Текст книги "История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана"
Автор книги: А Нусупбеков
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)
Казахстан в I тысячелетии до нашей эры
Важнейшим, а нередко и единственным источником по истории племен Казахстана эпохи раннего железа являются археологические памятники. Именно они позволяют конкретизировать характеристику отдельных групп племен территории Казахстана и их культурно-хозяйственный облик.
Территорию Казахстана во второй половине I тыс. до н. э. можно разделить на регионы – Центральный, Западный, Северный, Южный и Восточный Казахстан, особо выделив Восточное Приаралье.
Хотя информация еще далека от полноты, все же такая региональная характеристика довольно точно отражает многообразие и разносторонность исторического процесса.
Тасмолинская культура. Территорию Казахской складчатой страны (Центральный Казахстан), крупнейшую географическую область Казахстана, в раннем железном веке населяли скотоводческие племена, которые, по одной из гипотез, отождествляются с исседонами. Вероятно, исседоны входили в конфедерацию массагетских племен, не без оснований сопоставляемую некоторыми учеными с саками-тиграхауда1.
От центральноказахстанских племен эпохи раннего железа до нас дошли в основном три вида археологических памятников: курганные могильники, следы горных разработок меди, золота и других металлов, а также наскальные изображения.
1 Подробно об этом см.: Литвинский Б. А. Древние кочевники «Крыши мира». М., 1972, с. 172—174.
2 Кадырбаев М. К. Памятники тасмолинской культуры. – В кн.: Древняя культура Центрального Казахстана. Алма-Ата, 1966.
Культура племен Центрального Казахстана этого времени получила название тасмолинской по месту наиболее крупных археологических раскопок в урочище Тасмола 2. Поводом для ее выделения послужил особый тип памятников, так называемые курганы «с усами» – курганы с каменными грядами3. Такие памятники встречаются и за пределами Казахского мелкосопочннка, но основной областью их распространения является Центральный Казахстан.
Самые крупные курганные группы сосредоточены в долинах гор Бугулы, Кзылрай, Каркаралы, Баян-Аул, Кзылтас, Кент, Куу, Ортау. На западе они хорошо известны в предгорьях Улутау, Арганаты. Желдыадыр, на юге ими заняты горные равнины Жельдытау, Тайаткан, Шунак.
В прибалхашской пустынной зоне курганы группируются у гор Котанэмель, Теснктас, Кайрактас, Жалгызтау, Жорга, Кок-сенгнр, на востоке доходя до Чингизского хребта. На северо-востоке курганные могильники расположены в зоне плоских увалов по берегам рек Шпдерты, Оленты и их притоков, на севере – до Ерментауского плоскогорья и верховьев р. Селеты.
Курганы «с усами» многовариантны, но почти все они входят в единый архитектурно-ритуальный комплекс. Основу его составлял большой курган, под насыпью которого находилась глубокая грунтовая яма овальной формы для захоронения в ней покойного. Вблизи большой насыпи, обычно с востока, строился малый курган. Под ним, на древней поверхности, погребался конь и рядом – глиняный сосуд. Затем от малого кургана возводились в восточном направлении две дугообразные каменные гряды с круглыми каменными сооружениями на концах. Каменные гряды, достигавшие иногда длины 200—300 м при ширине 1—2 м, сооружались в виде цепочки каменных ящиков или колец, выложенных из крупного камня.
Архитектурный комплекс курганов «с усами» отчетливо отражал традиции культового строительного искусства племен эпохи бронзы, но вместе с тем это явление новое, типичное для VII– VI вв. до н. э. и последующего времени.
В I тыс. до н. э. у степных племен Казахстана и соседних районов широко распространился своеобразный обряд посвящения коня покойнику. Бытовал он и у насельников Центрального Казахстана, но в специфичной форме: отрубленные головы коней и овец вместе со шкурами помещались в ногах умершего.
3 Маргулан А. X. Отчет о работах Центрально-Казахстанской археологической экспедиции 1947 г. – «Изв. АН КазССР, сер. археол.», 1949, вып. 2; Грязнов М. П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников. – КСИИМК 1956, вып. 61.
Параллельно с ним в среде тасмолинских племен существовал и другой ритуальный обычай – захоронение лошади и глиняного сосуда. Он встречается только в курганах «с усами». Этот обряд жертвоприношения коня связан с солярным культом.
Древний религиозный обычай, отождествлявший небесных коней и солнце, засвидетельствован многими письменными источниками. В Ригведе, например, коню посвящаются погребальные гимны, где они уподобляются солнцу или везут колесницу солнца 4. В Авесте сюжет быстроконного солнца получает дальнейшее развитие 5.
Все эти сведения теснейшим образом смыкаются с данными Геродота о верованиях массагетов, в племенной союз которых, как уже говорилось, вероятно, входили и племена Центрального Казахстана. Он писал: «Единственный бог, которого они почитают, это – солнце. Солнцу они приносят в жертву коней, полагая смысл этого жертвоприношения в том, что самому быстрому богу нужно приносить в жертву самое быстрое существо на свете» 6. Приводя письмо царицы Томирнс главе Ахеменидской державы Киру, Геродот еще раз упоминает о солнце как о владыке массагетов1.
Есть основания полагать, что в элементах комплекса курганов с каменными грядами видны атрибуты солярного культа: жертвоприношение солнечному божеству коня или какой-то его части, каменные гряды, всегда построенные «входом» на восток, к утреннему солнцу. С культом солнца, несомненно, связаны и следы поминальных кострищ в круглых каменных сооружениях по концам гряд.
Обряды посвящения коня покойнику и жертвоприношения коня солнечному божеству были распространены среди древних скотоводов Центрального Казахстана, составляя во многом основу религиозных представлений.
Комплекс сооружений с каменными грядами по трудоемкости постройки, богатству и пышности предназначался для погребении родо-племенной знати: вождей племен, старейшин рода, выдающихся воинов. Таких построек сравнительно немного на каждом родовом кладбище, и всем им сопутствовали многочисленные курганы обычной формы с захоронениями рядовых соплеменников.
Обряд погребения человека в этих типах памятников в наиболее существенных чертах сходен: погребения людей совершались на спине, головой на север в овальных грунтовых ямах, покрытых сверху каменными плитами. Это памятники одного этноплеменного образования, но разных социальных групп.
4 Ригведа, IV, 38—40; VII, 44; X, 56.
5 Видевдат, XXI, 20; Яшт. VI, 1, 4; XII, 34.
6 Геродот. История I, 216. Цнт. по переводу Г. А. Стратановского. 7 Геродот. История I, 212.
Факт ориентировки погребенных головой на север, неизвестный ранее на этой территории, до сих пор остается загадкой.
В то же время нет оснований предполагать приток иного племенного массива извне. Антропологический тип населения и важнейшие элементы материальной культуры указывают на преемственность между племенами эпохи раннего железа Центрального Казахстана и их андроновскими предшественниками. Например, андроновская строительная традиция сохранилась в сооружении каменных ящиков и колец в курганах с каменными грядами, в приемах возведения в некоторых курганах VII—V вв. до н. э. каменных склепов из плашмя положенных плит. Сходны с керамикой эпохи бронзы некоторые формы лепной посуды. Единая линия развития прослеживается и в вооружении: двухлопастные втульчатые и трехперые черешковые наконечники стрел. Преемственность видна также и в геометрической орнаментике, например на золотой пластине из могильника Сыпра-оба. Наконец, антропологами установлена прямая связь физического облика тасмолинцев с андроновскими племенами Центрального Казахстана 8.
