Текст книги "Сто тысяч миль (СИ)"
Автор книги: Sabrielle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 45 страниц)
– И зачем оно нам нужно? – не совсем понял он. – Электричество в смысле.
– Чтобы с его помощью сделать нужное нам вещество из тех, что у нас есть. Штука в том, что у атомов – частиц, из которых состоят молекулы – тоже есть заряд. Часто – разный. Поэтому при появлении внешней силы разная полярность играет с ними злую шутку, они начинают тянуться в разные стороны. Например, металлы – к минусу, щёлочи – к плюсу. Так молекулы вещества разделяются на отдельные атомы или их группы. Ток разрывает их связи внутри вещества, даже самые крепкие, которые другим способом не возьмёшь. Когда-то это совершило революцию в промышленности. Так наши предки научились разделять смеси или сплавы на несколько разных чистых веществ. Или очищать что-то от нежелательной примеси. Это назвали диссоциацией. Именно она нам и нужна. А уже потом…
– Можно собрать свою формулу из тех частей, на которые вещества распались?
– В точку, – улыбнулась я его догадливости. – Нужно только опустить электроды в раствор и подождать. Дальше всё случится само собой. Под действием тока натрий из поваренной соли притянет к минусу, гидроксильную группу едкого калия – к плюсу. В растворе останутся оторванные от них хлор и калий, которые соединятся друг с другом и выпадут осадком. Это то самое вещество, что нам и нужно. Останется только сцедить и высушить.
Беллами, прищурившись, взглянул на яркое солнце, зависшее в небе прямо в зените.
– Ты упоминала, что оно нестабильно. От жары при сушке хоть не взорвётся?
– Пока этого бояться не стоит. Сам по себе хлорат калия весьма безвреден. Нужен ещё один ингредиент, чтобы он стал по-настоящему взрывоопасным. Любой восстановитель, – снова улыбнулась я. Поймав его вопросительный взгляд, пояснила: – Это вещество, которое будет отдавать другому свои электроны и окислять его. В данном случае, подошли бы, хм… сера, алюминий или фосфор. Но всех их довольно трудно достать. Повезло, что хоть соединения углерода вокруг в достатке. Буквально любая органика. Именно поэтому я попросила вас захватить сахар. Мы добавим его позже. Он, можно сказать, насытит наш порошок кислородом и этим сделает его куда более горючим. Главное – не переборщить с дозировкой, иначе… ну, ты понял. Тут уже становится опасно.
– Звучит так, как будто бы ты точно знаешь, что делаешь, – кивнул он.
– Не верь, – мотнула головой я. – Это только иллюзия.
Когда раствор поташа и извести в котелке закипел, я попросила Беллами взять ткань и через неё, как через фильтр, вылить полученную щёлочь в раствор обычной поваренной соли. Всю ёмкость мы поставили на тлеющие угольки – тепло от них должно было сильнее ускорить реакцию. Осталось лишь отправить внутрь электроды, что я и сделала.
– И что теперь? – спросил он, глядя на жидкость, в которой начал постепенно образовываться осадок.
– Ждать. Скорость определяется мощностью источника, так что… Когда батареи совсем выдохнутся, надо будет слить отсюда всё. Как я уже говорила, нам нужен только осадок. Просушим и добавим органику, и вот тогда… Тогда надо быть аккуратными.
– Знаешь, это всё похоже на магию. Представь, что будет с толпой фанатиков, если показать им вот эти твои научные фокусы? Да это же божественное вмешательство, не иначе. Волшебство тайного знания от Всевышнего. Не думала, что пора создавать свою секту?
Я усмехнулась:
– Как говорил Артур Кларк, любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
– Артур Кларк? – переспросил он.
– Писатель, учёный, изобретатель. Жил в двадцатом веке и написал потрясающую «Космическую одиссею». В своём романе он предсказал почти все технологии, которые у нас есть. И, кстати, меня назвали в его честь.
Он вздохнул.
– Серьёзно? Твоё имя – это фамилия? У вас там не очень с фантазией, если честно. Но это многое объясняет.
– И от кого я это слышу? От фанатов Древней Греции?
– Никогда не перестанешь умничать, да?
