Текст книги "Приговор (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)
Клэр кивнула. Это был её способ поощрить его без прерывания потока его мыслей.
– Ты была другой.
Его рука, обнимающая её за плечо, стала твёрже, подтягивая её тело ближе.
– Ты была первым человеком, который заинтересовал меня лично. Ты была такой молодой. Мне было любопытно, могу ли я влиять на чью-то жизнь без их ведома. Первое, что я сделал – в общем, это не было на самом деле с тобой. Это было…
Тепло внутри Клэр внезапно усилилось; она не смогла больше молчать. Тема, к которой он подвёл, вызывала в ней самые большие волнения. Саймон! Она подняла голову, чтобы встретиться с глазами Тони.
– Это был Саймон, не так ли?
Она постаралась справиться с голосом и дышать ровно.
– Его стажировка в «Роулингс Индастриз» не была случайностью, не так ли?
Тони закрыл глаза и ничего не ответил.
Когда воцарилась тишина, Клэр выдохнула, откинула голову на подушку и уставилась в потолок. Вентилятор гудел лопастями в темноте. Пока она бездумно моргала, лицо Тони оказалось над ней. Она хотела увидеть его глаза и понять спрятанную в них эмоцию, и сейчас он был прямо перед нею. Его осязаемая ярость заполнила их комнату, влажный воздух перестал двигаться, и внезапно стало трудно дышать. Тренировки Клэр говорили ей уйти с этой тонкой линии; однако где-то за три года с тех пор, как её муштра началась, она научила себя не подчиняться. С вызовом она задала вопрос: – Ты собираешься ответить на вопрос?
– Нет.
Его тёплое дыхание омыло её лицо. Она ждала разъяснений. Когда он ничего не добавил, она спросила: – Нет? Ты не собираешься отвечать?
– Нет.
Каждый слог был произнесён сквозь зубы.
– Это не было случайностью.
Гнев, пронизывающий их разговор, испарился, и тогда мышцы Клэр расслабились, а воздух вновь заполнил лёгкие. С его признанием она поняла, что злость, которую она почувствовала, была направлена не на неё или заданный ею вопрос, она была направлена на Тони – он был расстроен.
Раскат грома раздался громче и ближе. Клэр улыбнулась: – Спасибо. Я знаю, что это тяжело тебе даётся. Я также понимаю, что это открытие должно расстроить. – Она потянулась к его губам. – Честно, это больше подтверждение, а не открытие. Каким-то образом, я думаю, что чувствую себя лучше, зная правду, и не имеет значения, в чём она заключается.
Тони вздохнул: – Я на это надеюсь, потому что, моя дорогая, есть кое-что ещё.
Клэр закрыла глаза, неуверенная в том, как много ещё она готова услышать.
– Открой глаза, – потребовал Тони, – мне нужно видеть, о чём ты думаешь.
Послушно, она сделала так, как он просил. Его следующее признание вышло более эмоциональным, чем она привыкла.
– Моя жизнь не была идеальной, но, тем не менее, я никогда не тратил время на то, чтобы завидовать кому-либо. Если что-то не было самым лучшим – я улучшал это. Никогда я не хотел быть кем-то ещё. И это всё ещё правда; однако был один человек, которому я завидовал.
– Саймон? Почему?
– Он был единственным мужчиной, о котором я знал, что ты его любила. Я сделал то, что сделал – я улучшил ситуацию – для себя. Я разлучил вас двоих.
Тони покачал головой: – Можешь представить себе мой шок, когда он объявился на симпозиуме в Чикаго. Когда он подошел к нам, я не знал, кто он, пока он не попросил поговорить с тобой наедине. Вот тут я его и узнал, – он замолчал. – А потом… я перестал узнавать тебя.
Клэр не могла сообразить, что ответить. Так много мыслей промелькнуло, поэтому всё, что она могла делать – это слушать.
– Обычно ты была такой идеальной на публике, безупречной.
Она вспомнила, что могло произойти, если бы она не была таковой; однако, она промолчала; все её мысли были заняты тем, куда заведёт этот разговор.
