Текст книги "История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана"

Автор книги: А Нусупбеков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)

Том I
Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана

Предисловие

Историческая наука в современных условиях развитого социалистического общества в СССР приобретает все большую значимость. Познание исторического опыта служит делу строительства коммунизма, воспитанию человека коммунистического будущего, духовному обогащению советского человека. Исторические знания стали достоянием широчайших народных масс, понимание истории вселяет в советского человека убеждение в правоте своих идеалов, уверенность в торжестве идей Великого Октября, идей коммунизма.

Опыт истории – не сумма случайных, отвлеченных фактов, не сухая схема, это эстафета поколений, преемственно передающая все наиболее ценное, значительное, действительно прогрессивное в жизни народов из прошлого в настоящее. Исторический опыт неопровержимо свидетельствует о том, что история человеческого общества при всем многообразии и особенностях процесса в разных регионах, у разных народов подчинена общим объективным закономерностям общественного развития, что в их основе первично общественное бытие, изменения в производительных силах и производственных отношениях, что история есть поступательный процесс, суть которого состоит в смене общественно-экономических формаций. Вместе с тем, как доказала марксистско-ленинская историческая наука, подлинным творцом истории являются народные массы, люди труда, активнейшую роль в ней играли и играют передовые общественные идеи и теории, политические институты, в антагонистических формациях – классовая борьба.

Опыт истории на примере народов СССР показал преимущества справедливого общественного строя – социалистического строя, неодолимость победы нового над старым, отжившим. Этот опыт построения первого в мире общества, не знающего эксплуатации человека человеком, расового и национального гнета, несущего на своих знаменах лозунги мира и братства людей труда, интернационализма и дружбы народов, являет вдохновляющий образец для всех тружеников земли.

Советская историческая наука, следуя заветам Ленина, руководствуется материалистическими принципами познания истории во всей ее целостности, взаимообусловленности всех явлений общественной жизни, исходит из необходимости изучения всей совокупности достоверных фактов, строгого соблюдения принципов историзма и партийности, классового подхода к оценке исторических событий, личностей, тесной связи исторической науки с жизнью.

Советская историография, покоящаяся на незыблемом фундаменте марксистско-ленинской теории, решительно отбросила расистские мифы дворянско-буржуазной историографии о делении народов на «исторические» и «неисторические», «высшие» и «низшие»; она доказала, что все народы являются субъектом исторического процесса и научное представление об истории человечества возможно только при глубоком изучении истории всех народов земного шара, больших и малых, их взаимосвязей, контактов, их вклада в сокровищницу мировой культуры.

История казахского народа и его предков, всех наций и народностей, населяющих сегодня Казахскую ССР, – органичная составная часть отечественной истории, истории народов СССР и всемирной истории. Она уходит своими корнями в седую древность.

Человек жил на территории Казахстана, как и на сопредельных с ней территориях, еще в каменном веке. Об этом убедительно свидетельствуют многочисленные находки архаических каменных орудий в районе хребта Каратау, а также в верховьях Ишима, среднем течении Сарысу, в Прибалхашье и на Мангышлаке. Изменялась природно-климатическая среда, флора и фауна региона, соответственно менялись и условия жизни человека, его орудия труда, занятия. Вместе с совершенствованием физического типа человека, приспосабливавшегося к местным природным условиям, совершенствовалась техника обработки камня. В хозяйство и быт человека внедрялись топоры, зернотерки, ступы; он стал пользоваться огнем, луком и стрелами. Человек постепенно переходил от собирательства и охоты к примитивному земледелию и скотоводству, т. е. шел к хозяйству производящему.

Эпоха неолита – это время, когда, как показали археологические работы, первобытный человек населял уже не отдельные локальные, а многие районы обширной территории казахстанского региона. Здесь обнаружены сотни неолитических и энеолитических стоянок, находок и других свидетельств жизни древнего человека. Костные остатки, изделия из кости и камня – скребки, призматические и карандашевидные нуклеусы, пластины, проколки, тесла, ножи, масса микролитических наконечников стрел – позволяют судить о сдвигах в орудиях труда и характере труда древнейших насельников территории Казахстана. Об этом говорит и зарождение ткачества, простейших видов гончарного и горного дела.