– Ты забыл, в какой мы команде?
Беллами с усмешкой покачал головой, ничего не ответив. Можно сказать, позволил мне выиграть в этой шуточной перепалке. Я только отвела взгляд, когда поняла, что прямо здесь и сейчас мне было почти спокойно. Мы ещё не сбежали с этого проклятого острова, кишащего фанатиками, которые мечтали нас схватить, похитить, возможно, убить, и несмотря на это, я не ощущала прежней безысходности. Может, потому что наконец-то видела конец этого кошмара. Может, потому что чувствовала себя свободнее прежнего. Или… потому что сейчас испытывала странную уверенность в своей безопасности. Особенно теперь, когда мы c Беллами стали играть в одной команде, а не пытались друг друга перехитрить.
– На самом деле у тебя здорово получается всё это, – сказала я, кивая в сторону ёмкости с электродами. – Куда лучше, чем я ожидала.
– То есть, я не такой бестолковый, как ты думала? Что ж. Приятно, – усмехнулся он.
– Нет, совсем нет. Я не это хотела сказать, – смущённая, поторопилась возразить я. Он с весёлой улыбкой мотнул головой, демонстрируя, что просто издевался. От того, какой он был невыносимый, почти запылали щёки. – Просто заметно, что ты знаешь какие-то базовые вещи. Не удивляешься элементарным терминам вроде атома и молекулы. У вас остались книги из прошлого? Ты их читал?
Беллами пробежал задумчивым взглядом по зарослям и остановился, смотря на едва заметные очертания противоположного берега.
– Горцы позволили своим собратьям забрать с собой хоть что-то при изгнании в приступе лицемерного милосердия. Вместо припасов, которые бы и так кончились достаточно быстро, наши предки выбрали знания. Эти книги позволили нам отстроить то, что мы смогли. Так уж вышло, что лет в одиннадцать украдкой стащить древний невероятно ценный фолиант и потом тайно читать его по ночам казалось мне самым лучшим развлечением. Ещё веселее было видеть, как смотрители библиотеки в панике искали исчезнувшие книги и никак не могли найти. А потом потери находились самым чудесным образом.
– Не стыдно? – заулыбалась я.
– Только за то, что однажды случайно так увлёкся своими прятками, что страницы оказались слишком близко к свечи, и вся книга вспыхнула за мгновение. Разумеется, для всех настолько ценных экземпляров есть по паре десятков копий. Но оригинал было не вернуть. Да и все сразу сбежались на запах гари. Влетело мне знатно. Но потом матушка даже обрадовалась. Мечтала, что я пойду в учёную коллегию. Работа почётная. И куда более безопасная, чем гонять тварей в пустошах. Но даже близко не такая весёлая, потому с пыльными фолиантами у нас всё-таки не срослось. Матушка, конечно, была в ярости, но и решать было не ей.
– Почему? – спросила я раньше, чем успела подумать. – То есть… я имею ввиду… почему ты выбрал такой путь?
Возможно, это было что-то личное. Возможно, я не имела права такое спрашивать. Но мне стало правда безумно интересно понять, ведь схватки с тварями, разбойниками и кем угодно ещё сложно было назвать развлечением. Беллами вовсе не казался мне человеком, который хоть сколько-нибудь наслаждался насилием. Значит, было что-то ещё.
– Я хотел свободы, – почти сразу ответил он. – Хотел увидеть мир своими глазами, а не через страницы книг из архивов. Хотел знать, что когда мой народ в опасности, я могу им помочь. Могу защитить тех, кто не может защитить себя сам.
Встретившись с ним взглядом, я вдруг замерла в непривычном волнении. Потому что верила каждому слову, потому что каждое из них откликалось во мне тоже. Казалось, вот она – причина, почему мы так легко понимали друг друга с самого начала. Потому что всегда хотели одного и того же, только каждый для своего народа. И с появлением общего врага в лице «Второго Рассвета» граница только сильнее размылась.
Меня напугало это собственное ощущение, которое я даже не могла разобрать. Возможно, Уэллс был прав. Возможно, мне не стоило верить, но этого жаждало всё моё существо. И от этого я в очередной раз растерялась.
