Текст книги "Veritas (ЛП)"

Автор книги: TheProblematique

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 35 страниц)

========== Пролог ==========

Комментарий к Пролог

30.07.16 – прошлась свежим взглядом, поправила текст и оформление.

Пролог

«Правда редко бывает чистой, и никогда – простой» Оскар Уайльд

Никогда не задавались вопросом, что же командование Звездного Флота думало обо всех этих пошедших наперекосяк спусках на планеты, в которых предписания, казалось, теряли всякий смысл? Обо всех этих встречах с близкой смертью и чудесных спасениях в последнюю минуту, когда жизнь одного, видимо, перевешивала… все? Обо всех случаях, когда некий Джим Кирк игнорировал правила ради своего коммандера? Обо всех нарушениях протокола, которые некий мистер Спок непонятным образом называл логичными? Действительно ли простая удача спасала их прежде? Правда ли, что лишь дружеское взаимоуважение заставляет их так быстро игнорировать стандартные процедуры?

Рискнет ли этим Федерация?

Молодой капитан не может позволить себе стать эмоционально скомпрометированным своим старшим помощником. Это история о том, когда кое-кто заметил.

– Нам надо немедленно уходить, Джим!

– У них Спок.

– Взгляни на себя…

– Боунз. У них. Спок!

Его тон совершенно не оставлял шансов на пререкания. И даже хотя Джим знал, что у него осталось всего пять минут до того, как Энтерпрайз будет вынуждена уйти с орбиты в варп, он был решительно настроен не терять ни единой драгоценной секунды на споры с корабельным главврачом.

– Джим, как твой доктор и друг, говорю тебе…

– Я не могу его бросить! Не брошу, не раньше, чем мое время истечет!

Он уже мог разглядеть возникшее впереди здание тюрьмы, подсвеченное бледным светом звезд, и попытался бежать еще быстрее.

– Твое время уже истекло!

– У меня есть еще пять минут!

– Ты с ума сошел! Я знаю, что ты… сильно привязан к Споку… – разъяренно начал док, тяжело дыша, – но ты ведь убьешь себя!

– Нет, я спасу Спока!

– Нет, не спасешь! Потому что это невозможно! Сожалею, но нет ничего, что бы мы могли сде…

– Есть, и я сделаю это в течение… – он сверился с таймером, – четырех минут и сорока пяти секунд, что у меня остались до того, как мы на варпе свалим из этой адской дыры. Вместе с моим старшим помощником!

Маккой так сильно старался не отставать, что запинался от усталости, но не сбросил скорости и, к тайному облегчению Джима, сумел поддерживать их уже сумасшедше быстрый бег.

– Довольно! Джим!

Кирк сверился с таймером. Четыре минуты и тридцать секунд. Спок. Ничто больше не имело значения до тех пор, пока его время не истекло.

– Ты не можешь спасти его! Слишком поздно, они схватили его, а нам приказали уходить!..

– Могу и спасу!

– Черт подери, Джим! Ты капитан чертового корабля!.. Остановись!

– У меня еще четыре минуты! После этого!.. – но после этого мир не существовал. Не сейчас, по крайней мере.

Земля начала забирать вверх, но Джиму казалось, будто он летит – он бежал так быстро, что едва касался земли ногами.

– И как же ты собираешься вызволить его оттуда за четыре минуты? – прокричал Маккой. Он начал понемногу отставать, в то время как капитан рвался вперед.

– Чехов уже навелся на его координаты! – отозвался Джим через плечо. – Если я уберу силовое поле вокруг камеры, нам не придется вызволять его! Мы транспортируем его!

– Ты собираешься… отключить конкретное силовое поле… конкретной тюремной камеры… в конкретном здании… уложившись в четыре минуты?

Джим даже сумел выдавить угрюмый смешок сквозь потрескавшиеся обветренные губы.

– О Боже!.. Ты хочешь взломать целое здание, да?

– Всего на несколько секунд.

Смех Маккоя звучал как помесь хриплого кашля и лаянья. Совершенно не весело – доктора его друг определенно не впечатлил.

– Ты… сошел… с ума!

На это Джим молча закатил глаза. Вместо ответа он решил еще немного поднажать – они почти добрались.

Строение было гигантским и очень хорошо охранялось. Но Джим не собирался пробираться внутрь – вместо этого он помчался напрямик к подстанции электросети. Темнота идеально скрывала их, да и зрение у местного населения было не ахти, особенно если требовалось засечь быстрое движение. Точно так же, как человеческий глаз был неспособен различить движущиеся крылья колибри. Пройдет некоторое время, прежде чем они поймут, что кто-то вообще проходил мимо.

Если повезет. И если они бежали достаточно быстро.

– Кирк вызывает «Энтерпрайз»! – крикнул он в коммуникатор. – «Энтерпрайз», прием!

– Капитан! Скотт на связи. Через две минуты и тридцать четыре секунды все копы Звездного Флота будут задаваться вопросом, почему мы все еще на орбите планеты, которую нам приказали покинуть, вам действительно надо…

– Да, да, я знаю. Начинай стандартные процедуры по отбытию, и приготовься поднять доктора Маккоя и мистера Спока. Конец свя…

– И вас?

– Точно. И меня. Конец связи.

Кирк захлопнул крышку и, вытащив фазер, на расстоянии прожег дверь строения, к которому они все еще бежали.

– Будем надеяться, они не заметят этого еще минуты две.

Джим залетел внутрь и увидел гигантские контейнеры по обеим сторонам от себя. Если не останется другого выхода, он их подорвет напрямую, но, хотя обитатели этой планеты инстинктивно и отреагировали враждебностью по отношению к его экипажу, Джиму удалось понять, что их противостояние по большей части являлось превентивным нападением в целях самозащиты до того, как кто-то сумел установить контакт и сообщить о своих мирных намерениях. Он не то чтобы мог оставить им неистовую толпу заключенных из целого тюремного блока на свободе – это шло наперекор всему, за что выступал Звездный Флот, не говоря уже о том, что Первая Директива о невмешательстве была бы послана ко всем чертям.

Только если не останется другого выхода.

Потом он заберет Спока оттуда, чего бы это ни стоило.

– Боунз, помоги мне найти панель управления!..

– Там!

Он подбежал к экрану размером в стол. Это будет непросто.

Панель, разумеется, была запрограммирована исключительно в местных символах, но Джим при подготовке к миссии немного поучил основы и за несколько дней до спуска на планету попросил Ухуру научить его общей структуре языка. Кирк надеялся, что его опыт с механикой заполнит остальные пробелы, или в его распоряжении останутся только тычки наугад и инстинкты.

– Ну же… – выдохнул он, лихорадочно пытаясь обойти парольную систему защиты.

Джим едва ли почувствовал, как Маккой остановился рядом с ним, тяжело дыша. На этот раз, к счастью, доктору хватило ума ничего не говорить – даже если он не мог согласиться с тем, что делал Джим, это была их единственная надежда.

– Есть!

Теперь надо было просмотреть навигационное меню и найти правильные кнопки. Кирк проклинал свои скользкие ладони, оставляющие красные разводы на плоской поверхности, и мотал головой, дабы прочистить зрение. Часто моргал, лихорадочно стараясь привести в порядок вычисления, проходящие у него в уме, пытаясь сфокусироваться исключительно на иноземных словах, а не на боли или Споке, сидящем в одиночестве в камере. Потому что Джиму надо было продержаться еще минуту, давай, Кирк, думай, думай.

Пальцы бегали по плоской поверхности на головокружительной скорости, ища, ища…

– Давай же, черт подери…

Ища… так близко…

– Где ты?

Оно должно быть тут… прямо у него перед носом…

– Ну же…

И наконец-то…

– Есть! У каждого компьютера на каждой планете в каждой галактике есть перезагрузка!

Он торжествующе нажал на последнюю кнопку и шагнул назад.

– Пятьдесят секунд, Джим!

Он ждал, не в силах вдохнуть:

– Кирк вызывает «Энтерпрайз», – тихо сказал он в коммуникатор. – Приготовьтесь по моему сигналу поднять мистера Спока. Мне плевать, если вы думаете, что навелись на него, никто не попытается дезинтегрировать молекулы моего старпома, пока я не скажу этого сделать. Их атмосфера уже дурила наши сенсоры.

– Мы готовы, капитан. По вашему сигналу, – немедля пришел ответ Скотти.

– Хорошо, Скотти, через три…

Свет вокруг них мигнул и погас.

