Текст книги "Прежде чем мы проиграем (СИ)"

Автор книги: wealydrop

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 48 страниц)

– Я тебя ненавижу, – произнесла она, поднимаясь со своего места.

Том раскрыл смявшийся в руке пергамент и быстро пробежался по списку, не обращая внимания на то, как Гермиона резко схватила учебники и стала раскладывать их по полкам.

– Этого не знаю… Уизли… не знаю… ещё Уизли… У вас что, весь орден из семейки Уизли состоит? – усмехнулся Том, поднимая взгляд на Гермиону.

Та ничего не ответила, продолжая расставлять книги, и он снова углубился в список.

– Даже Макгонагалл? Не сомневался. Хагрид? Он-то чем вам помогает, если ему волшебством пользоваться нельзя? – снова усмехнулся Том.

– Тебе за это спасибо сказать? – съязвила Гермиона и неторопливо подошла обратно к пустому столу.

– Ладно, – удовлетворённо отозвался тот, сворачивая пергамент и складывая его в карман.

Его пристальный взгляд обратился к Гермионе, которая стала собирать сумку. Том встал на ноги и обошёл стол, приближаясь к ней.

– Решила посетить вечеринку?

– Нет, убраться от тебя подальше, – быстро проговорила та, не заметив, как тот оказался рядом с ней.

Она хотела рвануть и чуть не врезалась в собеседника.

– Ш-ш-ш, – немного отшатнулся от неё Том с усмешкой на губах. – Не так быстро. Мы ещё не поговорили о Волан-де-Морте.

Гермиона сделала шаг назад и на несколько секунд прикрыла глаза, чтобы успокоиться.

– Почему бы тебе самому не узнать, что там происходит? Собери все газеты, почитай, сходи к нему, в конце концов! Он явно расскажет тебе больше, чем я!

– Что-то мне подсказывает, что ты знаешь причину преследования твоего дружка. Я хочу понять.

– Я не знаю причины и знать не хочу!

Том долго разглядывал Гермиону, затем с раздражением отвёл взгляд в сторону. Его душило тепло, которое с невероятной силой тянулось к ней.

– Перестань злиться, иначе нам двоим будет только хуже.

Та вздохнула, отводя на несколько мгновений взгляд, затем с усталостью в голосе произнесла:

– Ты заставляешь меня делать ужасные вещи. Это против моей природы.

– Эти вещи можно было бы назвать ужасными, если бы я использовал их ужасно. Что плохого в том, что ты дала мне список ордена? Думаешь, я пойду каждого выслеживать и убивать? Или отдам Волан-де-Морту? Уверен, он и так знает, кто находится в этом списке.

Гермиона сощурила глаза, соглашаясь с логикой Тома.

– Мне важно владеть информацией, не более того.

– Я надеюсь, ты даёшь отчёт своим словам? Если ты меня предашь…

Гермиона замолчала, услышав тихий смех.

– Я серьёзно, – нахмурилась она.

– Перестань злиться, – протянул Том, прекратив смеяться. – Я даю отчёт своим словам и советую тебе давать отчёт своим.

Гермиона медленно повесила сумку на своё плечо и выжидающе посмотрела ему в глаза.

– Я успокоилась. Теперь ты, будь добр, успокойся.

Том ничего не ответил и потянулся за сигаретой в карман.

– Что дальше? – тихо спросила та, внимательно наблюдая за каждым движением собеседника.

– Пока ничего.

– Я могу идти? – уточнила Гермиона.

– Я напишу тебе письмо с датой и следующим местом встречи, – задумчиво отозвался Том.

– Куда ты пойдёшь?

– Не думаешь ли ты, что я буду торчать здесь постоянно?

– Школа под охраной. Если ты выйдешь за пределы, то не вернёшься сюда.

– Спасибо, что побеспокоилась за мою возможность встретиться с тобой, – усмехнулся он. – Не переживай, я найду способ.

Та хмыкнула.

– И кстати, почту тоже проверяют, имей в виду.

Том молча кивнул.

– Теперь я могу идти?