– Твоё выражение лица и потом… – Слова Тони затихли, когда он мысленно вернулся к той встрече. – Ты едва могла говорить. Для тебя было даже трудным представиться. – Внезапно мускулы на шее Тони напряглись, а тон голоса стал жёстким, – Возможно, это было всего лишь на долю секунды, потому что миссис Роулингс, вы быстро вспомнили, что нужно играть свою роль, я увидел что-то в твоих глазах, чего я никогда не видел. Когда ты узнала его, до того, как вспомнила, кем ты была, кем был я, на какое-то мгновение, ты стала той восемнадцатилетней девушкой, которую я видел на фотографиях.
Она попыталась что-то сказать, но не знала, что именно. Та Клэр из 2011 года знала бы точный приемлемый ответ – но она больше не была той Клэр.
Она выровняла голос: – Тони, если ты что-то там увидел – я не отрицаю, что этого не было. Честно, я не помню никакого другого чувства, кроме паники. Я гарантирую, что я больше боялась того, чтобы огорчить тебя, нежели испытывала радость от встречи с Саймоном. – Тепло его тела окутало её. Она продолжила, – Если ты ожидаешь, что я буду извиняться за ту долю секунды, тогда я прошу прощение – но не за ту долю секунды – а за то, что ты не услышал извинений.
Тони покачал головой.
– Нет, я не ждал извинений. Я сам пытаюсь извиниться.
Клэр подняла бровь.
– Разве ты не понимаешь? Вместо того, чтобы быть уверенным в нашем браке, я ревновал. Ты была той женщиной, которой я манипулировал, а Саймон был мужчиной, которого ты любила, – он сделал паузу, – сказать, что я повёл себя отвратительно, было бы грубым преуменьшением. – Тони сделал вдох и выдох, и продолжил, – По отношению к Саймону и тебе.
– Я на самом деле люблю тебя.
– Сейчас, – он поцеловал её, – всё хорошо. Помнишь, мы пообещали быть честными?
Его ярость, которая ещё мгновения назад заполняла их спальню, растаяла в штормовых облаках.
– Тот взгляд, который я заметил на какое-то мгновение, я вижу его сейчас – каждый день – каждый раз, когда твои красивые, зелёные глаза смотрят в мою сторону. Я думаю, что может быть, это взгляд, который каждый должен заслужить. Когда мы встретили Саймона в Чикаго, я его ещё не заслужил – я потребовал его. – Он закрыл глаза, – Это не одно и то же.
Она потянулась и погладила его щёку. От её прикосновения его глаза распахнулись, обнажив карий шторм за веками.
– Клэр, я не хочу потерять этот взгляд. Обещаю, я никогда не потребую его вновь… Я не хочу так. Я хочу того, что у меня есть сегодня. И я страшусь того, что как только все мои признания выйдут на свет – он исчезнет.
– Я уже сказала тебе, что моя любовь не изменится, но ты начал эту историю, и ответь, ты собираешься её закончить?
Её желудок сжимался с каждым словом. Ускорившееся сердцебиение отдавало барабанной дробью в висках.
– Я прошу прощение за то, как повёл себя в Чикаго.
– Тони, ты открыл эту дверь; мне нужен конец истории. Ты знаешь, как погиб Саймон?
Она почувствовала, как его тело окаменело, когда он произнёс: – Знаю.
Его слова вылетели быстро, как будто скорость могла скрыть их смысл.
– Его самолёт был повреждён, но я не знаю, кто это сделал, или как это у них получилось. Это очень сложная система связи, чтобы позволить человеку оплатить гонорар и остаться анонимным.
Воздух вылетел из её лёгких.
– О, Боже… – Она толкнула его в плечи. – Пожалуйста, встань. Мне нечем дышать.
– Открой глаза.
Клэр покачала головой.
– Клэр. – Его тон теперь смягчился, – Пожалуйста, открой глаза.
Медленно изумрудно-зелёный встретился с печально карими глазами, когда Тони предложил, – Я могу позвонить Роучу. Я могу исчезнуть до полудня.
Она покачала головой напротив подушки.
– Прекрати! Прекрати угрожать мне, что исчезнешь каждый раз, когда я расстроена. Я имею право расстраиваться!
Тони откинулся на подушку: – Я не угрожаю – я предлагаю.
