Текст книги "Хозяйка Бруно (СИ)"
Автор книги: Voloma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц)
Кейт явно перегибала палк, ей только ливреи швейцара не хватало, она как вкопанная стояла на крыльце, погибая от любопытства, как обычно. Выскочив на улицу, где ветер с реки вырывал тепло из человеческих тел не укутанных в нечто более теплое, чем трикотажное платье за считанные минуты, Кейт по заминке, возникшей между Анной и Маркусом Дэнвудом, все же догадалась зайти внутрь и проявить тактичность.
Они так и стояли в полном молчании, Анна не решаясь убрать свою руку, а Маркус не желая расцеплять своих пальцев. Наконец, поднеся ее ладонь к губам, Маркус запечатлел на ней поцелуй, который продлился всего на секунду дольше, чем полагалось по проклятому этикету. Он встретился с Анной взглядом, в котором читались все ответы на ее вопросы, даже те, которые были в сослагательном наклонении.
– Прощай, – тихо слетело с ее губ.
Рука обрела свободу, Анна резко развернулась, чувствуя, что ком в горле сейчас разорвет ее шею. Она вошла в ресторан, дверь мягко захлопнулась за спиной, через мгновение, послышалось, как загудел мощный мотор и машина, сорвавшись с места унеслась прочь.
Анна вернулась в свой мир. «Бруно» заждался свою хозяйку. Знакомые запахи, тихий гомон наполовину полного зала, приветственные кивки, завсегдатаев.
Дагерт отнес вещи на второй этаж и юркнул за стойку.
Словно очнувшись от сна, Анна пришла в себя только когда Кейт обняла ее.
– С возвращением! Мы тут зашились без тебя! И очень соскучились! Ну, как поездка? Удачно? Ой, что у нас тут было! Вчера привезли морепродукты... Как ты и говорила мидии должны быть с маркировкой «Торсхавн», а прислали «Харстад». Ну, разумеется Серж не знал за что сначала хвататься, то ли за сердце, то ли за нож. Как начал греметь, чтобы я этого Оклина из-под земли достала, парень из доставки чуть Богу душу не отдал. Серж его за грудки успел потаскать. Дэнни, благо вовремя подоспел...Анна! Ты меня не слушаешь?
Будто в прострации Анна механически направилась в свой кабинет, чтобы подняться к себе и переодеться. Кейт ринулась следом.
Не успев закрыть дверь, Анна тяжело вздохнула, взглянув на свой рабочий стол. Он был завален стопкой бумаг толщиной в пару дюймов.
– И, да.... У тебя тут порядок я не успела навести. Пока нашла телефон Оклина. Ты же знаешь, как Серж себя ведет. Вспыхивает словно спичка, если ему обещали улучшить проклятые морепродукты, а получил новую партию, как всегда.
– Хорошо, хорошо, – словесный поток Кейт облегчил Анне смену «климата» и обстановки. По немного она стала приходить в себя и разумеется благословенная работа спасет ее от любого кошмара, главное отвлечься и погрузиться с головой в насущное. – Кейт, я сейчас быстро переоденусь, приму душ и спущусь. Ты пока здесь постарайся найти отчеты от Верт, они наверняка в почтовом конверте. Это первым делом, а потом наведи ….. А хотя нет, я сама наведу порядок. Отчет и в зал!
– Окей! Кстати, Бэйзил звонил, приглашая на свой день рождения. Цитирую: «если вы притащитесь всей вашей кодлой, обещаю не выгонять и даже разорюсь на пиво», конец цитаты.
Анна невольно улыбнулась. Старый конкурент по бизнесу только создавал видимость непримиримой вражды, которую все с удовольствием поддерживали. Бэйзил Лайс, сорока четырех лет отроду, был коренным ирландцем, а в Эксетер переехал лет пятнадцать назад и открыл свою пивоварню, при которой позже появился харизматичный паб «Айрон Би». Заведение пришлось по вкусу местному населению и дела Бэйзила пошли в гору.
С Анной конкуренция была липовой. Эксетерцы кочевали в «Бруно», когда приедалось повседневное и душа требовала того, Чего сама не ведала. И наоборот.... Потом эксетерцы кочевали обратно в «Айрон Би», когда нужно было по деревенски надраться отменным ершом и поорать под душевные песни.
– Совсем забыла! И правда, – Анна рассеянно провела глазами по кабинету, что не укрылось от Кейт.
– Ты в порядке, Анна? Сама не своя, ничего не случилось? Может что-то с Тони?
– Нет, просто устала. Рано проснулась, – Анна придала голосу больше бодрости. – Приму душ и приду в себя. Сделаешь кофе?
– Конечно, – Кейт направилась к дверям и когда они уже почти закрылись за ней Анна услышала, – и подробности, мисс Версдейл. Подробности!
Анна опять на секунду потеряла бдительность и ощутила, как в груди снова расползается пустота, а к горлу обратно ползет ком. Ей надо было поговорить, точнее выговориться. Она посмотрела на часы. Половина второго.
Серж освободиться только к девяти. Благо, что был будний день. Ее ненаглядный великан, не покинет кухонный острог, даже если камни с неба будут сыпаться. Подробности узнает только он!
– Дэнни, шафран перебьет все запахи, если пересыпешь его.
Серж сосредоточенно смотрел в сотейник, схватил ложку, окунул ее в содержимое и быстро попробовал.
– Так и есть! Добавь сливок и немного свежего чили, сорок секунд мешаешь и снимаешь с огня. Ясно?
Дэнни с виноватым видом, решительно кивнул, выдал традиционное:
– Да, шеф!
Серж уже стоял к нему спиной, колдуя над соусом с окунем. Он не гладя схватил с полки для специй баночку, встряхнул, но ничего не высыпалось.
Едва слышные чертыхания послышались со стороны той части кухни, где работал Ватисьер.
– Ли! Корица опять закончилась.
На слове «закончилось» юркий, быстрый китаец уже пулей летел в кладовую, откуда вернулся с герметичной банкой до верху набитой, коричными палочками. Он отлаженным движением выудил несколько штук и отправил их в аппарат для измельчения, напоминающий кофемолку. Пронзительный визг, еще пара секунд и пустая баночка наполнилась ароматной коричной пудрой. Серж недовольно прокряхтел, но промолчал. Щепотка специи отправилась в кастрюлю и смешалась с остальными ингредиентами. Как всегда сосредоточенный, на приготовлении нескольких блюд одновременно, Серж не обратил внимания, как мягко хлопнули распашные дверцы, ведущие в зал. Он выпадал из своего поварского коматозного состояния, лишь когда Лили забирала последний приготовленный заказ или...
– Привет, шеф! – он почувствовал ладонь Анны на своей пояснице, но окунь грозил подгореть, а потому одной рукой теребя соус, Серж другой рукой обхватил голову Анны и по привычке поцеловал в макушку.
Он бросил всего один взгляд на нее и кастрюля с окунем едва не полетела с плиты.
Мало того, что уложив свою широкую пятерню на голову Анны, он почувствовал, что под ее волосами появилось нечто новое, какой-то продолговатый бугорок, как присохшая гусеница, а взглянув на лицо, которое наполняло его сердце умиротворением, понял, что и в внутри этой головы происходит нечто занятное и пугающее.
Обычно спокойный и смешливый взгляд Анны, всего за неделю превратился в затравленный и обреченный, а на лице серой тенью лежала необъяснимая тоска.
– Вечером поговорим! – Серж насупил брови и еще интенсивнее замешал соус, перебирая в голове все возможные варианты, которые могли совершить в его Анной такую метаморфозу.
До самого вечера, Анна с головой ушла в насущные проблемы, отвлекаясь только на звонки матери и отца. Завтра ей надлежало прибыть в родные пенаты на барбекю, которое носило стихийный характер. Затея Клариссы, собрать небольшой светский раут, была продиктована скукой и желанием продемонстрировать несколько новых нарядов, которое ей попросту некуда было надеть. С Генри они редко куда выбирались и то, в основном, в гости или на похороны. Одним из самых лучших ресторанов в городе был «Бруно», но не идти же к дочери в поисках романтики, как-то не комильфо.
Помимо прочего, Кларисса, не смотря свое легкое отношение к своим детям, все же получала удовольствие и чувство полноты переполняло ее, когда из большинство находилось рядом. Материнский инстинкт брал свое.
Анна с удовольствием приняла предложение, еще раз ощупав швы на голове, она прикидывала насколько они чувствуются.
Судя по всему, Серж обнаружил «неполадки в системе» мгновенно. Вот это его «вечером поговорим», разумеется пройдет в спокойной обстановке, в тихом разговоре, без обвинений и осуждения, хотя нет! Это вряд ли.... Когда дело заходило о здоровье Анны, ее друг был неумолим, впрочем его можно было понять. Анна сама настояла, чтобы по контракту работы в «Бруно», она оплатила едва ли не самую дорогую страховку. Она бодалась с Ватисьером достаточно долго, пока не убедила его в опасностях высокой кухни и недовольных клиентов, да и его «мустанг», на котором мсье Ватисьер все таки иногда любил погонять, не внушал Анне уверенности в сохранности обожаемой ею персоны Сержа.
Как нельзя кстати был и день рождения Бэйзила, который всегда протекал в виде двухдневного запоя. Нужно будет только просуетиться на счет подарка!
Анна, наконец то навела порядок на своем столе, ввела в программу накладные, подбила расходы, просмотрела отчет от Верт и как только дела, которые в виде небольшой горы, по одному скатились с плеч мисс Версдейл, навязчивая тупая боль в ребрах вернулась без промедления.
Практически застыв в своем кресле, сидя за столом, Анна тупо уставилась на свои скрещенные руки. Отчетливое ощущение, что она сейчас поднимет глаза и увидит Маркуса, разрядом тока прошло сквозь все тело.
Анна поморщилась и запихав подальше эти мысли и переживания, проигнорировала пульсирующую боль в груди.
Это как простуда. Должно пройти время, чтобы наваждение, которым и был Маркус Дэнвуд оставило ее в покое. Поднявшись по лестнице к себе, Анна прошла через гостиную на кухню, заставляя себя не смотреть на стулья в углу. От них надо решительно избавляться!
На конфорку она водрузила пухлый чайник, достала сыр, хлеб, масло и сделала несколько сэндвичей. Снизу послышался грохот складываемой посуды. Пэм явно торопилась домой. Чайник через несколько минут издал пронзительный свист и Анна заварила ройбуш. Травяной аромат с карамельным оттенком поплыл по комнате, возвращаю ее жилью любимую атмосферу. Анна с удовольствием обвела взглядом фотографии на стенах, коллекцию статуэток и сувениров, которые привозила из путешествий, стеллаж, до верху забитый любимыми книгами, удобные кресла, в которых эти книги читались и перечитывались... ее любимый красный диван.
Анна сцепила зубы.
Дверь отворилась и проем заполнила высокая фигура Сержа. Он по был как обычно одет в белую футболку и джинсы. Он подошел к Анне не сказав ни одного слова, все и так без труда читалось в ее глазах. С затравленным видом, она словно привидение застыла у стола не отводя взгляда.
Серж прижал ладонь к ее щеке и не раздумывая, заключил свою зазнобу в объятия. Только теперь свое лапу он положил ей на голову словно перышко, едва касаясь.
– Не у брата ты была. Верно?
Ответом был едва различимый кивок, Анна вцепилась в Сержа изо всех сил, словно он был спасательным кругом посреди бушующего океана, а океан это выл и гремел, окатывая гигантскими волнами ее нутро. Черный и холодный....
– Это сделал Дэнвуд? – голос Сержа едва осекся.
– Нет, нет! Что ты! Маркус наоборот меня спас. Все так быстро произошло. Я потянула его в клуб... И когда пошла в туалет, меня какой-то пьяный тип затащил в подсобку.
Ровный голос Анны, едва ли передавал весь ужас, который она перенесла и Серж прекрасно знал цену этому безразличию.
– Дэнвуд нас нашел и едва не прибил...этого мерзавца. Потом всю неделю возил меня по врачам. Я сильно ударилась головой...когда упала. Даже заставил пройти курс гирудотерапии.
– Зачем? – Серж отстранил Анну от себя и внимательно стал осматривать ее с ног до головы. Не дожидаясь пока он догадается куда смотреть, Анна закатила рукава, где едва различимые, оставались следы от синяков и кровоподтеков. Противный оттенок заполонил ее руки практический до локтей. Но нужно было присматриваться, чтобы различить это безобразие.
Мелкая дрожь начала колотить все тело Сержа, его глаза горели от ярости.
– Что кроме головы и синяков?
Анна отчетливо вспомнила события той страшной ночи и со стеклянными глазами застыла на месте, подгоняя воображение Сержа к краю, за которым его будет трудно остановить.
– Нет! Нет.... До изнасилования не дошло, – поспешила объяснить Анна. – но видок у меня был тот еще, поэтому в Лондоне пришлось задержаться. Но к Тони я ездила...
Серж с облегчением вздохнул и Анна поняла, что он принял ее поведение за посттравматический синдром и возможно ей удастся скрыть то, что произошло между ней и Маркусом.
– Ох, Анна, – Сержа уже била дрожь по крупнее и он с таким растерянным видом стоял, а в глазах плескалось сочувствие и жалость.
– Да можно, можно меня обнимать и прижимать по-сильней к себе. Не разобьюсь, – рассмеялась. – Ну, покричу немного во сне пару месяцев. А может и нет. Ты же знаешь какая я толстокожая.
Грустная полуулыбка промелькнула на одной мгновение на лице Сержа, после чего он не раздумывая опять сгреб Анну в свои объятия. Вот тут ее и прорвало. Слезы тихо лились из ее глаз, не было ни судорожных вздохов, как это бывает при добротной истерике, ни причитаний и никакого лишнего драматизма. Вот только львиная доля этих слез, которые Серж принял за добрый знак, что Анна не будет держать в себе весь перенесенный ею ужас, была пролита благодаря Маркусу Дэнвуду.
– Ну, вот, другое дело, – Серж осторожно гладил Анну по волосам. – Мне остаться сегодня?
Вопрос был явно на засыпку.
– А есть варианты? – Анна шмыгнула носом.
– А завтра ты едешь к врачу, я прослежу. Надо же голову раскроила! Умереть не встать!
– Серж! – простонала Анна. – Меня Дэнвуд по больничкам затаскал.
– И правильно сделал, что затаскал!
Ох, если бы Серж знал насколько двусмысленные были его слова! Анна подавила нервный смешок.
– Я разолью чай, а ты включай «Список Шиндлера», – короткое распоряжение Сержа, говорило о том, что на этой ноте он и остановится. Анна разумная девочка и если говорит, что с ней в порядке, то это или правда или все само собой всплывет, через несколько дней.
Когда случалось нечто трагичное и нужно было вернуть свое сознание в реальный мир, они всегда пересматривали фильм, в финале которого оба давились от слез и понимали, что их проблемы и не проблемы вовсе. Проверенное годами средство помогло и сейчас.
Анна уснула прямо на диване, облокотившись на плечо Сержа. Он легко поднял ее на руки и отнес на кровать. Вернулся в гостиную, убрал чашки и пустую тарелку в раковину, выключил телевизор, по экрану которого медленно ползли субтитры, спустился вниз и проверил, заперты ли все двери, после чего выключил за собой везде свет и лег рядом с Анной. Кровать грузно заскрипела. Тихое посапывание, говорило о том, что дело скоро дойдет до приглушенного храпа, а значит все в порядке. Серж, как обычно обнял Анну одной рукой и закрыл глаза.
Выспаться, однако, практически не удалось.
На следующий день Анна, добро принялась за работу. Автоответчик сообщил, что из муниципалитета просили подтвердить участие в программе и прибыть на организационное совещание, санитарный инспектор прислал заключение по ежегодной проверке на адрес электронной почты, просил ознакомиться и подъехать подписать…
– Анна, привет! – в кабинет влетела Кейт и бухнулась в кресло напротив. Свет можно было выключать ибо фанатичного блеска в глазах подруги хватало на освещение сего малого помещения.
– Как все прошло? Подробности, подробности!
– Привет! – Анна что-то записывала в органайзер, не отрывая глаз.
– Мы участвуем…
– Здорово! – завизжала Кейт и вскинула руки.
– К часу дня едешь со мной на совещание, вот перечень документов, которые нужно представить дополнительно…
Кейт, не отрывая взгляда от лица подруги приняла предложенный список, и подозрительно прищурилась.
– Что там с Дэнвудом?
Сердце у Анны спотыкнулось и лицо слегка покраснело.
– Ничего, как и предполагалось сразу, – пыталась придать своему голосу безразличия Анна. – А что?
– Мне показалось, что вы друг другу симпатизируете, – Кейт пожала плечами. – И ты как-будто похудела и круги под глазами…Ты вообще какая-то странная. Ты случайно там ни чем не отравилась?
Кейт говорила и пыталась сдерживать улыбку – получалось плохо.
– Ну, ты у нас мастер предположений! А Дэнвуд, поедет, разведется с богатой женой, вернется ко мне, мы поженимся и нарожаем детишек! – сказала Анна без тени улыбки.
Кейт замерла, пытаясь понять – шутить изволит ее подруга или нет.
– Ну, если у тебя будет такое выражение лица, то вряд ли, – засмеялась Кейт, но смех стих, когда Анна поджала губы и покачала головой.
– Очень смешно! Все! Кыш! У меня много работы!
– Да, кстати, тебя Серж просил подойти к нему! Опять Шиндлера, наверное пол ночи смотрели? У него глаза красные и твои мешки этим можно объяснить.
– Да. Ты же знаешь, как на меня большие города действуют. Меланхолия накрывает на вторые сутки.
– Все ясно, меланхолики хреновы. Хоть бы меня позвали!
– Сама знаешь, тогда бы пьянка началась!
Приняв вид человека, страдающего Базедовой болезнью, Кейт замерла в кресле, пропуская сквозь свои мыслительные высказанную вслух фразу своей подруги и не нашлась чем возразить.
Анна зашла на кухню, поздоровалась со всеми и подошла к Сержу, который самозабвенно молотил отбивные, так что в шкафах звенела посуда, а персонал только успевал моргать в унисон. Он обернулся и адресовал Анне мрачный взгляд.
– О! Доброе утро, босс! Пойдем ка взглянем на артишоки в подвале.
И не дождавшись ответа от нее, Серж поволок Анну во двор, холодный, морозный воздух, набросился мгновенно, терзая сотней иголок. Серж поспешил отпереть дверь в подвал, чтобы скрыть их разговор от любопытных ушей. Спустившись вниз, они оказали в длинном продолговатом помещении, где в небольших ящиках на многочисленных стеллажах хранились овощи, Серж резко ударил по выключателю, который в аккурат зажег над головой Анны яркую лампочку. То что нужно для допроса.
– Какая муха тебя укусила? – Анна недоумевала с чего Серж так взбеленился.
Она посмотрела на ящик с артишоками. Идеально уложенные, похожие на мясистые зеленые кедровые шишки, они радовали глаз своей симметрией. Даже ни одного пятнышка!
Серж прищурился и хитро улыбнулся.
– Маркус Дэнвуд звонил.
Лицо Анны мгновенно переменилось, выдав удивление, надежду и отчаянную радость, которые вспыхнули так ярко, что Серж даже пожалел о своем коварном плане. Он нарочно решил упомянуть имя Дэнвуда, чтобы проследить за реакцией Анны.
И Анна прекрасно поняла, что Серж пошел на уловку, чтобы вывести ее на чистую воду. Но как он узнал?
Радость на лице сменилась недоумением, а глаза потемнели и замерли.
– Зачем ты так? – тихо спросила Анна. – И, вообще при чем тут Дэнвуд?
– Да при том, что раньше ты по ночам если и разговаривала во сне, то речь шла только о кухне, цифрах или ты просто храпела. Негромко правда, но... Не о том речь! Сегодня был просто бенефис Дэнвуда. Ты металась во сне только и твердя его имя!
Серж замолчал.
– Тебя же именно это мучает, верно?
Анна виновато взглянула на Сержа и едва кивнула.
– Влюбилась или любишь?
– А что большая разница? – Анна хмыкнула и присела на край ступеньки.
– Большая...
– Я не знаю, что значит «любить». Но вряд ли это относится к Дэнвуду. Мимолетное увлечение, не больше. Пройдет.
– Уверена?
– Не могу же я любить человека, которого не знаю!
Серж посмотрел на нее, как на ребенка.
– Тогда почему нервничаешь?
– Из-за глупых вопросов! И самочувствие плохое...
– Где болит?
– Да, нигде не болит, – Анна устало выдохнула.
– Помнишь я тебе рассказывал про Софи? – одно только упоминание этого имени скручивало Сержа изнутри. Анна увидела в его глазах болезненную тоску, которая словно доброкачественная опухоль остается, как последствие от разбитого сердца.
– Нет! Это не одно и то же! Я прекрасно понимала, на что иду и несколько проведенных ночей с Маркусом, это..., – Анна запнулась подбирая слова, которые наиболее точно опишет ее ситуацию. – Это как почесать место комариного укуса.
Серж не сдержал улыбку.
– Смотри, скоро до крови раздерешь это место.
– Это чистое физическое влечение, если тебе угодно! – не сдавалась она.
– Говори себе это почаще, дорогая! – копируя голос знаменитого актера, Серж продолжал источать скепсис.
– Этот комар тебя не туда укусил, – он улыбнулся еще шире, но улыбка вышла печальной. – Смотри, сердце свое не раздери своими почесываниями.
Анна почувствовала дискомфорт, когда обличала в словесную форму сокровенное. Но ведь это был Серж, он не такие подробности ее жизни знает. Но Анна чувствовала себя, будто первый раз пришла на осмотр к гинекологу. Природу своего отношения к Маркусу она упорно не хотела определять, но и отрицать очевидное было трудно.
– Значит, Ленгрем остается актуальным?
– Ох, Серж! Зачем ты про него напомнил! – вскрикнула Анна и отчаяние исказила ее лицо.
Серж опустился на колени напротив Анны и взяв ее лицо в ладони заставил а себя посмотреть.
– Чтобы твои сомнения не наросли, как снежный ком. Разбери тот бардак, который с недавних пор здесь творится.
Он ткнул указательным пальцем ей прямо посередине лба. После чего встал, набросал в корзину овощей и поднялся по лестнице, оставив Анну в глубоких раздумьях.
Через несколько дней выпал первый снег. Как всегда без меры, дороги замело на пол метра. Анна, как и раньше в детстве, испытывала бесценное чувство приближающего Рождества. Она обожала зиму, это волшебное время, когда с неба сыпал мягкий снег, укрывая холодную землю, которую жадные до ее соков деревья, кустарники, цветы и трава иссушали своими корнями. Белая пелена, которая радовала глаз, укрывала не менее потрепанную душу Анны, как в морозилке, застывали истерзанные чувства, сердце билось ровнее, а мысли обретали порядок.
До поездки в Портсмут, Анне удалось навести порядок не только в голове. Генеральная уборка малых масштабов, прошла и в ее личной жизни.
– Не уверен, что получится приготовить что-то путное на этом гриле. Одна надежда на духовые шкафы, – сокрушался Серж.
Гололед. Утреннее солнце слепило глаза и Анна сконцентрировалась на дороге. Форд синим пятном скользил в караване из шести машин. Впереди был Портсмут. Деньги пополнили счет Анны, как и было обещано через десять дней, после ее возвращения из Лондона.
Сумма, неприлично большая, лаконично была отпечатана в очередном отчете Верт. И была оформлена, как личные сбережения владелицы, переведенные со сберегательного счета в Цюрихе. Маркус подумал и про налоги. Личные средства не облагаются, а перечисленные со счета в швейцарском банке, они практически не давали шансов отследить их происхождение. Но счет на имя Анны Версдейл был действительно открыт, что означало только одно, Маркус Дэнвуд подделал все документы и даже ее личную подпись на доверенности, якобы на открытие им счета и его ведение, каким-то чудом. В Швейцарии не задавали личных вопросов, если суммы, которые проглатывали жадные банки были шестизначными.
Анна до сих пор не могла отделать от ощущения, что Маркус и вправду заплатил ей, будто за эскорт услуги. Ни одной попытки связаться, ни одного звонка, имэйла... Такому, как Маркус, наверняка, несложно было забыть провинциалку, которая мгновенно перестала представлять для него какой-либо интерес.
Да. Именно так, Анне было проще смириться и игнорировать зияющую дыру у себя в груди, которая разрасталась каждый день все больше и больше.
А потому небольшая смена обстановки, пришлась как нельзя кстати!
Дух приключений сочился из каждого слова, мысли и движения. Радиоприемник был включен на полную громкость. Кейт невпопад подпевала на заднем сиденье вместе с Дэнни. Серж переживал об уровне оборудования, на котором придется готовить. По его словам разница во вкусе еды, которую потребляли дети ежедневно и той, что предстоит им попробовать с его подачи, должна была настолько всех поразить, что…
А вот «что» именно, он не мог сформулировать. Всей командой пришлось отговаривать безудержного в кулинарии Сержа Ватисьера, не брать с собой половину кухонной утвари из «Бруно».
– Нельзя плевать на оформление! – орал он, когда Анна демонстративно расставляла обратно по полкам дорогущие тарелки, которые Серж упаковал и уложил в багажник.
Улыбку трудно было сдерживать. Сейчас он находился на соседнем сиденье и отвлекал от мыслей о человеке, образ которого стоял у Анны перед глазами едва ли не круглосуточно.
Анна исхудала и выглядела умиротворенной… С сердца был снят камень, который настырно шевелила совесть – Ленгрема она отвергла.
Родители неспроста звали ее на стихийное барбекю. Под прикрытием обычности и привычных традиций, радушия и заботы, проходила разведка, исходящая от отца и деда. К счастью или сожалению, в тот вечер среди близких присутствовал и Соэн. Анна всегда отличалась практичностью и бездушием к людям, которых приходилось во благо для них самих выбрасывать из собственной жизни и окружения. Хуже обмана как такового, она считала, была только ложь в чувствах и отношениях, что было очевидным по отношению к Ленгрему, после ее поездки в Лондон.
Трудно было признавать, но Анна чувствовала странное удовольствие, часто сопровождающее людей творящих возмездие. Но, о каком возмездии могла идти речь к «удобному» для нее Соэну? В этом моменте Анна запуталась и предпочла отложить заседание тараканов в ее голове, по данному вопросу «на потом».
Прибыв в тот знаменательный вечер в Чепкроут, Анна сразу заподозрила неладное, когда увидела отца. Наверное, такое олимпийское спокойствие, со следами радости на лице было только у Володи Тейтельбойма, когда скончался Пиночет.
Генри Версдейл – улыбался. Анна догадывалась, что отец информирован относительно ее способа привлечения спонсоров и мысленно приготовилась к «серьезному разговору». Но вместо этого она услышала редкостное – «что-то я за тобой соскучился!». Генри были чужды проявления нежных чувств. Нежности выдавались по праздникам вроде Рождества и Дня Рождения, а любовь к дочери присутствовала как бы по умолчанию, в прочем, как и к сыновьям, с которых периодически спускалась шкура за проделки.
Мать была в своем репертуаре и больше молчала, дед был нейтрален, Джон – молчал, а Соэн – неожиданен.
Когда Ленгрем, в красивом костюме, гладко выбритый и свежий, как утренняя газета, вышел из гостиной, Анна почувствовала легкую панику и подавленность. Лицу было приказано мило улыбаться, а интуиция сказала, что дело пахнет керосином, а не только запахом жаренных стейков, и попросила капельницу.
– Соэн, а ты здесь какими судьбами? – Анна расцеловала в обе щеки мужчину.
– Генри пригласил, – Ленгрем важничал и просто светился. – Но есть и еще кое что… Это сюрприз!
Анна сделала нужное удивленное лицо и с интересом стала ждать худшего. Что-что, а сюрпризы в стенах Чепкроута были похожи скорее на тот, что обрушился 6 августа 1945 году на Хиросиму.
– Ты уезжала на уикэнд куда-то? – зашел издалека дед, когда, рассевшись на диванах и креслах в гостиной перед ужином Версдейлы, потягивали ледяное белое вино с сыром.
– Да. В Лондон… Участвовала в рекламной акции. Маркус Дэнвуд попросил, – полуправда легко слетела с языка и показалась смешной.
– Очень интересно! – оживленно воскликнула Кларисса. – А в каком отеле остановились? Где были?
«Тепло ли ты одевалась? А это ничего, что мистер Дэнвуд женат?» – подобные вопросы матери придут в голову в последнюю очередь, в лучшем случае, подумала Анна.
Она мельком взглянула на Соэна – он излучал нордическое спокойствие.
«Что же вы все тут замышляете?»
– Дорогая, думаю, что это вы с Анной обсудите позже, – мягко одернул жену Генри.
– Анна, надеюсь, ты понимаешь, что подобные…э-э-э… поступки, должны быть исключительны. А еще лучше, исключены в дальнейшем полностью, – вмешался Бен. – Я уверен, что так и будет. Раньше ты никогда не бросала тень на свою репутацию.
Анна изумленно взглянула на деда и не удержалась, чтобы не добавить в мимику ехидства. Значит, помочь ей семья отказалась, а методы, с помощью которых она выкручивалась, вызывали у них недовольство. И тот факт, что ее отчитывают в присутствии Ленгрема, не тушил огонь, который разводила несправедливость, а наоборот…
Анна понимала, что от нее ждут короткого разумного объяснения, как обычно и клятвенного заверения, что в дальнейшем подобное поведение не повторится. А как вам это?
– Торговля на ярмарке удалась? – пропустив мимо ушей все сказанное ранее, Анна с полуулыбкой сделала глоток вина. Никаких объяснений!
– Да, вполне. Джеймс Дукетт стоял зеленый от зависти за своим прилавком, как раз в тон своему сыру! – рассмеялся Бенджамин, стараясь разрядить обстановку, потому что Генри мрачнел с каждой секундой.
За ужином «прощупывание» почвы продолжилось.
– На прошлой неделе отправили первую партию по договору с «Лесо», – как бы между прочим заметил отец.
– Генри, держите ухо востро с этим типом. С Дэнвудом! – авторитетно посоветовал Соэн. – Анна не говорила Вам, что он замешал в нескольких подозрительных сделках?
Это был удар в поддых, которого Анна не ожидала. Поразительно! Но Соэн, казалось, был лишен подлости и пристрастия к интригам и манипуляциям. Негодование и омерзение крупными брызгами смывали всю мягкость, с которой Анна хотела оповестить Соэна об окончании их отношений.
И ведь это было только начало. Родители еще не знали, что Маркус Дэнвуд спас Анну, от насильника и насколько он был другим, там в Лондоне. Просто небо и земля! Да, для не было секретом, что Маркус в делах далеко не чист, он сам этого не скрывал… И что будет, если бы они узнали, что Анна спала с Маркусом Дэнвудом?
– Дедушка и раньше был в курсе нечистых на руку хозяев «Лесо де Прош». Мы со всех сторон подстрахованы! Так что твое беспокойство, Соэн, напрасно, – ровным голосом проговорила Анна, гадая про себя, почувствует ли она облегчение, если перевернет на голову Ленгрему блюдо с рагу.
– Мерзкий тип, все равно. Противно было, когда он стал выпендриваться тогда, в свой приезд…! Не поленился хлеба напечь, – Генри сочился презрением, науськивая окружающих.
– Такие как он, хороши только издалека, – соглашаясь с сыном, кивал Бенджамин. – Гнилой он человек. Но будь он другим, то не добился бы таких успехов. Впрочем это не важно! Вспомните, как он открыто признал, что женился ради денег. Поэтому меня совсем не удивило, когда я узнал, что его мать зачахла в доме престарелых… Как французы говорят? А! Лемортуар… В то время как Дэнвуд уже купался в деньгах!
– О Боже! – Кларисса прикрыла рот рукой в ужасе. – Ничего святого!
– Неприятный разговор. Может, сменим тему? – прервал диспут Соэн, перейдя на великодушный режим.
Анна сидела как парализованная. Мозг отказывался воспринимать услышанное. Сплетни, наверняка, сплетни! Маркус обожал мать, когда он за нее рассказывал его глаза светились любовью и тоской. Наверняка все объяснимо! Такие подробности сбивали с толку.