От центральноказахстанских племен эпохи раннего железа дошли до нас следы горных разработок меди в северном Прибалхашье (Тесиктас, Кенелы, Саяк, Акоба, Кызылтас, Соркудук), в верховьях р. Нуры (Алтынсу, Бесшокы), на р. Атасу, в баян-аульских и каркаралинских степях, в горах Улутау и Имантау и, наконец, в многочисленных месторождениях Джезказганской рудной зоны. Выработки олова найдены на р. Ишиме, в горах Кокчетау и в северных районах Бетпакдалы. Основным же центром золотодобычи являлись месторождения районов Степняка, Бестюбе, Майкаина, Жосалы.
В VII—III вв. до н. э., в период расцвета экономики и культуры племен Центрального Казахстана, продолжают действовать горно-металлургические очаги Северного Прибалхашья и Джезказгана.
8 Исмагулов О. И. Черепа из курганов с каменными выкладками (Центральный Казахстан). – В кн.: – По следам древних культур Казахстана. Алма-Ата, 1970, с. 251—268.
Саякский меднорудный центр, как об этом свидетельствуют данные спектрального анализа археологических изделий из могильников Котанэмель, Тасмола, по-видимому, снабжал высококачественной мышьяковистой медью восточные районы Казахского нагорья. Олово для своих изделий древние племена Центрального Казахстана, вероятно, получали из калбинских месторождений. Мышьяковистая бронза, как и оловянная руда, транспортировалась на несколько сот километров; от саякских горных выработок Северного Прибалхашья шел пятисоткилометровый путь сырья к тасмолинским племенам берегов р. Ши-дерты.
Весьма показательны для эпохи раннего железа Центрального Казахстана наскальные рисунки – петроглифы. Большинство из них выбито на гладких каменных обнажениях и представляет собой изображения разнообразных фигур животных, человека. Многие петроглифы – это композиционно сложные сцены охоты, боя лучников, сюжеты облавной охоты. На этих рисунках видны табуны пасущихся диких и домашних животных, караваны верблюдов и колесниц с верблюжьей упряжкой. Наскальные гравюры открыты в окрестностях Улутауских гор, в горах Калыак-Крылган, на правобережье р. Сарысу, в горах Абралы, Шунак, Дегелен, в верховьях Нуры и среднем течении Оленты, в Баянаульских горах, Прибалхашье и других районах северной Бетпакдалы.
Периодизация памятников. По археологическим данным условно можно выделить три этапа развития племен тасмолинской культуры.
Первый этап охватывает VII—VI вв. до н. э. Наиболее полные сведения о нем содержат могильники Тасмола I—V, Карамурун I, Нурманбет IV.
В группе разновременных погребальных сооружений Тасмола I на правом берегу реки Шидерты, северо-западнее Экибастуза, наиболее интересным оказалось погребение кургана 19. В грунтовой могильной яме на камышовой подстилке находилось захоронение женщины с бронзовым зеркалом, железным ножом и точильным камнем. Здесь были сложены отрубленная голова и лопатка коня, два черепа баранов. Конская голова полностью взнуздана, а ременная узда украшена всевозможными бронзовыми изделиями.
В другом кургане (Тасмола V, 2) в ногах погребенного были уложены шкуры и головы семи лошадей. Здесь же найдены богатый набор конских уздечек, украшения из бронзы в виде скульптур горных козлов, массивные колокольчики. Это не просто обряд жертвоприношения либо посвящения, а ритуал снаряжения «небесной» колесницы, запряженной семью лошадьми.
Коллекция стрел, типичная для VII—VI вв. до н. э., обнаружена в могильнике Карамурун. В кожаном колчане из шкуры лошади лежало 46 стрел с березовыми древками и бронзовыми наконечниками двух форм – втульчатыми двуперымя и черешковыми трехперымн. Здесь же самая ранняя на территории Казахстана конструкция так называемого подбойного погребения, распространенная в позднее время.
