Текст книги "Самый выгодный контракт демона Себастьяна III (СИ)"

Автор книги: Полиночка666

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

– Вот и все, Господин, отдыхайте… – Произнес дворецкий, бережно укрывая мальчика теплым одеялом. – Отныне Вы будете видеть лишь приятные сны, а я всегда смогу почувствовать, если Вам грозит даже малейшая опасность и явиться на помощь, насколько далеко бы не находился.

Сиэль заснул, ощущая приятное тепло от растопленного камина и запах свежевыглаженного белья. От былых тревог и сомнений не осталось и следа, а дневной кошмар теперь действительно казался лишь пустым сном.

Себастьян склонил голову набок, наблюдая, как его юный Лорд улыбнулся во сне, откинув в сторону худенькую ручку.

– Вы так ничего и не поняли, Господин… – Едва слышно прошептал демон, в то время, как его тело вновь обрело человеческий облик, а глаза теперь светились, лишь отражая огонь камина. – Но я сделаю все возможное, чтобы Вы как можно скорее смогли исполнить мое самое заветное желание.

====== Часть 13 «Строгий дворецкий» ======

Жирная стрелка на каминных часах уже медленно ползла к цифре пять, а Себастьян все еще сидел в кресле рядом с кроватью господина, погруженный в свои мысли.

Ритуал, который Михаэлис провел в этой комнате, никогда ранее не практиковался с участием живого человека. Демоны привязывали к себе души рабов в Междумирье если хотели развлечений с партнером, не обремененным страхами, или намеревались лично провести очищение обреченного на адские муки грешника. Но никто не привязывал к себе бывшего контрактера, пока его сердце продолжало биться в груди. Себастьян понимал, что вновь нарушил негласное правило, но уже придумал, как оправдаться за это, если кто-то из Высших задаст провокационный вопрос.

Михаэлис в очередной раз взглянул на спящего господина, теперь он чувствовал его душу так же, как и во время их контракта. Только сейчас печать не принуждала демона подчиняться, она служила лишь маячком, позволяющим всегда и везде «слышать» принадлежащую ему душу. Ощущать все ее чувства, будь то страх или радость, и всегда вовремя явиться на зов, если потребуется помощь. Конечно, так их жизнь станет намного легче, но самое главное Сиэль больше не увидит кошмаров – посланий ожидавшего его Отдела Возмездия.

Однако пора было готовить пятичасовой чай, осмотрев сегодня запасы директорской кухни, демон-дворецкий остался весьма доволен. Даже любимый господином Эрл Грей имелся в наличии, как и все необходимое для приготовления отличного десерта.

Поднявшись с кресла, Себастьян вновь взглянул на спящего мальчика, Сиэль пошевелил рукой и скинул с плеч одеяло, а на его губах появилась легкая улыбка. Сейчас юному графу было действительно хорошо, и демон чувствовал это острее чем когда-либо прежде. Невольно улыбнувшись, дворецкий шагнул к кровати и бережно накрыл мальчика, стараясь не разбудить, затем протянул руку и легко провел пальцами по серебристо-черным волосам.

«И все же мой господин кажется совсем еще невинным ребенком», – наблюдая за подопечным, с долей иронии подумал Себастьян, – «во всяком случае, когда спит...»

Приятный аромат розового масла из вазочки с сухими лепестками, стоящей на прикроватном столике, и свежесть накрахмаленного белья, вот то, что ощутил Сиэль, очнувшись от сладкого сна. Это был именно тот случай, когда не хотелось просыпаться, но вспомнив о событиях минувшего дня, граф сразу открыл глаза. Скрепив пальцы замком, мальчик с удовольствием потянулся, по всему телу разлилась пьянящая волна силы, он вдруг ощутил знакомое чувство незримой связи с демоном. Но если раньше оно казалось Сиэлю вечным проклятьем, то теперь воспринималось совсем иначе. Мальчику захотелось немедленно воспользоваться вновь обретенной возможностью призвать своего слугу в любой момент.

– Себастьян! Явись немедленно! – звучно приказал он пустоте, присев на кровати и для надежности, положив ладонь на грудь, где была скрыта новая печать демона.

Но к разочарованию юного графа эффектной материализации дворецкого из черной воронки портала не состоялось. Себастьян прозаично заглянул в спальню из соседней комнаты, растянув губы в самой раздражающей из богатого набора своих улыбочек.

– Вы уже проснулись, Господин! – бодро заметил он. – А я как раз собирался Вас разбудить...

Сиэль недовольно сдвинул брови.

– Ну, ну... – скептически проворчал он, – Замечтался о свидании со своей благоверной, а теперь оправдываешься. Живо помоги мне одеться и накрывай на стол, если не хочешь чтобы твой господин шел разоблачать убийцу голодным.

– Пятичасовой чай с сэндвичами и десертом из взбитых сливок уже на столе, – продолжая мило улыбаться, ответил демон, – Ваш официальный костюм выглажен, ботинки начищены, так что позвольте приступить к одеванию.

– Опять позерствуешь... – спустив ноги с кровати, безразлично констатировал Фантомхайв.

– Слуга должен во всем поддерживать своего господина, разве нет? – изобразив покорность, но, все же усмехнувшись, парировал Себастьян, помогая графу избавиться от ночной рубашки.

– О чем это ты? – строго спросил Сиэль, он терпеть не мог ехидные намеки демона.

– Вы хотите разоблачить школьного убийцу, как можно скорее и эффектнее. – Спокойно отозвался дворецкий, надевая на ноги мальчика лакированные туфли. – Однако даже не спросили меня о добытой информации относительно другого подозреваемого. Недальновидное поведение для хорошего сыщика. Теперь Вы меня понимаете?

Сиэль невольно сжал кулаки, от злости и обиды к щекам прилила кровь.

– Да, кто тебе позволил поучать своего господина?! – грозно сверкнув глазами, рявкнул он на словоохотливого слугу.

– Я всего лишь правдиво ответил на Ваш вопрос... – закончив завязывать красивый бантик на втором ботинке, невозмутимо возразил демон.

Граф нахмурился, но не стал далее выражать свое недовольство, вместо этого он ответил самым будничным тоном:

– И так, я тебя слушаю, Себастьян. Можешь продолжить доклад, только не отвлекайся от работы, не то чай придется готовить заново.

Дворецкий с интересом посмотрел на своего господина и, кивнув, вновь улыбнулся, но на этот раз скорее снисходительно.

Сиэль же сделал вид, что этого не заметил, следя за тем, как слуга ловко застегивает пуговицы на его жилете.

– То, что я Вам сейчас расскажу, больше походит на сюжет не слишком оригинального любовного романа. – Уже переходя к завязыванию нашейной ленты, начал демон. – В небольшой деревушке Гросс-Хилл, в предместье Рединга жили два молодых мечтателя, дружившие с раннего детства. У одного из них была родная сестра, и все трое, они почти не расставались, вместе пасли овец, собирали хворост и ловили рыбу. Вся эта идиллия продолжалась до тех пор, пока наши герои не выросли...

Себастьян сделал паузу, поднявшись с колен и приглашая графа пройти к столу.

– О чем это ты? – удивленно спросил Сиэль, он не мог понять, с чего вдруг его дворецкого потянуло на лирику, мало похожую на доклад.

– Прошу меня простить, Милорд, – отодвигая для мальчика стул, извинился Себастьян, – я просто хотел добавить этой истории немного живости. Но если желаете, я выражусь более сухо. Речь идет об Уолтере Грине и Сэмюеле Флике. Они родились и выросли в одной деревне и, по слухам, Грин в юности был влюблен в сестру друга – Роуз Флик. Повзрослев, оба юноши отправились учиться в Рединг, они были лучшими в церковной школе и мечтали получить высшее образование. Роуз же осталась в Гросс-Хилл и в восемнадцать лет вышла замуж за молодого кузнеца по фамилии Финч, с которым и переехала в Рединг, где он устроился путевым обходчиком. По словам соседки Финчей, после смерти миссис Роуз ее супруг сильно запил, а о юной дочери заботился только дядя, а также некий почтенный джентльмен.

Сиэль скептически искривил бровь и, сделав очередной глоток чая, поднял взгляд на дворецкого.

– И каким образом эта сентиментальная история компрометирует профессора Грина?

– Позвольте мне закончить, Милорд, – учтиво попросил Себастьян, подавая мальчику вазочку с пирожными, – как Вы уже наверняка догадались, мистер Грин и был тем самым загадочным «почтенным джентльменом». Более того, после гибели Мэри-Роуз именно он оплатил ее похороны, о чем я узнал в бюро ритуальных услуг, а белые лилии, что обнаружились на могиле девушки, регулярно доставляются смотрителем кладбища также на средства нашего уважаемого профессора. Эта история показалась мне весьма интересной, особенно если учесть, что во время похорон Мэри-Роуз Грин сказался больным. Он для чего-то скрыл от директора школы свое участие в судьбе погибшей девушки, как и ее родной дядя.

– Что ж, Себастьян... – Мрачно проговорил граф. – Эта информация в корне меняет дело. Теперь я вижу картину преступления совсем иначе, и вынужден признать – Алестер Блек, скорее всего, не имеет к убийствам юношей никакого отношения.

– Способность вовремя признавать свои ошибки – важное качество для хорошего детектива. – Одобрительно заметил демон. – Теперь у меня нет сомнений, что дальнейшую логическую цепочку Вы сможете выстроить сами.

– Я не нуждаюсь в твоем одобрении, Себастьян! – Раздраженно огрызнулся граф. – Твоя работа заключалась лишь в том, чтобы собрать информацию. Остальное здесь решаю я – Цепной Пес Ее Величества королевы Виктории!

– Разумеется, Господин. – С легкой улыбкой отозвался дворецкий. – И какие же выводы сделал Цепной Пес Ее Величества из моего доклада?

Сиэль самодовольно усмехнулся, вальяжно откинувшись на мягкую спинку стула.

– А вывод прост, Себастьян, – я снова оказался прав. – Ответил он удивленному слуге. – Моя первая версия предполагала, что преступником может оказаться убитый горем родственник Мэри-Роуз Финч. И теперь я точно знаю – всех юношей в школе убил ее отец.

Брови демона поползли вверх.

– Да, ее настоящий отец, – с видом победителя, уточнил граф, – Уолтер Грин.

– Но почему Вы так уверенны, что профессор Грин является отцом погибшей девушки? – С интересом спросил Себастьян, уже приняв обычное выражение легкой насмешливости.

– Во-первых, Грин с детства любил сестру друга, – спокойно начал излагать Сиэль, – во-вторых, он имел реальную возможность встретиться с ней в Рединге после ее замужества, в-третьих, староста Колдбридж видел, как незадолго до гибели Мэри-Роуз, Грин провожал ее с территории школы к нанятому экипажу. И, наконец, в-четвертых, Уолтер Грин так и не женился, хотя по меркам Рединга, являлся завидной партией почти для любой девушки.

– Не могу не согласиться, Милорд... – мягко улыбнувшись, подал голос дворецкий, – все эти факты, безусловно, наводят на подозрения в его виновности, но все же являются лишь косвенными доказательствами.

– Хочешь подловить своего господина, как ученика на экзамене? – Надменно хмыкнув в ответ, спросил граф. – У меня есть еще множество мелких улик против этого человека, например, он испытывает ко мне стойкую неприязнь, после того, как мы с тобой посетили бордель. А вот к Элизабет, напротив, проявил почти отеческую снисходительность. Даже не выдал ее директору, когда отвел меня к нему для наказания. К тому же я столкнулся с профессором Грином ночью и услышал довольно странный разговор, в котором упоминалась смерть и сожаление о своих действиях. Мне не удалось разобрать все слова, но я убежден, что речь шла об убийстве сына министра и его дружков.

– Допустим, а как же быть с отравлениями? – хитро прищурив глаза, спросил Себастьян.

Сиэль лишь снисходительно хмыкнул.

– Как я успел заметить, все педагоги «Хилворда» поддерживают между собой довольно дружественные отношения. Полагаю, Грину не составило бы большого труда пробраться в лабораторию Блека и выкрасть опытный образец яда.

– Что ж, Милорд, логично, не спорю... – все еще с интересом глядя на юного господина, подтвердил Себастьян, – Но как же Вы объясните, что Грин не отравил еду в Вашей тарелке?

– Возможно, он решил, что я... – Сиэль невольно запнулся, – что я еще слишком юн. Грин мог пощадить меня, рассчитывая на перевоспитание, в то время как старшекурсников приговорил к смерти, видимо, считая неисправимо порочными. Он одержим маниакальной идеей, как когда-то моя...

Сиэль вновь запнулся, но все же твердо закончил фразу:

– Как миссис Анджелина Дюлес. И, исходя из этой теории, полагаю, что его следующей жертвой должен стать я.

Себастьян слегка нахмурился, внимательно взглянув в глаза господина.

– И что же Вы намерены теперь предпринять? – Серьезно спросил он.

– Я буду действовать по намеченному ранее плану. Публично разоблачу профессора Блека, тем самым убедив настоящего маньяка, что он в безопасности. А затем буду ждать последнего хода противника. Ведь нам нужны неопровержимые доказательства его вины. – Сиэль поднялся из-за стола и на минуту задумался, а затем добавил: – Хотя, если бы Грин не помешался рассудком и убил лишь тех троих ублюдков, я бы его не осудил.

Демон вздохнул.

– Значит, Вы снова хотите стать приманкой для опасного убийцы? – Мрачно уточнил он. – Скажу сразу, как Ваш дворецкий, я не могу одобрить эту идею. Тем более в деле замешены исчезновения душ...

– А я и не нуждаюсь в твоем одобрении, Себастьян. – Искривив губы в саркастической усмешке, прервал слугу граф. – Мне вполне хватит твоего магического револьвера.

После этих слов мальчик развернулся на каблуках и направился к выходу из апартаментов, показывая тем самым, что разговор закончен. Но прежде чем появиться перед публикой, Цепной Пес Ее Величества хотел вернуть последние детали своего привычного образа.

Себастьян сразу угадал желание господина, и с безмолвным поклоном протянул ему уже открытую бархатную шкатулку. Внутри, на черной шелковой подушечке покоились два фамильных перстня рода Фантомхайв и маленькие серебряные серьги, инкрустированные синим содалитом.

– И все же, я позволю себе просить Вас соблюдать осторожность... – учтиво проговорил дворецкий, открывая дверь перед юным графом.

Но, выходя в коридор, Сиэль лишь гордо поднял подбородок, даже не удостоив взглядом следовавшего за ним слугу.

Уже продумывая свою речь, которую юный граф собирался произнести перед всем преподавательским составом школы, он вышагивал по коридору с видом полководца, только что взявшего вражеский бастион. Сиэль был до крайности горд собой и своим хитроумным планом. Ведь он собирался организовать побег Блека из заточения этой же ночью, чтобы развязать руки настоящему убийце, у которого появится возможность свалить вину за свое новое преступление на беглеца. Граф даже слегка улыбнулся, представляя лицо внезапно разоблаченного им профессора Грина. Но тут мысли мальчика грубо прервал знакомый капризный баритон:

– Ах, мистер Ферроу! – убрав пилочку для ногтей в карман пиджака, – С наигранным возмущением воскликнул Грелль Сатклифф, выглядевший сейчас точь-в-точь, как в пору бытности дворецким мадам Ред.

Жнец стоял, прислонившись спиной к стене, вооруженный... длинной, тонкой указкой.

– В разгар занятий болтаться в коридоре, да еще и не в форме! Это возмутительно! – видимо, подражая своему начальнику, он поправил очки кончиком указки. – Как учитель и дежурный по этажу, я обязан вас наказать и сделаю это с огромным удовольствием!

Сиэль равнодушно выслушал всю эту безумную тираду и сухо бросил идущему позади демону:

– Себастьян, разберись. – После чего продолжил свой путь.

С самого момента своего пробуждения, юный граф не переставал забавлять Себастьяна. Чего только стоила попытка мальчика призвать своего «слугу», используя энергетическое клеймо раба, как печать контракта. Обижаться на выходки ребенка, старательно изображающего из себя едва ли не владыку мира, Михаэлис просто не мог. Подобное поведение графа вызывало у него лишь снисходительную улыбку.

– Да. Мой Лорд. – Слегка склонив голову в поклоне, отозвался дворецкий, и, остановившись, повернулся лицом к влюблено таращившемуся на него Греллю.

– Мистер Сатклифф, будьте так любезны, – подчеркнуто вежливо начал демон, – оставьте, пожалуйста, моего господина в покое. В противном случае я буду вынужден применить к вам меры физического воздействия.

– Но, Себастьянчик, я тебя не понимаю! – Капризно сложив губки бантиком, воскликнул жнец. – Почему ты так печешься об этом наглом мальчишке?! Ведь он больше не твой хозяин! Давно всыпал бы щенку за хамство, а то мне больно смотреть, как он тобой помыкает. Но, если хочешь, я сам, с удовольствием, проучу зарвавшегося графишку...

В подтверждение своих слов, жнец продемонстрировал Себастьяну гибкую указку.

– Отличное средство, эффект послушания гарантирован!

Михаэлис на секунду прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Одно резкое движение и указка псевдо учителя оказалась в его руках, а Грелль заскулил, тряся в воздухе ушибленной ладонью.

– Я бы с радостью воспользовался вашим советом и испытал «отличное средство» в действии прямо сейчас. – Сверкнув на Сатклиффа горящим взглядом, грозно сообщил демон. – Вот, только, есть опасение, что это может вам понравиться, а потому воздержусь.

С этими словами Себастьян разломил гибкое дерево на несколько частей и, сунув щепки в нагрудный карман изумленного Грелля, развернулся на каблуках и поспешил вслед за графом.

– Ах... какая возбуждающая жестокость! – услышал Михаэлис у себя за спиной мечтательный вздох жнеца.

Себастьян шел немного позади юного господина, глядя на стройную, хрупкую фигурку, и невольно отмечая, насколько же беззащитным и слабым выглядит этот ребенок. Однако самомнение Сиэля шагало далеко впереди мальчика, будучи вдвое выше и крепче своего обладателя. Конечно, Михаэлис понимал, что во многом сам способствовал развитию в подопечном чрезмерной гордыни, тщеславия и высокомерия. Но все это никогда не казалось демону недостатками графа, напротив, скорее вызывало восхищение. Резкость, с которой Сиэль иногда обращался к своему демоническому слуге, вызывала у Михаэлиса лишь снисходительную улыбку, за десять веков жизни среди не самых приятных людей он выработал почти непоколебимое терпение. Роль дворецкого отлично подходила для того чтобы всегда оставаться рядом с графом и одновременно держать дистанцию, оберегать, заботиться, и при этом не вызывать ни подозрений начальства, ни опасений подопечного за свою свободу.

Но слова безумного жнеца вдруг заставили Себастьяна припомнить, а возникало ли у него желание наказать своего бывшего господина? Подчас граф бывал просто несносен, но вспоминая годы контракта, Михаэлис мог с точностью сказать одно: о том, чтобы ударить маленького хозяина, он никогда не думал. И, кроме того, что демона сдерживали условия договора, грубая сила всегда казалась ему слишком пошлым решением. Тем более вызывать у травмированного ребенка еще большую ненависть и агрессию по отношению к себе Себастьян не собирался.

Но теперь кое-что в их отношениях изменилось. Порой Михаэлис так сильно волновался за жизнь и здоровье своего юного графа, что один раз даже задумался о звонком шлепке, который можно было добавить, в качестве аргумента, к своему решению отвезти мальчика домой, вопреки его воле. А год назад демон едва удержался оттого, чтобы не встряхнуть хорошенько «Пса королевы» за плечи, убеждая, что не стоит ему отправляться ночью в опасное путешествие по трущобам Лондона. И в итоге ведь оказался бы прав, так как Сиэль тогда едва не расстался с глазами, а возможно и с жизнью.

Но все же, несмотря ни на что, Себастьян так ни разу и не поднял руку на своего подопечного, он просто хорошо представлял, как бы отреагировал на столь непочтительное обращение маленький гордец. Михаэлис буквально видел, полный ярости и обиды взгляд синих глаз, и был уверен, что запомнил бы его на всю жизнь. Ведь в этот миг он навсегда бы лишился доверия подопечного. И все старания пошли бы прахом. О теплых, дружеских отношениях и вовсе пришлось бы забыть, как и об улыбке юного господина, все чаще возникавшей на бледном лице, во время игры в карты или совместной конной прогулки.

По этой причине Себастьян всегда держал себя в руках, пытаясь действовать лишь убеждением, в случае если это было необходимо, или просто соглашался с графом, стараясь незаметно уберечь от грозящей ему опасности.

А уж применить к Сиэлю традиционное в Англии наказание, демону и в голову не приходило. Представив сейчас подобную ситуацию, Себастьян даже поморщился, настолько глупой, никчемной и отвратительной показалась ему эта сцена. Нет. Он никогда не стал бы убеждать в чем-то своего подопечного поркой. И не только потому, что это нанесло бы непоправимый вред его воистину коллекционной душе. А из-за того, что сам Себастьян считал, что низко поступать так с храбрым и достойным уважения мальчиком. Мальчиком, сумевшим стать для него самым близким и дорогим существом, воспитанником, и можно сказать, другом.

Когда Сиэль, гордо подняв голову, вошел в зал, все педагоги и директор уже были в сборе. При виде ученика, одетого не в форму, профессора удивленно зашептались, а лорд Дарфорд плотно сжал тонкие губы. Видимо, внешний облик графа и его манера держаться буквально вывели директора из себя, но вскоре мальчик понял, что причиной столь острой реакции лорда, стало появление в зале Себастьяна.

– Господа! – Торжественно произнес Сиэль, встав в центре просторной аудитории. – Я здесь, чтобы разоблачить убийцу, вершащего черные дела в стенах этой школы!

По залу тотчас пронесся гул удивленных голосов. На лицах всех педагогов читалось недоумение.

– Полагаю, для начала, мне надлежит представиться. – Надменно улыбнувшись профессорам, вновь заговорил мальчик, когда в аудитории, наконец, воцарилась тишина.

– Я – граф Сиэль Фантомхайв Цепной Пес Ее Величества королевы Виктории. – Со всем возможным достоинством объявил он. – По высочайшему указанию я инкогнито прибыл в эту школу, дабы найти виновного в исчезновении трех учеников, а теперь и в серии жестоких убийств.

Мальчик выдержал эффектную паузу, дабы профессора имели возможность осознать происходящее. Тем временем Себастьян бесшумно встал за его спиной, словно молчаливое подтверждение слов господина.

– Убийство?! – Первым воскликнул пожилой преподаватель астрономии. – Профессор, Майкалс, объяснитесь!

– Что здесь вообще происходит? – Поддержал его профессор Грин. – Мистер Ферроу, это не класс театрального мастерства, вы ошиблись аудиторией.

– Уолтер, подожди, может, у мальчика горячка? Ведь он только что получил… эм… нервное потрясение.

– Да что вы с ним церемонитесь?! – Раздраженно рявкнул Блек. – Майкалс, не стойте столбом! Или у вас с подопечным общее помешательство?

После этой реплики весь зал зашумел. Преподаватели наперебой стали требовать объяснений, а некоторые уже встали, намериваясь помочь «растерявшемуся» коллеге вывести подопечного из аудитории.

Триумфальная речь юного агента королевы была бестактно прервана, от злости и возмущения на бледных щеках Сиэля выступили красные пятна. Мысленно обзывая всех присутствующих тупоголовыми идиотами, он едва сдерживался, чтобы не отдать приказ Себастьяну быстро и эффективно призвать педагогов к порядку.

Но к счастью для возмущенных коллег слово взял Дарфорд.

– Джентльмены, джентльмены, прошу вас успокоиться! – Стараясь скрыть волнение, обратился директор к своим подчиненным. – Этот юноша действительно является агентом Ее Величества. И по его просьбе я собрал вас здесь, чтобы узнать результаты проведенного расследования.

Все педагоги как по команде уставились на своего начальника – вопросительно, с недоверием и даже со страхом.

– Поверьте, джентльмены, я сам оставался в неведенье до вчерашнего дня… – попытался оправдаться Дарфорд, одновременно с опаской покосившись на Себастьяна.

И только после его реплики все присутствующие, наконец, обратили взгляды на юного графа Фантомхайв.

Сиэлю пришлось собрать волю в кулак, чтобы не выдать своего раздражения, но он справился с эмоциями, и холодно произнес:

– Вчера в обеденном зале были жестоко убиты трое учеников. И вы все об этом прекрасно знаете, хотя уважаемый лорд Дарфорд и велел объявить причиной смерти юношей – банальное пищевое отравление. – Граф бросил презрительный взгляд на директора и продолжил: – Я знаю, что убийца один из педагогов школы, более того, он находится сейчас в этой аудитории.

Сиэль обвел присутствующих испытующим взглядом, наслаждаясь моментом своего триумфа. Да, теперь в зале воцарилась мертвая тишина, а внимание всех почтенных педагогов было сосредоточенно лишь на юном ораторе.

– Прошу меня простить, – внезапно подал голос Себастьян, стоящий до этого молча, как и надлежит хорошему слуге, – сегодня ночью, тот, кто отравил юношей, совершил еще одно преступление. Он проник в лабораторию, убил доктора Артура Шепарда, уничтожил все улики и похитил тела своих жертв. Я полагаю, директору уже об этом известно?

Фантомхайв мысленно обругал дворецкого за самодеятельность и сокрытие важной информации, но не выдал своего удивления, а лишь сдержанно произнес:

– Совершенно верно, Себастьян. Тот, кто это сделал, явно пытался замести следы, но, несмотря на всю чудовищность совершенных им преступлений, я предлагаю убийце признаться самому. В этом случае он сможет надеяться на смягчение своей участи.

Граф замолчал, плотно сжав побледневшие губы, нужно было дать преступнику возможность подумать. И, хотя мальчик едва сдерживал гнев, сожалеть о гибели благородного учителя тетушки Анджелины, сейчас не было времени.

В аудитории вновь поднялся гул возмущенных голосов. Многие педагоги оказались сильно шокированы известием о ночном преступлении. Другие напуганы, кто-то начал откровенно высказывать свое возмущение, а бледное лицо лорда Дарфорда пошло желтоватыми пятнами.

– Прошу тишины, джентльмены! – Повелительным тоном, потребовал граф. – Как я уже понял, убийца не собирается делать добровольного признания, а потому я вынужден сам объявить его имя…

На этот раз профессора подчинились приказу мальчика, очевидно, осознав, наконец, что с ними не шутят. Волнение и страх читались теперь на лицах почти всех присутствующих в зале.

– Убийства учеников в стенах этой школы, – окинув проницательным взглядам замерших в ожидании педагогов, медленно начал Сиэль, – совершил один человек – Аарон Шварцман, известный вам как Алестер Блек.

Зал мгновенно взорвался гомоном изумленных голосов. Слова графа повергли в шок даже самого директора.

– Это возмутительно! – Вскочив на ноги, выкрикнул бледный, как мел профессор химии. – Как ты осмелился, ничтожный щенок, обвинить меня в убийствах?! Да еще и копаться в моем прошлом! Это подло!

Другие педагоги, оказавшиеся ближе всего к Блеку, отпрянули от него, как от прокаженного. На лицах людей отражались ужас, и даже отвращение.

– Не вам здесь рассуждать о подлости, мистер Шварцман… – С ледяным презрением оборвал его граф. – Вы подделали документы, обманом поступили в Кембриджский университет, незаконно получили там кафедру. А затем убили двух студентов, поставив над ними опасный эксперимент. Вы одержимы своими исследованиями в области ядов, настолько, что не побоялись испытать их действие на несчастных учениках «Хилворда»! Доктор Шепард перед смертью успел подтвердить идентичность образцов вещества, найденного в вашей лаборатории и того, что обнаружил в желудках жертв. У меня есть его письменные показания. Или вы попытаетесь и это опровергнуть, мистер Шварцман?

На губах мальчика появилась едва уловимая издевательская улыбка, в то время, как черные глаза профессора химии вспыхнули неописуемым гневом.

– Ах ты, лживый щенок! – взревел он не своим голосом и кинулся на юного графа.

Всего секунда понадобилась Себастьяну, чтобы обездвижить дрожащего всем телом мужчину, заломив ему руки, и заставив опуститься на колени.

– Ничтожества! Вы не имеете права! Мое имя войдет в историю, я – гений, а вы все не достойны даже ходить со мной по одной земле, слышите?! – В отчаянье кричал Блек. – Я никого не травил! Результаты моих исследований похитил из лаборатории директор Дарфорд! Он взломал двери и уничтожил часть бесценного труда! Я изобрел анестетик, которому еще нет аналогов в мире! Он может перевернуть все представления о хирургических вмешательствах!

Химик дернулся, попытавшись вырваться, но руки демона держали его мертвой хваткой.

– Я никого не убивал… – Уже начиная слабеть, простонал Блек, – С теми студентами произошел несчастный случай! Но я ведь не мог бросить исследования… Отпустите! Я не виновен! Клянусь!

Сиэль с отвращением наблюдал, как взрослый мужчина едва не плакал, стоя перед ним на коленях. Зрелище было крайне неприятное. Тем более, учитывая, что мальчик знал – обезумивший химик, скорее всего, действительно не причастен к смерти учеников.

Потрясенные профессора перешептывались, а директор встал со своего кресла и приблизился к разоблаченному преступнику.

– Мне стыдно, что я называл вас своим коллегой… – С нескрываемым отвращением процедил он сквозь зубы. – Я в прямом смысле пригрел у себя змею! И после всех гнусных преступлений вам еще хватило наглости марать мое честное имя… Я никогда не прикасался к вашим ядовитым склянкам, жалкий мошенник!

Блек дернулся, словно получил удар плетью и буквально заскрежетал зубами.

– Можете запереть пока убийцу в подвале, мистер Михаэлис. – С подчеркнутой вежливостью, обратился директор к Себастьяну. – Гордон передаст вам ключи и крепкую веревку, ведь его следует хорошенько связать.

Демон рывком поставил Блека на ноги и повел к выходу, а Дарфорд принял вид кающегося грешника и, обернулся к своим педагогам.

– Приношу вам мои извинения, джентльмены, я понятия не имел кем в действительности являлся Алестер Блек. – С тяжелым вздохом, произнес он. – Разумеется, я никогда не дал бы должность преподавателя иудею!

Профессор Грин проводил арестованного коллегу сочувственным взглядом.

– И все же мне не верится, что Алестер мог оказаться убийцей… – Задумчиво произнес он. – Это не логично.

– Напротив все очень логично, друг мой! – Возразил Дарфорд. – Блек иудей, а всем известно, что они сектанты и изуверы. Теперь мне стало понятно, почему профессор Морган покинул школу в такой спешке. Наверное, он что-то узнал. Пол был настолько напуган, что даже прошение об отставке писал стоя!

После этой реплики директора, Сиэль едва сдержал смешок.

– Что ж, господа. Спасибо за содействие следствию. – С холодным достоинством обратился он к профессорам. – Завтра мы доставим убийцу в Лондон, а сейчас можете расходиться по своим комнатам. Теперь школа в полной безопасности.

Сделав такое заявление, граф вышел из аудитории, оставив шокированных профессоров обсуждать случившееся. Первая часть плана была выполнена безукоризненно, Себастьяну останется лишь выпустить ночью несчастного Блека из подвала, сымитировав побег. А следующий ход уже будет за настоящим убийцей.