– Две…

Раздался звук, словно гигантское колесо с визгом остановилось.

– Одну…

Навалилась абсолютная тишина.

– Пошел!

Здание резко погрузилось в хаос звуков, оглушительный даже на таком расстоянии. Джим потратил одну секунду, чтобы не пожалеть охранников этой тюрьмы, затем поднес коммуникатор к уху, напряженно вслушиваясь. У его техников было в буквальном смысле пять секунд до того как, по его подсчетам, включится резервная система и камера Спока в очередной раз окажется непробиваемой.

– Двадцать секунд, Джим! – голос Маккоя.

– Он там? – прокричал Кирк, слыша много невнятных звуков, которые не мог разобрать. – «Энтерпрайз»! Он в безопасности? Вы вытащили его? – впервые с момента осознания, что ему предстоит сделать, Джим почувствовал, как страх ползет вдоль позвоночника. Если это не сработало, ему придется оставить Спока. Одного. На враждебной планете. Он не мог этого сделать. Но ему придется… это будет его долг…

– Пятнадцать секунд…

– «Энтерпрайз», прием! Черт!

– Десять, девять…

– «Энтерпрайз»!

– Он здесь, да, в безопасности! – прорвался голос Скотти сквозь зарождавшуюся панику Джима. – Он в порядке, капитан, и мы навелись на вас. Готовы к подъему!

Джим слабо улыбнулся, чувствуя, как теряет равновесие. Закончилось. Они уйдут в срок. Спок в безопасности.

Закончилось. Он сделал это.

Да.

– Нет!

Крик Маккоя донесся откуда-то очень, очень издалека. Ого, они не шутили насчет того, что адреналин быстро уходит. Неожиданно земля настояла на смещении вбок, и Джим не смог поймать ее ногами.

Он рухнул на пол, наконец-то позволив себе осознать, что из его раны, вообще-то, обильно текла кровь – из-за нее намокли руки и рубашка прилипла к телу. Даже с волос капало красное, хм, а это когда произошло, он же бежал последние… ох, века, и у него действительно болело абсолютно все… особенно живот, ой, ой, боль просто ослепляла…

– Джим, идиот, не теряй сознание! Ты наитупейший, наихудший капитан среди всех безрассудных придурков, рискующих жизнью ради тех, кого любят, черт подери, не сдавайся сейчас!

Затем он боком ощутил холодный металлический пол транспортаторной, и шокированные крики вокруг вскоре после этого, но что он запомнил с необычайной четкостью – голос, знакомый, восхитительный голос, зовущий его по имени. Просто по имени.

– Джим, Джим…

Он ничего не видел, хотя и был уверен, что не закрывал глаза.

– Спок, я буду в порядке.

Возможно, он не сказал этого вслух. В любом случае, прежде чем потерять сознание, он понадеялся, что Спок услышал его.

========== 1. Fides et Veritas ==========

Комментарий к 1. Fides et Veritas

30.07.16 – прошлась свежим взглядом, поправила текст и оформление.

Глава первая: Fides et Veritas

(Вера и истина)

– С чего нам вообще начинать объяснения?..

– Я по-прежнему утверждаю, что надо дать ему прочесть рапорт и узнать все самому.

– Это ужасно.

– Это нечестно, а не ужасно. Не могу поверить, что они ведут себя как…

– Если причина всего этого окажется в том, что он самый молодой капитан…

– Разумеется причина в этом! Разве это не очевидно?

– Послушайте, ничего уже не изменить. Не то чтобы кто-нибудь из нас мог им помочь, им просто придется вместе пройти через это…

– Но он так хорошо справлялся… я первый сомневался в нем, признаю, но парень сделан из великолепной начинки.

– Да, согласен.

– Но ведь это просто предупреждение, да? Что-то вроде будильника, чтобы настращать их, напомнить Кирку, кто в доме настоящий хозяин? В смысле, не то чтобы они в самом деле…

– Возможно, вам следует сообщить ему, доктор Маккой?

– Нет. Думаю, лучшим кандидатом на объяснения будет Спок. Где он, кстати говоря?

– Эм, он ведь требовал сообщать ему о состоянии капитана каждые пять минут, верно? Уверена, он позвонит в любую секунду.