Какое-то время они лежали в тишине, оба уставившись в потолок. Только звук их дыхания и раскат грома, становившийся всё громче и громче, отдавался в их ушах. В конце концов, Клэр произнесла, – Я так сильно хотела, чтобы это было неправдой. Я хотела, чтобы ты был невиновен. Я пыталась винить Кэтрин, но… – Клэр потянулась к его руке, их пальцы переплелись, – думаю, я знала это уже довольно давно.
– Когда ФБР допрашивало меня, они намекали на другие преступления. Полагаю, они знают. Я не уверен, могут ли они на самом деле проследить его до меня, но я полагаю, что они, по крайней мере, подозревают. Клэр, я собираюсь признаться.
Её глаза широко распахнулись. Печаль по поводу Саймона уменьшилась в размерах в сравнении с внезапной паникой за Тони.
– Нет, ты не можешь! Они арестуют тебя – ты мне нужен.
– Может, я смогу заключить сделку. Я расскажу им всё о Кэтрин.
Глаза Клэр заволокло слезами. Когда она обняла мужчину, которого любила, влага пролилась ему на грудь. У них заняло много времени, чтобы достичь этой конечной точки – не самого острова – а точки абсолютной честности. Клэр не хотела потерять её.
Его голос отражался в комнате, доминируя над надвигающимся штормом и вторя грому.
– Ты заслуживаешь быть с мужчиной, который встретился со своим прошлым лицом к лицу. Я не могу жить с угрозой, что однажды ФБР сможет появиться на пороге и арестовать меня при тебе или нашем ребёнке.
– Тони, не совершай ничего поспешно. Давай всё обдумаем, пожалуйста.
Тони усмехнулся: – Сейчас бьюсь об заклад, ты хотела бы, чтобы мы поговорили обо всём до того, как поженились. Тогда ты могла бы сказать нет.
Клэр покачала головой из стороны в сторону.
– Нет, ты ошибаешься. Эту ставку ты продул. Ты выкладываешь карты на стол, а я всё ещё думаю, что именно я в итоге окажусь победителем. Когда я сказала, что люблю тебя – не имеет значение, что ты рассказал мне – я не блефовала.
Утреннее небо зажглось от яркой молнии. После раската грома небо разверзлось, и большие капли дождя упали, брызнув внутрь комнаты. Тони и Клэр вскочили с кровати, их голые ноги спешили от одной открытой двери к другой открытой двери по всему дому. К тому времени, когда весь дом был защищён от шторма, они оба вымокли до нитки. Клэр прошла в ванну, её сорочка прилипла к коже, а капли стекали с промокших волос. Когда она уже была готова стянуть промокшую рубашку, Клэр повернулась к дверному проёму. Тони не издал ни звука. Если бы даже и издал, его бы перекрыл бушующий шторм; тем не менее, она почувствовал его взгляд и знала, что он там.
– Прости меня.
Выражение лица Тони соответствовало его словам. Зайдя в ванную, он выпрямился. Клэр ожидала услышать больше слов сожаления; вместо этого, она услышала, – Я не сожалел даже когда мы были на похоронах. Мне было плохо за тебя – я не ожидал, что ты примешь это так тяжело, и всё же, я пытался подержать, но я признал – твоя печаль расстроила меня.
Она смотрела и отчаянно пыталась осознать каждое слово.
– Моя печаль? – Она переспросила в неверии, – А как насчёт его матери?
– А что с ней?
– Ты пожимал ей руку – ты беседовал с нею – она рассказала тебе, как Саймон восхищался тобой!
Каждая фраза звучала громче предыдущей.
– Я не думал об этом. Для меня этот поступок был оправдан. Я заключил деловую сделку. Сделки происходят всё время.
Она стояла, не произнося ни слова, и пристально рассматривала мужа: – Тогда почему ты испытываешь сожаления сейчас?
Он придвинулся ближе: – Я не знаю, могу ли я объяснить это, особенно тебе.
Клэр взглянула в зеркало. В шикарной ванной, посредине рая, они оба выглядели как потонувшие крысы. Возле их ног росла лужа, – Попытайся, – сказала она.
– Я ничего не испытывал раньше – не только по поводу Саймона – в отношении всего. Именно поэтому, бизнес был моей второй натурой. Всегда всё было в цифрах и формулах. – Он обнял её за талию. – Я не ищу оправданий. Ты хотела правды – она такова. С того момента, как умерли мои родители и до того, как ты появилась у меня в Айове – я не чувствовал. Иногда я задавался вопросом, зачем кому-то это нужно. Ничего не чувствовать, чёрт возьми, было в сто раз легче.
