355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » А Нусупбеков » История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана » Текст книги (страница 20)
История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 00:44

Текст книги "История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана"


Автор книги: А Нусупбеков


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

К числу ранних образцов изобразительного искусства саков Приаралья относится золотая пластина (Южный Тагискен, VII в. до н. э.) с замечательными по своей выразительности изображениями двух оленей на фоне фигуры какого-то крупного зверя (хищника?) с загнутым в спираль кончиком хвоста. Морды оленей, форма глаза очень напоминают изображения на ранних переднеазиатских печатях 11, но трактовка рогов сближает изображения с казахстано-сибирским культурным кругом скифского времени 72. К этому же культурному кругу тяготеет и бронзовая фигурка оленя, стоящего «на цыпочках» (Уйгарак, VI в. до н. э.) 73.

Многочисленны бляшки в виде головы хищной птицы, часто очень стилизованной. Такой же мотив, но уже в совершенно стилизованном виде, отражает своеобразная форма каменных алта-риков 74.

Все найденные в курганах Тагискена и Уйгарака предметы искусства включают район Приаралья в ареал скифо-сибирского звериного стиля. Исследования последних лет расширили его границы на восток, не только на степи Казахстана, но и на Туву. В настоящее время все более очевидны локальные особенности этого искусства в разных культурных провинциях. Так, например, Тува, Алтай, Южная Сибирь и большая часть территории Казахстана образуют особую провинцию, отличную от скифо-сарматской европейской и приуральской савроматской. Памятники звериного стиля саков Приаралья, имеющие в основном западную, савроматскую ориентацию, но содержащие немало типичных азиатских черт, занимали, вероятно, как бы промежуточное положение, а сами саки Приаралья могли выступать культурными посредниками двух главных провинций ареала звериного стиля: европейской и сибирской.

История сакских племен низовьев Сырдарьи имеет свои истоки, прежде всего в местной этнокультурной среде населения региона периода поздней бронзы. От мавзолеев и других памятников Северного Тагискена ведут свое начало своеобразные черты погребальных сооружений Уйгарака и Южного Тагискена: постройки на древнем горизонте, столбовые конструкции грунтовых склепов, так называемые «земляные столы», распространенный культ огня в ритуале захоронений. Но этнокультурное развитие саков Приаралья не ограничено лишь местной линией.

71 Herzfeld Е. Iran in the ancient East. London, 1941, p. 162—164, fig. 277—279.

72 Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951, с. 231, табл. XX, 6, 14—16; Членова Н. Л. Скифский олень. – МИА, 1962, №115, с. 197, табл. 1—6; Черников С. С. Загадка золотого кургана, с. 29, табл. XI.

73 Членова Н. Л. Скифский олень, табл. IV, 10.

74 Толстое С. П., Итина М. А. Саки низовьев Сырдарьи, рис. 10.

Особенности погребального обряда приаральскнх саков во многом сходны и с культурой савроматских племен Южного Приуралья и Северо-Западного Казахстана. Активные контакты между населением оренбургских степей и Приаралья в эпоху бронзы, участие срубного компонента в истории племен обоих регионов – все это предопределило сходство в культуре савроматов Южного Прнуралья и саков Приаралья. Здесь, очевидно, происходила взаимная инфильтрация населения, вхождение отдельных племен в состав племенных союзов той и другой стороны 75.

Население степей Приаралья находилось также в постоянных контактах с населением земледельческих оазисов Средней Азии еще со времени поздней бронзы. Природные условия дельты Сырдарьи, равно как и культурные связи с территориально близким земледельческим населением низовьев Амударьи, где в VII– VI вв. до н. э. было уже развито ирригационное земледелие, способствовали возрастанию роли земледелия в хозяйстве приаральских саков и распространению у них полукочевого хозяйства.

Связи саков Приаралья со среднеазиатским и переднеазиатским миром подтверждаются находками привозных сосудов в погребениях Уйгарака 76, появлением образа льва и пантеры в изобразительном искусстве, обнаружением украшений – бус из бирюзы и сердолика.

