Текст книги "Veritas (ЛП)"

Автор книги: TheProblematique

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

Его ладонь соскользнула со щеки Джима и запуталась в его волосах, и Джим зашипел, от чего хватка Спока усилилась, а наслаждение молнией прострелило тело Кирка вместе со вспышкой боли, и это было похоже на один из вошедших в штопор звездолётов, падающих в атмосферу, чтобы вскоре взорваться жаром и светом и помчаться ещё быстрее. От происходящего кружилась голова и внутри всё сжималось от напряжения. И всё нарастало.

– Целую вечность… – простонал он Споку в губы, когда они наконец смогли оторваться друг от друга, чтобы вдохнуть, – хотел сделать это… – ладонь в волосах Джима снова сжалась сильнее, и у него перехватило в горле. – Целую чёртову вечность, Спок, не могу поверить, чтобы ты вообще думал, что я не буду чу…

Кирк прервал сам себя испуганным коротким стоном, когда почувствовал, как второй ладонью Спок прихватил пряди у него на загривке и потянул, обнажая его горло, а потом было горячее, влажное посасывание обнажённой кожи и лихорадочно горячая ласка, когда другой ладонью вулканец скользнул ниже, по животу и о, о, так хорошо, так хорошо Спок…

Из-за низкого довольного рычания в ответ Джим понял, что произнёс это вслух.

Но… погодите, Спок стоял на полу на коленях, а Кирк сидел на кровати, и это было неправильно, потому что на его старшем помощнике ещё была одежда, и ещё были места, которыми Джим не касался Спока, и это было неприемлемо. Кирк собирался как-то обратить на это внимание (вербально или… невербально), но секунду спустя после того, как мысль промелькнула у него в голове, внезапно вспыхнула мешанина движения, и в следующее мгновение Джим уже лежал на кровати головой на жёсткой подушке, а Спок оседлал его бёдра. А ещё он был (наконец-то) без рубашки. И его ботинки с глухим стуком упали на пол.

– Ого, – Кирк, прищурившись, посмотрел на вулканца снизу вверх. – Ты читаешь мои мысли?

– Нет, – ответил Спок. – Однако я улавливаю слепки. Если хочешь, я могу это прекратить.

– Не глупи.

Джим подумал о пальцах Спока как можно громче и отчётливее, пока глаза вулканца слегка не расширились, и он не предложил ему руку ладонью вверх.

– Прекрати это, – с ухмылкой произнёс Джим и вобрал в рот указательный палец вулканца. Кирку было плевать, если его сейчас было трудно понять, особенно не тогда, когда он поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинные ресницы Спока опускаются, словно бы непроизвольно, а его губы раскрываются в беззвучном вскрике.

Кирк воспользовался этим и расстегнул брюки вулканца, одновременно с этим всасывая его палец сильнее, купая его во внимании, кружа вокруг него языком, дразня зубами, и Спок толкнулся бёдрами вперёд, из-за чего Джим тихо хмыкнул, не вынимая его пальца изо рта.

Из-за этой слабой вибрации его горла всё тело Спока содрогнулось, и он, всего на секунду, откинул голову назад. Но потом вулканец резко открыл глаза, и его зрачки были размером с блюдца, а голос обманчиво чёткий и твёрдый.

– Джим.

Кирк невинно распахнул глаза, и слегка отстранился, только чтобы потом вновь податься вперёд.

– Хм?

– Слишком много, – ответил Спок, на этот раз в его голосе почти слышалась хрипотца.

В его глазах не было благоговейного страха, какой Джим запомнил по их первому разу, но, опять-таки, это же Спок, так что мог быть очень неплохой шанс, что страх бы всё равно не показался.

– Я… пожалуйста, прекрати.

Джим послушался, страшно довольный собой. Спок ненадолго отстранился, чтобы избавиться от брюк, и вскоре он вернулся и вновь целовал Джима, обе его ладони были по обеим сторонам лица Кирка, и это было мощно, глубоко, головокружительно, но этот поцелуй не был похож на предыдущий, потому что было что-то… что-то происходило, что-то другое…

Голод, который ему не принадлежал, просочился сквозь их кожу, где они соприкасались ею, и Джим застонал Споку в рот, чувствуя, как его нервы воспламеняются подобно проводам, по которым пустили ток, чувствуя жаркую пульсацию жажды внизу, в то время как его позвоночник плавился и начинал вытекать из его члена… по крайней мере было такое ощущение.

– Это… нечестно, придурок, – прохрипел Кирк, скидывая с себя ладони Спока, хоть его и сотрясало от очередной (теперь уже знакомой, после слияния) волны. Джим закинул на вулканца ногу и потянул за его плечо так сильно, как только мог, и они перевернулись, так что теперь Джим был сверху, а Спок восхитительно раскинулся на кровати.

Кирк не питал иллюзий, что Спок всегда может его перебороть, но хоть разок было приятно и самому воспользоваться грубой силой. Джим укусил его за плечо и впечатался в его пах своим, заставив Спока вновь издать этот звук, глубокое и резонирующее мурчание в груди, похожее на рычание, но не являющееся таковым (звук, который, Джим был почти уверен, простой человек издать был не способен).

Они были примерно одного роста, но разного телосложения – Спок всегда был более худой, жилистый и из тонких линий, в то время как Джим был более коренастый с развитой мускулатурой. Кирк потратил несколько секунд, чтобы отметить эту разницу – попробовать бледный выступ, где выпирала тазовая кость Спока, выше, по его идеально плоскому животу, через грудину прямо посередине, оставляя после себя мокрую от слюны дорожку, и делая всё это слишком быстро, потому что вырывающаяся наружу настойчивость становилась слишком сильной. Желание становилось отчаянным, и Джим мог сказать, что Спок чувствовал то же самое.

Когда он склонился к соску вулканца и легонько его прикусил, Спок снова зарылся пальцами в волосы Джима и притянул его в поцелуй, потом произошло ещё несколько непонятных вещей с участием гравитации, и Джим опять оказался под Споком, глядя на него снизу вверх и дыша немного тяжелее.

Правую ладонь вулканец положил на его бедро и незамедлительно прихватил край боксеров Джима. Спок начал стягивать их мучительно медленно, сама ткань была дразнящим прикосновением к чувствительной коже Джима. Поначалу он пытался не двигаться (честно, пытался), но от усилий Кирк чуть не прокусил губу.

– Ну ладно, сейчас ты просто вредничаешь…

– Тихо, – приказал Спок, стягивая боксеры до тех пор, пока не увидел истекающий член Кирка. Джим снова содрогнулся, на этот раз от ощущения прохладного воздуха вместо тесной ткани, и приподнял бёдра, чтобы Споку было легче окончательно избавиться от его последней одежды, но, разумеется, этим движением Джим толкнулся прямо в многозначительное вздутие в трусах вулканца, и трение было божественно.

– Н-нх… – вырвалось из горла Кирка.

Спок наконец стянул боксеры ниже щиколоток и швырнул их… куда-то, Джима это совершенно не волновало, а затем одна ладонь вулканца сжалась вокруг его члена и начала двигаться.

Джим почти шокировано вскрикнул, поскольку не ожидал этого (нуждался? да, ожидал? нет). Глаза Спока сверкнули удовлетворением и намёком на пронзительное наслаждение, очевидно, из-за того, что Кирк был счастлив как будучи ведущим, так и будучи ведомым.

Если быть совершенно честным, Джим сам себя удивил. Во-первых, он никому не позволял «вести» себя, ясно? Во-вторых – слушайте, чёрт возьми, это он был здесь уверенным и опытным. Он был плейбоем, который вообще-то раньше занимался этим, несколько раз, со множеством разных людей. А было такое ощущение, словно Спок играет на нём, как на чёртовом инструменте, проверяя вещи, которые ему нравятся, так, как ему больше всего нравилось, с первой попытки, и вообще, чёрт подери.

– У тебя есть?.. – начал Спок спрашивать, но потом его голос вроде как ускользнул из восприятия Джима, потому что он говорил и одновременно с этим сжал слишком сильно, что также было в самый раз, и Кирк был вполне уверен, что больше не понимал стандартный.

– А? – выдавил он, представляя, как толпа аплодирует его достижению.

– У тебя есть нужные нам вещи? – повторил Спок. О. Э… вещи. Очень важные вещи, такие как презервативы и смазка, о которых Джим, похоже, совершенно забыл. Потрясающе.

– Ты… погоди, что?

– Я прекрасно ознакомлен с принципом действия, Джим, – отозвался вулканец с намёком на снисхождение.

– О, – мысли Кирка резко слетели с рельс. – Боже, ты что, иссле… ты исследовал это, да?

– Помимо прочих, эти темы назначаются вулканским подросткам для изучения. Мы весьма самообучающаяся раса…

И внезапно появилась картинка того, как Спок-подросток читает о сексе и, возможно, чувствует, как ускорился его пульс, и не знает почему, может даже слегка зарумянился и очень сильно раздражён из-за этой необъяснимой реакции… чёрт подери.

Кирк вслепую притянул Спока в поцелуй, затем воспользовался этим отвлечением внимания, чтобы избавиться от его нижнего белья. Спок помогал, пока оно тоже не отлетело в не имеющем значения направлении. Из-за трения кожи о кожу глаза Джима чуть не закатились.

– Плевать, – невнятно произнёс он вулканцу в губы. – Я чист, и хочу… хочу почувствовать тебя, я просто…

Спок проследил ладонями бока Джима, тихо рыча в очевидном одобрении.

– Хорошо. Почувствуешь.

Кирк застонал.

А потом пальцы Спока скользнули ниже, и Джим – он просто раздвинул ноги и позволил ему. Именно он должен контролировать происходящее, но он… каким-то образом он позволял Споку прикасаться и дразнить и проверять и… и растягивать…

Его пальцы внутри казались невероятно горячими. Было и жжение, и боль, но предэякулят и слюна немного облегчили дело. Происходящее не было лёгким или мягким, но Джим, чёрт возьми, любил это, он обнаружил, что прогибается, молчаливо прося «глубже».

Спок добавил второй палец, и тихий полузадушенный стон, который Кирк не совсем смог вовремя подавить, заставил вулканца замереть.

– Тебе это нравится. Ты… хочешь этого.

Джим чуть не сказал «а то», но это, в конце концов, был первый раз Спока. Сказать посреди действа «а то», может, и не было воплощением тактичности. Так что вместо этого Джим нечленораздельно хмыкнул, потому что голос Спока звучал как нечто среднее между мурчанием и удивлением, словно бы он делал Джиму комплимент, но сама причина похвалы его удивляла. И это настолько чертовски возбуждало, что если бы Кирк попытался что-нибудь сказать, то с его языка сорвалось бы что-нибудь очень, болезненно неловкое.

– Я-я хочу услышать ещё.

Услышав пронзительную искренность в голосе Спока, Джим не смог сдержать тонкого тихого всхлипа. Ведь тот звучал так, словно вот-вот был готов добавить «если тебе не сложно». Почему это возбуждало? Кирк, наверное, никогда этого не узнает, но в данный момент его это и не волновало.

– Позволь себе сообщить мне… так громко, как захочешь.

Два пальца вошли полностью, до третьего сустава, и Джим был переполнен, и всё равно ему было мало.

– Долго ли ты думал обо мне именно в таком ракурсе, Джим?

Спок мазнул по его шее кончиком носа, и у Кирка до неловкого очевидно перехватило дыхание. Он не вполне понимал, что сейчас происходило, как он позволил всему этому произойти и дал своё полное согласие. Что Спок с ним творил?

– Отвечай, – неожиданно приказал он.

– Иисусе.

Спок отстранился и посмотрел на него, слегка касаясь его кончика носа своим.

– Называешь пророка старой религии, Джим? Очень нелогично.

Его зрачки из-за желания были настолько огромны, что он казался под кайфом. Джим хотел нежно назвать его торчком или, наверное, ужасно пошутить насчёт того, как Спок «пристрастился к его любви», но всё, на что Кирк был способен в этот момент – низкий, нечленораздельный звук, потому что высшая нервная деятельность в данный момент? Как бы не так.

Спок согнул пальцы и толкнулся ещё глубже, затем скользнул наружу, потом добавил третий. Всё происходило слишком быстро, слишком рано, наконец-то, это было идеально, он в точности знал, что Джиму было нужно…

Погодите.

Кирк сгрёб волосы Спока в охапку и резко притянул его к себе.

– Ты знаешь в точности, чего я хочу, потому что я, чёрт возьми, говорю тебе, да? – прорычал он ему на ухо, осознание этого расплавленным жаром ухнуло в животе. – Технически ты не читаешь мой разум, но эти… слепки, которые ты улавливаешь, чертовски точны, верно?

– Да, – не извиняясь ответил Спок. Снова поцеловал Джима. – Наша связь сильна, и твой разум тоже. Как и твоё тело.

– Я знал, – ликующе заявил Кирк, хотя и целовал в этот момент свободную ладонь Спока по-вулкански, лаская и двигая пальцами так, что царапал ногтями подушечки. На секунду вулканец прикрыл глаза, словно бы пытался с чем-то справиться. Джим, кажется, знал, с чем именно у Спока были проблемы, но отомстить было только справедливо.

– Ну это реально супер и всё такое, но, думаю, ответить тоже нужно. А то не честно, что все карты у тебя.

Спок резко открыл глаза, и пальцы его… не свободной руки выскользнули из Джима. Который из-за этого издал недовольный горловой тихий звук – он снова внезапно был пустым и незавершённым, чёрт подери, он хотел, чтобы они вернулись обратно, или лучше большой, толстый вулканский… и Спок навис над своим капитаном на обеих руках. Они оба знали, что именно Джим только что подумал, но Кирк всё равно непокорно почти-зло посмотрел на Спока, и тот изогнул бровь, пытаясь изобразить отстранённость. Но его лицо сейчас было слишком легко читать, теперь, когда они повсюду касались кожа к коже, и были обнажены в стольких разных смыслах, и у Джима просто теперь это получалось чертовски хорошо. Спок был счастлив. Доволен, в восхищении, горд и счастлив.

– Я знаю, что ты можешь, Спок.

– Хорошо.

На секунду он прикрыл глаза, тёмные мазки ресниц на щеках, и у Джима скрутило живот от желания защитить. Скольким ещё людям доводилось видеть, чтобы Спок вот так прикрывал глаза?

А затем словно шлюз открылся, и Кирк резко втянул в себя воздух.

– Ох.

Несколько мгновений его зрение не хотело фокусироваться, и он очень сильно пытался не кончить от захлёстывающего с головой телепатического стимула, и Спок ни капельки не помог, потому что вернулся к брошенному занятию по доведению Джима до безумия одной рукой.

– С-спок.

Вулканец смотрел, как его пальцы погружаются в тело Джима и выходят из него, с таким вниманием, что Кирк бы очень сильно смутился, если бы в этот момент был на такое способен, но он был слишком занят тем, что ощущал то, же, что и Спок. Он даже мог уловить обрывки мыслей вулканца, например: «такой тугой, такой тёплый, очень, очень красивый и готов для меня и повышенное сердцебиение, звук пульса Джима неистовый и требовательный» и «должен сделать всё хорошо, сделать правильно, должен защитить и ублажить» и «должен сдерживать свою силу, не должен сломать Джима как бы мило он об этом ни просил, сам об этом не подозревая»…

Но это была лишь часть. Другая же, не вполне рациональная сейчас часть, была едва ли членораздельна от желания. Джим не узнал ни единого слова, некоторые он принял за вулканские, но не понял, и по большей части их заглушал ревущий водоворот той жажды, которую Спок позволил Джиму ранее ощутить.

Кирк опять прогнулся, напрягся, сдерживаясь.

– Ты ждёшь моего разрешения? – простонал он. С него было довольно болтовни. Довольно прелюдии, просто, чёрт подери, довольно. Он был на самой грани своего контроля, в любой момент готовый кончить, на самой грани вменяемости с тяжёлой смесью эмоций, его и Спока, похожих на сироп и мёд, насквозь пропитавших воздух между ними. Это произойдёт сейчас же.

Но вслед за этим последовала очень подозрительная тишина, и он поднял взгляд на лицо Спока (это заняло несколько секунд, потому что сейчас даже просто сфокусироваться было необычайно трудно). Глаза вулканца были угольно чёрными.

– Ты хочешь, чтобы я умолял?

На последнем слове его голос сорвался, но Спок склонил голову к плечу и смотрел на Джима животными глазами.

– Не буду, – прорычал Кирк, предупреждая. – Не буду…

Спок продолжал смотреть на него, по-прежнему ничего не говоря, и по-прежнему этот задумчивый пристальный взгляд, в котором теплился обузданный пока что жар, а затем он двинул одним пальцем в самый раз, и вырвал из глотки Джима этот полувсхлип, и следующее, что Кирк знал – он зло толкается тазом навстречу.

– Ладно! Боже, чёрт, делай, пожалуйста, просто давай уже!

Спок послушался.

Он полностью поднял Кирка только двумя руками, и «потом будет время на большее, намного большее, позже, обещаю, клянусь, они не заберут тебя у меня, потому что это невозможно, обещаю, но сейчас позволь мне смотреть, позволь увидеть» погрузилось в Джима, такое большое, полное, так много. Кирк хрипло вскрикнул и впился ногтями Споку в плечо. Наконец-то.

Наконец-то, наконец-то, наконец-то.

Он не знал, что шепчет это слово как пламенную молитву, пока Спок его не поцеловал, а затем он начал двигаться, с каждым толчком извлекая из Джима низкий возглас. Ему даже не понадобится ладонью на члене, – изумлённо подумал Джим, – Споку даже не придётся ему дрочить, он кончит без прикосновений. Когда они начали двигаться быстрее и потеряли последние ошмётки контроля, то прекратили пытаться целоваться, просто дышали друг другу в рот, и зубы задевали друг друга, бёдра горели, а затем Спок толкнулся и вошёл идеально, так что Джим даже вскрикнул. Поэтому Спок сделал это ещё раз, под тем же углом и с той же силой, и ещё, и ещё раз, без пощады и не сбавляя ни на йоту, и Джим почувствовал, как оргазм нарастает в них двоих, или, вернее, мчится к ним с неизбежностью прилива. Бледная кожа Спока и распухшие от поцелуев губы и странные и красивые изогнутые брови прямо у Джима перед глазами, Спок в нём, рядом с ним, под ним, над ним и вокруг него, потому что это было его место.

Оргазм пронёсся по Кирку ослепляющим потоком звёзд.

Ничто не ощущалось настолько невообразимо– их со Споком мысли в спутанном вихре, так что пока он ещё держался, Джим не мог определить, где кончался он и начинался Спок, а тело было сплошной дрожащей от снова и снова накатывающих волн жара массой, и мозг затуманился от наслаждения, затерялся в невозможно приятных облаках допамина и эндорфинов и офигенности. Кирк открыл глаза, чтобы увидеть Спока, потому что ему нужно было, хоть его зрение в лучшем случае и было так себе, а сердце упорно пыталось проломить грудную клетку.

Глаза Спока снова были закрыты, лицо наклонено к Джиму, вулканец был таким расслабленным, каким Кирк его никогда не видел, и ресницы слиплись от пота, а на высоких скулах пятнами проступил зелёный. Он выглядел так, словно был на вершине блаженства, и вообще великолепно, и принадлежащим Джиму.

Который пришёл в себя медленно, почти неуверенно, чувствуя себя так, словно кости стали резиновыми, а кровь искрила оставшейся энергией, и от маленьких острых вспышек Кирка пробирала дрожь.

– Ого, – выдавил он едва слышно. Даже это было для него слишком сложно. Кожа была слишком чувствительной, и раньше такого не замечалось после секса с теми, кто не был контактным телепатом. От любого прикосновения Джим вздрагивал, поскольку ему было щекотно и это было просто слишком.

– Я…

Спок, проморгавшись, открыл глаза и уставился на Кирка, впервые выглядя так, словно не находил слов. Яркость неглубокого слияния несколько померкла, и уловить мысли Спока стало невозможно, но общее ощущение ценности и правильности между ними было непоколебимо.

– Ты в порядке? – мягко спросил Джим.

Спок кивнул:

– Очень.

Джим ему улыбнулся и слегка переменил положение, внезапно и безошибочно вновь обращая внимание к месту, где они по-прежнему соединялись в одно. Спок немного напрягся и прижал его ближе, так, что их голые торсы были на одном уровне, и, как ни странно, так, что Джим пока что не смог отстраниться.

– Ты очень в порядке? – поддразнил Кирк.

Вулканец приподнял уголок губ. Сердце Джима замерло.

– Очень в порядке, Джим.

Кирк задумался, не затерялась ли среди множества его аллергий и диагнозов запущенная астма, потому что он, чёрт возьми, не мог дышать.

***

Они так и не дошли до глубокого и осмысленного разговора «Что это значит?» о потенциальной связи. Вместо этого они поспали.

Следующим утром, когда Кирк проснулся, Спок лежал рядом и обнимал его, и Джим целых пять минут верил, что происходящее было сном, и прошлая ночь тоже, просто слишком-хорошим-слишком-чертовски-реальным сном, который не был правдой, потому что было очевидно, что Кирк бредит.

А потом до него дошло.

– Спок, – прошептал он.

Вулканец немедленно открыл глаза и Кирк задумался, не притворялся ли тот спящим, но секунду спустя Спок моргнул, непонимающе глядя на него, и Джим понял, что у Спока был самый лёгкий сон во вселенной.

– Джим.

Он очень долго смотрел на Кирка, а затем резко подался вперёд и поцеловал его, утреннее дыхание и всё такое (о, да кого это волновало), тут же перемещаясь, так что оказался приятным, разве что несколько тяжёлым, грузом на Джиме.

– Я… ут-тра, – сумел пробормотать тот Споку в губы, прежде чем язык вулканца скользнул ему в рот.

Несколько секунд Джим не сопротивлялся, а затем положил ладонь в центр загорелой груди Спока и надавил. Видимо, только так можно было показать Споку желание поговорить, если тот не слушал, поскольку был слишком занят поцелуем.

Каждый день узнаёшь что-нибудь новое (хотя этой информацией Джим определённо ни с кем не собирался делиться в ближайшее время, и он действительно имел в виду, что никому никогда не расскажет, потому что не планировал, что она кому-то может понадобиться).

– Который час?

– Полагаю… около девяти часов, тридцати двух минут и пятидесяти секунд.

– Около пятидесяти секунд?

Спок надул губы:

– Уже нет.

Джим широко улыбнулся и сел в слишком маленькой кровати. Они уснули поверх покрывала, восхитительно нагие.

Восхитительно.

– В десять часов тридцать минут мы должны быть в зале суда на закрывающих заявлениях, вердикт будет вынесен сегодня вечером.

– Да.

Они посмотрели друг на друга. Спок всё ещё элегантно лежал головой на подушке, а Джим сидел, и ноги их были переплетены.

– Будьте реалистичны, капитан.

Хоть Спок до сих пор был голый, с затуманенным взглядом и впервые растрёпанными волосами, но он говорил своим я-теперь-серьёзный-офицер-Звёздного-Флота-Джим тоном. Это… каким-то образом сработало. Кирк сделал себе в уме заметку спросить у Спока, как у того это получалось.

– Не надо, – твёрдо ответил Джим. – Пока не узнаем наверняка, и даже после этого есть апелляции и разные вещи, которые мы можем сделать, ясно?

– Хорошо.

Несколько часов назад Спок произнёс именно это слово, но говоря о кое-чём совершенно ином. Джима прошила лёгкая тёплая дрожь удовольствия, и он позволил себе лечь обратно, так что теперь он снова лежал нос к носу со Споком, вдыхая тот же самый воздух. Вдыхая друг друга.

– Нам, наверное, надо обсудить, что всё это значит, и тому подобное, – тихо произнёс Кирк после короткой паузы.

Спок кивнул:

– Да. Но сейчас у нас нет на это времени.

– Точно. Ага. Нам надо одеваться и, ну, ты знаешь. Идти.

– Действительно. Мне нужно вернуться в свою каюту.

Они по-прежнему были очень, очень голые.

Джим задумался, будет ли немного слишком, если он предложит Споку экстренный вводный курс в минеты, если устроит ему один в душе. У Спока был пунктик насчёт пунктуальности. И опоздать на свой собственный последний день в суде было, возможно, одной из самых худших идей в мире.

Значит, это должен быть быстрый минет…

– Очень бы помогло, если бы вы отложили данные мысли на несколько минут, когда мы будем в разных комнатах и у меня появится шанс помедитировать и восстановить свои щиты, капитан. Равно как и взять за правило избегать их, когда мы прикасаемся друг к другу в людных местах.

У Джима даже не нашлось совести покраснеть. Вместо этого он ухмыльнулся и томно потянулся в тесном пространстве (из-за чего он, совершенно случайно, разумеется, потёрся о Спока во всех возможных интересных местах).

– Ты волен медитировать, пока я мокну, но я собираюсь сделать дикое предположение о том, что это был первый раз за очень долгое время, когда ты проспал всю ночь.

Спок крепко сжал челюсти и выглядел довольно раздражённо.

– Ты прав, и отнюдь не помогаешь.

– Извини, – скромно ответил Джим.

Спок легонько поцеловал его в висок, а Кирк думал о том, что, хотя вся эта близость была совершенно нова, он, вообще-то, действительно привык быть настолько близко с этим мужчиной, даже намного раньше, даже неосознанно, он всегда стоял слишком близко к Споку. Джим потянулся, чтобы медленно и осторожно проследить контур кончика вулканского уха подушечкой указательного пальца, и почувствовал, как тело звенит от удовлетворения, словно бы постепенно размягчалось по краям, пока они соприкасались.

Спок посмотрел на него в ответ, молчаливо, пристально, и абсолютно неподвижно.

– Я… – начал Джим, но затих. Потом попробовал ещё раз: – Я, э, – но слова… с такими словами он плохо управлялся. Дай ему злодея, и он мог так сыграть словами, что тот поверит, что у Кирка есть всесильное оружие на борту, которое может уничтожить полпланеты. Дай ему симпатичную девушку, симпатичного парня, и он мог очаровать и без усилий забраться ему или ей в штаны (…на самом деле, это был плохой выбор слов). Пока тема оставалась на поверхности, Джим был мастером.

– Слушай, очевидно, что у меня с этим паршиво, – наконец сказал Кирк немного дрожащим голосом. – Просто… позволь.

Он взял ладонь Спока и прижал к своему виску, закрывая глаза.

Я этого раньше не знал, – подумал он. Он чувствовал разум Спока, но прикосновение не было проникающим, оно было лёгким, слабое чувство присутствия. Больше похоже на второе слияние. У меня были года получше и года похуже, а парочку я бы вообще полностью забыл, но жизнь вроде как научила меня опасаться того, что чувствовалось… простым. Просто… моя жизнь всегда была несколько сложной.

Тарсус IV, долгие одинокие дни за компьютером и изучением того, как можно летать в космосе, если там не было воздуха; уход Сэма, мама плача ответила «Я не знаю», когда Джимми спросил её «почему»; его девятнадцатый день рождения; когда ему двенадцать и он едет и едет, и едет, пока обрыв не появляется на горизонте и падение было концом мира, и всё плохое просто уйдёт…

Вообще-то, «опасаться» было преуменьшением, но. В любом случае, некоторые вещи были хреновыми, а некоторые – не так уж плохи, но я хочу сказать, что у меня проблемы со всей этой хренью, и я думал, что всё связанное с духовными партнёрами и единственным-для-меня можно было, грубо говоря, приравнять к Санте.

Горечь, презрение, пренебрежение и полное безразличие к данному концепту и противоречивые чувства – всё это выливалось в «это так странно» в ответ на три известных слова.

Но, похоже, иногда, только иногда, слишком много хорошего – это потрясающе. И я люблю тебя.

Новое чувство. Оно опасно похоже на надежду, но его нельзя проигнорировать.

Думаю, что бы сегодня ни произошло, ты должен это знать.

Когда он открыл глаза, Спок пристально смотрел на него, выглядя практически ошеломлённо.

– Ого, не знал, что ты можешь так выглядеть, – самодовольно улыбнувшись, произнёс Джим. И это едва ли произвело какой-то эффект.

– Выглядеть… как? – выдавил Спок, аккуратно забирая ладонь и определяя ей место в небольшом пространстве между ними.

– Ничего, забудь, – Джим почувствовал, что краснеет, и внезапно не смог встретиться со Споком взглядами. Что было глупо, потому что у них прошлой ночью был секс. – Извини, нам определённо стоит идти, а не то опоздаем!

Он откатился и встал, игнорируя надоедливую позабытую эмоцию, и вместо этого наслаждаясь вызванной движением болью. Да, конечно у него кое-где болело, но Джим чувствовал себя уютно, чего не было уже очень долгое время. Это ощущение, появившееся два дня назад, когда он понял, что Спок хочет его в ответ, словно что-то внутри скользнуло на своё место, – это ощущение было сильно как никогда.

– И, может, у меня нет старой ванны, но у этого душа есть водный режим, так что ты в любое время можешь ко мне присоединиться, – беспечно бросил Кирк через плечо. Его щёки по-прежнему были немного горячими (Спок мог заставить его покраснеть. Ну и насколько же это было смешно?)

– Я буду медитировать у себя в каюте, – вдогонку ему произнёс Спок.

– Ладно. Я тебя здесь подожду, идёт? Мы можем пойти вместе. Если хочешь, конечно.

Джим услышал шелест смятых простыней и шаги и остановился, но не обернулся.

Спок, когда налетел на него, практически приподнял его над полом – настолько сильно он держал Джима. Они стояли в полной тишине, Спок горячо дышал сзади Кирку в шею, из-за чего тело Джима проснулось и его начало слегка покалывать.

Потом Спок отступил.

– Это будет приемлемо.

После этого Джим всё-таки обернулся и протянул два пальца, чтобы поцеловать Спока по-вулкански, на что тот ответил, только одновременно с этим поцеловал Джима ещё и по-человечески, медленно двигая языком в мягком и влажном совершенстве.

– Ладно. Нам действительно нельзя опаздывать, – произнёс Кирк, когда вулканец отстранился, и оба они дышали с некоторым трудом. Джим подумал, не добавить ли что-нибудь наподобие «ну, если это единственная ночь, которая нам суждена, я рад, что она так закончилась», но это не было бы правдой. Он был очень даже уверен, что теперь между ними есть связь, или они очень к этому близки, и время с расстоянием между ними могло убить его разум, утопив в боли.

Не говоря уже о том, что бы это сделало с его сердцем.

***

О, и ещё кое-что.

Джеймс Т. Кирк не собирался признавать поражение, пока вердикт не был вынесен. В данном случае – буквально.

***

Закрывающие заявления считались невероятно важными для судебного процесса. И защита и обвинитель должны произнести краткую речь для судьи и суда присяжных, как своего рода подведение итогов доказательств и событий во время суда, и в это время уже не позволялось предъявлять новую информацию.

Натэниэл Мосс работал адвокатом Звёздного Флота в одиночку и у него не было напарника, так что всё закрывающее заявление он подготовил сам.

У Эриил Шоу напарник был, и даже два (мужчина и женщина, которых Джим раньше видел в её обществе), но она тоже решила сама произнести речь.

Возможно, было несколько слишком – утверждать, что это был худший час в жизни Джима, но ощущения были чертовски близки.

По традиции, первым выступил обвинитель.

– …пока что всё складывалось слишком удачно, – она прошла вперёд, руки аккуратно сцеплены, а красная форма удобно облегала её тело, придавая ей профессиональный и интеллигентный вид. Но что бы она ни надела и что бы ни сделала с волосами, она никак не могла скрыть, насколько была молода, угрюмо подумал Джим. И если это хоть как-то могло сыграть им на руку – ну и ладно, им пригодится любая помощь.

– В данном списке имеется достаточно примеров, которые мы уже просмотрели, например инциденты на Пирита II, Хейден IV и луне Ферени. Оба офицера неоднократно нарушали раздел 6.2. Очень часто назначенный командующий офицер не был чётко назван или им был старший инженер мистер Скотт, который, хотя и, без сомнения, подходил для этого, не проходил соответствующего обучения командованию. В более чем одном случае доктор Маккой, мистер Скотт и мистер Сулу были на поверхности планеты, и восемнадцатилетний Павел Чехов оставался за главного. На звездолёте ЮСС Энтерпрайз, флагмане Федерации, – добавила Эриил. Джиму не понравилось то, как она это сказала. Мозги Чехова могли круги наматывать вокруг её собственных, а Скотти прекрасно мог справиться с кораблём, пока Джим и Спок были на планете.