сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 49 страниц)
Он хотел встать и уйти. Но тело неожиданно перестало его слушаться, левый глаз пронзила острая боль, в комнате резко похолодало, нетронутое вино в бокале заледенело. Хьюга рассмеялся.
– Смертные, – презрительно выплюнул он. – Вечно они куда-то спешат, – Неджи степенно отставил свое вино и в упор посмотрел на маршала своими пугающими, напоминающими лед глазами. – Тебе, – он позволил себе фамильярное обращение, – некуда спешить. У тебя гораздо больше времени, чем у любого другого в этом городе. Мой дар верно служит тебе, а твоя душа уже давно моя. Так почему бы нам не выпить вина?
– О чем ты говоришь? – слова давались Какаши с огромным трудом. Ему было страшно. Впервые за долгое время маршал боялся человека напротив себя, собственной беспомощности. К тому же в помещение было невероятно холодно. И это тоже не способствовало душевному равновесию.
– Как коротка твоя память, – укоризненно покачал головой Хьюга. – Еще вчера ты горячо желал силы. Ты был готов на все ради нее. Неужто, забыл?
Последние слова Неджи произнес неожиданно мягко и ласково, и в то же время, вокруг его глаз отчетливо проступили вены. Хатаке невольно отшатнулся назад. Спина коснулась мягкой спинки дивана. Какаши невольно вздрогнул. Хьюга довольно оскалился.
– Помнишь, – прошептал он, зловеще тяня звуки. – Ты все помнишь.
Какаши судорожно выдохнул. Перед глазами мимо воли проносились события давно минувших дней. Война. Их меньше, они разбиты. Отступают. Вот только толком отступать некуда, да и отпускать их никто не собирается. На помощь тоже никто не придет. Они – Красный корпус. У них задача одна – уничтожить врага. Или погибнуть, задерживая его. Солдаты измотаны. Всех душит жажда. О еде никто не заикается, да и как-то не хочется. Здоровых нет. А мертвых с каждым часом становится все больше и больше. Смертельно раненный генерал велит остановиться. Привал. Солдаты падают там, где стоят. Откупориваются фляги. Остатки холодной, родниковой воды щедро льются на землю. Вода освежает, вызывает блаженный стон и облегченный вздох. Тяжело раненный генерал объявляет собрание. Их там немного, два лейтенанта и он, полковник.
– Мы больше не можем отступать, – признает очевидное генерал. Долго кашляет, сплевывает кровь, вяло ругается и через силу продолжает. – Мы остановимся здесь. У нас еще остался день в запасе. Пусть все отдохнут. Подготовятся к битве. Поведешь их, полковник.
Маги земли опровергают предположения генерала. Враг близко. Четыре-пять часов и они будут здесь, но обсудить этот расклад они не успевают. Корпус провожает в последний путь своего генерала. Строгого наставника, верного товарища, просто отличного человека. Корпус сиротеет. И без того подорванный дух падает окончательно. А валящиеся с ног маги земли монотонно сообщают о том, что враг приблизился на десять локтей. Их бы отозвать, дать отдохнуть. Но кто тогда будет следить за противником? Их заменить некем.
– Мы дадим бой, – все красноречие куда-то подевалось. Страх и отчаяние душат изнутри, не давая нормально ни говорить, ни думать. Он не генерал, всего лишь полковник. Совсем недавно им стал. Он не знает слов, которые подбодрят этих измученных ребят. Да и существуют ли вообще такие слова? Особенно сейчас, когда они терпят поражение за поражением?
Солдаты монотонно передают его слова друг другу. И поляну на несколько секунд окутывает вялое: «Мы дадим бой». А потом резко все стихает. Тишина давит своей безысходностью.
Отчаяние порождает злость. Они не разменные монеты, чтобы ими жертвовать. Они все молоды. У них вся жизнь впереди. Они не должны умереть здесь. Не так быстро, не так горько. Если бы… Если бы только знать, где точно располагается враг. Куда пойдет, где именно встанет и развернет войско.
– Они прошли перевал, – устало сообщает молодой маг. Совсем мальчишка. Глаза запали, он всех исхудал, над бровью запеклась кровь.
