Текст книги "Самый выгодный контракт демона Себастьяна III (СИ)"

Автор книги: Полиночка666

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

И все же Себастьян не произнес ни слова.

– Молчишь, раб?! – глядя прямо ему в глаза, угрожающе прорычал Высший демон, – Все еще надеешься сохранить достоинство? Не выйдет. Я мог бы взять тебя силой прямо сейчас, но это было бы слишком просто. Скоро ты сам начнешь меня умолять, хотя теперь я уже не удостою тебя чести созерцать мой первозданный облик.

Себастьян продолжал молчать, глядя в глаза своего мучителя, ему было тошно от осознания того, что он почти обнаженный стоит на коленях перед этой тварью.

– Я слышал про твои садомазохистские игры с обезумевшим ангелом… – оскалив в жуткой ухмылке острые клыки, продолжил издеваться Азазель, – Говорят, ты стоически терпел удары ангельского кнута, посмотрим, какой эффект произведет на тебя огненная плеть…

После этих слов в свободной лапе Азазеля появилась змеящаяся лента, словно сотканная из адского пламени. Запястья Себастьяна тотчас рванули вверх невидимые кандалы, заставив подняться на ноги.

Высший демон убрал лапу от лица своего пленника и зашел ему за спину.

– Мне, право, жаль портить твою красоту, но ты был сегодня уж очень плохим мальчиком…

В следующий миг тело Михаэлиса дернулось от невыносимой боли, прожигающий до самых костей, лоб покрыла испарина, а из прикушенной губы по подбородку потекла горячая кровь. И все же он не проронил ни звука.

– Я хочу услышать твой крик, и добьюсь своего, даже не сомневайся! – обжигая его шею горячим дыханием, с дьявольским злорадством прорычал Азазель.

Михаэлис едва мог вздохнуть, так как боль еще продолжала жечь его спину, а Высший демон уже размахнулся для нового удара.

На этот раз огненная плеть вырвала из уст жертвы глухой стон, а затем удары посыпались один за другим.

Третий, четвертый, пятый, шестой… Себастьян бился в своих незримых цепях, подобно мотыльку, угодившему в паутину. Боль затмевала разум, а спину жгло так, словно ее лизали струи кипящего свинца. Хриплые стоны демона становились все громче, он уже с трудом мог ловить ртом воздух, казавшейся раскаленным. Это была поистине адская пытка, и Азазель явно наслаждался ее исполнением, периодически холодно повторяя пленнику одни и те же слова:

– Моли меня о пощаде!

Но изможденный, истекающий кровью демон продолжал молчать.

После десятого удара Михаэлис, все же, уронил голову на грудь, так как сил терпеть непереносимую боль больше не осталось.

– Проси о моей милости сейчас, Себастьян! – подняв голову жертвы за волосы и заглянув ей в глаза, приказал Азазель, – потому что, иначе я применю это же наказание к твоему щенку, после того, как смертные надругаются над его телом и отправят душу прямиком в Ад.

Михаэлис медленно сфокусировал взгляд, чувствуя, что больше не может противостоять своему мучителю. Сейчас он знал только одно – нельзя допустить, чтобы его юный господин испытал подобные страдания. Нужно было попытаться спасти мальчика в мире людей, если уж не удалось спастись самому.

– И как мне это понимать, Азазель, развлечения в рабочее время? – внезапно прозвучал за их спинами знакомый бархатный голос, в котором улавливалась легкая ирония, – Придется прервать твое рандеву, уж не взыщи.

В тот же миг руки Себастьяна вдруг оказались свободны, и он рухнул на колени, одновременно ощущая, что вновь одет в свой костюм, а боль в спине угасла, словно огонь на снегу.

Азазель же тем временем уже принял первозданный облик и грациозно приклонил колено перед правителем Ада.

Теперь Люцифер занял место на высоком кресле в центре зала. Его шелковый черный плащ ниспадал до самого пола, а бледная тонкая кисть, украшенная рубиновым перстнем, лениво поглаживала гладкую, блестящую шерстку черного кота, уютно устроившегося на коленях.