Беллами тем временем взглянул на ёмкость с электродами и уточнил:
– Тут точно всё в порядке?
Там почти перестала идти реакция. Дно уже покрыл слой порошка. За этим всем стоило бы следить мне, но я оказалась слишком занята мыслями о чём-то другом. Не относящимся к делу. Чёртова идиотка. Даже вздохнула с облегчением, что он сам невольно сменил тему.
– Похоже, выдохлись батареи. Больше мы ничего не получим, – констатировала я. – Пора доставать наш осадок.
Пока будущий прототип пороха сох на жарком летнем солнце, у заброшенной лодочной станции неподалёку мы нашли слегка поржавевшую, никому не нужную жестяную трубу. А затем вместе придумали и собрали простую схему отложенной детонации с помощью свечи, бутылки с маслом и длинного фитиля. Беллами снова понял мою идею с полуслова – и фитиль теперь был подсоединён к оставшемуся количеству гремучей ртути на земле внутри трубы, которую мы – ну, или скорее он – установил вертикально. Как только пламя дойдёт до кристалла, взрывная волна выкинет пакет вверх, в воздух. А температура взрыва непременно его подожжёт. Получалась маленькая примитивная пушка. Можно сказать, фейерверк в честь нашего побега. Осталось только уложить смесь внутрь.
Изобретать всё это вместе было настолько увлекательно, что я совсем потеряла счёт времени. А ещё иногда мы случайно соприкасались пальцами в процессе работы, и в этот миг сердце подчас пропускало удар. Я не понимала, почему, и всё это жутко раздражало. Солнце уже сильно клонилось к закату, и мне казалось, что делало это даже как-то слишком быстро. Думать о побеге становилось страшно, в голову лезли мысли обо всём, что могло пойти не так. К тому же Уэллса и Эвелин уже не было слишком долго. Так долго, что даже сквозь спокойную уверенность командира я могла разглядеть совсем нетипичные для него нотки тревоги. На этой безлюдной окраине, заросшей молодыми деревцами, к нам так никто и не подошёл. Никто не задал вопросов. А в городе могло случиться всё, что угодно. Уэллс был похож на землянина намного больше меня даже без дурацкой маскировки, но безопасность это ему никак не гарантировало.
– Собери, пожалуйста, вещи, – тихо попросил Беллами.
Я и не думала спорить – тут же выполнила просьбу. Он натянул свои доспехи и наручи, напрягся от неясного шума, послышавшегося издалека. Коснувшись кинжала на поясе, придирчиво осмотрел наше укрытие. Вздрогнул, готовый к атаке при виде летящего к нам силуэта, но признал в нём Уэллса. Тот задыхался от отдышки.
– Эвелин сейчас там… За нами хвост.
– Сколько?
– Четверо.
– Кларк, поджигай, – бросил мне Беллами, а потом снова посмотрел на Уэллса: – Она на твоей совести. Охраняй.
Он рванул навстречу погоне, а я дрожащими руками поднесла огниво к свече. Фитиль задымился только на четвёртой попытке, на пятой – зажегся окончательно. Уэллс отобрал у меня сумку и глянул на будущий фейерверк.
– Сколько у нас времени?
– Минут пятнадцать. Вы нашли лодку?
– Да. Не переживай.
– Что случилось?
– Какой-то мудак заорал, что я похож на долбанный плакат.
Беллами и Эвелин вдруг вынырнули перед нами. На них нападали двое солдат, и движения их были рубленными, грубыми, злыми. Но по большей части бесполезными. Замах – и гибкая землянка ускользнула, будто танцуя с противником. У командира в руках уже сверкал меч, длинный, широкий и с виду весьма массивный. Но он обращался с ним так легко, будто тот ничего не весил. В его движениях не было изысканной грации Эвелин, но они завораживали своей продуманностью и выверенностью. Оружие сейчас казалось не грубой железкой, а словно бы продолжением его руки. Беллами будто предугадывал каждый жест противника с пугающей точностью и всегда был на полшага впереди. Чётко зная, как и куда бить, он легко победил второго разбойника. Уэллс было подобрался, чтобы тоже броситься в атаку, но всё закончилось раньше, чем он успел сделать хоть один шаг.
А затем мы снова побежали. Плот ждал нас на другой стороне острова. Солнце ещё не зашло, так что я не знала, как мы скроемся незамеченными, если только план не поменялся на ходу. Но земляне были слишком сосредоточены на нашем побеге, чтобы отвечать на вопросы. Эвелин вела нас за собой. Уверенно сворачивала в запустевшие кварталы и редкие бесхозные участки. Видимо, заранее предусмотрела отходной путь. Благодаря этому мы почти незамеченными пересекли главные транспортные артерии города и остановились в небольшой мелководной бухте. На этой стороне острова течение оказалось ещё стремительнее. Всего один патрульный корабль виднелся достаточно далеко. Вода врезалась в берег и закручивалась в водовороты, вымывая землю всё глубже. Плот болтало и давно унесло бы, не будь удерживающих его верёвок.
Оглушительный хлопок взрыва заставил меня вздрогнуть. В небе вспыхнуло яркое белое пламя, следом с деревьев взметнулись стайки напуганных птиц. Будь у меня хоть жалкое подобие лаборатории для нормального электролиза и очистки веществ, вспышка была бы сильнее в десятки раз. Но даже без этого всем солдатам было ясно, кто именно способен на что-то подобное. Уэллс одобрительно хмыкнул. Эвелин ошарашенно присвистнула:
– Кажется, умники сегодня выиграли.
Беллами ловко запрыгнул на плот первым. За ним последовал Уэллс. Сбросив заплечные мешки, они разложили вёсла по краям. Мачты и паруса не было – в такую безветренную погоду от них не было бы толку. Побледнев, я на секунду замерла. Всё это уже было. Погоня, плот, бурный поток. Только река теперь была вдесятеро шире и втрое глубже. Сердце забилось где-то в горле. Заметив моё замешательство, Беллами без слов подал мне руку. Я схватилась за неё, покидая твёрдую землю. Страшно? До чёртиков. Но когда меня это хоть раз останавливало?
Кто-то протрубил в рог – низкий протяжный звук эхом разнёсся по городу. Сигнал тревоги. Охота началась. Эвелин перепрыгнула на плот. Они с командиром отвязали от деревьев верёвки, и завивающееся течение тут же слегка нас развернуло. Схватившись за вёсла, мы гребли вдоль земли, всё ближе подходя к главному течению.
– Нас неизбежно начнёт сносить. Плевать на это. Главное – берег. Мы направляем плот, а вы гребёте одновременно с нами. Ясно? – кратко проинструктировала Водная.
При встрече с резким течением весло едва не вырвало из рук. Травмированное плечо пронзило резкой болью от нагрузки, но я удержалась и даже продолжила грести. Стоит сбиться с темпа – и течение почувствует слабость. Снова развернёт. Плот постепенно сносило вниз, но другой берег приближался. Пусть и не так быстро. Я боялась оглядываться на город, так что смотрела только на деревья, твёрдо стоящие в земле. Какие-то тени мелькнули среди стволов. Потом снова. И ещё раз. Люди. Охотники!
– Там кто-то есть! – вскрикнула я. Тени снова зашевелились. Исчезли.
– Она права, – после краткого замешательства подтвердил Беллами, присмотревшись к зарослям. – Я увидел не меньше троих. Стоп! Хватит. Перестаньте грести.
– Если нас увидят с Южной пристани, мы уже не скроемся. А остановимся – и нас скоро туда снесёт! – возразила Эвелин.
– А подплывём к берегу – получим по стреле в глаз!
– Может, это свои?
– Ты смеёшься?!
– Чёрт тебя дери!
– У нас новый план, – быстро проговорил Беллами, когда мы с Уэллсом замерли. – Эвелин, по твоей карте через несколько миль река делает большой поворот, так? Восточный берег там – это болотистые заросли. Наш плот зайдёт, а их огромные баркасы – чёрта с два. Гребём вниз по течению.
– Ты чокнулся?! – возмутилась Эвелин.
– Есть предложения получше? – гневно сверкнул взглядом он. – Быстрее! Гребите! Нам нужно набрать скорость. Их лодки тяжелее, инерция позже даст им преимущество!
Мы достаточно неплохо разогнались к моменту, как проплывали ту самую Южную пристань. Ещё никогда в жизни я не видела столько кораблей и лодок самых разных размеров. Причалы располагались на самом южном конце острова, течение проносилось дальше вниз, а там было что-то вроде тихой заводи. За спиной я снова услышала тревожный вой сигнального рога и знала: погоня уже отчалила за нами. Теперь в самом центре огромной реки мы ускорились ещё сильнее, скользя по водной глади, будто по льду.
Вскоре я рискнула обернуться ещё раз. За нами устремились две лодки, паруса на их мачтах были убраны. Без ветра они скорее затормозили бы, чем ускорили. Солнце только скрылось за кронами деревьев западного берега. Совсем скоро стемнеет. Я понимала: будет проще скрыться, но как Беллами с Эвелин собирались ориентироваться в темноте – не представляла. Боль в руке только нарастала, заставляя меня сжимать зубы. Стоило бы рассказать им про лодочный мотор, если мы выберемся из этой задницы.
Дневной свет окончательно потух. Перед глазами застыла сумеречная дымка. Баркасы преследователей только сокращали расстояние – они неслись по воде под собственным весом, что был в сотни раз больше веса нашего плота.
– Нагоняют, – зло бросила Эвелин. – А нам пора тормозить и брать левее!
– Если не замедлимся – пролетим удобный момент, – отозвался Беллами. – Нужно рискнуть.
– Вообще-то мы только это и делаем, если ты вдруг не заметил, гений стратегии!
Наша скорость стала меньше, а пульс застучал в ушах втрое громче. Плот приблизился к берегу, поворачивая вместе с течением, и тут я поняла, о чём говорил командир. В эту реку впадала ещё одна, более узкая и мелкая. Здесь была её маленькая дельта, с наносами из ила и земли. Она уходила куда-то вглубь на северо-восток. Нам нужно было завернуть именно туда.
– Сейчас будет трудно. Но делайте, как я говорю. Сейчас вправо, – командовала землянка. – Теперь влево. А теперь изо всех сил прямо.
Правая рука от напряжения превратилась в сплошную судорогу, а от боли в левой на глаза навернулись слёзы. Я гребла дальше. Если нас поймают, жалеть себя будет уже поздно. Я предпочту умереть на месте. Медленно, но верно наш плот зашёл в русло притока. Тяжёлое дыхание остальных членов команды хрипло звучало в унисон с моим. В темноте теперь едва можно было различать силуэты.
– Сейчас оплывём мангровые заросли и заходим со стороны течения, – сказал Беллами, указывая на деревья посреди русла.
Казалось, деревья растут из самой воды. Но это впечатление было обманчивым – на деле почва там была, твёрдая, глинисто-илистая. Островок был оплетён воздушными корнями, в сумерках похожими на змеев. Уэллс с Беллами едва втащили плот в углубление на острове так, чтобы привязать его к стволам густых деревьев. Я села на землю, переводя дыхание. Потёрла ноющую рану. В зарослях стало совсем темно – видны были лишь силуэты. Я слышала только голоса: в нескольких шагах от меня Эвелин препиралась с Уэллсом, распекая его за безответственное отношение к съестным припасам. Водную совсем не устраивали его навыки парковки плота, потому что, затаскивая его в заросли, Уэллс умудрился отправить в плавание часть наших вещей, лежавших с его стороны. Ей пришлось их вылавливать. И молча она это делать не собиралась.
– Как твоя рука? – услышала я тихий вопрос Беллами, присевшего рядом со мной. – Сильно болит?
– Нормально, – отозвалась я, едва чувствуя её от боли. – Только нужна перевязка.
– Могу помочь с этим. Этот тип ран мне знаком. Меня учила бинтовать их одна знакомая. Тоже после сплава по реке, кстати. Совпадение? – с улыбкой в голосе ответил он. Не забыл наше первое совместное приключение. Ещё бы.
Я улыбнулась, глядя в темноту. Пары слов хватило, чтобы ослабли сжимавшие моё сердце цепкие когти страха. Эвелин надоело ругаться с Уэллсом, она плюхнулась на землю рядом с нами, вздыхая.
– Кажется, твой план был не такое уж и дерьмо, – признала она. – А из нас получилась неплохая команда.
– Мы в безопасности? – с нотками недоверия спросил Уэллс, тоже подходя ближе.
– Они смогут начать искать нас не раньше рассвета. А на рассвете, надеюсь, мы уже уйдём отсюда дальше, – ответил ему Беллами.
– Дальше – это куда? Где мы? – спросила я.
– На землях Озёрного Клана. Хорошая новость в том, что здесь очень легко скрыться, а плохая…
Плохую я знала сама. Озёрный Клан присягнул Роану и его «Второму Рассвету». Ждать помощи было всё ещё неоткуда. В пустошах мы по-прежнему были одни.
========== Глава 17. Беллами ==========
Болота за время своих странствий я успел повидать самые разные. Торфяные считал самыми мерзкими и опасными. Там вся земля являла собой либо чавкающую жидкую грязь, либо огромные провалы вглубь, с виду слишком похожие на полянку для привала. Соваться туда без знающего тропы опытного проводника – форменное самоубийство. Наредкость негостиприимное место, но Клан Голубого Утёса каким-то образом неплохо там обжился. Торф они использовали как в качестве удобрения, так и в качестве теплоизоляции для своих жилищ. Ну, и как горючее. Но я бы предпочёл туда не возвращаться. Лучше уже севернее, где были болота мшистые, укрытые кочками с зелёным или красным мхом, поросшие травой и кустарниками с дикими ягодами. По таким шагать по большей части было приятно. Почва под ногами почавкивала и пружинила, как естественный матрас. И не пыталась убить. Почти.
Но теперешнее болото не относилось ни к тем, ни к другим. Водянистое, низинное, заросшее осокой и тростником. Кое-где цвели кувшинки, по воде шустро бегали водомерки. Почти все болота в этом районе были именно такими – глубиной примерно по пояс, с вязким дном. Они образовались от чрезвычайной влажности. Грунтовым водам некуда было стекать, кроме как скапливаться здесь годами. Идти через это великолепие следовало не менее аккуратно, чем через торфяной ад: непременно прощупывать днище перед собой длинной палкой. Иначе можно было однажды ухнуть вниз в прореху в иле и больше не всплыть.
От большого плота пришлось отказаться. Он попросту перестал вмещаться в узкие промежутки между деревьями, так что мне пришлось соорудить плотик поменьше, чтобы сложить на него наши сумки. Идти дальше предстояло на своих двоих. И если привычную к этому Эвелин не смущал ни запах, ни всяческая живность, ни погрязающие в донном иле ноги, то наши гости из космоса её спокойствия не разделяли. Решив, что мы никого здесь не встретим, они снова облачились в свои костюмы, по их словам, полностью непромокаемые, вывернув их наизнанку. Серебро сменилось тёмным хамелеоном.
Смотреть на Кларк стало попросту невозможно, будь прокляты эти новые технологии. Ткань облегала каждый изящный изгиб её фигуры, стройной и гибкой. Само собой, сделано это было для удобства хозяйки костюма, чтобы тот сидел, будто вторая кожа. И ей-то наверняка было комфортно, а вот мне… Мне не слишком. Вообще нет. Я пялился на неё, будто мальчишка, который впервые увидел красивую девушку. Девушку, которую ему скорее всего никогда не заполучить. Такая вот извращённая пытка.
Именно поэтому я решил идти во главе процессии. Отобрал у Эвелин вырезанный из молодого деревца шест высотой почти в мой рост, а та даже особо не возражала – выпустила из рук с усмешкой и ждала, как я облажаюсь. Но смотреть на ряску и мутную воду было намного проще. Ничего лишнего в голову не лезло. Я сосредоточился на исследовании дна. Мокрая одежда неприятно липла к телу, особенно раздражала обувь – в ногах всё хлюпало и булькало. Но риск подцепить пиявок или ещё какую дрянь перевешивал дискомфорт в десятки раз.
– А здесь крокодилы бывают? – услышал я голос Кларк за спиной. – Я читала, что они как раз любят подобные места.
