понятно, сейчас вряд ли кто из родовитой знати согласится на такой машкерад.

А потом нашлась большая, опечатанная множеством печатей шкатулка с документами.

– Теперь прикончите их... – нервно бросил Антоний и протянул руку к шкатулке. – А это отправится со мной...

Я для себя уже все давно решил. Вот что-то не так с ним. Не так, и всё – чувствую подвох сердцем. И просто кивнул Логану. А он, в свою очередь, стрелкам. В то же мгновение Антония с его людьми сбили с ног, заломили руки и перерезали им глотки. Как всегда, ловко и быстро. А затем так же ловко стали резать франков, после того как я допрашивал их, а Луиджи фиксировал ответы на пергаменте.

Ничего, кроме мстительного удовлетворения, я не чувствовал. Идет война, моя война против Паука. Поэтому все средства хороши. Под нож отправились и торговец с вилланами. Но вот их мне было немного жалко. Но... но зачем нам лишние свидетели?

Что с документами? Не знаю... Но придумаю. Во всяком случае, пока они в Орден не попадут. А вообще, посмотрим.

При франках нашлось где-то с сотню экю – их все я раздал своим людям. Телеги поставили рядом, облили маслом и сожгли. Лошадок отпустили на волю. После чего отряд вновь разбился на группы, и отправился назад в Нант. Близнецы – туда же, опекать Феодору. А я с Логаном – в охотничий замок вдовой графини Виолетты де Комбур. Охотиться, конечно, ибо были приглашены еще вчера.