Том снова кивнул и отступил в сторону. Хромая, Гермиона прошла мимо него и сделала несколько шагов к выходу, как тот её окликнул:

– Эй, Грейнджер!

Та обернулась.

– Тебе ногу вылечить?

– Откуда столько заботы? – усмехнулась Гермиона, однако её улыбка стала весьма тёплой.

– Обычная мера предосторожности. Если ты нарвёшься на какого-нибудь придурка, то я должен быть уверен, что ты сможешь хотя бы убежать. Иди, садись, снимай ботинок, – приказал Том, кивнув на скамейку.

Она несколько секунд стояла в нерешительности, затем под пристальным взглядом собеседника вернулась к скамье, сняла с плеча сумку, бросая рядом, и наклонилась, чтобы снять обувь. Том долго вдыхал антрацитовый дым, наблюдая за каждым движением Гермионы, и когда та стянула свой носок, он запустил свою свободную руку в карман, достал палочку и взмахнул ею. Порезы затянулись, избавляя Гермиону от дискомфорта в стопе. Она быстро обулась, встала на ноги и, неторопливо хватаясь за свою сумку, спросила:

– Откуда ты знаешь так хорошо целительную магию?

– Если умеешь наносить тяжёлые раны, то нужно уметь их исцелять, – со слабой самодовольной улыбкой отозвался Том, прислонившись спиной к стеллажу с книгами.

– Вижу, опыт у тебя в этом огромный.

Том ничего на это не ответил, продолжая пристально наблюдать за Гермионой с той же улыбкой на губах. Она почувствовала неловкость и, не взглянув на него, на ходу бросила:

– Спасибо.

Том проследил, как та скрылась из вида, и медленно запрокинул голову назад, взглянув на высокий потолок.

За час времени, находясь в своём будущем, он уже понял три вещи: во-первых, у него есть идиотские чувства, которые испытывают его самообладание и затеняют контроль над ситуацией, во-вторых, его чувства отлично мог различать другой человек, будь то хоть вагон раздражения или маленькая капелька тревожности, и в-третьих, любой приступ злости, гнева или других гнетущих эмоций вызывал вспышку тепла в Гермионе, заставляя её тянуться подавить его мрачные чувства, из-за чего его магия пыталась взаимно реагировать на неё, и наоборот.

Что же, Том сам выкопал себе яму этими чувствами, и нужно было определиться, что с этим делать.

Была ли это его магия, или он просто влюбился, как Гермиона в него?

Конечно, это магия! Том даже не думал в этом сомневаться. Для него это представлялось так, что кусочек его магии находился в Гермионе, а он, соответственно, тянулся к нему, чтобы воссоединиться. Это логично. Но это раздражало.

Нужно ли ему было вытаскивать из неё свои чувства или следует оставить всё, как есть, и быть уверенным, что Гермиона не оступится с его пути? Ощущения от таких мыслей были двоякими. Прежде всего, Том чувствовал в себе сильное любопытство от того, что должно произойти, когда их магия соприкоснётся. Ожидает ли его ещё один сюрприз, или касание к его же магии, находящейся в Гермионе, ничего не изменит? Второе – злость на самого себя. Один час – это было слишком мало для того, чтобы перетерпеть в себе ощущения от своей ошибки, а она была грубой и глупой. Как он не додумался до того, что может наступить в свой же капкан, а Гермиона додумалась?

Сейчас он ярко чувствовал, как его восхищает сообразительность Гермионы и в то же время раздражает. Будь на её месте другая девчонка: глупая, наивная и попросту безмозглая – то было бы всё намного легче и явно без зарывания себя в яму. Ему бы не пришлось даже включать логику, анализировать чужой характер и поступки, а просто достаточно было бы очаровать глупышку, и дело сделано. Но Гермиона не была глупышкой, с ней пришлось неплохо повозиться и прийти к крайним мерам: сыграть на её слабостях и идеалах. Он всегда считал, что все девушки бесполезные и ни на что не способные. Когда он учился в школе, некоторые чистокровные волшебницы вызывали у него интерес своими талантами и возможностями, но эти способности были наглухо перерезаны одной единственной причиной: они должны выйти замуж и быть под покровительством своего мужа. Это уже говорило об их несостоятельности, а значит, девушкам и женщинам не место в кругу его близких приятелей, которые увидели в нём восходящего лидера, способного реализовать их желания, какими бы они ни были, и воплотить все их мечтания в жизнь. Женщин легко можно очаровать, запудрить им голову, заставить легко сменить сторону и даже не получить на это сопротивления.

В случае Гермионы всё вышло иначе. Она не обратила внимания на его милую и красивую мордашку, не повелась на вежливые слова и жесты, не припала к ногам с умопомрачением ни от одного убедительного взгляда. Она просто игнорировала, избегала, злилась и кидалась на него. Поэтому пришлось воспользоваться последним средством, чтобы достичь цели, – силой своей магии. В свои двадцать лет Том был очень способным волшебником, и недаром он перерыл всю школьную библиотеку в изучении множества тем, которые вдохновляли его быть первым и лучшим во всём. Он хотел разбираться в любой направленности волшебства, владеть всем, что сделало бы его могущественным волшебником, которому любая задача оказалась бы нипочём. Но, несмотря на свои знания, умения и таланты, он умудрился попасть в свою же ловушку. Да, идиотская привычка испытывать всё на своей шкуре. Результат был достигнут, но с колоссальной потерей самого себя. И всё же, что с этим делать?

Том опустил голову вниз, выкинул тлеющую сигарету на пол и оглядел стеллажи. Даже в его времени не было ни одной книги, которая рассказала бы ему о магии чувств, потому что этот аспект жизни не поддавался никакой логике или закономерностям. С такими вещами приходилось разбираться только самому, и с юных лет он уже понимал, что на такую удочку лучше не попадаться. Ему вспомнились приятели, которые остались в его настоящем 1947 году. Почти каждый из них уже успел попасть впросак влюблённости, и даже не один раз. Начиная встречаться с девчонкой, они вели себя, как болваны, глупо хихикая в уголке со своей подружкой или проходя по коридору с таким важным видом, словно только что назначили министром магии, не менее того. Напыщенная самоуверенность тут же пропадала, стоило второй половинке намекнуть на то, что интерес пропал, и тогда они становились ещё худшими раздолбаями, в которых так и хотелось запустить Круциатус и отучить их любить приземлённые удовольствия в виде соблазнительных девчачьих улыбок или игривых томных взглядов. Том считался с этим странным чувством под названием любовь, ведь его сила была слишком велика и не поддавалась никакой магии, но погрязнуть в ней ни за что не желал, поэтому всегда уберегал себя от любой возможности найти себе предмет обожания, который будет колыхать ему сердце, заставлять его быстро биться и постоянно затруднять дыхание. Это, как минимум, уничтожало какую-либо логику и ужасно туманило рассудок, превращая человека в раба своих желаний. Том хотел быть сильнее всего: сильнее смерти, сильнее времени, сильнее любви. И если с первым и вторым у него всё получилось, то оставалось разобраться с третьим, причём таким образом, чтобы все фигурки противника на шахматной доске оставались на тех же позициях, а Том одним шагом просто объявил бы мат. И, конечно же, избавился бы от щекочущих глотку чувств, которые были ему незнакомыми, неповторимыми, пьянящими, но чертовски раздражающими и удушающими.

Он увиделся с Гермионой, получил немного информации о жизни, происходящей в 1997 году, и в общих чертах понял, что тут творится. Что ему делать дальше?

Много лет подряд его увлечением были не только книги и магические знания, но и изучение газет различного характера как магического, так и маггловского мира. Его юность проходила именно в такое время, когда нужно быть в курсе всего, и чем быстрее ты вырвешь важную новость, тем больше шансов обезопасить себя от любой неприятности – прежде всего, смерти. Привычка читать газеты стала такой же неотъемлемой, как чистить зубы по утрам. Даже сегодняшнее утро он начинал с кипы изданий, быстро пробегая глазами по всем заголовкам в поисках важной информации, и, видимо, сейчас его привычка должна помочь разобраться в новом для него мире. Нужно было ознакомиться с историей магии, которая была ему неизвестна за последние полвека, изучить недавние публикации о ситуации в мире и политике, которая была выстроена в новом мире волшебников. Затем следовало найти способ встретиться с самим собой – с Волан-де-Мортом, для более яркого прояснения всей картины мира, в котором он оказался. Тому безумно было интересно узнать, как он выглядит в будущем, где живёт, чем занимается, и понять логику его действий в отношении мальчишки, который не мог представлять никакой угрозы и опасности лорду Волан-де-Морту. Чем он его так зацепил, что преследует его и его смерть видит чуть ли не целью своей жизни? Да, мальчик смог выжить от смертельного проклятья, это интересный феномен, но разве не лучше ли иметь такой трофей возле себя, а не пытаться убить его при удобном случае? Мальчик явно знаменит и имеет какой-то вес в обществе. Не лучше ли его приманить к себе и руками юнца влиять на общество, которое, очевидно, боготворит его?

У Тома было слишком много вопросов, почему все действия (а знал он о них мало и в общих чертах) лорда Волан-де-Морта были таковыми. Разве он мечтал вычистить мир от грязнокровок? Он не хотел быть ещё одним Геллертом Грин-де-Вальдом, который долгие годы затравливал народ, проливал любую магическую кровь, истребляя каждого несогласного на своём пути. Том ненавидел войну, ненавидел просыпаться с чувством, что над головой могут оказаться руины, ненавидел быть неуверенным в следующем дне, хоть и жил таким образом всю жизнь ещё с приюта. Чтобы обезопасить себя от глупой смерти, он зашёл в изучении тёмной магии слишком глубоко и нашёл то, что может сделать его бессмертным. Он нашёл то, что избавит его от страха не проснуться утром или глупо и нелепо оказаться убитым. И когда его первый крестраж был сделан, то страх перешёл в тревожность. Он не мог погибнуть, но прогибаться под чьей-то властью ему не хотелось.

Выпуск из школы означал только одно: выбор стороны и взглядов, которых будешь придерживаться. До окончания седьмого курса Том жадно поглощал все знания о боевой и защитной магии, увлекался изучением всего ужасного, редкого, смертоносного. Он не хотел оказаться в большом мире без возможности защитить себя и уберечь от опасности, которая разгуливала по всему волшебному и не волшебному миру. Он хотел быть сильным, не уступать по силе сторонникам Грин-де-Вальда и ему самому, чтобы в случае необходимости быть хозяином своей жизни и не дать никому другому управлять ею. Можно ли считать, что ему повезло, когда перед выпуском из школы, меньше, чем за месяц, Грин-де-Вальд был свержен и отправлен в тюрьму? Можно ли считать, что ему повезло, когда за несколько месяцев перед выпуском закончилась маггловская война?

Нет. Мир оставался таким же опасным, чёрствым и мрачным.

И раз он с детства ненавидел войну, то какого чёрта лорд Волан-де-Морт именно этим и занимается?! К чему все эти нападения, исчезновения и убийства?

Ему нравилась политика, нравилась власть, но после школы он не пытался пробиться в министерство, хоть и мог, потому что там начали твориться самые настоящие ужасы. Шпионы, предатели, перевороты, заговоры, убийства. Это время было не самым лучшим, чтобы прийти в министерство и двигаться по карьерной лестнице наверх, подчиняясь чужим указаниям. Он не хотел оказаться втянутым в чужие интриги, словно пешка, которую не жалко отдать на растерзание, прежде чем сам игрок объявит шах и мат своему противнику. Он никогда и никому в жизни не даст управлять собою. От Тома все ожидали, что он сразу же уйдёт в министерство строить карьеру, но он был не настолько глуп, чтобы лезть в логово змей, которое с момента окончания войн стало слишком опасным и смертельным. Он искал другой путь оказаться у власти и, кажется, нашёл его.

В эту секунду Том с воодушевлением осознал простую истину – лорд Волан-де-Морт прошёл этот путь, хоть и с необычным результатом, который тянул за собой шлейф крови и смертей, но он должен знать, что было с ним в его двадцать лет! Волан-де-Морт пятьдесят лет назад должен был стоять здесь, на этом самом месте, и думать точно так же, как и он! Ведь это он! Он должен помнить, а значит, рассказать, что ему нужно сделать в этом мире, чтобы достигнуть власти и величия! Значит, следующее, что должен сделать Том – это найти способ добраться до Волан-де-Морта и получить ответы на все вопросы.

Книги, газеты, чужие истории и взгляды – это второстепенная информация. Ему нужен был сам Волан-де-Морт, который обладает огромными знаниями и расскажет ему всё, что ждёт впереди. Исходя из этого, Том сделал вывод, что вернётся в своё время. Так ведь? Или он что-то не понимает?

========== Глава 2. Неожиданное разочарование ==========

Прежде чем покинуть замок, Том предусмотрительно стащил из библиотеки книгу по истории магии, наложил на себя дезиллюминационные чары и исчез, словно его там и не было. Спустя час после встречи с Гермионой он оказался в Лондоне, над которым нависло грозное, пасмурное небо, предвещая скорый снегопад. Быстро шагая по серым и людным улицам, он натянул на себя воротник, чтобы спрятаться от холодного ветра, и направился к магическому переулку. Ему необходимо было где-то присесть и спокойно обдумать план дальнейших действий.

В первую очередь необходимо встретиться с лордом Волан-де-Мортом. Но где его искать или каким образом на него выйти?

По представлениям Тома Волан-де-Морт должен был знать о его появлении, ведь это он и есть, а значит, получить подсказку или даже приглашение. Волан-де-Морт наверняка должен знать, куда он направится, поэтому с выбором места ожидания Том не стал озадачиваться. Он быстро огляделся, различая вдалеке несколько вывесок, одна из которых привлекла его внимание, и направился к выбранному месту. Том прошёл по неоживлённой улице, половина магазинов которой были с окнами, заколоченными досками, и быстро оказался рядом с нужной дверью. Это было обычное кафе с царящей уютной и спокойной атмосферой. Здесь было всего лишь несколько посетителей, которые, к тому же, собирались уходить, поэтому Том решил, что это будет прекрасным местом, чтобы подумать, проанализировать ситуацию, а заодно предпринять первую попытку изучить школьный учебник по истории магии.

Женщина средних лет обратила на него внимание и приветливо улыбнулась, на что Том слабо улыбнулся в ответ.

– Добрый день, мистер, – вежливо поздоровалась она.

– Добрый день, мадам, – в тон ей отозвался тот, немного склонив голову. – Не могли бы Вы сделать мне чашечку кофе?

– Конечно, мистер, – согласно кивнула женщина. – Ещё что-нибудь желаете?

– Нет, благодарю Вас, только кофе.

Та снова кивнула, и Том, оглядев помещение, сел на понравившееся ему место. Несколько минут он внимательно разглядывал троих посетителей, которые практически одновременно собрались покинуть это место, и, когда они ушли, посмотрел в окно, увидев, как сгустившееся небо уже стало сбрасывать первые снежинки. Том расслабился, устроившись поудобнее, и медленно достал книгу, не отводя взгляд от окна.

– Прошу Вас, – услышал он приближающийся голос.

Том тут же повернулся, взглянул на женщину, поставившую на стол чашку кофе, и улыбнулся ей.

– Благодарю, мадам, – кивнул он, притягиваясь к столу.

Та кивнула и удалилась. В этот момент в кафе зашёл высокий мужчина и, не оглядываясь на зал, сразу же заказал себе кофе. Том внимательно наблюдал за каждым его движением, теряясь в догадках – может быть, его отправили за ним? – но мужчина так и не обращал на него никакого внимания: он молча сел за столик спиной к Тому и стал ожидать заказ.

Том снова придирчиво оглядел помещение, но не заметил ничего необычного или подозрительного, поэтому тут же открыл одной рукой книгу, а другой притянул к губам горячий напиток, сделал глоток и быстро пробежался по оглавлению. Найдя нужную страницу, нужный период времени, он принялся читать, больше не отвлекаясь на посторонний шум. Сконцентрироваться ему мешали только внутренние ощущения, отчётливо кипящие в нём и не дающие ни на одну минуту забыть о том, где он оказался, каким образом, а самое главное, из-за кого. Слабые вихри тепла скользили по всему телу, медленно обволакивая каждый сантиметр кожи, согревая и слабо жаля ему душу. Он чувствовал своё тепло, ощущал присутствие чужого и прекрасно осознавал, что в данный момент Гермиона была спокойна и ничем не угнетена. Внутри каждого билось сердце, навевая фантомные образы, которые приходилось отгонять, чтобы погрузиться в мир своей действительности и подумать о чём-то другом. С одной стороны, это было пытливо и даже мешало, как назойливая муха, но с другой – никакой неистовой тяги, как в первый час появления в этом мире, у Тома не было, да и Гермиона пока что неплохо справлялась со своими чувствами. Установился какой-то баланс ощущений и равновесие душевного состояния, и благодаря этому Том смог сильнее углубиться в изучение информации, ожидая каких-либо изменений в окружающей обстановке.

Снег усилился, затеняя всё, что происходило на улице. Том попросил сделать ему ещё одну чашку кофе, и когда вторая порция жидкости коснулась губ, он услышал шум открывающейся двери и поднял глаза на вошедшего.

Молодая девушка не зашла, а буквально залетела в кафе и, не оглядываясь, подошла к женщине, что-то быстро произнеся. Её руки тут же легли на стол и по неосторожности задели высокую свечу, стоящую рядом с кипой салфеток. Свеча тут же упала на прилавок и покатилась к краю, а затем с глухим стуком шмякнулась на пол.

– Ох, простите меня! – негромко стала извиняться девушка, наклоняясь к полу, чтобы поднять свечу.

– Ничего, милая, – отозвалась женщина, – присаживайтесь.

Та стала выпрямляться и ударилась плечом о край прилавка.

– Чёрт, – тихо выругалась девушка, пошевелив плечом и полностью выпрямившись.

Том продолжал внимательно следить за ней, отмечая у себя в голове очевидную вещь: у этой особы день явно не задался. Девушка была невысокой, и длинная мантия, уходящая в пол, делала её визуально ещё ниже. Мышиного цвета волосы, на которых оседала влага от растаявшего снега, выглядели невзрачно и даже слишком мёртво; они торчали в разные стороны так, словно их обладательница только что пробежала длинную дистанцию и ещё не успела поправить свою причёску. Девушка быстро прошла к соседнему от Тома столику и села на стул, повернув голову к окну. Тот опустил свою голову ниже к учебнику, но глаз не сводил с гостьи.

Спустя несколько минут женщина принесла ей чашку и удалилась, а та, наконец, оторвала взгляд от окна и задумчиво посмотрела перед собой, поднося чашку к губам. Том немного сощурил глаза, наблюдая, как тонкие губы прикасаются к горячему напитку, затем увидел, как девушка резко опустила чашку на стол, тряхнула головой и огляделась, мельком посмотрев в его сторону. Скользящий пустой взгляд прозрачных, блестящих глаз – мгновение, и исчез.

Нет, она пришла не за ним. Том неторопливо опустил глаза в книгу, негромко вздохнул, пытаясь выкинуть из головы всё, что его может отвлекать, и углубился в чтение. Прошло несколько минут, и неожиданно послышался громкий звон. Том тут же поднял свой взгляд исподлобья на девушку и понял, что у той из рук выпала ложка, которой недавно она помешивала в чашке жидкость. Её лицо обратилось к нему в ответ, и Том различил на нём залегающую тень, которая явно увеличивала настоящий возраст девушки. Взор был растерянным и наполненным какой-то глубокой печалью, но глаза почему-то выглядели тёмными. Ему в первый раз показалась та прозрачность взгляда?

Том не стал первым отводить свои глаза от девушки, дождался, когда она сама опустит свою голову, и уже после этого он снова углубился в учебник, но быстро осознал, что сейчас не может сконцентрироваться ни на чём. Его рука нырнула в карман за сигаретой, а голова повернулась в сторону хозяйки небольшого кафе.

– Простите, мадам, у вас здесь можно курить?

Женщина подняла на него взгляд и коротко кивнула. Спустя несколько секунд у Тома на столе оказалась пепельница, а сам он стал подкуривать сигарету. Его взгляд упал на рядом сидящую неподалёку девушку, которая внимательно и без смущения уже смотрела на него.

– Я Вам не помешаю, мисс? – приподняв бровь, поинтересовался Том, вынимая сигарету из губ.

Та качнула головой, и тот заметил, что её глаза снова стали прозрачными. У него что, галлюцинации?

Девушка отвернулась, продолжая держать в руках чашку, а Том немного нахмурился, задумавшись о том, что ему, возможно, не помешает какое-нибудь восстанавливающее зелье. Он давно не чувствовал головокружения, тошноты или боли в теле после перемещения, но, кажется, у него стали развиваться галлюцинации, пусть и незначительные, но не менее пугающие. Путать цвета и их оттенки, особенно в глазах другого человека, – это было ненормально.

Том закрыл книгу, отложил её от себя и притянул чашку к губам после очередной затяжки сигаретой. Может быть, ещё раз проверить свой обман зрения? Он встряхнул свою руку, чтобы рукав мантии скрыл половину его ладони и негромко обратился:

– Простите, мисс, Вы не подскажете, сколько сейчас времени?

Девушка подняла свои глаза на Тома, немного помолчала, вглядываясь ему в лицо, и безжизненным голосом ответила:

– Нет, простите. Я не ношу часы.

Глаза были прозрачными. Наверное, в тот раз ему показалось, что они были тёмными.

– Полагаю, род Вашей деятельности не предполагает обращаться ко времени? Так устаёте, что и часы не нужны, лишь бы освободиться и отдохнуть от тяжёлого дня в месте, где почти никого нет?

Та с интересом склонила голову набок, повернулась всем корпусом к нему на стуле и внимательно оглядела с ног до головы, а затем бросила взгляд на стол, где стояли пепельница и почти пустая чашка кофе и лежал учебник.

– Я боюсь узнать, какой у Вас род деятельности, что Вы сидите в месте, где, как Вы заметили, почти никого нет, и читаете… историю магии. Школьное издание. При этом библиотечное.

Том показал ей своё лёгкое изумление, повернув немного голову в сторону, затем вежливо улыбнулся и ответил:

– Вы очень внимательны, мисс. Но как Вы поняли, что это библиотечный учебник?

– На корешке обозначены цифры мелким шрифтом. Номер мне не видно, но само наличие говорит о библиотечной собственности.

Том пристально оглядел волшебницу, замечая на ней удобную обувь, плотно обтягивающие ноги штаны, а за рукавами чёрной мантии спрятанные тёмные перчатки. Выглядела она уж очень неприметно.

– Тогда предположу, что Ваша деятельность связана с… Вы ищейка? Работаете в аврорате?

Девушка тихо засмеялась, однако её глаза продолжали нести в себе глубокую печать, совсем не вяжущуюся со смехом. Том медленно притянул к губам дымящуюся сигарету, и его глаза сузились.

– Может быть, Вы работаете в аврорате? – с вопросом отозвалась та.

– С чего Вы взяли?

Та перестала смеяться и почти незаметно качнула головой.

– А Вы с чего взяли? Я просто внимательно рассмотрела Ваши вещи.

– Я сделал точно то же самое, – коротко улыбнулся Том. – Я оказался прав?

– Это неважно, – снова тряхнула своей головой волшебница и отвела взгляд в сторону.

С минуту оба молчали, и Том продолжал внимательно оглядывать девушку, анализируя мысль, которая недавно пришла ему в голову. Волшебница работала в министерстве, наверняка в аврорате, – часто сталкиваясь с такими людьми, Том научился различать их в толпе людей, – а значит, это знакомство могло быть полезным.

– А как Вы думаете, мисс, чем я занимаюсь, по-вашему? – неожиданно спросил он, туша в пепельнице сигарету.

Та снова повернулась к нему, внимательно проследила, как испаряется сизый дым в воздухе, и ответила:

– Вы больше похожи на клерка в области образования, но, помимо этого, занимаетесь чем-то ещё, что даёт Вам опыт в распознавании людей.

– Значит, я был прав? – сильнее улыбнулся Том и выпрямился на стуле, показывая всем своим видом заинтересованность к собеседнице.

– Это значит, что Вам не следует тратить своё время на кипы бумаг, если я не ошиблась со своим предположением.

– Похоже на вербовку в аврорат, – мягко усмехнулся тот.

Волшебница слабо улыбнулась в ответ.

– Я не занимаюсь подобным. Просто выразила свою мысль.

– Вы считаете: каждый должен заниматься тем, что ему больше всего нравится и лучше всего удаётся?

– Да, – кивнула девушка.

– Было бы интересно посмотреть на Вас в деле, – отозвался Том и очаровательно улыбнулся собеседнице. – Однако это опасное занятие и… много у вас в штате ещё таких девушек, как Вы?

– Я Вам не говорила, что работаю в аврорате, – отозвалась та.

– Вы сказали, что я хорошо распознаю людей, – напомнил Том, чем вызвал ещё одну слабую улыбку на тонких губах.

– Почему Вы думаете, что в штате должно быть мало девушек? Вы сомневаетесь в способностях волшебниц?

– Нет, наоборот, у них есть преимущества, которых нет у мужчин. Но это риск. Особенно в такое время.

– Что Вы имеете в виду? – немного насторожилась волшебница.

– Не лучше ли Вам знать, что я имею в виду? – невинно поинтересовался Том, приподняв свою бровь.

Та на несколько мгновений закусила губу и задумчиво ответила:

– Сейчас все находятся под риском. Вы же видите, что переулок пустует.

Том посмотрел в окно, затем вернул взор к собеседнице.

– Тогда удивительно встретить Вас здесь. Ведь большинство, я полагаю, боятся выйти из своих домов, а Вы сидите одна после тяжёлого дня, пьёте кофе и разговариваете с незнакомцем. Знаете, о чём это говорит?

– И о чём это Вам говорит? – не сразу полюбопытствовала волшебница.

– Только о том, что Вы уверены в своих силах и возможностях, а также сумеете защитить себя в опасной ситуации. Вы не хотите домой, а хотите уединения, в котором никто не будет Вас доставать, ведя разговоры о работе. Вас преследует какое-то несчастье, и, может быть, не одно. По Вашим глазам видно.

Повисла тишина, и в этот момент Том увидел, как прозрачные глаза стали темнеть.

– Простите, если я Вас… – начал он вежливо, с невозмутимым лицом, даже не шелохнувшись.

– Нет-нет, – тут же слабым голосом отозвалась волшебница, и её мышиные волосы стали слабо белеть.

– Вы метаморфомаг? – внезапно сообразил Том с искренним удивлением в голосе.

Та молчала, рассеянно разглядывая поверхность стола.

Том не сомневался, что произвёл на собеседницу хорошее впечатление, но с подавленной девушкой разговаривать было сложно, особенно на тему, которая его интересовала, и особенно различив, что эта тема была для неё больным местом. Тогда он принял решение не вытягивать всё сразу, а рискнуть тоненькой связью, которую удалось установить во время диалога, и сыграть на эффекте неожиданности и изрядной вежливости.

Том выждал некоторое время, расправил плечи, сделал последний глоток кофе и был готов уже подняться, как та подняла на него взгляд и произнесла:

– Уже уходите?

– Да, Вы верно заметили, что я занимаюсь не только бумажной работой, но и кое-чем другим, а эти дела не ждут.

Волшебница с любопытством склонила голову и немного придвинулась к Тому, невольно показывая тем самым свою предрасположенность к беседе.

– Раз Вы узнали мою деятельность, то позвольте узнать Вашу? Мне очень любопытно.