– Светозарный Повелитель, я прошу простить мою дерзость, – прижав руку к сердцу, заговорил Высший демон, – Себастьян Михаэлис нарушил субординацию, отказавшись подчиняться своему прямому начальнику. Потому я был вынужден…

– Не стоит утруждать себя бесполезными объяснениями, Азазель, – устало прервал подчиненного Первый из Падших, – тебе прекрасно известно, что я в курсе всего, что происходит в моих владениях.

– В таком случае, Повелитель, вы должны покарать Михаэлиса за его дерзость, а еще за противоестественное чувство к смертному мальчишке, ради которого он не раз злоупотреблял демонический силой, – Перворожденный не хотел сдавать позиции.

– Неужели? – Люцифер иронически приподнял изогнутую бровь, – и что же он такого натворил? Назначил себя владыкой целого континента или без моего позволения воскресил погибшего демона?

Азазель побледнел и опустил взгляд, но все же не промолчал.

– Он привязался к человеку, Повелитель, нарушил первое правило для любого демона, и самое отвратительное, Михаэлис даже не вожделеет этого юнца!

– Хм, вот как… – продолжая поглаживать мурчавшее животное, задумчиво проговорил Правитель Ада, – Не скрою, я тоже привязан к своему коту, но если кто-то посмеет упрекнуть меня в том, что я его не вожделею, пожалуй, я испепелю наглеца на месте.

– И все же… – попробовал возразить Азазель, но Первый из Падщих тотчас прервал его жестом.

– У всех нас есть какие-то привязанности, друг мой, без них вечная жизнь была бы невыносимо скучной, тебе ли это не знать?

– Вы как всегда мудры, Повелитель, простите за мою дерзость, – учтиво произнес Азазель и склонил голову в знак покорности.

– Ну, а теперь встаньте, оба, – на этот раз холодно приказал Люцифер, – у меня есть для вас распоряжения.

Себастьян медленно поднялся на ноги, с удивлением ощущая, что от ран и слабости не осталось следа.

– Благодарю Вас за честь, мой Повелитель, – поклонившись своему спасителю, с искренним уважением произнес он.

– Благодарю за честь… – словно эхо, вторил подчиненному Азазель, также встав с колен.

– Поскольку, как я заметил, у вас двоих явная несовместимость, мешающая слаженной работе, а у тебя, Азазель, еще и пагубная привычка забывать мои просьбы, – еще более холодно произнес Правитель Преисподней, – мной было принято решение перевести Михаэлиса в отдел Планирования войн и катастроф, под начало первого герцога Ада – Астерота. Надеюсь, возражений не будет?

– Но Повелитель, – в голосе Азазеля прозвучала с трудом скрываемая досада, – Михаэлис нанес мне непростительное оскорбление, разве за это он не заслужил должного наказания?

– Безусловно, заслужил, – с некоторой иронией ответил Первый из Падших, – И будет наказан по всей строгости, если конечно на суде ты захочешь повторить его оскорбительные слова.

Азазель заметно побледнел, а его губы сжались в тонкую линию, однако ответить ему уже было нечего.

– Не стоит держать обиду, друг мой, – почти примирительно ободрил подчиненного Люцифер, – Тем более ты ведь уже наказал нарушителя субординации, также, как и Этьена Бронтэ. Значит, справедливость восторжествовала.

Закончив фразу, Повелитель Ада поднялся с кресла и, создав посреди зала просторный портал, вновь обернулся к Азазелю.

– Полагаю, инцидент исчерпан? – неожиданно строго произнес он, – Надеюсь, на этот раз ты не забудешь мои слова, спустя еще двадцать веков.

Себастьян мысленно усмехнулся, заметив промелькнувший огонь в глазах своего уже бывшего начальника.

Тем временем, повернувшись к порталу, Люцифер подал демону знак, следовать за собой.

Не зная, чего ожидать от этого приглашения, Михаэлис набрал в легкие больше воздуха и шагнул в черную пульсирующую воронку, в которой уже скрылся его могущественный покровитель.

В зале, где оказался Себастьян, царил таинственный полумрак. Настенные канделябры в форме горгулий держали в своих когтистых лапах толстые красные свечи, а у невысокого дивана с множеством подушек дымил хрустальный кальян. На мраморном полу, тут и там, были расставлены сосуды с горящими благовониями, их пряный аромат распространялся по всему залу, успокаивая и, словно, придавая уверенности.

– Подойди ближе, Синистер*, я хочу поговорить с тобой… – не громко произнес Первый из Падших.

Себастьян сделал несколько шагов к дивану и только тогда заметил, что его покровитель расслабленно возлежит на подушках, по-прежнему продолжая поглаживать своего кота.

– Повелитель, я безмерно благодарен Вам за все, что вы для меня сделали, – преклонив колено, учтиво произнес Михаэлис, – но позвольте просить о последней милости: мой бывший контрактер и женщина, которая может им стать, в опасности. Я должен вернуться в Лондон и спасти их. После этого я буду готов исполнить любой Ваш приказ.

– Я вижу, ты действительно изменился, Синистер, – с долей сожаления отметил Люцифер, проигнорировав просьбу подчиненного, – когда-то ты понравился мне своей бесстрастностью, смешанной с обаянием и чувством юмора. Не дрогнув, ты мог зарезать десяток человек, а затем, в ту же ночь, смеясь и шутя, провести время с прекрасными девами. И даже не вспомнить о предсмертных стонах своих жертв. Ты никогда не жалел о прошлом и не задумывался о будущем, а единственной твоей слабостью была любовь к кошкам. Что же произошло? Что такого ты нашел в душе маленького аристократа? Почему ты до сих пор верно служишь собственному рабу? Какое чувство может заставить демона рисковать собой ради сырого блюда? Ты полюбил ребенка, Синистер?

– Простите, мой Повелитель… – поднявшись с колен, заговорил Себастьян, – Я готов объяснить Вам свои поступки. Просто душа этого мальчика отличается от всех, что я видел прежде у своих контрактеров. Ее не терзают низкие, грязные пороки, такие как алчность, зависть и жажда власти. Все его желания чисты, а гнев справедлив, и лишь его приказы мне приятно исполнять. Именно поэтому я готов служить лишь ему, храня верность, даже после исполнения условий контракта. И никто другой не сможет заменить моего господина... Потому что другого такого просто нет.

– Звучит красиво, – слегка улыбнувшись, проговорил Первый из Падших, – вот только твои слова – лишь малая часть правды, Синистер.

Сказав это, Люцифер осторожно переложил спящего кота с колен на подушку и, встав с дивана, сделал плавный жест рукой.

Посреди зала, словно раскалившись, задрожал воздух, а затем взору Михаэлиса открылась жуткая картина.

Темный грязный коридор подвала освещал лишь чадящий огонек масляной лампы, ряд стальных клеток вдоль стен, откуда-то доносился тихий детский плач.

Пространство расширилось, и Себастьян оказался внутри, он сделал несколько шагов по коридору, пока не замер, не в силах пошевелиться.

В одной из клеток лежал хрупкий обнаженный подросток, неестественно скрючившись на запачканном рвотными массами деревянном полу. Его спина была рассечена десятками алых полос от ударов плетью, они контрастно выделялись на нежной, почти белой коже, а по внутренней стороне бедра стекала густая темная кровь. Многочисленные кровоподтеки, ссадины и свежие рубцы от кандалов на тонких запястьях говорили, что жертва сопротивлялась своим мучителям до последнего. Лица было не видно. И только по спутанным серебристо-черным волосам в этом истерзанном и оскверненном мальчике демон узнал своего юного господина.

Внутри словно что-то оборвалось. На лбу выступил холодный пот. Невольно опустившись на колени перед графом, который не шевелился и, казалось, не дышал, Себастьян увидел его глаза. Такие же прекрасные, небесно-синие, они бессмысленно смотрели в одну точку. Едва сдерживая себя чтобы не завыть от боли, разрывающей сердце, демон протянул руку и осторожно коснулся хрупкого плеча. Но Сиэль даже не вздрогнул. И тогда Себастьян решился заглянуть в его душу.

Все серебристые искорки в ней погасли, а синий фон потух, словно выцветшее полотно. Беспросветная серая мгла: это все, что осталось в когда-то похожей на звездное небо душе графа Фантомхайва.

Чья-то рука легла на плечо Михаэлиса, он вздрогнул и тотчас обнаружил, что стоит на коленях посреди полутемного зала.

– Я чувствую твою боль, Синистер, – не громко проговорил Люцифер, – она столь сильна, что могла бы питать целый отряд чертей в течение года. И теперь, ты все еще будешь утверждать, что не любишь этого мальчика? Из-за редкой души так не страдают. Тем более, благодаря твоим стараниям, она уже далеко не так хороша, как прежде.

Себастьян медленно поднялся на ноги и взглянул в глаза своего покровителя.

– То, что я сейчас видел… это реальность? – его голос не дрогнул, но звучал так, словно демон только что потерял частицу своей души.

– Реальность, но всего лишь одна из возможных… – бесстрастно ответил Люцифер, – И только в твоих силах не допустить этого.

– Что я должен сделать? – ощущая, что сейчас готов спалить пол-Европы, облизнув пересохшие губы, спросил Михаэлис.

– В общем, ты уже и так начал выполнять мой план, просто я хочу дать тебе дополнительный стимул, – с легкой иронией отозвался Первый из Падших, – Открою один секрет: каждый из демонов, рано или поздно, впускает в свою душу запретное чувство. Любовь порождает слабость, делая демона уязвимым, а уязвимым существом намного проще управлять. Я мог бы создать себе целую армию безжалостных монстров, гораздо умнее и сильнее тех, что служат в Преисподней. Но я не в силах вдохнуть в них душу.

А существо без души не имеет никаких слабостей, потому управлять им можно лишь при условии отсутствия у него всякого интеллекта. Именно поэтому мы пополняем ряды демонов за счет людей. Все продуманно и нарушение первого правила является лишь рычагом управления. Но вернемся к твоей задаче…

Повелитель Ада еще раз повел рукой, и перед Себастьяном предстала новая картина.

Темноволосый молодой человек сидит в бедной маленькой комнате, он что-то пишет. На листке бумаги демон различил древнеиндийский символ, напоминающий изломанный крест.

Затем в комнату входит стройная женщина в белом плаще, на короткий миг она замирает на пороге. Внезапно в ее руке появляется серебряный меч, а за спиной раскрываются белоснежные крылья.

Картинка померкла, прежде чем воин-ангел приблизилась к человеку.

– Ты ведь слышал об Апокалипсисе, Синистер? – сохраняя прежнюю холодность, спросил Люцифер.

– Да, Повелитель, – ответил Себастьян, с каждой прошедшей секундой он нервничал все сильнее, ведь господин и Мария по-прежнему находились в опасности.

– Мария… ты не зря о ней вспомнил, – заглянув в глаза подчиненного, неожиданно произнес Первый из Падших, – она и есть твое задание.

– Мария?.. – искренне удивившись, переспросил Михаэлис.

– Да. У ее души особое предназначение, но если она перейдет на сторону Тьмы, например, заключив контракт с демоном, то будущее может сложиться совсем иначе, – Повелитель Ада, заложил руки за спину и прошелся по залу, – Грядет великая война, миллионы душ отвернутся от Света, а мир захлебнется в крови невинных. Подобного не было на Земле еще никогда, и лишь одна чистая душа может разрушить наши планы. Понимаешь о ком я?

– Да, мой Повелитель, – помрачнев, ответил Себастьян. В эту минуту он понял, зачем Архангел приходил за душой его господина. Юный граф оказался лишь разменной монетой, простой пешкой в игре Высших сил.

– Но если я завладею душой Марии, Вы позволите мне оставить ее? Сделать моей рабыней? – спустя пару секунд решился спросить демон.

– Конечно, – Люцифер едва заметно усмехнулся, – ты сможешь сделать с ней все, что захочешь, главное береги эту женщину сейчас, не дай погибнуть смертной оболочке, до того, как заключишь с ней контракт. Я даю тебе право использовать любые методы обольщения, убеди ее, что ты творишь зло во имя справедливости. И пусть она сама отдает приказы карать насильников и убийц. Ведь тебе известно ее слабое место?

Улыбка вдруг исчезла с бледного лица Повелителя Ада, и он строго добавил:

– Ты не справишься – найдется другой. Учти это.

Себастьян заставил себя не думать о том, на что соглашается, глубоко заперев всколыхнувшийся было протест. Он лишь кивнул, сохраняя непроницаемое выражение лица.

– Я сделаю все, как вы мне приказали, Повелитель, но что на счет юного графа? Азазель наверняка захочет отомстить мне именно через него.

– Твоего подопечного больше никто не тронет, Синистер, из наших, во всяком случае… – уже скорее снисходительно, ответил Первый из Падших, – Это я обещаю, а теперь поспеши, он уже давно зовет тебя.

После этих слов, Люцифер в третий раз поднял руку и открыл настоящий портал, сквозь который Себастьян увидел коридор особняка Фантомхайв. Разрушенная выстрелами штукатурка и кровь на полу, говорили, что медлить больше нельзя.

– Благодарю, Повелитель! – крикнул демон, уже исчезая в портале.

– Господин, господин, проснитесь, вам снова приснился кошмар… – Сиэль открыл глаза и увидел перед собой обеспокоенное лицо дворецкого.

Улыбнувшись мальчику, демон вытянул перед собой руки, и на них тотчас возник поднос с чашечкой ароматного чая и большим шоколадным тортом.

– Ваш любимый десерт, господин, и сегодня я не стану говорить, что сладкое на ночь вредно… – Себастьян подал мальчику тарелочку с большим куском торта и снова тепло улыбнулся.

– Господин, господин! – голос дворецкого вдруг стал неестественно высоким, – Господин, очнитесь!

Сиэль почувствовал, как кто-то активно трясет его за плечо. Распахнув глаза, граф резко сел на диване, и испуганное лицо Марии поплыло перед его взором, как и все окружающие предметы.

Ужасные события этой ночи тотчас восстановились в памяти.

– Господин, мы все так за вас испугались! – рядом с Марией возникла чумазая физиономия Барда, пытающегося изобразить улыбку, – вы несколько минут не приходили в себя! Но не волнуйтесь, мы не за что не отдадим вас этим уродам!

– Да! – немедленно поддержал товарища Финни, – Никогда!

– Умрем, но не отдадим! – голос Мэйлин прозвучал особенно решительно.

– Пока вы были без чувств, – вновь заговорил Бард, – я приготовил зажигательную смесь из керосина и пороха, Мэйлин вскрыла сейф и нашла там оружие и патроны, а Финни забаррикадировал дверь шкафом и вашим столом.

– Простите, стол пришлось перевернуть, и он немного поцарапался… – смущенно оправдался садовник.

Ошарашенный Сиэль бросил на него взгляд и увидел, что уже вся правая сторона рубахи паренька пропиталась кровью, хотя рана и была кем-то наскоро перевязана.

– Теперь эти твари так просто сюда не вломятся! – успокаивающе добавила Мария и протянула графу стакан с водой.

– Но как же газ? Мы же все засыпали от газа… – растерянно пробормотал Сиэль, сделав большой глоток.

– Действие газа неожиданно быстро прошло, а на мадам Марию он и вовсе не подействовал… – почесав затылок, ответил Бард, – Видать, эти уроды еще и никудышные вояки.

В этот самый момент в дверь вновь начали колотить и, судя по хрусту дерева, чем-то тяжелым и острым.

– Топоры нашли, сволочи! – зло сдвинув брови, констатировал Бард, – Ну, пусть только сунутся, мы устроим им теплый приемчик!

– Да! – подтвердил неестественно бледный Финни, подняв оторванную от пола доску.

Сиэль на мгновение замер, пристально глядя на своих слуг, в его душе вдруг шевельнулось какое-то странное чувство, нечто вроде благодарности. Мальчик понимал, что раз он сам еще жив, то и у Себастьяна, возможно, есть шанс на спасение. А значит, стоит попытаться выбраться из этой ловушки.

– Слушайте меня! – решительно произнес граф, – сидеть здесь и дожидаться пока налетчики ворвутся мы не станем. Они не будут стрелять в меня, но кто-то из вас может пострадать. И не забывайте, что с нами Мария.

– Что же нам делать? – удивленно спросил Бард.

– В окно я вас не пущу – слишком высоко! – не дождавшись ответа, категорически заявила Мэйлин, стоявшая с двумя пистолетами в руках.

– Нет. Мы уйдем на чердак, а оттуда на крышу, – голос юного лорда стал очень серьезным, – слушайте мой приказ: ты, Финни, залезай на шкаф, и проломи дыру в потолке, достаточно широкую, чтобы все могли в нее пролезть, Бард тебя подстрахует. Мэйлин и Мария, сорвите и свяжите шторы, с их помощью мы попробуем направить бандитов по ложному пути. Пусть подумают, что мы спустились в сад. А я пока буду защищать дверь, чтобы никто не смог увидеть наши приготовления.

– Так точно, господин! – радостно улыбнувшись, отозвался Бард, – Сейчас же все сделаем!

– Я же говорил, что наш господин самый умный! – с искренним восхищением, воскликнул Финни и, стоически терпя боль в руке, полез на высокий шкаф.

Перезарядив свой револьвер, Сиэль ожидал, когда первый бандит проломит дверь, но за время всех приготовлений графу пришлось выстрелить лишь один раз. Слуги справились очень быстро, и вот уже спустя десять минут, Финни помог Марии и Сиэлю подняться через дыру в потолке.

На чердаке оказалось пыльно и темно, лишь яркая луна немного освещала помещение, заглядывая в слуховое окно.

Сиэль никогда прежде сюда не поднимался, а потому растерялся, увидев сваленные в углу старые вещи, среди которых узнал свою любимую детскую лошадку. Все воспоминания о счастливом детстве, которые были связанны с поместьем, сгорели в первом пожаре четыре года назад, а здесь – в лондонском особняке сохранились предметы, на миг вернувшие мальчика в прошлое.

«Вот, в той коробке свалены солдатики, которыми мы с Лиззи любили играть на ковре у камина, а этот миниатюрный фрегат подарил мне отец, когда я болел пневмонией и месяц не вставал с постели…» – Юный лорд на миг прикрыл глаза, внезапно ощутив, как он устал ото всех бед и кошмаров, которые преследовали его последние годы. А если Себастьян все же не вернется, то смысла бороться со всем этим дальше, просто нет.

– Господин, идемте быстрее! – поторопила его Мэйлин, – бандиты скоро поймут, как мы покинули кабинет и пустятся в погоню.

Сиэль поднял на нее печальный взгляд, а затем решительно произнес:

– Сейчас мы разделимся: вы вместе с Марией спуститесь по пожарной лестнице и попытаетесь найти надежное укрытие, а я останусь тут. Буду отстреливать этих тварей, как только они начнут подниматься наверх. Если мы побежим вместе они не оставят нас в покое, а я не хочу, чтобы вы… Короче, исполняйте приказ! Уходите!

– Господин… – дрогнувшим голосом прошептал Финни, – Вы что?

– Я не брошу вас одного, господин! – Бард мрачно сдвинул брови, – Я не ушел бы, даже если у нас не осталось бы ни одного шанса спастись! А шанс есть!

– И я не уйду! – твердо объявила Мэйлин, – даже не просите!

– Но почему? – непонимающе глядя на слуг, спросил Сиэль, – Вас могут убить. Разве вы не понимаете – Себастьяна больше рядом нет!

– Как вы можете такое говорить, господин? – с долей обиды пробормотал Бард.

– Мы с вами, потому что вы не просто наш хозяин – вы наша семья, а другой у нас нет… – глаза Мэйлин, заметно заблестели.

– Тогда… – Сиэль попытался скрыть смущение, – Финни, я доверяю защиту мадам Марии тебе! Поможешь ей спуститься в сад по пожарной лестнице, потом найдешь надежное укрытие, и вы будите сидеть там до утра, пока на улице не появятся люди. Возьмите с собой два пистолета и… если что, отправляйтесь сразу в особняк Мидлфордов. Родители Элизабет не оставят вас в беде.

– Господин, не говорите так! – не сдерживая слезы, пробормотал Финни.

– Все будет хорошо, я в это верю! – вдруг очень тепло произнесла Мария и, неожиданно заключила Сиэля в короткие объятья.

Граф был настолько ошарашен ее поступком, что пришел в себя только когда Бард осторожно коснулся его плеча.

– Они уже ушли, господин, и нам тоже пора поспешить!

Черепица крыши еще не просохла после дождя, и поблескивала в лунном свете подобно речной гальке, а далеко внизу мерцали газовые фонари и лужицы на брусчатке, отражавшие их холодный свет. Это необычное зрелище завораживало, но у троих беглецов сейчас не было времени любоваться красивым видом.

– Нам нужно добраться до южного крыла! – крикнул Бард набегу, – Господин, вы идите вперед, а мы будем вас прикрывать.

– Там тоже есть слуховое окно, – продолжила инструктаж Мэйлин, – разобьете его рукоятью револьвера и влезете на чердак, над хозяйственными помещениями. Дальше вам придется спуститься в прачечную через люк для грязного белья. Затем…

Она не успела договорить, так как за их спинами прогремел выстрел. Сиэль резко обернулся, вскидывая свой револьвер, он увидел, как на фоне луны стройная фигура горничной согнулась пополам, а затем сорвалась вниз.

– Мэйлин!!! – испуганно крикнул Бард, рванувшись к подруге, но судя по треску ломающихся внизу ветвей, поймать девушку повар не успел. Зато, поскользнувшись на мокрой черепице, он сам полетел следом, сопровождаемый выстрелами выбравшихся на крышу налетчиков.

– Твари! – крепко сжав рукоять револьвера, с ненавистью прошипел граф и, загадав лишь одно желание – убить, открыл огонь по почти неразличимым во тьме фигурам.

Бандиты напрасно старались укрыться в тени крыши, с предсмертными хрипами пятеро из них попадали вниз, а Сиэль бросился бежать к южному крылу особняка.

– Стой, щенок! Все равно не уйдешь! – крикнул ему вслед один из трех оставшихся в живых налетчиков, и тут юный лорд осознал, что этот ублюдок прав. На план, предложенный Мэйлин, времени уже не осталось. Бандиты догоняли непривыкшего к быстрому бегу мальчика, а значит влезть в слуховое окно до того как его схватят, он просто бы не успел.

Сиэль резко остановился и, развернувшись лицом к врагам, с направленным на них револьвером, начал медленно отступать к краю крыши.

– Не пытайся нас обдурить, парень! – злорадно усмехнувшись, гаркнул самый высокий из трех налетчиков, – Я считал пули, твой барабан пуст!

– Тогда подойди и схвати меня! – с трудом сдерживая гнев и выровняв сбившееся дыхание, холодно предложил Сиэль.

– Подойду, можешь не сомневаться, песик, – сплюнув себе под ноги, ухмыльнулся бандит, – скоро из тебя сделают сучку… Жаль только, что я этого не увижу!

– Это ты точно подметил, – с презрением прошипел граф и, швырнув в сторону врага револьвер, выхватил из-за пояса кинжал.

Бандит увернулся и быстро пошел на мальчика, готовый его схватить, но вдруг дернулся и захрипел, давясь собственной кровью.

Как и обещал Себастьян, зачарованный кинжал нашел свою цель. Однако, когда враг повалился набок, еще судорожно хватаясь руками за пронзенное горло, Сиэль понял, что оружия у него больше не осталось, а отступать некуда.

Пока двое оставшихся налетчиков замерли в растерянности, юный лорд быстро глянул вниз: высота крыши была слишком велика, но прямо рядом с ним начиналась водосточная труба, которую мальчик воспринял, как последний шанс на спасение.

Присев на корточки, Сиэль попытался спустить ноги, чтобы обнять ими трубу, но налетчики уже очнулись от оцепенения и кинулись к своей жертве.

Инстинктивно дернувшись назад, граф потерял равновесие, но все же успел в последний момент ухватиться руками за широкую часть водостока.

Хрупкое тело мальчика повисло над козырьком крыши, но проржавевший металл нещадно ранил нежную кожу, граф почувствовал, что его пальцы вот-вот разожмутся, к глазам подступили слезы. В этот момент страх с новой силой сковал сердце Сиэля, ведь он не знал, что стало с Себастьяном, не знал, что теперь будет ждать его после смерти. В глазах начинало темнеть, дыхание сбивалось.

Юный лорд не задумался над тем, почему сверху до него донеслись два коротких крика и противный хруст ломаемых костей. Онемевшие пальцы мальчика разжались и, даже не вскрикнув, он сорвался вниз, но в тот же миг чьи-то сильные руки бережно подхватили графа и прижали к теплой груди.

Приоткрыв глаза, Сиэль увидел рядом взволнованное лицо Себастьяна, демон прижимал его к себе, так, словно боялся, что хрупкая ноша испарится в его руках.

– Господин, вы целы? – не скрывая тревоги, спросил он.

– Себастьян?.. – едва слышно прошептал юный лорд, прежде чем провалиться в черное небытие.

*«...а за умение наносить удар левой рукой меня прозвали Синистер, что являлось синонимом зла». (с)Часть 20 “Дворецкий взрослого господина”

====== Часть 25 «Беспощадный дворецкий» ======

Сиэль пришел в себя от приятного аромата любимого чая. Открыв глаза, он увидел, что полулежит на собственной кровати, а Себастьян стоит рядом, помешивая содержимое изящной фарфоровой чашки.

– Господин, наконец, вы очнулись… – с теплой улыбкой произнес дворецкий, – я как раз приготовил особый индийский чай, он поможет вам вернуть силы и снимет тревогу.

Юный граф осторожно пошевелил пальцами рук и обнаружил, что глубокие царапины исчезли, словно их и не было. И тотчас перед мысленным взором мальчика возник образ падающих с крыши Мейлин и Барда.

– Себастьян! Мои слуги, они… – граф осекся, не решившись закончить фразу.

– Они живы, милорд, – с улыбкой успокоил господина дворецкий, подавая ему чашку, – и, несмотря на полученные травмы, очень просили меня сообщить им, когда вы очнетесь. Мария, кстати, тоже сильно переживала за вас. Мне их позвать?

– Конечно! – Сиэль поспешно принял более вертикальное положение, и пригревшийся щенок недовольно заерзал на его коленях.

Спустя пару минут в спальне уже собрались все обитатели особняка, исключая лишь двух черных котов.

Мэйлин и Бард выглядели теперь, как близнецы: у обоих была загипсована правая нога, а руки перебинтованы. К тому же, их лица украшали многочисленные царапины и синяки.

– Ну как вы, господин? – немного сипло проговорил Бард, улыбнувшись разбитыми в кровь губами.

– Я цел, но как вам удалось… – граф снова не договорил, однако повар лишь еще шире улыбнулся и поспешил объяснить:

– Нам с Мэйлин чертовски повезло! Мы ухитрились свалиться прямиком на старую тую. Я то вообще, считайте, целехонек, а вот нашей девочке эти ублюдки прострелили голень.

– Но господин Себастьян уже извлек пулю! – тотчас успокоила хозяина горничная и заметно покраснела.

– А еще он дал нам обезболивающего отвара, так что о нас можете не беспокоиться! – добавил повар.

– И о нас тоже, господин, – с доброй улыбкой сообщила Мария, подойдя ближе к кровати графа, – Себастьян нашел меня и Финни в садовом сарайчике. Бандиты туда даже не заглядывали.

– Я так счастлив, что вы не пострадали, господин! – не сдерживая слез радости, признался юный садовник, плечо которого тоже оказалось умело перебинтовано.

– Я должен поблагодарить всех вас за верную службу… – сделав, наконец, глоток чая и заставив себя принять важный вид, произнес Сиэль, – А теперь идите отдыхать, хороший сон – лучшее лекарство.

После этих слов, слуги пожелали хозяину доброй ночи и покинули комнату, причем Бард и Мэйлин при помощи костылей.

В спальне остались только Себастьян и Мария.

– Я полагаю, что теперь должен объяснить вам свое отсутствие… – серьезно посмотрев на супругу и господина, проговорил дворецкий.

– Я уже думал, что ты… не вернешься, – с тревогой взглянув на демона, не громко сказал Сиэль, – ты ведь был ТАМ?

При этих словах мальчик многозначительно посмотрел в пол.

– Себастьян, ты попал в беду из-за нас? – голос Марии дрогнул, и она крепко сжала ладонь мужа, словно боялась его потерять.