– Или даже стая, – выдал пацан.
Я фыркнул. Тоже мне умник.
– Мало кто из них живёт стаями, – поучительно заметил в ответ я. – Эти ребята не из тех, что избегают хорошей драки. Особенно друг с другом. Так что у каждого свои охотничьи угодья. Максимум, что нам светит – голодный одиночка, но и то вряд ли. В этой тине нечем поживиться.
Глупых вопросов они больше не задавали. Солнце поднялось совсем уже высоко и жарило без намёка на пощаду. Духота стояла невыносимая – последние дни лета всегда были самыми жаркими. Минуты складывались в часы, а часы, казалось, длились неделями. Доведя монотонную работу до автоматизма, мой мозг отключился и, казалось, уснул. Я и сам не заметил, как бездумно повторял заученную последовательность: вытянуть руку, погрузить шест и нажать, шагнуть вперёд, вынуть шест, вытянуть руку… Шест провалился внутрь, не уткнувшись в дно. Я едва не нырнул следом, но только едва, спасибо рефлексам. Такие провалы периодически случались, заставляя нас слегка изменить курс, заодно и бодрили мозг хорошей долей адреналина. Что таилось в глубине, лучше было не проверять.
– Долго нам ещё идти по этим болотам? – спросил Уэллс, когда мы остановились на краткий привал на небольшом островке.
Бросив суровый взгляд на пацана, испортившего мне аппетит, я отвернулся. И вот зачем он напомнил о своём существовании? Чёрта с два я не заметил, как он смотрел на Кларк: совсем не по-дружески и не по-братски, что бы она там себе ни надумала. И с чего бы тогда закатывал сцены в Полисе, если бы сам не хотел оказаться в тот вечер с Небесной, а не с Эвелин? Сначала я думал, что он был просто агрессивный и достаточно тупой, чтобы это демонстрировать. Но теперь понял. И это напрочь сбивало с толку. Разве этот их Протокол не запрещал подобное? Пусть даже он только жадно рассматривал. Даже не пытался скрываться. Мечтал. Гадёныш.
– К ночи мы должны дойти до твёрдой земли. Потом ещё где-то день до межкланового торгового пути, – вежливо и сухо ответил я.
– Что, надоело тут? Кажется, что болото засасывает? – усмехнулась Эвелин. – Ничего, скоро втянетесь и уходить не захотите.
Кларк наградила её скептическим взглядом.
– Лучше уж обратно в космос. Там всё серое и просторы не такие, зато не так воняет. И душ есть.
– Что ж ты сразу не сказала, что такая принцесса? Простите за неудобства, Ваше Высочество, – воительница склонила голову в подобии поклона. Я едва переборол желание усмехнуться.
– Лучше уж принцесса, чем грязнуля с болот, – не осталась в долгу Небесная. – Ну и гадость.
– Это ты зря бросаешься оскорблениями. Космос далеко, а вот болото… Оно прямо здесь и полно опасностей.
– Так уж полно… Нас всего четверо.
Я почти засмеялся. Если эти двое подружатся, то миру не миновать второго апокалипсиса. А это было не исключено – они обе с трудом скрывали улыбки за серьёзными лицами. Общие невзгоды сближали, как ни крути. Не хотелось даже ругаться. Максимум – свернуть шею пацану, но только для профилактики.
К ночи мы-таки добрались до твёрдой земли, но больше не успели ступить ни шагу. Темнота опустилась стремительно, и идти вглубь зарослей стало опаснее, чем остановиться на берегу. В ночь на охоту выползали самые разные твари, к встрече с которыми наши небесные гости были не совсем готовы. Палатку мы поставили в полусотне футов от реки. Эвелин осталась со мной, чтобы развести костёр, пока Уэллс и Кларк отправились набрать воды. Выполнять задание они не спешили – стояли и о чём-то говорили у самой воды. Я изредка поглядывал на их силуэты, но пока всё было тихо.
– Я и не думала, что моё желание сбудется так скоро, – мстительно усмехнулась Эвелин. – Ты страдаешь. Так приятно! И здорово! Она, конечно, классная, но всё же…
– Что? Ревнуешь?