Клэр сделала шаг навстречу, прижавшись грудью и животом к нему: – Может быть хорошо, когда чувствуешь.
Тони обнял её обеими руками.
– Ты замёрзла. Тебя нужно вынуть из этой ночнушки.
– Может так и есть, но я хочу знать больше. – Она уткнулась лицом в его грудь. – Был момент, когда я делала то, что ты говоришь, время, когда я не чувствовала – я просто помню, что было очень темно.
Он приподнял её подбородок: – Кажется, мне не нужно задавать вопрос, что или кто был причиной этого момента.
– Всё прошло. Я могу сказать тебе, кто вытащил меня из этого.
Его брови выгнулись в вопросе.
Её губы прикоснулись к его, и она спросила: – Что ж, не делает ли это нас равными?
Тони пожал плечами.
– Сомневаюсь. Это тёмное время тянулось для меня намного дольше; на твою долю выпало больше работы – чтобы спасти меня. – Пока его губы трогали её лоб, глаза блеснули, – Твоё влияние распространилось на мою личную жизнь.
– О?
– Ты, может быть, не помнишь, но однажды, ты кое-что спросила меня о компании. Той, что я думал приобретать. Ты спросила меня, как я могу купить бизнес и закрыть его, не задумываясь о людях.
Клэр кивнула. У неё сохранились воспоминания о том разговоре: – До того самого момента я никогда не думал о людях.
– Что случилось с той компанией? Она была в Пенсильвании, так?
Тони усмехнулся: – Именно так – отличная память. Директор компании и акционеры приняли моё заниженное предложение. Их основной конкурент, компания, в которой я основной держатель акций, поглотил их. Всем сорока шести работникам была предложена альтернатива сохранения рабочих мест, если они останутся и будут работать на новую компанию.
– Правда?
Это не тот ответ, который она ожидала услышать. Она вспомнила, как он говорил о том, что закрыл двери.
– Правда.
Он убрал прядь мокрых волос с её лица.
– Некоторые из работников отказались, они получили выходное пособие. Последний раз, когда я просматривал данные по той компании, около семидесяти процентов людей были трудоустроены, и моя прибыль была выше, чем предполагалось в первоначальном варианте.
– Что заставило тебя передумать? Почему ты не последовал первоначальному плану и просто не закрыл компанию?
– Дорогая моя, всё дело только в одном человеке, который когда-либо мог заставить меня сделать всё или подвергал сомнению мои ценности, и, раз уж она стала реальной, настоящей частью моей жизни – мой мир никогда не будет прежним.
Вопреки их мокрой одежде Клэр затопила гордость и тепло: – То есть, я помогла тем людям сохранить их работу?
– Ты не помогла. Ни один сотрудник – или кого-либо ещё – никогда не осмеливался подвергать сомнению мои мотивы или решения. Ты была первой. – Его глаза горели гордостью. – Клэр, ты не помогла спасти их рабочие места – ты спасла их.
Её улыбка засияла.
– Я сказала, что некоторые твои признания расстроят меня. Это совсем не означает, что я буду любить тебя хоть чуточку меньше.
Тони притянул её ближе.
– Тебе нужен тёплый душ. Кажется, шторм стихает. Когда примешь душ, ты можешь ещё поспать несколько часов.
Она подняла руки: – Если только ты поможешь мне выбраться из этой сорочки.
Потянув её ночнушку вверх, Тони ответил: – Я и раньше говорил, что из тебя получился великий переговорщик.
Когда вещица практически уже была над её головой, он поцеловал Клэр в губы.
– И ты всё ещё он и есть.
Глава 28
– Семья, из которой вы родом, не так важна, как семья, которая у вас будет.
Ринг Ларднер
Эмбер вошла в квартиру Гарри. Она нашла его в гостиной среди бумаг, открытых коробок и многочисленных компьютеров. Оглядев захламленную комнату, она вздохнула.
Гарри не слышал, как она вошла, но услышал вздох. Подняв глаза, он спросил: – Эй, не слышала, что люди стучатся сначала?