Очевидно, саки Приаралья сыграли немалую роль в проникновении к савроматам Южного Прнуралья отдельных элементов культуры средне– или переднеазиатского происхождения. Такую же функцию, вероятно, выполняли они в отношении сакских племен казахстано-сибирского круга.

75 Смирнов К Ф. Савроматы, с. 277—280.

78 Вишневская О. А., Итина М. А. Ранние саки Приаралья, с. 207, рис. 10.

77 Исмагулов О. Население Казахстана от эпохи бронзы до современности. Алма-Ата, с. 33; Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии. М., 1972, с. 129.

78 Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии, с. 112, 132; Исмагулов О. Население Казахстана от эпохи бронзы до современности, с. 33.

79 Исмагулов О. Население Казахстана от эпохи бронзы до современности, с. 38: Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии, с. 112.

Антропологический материал захоронений в могильниках Южного Тагискена и Уйгарака свидетельствует о том, что саки Приаралья, как и саки других областей территории Казахстана, в целом относятся к европеоидной группе77. Однако в сериях черепов из Восточного, Центрального и Северного Казахстана, особенно в тагискено-уйгаракской серии, присутствует монголоидная примесь. Наиболее ярко она прослеживается на женских черепах (их среди исследованных больше половины) и является, видимо, результатом смешения европеоидного и монголоидного типов 78. Есть основания предполагать, что монголоидная примесь центральноазиатского происхождения и проникала она сюда, в частности в Приаралье, со стороны Алтая79. Как отмечал

Г. Ф. Дебец, примесь эта возникла не в результате миграции больших групп населения с востока на запад (хотя не исключено переселение отдельных племен), а как итог эпизодического «генного потока» в крае, иначе говоря, браков между отдельными представителями этих двух рас 80. Эта довольно четко выраженная монголоидная примесь у саков Приаралья в VII—VI вв. до н. э. сохранилась и позже, в IV—II вв. до н. э., но в более смягченном виде61.

Обширный круг этнических и культурных связей ранних саков низовьев Сырдарьи, специфика их хозяйства, некоторое своеобразие антропологического облика дают основания считать их особой группой не одного, а нескольких родственных сакских племен, входивших в большой племенной союз.

Культура сырдарьинских саков достигла расцвета во второй половине I тыс. до н. э. Этот период – время становления и утверждения Хорезмского государства. Экономические и культурные связи между древним земледельческим оазисом и его кочевой периферией в это время приобрели особое значение. На территории сырдарьинских саков возникли уже не только крупные укрепленные поселения, но и города. К их числу относятся, например, городище Чирик-рабат и укрепленный город меньших размеров Бабиш-Мулла на Жанадарье с комплексом сельских поселений вокруг него и развитой ирригационной сетью. Еще один памятник такого рода – небольшой укрепленный городок Баланды на Инкардарье 82. Близ них расположены величественные погребальные сооружения – захоронения местной знати с богатым и разнообразным погребальным инвентарем.

В планировке и фортификации упомянутых городов, в архитектурно-строительных приемах достаточно явственно обнаруживается влияние более высокой культуры Хорезмского оазиса. Воздействие Хорезма на культуру саков проявлялось также и в сфере керамического производства.

В то же время продолжает наблюдаться и местная традиция, что особенно отчетливо видно на конструкции и планировке погребальных сооружений. Более того, принципы планировки последних – круг в плане, крестообразно разделенный на четыре помещения, – находят аналоги в сооружениях Хорезма. Вероятно, здесь мы имеем дело с обратным влиянием саков на культуру соседей.

80 Дебец Г. Ф. О физических типах людей скифского времени. – В кн.: Проблемы скифской археологии. МИА, №177. М., 1971, с. 9.

81 Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии, с. 118.

82 Толстое С. П. По древним дельтам Окса и Яксарта, М., 1962, с. 139—181.