– Что ж, кому-нибудь надо связаться с мостиком и позвать коммандера в лазарет, кажется, Джим просыпается…

Было слишком ярко. Его глаза болели, свет, красный и слепящий, просачивался сквозь веки. Голова гудела, а живот болел просто невыносимо.

– Ай…

– Проснись и пой, спящий красавец.

Горло пересохло, но Джим смог выдавить скрипучий смешок:

– Теперь, значит, «красавец», да? Куда подевался «безрассудный придурок»?

Маккой рассмеялся, и одно это сказало Джиму, как сильно его друг был напуган. Он открыл глаза.

По меньшей мере двадцать человек собралось вокруг его кровати в лазарете. Спока не было. Кирк был удивлен и тронут очевидной демонстрацией привязанности его экипажа. Некоторые, как Сулу, были, похоже, на смене и поэтому не смогли прийти, но Скотти был тут, и Чехов, Карл Джигер, молодой Кевин Райли, Марлена Моро… и Ухура, в неслужебной, более удобной одежде. Многие, вероятно, жертвовали сном, чтобы быть здесь.

– Поразительно, – Джим приподнял брови. Все засмеялись, а он смог выдавить искреннюю ухмылку.

– Я говорил им пойти прочь, – голос Маккоя посуровел, и он, прищурившись, окинул толпу взглядом, – но они не слушали. Мне пришлось угрожать гипоспреями двум офицерам охраны!

– Потому что они притащили воздушные шарики, – пробормотал кто-то.

Джим улыбнулся еще шире:

– Ну, не то чтобы это все не было очень трогательно, но… к чему этот приветственный комитет?

Скотти, до этого тихо стоявший позади остальных, радостно ответил:

– Разве не нормально, что последние несколько дней мы скучали по нашему капитану?

– Э… нет? Я валялся и дольше, разве не так? Помните тот раз с фиговинами с планеты фиговин, которые я попытался съесть?..

Маккой закатил глаза:

– И что за восхитительно веселая неделька то оказалась. Но, вообще-то, кое-что… произошло. Мы поговорим об этом позже.

Джим резко сел, чувствуя, как в голове мгновенно проясняется.

– Если что-то случилось с моим кораблем, говори немедленно, – строго сказал он, высматривая в лицах вокруг намеки на… на что-нибудь.

– С кораблем все в порядке, Джим.

Он побледнел.

– Кто-то из экипажа?

– Нет, нет, все в порядке. Успокойся.

– Тогда что?

Ухура шагнула вперед.

– Мне кажется, Спок сам захочет рассказать тебе о проблеме.

– Спок?.. – на Джима резко накатило беспокойство. – Он ведь в порядке, да? В порядке?

– Да, да, он… – она неуютно переступила с ноги на ногу, – м-м, ну, в смысле, физически он в полном порядке, но… видишь ли, эта проблема в некоторой степени касается… его.

– Ну ладно, вы, ребята, пугаете меня, – Кирк попытался встать, но, стоило ему увидеть, как Маккой достает гипоспрей, тут же осторожно сел обратно. – Что произошло со Споком?

– Ничего. Конкретного.

– Что, черт возьми, это значит?

– Он все тебе расскажет, Джим. Потерпи.

Кирк нахмурился, согласившись подождать старпома, чтобы тот объяснил ему, что происходит.

– Хорошо, я хочу брифинг через десять минут по нашей ситуации на Терсал II. Как долго я был без сознания?

– Тридцать пять часов. С половиной.

– Ого, серьезно? Ну ладно, значит, мы прибудем к точке рандеву с «Фиделиус» через… четыре часа? Пять? Я в самом деле хочу немедленно увидеть доклады по Терсал у себя на коленях, а затем кто-нибудь пусть достанет инвалидную коляску, чтобы мы могли… нет, нет, Боунз, не надо сейчас рычать, это была шутка, конечно же мы устроим брифинг прямо тут, и я не хочу шевелиться даже на дюйм, клянусь, пожалуйста, не делай мне больно.

По всей комнате разнесся смех, а медсестра Чэпел легонько хлопнула доктора по руке.

– Э… – но все по-прежнему стояли вокруг и смотрели на него, никто не бросился исполнять приказы. – Сейчас, ребята?

– Послушай, Джим, насчет встречи с «Фиделиус»… планы изменились.

– Что?

– Это то, о чем Спок тебе расскажет, – добавила Ухура.