– Никогда больше не говори такой бред, – фыркнула она. – Я просто заметила, что там уже занято.
– А мне казалось, что там сейчас пустое место.
Эвелин усмехнулась и бросила взгляд на Небесных. Они стояли ещё ближе прежнего. Я отвернулся, борясь с желанием прервать их беседу прямо сейчас.
– Неплохо. Но не думаю, что она того же мнения.
– Он предал своих, намеренно или нет – неважно. Вряд ли между ними всё по-прежнему.
– Но это не отменяет того, что он подходит ей по всем параметрам намного больше тебя. Воспитание, образование, образ мыслей, моральные принципы, да и прошлое у них общее.
– И что?
– Да ничего. Просто нравится смотреть, как ты бесишься, – засмеялась она и, взмахнув косой, нырнула в палатку.
– Ненавижу тебя, – напомнил ей я. В ответ снова услышал лишь смех.
Костёр уже вовсю разгорелся. Я поднялся на ноги, рефлекторно хватаясь за кинжал на поясе. Да сколько можно набирать там эту треклятую воду? С намерением поторопить их я зашагал к берегу, но они уже закончили разговор и без меня. С мрачным выражением лица Уэллс шагал обратно к костру, а Кларк присела у воды, наполняя флягу. Я засмотрелся на неё, поражаясь свойствам ткани костюма. В ночи она настолько идеально сливалась с окружающим миром, что даже почти не отражала отблески пламени костра. Вот бы нам такое на охоту. Просто сокровище.
Боковым зрением я уловил какое-то движение на поверхности воды. Волны расходились в стороны, будто нечто стремительно приближалось. Я рванул к Кларк раньше, чем успел осознать это. Схватил её за руку и потащил на себя, оттягивая вглубь берега. Она вскрикнула, но даже не успела подняться на ноги – в следующий миг из воды выползла огромная кожистая туша. Крокодил раскрыл пасть, полную острых клыков, и пополз прямо к ней. Небесная резко вскочила на ноги, в панике пятясь назад.
– Крокодил! У нас тут чёртов крокодил, – рявкнул я, уверенный, что Эвелин услышит и прибежит, как можно скорее.
Пока гигантская рептилия ползла, желая отгрызть Кларк пару конечностей, я думал. Быстро. Бежать по суше особо некуда. Реакция у этих гадов отменная, так что зайти сбоку, оставаясь в целости, невозможно. Сзади сильный длинный хвост, которым они глушат рыбу. Одного удара вполне хватит, чтобы сбить с ног. Чёрт! Нужно ослепить его. Закрыть обзор. Нужна ткань. Ткань…
Я стянул с себя рубашку и швырнул прямо в морду твари. Пока крокодил вертел башкой, пытаясь её стряхнуть, я в несколько шагов оказался рядом. Запрыгнул на переднюю часть спины и сжал ногами его бока, не давая нас перевернуть, а руками надавил на шею. Рептилия вынужденно пригнула голову. Её нижняя челюсть упёрлась в землю, и пасть захлопнулась. Роковая особенность крокодилов: сжимают пасть они с потрясающей силой, равной которой нет, но даже моей силы было достаточно, чтобы не дать ему разжать её снова. Гад зашевелился, пытаясь освободиться, но тут уже подскочила Эвелин. Стащила с морды ткань, без промедления всадила кинжал ему в глаз и смотала пасть верёвкой на случай, если крокодил был ещё жив. После второго удара рептилия окончательно обмякла. Я отпустил массивную шею и встал, натягивая рубашку обратно.
– Кажется, ты выловила нам ужин, – усмехнулся, глянув на побледневшую и ошарашенную Кларк, которая всё ещё не могла сдвинуться с места.
– Ты говорил, что здесь нет крокодилов, – сдавленно пробормотала она.
– Зато теперь ты попробуешь самый настоящий деликатес. Даже у нас в городе все умрут от зависти.
Ничего не ответив, она дрожащими руками понесла расплескавшуюся воду к костру. К ней тут же подскочил Уэллс, донимая расспросами. Эвелин рядом хмыкнула.
– Ты скорее напугал её, чем впечатлил, повелитель крокодилов.