По мнению ряда ученых, в середине II в. до н. э. какая-то часть племен сакской военной конфедерации покинула Приаралье и приняла участие в далеких завоевательных походах на Бактрию и Индию 83.

83 Там же, с. 204.

Памятники, оставленные древними насельниками территории Казахстана, свидетельствуют о том, что хозяйственное и социальное развитие здесь шло неравномерно, в ряде регионов этой обширной территории, в особенности на юге и юго-востоке, складывались раннеклассовые отношения с сильными остатками и пережитками первобытно-общинного строя и, судя по письменным источникам, племенной организации.

Глава третья
Раннеклассовые общества на территории Южного Казахстана И Семиречья
1. Политическая история хуннов, усунеи и кангюев

Использование возможностей, экономики с переходом к кочевому скотоводству, органическое сочетание его в ряде районов с оазисами земледелия, развитие ремесел и домашних промыслов, усиление торговых связей – все это способствовало развитию кочевых и полукочевых племен Казахстана. В III в. до н. э.—III в. н. э. они образовали ряд крупных и устойчивых раннеклассовых объединений на территории Казахстана и соседних стран. В Семиречье и Южном Казахстане особенно важны усуньское общество и объединение племен средней Сырдарьи, известное под названием Кангюй. Военная организация в этих обществах стояла на высоком уровне, основу ее составляла масса хорошо вооруженных всадников.

Крупные кочевнические объединения представляли собой большую военно-политическую силу, и их роль в истории древнего мира возрастала. Особенно это заметно в период политического кризиса второй половины II в. до н. э., когда устремившиеся на юг, сплоченные, хорошо организованные военные объединения разгромили Греко-Бактрийское государство и угрожали Парфни. Кочевники, вторгшиеся на юг, постепенно смешивались с автохтонным населением, воспринимали местную культуру; представители кочевых династий встали во главе сначала небольших владений, а затем в I в. н. э. основали новую могущественную державу – империю великих Кушан, занимавшую важное место в истории Индии, Афганистана, Пакистана, Средней Азии, Первоначальным ядром и центром империи Кушан была Бактрия. Ко времени появления здесь кочевых племен (II в. н. э.), из чьей среды происходила кушаиская династия, Бактрия обладала уже богатыми традициями высокой культуры. Пришлые степные племена принесли в местную среду ряд специфических черт. История Кушанского царства может служить ярким примером сосуществования и тесного взаимодействия земледельческого и кочевого миров. Возникновение могущественной Кушанской державы, соприкасавшейся на востоке с Китаем, а на западе – с Парфянским царством, сблизило древнейшие центры цивилизаций. Огромные территории, включая территорию Казахстана, оказались под воздействием развитых культур Востока. Это влияние несколько ослабло лишь в середине VI в. в связи с экспансией, а затем кризисом Аварского каганата. К этому времени на территории Южного и Юго-Восточного Казахстана уже сформировалась мощная городская культура, в создании которой приняла активное участие и кочевая степь, представленная массивом тюркоязычных племен Центрального и Восточного Казахстана.

Хунны. Со второй половины I тыс. до н. э. в этнополитической истории Евразии возросла роль кочевых племен Центральной Азии. Здесь, в степных и полупустынных районах, к югу от Байкала и до Ордоса, кочевали разные в этническом отношении племена, занимавшиеся экстенсивным скотоводством. Эти племена находились на стадии разложения первобытно-общинного строя и перехода к раннеклассовому обществу. Вместе с тем консервативные традиции кочевого общества способствовали сохранению пережитков родовой организации.

В IV—III в. до н. э. произошла консолидация племен, живших у северных границ Китая. Сложились два племенных объединения – сюнну и дунху, первое из которых сыграло заметную роль в исторических событиях своей эпохи, оказывая влияние на историю сопредельных стран.