– Слышала. Не знаю, понимаешь ли ты смысл этого. Похоже, сам не пользуешься, когда приходишь ко мне.
Гарри засмеялся: – Да, прости. Я не знал, что Китон будет там.
Её щёки покраснели.
– Ну, раз Лиз в офисе, я подумала, что можно войти. Чем занимаешься? Я думала, ты на больничном.
– Да, но Уильямс привёз кое-какие доказательства сюда, а я уже сходил с ума от безделья.
Эмбер протянула руку и нежно дотронулась до левой скулы брата. Синяк уже побледнел и не был таким отёкшим. Его левый глаз открывался так же хорошо, как и правый, но кожа вокруг всё ещё была непонятного цвета, жёлто-зелёный пришёл на смену фиолетовому, где вначале был красный.
Гарри зарычал.
– Полагаю, о твоей карьере модели не может быть и речи.
Хотя Гарри и пытался сделать обиженный вид, поднявшиеся уголки губ выдали его. Он самодовольно произнёс: – Мне сказали, что я всё равно хорош собой.
– Ну, Лиз необъективна. – Эмбер подхватила стопку бумаг с дивана, переложила её на журнальный столик и села. – Серьёзно, Гарри, что ты делаешь?
– Ты же знаешь, я не могу рассказать подробности.
– Прекрасно, без подробностей, но ты ещё работаешь над делом Роулингса?
– Без деталей, Эмбер.
Её плечи поникли.
– Посмотри на себя, Гарри. Подумай об Илоне и Джиллиан. Подумай о Лиз, она до сих пор не пришла в себя. Оно того не стоит!
Его голубые глаза сверкнули.
– Как ты можешь так говорить? А как же Саймон? Тебе всё равно, что Роулингса не наказали за содеянное?
– Ты можешь доказать, что это сделал он?
– Пока нет, но моя неожиданная встреча в переулке подтвердила его причастность.
Эмбер наклонилась вперёд.
– Нет, Гарри, эта встреча подтверждает то, что ты уже знаешь, что всегда знал. Помнишь, ты сказал мне, когда думал, что Клэр беременна твоим ребенком? Это нападение подтверждает, что ты должен покинуть ФБР и приехать в «СиДжо». Саймон хотел, чтобы ты был в безопасности. Он не хотел бы, чтобы ты рисковал жизнью или жизнью своего ребенка или кого-то еще, чтобы доказать то, чего нельзя изменить. Я имею в виду – ну и что с того, что это Роулингс? Это не вернёт Саймона. Что, если ты ошибаешься? Что, если крушение вертолёта было несчастным случаем, как и было объявлено сначала? В любом случае, Саймона не вернуть.
– Ты не понимаешь. Люди не могут просто брать и безнаказанно менять чужие жизни. Мы точно знаем, что он похитил Клэр.
– И что? Я может и жалела её, когда впервые услышала всю эту историю, но, серьёзно, если она настолько глупа, чтобы опять вернуться к нему – она заслуживает всего, что с ней случилось!
Гарри приготовился защищать Клэр, хотя большинство ее решений были ему ненавистны. Но тут стон слетел с его губ, потому что, выпрямившись, он почувствовал боль в рёбрах.
– Видишь, это тоже её вина! Ты одержим из-за нее. Не говори, что это из-за Саймона, это из-за Клэр.
– Нет, это её вина не больше, чем твоя!
Глаза Эмбер округлились.
– Прости? Моя вина, что за чёрт?
– Я познакомился с Саймоном через тебя. Да, я хочу доказать, что его смерть на совести этого придурка. Стал бы я заморачиваться, если бы Саймон не был моим другом? Наверно, нет. Делает это тебя ответственной? Нет! Ты теряешь концентрацию – Ролингс несет ответственность, и я собираюсь это доказать.
– Должность президента службы безопасности «СиДжо» твоя. Всё, что тебе нужно сделать, это сказать да. Выйди из этого. Не дай Роулингсу порушить ещё больше жизней.
Гарри не ответил. Он снова сел за свой импровизированный стол со множеством компьютерных экранов и сосредоточился на исследованиях. Он знал, что больше ему нечего добавить. Эмбер, должно быть, поняла, что он не отступит. Он услышал, как она метнулась к выходу и так хлопнула входной дверью, что зазвенело в гостиной.