Все эти процессы происходили в рамках первобытно-общинного строя, общей собственности на орудия труда и продукты труда. Однако вместе с изменениями в хозяйстве, условиях труда перестраивалась система общественной организации. На смену родовой общине, в которой главенствовала женщина, пришла патриархально-родовая община; главой в большой патриархальной семье стал мужчина. Усложнялись верования – культу элементарной охотничьей магии стали сопутствовать представления о душе и загробной жизни человека, и это находило свое отражение в обрядах захоронения, в первобытном искусстве– наскальных изображениях.

К концу каменного века при всем многообразии форм остатков материальной культуры на территории Казахстана в известной мере определился однородный хозяйственный уклад, связанный с условиями географической среды. Но казахстанский этнокультурный ареал в столь далекое от нас время развивался не в изоляте, а напротив, в связи с соседними территориями – Зауральем, Сибирью, Алтаем, Средней Азией.

Такие тенденции формирования региона с многими общими формами хозяйственного уклада и материальной культуры, с одной стороны, контактов с сопредельными регионами – с другой, нашли свое продолжение на новом этапе развития человеческого общества на территории Казахстана – в эпоху бронзы. Это время сложения скотоводческо-земледельческого хозяйства, освоения палеометаллов и производства орудий труда, оружия, предметов украшения из качественно нового материала.

На территории Казахстана обнаружено множество древних рудных разработок в районах Джезказгана и Зыряновска, Атасу и Калбы, Нарыма и Степняка, Акжала и других, до 100 поселений эпохи бронзы, найдены литейные мастерские. Древние горняки добывали руды и плавили металл не только для собственных потребностей, но и для обмена. Применение новых орудий труда из нового материала, понятно, не могло не сказаться на образе жизни и быте населения, на общественных отношениях.

С переходом к кочевому и полукочевому скотоводству складывалось и новое подвижное жилье – прототип юрты, возникла необходимость в новых предметах домашнего обихода и одежды. Отсюда – развитие гончарства и ткачества, появление специального набора предметов (стремена, удила) для освоения коня, как средства передвижения и ухода за скотом.

Рост поголовья стада, все большее использование пастбищных просторов создавали предпосылки для накопления, для расширения обмена и, таким образом, вели к постепенному, но неуклонному разложению первобытно-общинного строя.

На почве растущего имущественного неравенства, под покровом общинно-родовых традиций, родилась эксплуатация человека человеком, все более частыми стали военные столкновения между общинами в целях присвоения пастбищ, угона скота, захвата пленных. В то же время видоизменялись верования, обряды захоронения и погребальные сооружения.

Археологический материал говорит о том, что на территории Казахстана существовали как временные, так и зональные особенности в материальной культуре эпохи бронзы. Памятники нуринского, атасуского и дандыбай-бегазинского этапов бронзы в Центральном Казахстане отличны, например, от алакульского этапа в Восточном Казахстане. Однако при всем своеобразии очевидна их близость, свидетельствующая об однотипности в главном, в общественно-культурном процессе как для казахстанского, так и ряда других регионов Центральной Азии.

Восстановление исторического процесса времени ранних кочевников на территории Казахстана уже позволяет привлечь наряду с археологическими и письменные источники, ввести в историю наименования племен, племенных союзов, говорить о конкретных этнических и военно-политических событиях.

Древнейшие части Авесты, а затем и другие источники содержат этническую терминологию, привязанную к разным регионам территории Казахстана. Это сведения о турах, саках тиграхауда, хаумаварга, парадарайа, даях, аргиппеях, исседонах, о походах Кира и Дария, Александра Македонского, о контактах насельников территории края с Ассирией, Мидией, Ираном.