Руки сами собой сжимаются в кулаки. Он дает себе слабину, срывается с места, уходит в небольшую рощу, соседствующую с поляной, и долго ходит там кругами, проклиная всех и вся, повторяя свои заветные: «Если бы» и моля все Силы Мироздания о чуде. И на его отчаянный крик ответили. Тогда он даже этого и не понял. Сказал, что ради победы готов отдать все. И пред ним пристал юноша и предложил сделку. Сила, знания, долголетие в обмен на души его и тех, кто сейчас рядом с ним. Тем, кто выживет, юноша пророчил долголетие.
– Вы ведь все равно не верите в загробную жизнь, – шептал демон. – Вам ведь здесь умирать. Вам нечего терять.
И он согласился на эту сделку. Юноша торжествующе закричал, наградил его острой болью в левом глазу. Уже уходя, слушая упреки и обвинения и тысячи вопросов, незнакомец ответил лишь на один. Назвал свое имя. Хьюга Неджи.
Прошло несколько минут. Боль утихла. Зрение вернулось. Оно стало в разы лучше. Теперь он мог даже видеть далекого врага. Что там видеть. Он читал их мысли. Он знал об их планах. Знал, куда они идут, как построят войско. Знал, когда собираются ударить. И знал, как победить.
– Тебе нет нужды следить за этим смертным, – задумчиво произнес Хьюга. Воспоминания резко прекратились. Да и их невероятную победу ни один из выживших в том страшном сражении никогда не забудет. – Я расскажу тебе все, что ты желаешь знать. Рок Ли, беллатор. Родился в Вековых Льдах, в маленькой деревушке недалеко от Аномальной зоны. Его детство…
– Довольно, – резко прервал Какаши. – Я сам узнаю о нем и о любом другом все, что посчитаю нужным.
– Как пожелаешь, – неожиданно легко согласился Неджи. – Я просто хотел напомнить тебе о том, кто ты и как этого добился. Некоторые твои спутники исправно выполнили свой долг. Некоторые опрометчиво попытались нарушить данное тобой обещание. Они кричали, что все ошибка, – по его бледным губам скользнула хищная, довольная улыбка. – Несчастные, – Хьюга покачал головой, – они забыли, что за все ошибки нужно платить. Даже если это не они их совершили. Но ведь ты, – он чуть подался вперед, – помнишь об этом. Верно?
***
Ли знал, что за ним следят. Он даже знал, кто преследует его – пару раз столкнулся на улице с Какаши, однако уличить его в чем-то, а тем более, обвинить не мог. Маршал наслаждался зимним Вильянди, восхищался снежными скульптурами, спрашивал совета у местных, где бы ему лучше отобедать, или что обязательно стоит увидеть. Хатаке Какаши в совершенстве владел несколькими языками и знал довольно много их диалектов. Даже если владелец лавки не знал интернационала, маршал, не моргнув глазом, переходил на ретон – диалект, распространенный в южной части Вековых Льдов. Ретон был довольно популярен и в других частях страны, но считался не самым культурным вариантом государственного языка. Впрочем, в Вековых Льдах понимали его практически все.
Как беллатор не старался, поймать на «горячем» Какаши у него не получалось. Маршал всегда, как это ни странно, опережал его на шаг. Он мог отстать, мог залюбоваться тем или иным зданием или скульптурой, мог заинтересоваться товарами той или иной лавки, но Хатаке всегда на минуту раньше оказывался там, куда изначально собирался прийти Ли. Это казалось невероятным. Ведь маршал, если закрыть глаза на все его военные достижения и личные успехи, был самым простым человеком. Магией он не владел. Услугами магов пользовался, как подозревал Ли, только при острой необходимости. Так как же ему удается в чужом городе просчитывать каждый новый шаг абсолютно незнакомого ему человека?
«Что ему от меня нужно?» – мысленно спрашивал Ли, заходя то в одну лавку, то в другую. Он был больше, чем уверен, что знает ответ на свой вопрос. Он бы и сам с подозрением отнесся к солдату чужой страны, что открыто заявил о себе и даже получил покровительство Верховного мага. Но, тем не менее, бегать от маршала было очень неприятно. Вернее, неприятен был его внимательный, пристальный взгляд. А у беллатора еще в первый день закончились все знакомые и места в столице, куда он мог бы пойти. Приходилось навещать знакомых по нескольку раз на дню.