Кирк скрипнул зубами. Он уже начинал злиться всерьез.

– Кто-нибудь тогда может мне хотя бы сказать, куда мы летим? Пожалуйста?

– Курс был проложен к ближайшей Звездной Базе, – вставил Чехов.

– Что? Почему?

– Это…

– Капитан.

Сердце Джима скакнуло, и он вытянул шею, пытаясь разглядеть говорившего. Потому что это был голос его старпома. Он узнает его где угодно.

– Спок?

– Капитан?

Это действительно был Спок. Спок здесь! Теперь все будет лучше, Спок объяснит ему, что случилось, а затем поможет Джиму все исправить, как и всегда.

– Привет!

Он улыбнулся так ярко, что, казалось, вот-вот рассмеется, глядя, как Спок продвигается сквозь толпу с обычной для него ловкостью и грацией – ему даже не было необходимости отводить взгляд от глаз Джима, чтобы видеть, куда он ступает.

– Не думал, что ты захочешь прийти сюда. Ты как?

Прямо перед тем, как сдвинуться в сторону и дать Споку пройти, медсестра Чэпел обменялась с Ухурой взглядами, которые Джим заметил, но не понял. Это было… странно.

– Мое здоровье в данный момент несущественно. Как ваше нынешнее состояние? Вы выздоравливаете с удовлетворительной скоростью?

– Да, да, цвету и пахну. Но я первым спросил. Все нормально? – он сел прямее, вглядываясь в лицо Спока и пытаясь увидеть признаки недомогания. К его собственному удивлению, он нашел их. Рот Спока сжимался в угрюмую линию, а в белках глаз проглядывала тонкая зеленая сеточка полопавшихся капилляров.

– Корабль в хорошем состоянии, мы не понесли никакого долговременного ущерба после схватки на Терсал II.

– Прекрасно. А ты сам?

– Мое здоровье удовлетворительно. Благодарю.

Поборов настойчивое желание притянуть вулканца в дружеские медвежьи объятия, Джим хлопнул Спока по плечу и улыбнулся еще счастливее. Что удивительно, это, судя по всему, помогло Споку немного расслабиться, и уголок его губ дернулся, словно он почти решился ответить на этот дружеский жест.

– Отлично! Слушай, я тут подумал, ты мог бы принести сюда набор шахмат и доску, когда закончишь…

Неожиданно панель над его кроватью начала издавать громкое, быстрое пиканье.

– Что не так? – Джим недоуменно посмотрел наверх. Он чувствовал себя прекрасно. – Боунз, почему эта штука сошла с ума?

Маккой тут же просканировал его, потом на его лице появилось очень странное выражение, причудливо похожее на те, какие были у Чэпел и Ухуры несколько секунд назад. Смесь нежности, волнения, жалости, заботы и… страха?

– Ничего, Джим. Просто твое сердце бьется несколько неравномерно и аномально быстро.

У его друга совсем не получалось хорошо импровизировать. Джим вскинул брови, но, прежде чем он смог заговорить, Спок опередил его:

– Это может быть симптомом сердечного перенапряжения. Почему вы не проводите более обширные обследования, доктор?

– Спок, я в порядке…

– Не сейчас, Джим. Доктор, это чрезвычайно необычно – здоровье капитана может быть под угрозой. Надеюсь, вы не относитесь к остальным своим пациентам с подобной небрежностью, поскольку очевидно…

– Слушай, Спок, – зло начал Маккой, – ускоренное сердцебиение всего лишь значит, что Джим слишком взволнован, ясно? Тебе не…

– Это ваше профессиональное мнение врача? – Джим мог бы целую вечность восхищаться тем, как Спок умел излучать полнейшее презрение, ни на йоту не меняя своего голоса. – Что он всего лишь «слишком взволнован»? Как если бы капитан был ребенком?

Маккой скрипнул зубами:

– Ну все, ты, зеленокровый маленький…

– Мой рост превосходит ваш, доктор.

– Я его прибью!

– Хватит, Боунз. Ты тоже, Спок.

– Гоблин думает, что он доктор, Джим…

– Он не желает действовать логично, капитан…

– Заткнитесь, вы оба! Из-за вас у меня разболелась голова, – сурово сказал Джим. Остальные офицеры, наблюдавшие за ними, выглядели сбитыми с толку, за исключением Ухуры, которая пыталась заглушить смешки. Кирк решил сгладить напряжение. – Кроме того, я знаю, что симпатичный, но кошачья свара посреди лазарета – это просто неправильно.