Продолжалось освоение пастбищ для скотоводства в степных и горных районах с сохранением земледельческих очагов на поливе, оформлялись меридиональные и вертикальные системы кочевых циклов. Закреплялись традиционные для кочевого быта формы юрты. В хозяйстве и в военных столкновениях использовались повозки и колесницы. Наряду с медью, оловом, свинцом, золотом добывалась и обрабатывалась и железная руда. Улучшалась техника горного дела и литья. В производстве орудий труда, снаряжения, вооружения, предметов бытового обихода все шире использовалось железо.

Как явствует из археологических и письменных источников, род уступал место общине и родовые институты перерождались, приспосабливаясь к раннеклассовым отношениям, хотя и сохраняли свою внешнюю форму.

Получили развитие религиозные представления: утвердился культ неба и солнца, огня. Ранние кочевники поклонялись noкровительнице домашнего очага и плодородия, богам ветра, войны, признавали существование добрых и злых духов, приносили им в жертву скот. Вероятно, уже появилась письменность, о чем свидетельствует иссыкская надпись из 26 еще не расшифрованных знаков на серебряной чаше в иссыкском захоронении.

Древние мастера перешли от статики к динамике в изображении животных в скифо-сибирском зверином стиле, распространился геометрический, растительный, зооморфный, символический орнамент.

Человеческое общество на территории Казахстана не стояло на месте, оно развивалось и на рубеже новой эры вступило в период формирования раннеклассовых отношений.

Еще далеко не все ясно в истории сложения раннеклассовых отношений и этнополитической истории того времени на территории Казахстана. Но, несомненно, что при всей преемственной связи исторического процесса здесь все отчетливее проступал момент неравномерности хозяйственного, социального и культурного развития разных зон – производительные силы на юге и юго-востоке, где скотоводство сочеталось с земледелием, развивались быстрее, чем в центре и на западе, где преобладало скотоводство.

Новая пора в истории Казахстана конца I тыс. до н. э.– первых веков нашей эры – это история прежде всего усуней, кангюев, связанная с историей таких крупных государственных образований, как империя кушан, Бактрия, Парфия, Китай; это контакты с хуннами и аланами, массовые миграции племен и племенных объединений через протоказахские степи из Центральной Азии в глубь Средней Азии, в Поволжье и далее на запад. Естественно, что такие важнейшие политические и демографические факторы во взаимодействии с внутренними социально-экономическими процессами влияли на эволюцию хозяйства и общественных отношений у древних насельников Казахстана.

Вместе с прогрессом скотоводческого хозяйства совершенствовалась система поливного и богарно-лиманного земледелия (строились дамбы, небольшие каналы), в южных районах ширились очаги оседлости и земледелия. Все отчетливее утверждалась частная собственность на скот, получили распространение знаки – тамги на посуде, на скоте, показывающие, кому они принадлежат. Вводились ограничения на пользование пастбищами в пользу богатой племенной верхушки.

Самоназвания племен и значительных племенных конфедераций или объединений с зачатками государственной власти, переросшие в этнонимы, стали устойчивыми, и некоторые из них (например, усуни – уйсуны. кангюи – канглы) связаны с родо-племенной структурой казахской народности. Большое значение приобрел фактор расселения племенных групп и, конечно, защита ими своей территории. Военные вторжения и битвы, миграции племен, в частности хуннов, обмен посольствами с соседними государствами, династнйные браки, сведения о численности населения усуней, кангюев и их войск, о тнтулатуре правителей и их именах, нашедшие отражение в восточных источниках, неопровержимо показывают, что племенные объединения на территории Казахстана вошли в орбиту международной жизни своей эпохи.

Усуни и кангюи уже знали институт рабства, хотя и в неразвитой патриархальной форме. Абсолютное большинство рабов составляли пленные, захваченные во время войн. Материальная культура племенных объединений того времени наглядно отразилась в искусстве, в частности в распространении полихромного стиля в ювелирном деле с использованием зерни, перегородчатой эмали, с реалистическими изображениями животных, самобытным орнаментом. Пример тому – диадема и подвески из каргалинской находки.

Родовой строй уходил в прошлое, отживал свой век. Социальные атрибуты рабовладельческого строя родились, но не получили развития. Появился качественно новый, феодальный уклад со своеобразными чертами, обусловленными типом хозяйства, образом жизни населения; классовые, феодальные институты тесно переплетались с патриархальными.

Все более пестрой и сложной становилась этнополитическая карта территории Казахстана и сопредельных стран с середины I тыс. н. э., почти калейдоскопичен перечень этнонимов. Миграции из Центральной Азии не прекращались, но, конечно, куда большее воздействие на направленность исторического процесса и его содержание на территории Казахстана оказывали внутренние экономические и социальные факторы, главный из них – становление феодальных отношений. Именно VI в. н. э. – время образования в восточных и юго-восточных районах Казахстана Западнотюркского каганата – можно считать переломным в процессе феодализации и с этого времени здесь нужно вести отсчет феодальной общественно-экономической формации, своими корнями, разумеется, уходящей в прошлое.

В науке существуют разные взгляды на происхождение понятия «тюрк» и его распространение на крупные этнические массивы. Однако ясно, что образование Западнотюркского каганата и его история, как и последующих государственных образований, не отменяли, а, напротив, предполагали сохранение принципа преемственности в социально-экономических институтах и культуре. Вместе с тем существенно влияли на историю этих государственных образований важнейшие внешнеполитические события, войны каганата на востоке и западе, новые волны массовых передвижений племенных объединений извне и внутри протоказахской территории.

Западнотюркскому каганату, а также каганатам тюргешей, карлуков, огузов, кипчаков свойственны традиции военно-племенного счисления и генеалогии, их отличает близость систем иерархической номенклатуры, организации власти и государственного управления, однотипность хозяйства и социальной структуры. Для них характерно взаимопроникновение территорий, частые перемещения племенных групп из одних районов обитания в другие в силу военно-политического давления соседей. Ни одно из этих раннефеодальных государств не обладало прочными экономическими связями, их постоянно раздирали усобицы, борьба за власть, за пастбища, торговые пути. Не случайно ни одно из них не существовало долго. Одно племя подчиняло другое, и его этноним распространялся на новое образование, хотя прежние насельники того или иного района необозримых просторов Казахстана большей частью оставались на месте.

Все более ясно определялись соотношение и взаимозависимость разных хозяйственно-культурных типов – оседлого земледелия и кочевого и полукочевого скотоводства – в рамках как территории Казахстана, так и сопредельных стран. Сильнее обозначился момент имущественного и социального неравенства в обеспеченности скотом, в праве распоряжаться кочевьями на феодальной основе. Сам факт появления и длительного сохранения понятия кара-будун («черный народ»), как и его различных повинностей, говорит о многом.

Каганаты тюрок, тюргешей, карлуков, огузов, кимаков, кипчаков участвовали в международных политических, хозяйственных и культурных связях своего времени, поддерживали дружественные контакты, иногда воевали с Сасанидами и Византией, Киргизским каганатом и государством уйгуров, Кита-" ем, они были союзниками Киевской Руси в ее борьбе с хазарами и Волжской Булгарией. Тюркские племена территории Казахстана вместе с народами Средней Азии боролись против арабского завоевания, торговали и обменивались культурными ценностями с Согдом, устанавливали связи с Саманидами и Тахиридами, Сельджукидами.

Печать феодализма лежит на облике, составе и занятиях населения многочисленных городов, таких, как Старая и Новая Гузия, Янгикент, Имакия, Сыгнак, Койлык, Тараз, Отрар, Испиджаб, Баласагун и др. Они, как правило, являлись не только политическими центрами, но и центрами ремесла, узлами транзитной торговли на караванных путях между востоком и западом («великий шелковый путь»), торговых связей между земледельческими очагами и кочевой степью. В городах действовали базары, сложилось денежное обращение, в том числе монетами местной чеканки.

Становление феодальных отношений сказывалось и на этнических процессах; относительно мелкие племена и племенные группы объединялись в более крупные. Еще нельзя определенно охарактеризовать этнолингвистическую ситуацию на территории Казахстана до середины I тыс. н. э., но с VI в. н. э. и уж, во всяком случае, не позднее первой половины VII в. н. э. здесь существовала древнетюркская письменность. Она совершенствовалась, в ее лексику входило немало арабских слов. Основная масса населения протоказахской территории с этого времени, несомненно, тюркоязычна.

Складывалась местная строительная традиция, во многих отношениях близкая среднеазиатской. Образцом выдающихся достижений строителей раннефеодального города могут служить дворцовый комплекс Баба-Ата и мавзолей Бабаджи-хатун в Таразе.

Усложнялись религиозные представления. Тюрки поклонялись небу (тенгри) и земле-воде, покровительнице домашнего очага и детей. У городского населения наряду с такого рода религиозными представлениями сосуществовали буддизм, манихейство, несторианство. После арабского завоевания началась исламизация, на первых порах среди феодальной верхушки.

Феодализация охватывала все сферы жизни тюркского общества. Наиболее четко процесс укрепления феодальных отношений на территории Казахстана в X—XI вв. проявился в государстве Караханидов. В нем уже зафиксированы такие формы феодальной зависимости населения, как институты икты и коммендации, предполагавшие отмеченные документами права военно-бюрократической феодальной верхушки на получение части налога или податей с зависимого населения, перераставшие в наследственную земельную собственность в оседлоземледельческих районах. Росли масштабы торгового обмена и все более разнообразными становились товары, поставлявшиеся в Киевскую Русь и другие государства, увеличивалось число оседлых поселений на Сырдарье, Чу, Таласе, Или. В связи с распространением ислама в городах появились мечети. Замечательный памятник строительного и декоративного искусства своего времени– мавзолей Айша-биби в Таразе. Керамика стала многоцветной, покрывалась глазурью, в сложном орнаменте утвердились мотивы волюты или завитков, известных ныне под названием «кошкар муюза».

В письменности происходил переход на арабский алфавит. Развивалась устнопоэтическая традиция. На почве местной культурной традиции своего времени в органичном сочетании с высшими достижениями античной, иранской, индийской, арабской культур, по сути, достижениями мировой культуры вырос такой великий философ, ученый, уникальное явление в истории науки, как аль-Фараби, выходец из Фараба (Отрара). Время укрепления феодальных отношений на территории Казахстана оставило такие выдающиеся памятники древнетюркской культуры, как поэма «Кутадгу билиг» Юсуфа Баласагунского, «Диван лугат-ат-тюрк» Махмуда Кашгари, религиозное сочинение Ходжи Ахмеда Ясави. «Диван-и-Хикмет», содержащее немало интересных сведений светского культурно-исторического порядка, сборник стихов Сулеймана Бакыргани.

Медленнее, чем в южных и юго-восточных районах, развивались производительные силы в районах центра, запада и севера территории Казахстана. Абсолютное преобладание кочевого хозяйства и связанных с ним патриархальных институтов тормозило общественно-экономический процесс в конфедерации племен XI—XII, вошедшей в историю под собирательным наименованием кипчакской и нередко называемой в исторической литературе государством кипчаков. Но и здесь прогресс несомненен, и безмолвные курганы и сынтасы донесли до наших дней образцы оригинальной культуры, преемственно вобравшей в себя лучшее из прошлого региона и находившейся в постоянном контакте с цивилизациями сопредельных стран.

Экономическое и культурное развитие на территории Казахстана на путях феодализма (история Казахстана в таком плане отнюдь не исключение) сопровождалось усилением социального гнета, частыми войнами, феодальными распрями, тяжко сказывавшимися на положении народных масс. Завоевательные походы Караханидов в Мавераннахр, войны с сельджуками, вторжение киданей (каракитаев), возвышение кипчаков и их попытки утвердиться в качестве преемников Караханидов, столкновения с Хорезмом, движение кипчаков на запад – все это создавало на редкость сложную военно-политическую обстановку на территории Казахстана, которой в начале XIII в. воспользовались монгольские феодалы.