Вызывать своего преследователя на разговор беллатор не собирался. Пусть себе думает, что он не чует его слежки. Но, тем не менее, от нее хотелось избавиться. Ненавязчиво так, незаметно, чтобы Какаши решил, что сам потерял его. Увы, пока сделать нечто подобное у Ли не получалось. Оттого, он, признавая поражение, возвращался во дворец, в отведенные им комнаты. Вернее, не совсем в них. Ему было позволено свободно гулять по большей части обителей королей. В отличие от маршала. Но и у этой привилегии была обратная сторона. В просторных коридорах Ли часто встречал бывших однокорытников, с большинством из которых он не сошелся характерами. Нет, были, конечно, и исключения, но на них беллатору отчего-то не везло. Еще во дворце зимовал Гай-сенсей. Это, пожалуй, было единственной причиной, по которой во дворец по доброй воле вообще стоило заходить.
Ли тихо вздохнул. Он хорошо пообедал, ушел, как и планировал через черный ход, хорошенько поблуждал по переулкам и вот, вышел на заснеженный проспект. Хатаке Какаши уже был тут как тут. Он сидел на корточках и вместе с местной детворой лепил какое-то очередное снежное чудовище.
Беллатор неопределенно покачал головой. Что ж. Так и быть. Сегодня тоже он признает поражение. Все равно он уже успел всем надоесть. И вообще, у него не так-то много дел в столице. Вот если бы он вернулся домой… Впрочем, в той глуши особо делать-то нечего. Разве что драться. Правда, испорченные аномалией хищники довольно редко выходили из соснового бора. А специально встречи с ними в деревеньке, кроме него, «сумасшедшего», никто не искал.
Дворец восхищает своим великолепием. Сколько раз сюда не заходи, а все равно будешь восхищаться. Здесь всегда светло. Просторные коридоры устланы светлыми коврами. Стены расписаны искусной живописью. Лестницы здесь всегда выглядят по-разному. Возможно, все дело в том, что устилающие их ковры постоянно меняют цвет и рисунок.
Им выделили комнаты в левом крыле на третьем этаже. Здесь зачастую царит полумрак. Тяжелые портьеры скрывают окна, Солнечный свет проникает сквозь тонкие щели, и днем только это освещает широкий коридор. Вечером на этаже щедро зажигают свечи. Только тогда можно рассмотреть дивные гобелены, что висят на сценах. Если присмотреться, то можно понять, что все они – часть одной огромной картины.
Ли поднялся на третий этаж и остановился. Нет, он определенно не хотел идти в комнату. Может, стоит спуститься вниз, на ярус ниже первого этажа, туда, где находится тренировочный зал мэтра Тобирамы? Но связываться с Верховным магом себе дороже. Нет. Туда определенно без приглашения не следует соваться. Тогда, возможно, следует подняться еще выше, перейти в другое крыло и поздороваться с Гаем? А потом потренироваться с Гаем и непременно снова отобедать с сенсеем. Ли задумчиво хмыкнул. Он ничего не имел против тренировки. После хорошей физической нагрузки наверняка захочется есть. Это сейчас, пока он сыт, перспектива повторного обеда до колик пугает. Беллатор усмехнулся и чуть ли не вприпрыжку пошел навестить сенсея.
На полпути его ждало жестокое разочарование. Гай-сенсей в окружении трех неизвестных беллатору солдат, куда-то очень спешил. Они остановились лишь на пару секунд. Гай виновато улыбнулся, развел руками, предложил зайти попозже, часика через три. Ли тихо вздохнул и озадаченно остановился. Что ему делать теперь? Гай-сенсей, конечно, замечательнейший человек, но даже он не позволяет находиться кому-то в своих покоях, когда его самого там нет. А к его покоям прилегает неплохая тренировочная площадка. Вернее, это балкон, но мэтр Тобирама помог переделать в полноценную тренировочную площадку. Увы, больше таких же удобных мест для развернутых тренировок не было. А для занятий на улице слишком холодно. Что ж, раз особого выбора нет, придется ограничиться обычной разминкой.
Ли вернулся на третий этаж, подумал немного и решил воспользоваться тем, что здесь сейчас никого не было. В коридоре всяко было больше места, чем в комнате. Не мешала мебель.
Ли заканчивал первый подход из тысячи отжиманий, когда его прервали. На этаж, крепко сжимая в руках керосиновую лампу, поднялась симпатичная горничная. Увидев, что беллатор усердно отжимается порямо в коридоре, она потрясенно охнула и чуть не выронила лампу из рук.
– Простите, – робко произнесла девушка. От того, что молодой человек никак на нее не отреагировал, она растерялась еще сильнее.