Маккой фыркнул и пробурчал: «Мечтай больше, Кирк». Но Спок выглядел сбитым с толку и, похоже, не понял фразу, что Джиму показалось совершенно очаровательным.

– Кошачья?.. – полувулканец начал неуверенно, но Кирк коротко покачал головой, давая ему понять, что это было не важно.

Но в этот момент дурацкое пиканье началось по новой.

– Наверное я просто отключу звук ненадолго, – пробормотал Маккой.

– Вы не сделаете ничего подобного, – мгновенно отозвался Спок. – Полагаю, это подходящий момент для меня и остальных посетителей, – он многозначительно обвел толпу взглядом, – покинуть лазарет. – Никто не пошевелился. – Это приказ.

С громким шарканьем ярко одетые офицеры начали расходиться.

– Уже скучаю по вам! – крикнул им вслед Джим, и был награжден взрывом смеха. Скотти подмигнул ему, прежде чем скрыться из виду, а Чехов помахал рукой.

– Ну ладно, Джим, я хочу, чтобы ты отдохнул еще один день, а затем можешь…

– Ты издеваешься, да? – у него действительно немного болела голова, а возможность просто лечь и поспать обязательно окажется слишком соблазнительна, чтобы ей сопротивляться, но ему так много надо было сделать. Он никак не мог позволить себе остановиться.

– Нет, не издеваюсь. Один день – вот все, чего я прошу. Двадцать четыре часа.

– Да ладно тебе, Боунз. Мне надо вернуться к своим обязанностям…

– Я прикую тебя к этой кровати. Я даже не шучу.

– Надеюсь, все-таки шутишь. Если только это не какая-нибудь эротическая причуда…

– Тебе надо пройти серьезное, длительное психологическое лечение.

Джим рассмеялся, не обращая внимания, что из-за этого живот неприятно скрутило спазмом.

Спок наблюдал за их с Маккоем подтруниванием с еле заметным раздражением, но, когда Джим начал смеяться, эта эмоция исчезла, и вулканец посмотрел на капитана пристальным научным взглядом, как если бы пытался решить двадцать сложных уравнений одновременно (потому что одно сложное уравнение было бы детской забавой для Спока).

Стоило ему это понять, Джим резко прекратил смеяться, чувствуя себя странно смущенным.

– Это была ирония, Спок, – сказал он с неуверенной улыбкой. Потом нахмурился. Спок, вероятно, уже знал это, и Джиму не надо было объяснять ему каждую маленькую деталь.

– Что ты нуждаешься в отдыхе – не ирония, – быстро встрял Маккой. – Я серьезно, Джим, ты навредишь себе больше, чем поможешь, пытаясь работать с заживающим разрывом, который у тебя сейчас. В идеале, я бы продержал тебя здесь неделю, но это… невозможно. В конце концов, двадцать четыре часа – это не так уж и долго. Скажи ему, что он должен отдохнуть, Спок.

На секунду Спок казался удивленным, что его попросили о подобном, но быстро успокоился и повернулся лицом к Джиму.

– Доктор прав. Вы не в том состоянии, чтобы бесцельно гулять по кораблю или продолжать какую-либо из своих обычных обязанностей. Сон и отдых оптимальны для вашего здоровья, а я более чем способен справиться со всем, что вы мне вручите, – Маккой фыркнул, услышав это, затем притворился, что кашляет. Джим зло сверкнул на него глазами.

– Спасибо, Спок. Это очень любезно с твоей стороны. Сейчас все, чего я хочу – это объяснение.

– Вы ссылаетесь на конфликт, возникший с момента нашего прошлого разговора, на который, я уверен, экипаж уже намекнул?

Джим кивнул, но Маккой покачал головой:

– Нет, ты можешь сказать это ему завтра.

Джим выругался.

– Да ладно вам! Я вполне согласен просто лежать здесь, обещаю, что не буду слишком волноваться, это ведь только я и Спок, мы будем себя хорошо вести, чест…

Именно в этот момент чертово пиканье опять заголосило. Джим глухо застонал и упал обратно на подушки, пытаясь не морщиться, когда из-за движения живот пронзила острая боль.

– Ну ладно, хорошо, я буду хорошим маленьким мальчиком, – он перевел взгляд на старпома. – Мы поговорим об этом завтра, Спок.

Вулканец приподнял одну бровь.

– Да, капитан.

Он еще какое-то время стоял там, осматривая с какой-то отрешенной заботой распластавшееся на простынях тело Джима, словно бы для того, чтобы убедиться, что все на своих местах, а затем развернулся и ушел.

– Я отомщу тебе за это, Боунз, – сообщил Кирк, стоило Споку скрыться из виду.

– Да, я знаю, что это было очень жестоко с моей стороны – выписать тебе постельный отдых. Подумать только, в какого доктора я превращаюсь?

С другого конца комнаты послышался смешок, откуда медсестра Чэпел подошла к ним, тепло улыбаясь и держа в руках поднос с едой.

– В ворчливого, – счастливо сказала она. – Вот, держите, капитан.

Еда выглядела очень зеленой и здоровой, и Джим бросил на лучшего друга многозначительно недовольный взгляд.

– Спасибо, Кристина.

Кирк сморщился при виде супа и овощей, но взял вилку.

– Тебе надо быть осторожнее, Джим, – взгляд Маккоя наконец-то посерьезнел. – Я не против бегать за тобой с аптечкой и связкой гипоспреев, ведь это моя работа, но надеюсь, что тот трюк, который ты выкинул на Терсал, больше не повторится. Кошмары еще долго будут меня мучить.

Джим почувствовал себя последней сволочью.

– Я действительно хотел бы иметь возможность дать тебе такое обещание, Боунз, – он устало вздохнул. – Но я не жалею ни о чем, что тогда сделал. И если нам повезет, мы с таким больше не столкнемся… но я просто не знаю, сейчас. Но извини, что втянул тебя в это. Я знаю, что ты волнуешься.

– Ты ни во что меня не втягивал, парень. Я сделал свой выбор, – взгляд Маккоя потемнел и расфокусировался. – Но ты не представляешь, каким… сумасшедшим выглядел. Я думал, что ты в конце концов слетел с катушек.

Кирк вздрогнул.

– Это было ужасно, Джим. Ты бы только себя видел… кровь повсюду, а ты продолжал бежать, как будто это была просто царапина. Я встречал довольно странные случаи в своей практике, но не имею ни малейшего понятия, что, черт возьми, помогало тебе держаться в эти последние минуты. Еще мне приходилось принимать откровенно ужасные решения за годы в качестве офицера медицины… но позволить тебе почти загнать себя до смерти было невыносимо, друг.

Джим поймал руку Маккоя в своей и сжал ее, ненавидя тот факт, что это была его вина.

– Ну, по крайней мере все хорошо закончилось, да? – мягко спросил он.

– Надеюсь ты понимаешь, как тебе повезло. И я не имею в виду только…

– Знаю, Боунз. Знаю. И я действительно понимаю.

– Хорошо, – ворчливо отозвался Маккой. – Ну что ж, теперь, когда мы разобрались со всем этим сентиментально-эмоциональным дерьмом, как насчет того, чтобы вести себя как настоящие мужчины?

– Ты имеешь в виду поесть нормально приготовленной еды? Например, жареной, м? – с надеждой поинтересовался Джим, хотя часть его все еще не могла отпустить слова лучшего друга.

И была напугана.

– Не-а. Но мы можем вызвать мостик и посоветовать Споку поинтересоваться у Ухуры, что значит «кошачья свара».

– Ты идиот. Они разошлись в прошлом месяце.

– Это было полюбовно!

– Я так в этом не уверен. Она выглядит довольно напряженной в его присутствии.

Маккой устроился на стуле рядом с кроватью Джима, в глазах дока отчетливо светилось любопытство.

– Серьезно? Мне кажется, она потрясающе выглядит.

– Ухура всегда потрясающе выглядит. Но это не значит, что она не страдает. В смысле, это ведь он ушел от нее, это должно было быть ужасно. Она, наверное, до сих пор любит его.

– …возможно.

Опять этот взгляд.

– Что?

– Ничего. Эй, ты никогда не задумывался над тем, что Спок популярен среди женской половины офицеров?

– Что? – Джим хмыкнул. – Спок? Ну не знаю… никогда об этом не думал.

Он не был до конца честен. Только на прошлой неделе ему пришлось вежливо попросить двух энсинов больше не пытаться флиртовать с его старпомом, пока тот выполнял свои обязанности на мостике.

– Странно, да?

Джим рассеянно кивнул.

– Ага… в смысле… да, странно это самое подходящее слово, очевидно.

– Не говори ей, но мне кажется, что моя старшая медсестра конкретно влюбилась в него.

– Ты шутишь! Чэпел?

Пока Джим ел, они обменивались дружественными сплетнями (но в абсолютно мужской манере), а потом Маккой пригрозил навсегда усыпить своего капитана, на что Джим мог лишь ответить, что предпочтет все же временный сон, на чем они и сошлись.

Кошмары начались, как только он поддался усталости.

Джим видел вспышки тикающих часов и размытые таймеры, чей отсчет подходил к концу, и тени, гоняющиеся за звездным светом, и красную кровь, капающую со светлых локонов, и светящуюся зеленую кровь на бледных ладонях, вцепившихся в прутья тюремной решетки. А потом он проснулся, глотая воздух и крича имя своего старшего помощника.

========== 2. Fictio Cedit Veritati ==========

2. Выдумка ведёт к истине

Позже, Джим понял, как ему повезло, что на ночном дежурстве оказалась Чэпел. Она в ужасе подбежала к его кровати, но, услышав заверения Кирка, что это всего лишь кошмар, немедля оставила его в покое. Никаких вопросов. Он был за это очень благодарен.

Единственное, что она сказала, было:

– Я могла бы позвать его сюда…

– Нет.

И, кивнув, она ушла.

***

На следующий день после пробуждения Джим чувствовал себя откровенно ужасно. Голова гудела, мышцы всё ещё болели, плюс дурацкая рана продолжала пульсировать под стук сердца, который был частым, и он почти желал, чтобы оно остановилось, всего на несколько секунд.

– Капитан?

Это опять была медсестра Чэпел. И вид у неё был измученным.

– Выглядишь ужасно, – не подумав, выдал Джим.

– Чудесно. Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше, вообще-то. И, м-м… извини…

В комнате повисла хрупкая тишина. Никто из других пациентов ещё не проснулся, и Джим, как только понял, что эта самая тишина существует, осознал, что не хочет её нарушать. Медсестра всучила ему тарелку с завтраком и прошептала «Ешь» настолько свирепым командным тоном, что Кирк даже не подумал ослушаться. К тому же, он умирал с голоду.

После еды, но до того, как Маккой ворвался в пустую комнату с криками об ответственности (или отсутствии оной у его друга), Кристина помогла капитану сесть, а потом и пройтись немного. Джим почувствовал, что должен, наверное, сказать что-нибудь, чтобы изменить её равнодушное выражение лица.

– Эй, э, извини за… раньше. Выглядишь восхитительно-…

Она закатила глаза.

– Расслабься. Я просто устала, глупый ты мальчишка.

– Я на год старше тебя, ты ведь это понимаешь, да? – ухмыльнулся ей Джим и наконец смог стряхнуть с себя мрачные сны и странные чувства, что они оставили после себя.

– Как угодно, – ответила медсестра, но уголок её губ дёрнулся в небольшой улыбке.

– Итак… мне можно покинуть лазарет? – осторожно поинтересовался Джим.

Кристина вздохнула.

– У тебя вчера была серьёзная операция.

– Не могу не заметить, что это не «нет».

– Это не «нет», потому что даже если бы это было «нет», ты бы всё равно поступил по-своему, не так ли?

– Возможно?

Чэпел снова вздохнула, на этот раз признавая поражение.

– Если обещаешь ходить медленно, не напрягаться, и садиться при каждом удобном случае, не думаю, что могу остановить тебя. Даже если это идёт вразрез со всем моим профессиональным мнением, разумеется, – она кивнула на дверь и приподняла бровь, жест, странно напомнивший ему старпома.

Кирк подошёл к Кристине, осознавая, что кто-то рождался для того, чтобы блестяще исполнять свою работу.

– Спасибо, Кристина, – с чувством поблагодарил Джим.

– Иди уже, или доктор Маккой убьёт нас обоих, – суровое выражение лица медсестры внезапно испарилось и она подмигнула.