Оставшись один, Гарри уставился на экран. Спецагент Уильямс предоставил ему доступ к серверу бюро. Информация стоила того, чтобы её узнать. К сожалению, в реальной жизни результаты поисков не материализуются так же быстро, как в телешоу. Всё нормально. В текущий момент единственным преимуществом и одной из причин, почему ему разрешили остаться в деле, было время. Это, и ещё его согласие на усиленную охрану.
Ему было ненавистно, когда у его двери дежурил агент. Ещё хуже, когда один из них сопровождал его везде, куда бы он ни пошел; тем не менее, в его нынешнем состоянии, Гарри согласился. Что толку будет от него, если он пострадает от ещё одного нападения.
Открывая на экране и читая новые данные, Гарри думал о словах сестры. Он понимал её озабоченность и ценил предложение работы. Гарри нравилось время, проведенное в «СиДжо». Для любого другого это была бы прекрасная карьера. Эмбер даже предложила ему место в совете директоров.
Раздумывая о том, как далеко продвинулись их отношения после его развода, он испытал незнакомое чувство удовлетворения. Может, у него всё же была семья, о которой он всегда мечтал. Тот факт, что она была у него с тех пор, как он был совсем мальчишкой, радовал ещё больше. Он был не так одинок, как иногда думал. Гарри надеялся, что однажды Эмбер поймёт, что он жаждет пригвоздить к стене Роулингса и ради неё тоже. Он хотел завершения в вопросе смерти Саймона. Никакое избиение в переулке не могло этого изменить.
Он потянулся за телефоном и послал Эмбер сообщение.
– СПАСИБО ЗА ПРЕДЛОЖЕНИЕ. ПРОСТИ, ЧТО Я ТАКОЙ ОСЕЛ. УЖИН?
Клэр крепко держала Тони за руку, пока Френсис вёл лодку по кристально чистым водам. Путешествие от острова до городка занимало от тридцати до сорока минут, в зависимости от ветра и волнения моря. Это была всего лишь вторая вылазка Клэр с острова, и она была удивлена тому, как много других островов они проплывали. В первый раз она слишком нервничала, чтобы замечать мир. Сегодня, несмотря на тёмные очки, она впитывала красоту вокруг.
Яркое тропическое солнце танцевало в бликах волн. Море не было ни спокойным, ни бурным. В более открытой воде волны были больше. Когда они проплывали меж островов по узким протокам, море было спокойным, напоминая ей об их лагуне. Острова были разные. Одни были маленькие, как её собственный. Другие – большие, со множеством домов. Многие были необитаемыми, покрытые горами и скалами. Клэр понимала, насколько опасным могло быть маневрирование между островов под покровом темноты. Если бы море было слишком неспокойным, лодка их размера легко могла оказаться выброшенной на камни.
Несмотря на то, что Френсис родился в другом месте, он хорошо понимал здешний язык и обычаи. Его также знали многие жители города. Однажды Клэр наблюдала за тем, как он общается с местными, когда они были на побережье. За эти годы он, очевидно, заслужил их уважение.
Клэр не видела никаких моторизированных средств, кроме водных.
– Здесь кто-нибудь водит машины? – шёпотом спросила она Френсиса.
– Да, мадамель, – он указал на большие горы вдалеке, – есть одна дорога, которая огибает гору, но это занимает много времени. Для путешествий и доставки пользуются аэропланами или вертолётами. Аэропорт недалеко.
Клэр вспомнила, как Фил говорил ей, что по воздуху её могут доставить в медицинский центр меньше, чем за два часа.
Тони спросил:
– Тут всегда наготове пилоты и самолёт? Или их надо заказывать заранее?
– Лучше заказывать, – ответил Френсис. – Но в основном заявки быстро выполняются.
Тони решил, что раз у них есть время, он хочет посмотреть аэропорт. Клэр это не заинтересовало. Она решила прогуляться по городку до времени приёма у доктора. Сначала она зашла в нечто напоминавшее бакалейную лавку. В городе многие говорили по-английски и в случае необходимости могли ей подсказать, что нужно. Вдоль дороги стояли лотки с вещами на продажу. Оказалось, что многие местные жители больше обменивали что-то, чем покупали и продавали. Дорога была ровной и твёрдой, но не асфальтированной, а из утрамбованной шинами грязи. По дороге к доктору она прошла мимо двух таверн, и решила, что алкоголь был универсальным языком для продаж.