Вторжение монгольских полчищ на территорию Казахстана встретило сопротивление народных масс. История сохранила драматические повествования об обороне Отрара, Дженда, Сыгнака и других городов. Но преимущества монгольского войска в численности, вооружении и разобщенность местных феодальных владетелей (часть из них перешла на службу к монголам) привели к тому, что завоеватели сравнительно быстро захватили практически почти весь казахстанский регион и двинулись далее на юг и запад. Огнем и мечом прошлись монгольские тумены по захваченным территориям – разрушались города и оседлоземледельческие поселения, истреблялось мирное население, угонялись в плен ремесленники, замерла торговля.

Громадные территории были расчленены между улусами Джучи, Джагатая, Угедея. Монгольская знать, породнившаяся с тюркской, присвоила все прерогативы политической власти, установила тяжкую систему военных и других повинностей, налогов (копчур, десятина и др.), нередко отдававшихся на откуп.

Но сравнительно небольшая группа монголов, оставшихся в образованных Чингизханом улусах, постепенно поглощалась, ассимилировалась мощной тюркской средой. Как образно заметил ал-Омари, «земля одержала верх над природными и расовыми качествами их (монголов) и все они стали точно кипчаки».

Сопротивление гнету монгольских феодалов не прекращалось. Особенно весомый вклад в борьбу против захватчиков внес русский народ. В конечном счете эта борьба против гнета, против внутренне слабой, экономически и социально разнородной, включавшей в себя разные народности и племена империи, державшейся только на насилии, привела к ее падению. Возникли новые государственные образования, в частности на территории Казахстана Ак-Орда, Могулистан и другие ханства. Однако войны из-за дележа земель, когда-то захваченных монгольскими феодалами, не прекратились. Кровавые походы Тохтамыша и особенно Тимура, политика которого, по словам К. Маркса, состояла в том, чтобы «истязать, вырезать, истреблять женщин, детей, мужчин, юношей и таким образом всюду наводить ужас»1, усугубляли и без– того невыносимое положение народных масс. Одним из следствий междоусобной борьбы явился распад в начале XV в. Ак-Орды на Ногайскую орду и Узбекское ханство (не этническое, а политическое наименование).

Монгольское нашествие существенно сказалось на положении мирных тружеников – и земледельцев, и кочевников, задержало экономическое и культурное развитие казахстанского региона, как и других территорий, но не могло его остановить. Во второй половине XV в. начали определяться первые признаки возрождения экономики и культуры казахстанского региона.

1 Архив Маркса и Энгельса, т. VI, с. 188.

Проблема происхождения казахской народности изучена еще недостаточно, многие стороны сложнейшего этногенетического процесса на столь обширной территории не ясны. В науке имеют место разные предположения о природе этнонима «казах» и о том, когда сформировалась казахская народность. При постановке вопроса обычно ориентиром служат те или иные государственные образования и связанные с ними этнические группы, например Ак-Орда. Вместе с тем очевидно, что факт сложения казахской народности не случайный или единовременный акт.

Этнические процессы, обусловившие образование казахской народности– это длительные процессы, уходящие своими истоками в глубокую древность, эпоху разложения первобытно-общинного строя и зарождения классовых отношений, в основе своей они автохтонны. Несомненна устойчивость европеоидного антро'-пологического типа на территории Казахстана с известным влиянием монголоидных элементов, обусловленным нашествиями монгольских племен. Также несомненна генетическая связь древних насельников протоказахской территории – от саков, усуней, кангюев, позднее тюргешей, карлуков, огузов до кипчаков, кимаков, аргынов, найманов, киреев, конратов, албанов, дулатов, алчинов, алим, ногайцев и других, ставших этническими компонентами казахской народности.

Такая генетическая связь, не отменяющая влияния миграций, а, напротив, конкретно отмечающая их значимость, прослеживается не только в родо-племенной структуре казахов и после образования народности, но и в однородности их хозяйственных и культурных форм, образе жизни и быта, общности территории. Наконец, она, эта связь, четко отражена в преемственности языка, во всяком случае у абсолютного большинства племен и племенных групп в раннефеодальных государствах на территории Казахстана. Тюркоязычность узбекского, туркменского, киргизского, каракалпакского народов, как и казахского, не отменяет сути и направленности этногенетического процесса на протоказахской территории, а лишь свидетельствует о взаимосвязанности такого процесса во всем казахстанско-среднеазиатском регионе в далеком прошлом. Об этом же говорит и общность ряда этнокомпонентов, вошедших в состав родственных тюркоязычных народностей сопредельных просторов Средней Азии.

Трудно переоценить значение социально-экономических и политических факторов для образования казахской народности. Постепенная, но неуклонная эволюция хозяйства, сдвиги в характере общественных отношений, укрепление феодальных начал естественно содействовали объединению родственных по языку, однотипных в хозяйственно-бытовом укладе жизни племен и племенных групп и способствовали сложению новой этнической общности феодальной эпохи – народности. Этническая ситуация при этом складывалась так, что иногда одни и те же племенные группы в силу политической обстановки входили в разные государственные образования, территория их расселения в отдельных случаях смещалась под давлением извне– или в результате откочевок. Однако главная тенденция к объединению в крупные государственные образования пробивала себе дорогу. Так произошло и с Казахским ханством.

Возникновение Казахского ханства во второй половине XV в. в прошлом объяснялось только откочевкой Джаныбека и Гирея из ханства Абулхаира в Семиречье. Но это явное упрощение. Казахское ханство – преемник предшествующих раннефеодальных государств на территории Казахстана, итог развития здесь экономики и изменений в социальных отношениях, связанных с этническими процессами. Закономерности общественно-экономического процесса и формирование народности, усиление феодального гнета и общеполитическая обстановка в ходе распада Золотой орды на просторах от Иртыша и Ишима до Сырдарьи, от Урала и Каспия до Или и Тянь-Шаня, возрождение торгово-экономических центров юга и юго-востока после ущерба, нанесенного монгольским нашествием и походами Тох-тамыша и Тимура, явились важнейшими условиями возникновения Казахского ханства. Откочевка Джаныбека и Гирея – это лишь один из эпизодов в процессе образования ханства. Собирание казахских земель в начале XVI в. и возвышение Казахского ханства при Касыме – естественное продолжение того, что определилось ранее в этнополитической истории региона.

На казахских землях сохранилась в качестве преобладающей традиционная отрасль хозяйства – экстенсивное кочевое и полукочевое скотоводство, закрепились ранее сложившиеся маршруты и сезонные циклы кочевания. Восстанавливались и расширялись очаги оседлости и поливного земледелия, главным образом на юге и юго-востоке. Хозяйство казахов оставалось в своей основе натуральным, но торговля как со среднеазиатскими ханствами, так и с Русским государством, постепенно росла. Территория Казахстана стала важным узлом караванных дорог.

В казахском обществе утвердилась как господствующая система патриархально-феодальных отношений. Это совсем не особая общественно-экономическая формация, а феодализм со всеми его основными атрибутами, но с сильными остатками патриархальщины, пронизывавшими все поры хозяйственной и социальной жизни народа.

Дискуссия о сути земельных отношений у кочевых народов, в частности казахов, продолжается. Абсолютное большинство исследователей полагает, что феодальная собственность на землю у казахов находила свое проявление в праве феодалов распоряжаться кочевьями, присваивать лучшие из них, хотя по форме землепользование считалось общинным. В земледельческих очагах феодальная собственность на землю ясно определилась. Существовала также собственность на скот как одно из средств производства и средств эксплуатации.

Казахское общество – это общество феодальное, состоявшее из двух основных антагонистических классов – класса феодалов (ханы, султаны, баи и др.) и класса эксплуатируемого зависимого крестьянства (шаруа). Пастбищно-кочевая община – основная ячейка общественной организации – в основе своей представляла территориальную соседскую общину, но со многими специфическими патриархальными институтами. Система государственного управления и налогов (ханлык, бийлик и др.), также опутанная патриархальщиной, обычное право (адат) и нормы шариата, такие социально-правовые и бытовые институты, как калым, кун, айып, барымта, в конечном счете служили интересам господствующего класса. Кодифицируемые эреже (положением суда биев), а в конце XVII в.– сводом законов (жеты-жаргы) нормы закрепляли права феодальной верхушки на эксплуатацию зависимого населения.