В погребении воина урочища Нурманбет IV обычная для тасмолинских памятников грунтовая камера облицована плитами из камня. Тут найдены пучок стрел, массивный наборный металлический пояс, на котором висели тяжелый бронзовый кинжал-акинак с фигурной рукоятью и нож с кольцом на рукояти.
Набор вещей из курганов начального этапа тасмолинской культуры устойчив, только для него характерны втульчатые, двуперые и трехлопастные черешковые наконечники стрел, особый тип кинжалов-акинаков с навершием в виде бруска или грибовидной шляпки и широким фигурным эфесом. Специфична конская узда особой конструкции из бронзовых удил со стремечковидными окончаниями и бронзовых либо роговых псалий с тремя отверстиями.
Для прикладного искусства типичны золотые штампованные фигурки стоящих тигров с головой, повернутой в фас, бронзовые скульптуры горных козлов, украшавших детали колесницы, гравированные на бронзовом зеркале фигуры кабана и самки лося, костяные и роговые пряжки в виде свернутых в спираль кабанов. К концу VI в. до н. э. появляются многофигурные композиции в стиле «зоологической головоломки». Примером может служить фигурная пряжка из маральего рога. На ее поверхности, оформленной в виде стилизованной головы фантастического орла, выгравирован сложный рисунок. На площади 15 кв. см мы видим фигуру бегущего кабана, головы трех козлов, волка и оленя. Древний художник расположил эти фигуры под разными углами и скомпоновал их так, что линия, ограничивающая одно изображение, служит в то же время началом другого, нового образа. Этот сюжет на роговой пряжке из кургана 3 Тасмола V– редчайший в Евразии и находит едва ли не единственную параллель в алды-бельских памятниках того же времени далекой Тувы.
В Центральном Казахстане и соседних районах появились новые ювелирные изделия, украшенные сложной и тонкой техникой зерни и инкрустации (Жиланды, Чиликты, Арасан I). Рождалась техника так называемого полихромного стиля, получившая впоследствии распространение на громадной территории от Тихого океана до Восточной Европы.
Археологический материал показывает, что племена Центрального Казахстана уже на начальном этапе тасмолинской культуры были знакомы с новым металлом – железом. Из железа способом ковки изготовляли ножи с кольцом на рукоятке и прямой ручкой, а также псалии и уздечные бляшки.
Культура тасмолинских племен в V—III вв. до н. э. (второй этап) во многом продолжала традиции своих предшественников. По-прежнему основными типами погребальных сооружений остаются курганы с каменными грядами и второй, обычный, тип каменных насыпей. Сохранился погребальный обряд в грунтовых ямах меридиональной ориентировки. Изменились лишь детали ритуала, в частности, исчез обычай посвящения коня покойнику.
Более серьезные сдвиги произошли в вооружении, в вещах хозяйственного и бытового назначения. На смену прежним типам стрел пришла стандартная форма бронзовых втульчатых наконечников с тремя гранями в боевой части, связанная с более сложной и дальнобойной конструкцией лука. Из нового металла – железа – выделываются мечи с навершием в виде выступающих рожков, удила с кольчатыми окончаниями. В III—II вв. до н. э. железо вытесняет бронзу в таком массовом виде оружия, как наконечники стрел. Уже нет массивных бронзовых зеркал с высоким бортиком по краю диска. Они заменены мелкими и удобными зеркалами с гладким диском и рукоятью. Ручки зеркал и другие вещи практического назначения часто украшены изображениями животных в так называемом «зверином» стиле.
Развивалась многофнгурная композиция, одной из основных сюжетных линий становится борьба зверей, сцены нападения хищников на травоядных. Углублялась стилизация и схематизация реалистических образов животного мира. В бронзовой прямоугольной пряжке из урочища Коргантас рисунок нападения грифона на оленя превращен в затейливый орнамент.
В то же время в погребальных комплексах сохранилась серия изделий того же типа, что и на первом этапе тасмолннской культуры. Среди них выделяются глиняные сосуды, каменные жертвенники и точильные камни.
В быту древних скотоводов, вероятно, широкое хождение имела деревянная и металлическая посуда. Глиняные сосуды встречаются здесь только в курганах с каменными грядами. Набор такой посуды резко отличен от керамики этого времени других районов территории Казахстана и вместе с тем традиционен для всех этапов тасмолннской культуры. Предполагается, что серия крупных сосудов с плоским дном, выполненная техникой ленточной лепки, была ритуальной и специально изготавливалась для погребального обряда 9.
Для первого и второго этапов тасмолннской культуры характерны каменные блюда-жертвенники и оселки. Они связаны только с женскими захоронениями, обычно их находят у изголовья погребенных. Жертвенники вытачивались в виде небольших песчаниковых блюд овальной конфигурации со слабо выраженными бортиками, имели гладкое дно без каких-либо подставок пли ножек. Песчаниковые точильные камни с отверстием для подвешивания к поясу отличались прямоугольной формой и крупными размерами.
Кадырбаев М. К. Памятники тасмолннской культуры..., с. 392—394.
Памятники конца I тыс. до н. э. изучены недостаточно. Поэтому III—I вв. можно только условно назвать третьим этапом тасмолннской культуры.
Сохранилась традиционная форма курганов. Однако в погребальном обряде появились черты, не свойственные тасмолинцам. Это отчетливо видно на трех сооружениях из могильников Нурманбет I, Карамурун II. Ориентировка погребенных на юг, набор керамической посуды шаровидных форм с уплощенным дном, образцы алебастровых курильниц – все это близко материальной культуре сарматских племен Южного Приуралья и Западного Казахстана IV—II вв. до н. э.
Возможно, произошло передвижение группы сарматских племен не только в Среднюю Азию, как это полагают некоторые исследователи 10, но и на территорию Северного Казахстана. В то же время юго-восточные районы Центрального Казахстана испытывали влияние усуньских племен Семиречья. Погребальный обряд усуней Семиречья с широтной ориентировкой могильных ям и размещением в изголовье погребенных глиняной посуды, бараньего мяса и железных ножей отмечен в ряде памятников Северо-Восточного Прибалхашья (Кайрактас, Курубаканас, Жалгызтау). Из этих памятников извлечены типичные для насельников Семиречья глиняные сосуды в виде чашек и грушевидных кувшинов.
Компактной группой, демонстрирующей тасмолинское происхождение ряда памятников III—I вв. до н. э., является серия курганов из могильников Коргантас и 1ара-оба. Их объединяет одинаковая ориентировка погребенных в меридиональном направлении, оставление части могилы свободной для костей жертвенных животных.
Украшения сакского времени: 1 – бронзовый наборный пояс (могильник Нурманбет IV, Центральный Казахстан); 2 – фигурка из золотой фольги (Чиликтинский могильник, Восточный Казахстан); 3 – каменные бусы (могильник Караша 2, Семиречье); 4– бронзовая пряжка (могильник Кадырбай III, Семиречье); 5 – золотая бляшка (Буконьский могильник, Восточный Казахстан); 6 – костяной гребень (могильник Джувантобе, Семиречье); 7—деревянный гребень (могильник Джувантобе, Семиречье); 8– золотая серьга (могильник Арасан I, Семиречье); 9, 15 – бронзовые бляшки (могильник Уйгарак, Восточное Приаралье); 10 – серебряная серьга (могильник Кадырбай III, Семиречье); 11 – бронзовый браслет (могильник Кзылауз I, Семиречье); 12 – пасто-вые бусы (могильник Джувантобе, Семиречье); 13 – золотая застежка (случайная находка на берегу оз. Чебачье, Северный Казахстан)-; 14. 17, 18 – золотые бляшки (Чиликтинский могильник, Восточный Казахстан); 16 – роговая застежка (могильник Тасмола V, Центральный Казахстан); 19 – золотая серьга (случайная находка на берегу оз. Чебачье, Северный Казахстан); 20 – золотая гривна (курган у с. Вавилонки, Восточный Казахстан); 21 – золотая бляшка (клад, Майэмирская степь, Восточный Казахстан)
Столь пестрая и во многом противоречивая картина погребальной обрядности в регионе – отражение сложной и не во всем еще ясной политической ситуации последних столетий I тыс. до н. э., связанной с крупными миграциями скотоводческих племен на западе и востоке Центральной Азии. Начало этим передвижениям было положено обострившейся борьбой хуннов с юечжами, поражением юечжей в 174 г. до н. э. и их уходом на территорию Средней Азии11.
10 Мошкова М. Г. Сарматы и Средняя Азия. – Тезисы докладов сессии, посвященной итогам полевых археологических исследований 1972 года в СССР. Ташкент, 1973.
Как показывают археологические источники, на громадной территории поволжско-уральских степей в VI – IV вв. до н. э. обитали группы племен, родственных в культурном и этническом отношениях. В одну из них, условно названную самаро-уральской, входили племена западных районов Казахстана (современная территория Гурьевской, Уральской, Актюбинской и частично Кустанайской областей) 12.
Вопросы расселения племенных групп и отождествления их с данными письменных источников все еще являются предметом дискуссий. Существует гипотеза о принадлежности памятников западных районов Казахстана предкам аорсов и роксолан (протоаорсы, протороксоланы), центр которых находился в Северном Прикаспии и имена которых во II в. до н. э. были хорошо известны греко-римским историкам 13. Имеется и другая идентификация памятников этой группы с исседонамн и.
Археологические памятники. Культура древнего населения западных и северных районов Казахстана в эпоху раннего железа может быть восстановлена в основном по курганным погребениям.
11 Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Кн. II. М.—Л., 1950, с. 147—152.
12 Смирнов К. Ф., Петренко В. Г. Савроматы Поволжья и Южного Приуралья. – Свод археологических источников. Д 1—9. М., 1963, с. 6.
13 Смирнов К. Ф. Савроматы. М., 1964, с. 197.
14 Шилов В. П. Очерки по истории древних племен Нижнего Поволжья. Л., 1975, с. 134.
В Волго-Уральском междуречье скопление могильников отмечено по берегам Большого и Малого Узеней, в районе Камыш-Самарских озер. В Урало-Прикаспийской степи они встречаются главным образом по берегам рек Илек, Чаган, Утва, в районе впадения последней в Урал, у слияния Хобды с Илеком, на левобережье р. Урала. В актюбинских степях основная часть курганных могильников открыта в верховьях рек Хобды, Илек, Орь, Эмбы.
В северных степных и лесостепных районах Казахстана подавляющее число археологических памятников сосредоточено в бассейнах Тобола и Ишима.
В Западном Казахстане и Северном Прикаспии большинство курганов имеет земляные насыпи, наиболее крупные из них по основанию окружены рвом. Земляные курганы также широко распространены в северных районах, там, где смыкаются степная зона и лесостепь. Но нередко встречаются курганные могильники с каменными и со смешанными (из земли и камня) насыпями.
Погребения эпохи раннего железа здесь не представляют больших кладбищ. Ранние из них (VII—VI вв. до н. э.) часто не имели специально возведенных над ними насыпей. Нередко рядовых савроматов погребали в насыпях более древних курганов (так называемые впускные погребения). Получил также распространение обычай сооружать под одной насыпью несколько погребений. Такие приемы захоронений отличают запад и север от других районов Казахстана. Над погребениями богатых общинников возводились насыпи, достигавшие иногда 3—4 м высоты и 50—60 м в диаметре.
Все известные на территории западных и северных районов Казахстана памятники эпохи раннего железа принадлежат двум историческим этапам – VII—V вв. до н.. э. и IV—II вв. до н. э. Первые условно объединены под названием памятников савроматской культуры, вторые относят к сарматам позднегреческих источников. В археологии памятники IV—II вв. до н. э. называют еще, по месту первых раскопок, прохоровскими 15.
15 Граков Б. Н. Пережитки матриархата у сарматов. – ВДИ, №3, 1947; Смирнов К. Ф. Савроматы. М., 1964; Мошкова М. Г. Памятники прохоровской культуры. М., 1963.
16 Смирнов К. Ф. Савроматы, с. 182—191.
17 Фирштейн Б. В. Савроматы Нижнего Поволжья. – Тр. ИЭ АН СССР, нов. сер., т. XXI, М, 1961.
Происхождение древних племен VII—IV вв. до н. э. западных и северо-западных областей Казахстана, входивших в конфедерацию савроматов, связано с местными срубно-андроновскими истоками 1е. В эпоху бронзы в Западном Казахстане и прилегающих районах были распространены памятники двух родственных ьтльтур того времени: андроновской и срубной. Этот срубно-андроновский субстрат лег в основу савроматской культуры. В савроматских памятниках сохранились многие традиции прошлого: обычаи трупосожжения, сооружение в насыпи и над погребальными камерами обкладок из камня и колец из каменных плит, форма части глиняных сосудов и элементы андроновской орнаментики. Антропология подтверждает связь населения региона эпохи раннего железа с племенами срубной и андроновской культур 17.
У племен Северного Казахстана более отчетливо выступают другие культурные и, возможно, племенные связи. Культура населения Северного Казахстана, сохраняя сходство по" ряду ведущих признаков со своими южноуральскими соседями, близка "к родственным культурам лесостепей Западной Сибири, с одной стороны, и степных районов Центрального Казахстана – с другой.
Древние племена запада и севера территории Казахстана, как и всей степной зоны, были скотоводами. Общность экономической и социальной основы племен эпохи раннего железа определила сходство их культуры и быта. Отличия же вытекали из того, что степные культуры в разных районах принадлежали хотя и родственным, но все же различным этническим группам.
Характерная черта погребального обряда на севере и западе территории Казахстана – широтная или близкая к ней ориентировка захоронений в могильных ямах прямоугольной или овальной формы. В курганах верховьев р. Илек часты случаи погребения умерших на специально подготовленной площадке под насыпью кургана.
Примером такого обряда могут служить могильники Сынтас и Бесоба под Актюбинском. Особенно интересным оказалось погребение знатного военачальника в окружении двух воинов в полном боевом облачении: с кинжалами на поясах, колчанами со стрелами, конскими уздечками в ногах. Центральное захоронение, где лежал военачальник, представляло собой неглубокую овальную яму, а воины были уложены на утрамбованную, обмазанную глиной площадку. Над погребенными возводилась высокая, деревянная конструкция типа шатра; сверху ее покрывали кустарником и соломой, а затем засыпали толстым слоем земли.
Подобное сооружение из бревен открыто под курганом 3 могильника Бесоба. Насыпь имела 38 м в диаметре и высоту 1,9 м. Деревянный шатер венчал круглую погребальную площадку. В северной половине ее обнаружены захоронение женщины – жрицы с богатым набором золотых ювелирных изделий (серьги, ожерелье, нашивные бляшки), каменный алтарь – жертвенник на трех скульптурных ножках, оформленных в виде волчьих голов, и другие вещи. В южной половине площадки вырыт очаг прямоугольной формы, по краям которого находились части туши лошади 18.
18 Кадырбаев М. К., Курманкулов Ж., Родионов В. В., Степнова И. Н. Работы в Актюбинской области. – В кн.: Археологические открытия 1974 гола М., 1975, с. 490 – 491.
Каменные жертвенники: внизу – из могильника Бесоба; вверху – случайная находка близ Курзйлы (Западный Казахстан)
19 Грязное М. П. Погребения бронзовой эпохи в Западном Казахстане. – В кн.: Материалы Особого комитета по исследованию союзных а автономных республик. Казаки. Л., 1927, вып. 2, с. 183.
Культы и ритуалы. Древние насельники Западного Казахстана были огнепоклонниками. Истоки этого культа уходят, как уже отмечалось, в андроновскую пору.
Применялось несколько форм трупосожжения. На поверхности расчищали площадку, разжигали мощный костер и на слой горячих углей помещали покойника 19. Известны и другие варианты кремации. Иногда ритуальный костер разводили прямо на теле погребенного. Но чаще всего тело усопшего просто посыпали горячим углем. Сожжение могло заменяться имитацией, тогда рядом с покойным клали кучки холодных углей и золы 20.
С культом огня как с символом священной, всеочищающей силы связан обряд помещения в могилы кусков реальгара, охры, мела, гипса, белых раковин. Их красный, желтый, белый цвета символизировали три главных священных цвета у савроматов 2I.
С огнепоклонством и культом солнца связаны многочисленные находки так называемых каменных жертвенников. Они найдены только в женских захоронениях и, как правило, в богатых погребениях. Правда, каменные блюда-жертвенники были и в других районах Казахстана. Однако савроматские изделия выделяются тщательностью выделки, красивым декором и более высоким процентом жертвенников на подставках из двух, трех и четырех ножек. Эти каменные столики, по-видимому, употреблялись в качестве переносного алтаря для отправления различных религиозных ритуалов. В Южном Приуралье они отражают пережитки матриархата и говорят о привилегированном положении женщины как жрицы и хранительницы домашнего очага 22.
В числе культовой посуды у савроматских племен известны и так называемые курильницы. Это небольшие глиняные сосуды с одним или несколькими боковыми отверстиями круглой формы. Внутри них сохранились пятна нагара, а в отдельных случаях – остатки обгоревшей хвои, какое-то смолистое вещество, древесные угольки или куски красной краски и мела. В курильницах жгли хвою, пахучие травы, семена конопли, различные смолы. Иное назначение у сарматов имели миниатюрные сосуды из алебастра. Они использовались женщинами в качестве посуды для косметики.
20 Кастанье И. А.] Отчет об экспедиции в Актюбинский уезд летом 1904 г. – ТОУАК, XIV. Оренбург, 1905, с. 189; Рыков П. С.\. Археологические раскопки и разведки в Нижнем Поволжье и Уральском крае летом 1925 г. – «Изв. краевед, ин-та изучения Южно-Волжской области при Саратовском университете». Саратов, 1926, т. I, с. 109; Сорокин В. С. Археологические памятники северо-западной части Актюбинской области. – КСИИМК, 1958, вып. 71, с. 78.
21 Смирнов К. Ф. Савроматы, с. 95.
22 Граков Б. Я. Пережитки матриархата у сарматов, с. 109—110.
Материальная культура и искусство. Особенность материальной культуры племен уральско-ишимского междуречья состояла в относительно более широком, чем у населения Центрального Казахстана, распространении керамических изделий. Наиболее ранняя глиняная посуда (VII—VI вв. до н. э.) представлена плоскодонными горшками, форма которых ничем не отличается от баночных сосудов андроновско-срубного типа (Акжар, курган 7; Покровка, курганы 1,6). Этим же временем датируются глиняные сосуды с наклонными линиями крупного гребенчатого штампа и так называемыми «жемчужинами» (Борки II).
С V—IV вв. до н. э. наряду с сосудами с плоским дном все большее распространение получает круглодонная посуда шаровидных и близких к ней форм. Помимо северных районов (поселение Борки I, могильники Соколовка I, Явленка I) она известна и на западе в памятниках Актюбинской и Уральской областей (могильники Жаксы-Каргала, Акжар и др.). В большей части круглодонной керамики прохоровского времени в тесте сосудов использовалась примесь талька, что облегчало обработку и особенно лощение поверхности посуды.