Сюнну (хунну, или гунны) усилились к III в. до н. э. Происхождение названия этой группы племен неясно. Более поздний этноним «гунны» является производным от имени сюнну (хунну), под которым эти кочевники фигурировали в династнйных хрониках. Возможно, что «сюнну» было китайской транскрипцией самоназвания племен, составивших ядро позднейшего союза, широко известного в европейских источниках.

Вопрос об этнической принадлежности хуннов остается невыясненным. Большинство исследователей считает их прототюрками. Следует учитывать, что в объединение хуннов в период его наивысшего могущества входили различные племена, поэтому термин «хунну» был скорее политическим, чем этническим.

Объединение хуннских племен стимулировала ожесточенная борьба с Китаем, длившаяся более четырех веков. Ханьский Китай неоднократно пытался поработить хуннские племена. В периоды ослабления военно-политической мощи Китая хунны добивались серьезных успехов в противоборстве со своим соседом. Консолидация хуннов, или как называют хроники, «возвышение дома хунну» в 109 г. до н. э., связана с именем Модэ-шаньюя (шаньюй – титул правителя хуннов).

Он осуществил реформы, превратившие хуннов в могучую державу. В годы правления Модэ хунны разгромили дунху, остатки которых бежали в Маньчжурию, Монголию и Южное Забайкалье. Были одержаны победы над племенами Саяно-Алтая и частью усуней. На западе Модэ совершал походы против племен юечжей, на юге успешно воевал с ханьским Китаем. В 20-х гг. до н. э. хунны вернули Ордос, а в 200 г. до н. э. нанесли поражение Лю Бану – основателю династии Хань. В 188 г. до н. э. после ряда очередных военных неудач ханьскнй император заключил с Модэ договор о «мире и родстве». Шаньюй получил в жены китайскую царевну, а империя Хань ежегодно должна была выплачивать хуннам дань.

Под властью хуннских шаньюев оказалась территория, простиравшаяся от Забайкалья до Тибета и от Восточного Туркестана до среднего течения Хуанхэ. «Держава хунну» была огромной, но крайне непрочной. Внутренние противоречия, борьба за власть и внешние неудачи привели к тому, что в I в. до н. э. держава хуннов пришла в упадок и начала распадаться. В 59 г. до н. э. у хуннов началась междоусобная война.

В 47 г. до н. э. держава хуннов разделилась на южных и северных хуннов. Южные хунны приняли подданство Ханьской империи. Северные же во главе с Чжичжи-шаньюем сохранили независимость и продержались около четверти века, подвергаясь непрерывным атакам со стороны империи Хань и южных сородичей. Северные хунны были вынуждены откочевать в Северную Монголию и северную часть Восточного Туркестана. Затем часть из них перешла Тянь-Шань и вошла в соприкосновение с племенным объединением Кангюй. Чжичжи-шаньюй добился установления договорных отношений с кангюями, которые предоставили хуннам землю для кочевания в восточных пределах.

Это было первое массовое проникновение хуннов на территорию Казахстана и Средней Азии. Вторая волна началась в I в. н. э. В 93 г. н. э. северные хунны, теснимые ханьскими войсками, снова двинулись на запад, покоряя одни, втягивая в союз другие, оттесняя третьи племена. Так они переместились до Тар-багатая. Возможно, что с этим движением хуннов связано происхождение племен юебань, локализуемых в Юго-Восточном Прибалхашье. Начавшееся под давлением хуннов движение племен захватило Центральный Казахстан, регионы к северу от Сырдарьи и кангюйские владения.

Позднее хунны (к этому времени они в значительной мере утратили свое этническое своеобразие и термин стал общим для разнородных племен, приведенных в движение хуннским толчком) появились в районе Аральского моря и Каспия, оттеснив на запад аланов и ассов. Этот процесс нарастал подобно лавине и длился более трех веков до тех пор, пока в первой половине

IV в. н. э. грандиозные массы кочевников, подчас чрезвычайно разнородных, но известных европейцам под общим именем «гуннов», не достигли степей Восточной и Центральной Европы.

«Великое переселение народов» в значительной мере изменило этническую и политическую карту Казахстана, Средней и Передней Азии, а также Европы. На территории Казахстана с миграцией восточных племен под давлением хуннов связаны одна из первых сильных воли проникновения монголоидных элементов в антропологический тип автохтонного населения и, видимо, широкое распространение тюркских языков по всей территории края. Движение центральноазиатских племен было одной из причин перемещения части саков и усуней на запад.

Археологические данные показывают синкретизм в культурах племен территории Казахстана этого времени. Одновременно нарастает метисация антропологического типа местного населения. Происшедшие изменения отражали пеструю этническую структуру хуннского объединения и сложность исторических процессов, связанных с его передвижениями.

Ван По. Танхуйяо, гл. 78, с. 1429.

Усуни – одно из первых раннеклассовых объединений на территории Казахстана. Если верить тому, что писатели VIII в. н. э. называют Бешбалык «границей усуньского князя» !, то следует сделать вывод, что в какое-то время восточные пределы усуней находились в районе Бешбалыка. На западе границы проходили по рекам Чу и Талас, возможно, вплоть до восточных склонов Каратау. Центр усуньских владений – Илийская долина, хотя ставка усуней – Город Красной Долины – помещалась в районе Иссык-Куля. Судя по сообщению Чжан Цяня (II в. до н. э.), местом «прежнего» обитания усуней были земли где-то далеко на востоке, что, очевидно, не соответствует действительности. Археологические и палеоантропологическне источники говорят об этнокультурной преемственности саков и усуней.

Этимология термина «усунь» до сего времени не выяснена. Он известен только в иероглифическом написании, звуковая передача которого идентична одному из казахских этнонимов – уйсын.

Первые известия об усунях появляются в конце II в. до н. э. Ханьский императорский двор в поисках союзника в борьбе с хуннами направил в «Западный край» посольство во главе с Чжан Цянем. Он побывал в Семиречье, откуда и привез первое сообщение об усунях. Среди усуней тогда обитали «отрасли» племен сэ (саков) и юечжи.

Усуни, по словам Чжан Цяня, насчитывали 630 тыс. жителей и могли выставить 188 800 воинов. Однако эта цифра вряд ли соответствует действительности, так как практически каждый третий житель страны не мог быть воином. Но несомненно, что усуни могли в случае необходимости собрать большое войско, состоящее из конницы и пеших лучников, «обученных наступательным действиям». Письменные источники сообщают о 30 тысячах конницы – дружине усуньских правителей – и нескольких десятках тысяч лучников.

Верховная власть в стране усуней принадлежала правителю, носившему титул гуньмо. Ставка усуньского гуньмо – Чигу-чэн («Город Красной Долины»)—представляла собой город с укреплениями и предместьями. На рубеже новой эры и в первые ее столетия Чигу-чэн был значительным политическим центром и важным торговым пунктом на «великом шелковом» пути. В связи с этим небезынтересно сообщение летописца-путешественника: «Идя [от Или] Северной дорогой, вошли в Красную Долину [Чигу] и пересекли Усунь; перейдя границу (княжества) Канцзюй, вышли на западе от Наполненного озера (Иссык-Куля)»2.

Еще до 73 г. до н. э. территория усуней была разделена между наследниками на три части: левую (восточную), правую (западную) и центральную, принадлежавшую самому гуньмо, но все они находились под «верховною зависимостью от гуньмо».

2 Зуев Ю. А. К вопросу о взаимоотношениях усуней и канцзюй с гуннами и Китаем. – «Изв. АН КазССР, сер. обществ, наук», 1957, вып. 2.

Между 64—51 гг. до н. э. усилилось недовольство народа вмешательством империи Хань в престолонаследие. Народные массы явно симпатизировали наследникам гуньмо по хуннской линии, поэтому народ и территория усуней были разделены на две части: великий и малый гуньмо, а на границе принадлежавших им земель были поставлены межи.

История усуней полна междоусобных распрей малых гуньмо с великими за господство, борьбы между сторонниками прохуннской и проханьской политики. Время правления Цылими – между 45—14 гг. до н. э., видимо, было периодом расцвета государства Усунь, так как он «твердо держал власть» и в его владениях «настала... глубокая тишина и мир»3.

Есть основания предполагать, что под властью пли под влиянием усуней находился ряд владений пли племен. Например, в «Истории старшего дома Хань» (Цяньханьшу) указывается, что Усунь «подчинил себе многие другие владения», в «Повествовании о Давани» (Даваньчжуань) – «напал на соседние малые владения». Историк Янь Ши-гу уточняет: «как только подчинит, то превращает в вассалов» 4. Вероятно, такими племенами и владениями были хюсюнь, гюаньду (цзюаньду), юйту, или уш, по обычаям и одежде близкие усуням. В I в. до н. э. во владении Со-гюй, или Яркян, по просьбе местных старейшин и самого владетеля, дабы «приобрести доброе расположение усуньцев», сын гуньмо Ван-Гуймн Ваньнянь стал повелителем5, но его правление оказалось недолговечным.

Усуни устанавливали союзнические отношения с другими государствами посредством заключения брачных союзов. Так, в 69 г. до н. э. тот же Ван-Гуйми выдал свою дочь Диши за повелителя Кучи Гян-биня6. Ханьская империя и хунны, заинтересованные в союзе с усунями, выдавали замуж ханьских и хуннских принцесс за усуньских гуньмо.

Некоторые владетели сопредельных территорий при нападении противника искали защиты у усуней. Например, владетель северных чешей Угу, спасаясь от хуннов, с 68 по 62 г. до н. э. находился у усуней1.

3 Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. П. М.—Л., 1950, с. 190—198, 258; Кюнер Н. В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. М., 1961, с. 68 – 100.

4 Бичурин Н. Я. Собрание сведений..., т. II, с. 190; Кюнер Н. В. Китайские известия..., с. 74, примечания 26, 27.

5 Бичурин Н. Я. Собрание сведений..., т. II, с. 189.

6 Там же, с. 203—204.

7 Там же, с. 208-209.

В династийных хрониках эпохи Хань изложение фактов из политической истории усуней доведено примерно до III в. н. э. Отрывочные сведения об усунях имеются и в письменных источниках поздних периодов Срединной империи. В истории династии Юаньвэй «Бэйшу» есть сообщение о том, что в 437 г. н. э. усуни отправили к ханьскому двору послов 8.

Археологический материал, особенно полученный за последние годы с территории Восточного Семиречья (поселение Ак-тас-2, могильники: Актасты 1, 4—6, Сарытау), свидетельствует, что в предтюркское время усуньская культура бытовала на обширной территории, на прежних землях обитания усуней, хотя они и находились под контролем тюркских каганов. Даже в X в. н. э. на страницах источников вновь появляется имя усунь. Так, в «Истории Ляо» («Ляоши»), в хронике императора Тайцзуна, имеется запись, относящаяся к 938 г., о племенах тугухунь, усунь и мохэ. Известно также, что во времена империи Ляо «было девять усуньских» владений 9.

Итак, есть основания предполагать этническую преемственную связь древних усуней с уйсунами и уйшунами, вошедшими позднее в состав казахского и киргизского народов.

Кангюй 10. Источники сообщают, что вскоре после покорения хуннским Чжичжи-шаньюем «трех северных стран» усуни начали притеснять на западе племена кангюев, кочевавшие в бассейне рек Таласа и Сырдарьи. На рубеже новой эры княжество Кангюй насчитывало 600 тыс. человек населения при 120 тыс. боеспособных воинов. Его столица находилась в городе Битянь. В качестве вассалов кангюйского «великого владетеля» летописцы называют пять «малых владений» – Сусе, Фуму, Юени, Ги и Юегянь.