Комната ожидания у доктора была полна людей, но, когда Клэр вошла, медсестра сразу повела её в одну из смотровых.
– Мой муж будет тут с минуты на минуту. Я бы хотела его подождать.
– Ваш муж? – удивилась медсестра. – Ну, конечно. Вы сегодня хотите узнать пол своего ребёнка?
Клэр улыбнулась: – Очень хочу. Вы можете сделать ещё один ультразвук?
– Позвольте посоветоваться с доктором. Это он решает.
После нескольких минут ожидания, дверь отворилась. Когда вошел Тони, Клэр поняла, почему не услышала обычного стука перед входом. Улыбаясь его красивому лицу, Клэр знала, что стучаться никогда не было его сильной стороной. Глубокий голос и сверкающие глаза выдавали его волнение.
– Я думал, что ты записана только через полчаса. Я ничего не пропустил, нет?
– Нет, – она взяла его за руку. – Они меня забрали, как только я появилась. У меня есть привычка приходить пораньше.
Тони ухмыльнулся: – Мне нравится эта привычка.
– Я знаю.
Когда их губы соединились, раздался стук в дверь. Глаза Клэр блестели в тот момент, когда она ответила: – Войдите.
Вошла медсестра: – О, здравствуйте, вы, должно быть, мистер Николс?
Клэр увидела, как Тони сверкнул глазами. Подавив смешок, она сказала: – Это мой муж. Роулингс наша фамилия. Николс была моей девичьей.
Медсестра извинилась и сказала, что доктор разрешил сделать ещё один ультразвук после осмотра. Когда они снова остались одни, Тони спросил, – Ты уверена, что не опасно использовать наши настоящие имена?
– Френсис заверил меня, и Фил тоже, что это место славится своей скрытностью, за что его многие и любят. Очевидно, мы не единственные люди здесь, кто готов платить большие деньги, чтобы спрятаться. Это хороший источник дохода. Людям платят за неразглашение информации.
– Если им так хорошо платят, значит, я полагаю, мы можем делать снимок УЗИ, когда захотим? – Он сжал её руку. – И я как раз хочу один.
Она усмехнулась.
– Я тоже! – Потом её улыбка померкла, – Тони, я надеюсь ты не разочаруешься, в смысле, я помню, ты говорил, что тебе всё равно, мальчик или девочка, но мне кажется, что это не так.
– Это так. Обещаю, я не буду разочарован. Здоровый ребенок – вот чего я хочу. И тебя я хочу здоровой и невредимой. Единственное, на что это может повлиять – на цвет покупаемых детских вещей – голубые или розовые; да и сузит наш выбор имён.
Клэр улыбнулась. Они обсуждали в основном мужские имена. Когда они погуглили самые популярные за прошедший год, вышли София для девочек и Эйден для мальчиков. Тони сразу отмёл Софию. Когда он объяснил, почему, Клэр была шокирована. Она не знала, что у Кэтрин есть дочь. История оказалась ещё более дикой, когда оказалось, что София была художницей, которая писала свадебный портрет Клэр. Он следил за ней со времен смерти Натаниэля. Это было сделано не ради мести – наблюдение за Софией было исполнением обещания Натаниэлю – присматривать за дочерью Кэтрин. Тони не знал, почему Кэтрин не хочет ее видеть, но в тот вечер, когда его взяли под стражу в ФБР, Тони собирался рассказать Софии правду о ее матери. Очевидно, у него не было шанса.
Клэр согласилась. Имя София вне игры.
Ни у кого из них не было причин не любить имя Эйден, но оно им просто не нравилось. Тони не хотел использовать семейные имена. Как бы сильно он ни восхищался Натаниелем, теперь он понял, что дед был не так уж безупречен. Клэр перебрала имена своей семьи. Она, не спрашивая, знала, что «Эмили» – нет. Имя её матери Ширли было слишком похоже на имя его бабушки – Шаррон. Бабушка Клэр Элизабет – близко к Эмили. Всё это не стоило того, чтобы ругаться. До сих пор единственным девичьим именем, которое они оба восприняли, было Кортни.
Когда дело дошло до имён мальчиков, то каждое предложение Клэр Тони отбрасывал. Ему нравились имена, которые можно сокращать. Он сказал, что по опыту, это даёт возможность разграничить бизнес и личную жизнь. Клэр не стала спрашивать, подразумевает ли он под этим, что сын последует за ним в бизнес. В конце концов, если – а тут было большое «если» – их проблемы решатся, то Энтони Роулингс это человек, достойный того, чтобы сын пошёл по его стопам. Позже, ночью, в то время, как Тони спал глубоким сном, она лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок, и тревога настигла её. У Энтони Роулингса, бизнесмена, было столько волнений и забот. Хочет ли она этого для своего сына или дочери? Другая поглощающая тревога была о неимоверном перфекционизме Тони. Клэр не могла знать о характере ребёнка внутри себя, но если он был в чём-то похож на отца, не будет ли их сотрудничество на профессиональной почве потенциально взрывоопасным? Будет ли это по-другому с дочерью? Клэр не знала.
Когда вошёл доктор, Тони встал и, держа руку на плече Клэр, стал слушать. Ей нравилось его присутствие. Одно лишь знание, что он здесь, придавало ей уверенности. Доктор уверил Клэр, что её прибавка в весе в пределах нормы. Когда она пожаловалась на тяжесть в желудке, он посоветовал есть небольшими порциями, но чаще. Она взглянула на Тони и по его серьёзному взгляду поняла, что он тут выполняет не только функцию отца и эмоциональной поддержки, но и информатора. Мадлен узнает о новых требованиях к питанию ещё до того, как Клэр окажется дома.
После осмотра медсестра отвела их в другую комнату. Доктор использовал тот же аппарат ультразвука, что и в последний её визит. Они с Тони молча наблюдали за зернистым изображением на экране. Доктор провёл измерения, и они с Тони выдохнули от облегчения, когда тот сказал, что ребёнок точно соответствует размерам тридцати недель – ростом пятнадцать с половиной дюймов и весом около трёх фунтов.
– Три фунта? – повторила Клэр, – Почему же я набрала почти двадцать?
Доктор засмеялся и сказал: – Потому что, Клэр, Вы носите не только ребёнка. Там внутри ещё много всего.
Она знала, что он прав.
– И, – продолжал он, – Ваш ребёнок будет продолжать набирать примерно полфунта в неделю до рождения, так что есть часто, но маленькими порциями это важно.
Прежде, чем Клэр открыла рот, Тони ответил: – Не беспокойтесь, она будет есть.
Доктор двигал большим датчиком вокруг живота Клэр, но прохлада геля не была ею замечена, она полностью была поглощена тем, что показывалось на экране. Слышался ровный стук сердца их ребёнка. Как обычно это навеяло на неё воспоминания об озере. Они, замерев, смотрели на носик ребёнка в профиль, который им показывал доктор. Когда он сдвинул датчик, они могли посчитать пальчики на ручках и ножках, но не могли разглядеть пол.
– Сожалею, ваш ребёнок скромничает. Я надеялся, что он или она сдвинется и выдаст нам секрет. Но пока этого не произошло.
Тони и Клэр всё понимали, хотя и были разочарованы. Тони ответил: – Хорошо, доктор. Самое важное, что всё идёт как должно.
– Да, мистер Роулингс, всё превосходно.
Клэр улыбнулась. Она знала, что «превосходно» – это как раз то, что Тони так любил!
Глава 29
– Не позволь нам, Боже, сидеть в довольстве и ждать, что случится, а дай нам решимости действовать, чтобы свершилось всё правильно.
Хорас Манн
Фил создал ВПС, виртуальную приватную сеть для Тони и Клэр. Это давало им доступ к веб-сайтам и почте, который невозможно отследить. Он установил соединение через многочисленные подставные и мелкие аккаунты и был уверен, что запутал все следы.
Чтобы общаться друг с другом, Фил, Тони и Клэр использовали электронную почту и, иногда, быстрый мессенджер. Они могли звонить, но Фил подчеркнул, что звонки должны быть короткими. В первую неделю ноября Фил отправил Роулингсам второе сообщение:
