Текст книги "Сто тысяч миль (СИ)"
Автор книги: Sabrielle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 45 страниц)
– Это Бо, – догадалась я. Выскочив из палатки, я встретилась взглядом с дозорным и едва смогла понизить голос до шёпота: – Гончая. Это предупреждение!
Гленн тут же подскочил, плотнее хватаясь за оружие, а из палатки парней по очереди вынырнули Джон, Миллер и Атом.
– Докладывай, – отрывисто приказал Мёрфи.
– Несколько точек на сканере. Идут с северо-востока. Не знаю, кто. Думал, стая животных.
За моей спиной появилась уже собранная в путь Рейес. Вой прозвучал снова уже ближе, и мы вздрогнули. Атом и Миллер тем временем закидывали в рюкзаки самое ценное. Я подхватила свой, упакованный с вечера. Рэйвен кинула мне спальный мешок, и я спешно запихала его внутрь перед тем, как закинуть на спину и взять винтовку.
– Давно?
– Минут пять назад. Псина забеспокоилась раньше.
– Уходим? – уточнил Монти. На его спине уже тоже висел рюкзак.
– Уходим. Палатки бросаем, – выдал формальный приказ Мёрфи. – Курс на бункер.
Он повесил на пояс походный фонарь – и мы побежали. Ещё не начало светать. Во мраке даже у опытных следопытов не слишком много шансов. До рассвета мы могли бы попробовать оторваться, а дальше… Дальше что-нибудь придумаем.
Короткий спуск сменился затяжным подъёмом. Сердце стучало где-то горле. Путь мне освещала только тусклая подсветка коммуникатора. Несколько раз я едва не рухнула, зацепившись за корягу или споткнувшись о камень. Дыхание сбилось. Внутренности свело – не то от бега, не то от страха. Когда нас похитили земляне, я едва переставляла ноги. Сейчас тело окрепло, а адреналин беспощадно гнал вперёд. Задыхаясь, рядом бежала Рэйвен. Иногда хромала, но старалась держаться рядом. Джон и Монти неслись впереди. Остальные замыкали отряд. Где Бо? Он тоже должен быть здесь.
Мышцы и лёгкие горели огнём. По лицу хлестнуло веткой, но я даже не ощутила боли. Слой хвои приглушал наши испуганные шаги, в хриплом дыхании чудились отзвуки преследования. Волосы, прежде собранные в тугой узел, растрепались и лезли в глаза. Сколько ещё нам убегать? И – главное – куда? Бункер. Вот бы добежать до него. Вот бы добежать! Но точка на экране всё ещё была далеко. На самом краю.
Начинало светать. Подъём закончился, и теперь под ногами, опоясанные крепкими корнями, возникали валуны. Базальтовую породу плато разъело дождями, и теперь ноги то и дело проваливались в ямы, проверяя суставы на прочность. На «Ковчеге» я иногда безумно злилась на тренеров и своё расписание. У нас не было жизни, были только занятия, где нас истязали нагрузками до состояния, когда хотелось выплюнуть желудок и задохнуться отдышкой. Сейчас я понимала лучше, чем прежде: они спасали нам жизнь.
Джон рухнул внезапно, издав сдавленный гортанный вскрик. Я успела остановиться, едва не налетев на него следом. Рядом присела Рэйвен, пока я дрожащими руками отстёгивала от его пояса фонарь, чтобы детальнее осмотреть ногу. Когда я начала стягивать ботинок, он сжал зубы и сдавленно застонал.
– Что с ним? – выпалил Монти, тяжело дыша.
– Чёрт! – выругался Джон, когда я стала ощупывать лодыжку. Опухла. Скоро будет огромный синяк.
– Вывих. Мёрфи больше не побежит, – тихо сказала я, неотрывно глядя ему в глаза.
Я слышала тихие ругательства от столпившихся вокруг товарищей. Принимать решение следовало быстро. Глава первая, пункт один-восемнадцать. Личные цели и мотивы, не способствующие выживанию экспедиции, не допустимы. Вбитые Протоколом порядки сошлись в беспощадной схватке с фактом, что нас осталось не так уж и много.
– Что можно сделать с этим, Гриффин? – отрывисто спросил Мёрфи. – Вколи мне какой-нибудь стимулятор. Адреналин. Что-нибудь!
Я обессиленно покачала головой. В глазах Джона что-то мелькнуло и вновь потухло.
– Уходите. Убегайте. Это приказ! – рявкнул он, приваливаясь спиной к ближайшему валуну. Никто не двинулся с места. – Вы оглохли? Я офицер. Исполнять!
– Нет, – выступила Рейес. – Нет. Нам пора перестать идти на сделки с совестью.
– К чёрту Протокол, – в унисон моим мыслям сказал Монти.
– Вы чокнутые?! – вновь всполошился Мёрфи. – Рейес, мать твою, ты знаешь, зачем им нужны женщины. Продолжать их блядскую великую цивилизацию! Ты готова? Готова?!
– Мы тебя не бросим. Только не снова, – заявил Атом, очевидно, вспомнив Канцлера Коллинза. – Пусть Гриффин и Рейес уходят. Кто-то из вас может идти с ними для защиты. Но я остаюсь.
– Я тоже, – отрезал Гленн. – Задержим ублюдков, чтобы не искали наших девчонок.
– Я с вами, – отозвался Миллер.
– А вы не забыли меня спросить, хочу ли я оставлять вас пушечным мясом? – возмутилась Рэйвен.
– А ну отставить! – крикнул Мёрфи громче, чем следовало. Все заткнулись, уставившись на него, но он смотрел только на меня. Я крупно задрожала, когда поняла, что он сейчас собирается сделать. Едва сдержалась, чтобы не остановить его. Голос Джона не дрожал: – Я сломал ультразвуковой излучатель в лагере. На моих руках смерть пятнадцати товарищей. Всё ещё хотите умереть за меня?
– Ложь! – тут же воскликнула Рейес. – Ты несёшь этот бред, чтобы мы бросили тебя здесь. Чёрта с два, Мёрфи!
– Скажи ей, Гриффин, – сказал он почти шёпотом.
– Сказать что? – потрясённо повернулся ко мне Монти. Я сглотнула, борясь с застывшим в горле комом.
– Это я… Я догадалась, что Джон виновен. Спросила его напрямую, когда мы были на охоте с Бо. Он подтвердил.
– И ты молчала?! – недоверчиво нахмурилась Рэйвен.
– Скажи я об этом, вы линчевали бы его на месте.
– Она не лжёт, – подтвердил мои слова Джон. Правосудие восторжествовало быстрее, чем я могла мечтать, но внутри было так горько, будто я от души наглоталась яда.
– Ублюдок, – зашипел Монти. Его ладони сжались в кулаки. – Да я тебя…
– На это нет времени, – я загородила собой Джона. Глаза товарищей полыхали адским пламенем. – Земляне разберутся и без нашей помощи.
– Прирежем гниду прямо здесь. Под пытками он и не так запоёт.
– Кларк права, Монти. Остынь. Это подобие человека не стоит наших жизней, – голос Рейес мог бы резать металл. Она бросила на Мёрфи полный ненависти взгляд: – Я надеюсь, что тебя сожрут медведи, и ты попадёшь в ад.
А затем зашагала вперёд по плато, не оглядываясь. Монти презрительно сплюнул, поморщившись от отвращения, и двинулся вслед за Рэйвен. Верные командиру Атом, Гленн и Миллер застыли: не ждали, что могут оказаться преданными.
– Чего встали? Идите, – почти рявкнула я. Они кивнули и спешно зашагали прочь, будто стремились сбежать от постыдной детали своей биографии. Я посмотрела на кривоватую ухмылку Джона. – Мёрфи. Если бы здесь был Бо, я бы непременно…
– Не трудись. Ты единственная из них, кто не желает мне сдохнуть в муках. Этого достаточно.
– Спасибо, – я протянула ему руку, и он пожал её. – Я надеюсь, что ты выживешь.
– Номер один, помнишь?
– Ещё бы.
От внезапно выступивших слёз силуэты товарищей превратились в нечёткие пятна в предрассветных сумерках. Из-за мелочных амбиций этого человека многие наши погибли. Мы сделали всё верно, как того требовал Протокол. Но соблюдение правил меня больше не успокаивало. В голове голосом командира Блейка непрестанно звучало: «Когда по правилам играешь ты одна – очень легко проиграть».
Рассвело. Небо стало розово-голубым, отливало золотом. Тени рассеивались. Мы снова шли через лес в гнетущей тишине. Жив ли Джон? Мёртв? Я не могла перестать думать об этом, когда вдалеке зазвучал яростный лай. Он приближался. Без лишних слов мы спешно сгруппировались, как делали это в симуляторе сотни раз. Я сняла винтовку с предохранителя. Надеюсь, это Бо. Но если нет…
– Дерево. Надо влезть на деревья. Живо! – скомандовала я.
Товарищи всё поняли без дальнейших объяснений. Если по нашему следу пустили собак, то мы сможем спастись только так. Я успела преодолеть только пару веток, когда между деревьев проскочила гончая. Бока и морда были покрыты кровью, местами шерсть была выдрана с кожей. За Бо летела целая свора более мелких псов – я видела их промеж деревьев. Быстро взобравшись ещё немного выше, я взвела оружие наизготовку. Треск ломающегося дерева заставил меня обернуться. Монти обрушился на землю с глухим стуком, тяжёлая сухая ветка приземлилась рядом. Твою мать! Бо тут же подлетел к нему, признав своего, и спешно обнюхал. Свора псов с пеной у рта окружила их, готовая напасть в любой момент.
Мы не должны стрелять. Выстрел выдаст нас. Мы должны спрятаться в густой листве проклятых деревьев. Мы обязаны сидеть молча, пока Монти Грина разрывает свора бешеных псов. Бо глухо зарычал, понимая, что они в меньшинстве. Пульс набатом стучал в ушах. «Нам пора перестать идти на сделки с совестью», – прозвучала в голове Рэйвен Рейес. К чёрту Протокол.
К чёрту. Дурацкий. Протокол.
Я выстрелила первой, пулей вышибая мозги одному из шакалов. Выстрел разнёсся хлопком, и я выстрелила ещё раз. Упал второй. Бо тут же ринулся в атаку, раздирая глотку третьему. В шакала, что вцепился в Монти, выстрелил Атом. Грин тоже попал чётко в лоб ещё одному, что нёсся, спеша его разорвать. Но этого было всё ещё недостаточно. Миллер спрыгнул из укрытия первым, приземляясь в нескольких шагах от Монти. Я спрыгнула следующей, больше не в силах отсиживаться в безопасности. Хватит убегать. Хватит прятаться. Хватит!
Почуяв новую цель, часть шакалов бросились на нас. Рейес сняла нескольких с дерева, пока я пробивалась к Бо. Он уже был почти без сил: твари истрепали его и задавили числом. Несколькими точными выстрелами я разнесла им головы – часы тренировок были не зря. На земле вдруг оказался Гленн, оттягивая ещё часть шакалов на себя.
Когда земля превратилась в кровавую кашу из трупов, нам оставалось избавиться всего от нескольких тварей. Но шорох листвы послышался совсем с другой стороны. Я успела обернуться, взводя оружие, но было уже поздно. Стрела просвистела в нескольких дюймах от меня и вонзилась в спину Гленна под левую лопатку. Он не издал ни звука. Просто рухнул ничком и замер. Следующая стрела просвистела следом. Бо упал на землю после её попадания в бок. Боже… Нет.
– Не советую в меня стрелять. – Я обернулась на мужской голос из зарослей. Лысая голова. Закованное в латы крепкое тело. – Мои лучники всегда попадают в цель.
Красноватое клеймо на лбу. Вот туда я и выстрелю. В руках у меня не лук. Я не промахиваюсь.
В миг, как я почти нажала на курок, стрела вонзилась в моё плечо. По руке будто разнёсся огонь, и хватка на прикладе разжалась против воли. Винтовка упала к моим ногам, пока я в неверии смотрела на торчащее из руки древко стрелы. Позади меня Монти бросил оружие, когда из зарослей шагнул ровный ряд лучников. Не меньше двух десятков.
– Сдавайтесь, – приказал всё тот же лысый.
Мы проиграли. Это была последняя мысль перед тем, как сознание заволокло непроглядной темнотой.
========== Глава 14. Кларк ==========
Я проснулась от нестерпимого жара и боли во всём теле. Во рту пересохло, а от попытки пошевелить левой рукой стало так больно, что я почти застонала.
Комната по размеру больше напоминала тюремную камеру, нежели жилое помещение. Глухие каменные стены, тусклый свет масляной лампы. На тумбочке рядом с кроватью я заметила стакан с водой и попыталась сесть, вновь сжимая зубы от болезненного спазма. На плече чуть выше локтя была повязка, наложенная весьма грамотно и аккуратно. Вместо костюма меня переодели в тёмный балахон длиной почти до самых пят. Здоровой рукой я схватила стакан и выпила всё до дна. Плевать, если там отрава. Не выпью – сдохну от жажды ещё раньше.
От попытки подняться на ноги закружилась голова. Я снова рухнула на постель. Где я, чёрт возьми? Где Атом, Рэйвен, Монти? Что было на наконечнике той стрелы, что я тут же потеряла сознание? Если Мёрфи был прав, то лучше в муках умереть от сепсиса. Клейма на лицах означали одно – они изгнанники. Преступники. Разбойники. Почему мы так нужны им? Лёгкая мишень?
Я вздрогнула, услышав поворот ключа в замке. И крупно задрожала, когда в проёме появился тот самый лысый, которого я едва не убила точным попаданием в голову. Вместо доспехов на нём теперь был чёрный балахон, подпоясанный чем-то вроде тонкого каната. На груди висел резной амулет в виде пирамиды с расходящимися от основания лучами. «Второй Рассвет», – вспомнила я. Кажется, командир Блейк называл их именно так.
– Все уже проснулись и готовы предстать перед госпожой. Замечательно, – от его жуткой улыбки у меня по спине пробежали мурашки. – Братья, помогите нашей новой послушнице. Госпожа не любит ждать.
Он исчез в низком дверном проёме, вместо него в комнатушку занырнули ещё двое мужчин в чёрных балахонах. Я забилась в угол, подгребая под себя ноги.
– Нет! Не трогайте меня!
Но они будто не слышали. Как зомби. Когда грубые пальцы сомкнулись на повязке, я заорала от застелившей глаза боли. По щекам потекли невольные слёзы. Им было плевать. Меня стащили с кровати. Колени подогнулись, но крепкая хватка не дала упасть. Мелкие камешки холодного пола впились в босые ступни. Я старалась идти ровно – от боли в руке уже и так хотелось умереть. Спутанные волосы упали на лицо и глаза, но обе руки были в цепкой хватке тюремщиков. Меня тащили по коридору с одинаковыми дверьми – такими же, как моя. Долгий путь вверх по лестнице и проход сквозь несколько залов. Против воли я всё равно путалась в своих ногах и с радостью упала на колени, когда руки отпустили и надавили на плечи.
Большой зал. Холодящий колени ледяной пол. На возвышении у самой дальней стены – нечто, похожее на трон. Будто выкованный из оружия разных видов – по бокам торчали острия мечей, кинжалов, причудливо изгибающиеся, переплетённые, будто ветви дерева, он высился почти до потолка. Девушка в элегантном доспехе с тем же символом пирамиды на груди казалась неотъемлемой частью трона. Её алый плащ мягко стелился по уродливой конструкции, контрастируя с чёрным боевым раскрасом на глазах и скулах. Даже без представлений я уже знала – это Лекса.
– Хеда, – поклонились ей мои сопровождающие.
Я повернула голову вбок. Облегчённо выдохнула, встречаясь взглядом с Рэйвен, Атомом и Миллером. Позади послышались ругательства, а затем слева от меня двое мужчин на колени повалили Монти. Живы. Все живы. Боже. Нас окружило не меньше десятка «братьев» в чёрных балахонах, пока мы не сводили взгляда с девушки. Если раньше у меня ещё были мысли, что нас приволокли в город Лесного Клана, то теперь они полностью исчезли.
– Что ж, добро пожаловать в колыбель новой цивилизации, – она встала со своего места и спустилась по ступенькам со своего возвышения. Её плащ мягко скользил по полу, когда она подошла чуть ближе, чтобы рассмотреть нас. – Как вам прогулка по лесам? Понравилось?
– Ах ты мразь! – Атом бросился вперёд. Тут же схваченный стражами, снова рухнул на колени, кипя бессильной злобой.
– За такое у нас обычно отрубают руку. Но на первый раз, думаю, я проявлю милосердие. Что думаете, братья?
– Из пепла мы восстанем, – хором голосов прозвучало у нас за спиной.
И в этот момент мне стало действительно страшно.
– Вам наверняка любопытно, кто мы и зачем вас сюда привели. Что ж. Давайте я представлюсь. Великая Хеда Лекса. И вы здесь, потому что я хочу даровать вам честь присоединиться к нам в почётной миссии. Наш мир умирает, радиация убивает нас. Пусть наши души чисты, но наши тела… Тела несовершенны. Они хранят в себе все ошибки наших предков. Однако вы… Вы – совсем иное дело. Насколько мне известно, ваши тела – совершенство. В них нет болезней, только сила и здоровье. Именно поэтому мне так важно, чтобы вы были с нами.
– С вами в качестве кого? Рабов по вынашиванию ваших ублюдков? – огрызнулась Рейес, глядя Хеде прямо в глаза.
Миг – и Лекса выхватила кинжал из ножен на поясе. Его остриё упёрла в подбородок Рэйвен, вынуждая ту поднять голову и посмотреть прямо на неё. Миллер почти вскочил со своего места, но стражи вовремя удержали его на месте.
– Милая, – Лекса склонилась к Рейес и мягко улыбнулась, – для вынашивания наших детей вовсе не нужен язык. Ещё несколько грязных словечек – и я прикажу братьям отрезать его. Хочешь рискнуть?
Рэйвен тяжко сглотнула. Я впилась ногтями в ладони, молясь, чтобы Рейес замолчала. Я верила: эта чокнутая не шутит.
– Отлично, – Хеда снова довольно улыбнулась и убрала кинжал обратно. – Я понимаю, что вас вырастили в абсолютно варварских порядках, и принять нашу философию вам не так просто. Поэтому будет лучше, если с вами буду говорить не я, а тот, кто хорошо вам знаком. Наш первый почётный брат из ваших рядов. Мой приближённый. О! А вот и он, – она посмотрела куда-то за наши спины.
Я обернулась.
Что? Нет. Этого не может быть. Нет.
Уэллс мёртв. Я видела, как его унесла бурная река. Но он шагал по залу в чёрном балахоне с кулоном «Второго Рассвета» на шее. В голове помутилось.
Это бред. Галлюцинации. У меня просто едет крыша.
– Уэллс, – поражённо выдохнула Рэйвен рядом. Не я одна его вижу.
Я встретилась с ним взглядом. Он узнал меня. Узнал всех нас. Не мог не узнать. Уэллс отвернулся, сохраняя на лице невозмутимость, а мой взгляд помутнел. Пусть это будет моя шизофрения. Пусть это будет лихорадка или симптом интоксикации мозга. Это не может быть правдой.
Лекса снова заняла свой трон. Справа от неё встал тот самый лысый воин с клеймом, а слева – Уэллс. Как? Как это возможно?!
– Перед вами Защитник нашей паствы Тристан, – Хеда повела рукой в сторону воина. А затем указала на Уэллса: – А его вы, верно, считали погибшим, судя по вашим растерянным взглядам. Но свершилось чудо. Брат Джаха выжил и принёс нам бесценный дар. Надежду. И всех вас.
– Друзья, – вдруг заговорил Уэллс. На мгновение его голос дрогнул, а затем вновь стал ровным и возвышенным. Величественным. – Я знаю, что вас привели сюда против вашей воли. Однако вы – не рабы. А «Второй Рассвет» – не про убийства и бессмысленное насилие. О ваших ранах хорошо позаботились. Вы всегда найдёте здесь кров, еду и воду. И цель, к которой мы всегда шли. Создать новый мир. Нас предупреждали, что это не будет просто. Что придётся много работать и, возможно, стать родителями будущих поколений. «Второй Рассвет» не требует ничего сверх этого. Наше учение – учение об общем благе. Из пепла мы восстанем.
– Из пепла мы восстанем, – вновь раздался хор голосов.
Я беззвучно заплакала. Спазм истерики сжал все внутренности, пока по щекам текли слёзы отчаяния.
– Мы пленники, а не добровольцы, – я не узнала собственный голос, хриплый, сдавленный и прерывающийся. – Почему новый рассвет должен быть тюрьмой, а не сознательным выбором?
– Пока все делают свой сознательный выбор, мир катится прямиком в ад, – вновь заговорила Лекса. – Путь к процветанию один. Мы должны объединить усилия. Все братья и сёстры здесь находятся с нами по велению сердца, однако вы слишком ценны в масштабах всей нашей миссии, чтобы предоставлять вам эту роскошь. Мне жаль, но это правда.
– Ни черта тебе не жаль, чокнутая сука, – выплюнул Миллер.
Хеда грустно вздохнула.
– Кажется, они ничем не лучше предыдущих. Совсем не понимают слов. Мне надоело, – она откинулась на спинку своего пафосного трона, посмотрела на Тристана и передала ему свой кинжал: – Начнём с малого. Отрежь ему палец.
Братья в балахонах окружили нас, не давая пошевелиться. Защитник паствы тяжёлой поступью спустился с возвышения и двинулся к Миллеру, которому уже вывернули руки так, что он был не в силах пошевелиться.
Я поняла, почему их балахоны были чёрными. На них не видно крови.
– Остановите его. Пожалуйста, – я давилась слезами. – Остановите!
Не знаю, что искала в глазах человека, которого считала братом. В них была только пустота.
Полный боли крик отразился от стен просторного зала. Казалось, он врезался под кожу. Я зажмурилась, изо всех сил сжимая зубы. Хотелось заорать во всю глотку. Схватить чёртов кинжал и воткнуть в горло чокнутой стерве. Кричать и плакать, пока Уэллс снова не станет собой. Я сжала складки балахона так, что побелели пальцы. Боль отдалась в руке обжигающим пламенем, но она была ничем по сравнению с огнём, каким пылала моя бессильная ярость.
– Мне не нравится отдавать такие приказы, – спокойно продолжила Хеда. – Но вы и сами всё понимаете. Знаю, что любите субординацию, так что привыкнуть будет несложно. Мы начинаем с пальцев. После трёх доходит почти до всех. Однако если вас это не пугает, то поверьте. У Тристана и его ребят хорошая фантазия. Вы не захотите проверять.
Я хотела закрыть лицо руками и заткнуть себе рот, но травмированная рука даже не поднялась. Я ничего не добьюсь, если не сдержусь. Не героизм, а бессмысленная жертва. Если не хотим остаться калеками, стоит сделать вид, что принимаем их правила. Я выдохнула и подобралась.
– Вы уже знаете, что у нас есть знания будущего. Мы на многое способны помимо той жалкой роли, что вы нам предопределили. Мы – не просто скот для размножения. Мы умеем строить города и спасать жизни. Уверена, вы уже слышали это раньше, но… Мы будем делать это для вас. Только позвольте.
Лекса молчала несколько долгих мгновений, а затем рассмеялась. Искренне. Звонко.
– Милая. Ты очаровательна в своей слепоте. Как ты можешь предлагать свои технологии, когда именно они привели нас сюда? В начало. В ноль. Я хочу, чтобы вы поняли кое-что. История будет повторяться, пока человек не перестанет потакать своей эгоистичной жажде подчинить природу, – она уверенно поймала мой полный отвращения и отрицания взгляд. – Ладно, давай приведу пример. Когда-то люди начали заниматься сельским хозяйством. Отказались от жизни кочевников и стали выращивать пшеницу. Тогда еды стало больше, а, значит, и общины росли. Настал момент, когда ловушка окончательно захлопнулась. Людей стало так много, что обратного пути уже не было – они бы не смогли прокормить себя, вернувшись к прежнему образу жизни. Были приняты простые решения: наполнить желудки, осчастливить общину. Но в итоге не мы подчинили пшеницу, а она подчинила нас. Она стала самым распространённым видом зерновых, заставляя бывших гордых охотников таскать на себе бесчисленные сосуды для полива. В погоне за простой и хорошей жизнью мы запускаем процессы, которые потом не можем контролировать. И разве Большая Война не самый лучший этому пример? До неё человечество заселило космос, но сейчас мы здесь. Не в дивном новом мире, а снова тягаем воду для полива этой клятой пшеницы.
– Мудрость нашей Хеды не знает границ, – с гордостью произнёс Тристан. – Одной из почётных миссий «Второго Рассвета» является устранение и изоляция технологий, которые могут навредить цивилизации. А на вас возложена ещё одна почётная миссия. Восстановить генофонд человечества с помощью ваших чистых тел.
Я застыла в отчаянном желании вырваться из этой кошмарной галлюцинации. Как мог Уэллс стоять рядом с ними и кивать? Разве не мы в детстве, глядя в иллюминатор, мечтали вновь осветить планету силой науки?
– Брат Джаха, – повернулась к нему Лекса. – Думаю, наше маленькое знакомство завершено. Сделай объявление, ради которого мы все здесь и собрались. И все могут быть свободны.
Он прокашлялся, вытягиваясь в струну.
– Сегодня каждому из вас предстоит ваша первая церемония, где вы отдадите свой долг «Второму Рассвету». Помните. Те, кто живёт для себя, окружён врагами. Те, кто живёт для других, живут среди друзей. Примите испытание достойно.
Не знаю, на что до сих пор надеялась, но в этот миг вера в лучшее покинула меня навсегда. Краткого кивка Лексы было достаточно, чтобы братья подхватили нас и повели обратно в камеры.
Когда меня снова заперли, я плакала. Знала: это конец. Сегодня со мной сделают то, что на «Ковчеге» считалось преступлением хуже убийства. Даже сквозь каменные стены и глухую дверь я услышала отдалённые крики и едва сдержалась, чтобы не сойти с ума. Прижалась щекой к камню, била его и скребла, сдирая кожу и задыхаясь. Под балахоном на мне ничего не было. Я – следующая. Я – слишком ценная, чтобы давать мне свободу выбора.
Голова закружилась. В ране снова пульсировала боль. Тёплые струйки потекли по предплечью с разодранной ладони. Я сползла по стене вниз на каменный пол. Опустив взгляд на ранки – обомлела. Кровь… Кровь, что сочилась из ссадин, была не красной. В тусклом свете подземелья она казалась чёрной. Я провела пальцами по подтёку. Нет, это не галлюцинация.
Схватившись за повязку на ране, я начала развязывать узел на бинте. Пальцы дрожали и не слушались, но после некоторых усилий он поддался. Слой за слоем я разматывала ткань. На ней тоже остались тёмные разводы из капель и потёков. Я оторвала целебный компресс и обомлела снова. Из раны действительно сочилась чёрная кровь.
Что… Что за чертовщина?
Я смахнула каплю пальцем и поднесла поближе к дрожащему свету лампы. Она не чёрная. Скорее тёмно-зелёная. А руки такие бледные вовсе не от обезвоживания и травм. Последний раз я видела свою кровь около месяца назад. Слишком давно, не связать с чем-то конкретным.
Я закусила губу. Цвет крови определяется упакованным в эритроциты гемоглобином. У морских беспозвоночных в её составе вместе с гемоглобином есть хлорокруорин. Они очень близки, отличаются лишь валентностью железа. Цвет – зелёный в связке с кислородом. Но откуда ему взяться?..
Вероятнее всего изменилась структура гемоглобина. Мутация в костном мозге наплодила кучу бракованных эритроцитов? Или проклятый земной вирус наконец-то начал меня убивать. Или яд землян при попадании в кровь нарушил её биохимический состав? Под рукой не было ничего, чтобы понять, не умру ли я из-за анемии в ближайшую неделю. Слабость и головокружение были первыми звоночками кислородного голодания.
Может, это и к лучшему. Ведь всё кончено.
От поворота ключа в замке темницы я снова вжалась в стену. Нет. Просто так я не дамся. Но вошедший брат вообще не выказал ни малейшего интереса ко мне – поставил на тумбочку поднос, а затем снова исчез. Я сглотнула, вдохнув ароматный запах чая и каши с фруктами. Сколько я провела в отключке? Сколько не пила и не ела? Схватив кружку, я сделала несколько жадных глотков. Мёд, что-то фруктовое и слегка острое, странный терпкий привкус. Тепло почти сразу разлилось по всему телу, пока я неспешно жевала кашу.
Сама не заметила, как провалилась в сон. Так и заснула сидя, прислонившись к стене и обняв себя руками. Глаза распахнула от того, что стало вдруг холодно, а затем ещё сильнее вжалась в каменную кладку. Передо мной стоял Защитник паствы Тристан. Широкий и высокий, казалось, он занимал собой почти всё доступное пространство. И я задрожала.
– Проснулась? – его чёрные глаза мерцали недобрым огнём. Таким, что мне тут же захотелось завернуться в одеяло, которое мне даже не оставили.
– Зачем вы здесь?
– Ты не внимательно слушала? Церемония. Долг.
– Нет. Нет, – я замотала головой. – Лучше вам этого не делать.
Он в два шага оказался рядом со мной. Миг – уже схватил за ногу и потащил к себе, рукой поднимаясь всё выше от лодыжки к колену. Хищная улыбка будила в душе первобытный неконтролируемый ужас.
– Это ещё почему?
Я попыталась вырвать ногу из его хватки, но она только усилилась. Мышцы едва слушались. Сердце забилось где-то в горле.
– Вот поэтому, – я провела рукой по кровоточащей ране и повернула к нему. – Она не красная. Чёрная! Не страшно?
– Так вот почему Хеде доложили, что ты особенная, – Тристан на миг застыл, всматриваясь в моё лицо.
Сейчас или никогда. Я рванулась к тумбочке, хватая массивную деревянную кружку. Постаралась прицелиться. Швырнула, как смогла. От внезапного удара Тристан опешил, и пальцы на моём колене разжались. Я подползла ближе к тумбочке. В идеале хотела схватить лампу, но дотянулась только до подноса. Фанатик же злобно посмотрел на меня и рванулся в атаку, наваливаясь сверху. Рукой вцепился в мою челюсть, задирая голову и заставляя смотреть прямо в его безумные глаза.
– Тебе разве не говорили, что нужно слушаться, чернокровка?
Я попыталась ударить его снова, но он успел перехватить мою руку раньше, больно сжимая. Даже со всей силой, что была, я не смогла выпутаться из захвата. Бесполезно. Твою мать. Это всё бесполезно. Конечности меня не слушались!
– Хочешь кричать? Пожалуйста, – Тристан продолжал глумиться, упиваясь своей властью. – Тебя услышат. Но никто не поможет.
– Сделаешь это – сдохнешь, – пообещала я.
– Тебе понравится, не переживай, чернокровка. Ты ведь выпила весь отвар, – он почти прошептал это мне в ухо и впился в шею липким, влажным поцелуем. Затошнило. Отвар? Что это значит?
Нет. Нет, нет, нет. Вот откуда эта слабость в мышцах и туман в голове. Я бы орала во всю глотку от ужаса, если бы знала, что это хоть как-то может помочь. Но вокруг враги. Вокруг – глухие стены.
Когда его рука задрала балахон и поползла вверх по бедру, я едва не взвыла. В отчаянной попытке прекратить этот ужас я зубами вцепилась в ухо, кусая со всей силы. Тристан взревел от боли. Приподнялся надо мной, давая миг желанной свободы, а затем дал по лицу так, что в голове зазвенело и помутилось.
– Лежи смирно и не дёргайся, – рыкнул он.
Слёзы невольно потекли из глаз, хотя я бы лучше умерла, чем заплакала прямо сейчас. Брыкалась, как могла, но ублюдок был больше и сильнее.
Пусть моя чёрная кровь означает смертельный диагноз. Тогда мучиться осталось недолго. Я заорала, когда ощутила пальцы между ног. Предприняла последнюю попытку оттолкнуть – бесплодную и бессмысленную. Обмякла, бессильно рыдая.
И тут дверь распахнулась – замыленным взглядом я разглядела только два силуэта.
– Что здесь происходит?! – узнала я звенящий гневом голос Уэллса. – Во имя Хеды, остановись сейчас же!
Тристан замер, глядя на Уэллса и Лексу. Хеда смотрела на своего Защитника с нескрываемым недовольством. Он тут же поднялся и вытянулся в напряжённую струну. Я одёрнула балахон, скручиваясь у стены во всхлипывающий клубок нервов.
– Госпожа…
– Брат Уэллс попросил меня об одолжении. Отдать ему нашу особенную послушницу в благодарность за его верность. И что я вижу тут? Что за своеволие?
– Хеда, я… Какая разница, если и я тоже…
Она оказалась рядом с ним и тут же влепила звонкую пощёчину. Её алый плащ красиво блеснул, взмывая вверх вслед за рукой хозяйки. Я поражённо смотрела, как воин вдвое её выше виновато склоняет голову, а Лекса злобно шипит:
– Есть слово Хеды. Есть приказы. Я обещала выполнить просьбу брата Уэллса, и ты помешал мне это сделать. Думаешь, мне нет разницы? Не смей мешать свои грязные гены с чистыми телами наших братьев и сестёр. Или хочешь, чтобы я сочла тебя изменником?
– Нет! Хеда, простите меня. Я… Я просто хотел попробовать. Я бесконечно верен нашей миссии.
– Даже не смей приближаться к ним. Я ясно выражаюсь? – её голос звучал так властно, что даже мне стало страшно. – Ими занимаюсь я и Титус. Для тебя есть все остальные. Ты понял? Понял меня, Тристан?