Термин «кангюй» встречается в начале VIII в. в древнетюрк-ских рунических надписях в форме Кангю-Тарбан или Кангю-Тарбанд (очевидно, имеется в виду Отрарский оазис) 11. По-видимому, Кангюй – это древняя Кангха, о которой говорится в Авесте и в Махабхарате, где наряду с саками и тохарами упомянуты также «канки». С. П. Толстое Канку, или Кангху, сопоставляет с древним Хорезмом.

Подвергаясь давлению со стороны усуней и будучи не в силах противостоять им, кангюйский владетель в начале нашей эры решил прибегнуть к союзу с северными хуннамн под предводительством Чжичжи-шаньюя.

8 Кюнер Н. В. Китайские известия..., с. 98. s Там же, с. 97.

10 Название племенного объединения Кангюй позднее трансформировалось в название племени канглы.

11 Кляшторный С. Г. Древнетюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии. М.—Л., 1964, с. 155—160.

Чжичжи смог привести в Кангюй лишь три тысячи человек из когда-то многочисленного войска северных хуннов. Остальные погибли в пути от холода и нападений враждебных племен. Кангюйский владетель, чтобы скрепить родственными узами свои отношения с шаньюем, отдал за него свою дочь. Шаньюй также выдал за кангюйского вождя одну из своих дочерей. Чжичжн принимает командование над частью кангюйских войск и готовится к-нападению на усуней. В источниках сообщается, что Чжичжн, «беря взаймы войска кангюй, нападал на Усунь».

Кангюи, надеясь на сильную хуннскую армию, полагали, что хунны, победив в скором времени усуней, переселятся на земли последних. Но их расчет не оправдался. Это послужило причиной конфликта, усиленного нежеланием Чжичжи подчиняться местным обычаям.

Последовал разрыв и изгнание шаньюя из ставки кангюйского правителя. Чжичжи вынужден был уйти в верховья Таласа. Здесь он построил город – предполагаемую столицу будущего государства. Снаружи город был окружен глубоким рвом и высокой деревянной стеной с башнями, а затем уже – крепостным земляным валом, являвшимся второй оградой. За стенами находились жилые постройки и цитадель самого шаньюя и его свиты.

Кангюй в своей торговой, военной и политической деятельности никогда не стремился к востоку, а развивал связи в ином направлении. На рубеже нашей эры он распространил свое влияние на племена аланов (другое название яньцай, аорсы), насчитывавших тогда до 100 тыс. человек.

Принято считать, что основными землями аланов были области на севере и северо-востоке от Аральского моря. Со временем эти племена проникли на Северный Кавказ, в Крым и даже Причерноморье. Возможно, столь широкое распространение объясняется тем, что аланы, как пишут римские историки, покорили ряд соседних народов и дали им свое имя. По свидетельствам древних авторов, аланы не знали земледелия. Современники характеризуют их как людей высокого роста, весьма воинственных и поклоняющихся мечу. Аланы находились на стадии разложения первобытно-общинного строя.

В этнокультурной жизни Западного и Центрального Казахстана V—VI вв. до н. э. оставили след и авары или, по сведениям династийных хроник, жуань-жуани (жужани). Происхождение их спорно. Каганат жужаней возник в IV—V вв. в Монголии, хозяйственной основой общества было кочевое скотоводство.

Кюнер Н, В. Китайские известия..., с. 325—326.

В 552 г. жужани были разгромлены алтайскими тюрками, а через три года (в 555 г.) все их земли присоединены к владениям Западнотюркского каганата. После этого часть жужаней (около 100 тыс. человек) мигрировала на запад, вероятно, через степи Центрального Казахстана. В 558 г. авары («обры» – в русских летописях) вторгаются в пределы Восточной Европы и вступают в контакт со славянскими племенами 12.

Таким образом, этническая пестрота и сложная политическая обстановка были характерны для территории Казахстана накануне вхождения его в состав Западнотюркского каганата.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю