Текст книги "Прежде чем мы проиграем (СИ)"

Автор книги: wealydrop

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 48 страниц)

– Видимо, Малфой-младший скрывает что-то и составляет планы, связанные с убийством Дамблдора.

– Видимо, – кивнул Том. – Я бы и сам сходил к Горбину, но понимаешь, как это будет… странно. Да и не хочу светиться перед Волан-де-Мортом, ведь Лестрейнджи быстренько доложат ему о моей заинтересованности Горбином.

– Это мелочь какая-то или?..

– Не имею представления, – качнул он головой, – но Горбин ни за какие деньги не продаст эту вещь. Выясни, что это.

– Хорошо, – согласился задумчиво Антонин, сжимая и разжимая ладони в перчатках. – Вечером сообщу.

– Завтра я встречаюсь с Тонкс, и ты доложишь об этом Волан-де-Морту, – напомнил Том.

– Будешь как-то подготавливать её к столкновению?

Он качнул головой, промолчав о назначенном тайнике, потому что, если Долохов всё-таки играет за Волан-де-Морта, Том лишится всех своих запасных вариантов, продуманных заранее, как в случае с Тонкс, так в случае и с Гермионой. Осталось продумать место для укрытия на случай, если между ним и Волан-де-Мортом окончательно мир треснет пополам.

– Антонин, – обратился к нему Том, приподняв опущенную голову чуть выше, – откуда Драко Малфой мог знать, что в тот день защита школы ослабнет?

– Ты подозреваешь причастность Люциуса Малфоя в деле с авроратом?

– Вряд ли. Его сынок особо не распространяется о своих планах, но вот что странно: в тот день он наверняка был в Хогсмиде. Как ты думаешь, с кем он мог видеться и зачем?

– Не знаю, но это явно связано с убийством Дамблдора.

– А значит, Драко Малфой связан с махинацией в аврорате. Для него была устроена эта махинация, чтобы он протащил предмет, если был вне школы, или просто встретился с кем-то для получения какой-то информации.

Антонин закусил губу, слегка приподняв в недоумении брови, и стал постукивать пальцами по коленке, задумчиво наблюдая за этим движением. Такая реакция немного удивила Тома, он чуть нахмурился, но невинным тоном спросил:

– Ты не согласен со мной?

Долохов, словно очнувшись ото сна, поднял голову и спокойно ответил:

– Согласен, но это не значит, что Руквуд не имеет к этому отношение. Они явно как-то связаны, и если это было нужно Малфою-младшему, то в первую очередь он обратился бы именно к Августусу. Возможно, через кого-то.

– Но не через Люциуса, точно, – покачал головой Том, продолжая внимательно наблюдать за поведением собеседника. – Кто с Руквудом поддерживает хорошую связь?

– Яксли, Эйвери, ну и я.

Тот на мгновение сузил глаза, затем встрепенулся и оттолкнулся от подоконника, принимая безмятежный вид.

– Том, я не совсем понимаю, зачем тебе знать имя настоящего махинатора? Даже если это не Руквуд, и даже если подача шла от Малфоя, какая разница?

– Затем, что отсутствие любопытства и неосведомлённость довели Волан-де-Морта до безрассудства! – жёстко ответил он. – Он прокололся на пророчестве, не проявив должного любопытства и предусмотрительности, я же не собираюсь прокалываться на этом, махнув рукой на все неизвестные махинации, кружащие за его спиной! И я учитываю, что некоторые пытаются это дело свесить на меня.

Том обошёл стол, приближаясь к Антонину, и, внезапно показав вежливую улыбку, произнёс:

– Заставляешь думать о большей осведомлённости, чем говоришь мне.

Долохов безоблачно улыбнулся ему в ответ.

– Я и не рассчитывал, что ты будешь безоговорочно доверять мне.

– Я никому не доверяю, и ты это знаешь, – безразлично отозвался Том, отворачиваясь от собеседника и направляясь к прикроватной тумбочке.

– Я найду тебе затейника, – через несколько секунд решительно произнёс Антонин, поднимаясь на ноги. – Настоящего, если это не Руквуд.

Тот достал из тумбочки пузырьки и неторопливо подошёл к Долохову, который принялся поправлять белоснежный воротник рубашки, торчащий из-под тёмного пальто.

– Найдёшь, – угрозливо улыбнулся Том, протягивая пузырьки. – Мне это больше не нужно.

Антонин посмотрел на успокоительное зелье, которое приносил ему пару дней назад, и аккуратно забрал из протянутой руки, а тот отвернулся и отошёл к столу.

– Рад слышать, что взял себя под контроль.

Том обернулся, пронзительно заглянув в стальные глаза, и невинно отозвался:

– Уверен, если бы юный Антонин Долохов встретился с самим собой, у него бы тоже возникли сложности при общении с тобой.

Он проследил за странной усмешкой, заигравшей на губах мужчины, и ещё настойчивее подумал о загадочности этой личности. Может быть, Долохов ему не враг, но то, что он скрывает какие-то факты, уже казалось однозначным. И если это так, то Том обязан узнать с какой целью и какие факты. Ему всё больше казалось, что Август Руквуд здесь не причём, а Антонин знает куда больше, чем говорит, и пытается всё свалить на Руквуда. В конце концов, если он смог предать Волан-де-Морта, помогая Тому, то где гарантия, что Долохов не предаст и его?

За кого играет этот человек? А главное, в чём его интерес и какой ожидает приз?

========== Глава 9. Отрицаемое обожание ==========

Всё пошло по оговорённому плану: Том встретился с Тонкс, а Антонин доложил об этой встрече Волан-де-Морту.

Конечно, пришлось повозиться с Лестрейнджами. Для начала Том последующие дни намеренно покидал поместье Малфоев, гуляя по магическому переулку и многолюдным улицам Лондона. Он не видел их, но точно знал, что за ним наблюдают, поэтому вёл себя вполне естественно, проявляя интерес к книжным магазинам, библиотеке или разным заведениям, читая историю магии и свежие газеты за чашкой чая.

В день, когда ожидалась встреча с Тонкс, за которой должен наблюдать Антонин, Том вышел из комнаты и по привычке спустился в столовую, где завтракала чета Малфоев и Рудольфус – у последнего стало что-то вроде привычки присутствовать на всех приёмах пищи, чтобы невзначай контролировать шаги объекта своего наблюдения. И Том, как ничем не обеспокоенный, продолжал укалывать своей вежливостью и манерами, вставая при появлении женщин в комнате или заводя бессмысленную светскую беседу. Конечно, попытки поговорить обрывались так же быстро, как и начинались, и из всего Том чётко определил: Люциус Малфой слишком заносчивый и высокомерный волшебник, правда, пытался подавить свою манеру холодностью, отвечая кратко и лаконично; Нарцисса Малфой до ужаса закалённая женщина на эмоции, и, как бы не относилась к собеседнику, вела себя сдержанно, пристойно и даже иногда улыбалась; Рудольфус Лестрейндж сам пытался о чём-то заговорить с Томом, но больше двух фраз вытянуть не получалось, поэтому сегодня утром тот даже не предпринимал попыток завязать разговор, а молча пил чай и время от времени поглядывал то на вход в столовую, то на Тома.

Проведя завтрак в тишине, Риддл дождался, когда поднимется из-за стола Нарцисса, встал следом и направился к выходу. Рудольфус, как по сигналу, медленно поднялся с остальными и подошёл к вешалке, чтобы снять свою мантию.

– Доброе утро, – безразличным тоном поздоровалась Нарцисса, проходя мимо идущего в противоположном направлении Долохова.

Тот кивнул, на пару секунд сняв шляпу, и тут же перевёл взгляд на Тома, ранее следовавшего за волшебницей, но остановившегося перед ним. Рудольфус прошёл мимо, бросив незаметный взгляд на Антонина, однако Том уловил скрытый подтекст – Лестрейндж, чтобы не привлекать внимание, доверил слежку за ним Долохову. Пришлось признать, Рудольфус довольно профессионален в своём деле, и если бы Том не знал о шпионаже, вряд ли бы заметил. Но Том не был бы Риддлом, если бы не просчитал всё на несколько шагов вперёд – это прекрасный шанс слинять из дома без сопровождения Рудольфуса. Оставалось только понять, чем занимается его жена.

Беллатриса Лестрейндж за эти дни ни разу не попалась ему на глаза. То ли вынашивала какие-то планы, то ли не видела пока необходимости встревать в дело. Тем не менее, сейчас было важно не зацепить кого-то из них и спокойно удалиться из дома, чтобы о встрече с Тонкс знал только Долохов, и только он доложит о ней Волан-де-Морту, проявив навыки хорошей слежки и преданность своему Лорду.

– Все позавтракали? Какая жалость, я опоздал.

Том скользнул взглядом по обернувшемуся на них Рудольфусу и слабо улыбнулся на тонкую усмешку Антонина.

– Могу составить компанию. На самом деле, ещё раз готов выпить чай.

Бросив заниматься любезностями, оба направились в столовую и быстро зашли внутрь.

– Не думаешь, что плохая идея – часто проводить со мной время? – поинтересовался спокойным голосом Антонин, неторопливо огибая стол.

– Думаю, я должен стремиться с кем-то… хм… подружиться? – мягко усмехнулся Том, садясь на ближайший стул напротив Антонина. – Или это, по-твоему, выглядит несколько странно в незнакомом обществе?

Тот с тенью улыбки присел и одной рукой пододвинул к себе чашку кофе, а другой снял шляпу и положил на соседний стул под пристальным взглядом тёмных глаз.

– Как всегда, стараешься вести себя естественно, – выдохнул он, переключая всё внимание на завтрак.

– Волан-де-Морт будет только рад, узнав, что я имею к тебе предрасположенность, – продолжал мягко улыбаться Том, не упуская из вида ни одно движение собеседника.

– Его может озадачить мой интерес, – заметил он.

– Если его не озадачило даже пророчество, то… думаешь, ты интересуешь его? – со смешком закончил тот.

– Прошу тебя, Том, не будь таким самоуверенным, – чуть поморщился Антонин, подняв на него глаза и махнув вилкой в сторону.

Том чуть ярче улыбнулся и уронил голову, рассеянно посмотрев на поверхность стола.

Неожиданно сзади раздался высокий голос:

– Как это мило, Тони, – развлекаешь молодёжь?

Долохов поднял взгляд с тарелки, а Риддл, всё так же с опущенной головой, обернулся. Увидев Беллатрису, он медленно прикрыл на несколько мгновений веки, неторопливо поднялся со стула и проводил взглядом приближающуюся женщину.

– Одному скучно завтракать, – протянул Антонин.

Беллатриса подошла к столу, остановилась недалеко от Тома и, прежде чем присесть, чуть вздёрнув подбородок, посмотрела на него холодным взором, на что получила в ответ пустой, лишённый каких-либо эмоций взгляд.

– Вижу, завтракаешь всё равно один, – слабо усмехнулась она и опустилась на место, посмотрев на Антонина.

– Я уже успел позавтракать, мадам, – доверчиво заглядывая в чёрные глаза, вежливо отозвался Том, присаживаясь на стул следом за ней, – и решил составить компанию мистеру Долохову.

Беллатриса на мгновение сморщила губы, затем с кривой улыбкой насмешливо ответила:

– Долохов редко предпочитает чьё-либо общество.

– Белла, – произнёс Антонин, словно одёргивая.

– Мне показалось, мистер Долохов вполне не против моей компании. И мне понравилось проводить с ним время, – вежливо продолжал разговор Том, и его тонкие губы тронула слабая улыбка.

Он уловил пристальный короткий взгляд Антонина и снова посмотрел на Беллатрису. Та приоткрыла рот, вздёрнув голову, посмотрев на него сверху вниз, и спустя несколько секунд ответила:

– Вот как? В любом случае, я разбавлю ваше общество.

– Буду только рад, мадам, – елейно отозвался Том, слабо кивнув в её сторону.

Та немного сощурила глаза, проследив, как он притянул чашку чая к губам, и издала смешок.

– Подхалим.

Том приподнял бровь в наигранном изумлении, бросая исподлобья взгляд на женщину, чуть опустил чашку и невозмутимо невинным тоном произнёс:

– Простите?

– Ты мне нравишься, мальчик, – с кривоватой улыбкой отозвалась Беллатриса, придвинув к себе кофе. – Надеюсь, умом ты блещешь так же, как манерами.

Тот чуть сощурил глаза, показывая смущённую улыбку, и не сразу ответил:

– Вы не очень-то и милы, мадам.

– Интересно, о какой милости ты говоришь, дорогой ребёнок, когда залетел в гостиную и повёл себя, как последний наглец?

Том передёрнул желваками, чуть поморщившись, затем натянул смущённую улыбку и ответил:

– Прошу прощения, мадам, я немного перегнул палку. Вы не очень были сдержаны.

– Ты должен знать своё место, и в этом доме не терпят неуважение к хозяевам.

– Если не ошибаюсь, то… – он закусил на мгновение губу, показывая наигранную задумчивость, и продолжил: – хозяином в данный момент является Тёмный лорд. Или я неправильно понял что-то?

Беллатриса нахмурилась и свела тяжёлые брови, заглядывая в тёмные глаза собеседника.

– Это дом Малфоев, мальчик, и после Тёмного лорда хозяйничают здесь Малфои, так что не задирайся и не забывай об уважении к представителям чистокровного рода. Тебе ещё предстоит показать себя, и среди нас ты пока что никто.

– Возможно, но не думаю, что для Тёмного лорда.

Та нахмурилась ещё сильнее и приоткрыла рот, чтобы ответить, но её опередил Антонин:

– Достаточно, Белла. Идём, Том, я обещал показать, где находится библиотека.

Беллатриса взглянула на надевающего шляпу Долохова, затем на слегка удивлённого Риддла и фыркнула:

– Возишься, как с котёнком.

– Я не дрался с нашим гостем, потому могу позволить помочь освоиться в среде высокомерных волшебников, – поднявшись с места, отозвался тот и перевёл взгляд на Тома. – Пошли.

– Боюсь, наш гость ни из того теста сделан, чтобы находиться в нашей среде, – пугающе усмехнулась Беллатриса.

– Возможно, не из вашего теста, Белла, но из подходящего для Тёмного лорда, раз он предрасположен к нему, – низким тоном отозвался Антонин, подходя к поднимающемуся с места Тому.

Беллатриса снова фыркнула, взглянув на молодого волшебника, и поймала насмешливую улыбку.

– Хорошего дня, мадам, – приторным голосом попрощался Том, чуть приблизившись к ней с невинным выражением лица, затем выпрямился и медленно перевёл взгляд на Антонина.

Тот махнул ему рукой в торопливом жесте, и оба направились к выходу.

– Щенок, – вслед послышался грудной голос вперемешку со звоном бьющейся фарфоровой чашки.

Том коротко обернулся с тенью насмешливой улыбки и вышел за Долоховым из столовой.

Вместо библиотеки двое помчались к выходу, коротко осматриваясь по сторонам, лишь шурша плащами. Выйдя к воротам, они трансгрессировали в город. Определившись с точкой наблюдения за встречей с Нимфадорой, вернулись назад и разошлись по разным комнатам, заранее договорившись о плане побега Тома, которого засечёт Антонин и проследит за ним.

Всё вышло, как планировалось. Нимфадора не заметила слежки, выслушивая информацию Тома, которую ему пришлось приврать, чтобы не выдать связь с Гермионой.

– Значит, Драко захаживает в Выручай-комнату? – нахмурившись, спросила она.

– Да. Я не имею понятия, какой вид принимает эта комната, но он явно что-то затеял, – серьёзно отозвался Том, пристально заглядывая в настороженные глаза.

– Знаешь, меня стало беспокоить вот что… – отводя взгляд в сторону, задумчиво отозвалась Тонкс.

– Что?

– В школе за последние месяцы произошли немного странные вещи.

– О чём ты? – напрягся Том, чуть приблизившись к собеседнице.

– Девочку – гриффиндорку – прокляли ожерельем. Она должна была принести его из Хогсмида в школу и передать профессору Дамблдору, но случайно прикоснулась к нему и…

– Она выжила?

– Да, она находится в больнице, – туманно посмотрела на него Нимфадора, слабо кивнув. – Ожерелье изучили: на нём была чёрная магия, и прикосновение с ним должно было убить.

– Ты думаешь, это дело рук Малфоя?

– Нет, что ты! Может быть, это как-то с ним связано.

– А ещё что-нибудь было странное?

– Полмесяца назад отравился парень. У профессора Слизнорта была настойка, которую он собирался подарить профессору Дамблдору на Рождество, но так и не подарил. А настойка оказалась с ядом.

– Профессор Слизнорт выпивал со студентом? – с улыбкой переспросил Том, недоверчиво сдвинув брови.

– Тогда был день всех влюблённых, и одному мальчику подсунули конфеты с амортенцией. Гарри сообразил на этот счёт и повёл…

– Гарри Поттер?

– Да, он привёл друга к профессору Слизнорту, ну и после противоядия предложил выпить…

– А как друга зовут?

– Рон Уизли. Ты, наверное, слышал о семье Уизли?..

– Да, чистокровные волшебники, конечно, – кивнул Том, выпрямляясь и отдаляясь от Нимфадоры.

– В общем, с Роном всё в порядке – Гарри спас его безоаром…

– Но вопрос остаётся открытым: кто и зачем подсыпал яд в настойку? – заметил он, чуть склонив голову вбок. – Настойка, как и ожерелье, предназначалась профессору Дамблдору, Тонкс.

Том выгнул бровь, ожидая умозаключений собеседницы.

– Кто-то покушается на жизнь директора, – слабо произнесла та, не отводя взгляда от тёмных глаз.

– Верно, и… раз мы с тобой догадались, значит, Дамблдор точно должен был догадаться об этом.

Том нахмурился и опустил голову в задумчивости. Два инцидента, имеющих косвенное отношение к Дамблдору, и неужели старик не уловил связь? Не значит ли это, что он догадывается или знает о происходящем? Более того, он наверняка может полагать, кто за этим стоит. Но почему ничего не предпринимает? Или предпринимает?

Малфой – глупец! Так глупо пытаться убить директора – волшебника, прожившего много десятков лет, поучаствовавшего в двух войнах, в одной из которых одолел знаменитого Геллерта Грин-де-Вальда, – сверх идиотизм и невероятно детский, безрассудный поступок! Он надеялся на то, что старик без опаски возьмёт ожерелье или будет смаковать настойку Слизнорта, не почувствовав запах яда или не различив странный цвет?

– Том? – наклонилась к нему Нимафдора, выдёргивая из размышлений. – Если это так, то профессор Дамблдор знает куда больше, чем мы. Но… я всё-таки не уверена, что директору может угрожать какая-то опасность.

Тот поднял глаза, тепло посмотрел на неё, чуть сощурившись, и вежливо улыбнулся.

– Конечно, мы всего лишь в этом убедимся. Я выясню, что Малфой делает в Выручай-комнате. Мне всего лишь…

Том положил руку на стол и взял ладонь Нимфадоры, продолжая говорить серьёзным и вкрадчивым тоном:

– Мне всего лишь нужна твоя помощь.

Та понимающе кивнула, дрогнув уголками губ. Том тут же отпустил её и выпрямился.

– Значит, увидимся у школы. Следующее место высчитала?

– Сквер на северо-западной окраине города, не помню, как называется. Там ещё массивы гаражей неподалёку, кажется.

– Верно, – кивнул Том, поднимаясь со стула, допивая стакан сока.

– До завтра, – неживым голосом произнесла Тонкс, проследив, как тот поставил пустой стакан на стол, снова кивнул и направился к выходу.

В своей комнате Том ожидал Антонина до глубокой ночи, но тот так и не появился, что вызывало тревожность. Может быть, он просчитался в реакции Волан-де-Морта? Не сделал ли он этим хуже себе?

С такими мыслями он провалился в сон, но под утро вздрогнул от шума в комнате. Смахнув пелену в глазах, Том схватил палочку и, опуская ноги на пол, резко подскочил, всматриваясь в силуэт, залезающий в окно.

– Что ты делаешь? – удивился он, медленно подходя к гостю, затем не сдержал смешок от увиденного и произнёс: – Не староват для такого дела?

– Твою мать, Риддл!.. – тяжело дыша начал тот и спрыгнул с подоконника.

– Не называй меня так, Долохов! – шикнул Том, оказавшись возле окна, вглядываясь на улицу и закрывая створку. – Ты вообще нормальный? Где ты был? Почему не зашёл?..

Волшебник, глубоко выдохнув и выпрямившись, поднял руку в останавливающем жесте и произнёс:

– Ты должен был подумать, что я не приду к тебе после разговора с Тёмным лордом. Вообще-то, его заинтересовало твоё поведение и…

– Что он сказал? – нетерпеливо перебил Том.

– Честно говоря, поначалу он был недоволен твоей заинтересованностью Тонкс, – одёргивая плащ, сообщил Антонин, – но я подкинул предположение, что ты действуешь в его пользу и пытаешься разведать ситуацию на стороне Дамблдора для получения и использования информации.

– Это убедило его?

– Полагаю, да, иначе я бы не пришёл к тебе, а ты уже тёрся бы в его кабинете, – усмехнулся Антонин, снова тяжело вздохнув и оглядевшись по сторонам. – У тебя есть что-нибудь выпить?

Том поджал губы, затем обернулся на стеклянный шкаф и медленно направился к нему.

– Малфой оставил здесь виски, вино и… не знаю, что это. Иди, сам посмотри, – обратился он к собеседнику, держа в руке одну стеклянную створку.

Антонин подошёл к нему, оглядел три бутылки и взял одну из них.

– Пожалуй, виски сойдёт.

– Не рано ли ты начал пить? – усмехнулся Том, закрывая шкаф.

– Я ещё не спал, так что, думаю, даже поздно начал.

Он внимательно проследил, как Долохов наливает виски в стакан, а затем выпивает залпом.

– Где ты был? – чуть нахмурился он, делая несколько шагов к мужчине, скрещивая руки на груди.

Антонин тут же налил ещё и осушил стакан.

– У тебя кровь на рукаве, – холодно заметил Том, разглядев в сумраке тёмное пятно на фоне белоснежной рубашки.

Тот звонко поставил пустой стакан на стол и хрипло ответил:

– Пытал одну семейку с Рабастаном. Как-то я неаккуратно.

Антонин поднял локоть и взглянул на запачканную манжету, однако не стал чистить, а снова взялся за бутылку виски.

– Полагаю, всё прошло удачно? – поинтересовался Том, продолжая пристально наблюдать за всеми движениями.

– С чего ты взял? – усмехнулся тот, посмотрев на собеседника.

– Ты всегда пьёшь, когда удачно что-то складывается. Думаю, привычка не оставила тебя, – невозмутимо ответил Том, качнув головой.

Антонин издал смешок, отвернулся и осушил ещё один стакан.

– Ладно, в общем, всё по плану. Тёмный лорд приказал дальше следить за тобой, а Лестрейнджам выразил недовольство, так что будь внимательнее. Может, и за окном додумаются после этого наблюдать. Кстати, теперь нам вдвоём не слинять. Беллатриса не упустит ни одного шанса полюбезничать с тобой, поэтому думай сам, как выкручиваться.

Том закусил губу, посмотрев в пол, затем приоткрыл рот и согласно кивнул.

– Ты заходил к Горбину?

– Да, выяснил, какой предмет он держит для Малфоя. Исчезательный шкаф, – легко отозвался Антонин.

– Что это? – нахмурился тот.

– Их изготавливали во времена первой магической войны. Они служили чёрным ходом для отступления. У каждого шкафа есть пара, и, войдя в один, ты попадаешь в другой, оказываясь в новом месте.

– У каждого шкафа есть пара? И какая пара у этого шкафа?

– Не имею представления. Их осталось очень мало, и, кажется, никто ими не пользуется. Горбин вряд ли когда-то его продаст, ведь неизвестно, что случилось с другим шкафом в этой паре.

– А ты расспрашивал его об этом?

– Разумеется. Этот шкаф исправный, но не переносит в другое место. Полагаю, другой сломан.

Том снова опустил голову, размышляя, затем резко произнёс:

– Хорошо, я тебя понял. Давай, забирай виски и оставь меня. Если ты не спишь, не значит, что другие не спят.

Антонин усмехнулся взял бутылку, стакан и махнул на дверь.

– Проверь, чтобы никого не было, иначе придётся через окно.

– По-твоему, нет ничего странного, если я выгляну в пижаме?

Том пронаблюдал, как тот закусил губу, взглянув на дверь, потом на окно, усмехнулся и подошёл к выходу, насмешливо произнеся:

– На твоём месте я бы вышел, как и зашёл, если ты не хочешь, чтобы нас видели вместе.

– Наверное, странно выходить от тебя в пять утра.

– Именно, – снимая заклинания и открывая дверь, согласился Том, затем обернулся с улыбкой. – Но тебе повезло – можешь идти.

Антонин прошёл мимо него и быстро вышел в коридор, а тот закрыл дверь.

Том не смог больше уснуть. Принял душ, растрепал мокрые волосы, оглядел себя в зеркале, стал расхаживать по комнате, и всё время размышлял о том, как скрываться от преследования, если под окнами начнут расхаживать Лестрейнджи. На ум приходили только дезиллюминационные чары, но если он где-то выдаст себя с ними, то больше выхода нет, разве что идти напролом.

Затеянная игра стала казаться слишком рискованной и опасной. Если останется идти напролом, то о Волан-де-Морте можно забыть. В любом случае Том не готов отрекаться от своих целей и бегать на побегушках даже у самого себя. Если Волан-де-Морт не понимает важность пророчества, действия Дамблдора и значение в этой войне Поттера, то кто, как не он, позаботится о своём будущем?

Мысли привели к размышлению о своей жизни. Кто же он? Юный Волан-де-Морт, которого ожидает такое будущее, или ему никогда не вернуться назад в своё настоящее время? В первом случае, значит, это петля, и нужно приложить все усилия на то, чтобы выбраться из неё, изменить время, своё будущее, вспомнить то, что происходит здесь и сейчас, искривить пространство и не прийти к такому пути никогда. Во втором случае ему остаётся быть тем, кто он есть, и, глядя на свою копию, не допустить ошибок, а значит, строить новый мир, в котором не должно быть ненавистной войны и рек волшебной крови. Но как остановить эту войну?

Том посмотрел на окно и подошёл к нему, закусив губу.

Он не может принять чью-либо сторону. У него может быть только своя сторона, а значит, даже в этом времени нужно привлекать к себе людей, жаждущих спокойной жизни. Другими словами, нужно выступить против гнёта Волан-де-Морта, а значит… бросить самому себе вызов? Но что, если это петля?

Том устало опустил взгляд вниз, смеясь над своими мыслями.

Что ему делать, если он не знает, какой из вариантов истинный? Считать, что Волан-де-Морт – его будущее, а значит, помогать ему во всём? Или полагать, что теперь его жизнь не зависит от него, а значит, выстраивать дорогу так, как ему хочется и кажется нужным?

Он признался себе, будь не тем волшебником и рос бы в этом времени, то обязательно попытался бы свергнуть власть Волан-де-Морта. Так же как всю юность был воодушевлён идеей – свергнуть власть Грин-де-Вальда.

До сознания дошло, что рано или поздно наступит момент, где нужно определиться за кого он играет: за Волан-де-Морта или самого себя?

Думы отягощали жестоко. Тревожность – отвратительное ощущение, преследовавшее всю жизнь. Он хотел избавиться от неё в своём настоящем, а теперь попал сюда и живёт с нею точно так же. Том беспокоится за то, что ведёт умную и правильную игру, за то, что все его планы не провалятся, и за то, что не ошибся, принимая решение действовать не во вред Волан-де-Морту, но и не в ущерб своим интересам. Отвратительное ощущение, которое никак не давилось слабо вспыхнувшей магией.

Том только сейчас понял, что заставил нервничать Гермиону. Он посмотрел в потолок, глубоко вздохнул, сбрасывая тяжёлые думы, и повернулся к столу, в тумбочке которого были спрятаны отданные Долоховым газеты. Нужно было отвлечься от всего и самым лучшим будет изучать этот новый для него мир дальше.

Он не спустился ни на завтрак, ни на обед, чувствуя, как всё время пытались одолеть тревожность и беспокойство. Иногда эти ощущения становились сильными и вспыхивали в Гермионе, заставляя думать о том, чтобы быстрее приблизился вечер. Ему нужно было чувство уверенности. Кажется, это то, что является необходимым, но… что это? Привязанность?

Том поморщился, откидывая от себя газету. Ошеломительная магия и чувства, что вызывала она в нём, привязывали к Гермионе, заставляя тревожиться не только за себя, но и за неё, потому что она была источником этого подавляющего превосходства и невыразимой силы, которую он приобрёл. Так стоит ли она того или нет?

Том облокотился на стол локтями и спрятал лицо в ладонях, ощущая внутренние метания из угла в угол. Третья неделя в новом мире была настолько насыщенна размышлениями и открытиями, сколько не было хотя бы за последний год в его времени. Как ещё голова не болела от огромного потока информации, постоянных мыслей обо всём и чувств, вызванными связью с Гермионой?..

Вечером он внимательно следил за видом из окна и с облегчением понимал, что никто не наблюдает за ним. Он спустился на ужин, не разговаривал ни с кем и не обращал внимания ни на кого, чем вызывал особый интерес у Рудольфуса, который явно решил, что Том не в духе, а значит, просидит в своей комнате, как минимум, до следующего утра. Конечно, так и сделал – после ужина молча отправился в комнату и закрылся, на самом деле, готовясь к предстоящему побегу из дома.

В нужное время Том без препятствий покинул поместье Малфоев и спустя минут тридцать уже преодолевал последнюю ступеньку, ведущую на восьмой этаж Хогвартса. В этот раз он не стал заходить в Выручай-комнату, ожидая появление Гермионы.

Когда она появилась в коридоре, Том пошёл ей навстречу, чтобы остановить и не позволить комнате приобрести вид привычной маленькой гостиной, в которой ранее проводили время и в которую по привычке собиралась попасть волшебница. Ладонь проскользнула к запястью, отчего та вздрогнула и тут же потянулась к нему. Он обернулся по сторонам, с облегчением понимая, что никого нет на горизонте, и, борясь с чувствами, вызванными прикосновением, шепнул:

– Тише-тише…

Гермиона опустила голову, глубоко вздохнув, собирая разбитое самообладание, и в это время Том подумал о комнате, в которой находятся все когда-либо спрятанные предметы.

Когда появилась дверь, он завёл волшебницу внутрь, снял дезиллюминационные чары и посмотрел на неё. В одно мгновение его рука коснулась женского плеча и притянула Гермиону к груди. Она тяжело выдохнула в плащ, покрываясь мелкой дрожью от слабого проявления тепла, которое Том дал ей, опустив ресницы вниз и прошептав в волосы:

– Успокойся. Вспомни о том, как держать самообладание.

Примерно с минуту они стояли молча, различая треск наэлектризованного воздуха, пока Гермиона не пришла в себя и не отшатнулась от него, подняв взгляд. Её ладони медленно отпустили Тома, а глаза тоскливо пробежались по всем очертаниям лица. Тот медленно развернул её и заставил посмотреть вглубь комнаты.

– Что мы здесь делаем?

– Узнаешь? – спросил со слабой улыбкой Том, посмотрев сначала на груду разнообразных вещей, затем на Гермиону, улавливая её короткий взгляд.

Чуть сощурив глаза, он некоторое время наблюдал за ней и мгновенно понял, что сейчас самый подходящий момент сорвать с бледных губ магию, потому что волшебница была расслаблена и полностью увлечена осмотром огромного помещения, перебирая в голове воспоминания пережитых ранее дней. Том резко наклонился, поднесённой к щеке ладонью поворачивая лицо к себе, и прижался к губам, заглядывая в растерянный взор. Он сразу же почувствовал мерцающую нить, колеблющуюся в глубинах души, и глубоко вдохнул, засверкав белоснежными молниями в радужках, наполняясь уверенностью, мощью и превосходством. За спиной ощутимо заплясали невидимые тени, призывающие извергнуть магию наружу оглушительным взрывом, но Том уже выпрямился, прерывая белеющий сгусток, и неестественным взором быстро оглядел комнату.

– Т-ты… мог бы предупреждать… – слабо выдохнула Гермиона, медленно сморгнув пелену в глазах, лениво поднимая ресницы.

Тот повернул к ней голову, пронзая ослепительным блеском загоревшихся зрачков с полным безразличием на лице, и, ничего не ответив, снова осмотрелся, сделав шаг вперёд. Гермионе от этого стало не по себе – она тяжело вздохнула, пытаясь смахнуть недавнюю слабость, и дрогнувшим голосом произнесла:

– Хочешь найти то, зачем приходит сюда Малфой?