– Девятьсот девяносто восемь, – на выдохе говорил беллатор, – девятьсот девяносто девять. Тысяча, – он шумно выдохнул и легко встал. – Сударыня, – он почтительно поклонился девушке. – Чем могу быть вам полезен?
Горничная во все глаза уставилась на Ли. Молодой человек был обнажен по пояс. По стройному, хорошо накаченному телу стекали капельки пота. От этого кожа парня блестела. К ней так и хотелось прикоснуться. Девушка восхищенно вздохнула.
– Сударыня, – вновь позвал горничную Ли. Он вытер пот предусмотрительно взятым из комнаты полотенцем и к полному разочарованию девушки оделся.
– Сударь, – пролепетала горничная. – Я… – она шумно выдохнула. – Я ищу одного господина. Он живет на этом этаже. Его зовут Рок Ли. Вы случайно не знаете его?
– Это я, – хмыкнул беллатор и внутренне невольно напрягся.
– Ах, как это замечательно! – забывшись, девушка всплеснула руками. Огонь в лампе предостерегающе замерцал. – Ой, – горничная испуганно замерла. Убедившись, что ничего фатального не случилось, она внимательно посмотрела на Ли и серьезно продолжила. – Ее величество, королева Цунаде, желает немедленно вас видеть. Будьте любезны, следуйте за мной. Я вас провожу.
Горничная проводила Ли в Малую библиотеку. Прежде беллатору еще ни разу не доводилось бывать в этой части дворца. Здесь было светло. Бежевые портьеры раздвинуты, и ничто не мешает зимнему солнцу тонуть в мягком, светлом ковре. Высокие стены украшают портреты самых разных людей. Ученых, как быстро понял Ли, бегло прочитав одну из подписей на одном из невероятно реалистичных изображении. Это казалось странным и каким-то неправильным. Ведь во дворцах должны висеть портреты правящей династии. Дивные изображения их далеких предков, недавних королей и их семей, и, конечно же, светлые лики нынешних правителей. Но что делают в королевском дворце изображения этих выдающихся, но не имеющих ни малейшего отношения к правящей династии, маэстро?
В библиотеке стоял полумрак, и было невероятно тихо. На удивление молчаливая горничная довела его до дверей, сказала, что ее величество знает о том, что он уже здесь и ждет его, вежливо поклонилась и бесшумно ушла. Ли зашел в библиотеку и на мгновение ослеп. Замер на месте, затаил дыхание, дожидаясь, когда же глаза привыкнут к такому освещению.
– Как хорошо, – прервал тишину мелодичный женский голос, – что вы так быстро откликнулись на мою просьбу.
Ли тихо выдохнул, стремительно обошел несколько стеллажей с книгами и вышел на середину залы. Здесь стоял небольшой, невероятно красивый стол, за которым, гордо выпрямив спину, сидела королева. Юная, с годами она не менялась, невероятно красивая. Ей очень шли эти два хвоста, что позволяли шикарным золотисто-белым волосам свободно падать на плечи и красиво рассыпаться на изящном черном платье. На лбу как всегда нарисован фиолетовый ромб, в ушах висят неприметные, но безумно дорогие серьги. Аккуратные брови слегка сдвинуты к переносице, как будто барышня все никак не могла разобраться с тем, что написано в книге, которую она держала в руках. Глаза умные, пронзительные, завораживающие и вместе с тем немного пугающие.
Первые несколько секунд Ли во все глаза рассматривал королеву, затем спохватился, опустился на одно колено, выражая почтение свой госпоже.
– Прошу вас, присаживайтесь, – Цунаде указала изящной рукой на кресло, стоящее напротив нее. – Нам надо поговорить.
Ли подчинился. Королева отложила книгу в сторону и положила руки на колени. Теперь было невозможно рассмотреть замысловатые браслеты, украшающие ее запястье и дивные кольца, что были надеты на несколько пальцев левой руки.
– Вас что-то тревожит? – участливо поинтересовалась Цунаде, внимательно следя за каждым движением беллатора.
– Я поражен, ваше величество, – немедленно ответил Ли. – Вы великолепны.
– Полно, сударь, – королева пренебрежительно махнула рукой. – Это не то, что трогает ваши мысли, – она несколько секунд пристально смотрела на беллатора, затем лукаво улыбнулась: – Не так ли?
– Право, ваше величество, – Ли казался смущенным, – вы очень проницательны.
